то Лепперт. Я молотил первого кулаками, но сила  покидала  меня
раньше, чем удар достигал цели, и добраться до хитрого пса не удавалось.
Я пытался кричать, выяснить, где прячется  Лепперт,  но  тишина  ночного
кошмара скрадывала слова. Затем передо мной в каком-то  темном  коридоре
возник маньяк. Его теннисные туфли мягко ступали по полу. Я погнался  за
ним, но он все время бежал  на  шаг  впереди,  оглядывался  и  улыбался.
Инерция свалила меня,  а  когда  я  взглянул  вперед,  Лепперт  все  еще
переминался  с  ноги  на  ногу,  словно  боксер,  предлагая   продолжить
преследование.
   Я проснулся. Обливающееся потом тело отяжелело от  духоты.  Несколько
секунд я лежал без движений, ожидая, когда все жизненные процессы во мне
войдут в норму. Взгляд на часы окончательно вывел меня из тумана. Десять
часов. Кушетка застонала подо мной, когда я  поднимался.  Добравшись  до
ванной, я пустил холодную воду.  Пока  варились  яйца  на  завтрак,  мне
удалось соединиться по телефону с Иви.  Новости  оказались  скудными.  С
Делани ничего не вышло. Его освободили, и Стив пристегнул к нему хвоста.
   - Думаешь, поможет?
   - Нет, - ответил он, - а у тебя есть другие предложения?
   - Да. Два.
   - Не забудь набить патронами барабан своего револьвера.
   Два весьма сомнительных шанса. Об одном из них  я  не  хотел  думать.
Другой появился в моем бурлящем мозгу несколько минут назад.
   - Когда вы начали несколько месяцев назад большую охоту на  Квинтона,
кто руководил операцией? - спросил я.
   - Капитан Залазар.
   - У него есть опись собственности Квинтона?
   - У него есть все документы, касающиеся Квинтона. Не  удивлюсь,  если
там окажется список всех предков этого ублюдка.
   - К материалу имеется доступ?
   - Для тебя?
   - Да, - подтвердил я.
   - Что у тебя на уме, Эд?
   - Возможно, прямо в управлении в папке  у  Залазара  лежит  ответ  на
главный вопрос.
   - Не успеваю за ходом твоих мыслей.
   - Успеешь. Приеду через несколько минут. Я знал Залазара, но ни  разу
не работал с ним.  Худощавый,  темноволосый  мужчина,  он  выглядел  как
старинный испанский аристократ, но внешность не  совсем  соответствовала
характеру.   У   него   вдруг   иногда    проявлялись    типичные    для
латиноамериканцов огненный темперамент и  большая  страсть  к  болтовне.
Правда, чаще капитан оставался хладнокровным, не любил суетиться  и  был
скуп на слова.  Очень  способный,  внимательный  к  мельчайшим  деталям,
Залазар являлся настоящим профессионалом  в  своем  деле.  К  сожалению,
частных детективов он уважал не так, как полицейских,  и  сейчас  открыл
свой кабинет только потому, что меня сопровождал Иви.  Затем  он  достал
папки и подчеркнуто холодно протянул мне.
   Меня  интересовала  только  одна.  Залазар  вытащил  ее   из   стопки
материалов, которые ему удалось собрать на Квинтона.  Я  присел  за  его
стол. Иви опустился на соседний  стул  и  стер  пот  с  лысины.  Капитан
прислонился к стене,  наблюдая  за  мной  и  покуривая  едкую  кубинскую
сигарету.
   Пробежав глазами документы, я почувствовал поднимающуюся во мне волну
восхищения. Мне было очень хорошо  известно,  сколько  тяжелейших  дней,
недель работы потрачено на их сбор. Часы, проведенные среди  гор  бумаг,
регистрирование  актов,  фиктивных   браков,   прейскурантов,   газетных
сообщений о перевозе  грузов,  счетов  за  газ,  воду  и  электричество.
