ле? С чего вы взяли?
   - Убийство двух молодых людей. Наличие пары гнусных кинопленок.  Одна
из них снята в частном порядке. Я не удивлюсь, если вторая, с  танцующей
мулаткой,  окажется  завезенной  из  Центральной  или   Южной   Америки.
Ограниченность района торговли указывает на  то,  что  кто-то  не  хочет
привлекать к своему бизнесу лишнего внимания.
   На влажных губах Квинтона появилась циничная улыбка.
   - Вы хотите пришить это дело мне, Риверс?
   - Вы же занимались распространением порнопродукции.
   - Только как побочным доходом.
   - Так было раньше, пока спрос на нее не упал. Но у  вас  есть  связи,
здесь и по всей стране. Я не знаю более компетентного  в  этих  вопросах
человека в Тампе.
   Огонек сигары Квинтона тлел в сумерках.
   - Вы подали мне идею.
   - Они были у вас всю жизнь.
   - За несколько долларов...
   - Не прикидывайтесь наивные дурачком, Квинтон. Вы лучше меня знаете о
размахе порнобизнеса в  нашей  стране.  Центральное  почтовое  агентство
Соединенных Штатов оценивает в пятьсот миллионов долларов только то, что
пересылается каждый год по почте. Почти полтора  миллиона  ежедневно.  А
ведь это только часть. Грязные подонки, у которых грузовики и  багажники
легковушек забиты миллионами картинок,  перевозят  и  торгуют  ими,  как
раньше бутлегеры самогоном. Если человек живет на  случайные  заработки,
одна такая операция делает его миллионером. Правильно?
   - Ну-ну, я слушаю, - ответил Квинтон.
   -   Нужно   учитывать   несколько   важных   факторов.    Перевозчику
обеспечивается поддержка. Груз должен  прибыть  из-за  границы.  Фильмы,
снятые в красивых спальнях, журналы, фотографии, порнороманы -  один  из
самых распространенных видов бизнеса в Латинской Америке.
   - Значит, контрабанда?
   - Полиция не обращает особого внимания на ввоз зарубежного  товара  в
страну. Контрабанда - обычная вещь на берегу залива.
   - Какой еще фактор?
   - Базы придерживают товар, пока его не  накопится  достаточно,  чтобы
начать стоящую операцию. Географическое положение Тампы отменное. Ставки
в игре высочайшие. Порнографию нельзя реализовать по  частям  без  риска
провалить все дело. Если бы Джерл Эдкок был жив, я  уверен,  он  мог  бы
рассказать занятные вещи  про  эту  зарубежную  продукцию  и  методы  ее
распространения.
   - Вы слишком высокого мнения о своей интуиции, Риверс. Считаете  себя
способным без труда сложить по кусочкам единое целое.
   - -Я как раз никогда не пользуюсь глубоким анализом,  а  действую  по
законам своей профессии. Мне жилось очень спокойно, когда заварилась вся
эта каша. Один, как вы говорите, кусочек подошел к другому, передо  мной
образовалась картина происходящего, и вот я здесь.
   - Без единого доказательства.
   - Человек всегда может найти, если знает, что ищет.

Глава 9

   Мы с Квинтоном услышали стук высоких каблучков снаружи  одновременно.
Я направил на него револьвер своего любимого тридцать восьмого калибра и
встал рядом с дверью. Моему собеседнику  не  требовались  дополнительные
разъяснения. Он посмотрел на оружие и остался стоять в густой тени возле
стены. Дверь распахнулась, закрыв меня. Вошедшая девушка внесла с  собой
в кабинет аромат дорогих духов. Она была  эффектно  причесана  и  вообще
очень красива - высокая, стройная, гибкая. Надетое на ней белое  платье,
пошитое с модной  небрежностью,  казалось  признаком  легкого  снобизма.
Девушка несла  свое  тело  гордо,  и  эта  гордость  придавала  ее  лицу
надменное выражение. Волосы, собранные на затылке в тугой узел, отливали
золотом в бледном свете.
   - Папа, Делани сказал...
   Взглянув на лицо отца, она умолкла и замерла, встав  на  цыпочки.  Не
поворачивая головы, Натали Квинтон холодно спросила:
   - Кто стоит сзади, папа?
   - Ублюдок по имени Эд Риверс.
   - Частный детектив?
   - Он самый. Тебе лучше уйти, Натали. Иди спиной, как вошла. Наш  друг
будет раскаиваться до конца своих дней, если попытается остановить тебя.
   - Спасибо, не стоит, - ответила девушка. - Что привело его сюда?
