и атаковало
снизу. Я прикинул, что войду в распахнутую, беззубую пасть не сгибаясь.
Значит не будут рвать на куски - и на том спасибо!
  Я задрыгал ногами, надеясь отбить у нападающего желание пообедать мной. И
вовремя: поддержка вдруг исчезла, и я пошел ко дну, навстречу пасти. Пасть
защелкнулась в дюйме от меня. Шершавое существо ободрало мне левое бедро и
шлепнуло хвостом по спине, отчего я вылетел из воды. Вылетел здорово -
метров на десять в высоту, точно не помню, потерял сознание, но когда
очнулся, падать предстояло еще метров пять. Тогда и я заметил плававшего
неподалеку фаготекса.
  - Тук! - успел крикнуть я, не соображая, что фаготексу эти звуки ни о чем
не говорят.
  Ударившись об воду, я взвыл от боли и пошел ко дну, и вскоре почувствовал
во рту горький вкус воды и увидел вспыхнувшие в мозгу два огонька смерти -
зеленые с красными ободками. На этот раз меня спас Тук.
  Но кто же спас меня в первый раз? В том, что этот кто-то был, я теперь не
сомневался.

  4.

  Когда делать нечего, учись. Такое решение я принял во время первой
отсидки. Чуть не сдурев от скуки, я составил распорядок дня, где большую
часть времени занимали занятия по различнейшим наукам и видам спорта, и
заставил себя придерживаться распорядка. Изучал все подряд, благо тюремное
начальство поощряет тягу к знаниям. В итоге за четыре года я стал если не
мастером, то подмастерьем во многих науках и кандидатом в мастера во многих
видах спорта. К сожалению, океанология и ихтиология в этом списке не
значились, точнее, я лишь мимоходом ознакомился с ними, потому что на
втором ярусе не было водоемов с водой. Во время лечения я и решил
восполнить этот пробел.
  - Слушай, Вим, а кому раньше принадлежала планета? - поинтересовался я на
следующее утро.
  - Моему дядюшке по матери, - сообщил он, отхлебывая прямо из бутылки
какую-то дрянь с повышенным содержанием алкоголя. - Родственники считали
его чудаком. При светлой голове и богатой предпринимательской жилке он
сумел разработать ее лишь на четверть, если не меньше. И все благодаря
своим капризам.
  - Каким?
  - Был помешан на океане, считал, что человечество должно жить под водой.
Это, мол, идеальная среда для людей. Наверное, тяга к жидкостям у нас
семейная, произнес он и отхлебнул из бутылки. - Все, что я сейчас имею,
осталось после него. Такие же доли получили мои двоюродные брат и сестра. В
свое время дядюшка сделал несколько открытий, которые до сих пор применяют
в ракетостроении и почемуто в фармакологии. Образовав с одним шустрым
предпринимателем фирму, он наладил практическое использование своих
изобретений, через пять лет выкупил долю компаньона, построил еще несколько
заводов и через десять лет был едва ли не самым богатым человеком во
Вселенной. А потом вдруг распродал все, купил эту планету, остальные деньги
положил в банки и, перебравшись сюда, превратил планету в своеобразный
отшельнический скит. И умер чудно: заранее сообщил день смерти и завещал
развеять его прах над океаном.
  - А чем он здесь занимался? - перевел я разговор поближе к нужной мне
теме.
  - Скорее всего, океаном. Ты же видел часть его коллекции в кабинете.
Остальное в подвале под дворцом, несколько комнат забиты ящиками со всякой
засушенной и заспиртованной дрянью. Подарил бы это все какому-нибудь музею,
но по завещанию не имею права. Кстати, имеются еще и какие-то рукописи,
картины, видеофильмы. Не хочешь посмотреть? - словно угадав мое желание,
предложил Вим.
  - Конечно, хочу.
  - Выздоровеешь, покажу, где они лежат.
  - Мне бы сейчас - объединить неприятное с бесполезным.
  - Как хочешь, - пожав плечами, сказал Вим. Допив остатки жидкости из
бутылки, он сунул ее за медицинский компьютер и тяжело поднялся из кресла.
- Распоряжусь, чтобы принесли сюда.