Показания  опрошенных  Залазаром  и  его  людьми   свидетелей   поражали
аккуратностью, подробностью записи. Колоссальные затраты сил практически
впустую. Однако капитана это не беспокоило. Он добыл факты, что Квинтон,
а не мадам являлся хозяином нескольких публичных  домов,  что  несколько
операций рэкетиров прошли под его непосредственным руководством. Один за
другим Залазар отпирал секретные замки,  но  за  ними  оказывались  лишь
мелочи и ничего неожиданного, ничего  невероятного.  Только  кропотливая
работа по разрушению королевства Квинтона.
   В   конце   папки   находилась    подробная    опись    собственности
подследственного.  Именно  это  я  и  искал.  Мои  глаза  пробежали   по
отпечатанным на машинке страницам. Рядом с большинством  пунктов  стояли
пометки синим карандашом. Все совпадало. Цвет обозначал вещи в  знакомом
мне гнезде Квинтона. Если попадалось что-то неизвестное, я обращался  за
пояснениями  к  Залазару.  Размеры,  материал   домов,   окружающая   их
обстановка.
   Наконец я закрыл папку, поблагодарил капитана и кивнул Иви.
   Мы вернулись к нему в кабинет.
   - Квинтон купил одно здание, - начал я. - Оно  может  оказаться  тем,
что мы ищем, и записано как склад металлических изделий.
   - Ты думаешь...
   - Товар должен быть где-то. Пожалуй, это моя последняя надежда, Стив.
   - И ты, конечно, собираешься спокойно ворваться туда?
   - Залазар так бы не поступил, - заметил я.
   - Нет. Он пошел бы к судье и взял ордер на обыск.
   - А Квинтон узнал бы обо всем по одному из оставшихся каналов  связи,
и в этом случае у него не осталось бы выбора. Сообщение о приближающемся
полицейском с ордером на обыск разбило  бы  его  вонючее  сердце,  и  он
спалил бы весь товар.
   - Если он там есть, - пробормотал Иви.
   - Мы можем проверить. Стив покачал головой.
   - Не говори мне больше ничего, Эд.
   - Отлично, - сказал я. - Только не отходи далеко от телефона.
   Я остановил автомобиль за четыре дома от  склада.  Эта  часть  города
представляла собой не  очень  живописную  картину.  Несколько  маленьких
зданий были нежилыми, занятыми под сварочную мастерскую и  еще  какие-то
конторы. Неподалеку стоял  полуразрушенный  гараж.  Пара  каменных  глыб
возвышалась на месте,  где  недавно  находились  приговоренные  к  сносу
ветхие строения. Склад тянулся на тридцать или сорок футов вдоль  улицы.
Под ярким полуденным солнцем здесь ощущалось  мрачное  дыхание  минувших
времен. Мостовая была выложена выщербленными  плитами  из  размельченных
ракушек. В дальнем конце через рощицу  карликовых  пальм  проходил  едва
заметный шрам, обозначающий  железнодорожную  ветку,  которая  соединяла
погрузочные платформы с сортировочной станцией. Сорная трава росла между
гнилыми шпалами, большинство ржавых рельсов с которых было давно снято и
отправлено на переплавку.
   С момента моего прибытия сюда прошло около часа.  Наконец  я  рискнул
покинуть затененный дверной  проем  одного  из  необитаемых  строений  и
быстро пересек улицу. В  интересующем  меня  здании  не  было  видно  ни
малейшего признака жизни. Оно  стояло  жалкое,  бесполезное,  позабытое.