   - Он думает, будто мы  пытаемся  компенсировать  свои  неудачи  одним
красивым жестом.
   - В самом деле?
   Когда они смотрели друг на друга, я почувствовал, что между ними идет
какой-то скрытый диалог. Казалось, Квинтон задал немой вопрос и  получил
тоже немой, но абсолютно ясный ответ.
   Жена Квинтона и вторая дочь вращались в высшем обществе до того,  как
подпольный бизнес начал давать трещину. В настоящее  время  они  жили  в
Южной Америке. Когда опасность, грозящая их свободе и жизни,  рассеется,
возможно, они вернутся.  Квинтона  удовлетворяло  такое  положение  дел.
Более того, он сам все так устроил. Натали отказалась уезжать. Она  была
уже взрослой девушкой и впервые пошла наперекор отцу, решив  остаться  с
ним, с Квинтоном. Изысканные манеры нужны в  роскошных  гостиных.  Семья
попала в черную полосу  неудач,  и  Натали  поняла,  что  должна  помочь
восстановить для нее былое  благополучие.  Несмотря  на  все  очарование
девушки, она все же оставалась Квинтон, плоть от плоти, кровь от  чистой
крысиной крови, пульсирующей в ее венах.
   - Мистер Риверс, - произнесла Натали.
   - Да?
   Девушка так и не повернулась ко мне.
   - Полагаю, у вас в руках оружие?
   - Естественно.
   - Разве это не грубо?
   - Вдвойне естественно, но так надежнее.
   - В каком смысле? Вы считаете, что напугали нас пистолетом?
   - А есть на свете что-нибудь, чего бы вы боялись?
   - Нет.
   - А для меня есть.  Человек  по  имени  Расс  Лепперт.  По  некоторым
причинам мне очень хочется встретиться с ним поскорее.
   - Здесь вы его не найдете, - сказала Натали. - Мы  с  отцом  обрубаем
концы, спасаем, что еще можно спасти, и покидаем Тампу.
   - Искать удачи еще где-нибудь?
   - Нечто в этом роде.
   - На новом месте, где у вас нет ни поддержки, ни связей?
   - Связи нетрудно установить.
   Наконец девушка повернулась  ко  мне.  Ее  движения  были  легкими  и
плавными, как  у  плещущегося  на  ветру  шелка.  В  руках  она  держала
пистолет, который незаметно достала из сумочки. Я не двинулся  с  места,
хотя заметил движение рук Натали. Оружие  было  небольшого  калибра,  но
вполне достаточного для расстояния в десять футов.
   - Теперь мы сравнялись, мистер Риверс.
   - Натали, - произнес Квинтон.
   - Все в порядке. Полагаю, мы с  мистером  Риверсом  отлично  понимаем
друг друга.
   У девушки были  чудесные  большие  глаза,  которые  в  данный  момент
испугали меня.
   - Посмотрим трезво на вещи, мистер Риверс, -  полуулыбка  тронула  ее
пухлые, розовые губы. - Мы нейтрализовали друг друга. Теперь ни один  из
нас не сможет совершить  открытого  действия  без  серьезного,  возможно
даже, смертельного риска. Вы вторглись сюда, и это  дает  мне  некоторое
преимущество в случае, если вы будете убиты. Мой пистолет наготове,  так
же как и ваш, но я не боюсь вас.
   - А я вам не верю, - мой голос звучал ровно. -  Знаете,  блеф  у  вас
получается очень эффектно.
   - Об этом нетрудно догадаться, мистер Риверс. Натали стояла абсолютно
невозмутимая. Ее спокойное, ничуть не побледневшее лицо выглядело  будто
только что умытым, как у  женщины,  сознающей  свое  обаяние  и  имеющей
возможность позволить себе не пользоваться косметикой.
   - Пожалуй, я перейду, - заметил я.
   - Перейдете, мистер Риверс?
   - На противоположную сторону улицы.
   - Понятно. Только убедитесь сначала, что на ней нет машин.
   Глядя на девушку, я продвинулся вдоль стены к открытой двери.  Взгляд
Натали скользнул по моим брюкам, груди,  промокшему  от  пота  воротнику
рубашки и лицу.
   - А вы совсем не симпатичный, мистер Риверс. Похожи  на  медведя  или
лохматого льва. Никогда не видела более неприятного мужчину.
   - Вы уверены?
   - Думаю, да. Идите перебирайтесь  через  улицу,  но  вам  здорово  не
поздоровится, если вы решите вернуться обратно.
