и
вдруг обычная луговая трава под их ногами превратилась в ухоженную
бархатистую лужайку. Дункан ошеломленно поднял глаза и
чуть не задохнулся от изумления: развалины изчезли, вместо них
стоял роскошный замок в прекрасной местности, новенький, сияющий.
К высоким входным дверям вели каменные ступени, вход был
освещен свечами, из некоторых окон также лился свет.
   На лужайке сгорбился грифон, а Диана, все еще держа топор,
шла к Дункану. В нескольких шагах от него она остановилась и
сделала глубокий реверанс.
   - Добро пожаловать в замок Колдунов, - сказала она.
   Остальные тоже собрались на лужайке и, как видно, были так
же ошеломлены увиденным, как и Дункан.
   Дункан все еще держал обнаженный меч. Он машинально стал
вкладывать его в ножны, но Диана остановила его.
   - Сначала вытрите его как следует вот этим.
   Она поднесла руку к шее и сняла белый шарф.
   - Но...
   - Давайте вытирайте, - сказала она. - У меня полно их. А
этот уже старый.
   Он взял из ее рук длинную полосу тонкой шелковистой ткани.
   - С вашего разрешения, мадам...
   Он тщательно протер лезвие, пока оно не заблестело.
   - Дайте и мне кусок, - сказала она.
   Он нерешительно разорвал шарф, и она стала вытирать топор.
   - Хороший спорт, - проговорила она. - Добрая охота.
   Он смущенно пожал плечами.
   - Да, дело обернулось хорошо. Но нам приходилось туго, пока
не появились вы и Охотник. Скажите, ему-то зачем все это? А
вам? И еще этот замок?...
   - Я же говорю, это замок Колдунов. Как только вы переступили
магический круг, вы оказались в очарованной местности.
   Конрад, прихрамывая, подошел к ним. Следом шел Тайни.
   - Что с тобой? - спросил Дункан.
   Конрад медленно повернулся и показал кровавую рану на бедре.
   - Кто-то хватанул меня. Наверное, та тварь, которую рвал
Тайни. А с вами все в порядке, милорд?
   - Сбит с ног грифоньим крылом, вот и все.
   Он вытер со лба подсохшую кровь.
   - Простите, - сказала Диана, - Хуберт иной раз бывает неловок,
но это, по правде говоря, не его вина: он очень стар.
   Она обернулась к Конраду.
   - Вам лучше пройти в замок, потому что ваша рана...
   - Пройдет, - отмахнулся Конрад. - Хуже бывало.
   - В рану мог попасть яд. У нас есть обеззараживающая мазь.
Я училась составлять лекарства.
   - Спасибо, - сказал Конрад, - но не стоит того.
   Оглянувшись на круг стоячих камней, Дункан увидел, что все
они стоят прямо, новые, белые, поблескивающие в слабом свете,
будто их вытесали только вчера.
   - Не понимаю, - сказал он Диане. - Все камни стоят, как
полагается, новехонький замок, лужайка, каменные скамейки на
ней, кусты и деревья - все так живописно.
   - Это очарованное место, особое. С той стороны все кажется
развалинами, как это и должно быть, потому что замок построен
много столетий назад, но внутри круга он всегда будто только
что создан. Когда-то здесь жило много сильных колдунов, обладавших
великими знаниями. Они могли править временем и миром...
   - Вы сказали - когда-то. А теперь?
   - Один колдун все еще живет здесь. Последний.
   Дункан чуть было не задал еще один вопрос, но вовремя закрыл
рот.
   Она засмеялась.
   - Вы собирались спросить насчет меня?
   - Я не имею права, миледи.
   - А я скажу. Во мне есть кровь колдунов.
   - Вы колдунья?
   Она покачала головой.
   - Нет. Я пыталась стать ею. Я очень хотела, но обнаружила,
что не могу. Помните, я спрашивала о Вольферте?
   - Помню.
   - Вольферт был моим прадедом. Но мы стоим и болтаем, а нам
нужно войти в замок. Вашему другу нужна помощь. У вас тоже царапина
на лбу. И вы все, я полагаю, умираете с голоду.
   Конрад просиял.
   - Я был бы непрочь поесть и чуточку выпить, если у вас
есть. Сражение вызывает жажду.
   - Простите его, - попросил Дункан. - У него нет никакой
совести.
   - У нас нет обслуживающего персонала, - сказала Диана. - Когда-о
здесь было множество слуг, но теперь они, в сущности,
не нужны, да и трудно найти верных людей. Дела здесь немного:
приготовить еду, постелить постели, немного прибрать. Все остальное
делает магия места.