Окна  забиты  досками,  знаки,  запрещающие  вход  посторонним,   висели
ободранные и погнутые. Тяжелая ржавая  цепь  и  мощный  замок  на  двери
надежно перекрывали  доступ  внутрь.  Мои  шаги  прошуршали  по  молотым
ракушкам.  Стараясь  оставаться  незамеченным,  я  прошел   к   дальнему
перекрестку и вдруг  почувствовал  легкое  волнение.  На  боковой  двери
склада поблескивал новенький  замок.  На  площадке  позади  здания  были
разбросаны  каменные  глыбы.  Я  подобрал  ржавый  металлический   прут,
приблизился к маленькому забитому окошку и просунул железяку под  нижнюю
доску. Раздался треск, скрип вылезающих  из  стены  длинных  гвоздей,  и
наконец доска упала. Окно приходилось на  уровне  плеча.  Я  просунул  в
открытое пространство голову, подтянулся и перевалил  свое  тело  внутрь
склада. Помещение тонуло в сумерках. Через щели в стенах и сквозь  часть
освобожденного от доски  окна  сюда  проникали  тонкие  лучи  солнечного
света. Ударивший в ноздри  запах  был  ужасен.  Похоже,  здесь  когда-то
хранили кожу, и вонь ее гниения до сих пор не выветрилась.
   Я  стоял,  ощущая  судороги  в  желудке,  стараясь   заставить   себя
привыкнуть к запаху и темноте. Стоило мне на цыпочках двинуться  вперед,
как вокруг поднялись клубы пыли. Когда я открыл ?'лаза, просторный  пол,
пробитый тут  и  там  мощными,  поддерживающими  крышу  стойками,  гулко
скрипнул подо мной. Легкая дрожь пробежала по телу.
   Кажется, я ошибся.
   Однако.., как насчет новенького замка на боковой двери?
   У  дальней  стены  куда-то  вверх  вел  широкий  скат.  Его  подножие
находилось рядом с тяжелыми раздвижными дверями, которые открывались  на
погрузочную платформу со стороны улицы. Я подошел к  скату  и  осторожно
поднялся  по  нему.  Наверху  оказался  кабинетик  размерами  не  больше
телефонной будки. Солнечный свет  с  трудом  пробивался  сквозь  грязное
окошко над самым потолком. Здесь стояли крошечный столик, стул с  прямой
спинкой и.., телефон. Мой пульс участился. Я прошел мимо каморки  и  там
под большими в виде перевернутой буквы V подпорками крыши увидел коробки
из гофрированного картона. Ими был забит каждый уголок чердака, так  что
казалось, будто здание вот-вот лопнет под их  тяжестью.  Достав  нож,  я
вскрыл ближайшую коробку. Колоды игральных карт  посыпались  на  пол.  Я
поднял одну из них и разорвал обертку.  Картинки  на  рубашках  явно  не
располагали к бриджу. Я  вскрыл  еще  три  или  четыре  коробки.  В  них
оказались книги, "художественные фотографии" и  кинопленки  в  маленьких
футлярчиках с дюйм толщиной и около четырех дюймов в диаметре. Здесь  их
было несколько тысяч.  Итак,  если  взять  эти  будоражащие  воображение
фильмы и...
   Несколько минут я стоял и оглядывался по сторонам.  Товара  оказалось
даже больше, чем я  предполагал.  Определить  сейчас  его  стоимость  не
представлялось возможным. Два, три миллиона долларов? Квинтон вложил все
свои оставшиеся средства в эту последнюю  крупнейшую  операцию,  которая
должна была превратить мерзкую вонь склада в сладкий запах роз.

Глава 20

   Стоя рядом со мной и оглядывая  чердак,  Иви  потерял  дар  речи.  Он
отозвался на мой телефонный звонок, приехал на склад, поднялся по  скату
и вытер платком рот и нос. Сейчас он опустил руку и сказал:
   - Квинтон готов вывезти товар, но для тебя, Эд, было бы  лучше,  если
бы он уже сделал это. Не могу даже представить, сколько он заплатил  бы,
чтобы убрать тебя.
   Стив взглянул на меня, и мне  показалось,  будто  я  получил  сильный
психологический удар.
   - Ты провернул дело, Эд, не имея ничего, кроме железной логики и веры
в себя.