   Я приехал в свой офис и сел посреди сумерек уходящего дня,  размышляя
о происшедшем, затем взялся за "ундервуд" и напечатал рапорт. Текст  был
коротким и состоял в основном из намеков  и  неясностей.  Я  походил  на
человека, пробирающегося на ощупь в  темной  комнате  по  направлению  к
звуку, услышанному в  полусне.  Но  во  мне  зарождалась  уверенность  в
правильности выбранного пути. Кто-то снял фильмы  с  Джерлом  Эдкоком  и
Иной Блэйн. Профессиональная студия не могла этого сделать, не привлекая
внимания официальных лиц. В подобном случае парня  сразу  бы  вывели  на
чистую воду. Если еще добавить ко всему иностранные пленки, он завяз  бы
в дерьме по уши. Значит, молодой тигренок стал играть  не  по  правилам.
Ина Блэйн либо помогала ему, либо была в курсе махинаций. В конце концов
она созналась в аферах с заграничными фильмами.  Следовательно,  прощай,
Джерл, а потом и Ина.
   Однако почему же убрали их обоих?
   Иви знает ответы на все вопросы, но ситуация от этого не проясняется.
Умозаключения Стива остаются тихим шорохом в темноте.
   Я закрыл крышкой "ундервуд", взял телефонный справочник и стал искать
номер Делани. У меня не было сомнений в том, что Чучело  имеет  телефон,
но его имени в книге не оказалось. Найдя  номер  Клуба  Д,  я  позвонил.
Ответил, кажется, бармен:
   - Делани нет. Он приходит обычно около девяти часов.
   - Мне нужно передать телеграмму на его имя. В ней указан только адрес
вашего клуба, - соврал я, не моргнув глазом. -  Вы  не  подскажете,  где
можно найти мистера Делани?
   - Он живет неподалеку отсюда, на Кэй-стрит. Номера, к сожалению, я не
знаю.
   Повесив трубку, я снова обратился к справочнику и открыл страницу  на
Кэй-стрит.
   Делани Каткарт А.
   Запомнив номера дома и телефона мистера Каткарта А. Делани Чучела,  я
покинул свой офис и в автомобиле погрузился в  вечерний  поток  уличного
движения. Толпы людей на Франклин-стрит казались липкими от  пота.  Лучи
заходящего солнца были яркими  и  горячими.  Я  включил  сигнал  правого
поворота.  Впереди  какой-то  турист  выехал  на  встречную   полосу   и
столкнулся  с  грузовиком.  Взмокший  полисмен  под  нетерпеливые  гудки
клаксонов пытался ликвидировать возникшую пробку.
   Голодный, будто избитый, я  приехал  домой,  заполнил  ванну  на  три
четверти холодной водой и полчаса наслаждался  прохладой.  Затем,  надев
свежее белье, я отправился  на  кухню,  приготовил  кубинские  колбаски,
сварил пару яиц, присел за шаткий столик и  смел  весь  ужин  с  ледяным
пивом. Грязные тарелки отправились в раковину. Я повернулся к  мусорному
ведру, чтобы выбросить пустую банку из-под пива, и взглянул через  улицу
на окно, с которого все началось. Совсем недавно там  стояла  девушка  и
молила меня о помощи. Сейчас комната была темна, только уличные фонари и
фары проносящихся мимо машин бросали на здание призрачный  свет.  Грозно
рыча, из-за угла выскочил автомобиль. Краем глаза  я  заметил  отражение
его фар в витрине магазина.
   С окном в квартире Ины Блэйн было что-то не  так.  Жилье  девушки  со
времени ее гибели пустовало. Огни фонарей отражались в маленьком  окошке
комнаты, которую девушка использовала в  качестве  кухни.  Главное  окно
прямо против моего оставалось черным, на нем не  было  видно  ни  одного
блика. Значит, оно открыто. Как только эта мысль промелькнула у  меня  в
голове, я увидел движущуюся тень  и  блеск  стального  дула  револьвера.
Незнакомец терпеливо ждал, когда я встану поудобнее в рамке своего окна,
в потоке света, четко обрисовывающего мою фигуру, и окажусь великолепной
мишенью. На какое-то мгновение тело  охватило  оцепенение.  Происходящее
показалось мне за гранью реальности.
   "Лепперт проник в квартиру девушки, чтобы достать меня, - подумал  я.
- Возможно, преступник не всегда возвращается на место преступления,  но
нельзя автоматически  переносить  это  правило  на  умалишенного!  Нужно
сдвинуться, или я умру на этом месте".