  Валяясь неделю в больничной койке под бдительным надзором Иолии, я пришел
к выводу, что болезни созданы для того, чтобы мужчины оказывались по уши в
долгу у женщин. Впрочем, единственная плата, которая им нужна в подобных
случаях, - их собственная любовь к больному и... страдания, ведь одно без
другого ничего не стоит. Ну, это я предоставлю ей с лихвой, особенно
последнее. Заодно я изучил научное наследство Виминого дядюшки и знал
теперь об океане не меньше какого-нибудь седенького профессора с козлиной
бородкой. У меня сложилось впечатление, что планета не так уж проста, как
кажется. И это при том, что самой интересной информации не хватало, видимо
была уничтожена дядюшкой. А может плавета и проста, зато не простым было
отношение к океану ее предыдущего владельца. Например, та ^очка с хвостом и
плавниками, гуэт, числится врагом, хотя человечинкой брезгует, а чем
питается неясно, а нодерб - зубасто-шипастая уродина, чучело которой стоит
в кабинете, - схарчившей бы меня без раздумий, числился в стане друзей,
видимо потому, что ест гуэтов и не давится. Но особенно заинтриговала меня
одна карта океанского дна, исцисанная непонятными мне условными
обозначениями. Не смог их расшифровать и компьютер.
  - Тебе эта карта ничего не говорит? - спросил я Вима.
  - У меня врожденная глухота к подобному.
  - Жаль! Мне бы хотелось, чтобы она заговорила. Для этого надо прогуляться
по океанскому дну. У тебя нет желания совершить подводную прогулку по
собственным владениям?
  - Ни малейшего.
  - А у меня есть. Подводную лодку, купленную для этого дела, я оставлю
тебе на память.
  - У меня такого добра навалом - целых две, могу подарить одну. Или обе.
  - Ловлю на слове! - торопливо произнес я. - Дарить их мне не надо, а вот
доверить на время - можешь.
  Вим Снарп положил левую руку на горлышко бутылки, правую поднял как для
клятвы и суровым голосом отчеканил:
  - Доверяю.
  - Послезавтра прокачуть за ней. Составишь компанию?
  Он посмотрел на озерб за окном, на больничную койку, на бутылку.
  - Не знаю... Если быстро вернемся...
  Как всегда не вовремя, в комнату влетела Иолии и, услышав последнюю
фразу, накинулась на меня:
  - Куда это вы собрались? На что ты его подбиваешь?
  - Причем здесь я?! Это Вим предлагает осмотреть на подводной лодке его
планету, - отплатил я ему за нерешительность.
  Иолия посмотрела на него так, что Вим стал зеленее бутылки, которую
поднес ко рту. Обиженно похлопав ресницами, но не отказавшись от навязанной
ему роли, отхлебнул для храбрости слоновью дозу и пролепетал:
  - Да, хочу прокатить вас на подводной лодке - экзотика. Поедешь с нами?
  - Мне хватает своей экзотики, - Иолия сделала в мою сторону жест,
наводящий на мысль, что среди ее предков была как минимум дюжина прокуроров
и не было ни одного адвоката.
  - Мы поплывем на поиски наяды, - сообщил я. Сама же говорила, что Родроб
умирает без нее, что на нем лица уже нет. Насколько я помню, лица у Родроба
и раньше не было, только нос, усы и борода, а уже где-то под бородой
подразумевались глаза, рот и щеки. Впрочем, поручиться за их наличие я бы
не решился.
  Мой аргумент надломил непоколебимость Иолии. Любовь для женщины -
оправдание любого преступления и даже благородного поступка. Иолия
посмотрела на меня, затем на Вима, ожидая, что поколеблется в своем (моем!)
намерении.
  - Само собой, ты поплывешь с нами, - добавил я.
  - Ну, если на поиски наяды, тогда я согласна, - решилась Иолия и
стрельнула в Вима глазами - какая я, а?!
  Вим отразил удар поднесенной ко рту бутылкой, причем отбивался до
последней капли. Что-то у него появилась дурная привычка допивать бутылки в
моей комнате. Надо перебираться в другую, пока он выход не завалил.

  5.

  Оказывается, один из домиков на берегу озера - вход в подземную гавань.
Там мы увидели ошвартованные к стенке подводные лодки - девятиметровую
однокорпусную водоизмещением тонн двадцать и пятидесятиметровый катамаран
водоизмещением полторы тысячи тонн. Корпуса обеих лодок были покрыты
веществом, похожим на резину, какое применяется чтобы не обнаружили
гидролокаторы. От кого скрывался бывший владелец лодок - никто так и не
догадался.
  - Нанесли, значит нужно, - выдвинула Иолия самый весомый и самый спорный
довод.