   - Оно еще не закончено.
   - Верно. В некотором смысле все только начинается, но когда  наступит
финал, люди, которые ни разу не слышали о тебе,  родители  подростков  в
тысячах миль отсюда будут сердечно благодарить тебя.
   - Оставь комплименты, Иви. Тампа может готовиться к костру  из  этого
товара. Оставшуюся часть работы ты выполнишь быстро.  Квинтоны.  Делани.
Выявление замешанной в деле мелкой агентуры.  Кажется,  вскроется  такая
длинная цепочка, обнаружится столько интересных фактов, что даже Залазар
будет  доволен.  Потом  подключится  зарубежная  полиция.  Они   захотят
идентифицировать  товар,  проследить  его  путь  и  выйти  на  источники
контрабанды у себя. Это будет месяц торжества закона.
   - Теперь все зависит от нас, Эд. Мы доведем начатое  тобой  следствие
до конца, до последней детали.
   - Включая Лепперта, - подсказал я.
   - О, он идет по особой статье.
   - Прекрасно. Позволь только вернуть тебе  один  твой  же  совет.  Кто
может  предугадать  поведение  сумасшедшего?  Будь  поосторожнее,  когда
доберешься до него, Иви.
   - Ладно, - ответил он.  -  А  девчонка...  Эл-лен  Григсби...  Хочешь
присутствовать при ее освобождении?
   - Думаю, да. Да, Иви,  я  хотел  бы  посмотреть,  как  к  мужеству  и
достоинству Эллен присоединится счастье.
   С этими словами  я  покинул  лейтенанта.  Получив  от  него  обещание
позвонить, как только события начнут близиться к завершению, я  вернулся
к своему автомобилю, сел за руль и ощутил неприятную  слабость  в  теле.
Затем мне удалось заставить себя прекратить думать о товаре на чердаке и
обо всем, что с ним связано.
   Я поехал домой.
   Там я прогнал слабость холодной водой, надел свежую одежду и заглушил
часть жара внутри ледяным пивом. Раздался телефонный звонок.
   Быстро же работает Иви.
   Я снял трубку.
   Это был не Стив. До меня донесся грубый, гортанный голос  со  скрытым
маниакальным смешком в глубине.
   - Риверс?
   - Да, - ответил я.
   - - Расс Лепперт. Кажется, у  нас  с  тобой  остались  незаконченными
кое-какие дела. Ты ищешь  меня  и  натравил  вдобавок  полицию.  Мне  не
нравится это, Риверс. Я не люблю, когда кто-то норовит забраться на  мою
шею. В таких случаях я начинаю  чувствовать  головную  боль  и  злиться,
просто слепну от страданий, пока снова не  почувствую  себя  лучше.  Две
попытки убрать тебя и унять боль не удались, но теперь ты явишься  сюда,
приятель. Я в доме твоей подружки, так что  тебе  лучше  приехать  прямо
сейчас, понял? Мои страдания достигли предела и не уймутся,  пока  я  не
шлепну тебя.
   Мое сердце учащенно забилось.
   - И не принимай меня за идиота, Риверс.  Если  попытаешься  появиться
незаметно и влезть в окно или пришлешь кого-нибудь другого, увидишь, что
произойдет, Приезжай быстрее и без оружия. Я буду следить. Обогнешь  дом
и войдешь в комнату с большими  окнами.  Не  надевай  куртку  и  выверни
карманы брюк, чтобы я убедился, что в них нет револьвера.
   Я с трудом вздохнул.
   - Как мне узнать, что ты там?
   -Сейчас докажу... Эй, леди, скажите пару слов Риверсу...
   Послышался задыхающийся голос Вероники:
   - Эд, не...
   - Достаточно, -  сказал  Лепперт.  -  Или,  может,  ты  не  убедился,
Риверс?
   В трубке раздались короткие гудки.