   Уклониться оказалось не так легко. Воздух вдруг стал плотнее воды,  и
я с трудом пытался проплыть в нем. Звука выстрела не последовало.  Немое
оружие в окне напротив извергло язык пламени. У  меня  на  кухне  нижняя
рама  была  распахнута  настежь.  На  стекле  верхней  части   появились
отверстия. Я услышал, как сзади что-то шлепнуло в оштукатуренную  стену.
Осколки стекла посыпались  мне  на  лицо.  Я  закрыл  ладонями  глаза  и
отскочил в сторону. Ноги зацепились одна за другую. По полу  с  грохотом
покатилось мусорное ведро. Крышка с него  соскочила,  и  все  содержимое
рассеялось  по  кухне.  Теперь  мое  тело  вновь  приобрело  способность
двигаться. Раздался удар - это я толкнул  лбом  холодильник  и  упал  на
потертый линолеум. Шум города доносился снизу подобно плеску  прибоя  на
пустынном пляже. Постепенно мозг стал проясняться, и я понял, что должен
предпринять. Прежде всего встать и взять в  руки  револьвер  на  случай,
если придурок решит поинтересоваться результатом своей работы. Беда была
в том, что мне никак не удавалось подняться на ноги, а  руки  дрожали  и
слишком ослабли для такого груза, как оружие.

Глава 10

   Через гостиную я прополз в ванную,  ухватился  за  приятно  холодящий
пальцы край, подтянулся,  наконец  ощутил  под  собой  ноги  и  замер  в
полусогнутом положении, ожидая, когда колени  обретут  твердость,  Время
продолжало свой обычный ход.
   Лепперт целился долго  и  тщательно.  Расстояние  было  невелико.  Он
видел, как я упал. Теперь он, видимо, вышел из  дома  и  поспешил  прочь
верхом  на  диких  лошадях  самоудовлетворения.  Сумасшедший  ликовал  и
походил на стервятника с окровавленным клювом.
   Я пустил холодную  воду  и  умылся.  Комната  перестала  качаться.  Я
взглянул в висящее над ванной зеркало. Ран на лице не оказалось, если не
считать тонкого пореза на щеке от упавшего осколка стекла. Лоб  ударился
о тонкую  боковую  стенку  холодильника.  Повреждение  произошло  внутри
головы, когда мозг соприкоснулся с черепной коробкой. В  глазах  плавали
красные круги. Я открыл аптечку и достал оттуда пару таблеток аспирина.
   Итак, Лепперт появился вновь. На этот счет у  меня  не  было  никаких
сомнений. Я знал, что не смогу встретить его сейчас, но все же вышел  на
улицу. Сумасшедший наверняка проник в квартиру Ины Блэйн  и  покинул  ее
незамеченным. Возможно, у него оказался ключ от входной  двери,  или  он
просто выбил ее.
   Я прошел немного по  тротуару,  обращаясь  с  вопросами  к  прохожим.
Лепперта никто не видел. Никто, пока я не столкнулся с продавцом  газет,
торгующим на углу соседней улицы через два дома от моего. Он сказал, что
похожий по описанию на Лепперта человек минут десять назад купил газету.
Продавец  запомнил  парня  по  сияющим   счастьем   золотым   глазам   и
возбужденным, радостным жестам. Потом тот исчез за углом.
   - Судя по его виду, ему можно позавидовать,  -  заметил  продавец,  -
Ага, - согласился я, - если не знать причину веселья.
   Минут  десять  я  еще  побродил  по  улицам,  но  безрезультатно.  За
ближайшим  углом  Лепперт,  видимо,  затерялся  в  толпе,  в   полумраке
просторного,  изнывающего  от  зноя  города.  Я  заглянул  в  маленький,
грязноватый  бар,  прошел  к  телефону  возле   стойки,   соединился   с
полицейским управлением и доложил о попытке покушения. Пока  я  говорил,
мое сообщение одновременно передавалось на коротких волнах всем  постам,
а по улицам помчались легковые машины с вращающимися сигнальными огнями.
Впрочем, особых  надежд  на  эти  мероприятия  возлагать  не  стоило.  О
Лепперте было известно только одно то, что о  нем  ничего  не  известно.
Мысли у меня в голове окончательно  запутались,  но  продолжали  терзать
мозг. Слабое поблескивание оружия появилось  там,  где  я  меньше  всего
ожидал его увидеть. Присев к, стойке между очень худым, сгорбившимся над
бокалом стариком, бормотавшим что-то себе под нос по-испански, и молодым
пареньком с прилизанными волосами, который с удовольствием  рассматривал
свое отражение в никелированном кожухе  кассового  аппарата,  я  заказал
чашку  крепкого  кубинского  кофе.  Напиток  почти  не   помог.   Голова
раскалывалась от боли. В желудке  то  и  дело  возникали  спазмы,  после
которых ощущалась легкая дрожь.