   - На худой конец, - сказал Конрад, - мы с милордом можем
готовить. Думаю, и Мэг тоже. Насчет отшельника не знаю.
   - Ну, пошли, - позвала Диана. - В кладовой достаточно припасов,
она всегда полна, так что голодать вам не придется.
   Они пошли по широким ступеням к входу в замок.
   - Для собаки найдется мясо, - заметила Диана, - а лошадь и
ослик могут пастись на лужайке.
   - Спасибо от всех нас, миледи, - поблагодарил Дункан. - Ваше
гостеприимство выше всяких похвал. Да вы еще так помогли
нам сегодня...
   - Помощь была взаимной. Вы сделали для нас с хубертом не
меньше, чем мы для вас: вы отвлекли зло и нанесли ему хороший
удар. Кутберт будет рад. Кое-что он мог бы сделать и сам, не
будь он так стар, слаб и одинок. У него никого нет, кроме меня.
Все его бывшие товарищи уже умерли.
   - Кто это - Кутберт?
   - Колдун, о котором я говорила, последний из могущественной
группы колдунов. Он растерял большую часть своей силы из-за
недостатка компаньонов, хотя он станет это отрицать, если ему
скажешь. Я уже стараюсь не упоминать об этом.
   - Вы сказали, что он стар и болен. Я не знал...
   - Колдуны - не сверхестественные существа. Это просто люди
большого знания определенных тайн и поэтому могущие сделать
много удивительных вещей, но им также свойственны болезни и горести,
как и всему человеческому роду. Я предполагала еще раз
побывать в той деревенской церкви, где мы с вами познакомились,
но когда прибыла сюда, увидела, что Кутберт очень плох, и осталась
заботиться о нем.
   - А как он сейчас?
   - Спасибо, ему много лучше. Он заболел, скорее всего, по
собственной вине. Когда я уехала, он забыл о еде, погрузившись
в работу. Он очень стар и нуждается в уходе.
   Они стали подниматься по высокой лестнице. На полпути Дункан
оглянулся и увидел за кругом стоящих камней рощу.
   - Этих деревьев раньше не было.
   - Каких деревьев? - спросила Диана.
   - За оградой.
   - Вы не понимаете: отсюда вы видите все таким, как было во
времена постройки замка.
   Наконец, они вошли в большой холл. Пол был сделан из хорошо
пригнанных цветных каменных плит. Несколько коротких лестниц
вели из холла в другие части замка.
   В канделябрах по стенам горели толстые восковые свечи, давая
холлу мягкое освещение.
   В центре холла стояла шестифунтовая колонна трех футов в
диаметре. Увидев то, что скорчилось на ее вершине, Дункан и все
трое oстановились в изумлении.
   - Пошли, - нетерпеливо сказала Диана. - Это Скрач. Не бойтесь
его, он ручной и совершенно безвредный.
   Они медленно двинулись дальше, а создание на колонне их
внимательно разглядывало. Затем оно сказало:
   - Она говорит - только Скрач. Презрительно говорит. Она
всегда говорит правду, потому что она правдивая и даже благожелательная
особа. Вы видите перед собой демона из колодцев ада и
можете либо жалеть, либо презирать его.
   - Он всегда драматизирует, - проговорила Диана. - он останавливает
каждого, кто придет в гости и рассказывает свою историю.
Конечно, здесь никто не знает, правдива она или нет, но он
все равно рассказывает. Дайте ему возможность, и он совсем заговорит
вас.
   - А что он такое? - спросил Дункан.
   - Он же сказал вам: он демон из Ада. Он был здесь привратником
почти столько же времени, сколько стоит замок.
   - Они назвали меня привратником, - возразил Скрач, - но я
не при входе. Я прикован к этой колонне, чтобы смешить людей,
но не все они смеются. Мне кажется, чаще я внушаю им глубокую
жалость как самое несчастное создание, беглец с места своего
рождения, а не настоящий жилец этого пышного и славного дворца.
Посмотрите на меня, пожалуйста, и вы увидете, врули я. Посмотрите
на мои помятые рога, на горб на спине, на изуродованную
ступню, покалеченные руки, скрученные артритом - результат грязи,
сырости и холодного климата этой самой что ни на есть варварской
страны.
   - Скрач, заткнись! - резко приказала Диана.