  Возразить никто не отважился. И лодку выбрали без спора - большую.
Запасов погрузили на нее на сотню кругосветных путешествий. Половину
запасов составляли ящики со спиртным и наряды Иолии. Интересно, кому она
собралась их демонстрировать?
  - Ты когда-нибудь водил подводную лодку? - как бы между прочим спросил
Вим, когда мы с ним поднялись на ходовой мостик, расположенный в
надстройке, соединяющей корпуса.
  - Нет. Но я много чего делал, имея лишь смутное представление о том, как
оно делается. В каждом современном средстве передвижения обязательно
имеются три составные части - компьютер и две кнопки - Пуск и Стоп , -
ответил я и показал эти кнопки на панели управления. - Больше мне ничего не
надо знать, для всего остального есть он, - похлопал я по экрану
компьютера. - Ну, что - все на борту, можно поднимать черный флаг?
  - Опускать, - уточнил Вим Снарп. - Под водой флаг не нужен.
  - Как сказать, - возразил я по привычке возражать всем и всегда и
приказал: - Команде занять места согласно штатного расписания! - и сел в
кресло перед пультом, так как был единственным членом команды, все
остальные числились пассажирами.
  Введя в компьютер дядюшкину карту, я дал команду идти в район, отмеченный
наибольшим количеством условных обозначений.
  - Отдать швартовы! Курс - океан! - приказал я самому себе и нажал кнопку
Пуск.
  Субмарина погрузилась в воду и медленно поплыла по узкому тоннелю в
озеро. Я включил забортные прожектора. Косяк мелких рыбешек испуганно
шарахнулся в разные стороны от двух лучей, направленных прямо по курсу,
лишь одна пучеглазая и полосатая рыбина, похожая на раздавленный арбуз,
проверила на прочность лобовой иллюминатор и только тогда уступила дорогу.
  На мостик поднялись Иолия и Вим. Следом за ними пришлепал Тук. Нэ этот
раз он был похож на ежика, зачесанного на пробор. Где он успел увидеть
такую мерзость?! Хоть к иллюминатору не подпускай!
  Подводная лодка пересекла озеро. Перед нами появился второй тоннель,
загороженный решеткой с крупными ячейками. Наяда протиснется в такую
ячейку, значит искать ее надо в океане. Впрочем, она интересовала меня во
вторую очередь. Сначала разберемся с планетой, а наяда подождет. Если ее до
сих пор не сожрали, значит и через неделю не сожрут.
  Решетка поднялась вверх, пропуская субмарину, и опустилась, едва мы
прошли ее. В конце тоннеля была еще одна, сработавшая так же четко. Вс„ -
мы в океане.
  Тут живности было побольше и растительность потуще. Иолия и Вим прильнули
к иллюминатору. Охи, ахи и ухтыхи слышались почти без перерыва. Даже Родроб
позабыл о роли покинутого любовника и изобразил на физиономии подобие
улыбки, по крайней мере, борода на уровне рта стала шире и выпуклей. А Тук,
бедняжка, почернел от натуги, не успевая имитировать впервые увиденных рыб
и животных. Хорошо, что нам не попался никто, больший по размерам, чем
ходовой мостик. Чтобы очистить служебное помещение, я объявил:
  - Пассажирам пора обедать. В кают-компании тоже есть иллюминатор.
  Приманка не сработала.
  - И не мешало бы выпить по рюмочке за отплытие.
  В рядах зрителей наметилась трещина в лице Вима Снарпа.
  - Что-то у меня во рту пересохло, - сообщил я и шумно сглотнул слюну.
  Вим сглотнул следом, похлопал по карманам, убеждаясь, что нет в них
емкости с врагом здоровья, и решительно двинулся на штурм кают-компании. Я
отстукал фаготексу команду идти за Вимом. За Туком потопал Родроб, потому
что они братья по разуму и один без другого жить не могут. А может братья
по количеству ума, и вдвоем составляют те самые два полушария, которыми
отличается мозг нормальных размеров. За ними пошел я. Иолию не позвал:
откажется из упрямства, а так - сама прибежит, ведь рыбам ее наряды до...
до хвоста.
  Открывая дверь в кают-компанию, я услышал за спиной торопливое
постукивание каблучков. Из висевшей на стене икебаны я вытянул растение,
больше других похожее на цветок, и приготовился вручить его, пока Иолия не
открыла ротик иначе количество обвинений в невнимательностн превысит
допустимо возможную величину.