   Со спазмами я приехал в полицейское управление  и  на  всякий  случай
оставил там письменное изложение своего вечернего приключения.  Затем  в
комнате дежурного я выпил с полисменами еще  чашку  кофе  и  стал  ждать
сообщений о Лепперте. Парень, руководящий патрульными машинами, связался
с ними по рации. Оказалось, сумасшедший  не  выбивал  дверь  в  квартире
Омертвленной им девушки.  У  него  имелся  ключ.  Остальные  доклады  не
содержали ничего интересного. Маньяк исчез. Поиски  продолжались,  но  у
меня в уме  уже  сложился  план  дальнейших  действий.  Покинув  комнату
дежурного, я столкнулся в коридоре с двумя репортерами  и  избавился  от
них только у выхода из здания.
   Представляя страдания, которые мне придется сейчас доставить Веронике
Найт, я с некоторым трудом заставил себя  сесть  за  руль  автомобиля  и
отправиться в Коллинз-Хейтс.
   Женщина открыла дверь сразу после звонка, словно горе  и  одиночество
держали ее у порога дома в ожидании чьего-то прихода.  Одетая  в  мягкий
темный  халат,  она  была   бледна,   а   темные   круги   под   глазами
свидетельствовали, сколь  необходим  ей  сейчас  хороший,  крепкий  сон.
Облегчение сменило безнадежную тоску в глазах Вероники Найт. Мы стояли в
центре гостиной, прижавшись друг к  другу,  и  молчали.  Она  думала  об
одном, а у меня в голове вертелись совершенно иные мысли.
   Вероника подняла руку и прикоснулась пальцами к моей щеке.
   - Несколько минут назад по телевидению передавали сводку новостей.
   - Тампа бурлит, - сказал я. - Впрочем, в любом городе происходило  бы
то же самое, затеряйся где-то посреди его улиц маньяк-убийца.
   - Я думала не о Тампе, Эд, а о тебе и о том, как был близок  к  своей
цели преступник.
   - Он имел два прекрасных  шанса,  но  оба  раза  упустил  их.  Теперь
соотношение сил изменилось. Преимущество перешло ко мне.
   - Ты стараешься успокоить меня.
   - Наверно.
   - Тебе жаль меня?
   - Это даже больше чем жалость, но с тобой все.., по-другому.
   - Хочешь сказать, что я уже почти успокоилась? Ты не прав и прекрасно
это знаешь.
   - Да, но  тебе  не  дает  покоя  совесть.  Волей  случая  ты  явилась
виновницей гибели родителей маленького мальчика.  Их  призраки  все  еще
преследуют тебя, делают невыносимой твою жизнь, держат под контролем  ее
ход.
   - Что же я должна была делать? Убить их и забыть?
   Мягкая оливковая кожа женщины  побледнела.  Дикий,  ненасытный  демон
вины снова проснулся в ней и стал рваться наружу. Он был невидим, но тем
не менее реален.
   - В таком случае, - шепот  Вероники  был  похож  на  свист  плетки  в
крепких руках демона, - это была бы не меньшая трагедия.
   - Не отчаивайся, - произнес я. - Все призраки  должны  исчезнуть.  Ты
ведь не могла вернуть Джерла его родителям.
   Халат  нежно  зашелестел,  когда  мои  руки  прикоснулись  к   плечам
Вероники. Теплота этой женщины, все то, что она могла подарить мужчине -
верность, бодрость духа, любовь, - оказались  напрасно  потраченными  на
приемного сына.
   - Я приехал задать тебе несколько вопросов о Джерле  и  теперь  боюсь
начинать разговор. Мне необходимо знать кое-какие  детали.  Думаю,  тебе
они нужны не меньше.
   - Джерл был...
   - Мне знаком тип мальчиков в круглых очках,  нежащихся  на  роскошных
кроватях в своих спальнях, к которому принадлежал твой приемный сын. Они
в основном все психопаты и неполноценные ребята. Джерл хорошо знал,  как
причинять людям  зло,  остальное  его  не  интересовало.  Совсем  не  ты
испортила парня.
   - Помоги мне поверить в это, Эд.
   - Ты должна поверить. Он родился таким, и тут уж ничего  нельзя  было
изменить. Подобные ему, Джерлу, и при живых родителях лазают по карманам
на переполненных вокзалах или избивают до полусмерти  хозяев  бакалейных
лавочек из-за тридца