   Перескакивая через две ступеньки, я спустился по лестнице, помчался к
машине и прыгнул на сиденье. Взревев двигателем, автомобиль  рванулся  с
места, словно необъезженная лошадь.
   В соответствии с инструкциями сумасшедшего я припарковался, разбросав
щебень на дорожке, оставил куртку с  револьвером  в  машине,  обошел  по
бархатному газону вокруг дома и  остановился,  чтобы  вывернуть  карманы
брюк.
   Солнечный свет  отражался  в  больших  стеклах  хорошо  знакомой  мне
гостиной, и  из-за  него  было  невозможно  разглядеть,  что  происходит
внутри. Пот струился по моему лицу,  но  руки  не  тряслись,  а  походка
оставалась твердой. Вся дрожь сконцентрировалась внутри моего  тела.  Яд
страха был слишком сильным, чтобы отравить только плоть. Он проник в мою
кровь и вены.
   Сначала я не собирался проходить через весь газон, но теперь поступил
именно так. Когда я приблизился к гостиной, угол моего зрения изменился.
Стекло утратило свою непроницаемость.
   Итак, я увидел их обоих  в  комнате.  Громадный  парень  с  массивной
головой, поросшей похожими на  свиную  щетину  волосами,  и  съежившаяся
Вероника. История заканчивается так же, как и начиналась, -  сумасшедший
верзила в комнате с женщиной и приближающиеся к ним мои шаги.
   Я прошел через открытый внутренний дворик и распахнул выходящие прямо
в него стеклянные двери. Когда я появился в гостиной,  Лепперт,  стоя  в
дальнем углу, повернулся ко мне. В руках у  парня  был  револьвер.  Дуло
плавно поднялось и оказалось направленным на меня.  Вероника  лежала  на
полу, там, куда  псих  толкнул  ее.  Она  пошевелилась,  поднялась  и  с
каким-то отсутствующим видом посмотрела на меня. Я даже усомнился, видит
ли меня женщина.
   Лепперт провел ладонью по сухим губам. Солнце  придавало  его  глазам
золотистый оттенок.
   - Заходи, Риверс, - мягко произнес он. -  Заходи.  Хочу  видеть  твое
лицо, когда ты получишь вот это...
   - Вы не должны... - перебила его Вероника.
   - Заходи, Риверс, - повторил Лепперт.
   - Я не позволю вам стрелять! - Женщина  сделала  неуверенный  шаг  по
направлению к нему. Он перевел оружие на нее.
   Я  понимал,  что  расстояние  слишком  велико,  но  выбора  не  было.
Откликнувшись на предложение сумасшедшего, я быстро и уверенно  вошел  в
гостиную.  Зубы  Лепперта  блеснули  в  улыбке.  Дуло  револьвера  снова
смотрело на меня. Нож был вынут из ножен. Теперь дистанция уже  не  была
столь велика. Заложив руку за спину, я  подошел  еще  ближе  к  маньяку.
Стремительный  выпад.  Нож  попал  ему  в  основание  шеи.  С  секундным
опозданием прозвучал выстрел. Лезвие исчезло в теле по  самую  рукоятку.
Пуля ударила  в  пол  возле  моих  ног.  Лепперт  отбросил  револьвер  и
ухватился обеими руками за нож. Кружась и  наталкиваясь  на  мебель,  он
двинулся по комнате. Я увидел, как Вероника  подняла  оружие  маньяка  и
направила на него, что было в общем-то лишним, поскольку, когда  Лепперт
тяжело рухнул возле двери, мне стало ясно - он умирает. Сил вытащить нож
ему не хватило.  Рукоятка  так  и  торчала  из  шеи.  Руки  сумасшедшего
беспомощно пытались ухватиться за воздух.
   Я наклонился над ним.
   - Лепперт, ты слышишь меня? Еще можешь понимать? Признайся. Не  стоит
умирать с чужой виной на совести. Кто тебя нанял?