  6.

  Извержение подводного вулкана я видел впервые. Находился он на
юго-восточной конечности плато, которое было целью моих исследований.
Красная лава, казалось, вытекала из клубов пара и пузырьков, рвущихся в
поверхности океана. Лава быстро остывала, фиолетово-коричневыми подтеками
застывала на склонах, напоминая любимое мною в детстве шоколадно-фруктовое
мороженое. Иногда подтек обламывался и, утягивая за собой шлейф пузырьков,
катился во впадину, окружавшую плато. Вот оказывается, кто прислал цунами
на мою голову и на мое тело.
  На мостике собрались все пассажиры. Наблюдали молча: зрелище,
действительной, было захватывающим.
  - Посмотрим со всех сторон?
  Никто не возражал.
  Я дал команду компьютеру обвести лодку вокруг вулкана. Какового же было
мое удивление, когда субмарина, проплыв немного над плато, вдруг замерла,
словно наткнулась на преграду. Я включил гидролокатор.
  А ведь точно - преграда. Да еще какая! Она была собрана из прозрачных
шестигранных щитов, и представляла из себя ангар или теплицу с высокими
стенами и выпуклой крышей. Кажется, я где-то видел подобное сооружение.
  - Дядина работа. В кабинете стоял макет этой хибары, подтвердил Вим. - Я
его куда-то засунул, не помню куда.
  - Пить надо меньше,  посоветовала Иолия.
  В ответ Вим наполнил ее и свою рюмки.
  - За память! предложил он.
  Иолия выпила быстрее Снарпа. Если так будет и дальше продолжаться, из нее
получится достойная пара Виму Снарпу. Интересно, имеются на планете собаки?
  - Давай обплывем. вокруг, - насладившись напитком предложила Иолия.
  Я дал команду компьютеру.
  Сооружение было грандиозным, ограждало все плато, несколько сот
квадратных миль. Внутри плавали всевозможнейшие рыбы, благо пищи -
растительности - на плато, как на альпийском лугу. На одной из лужаек
нежилось стадо гуэтов. Рты у всех были закрыты. Жаль, а то я хотел
рассказать о последствиях моей встречи с цунами и с помощи живого экспоната
пообразней описать эпизод, в котором чувствовал себя холодной закуской.
  В одном месте стена сооружения была повреждена. Поработала здесь огромная
глыба - обломок взорвавшегося вулкана. Пробоина была большой, субмарина
пройдет.
  - Проникнем внутрь?
  - Спрашиваешь! - одновременно воскликнули Иолияи Вим.
  Сходство их мыслей успокоило возникшую во мне ревность: чтобы получилась
пара, кто-то должен быть умнее.
  Не успела подводная лодка втиснуться внутрь сооружения, как началось черт
знает что - со всех сторон на лодку посыпались гидроакустические удары. У
меня появилось впечатление, будто сижу в железной бочке, а несколько
придурков вразнобой молотят по ней кувалдами. Теперь я понял, зачем
прорезинен корпус лодки. Представляю, что бы творилось внутри ее, не будь
этой защиты.
  Из сооружения мы выскочили с такой скоростью, что едва не врезались в
вулкан.
  - Есть желающие повторить попытку?
  Дружное молчание. Тишину нарушил фаготекс, защелкавший пластинами по
палубе, улепетывая с ходового мостика. То ли надеется, что внизу будет не
так шумно, то ли хочет быть поближе к вулкану, раскаленная лава согреет
если не тело, так душу.
  - Значит, дальше будем осматривать только снаружи, решил я.
  Мы поплыли вокруг сооружения. Пробоин нигде больше не было. Зато в одном
месте, там, где сооружение спускалось чуть ниже по склону и преграждало
широкое ущелье, стена была собрана из прямоугольных щитов. Я посмотрел на
карту. Напротив ущелья были нарисованы три закорючки. Я перерисовал их на
экран компьютера.
  Подводная лодка клюнула носом, прижимаясь ко дну ущелья, и пошла на
сооружение. Щиты расступились, пропуская ее. Я не останавливал лодку, решил
посидеть в железной бочке еще раз. Пока шли по ущелью, придурки с кувалдами
не объявлялись, но едва выбрались на плато, как застучало громче, чем в
первый наш визит. Я дал задний ход.
  - Зачем же дядюшка соорудил все это? Чтобы время от времени наслаждаться
грохотом? - спросил Вим.
  - Ты же сам говорил, что он был со странностями.