   Золотистые глаза остановились на моем лице.
   - Ине Блэйн, Лепперт. Помнишь?
   - Блэйн... - прохрипел он.
   - Да, - подтвердил я. - Ну-ка подумай.  Ты  должен  сбросить  с  себя
чужую вину перед смертью.
   - Блэйн... Вечер... Тампа-Бэй... - снова прохрипел Лепперт. Затем его
глаза изменились. Золото исчезло из них, и они  стали  зелеными,  как  у
котенка. Сумасшедший был мертв.
   Несколько секунд я постоял над ним.
   - Он жил этим до последнего момента, - произнесла сзади Вероника. - Я
имею в виду вечер убийства Ины Блэйн.
   - Именно этого мне и хотелось, - заметил я.
   - О чем ты, Эд?
   - Он ответил на мой вопрос. Блэйн... Твоя фамилия, Вероника, созвучна
со словом "вечер" - Найт. Лепперт сообщил мне две вещи, из-за которых  я
оказался втянутым  во  всю  эту  историю.  Во-первых,  у  меня  не  было
уверенности, кто же на самом деле стоит  за  Леппертом.  Квинтон  с  его
уникальным  опытом  и  хитростью  -  весьма  сомнительная   кандидатура.
Во-вторых, убийство  Джерла  совершено  очень  непрофессионально.  Парня
застрелили в одном месте, а нашли в другом.  Неумелая  попытка  спрятать
оружие тоже указывает на то, что здесь работал дилетант. Может быть,  ты
расскажешь мне, какие события  действительно  произошли  вечером,  когда
исчез Джерл?
   - Эд, я.., он...  О  Боже!  Да!  -  прошептала  Вероника.  -  Я  хочу
рассказать обо  всем.  Хотела  сделать  это  с  самого  начала...  Джерл
заставлял Ину Блэйн смотреть фильм.  Когда  я  вошла,  началась  ужасная
сцена. Он назвал  мне  все  имена  и  сказал,  что  заставит  меня  тоже
просмотреть пленку. В кармане у него лежало оружие, маленький  пистолет,
который он отобрал у Эллен Григсби. Джерл вытащил его с целью  показать,
какой он сильный мужчина... Эд... Я столько лет принесла ему  в  жертву,
баловала, чувствуя, что, убив родителей  мальчика,  несу  теперь  полную
ответственность за него. И вдруг в один момент все рухнуло... Я увидела,
кем он был на самом деле, увидела себя, постаревшую, не  знающую  ничьей
любви, потому  что  посвятила  жизнь  Джерлу.  Я  поняла,  как  он  меня
презирает... И наконец  возненавидела  его,  Эд.  В  моем  мозгу  словно
произошел  какой-то  взрыв.  Я  стояла  рядом  с  Джерлом  и  неожиданно
ухватилась за оружие. Он взглянул мне в  глаза  и  испугался!  О,  какое
счастье охватило меня, когда я увидела ужас у него  на  лице!  Чванливый
подонок оказался обычным трусом. Мы начали бороться за пистолет, и вдруг
раздался выстрел. Джерл опрокинулся на спину. Я  увидела  на  его  груди
кровь и решила,  что  убила  мальчика.  Шок  поразил  меня.  Мир  вокруг
показался нереальным. Я почувствовала, как Ина  Блэйн  выводит  меня  из
комнаты и что-то говорит мне. Кажется, она утверждала, что я ни в чем не
виновата,  обещала  помочь,  ведь  никто  никогда  не  сможет  узнать  о
происшедшем несчастье всю правду. Ина оказалась сильной, просто железной
девушкой. Она выволокла Джерла из дома, запихнула его в машину и  уехала
с ним, Я долго не могла понять, куда девушка отвезла тело, что сделала с
пистолетом и автомобилем. Только позже мне все стало ясно. Она  оставила
Джерла  в  аллее,  оружие  бросила  в  ка