  - Вообще-то да, но не думаю, что с такими... - он повертел в воздухе
рукой, будто ощупывал словцо, каким хотел обозвать странности родственника.
Словцо, видимо оказалось слишком шершавым, поэтому и не было вьняодвяено. -
Ну, что - на сегодня хватит? Пойдем промочим горло? - предложил Вим,
убедившийся, что бутылка, которую он держал в руке, пуста. Бутылка, как и
невымолвлевное словцо, была спрятана подальше - за компьютер. Подозреваю,
что пить Вима Снарпа научил компьютер, которому теперь мстят пустыми
бутылками.
  - Идите, - ответил я. - У меня тут мыслишка появилась, хочу проверить.
  Когда Иолия, Вим и Родроб ушли с ходового мостика, я перенес с карты на
экран компьютера все пометки и обозначения. Затем набрал слово, написанное
возле ущелья, и дал расшифровку - Вход. Через несколько секунд компьютер
расшировал остальные слова. Я прочел - и присвистнул.

  7.

  - Друзья, нам предстоит небольшая работенка - надо срочно заделать
пробоину в сооружении, - объявил я, заходя в кают-компанию.
  - Зачем? - спросил Вим.
  - Чтобы памятник твоему дядюшке стоял как можно дольше.
  - А если серьезно?
  - Пока не могу ответить: сам не все понял. Обещаю объяснить, когда
вернемся домой.
  - Придется поверить, - за всех согласился Вим. - А как и чем будем
заделывать?
  - В грузовом трюме я нашел несколько щитов и ремонтного робота. Ему надо
помочь, иначе будет возиться часов десять. Пойдем вчетвером: я, Вим, Родроб
и...
  -...и я! - перебила Иолия.
  -..и Тук, - закончил я. - Скафандров всего три, придется тебе остаться,
присмотреть за лодкой, - добавил и я поцеловал надувшиеся Иолины губки, не
давая высказаться.
  Работали споро. Вим и Родроб таскали с лодки щиты, я подавал их роботу, а
он приваривал взамен разбитых. Тук болтался без дела и мешал то мне, то
Родробу. Я взяв его потому, что в каждом трудовом коллективе должен быть
лодырь. Если не сачкует один, значит все работают плохо. В нашей же работе
результат был довольно внушительным за час пробоина уменьшилась наполовину.
  Я подал роботу очередной щит, обернулся к лодке - и увидел нодерба.
Обнажив добрую сотню зубов и растопырив все шипы, он стремительно летел на
Вима и Родроба, собираясь одним махом проглотить обоих. Ну и друзья у
дядюшки! Имей такого друга - и врагов не надо!
  - Вим, Родроб, сзади опасность! - крикнул я и нырнул ко дну, где лежало
мое подводное ружье.
  Когда опять повернулся к друзьям, стрелять уже было поздно. Нодербу
больше понравился Вим, а у Вима зубастошипая уродина взаимной симпатии не
вызвала, поэтому он пытался спрятаться за щит и отмахивался руками,
как-будто это могло спасти. У меня свело скулы, когда представил, что
сейчас будет: лохмотья скафандра, лишенные мяса кости, желтоватые шлейфы
крови... И я не мог помочь, потому что мешали Родроб и Вим.
  Нодерб выгнал Вима из-за щита и кинулся на него, распахнув пасть. У самой
жертвы он вдруг врезался во что-то невидимое, чуть не переломился напополам
и взмыл круто вверх. И раздвоился. Я чуть было не всадил по заряду каждому.
Выстрелил все-таки по настоящему, а в адрес фальшивого выругался; ох и
допросится у меня фаготекс со своей дурацкой привычкой изображать всякую
мразь!
  Подстреленный нодерб плавно опустился на дно. Шипов на его теле было
столько, что я еле нашел между ними гарпун. Заряд гарпуна парализующий, но
слабенький, на час, не больше. Что ж, нам хватит этого времени. Я посмотрел
на стало гуэтов внутри сооружения, на нодерба. Почему бы не поручить
трудную работенку врагу? Особого желания слушать грохот у меня не было, а
гуэтов надо выгнать из сооружения.
  - Берите нодерба, - приказал я Виму и Родробу, - затащим его внутрь
сооружения.
  - Посадим в клетку и будем иметь собственный подводный зоопарк, да? - еще
подрагивающим, но уже веселым голосом спросил Вим.
  - Почти угадал, - ответил я, хватаясь за