   - И пожалуйста, - продолжал Скрач, - взгляните на мой
хвост, который, как и рога, составляет гордость всякого демона.
Посмотрите и скажите, можно ли им гордиться. Он сломан в трех
местах и не исправлен как следует, хотя поправить его - пустяк
для любого хирурга.
   - Скрач, - сказала Диана, - я велела тебе замолчать. Прекрати
болтовню. Нашим гостям ты вовсе не интересен.
   Дункан видел, что все сказанное Скрачем - правда. Последняя
часть хвоста выглядела удивительным зигзагом, как будто перелом
не пытались укрепить для срастания, а если и укрепляли,
то очень плохо. Левая нога была перебита по меньшей мере трижды,
копыто приросло неправильно. К этой ноге была прикреплена
цепь, другой конец которой крепился к тяжелой металлической
скобе, утопленой в камень.
   Уродливый горб поднимал его острые плечи. Левый рог был в
порядке - короткий, но крепкий. Зато правый искривился, потрескался
и склонился к самому лбу.
   Руки с полусведенными пальцами болтались.
   Конрад подошел поближе и дотронулся до искалеченной руки
демона.
   - Ах ты, несчастный сукин сын! - сказал он сочувственно.
   - Давайте пойдем, - холодно заметила Диана. - Не стоит он
вашей жалости.
 ГЛАВА 20

   Первым делом Диана осмотрела раны.
   Она смазала целеъной мазью рану Конрада, очистила ободранное
лицо Эндрю, смазав его смягчающей мазью, промыла ранки
на лбу Дункана. Мег, не получившая ни одной царапины, уселась
на стул, слишком высокийдля нее и с хихиканьем рассказывала о
своем участии в битве.
   - Поверьте, старая девка знала, что делала. Я легла на
землю в стороне от вредного пути. Я никого не могла убить,
потому что у меня нет для этого силы, но мешала я им здорово.
Я нашла крепкуюветку от колючего дерева и издали хлопала безволосых
по голым ногам. Они не видели, кто их бьет, а я щелкала
их изо всей силы, сколько ее есть в моих тощих руках.
Они подпрыгивали и отступали, а милорд в это время рубил их
мечом, отшельник пронзал посохом.
   - Всегда в брюхо, - гордо добавил Эндрю. - Брюхо мягкое
и легко протыкается при точном ударе.
   - Прямо не знаю, как вы справились, - покачала головой
Диана. - Я неслась туда со всей возможной скоростью, но...
   - Наше оружие крепко, - ханжеским тоном заметил Конрад, - потому
что наше дело правое.
   После лечения они отдали должное длине и толщине хорошо
прожаренного бычьего бедра, большому караваю хлеба, кругу сыра,
блюду жареной птицы, оставшейся со вчерашнего дня, и корзинке
сочных груш.
   - Когда Кутберт не забывает о еде, - сказала Диана, - он
первоклассный едок. Он любит хорошую птицу, причем почаще и
побольше, и понимает в ней толк.
   Они сидели за столом в кухне, там же, где Диана их лечила.
Лекарства были отодвинуты в один конец стола, а еда поставлена
на другой.
   - Я прошу прощения, что подаю вам в таком неблагородном
месте, но столовая наша очень пышна. Мне в ней как-то неловко.
По-моему, она излишне роскошна, и вы, я думаю, сказали бы
то же самое. После еды там нужно перемыть, высушить и поставить
на место кучу фарфора и серебра. Слишком много работы.
   - Когда мы сможем поговорить с Кутбертом? - спросил Дункан. - И
сможем ли?
   - Конечно сможете, но только не сегодня. Было время,
когда он засиживался за письменным столом до полуночи, но в
последние годы он привык ложиться спать с петухами. Старику
нужен отдых. А теперь расскажите, что случилось с вами после
нашей первой встречи. Правда, сюда доходили слухи о ваших делах,
но вы сами знаете, как верить слухам.
   - Ничего особенного не было, - ответил Дункан. - мы, похоже,
попадали из одной беды в другую, но каждый раз нам удавалось
унести свои шкуры.
   Они рассказывали, а она внимательно слушала, наклонив
голову, и пламя свечей играло на ее блестящих волосах.
   Об одном только не сказал ей Дункан, а другие то ли забыли,
то ли не обратили внимания на то, что он умолчал о находке
амулета в могиле Вольферта. Глядя на Диану, Дункан думал,
не вернуться ли в рассказе назад и не сказать ли об амулете,
но в конце концов удержался. Он, конечно, понимал, что
эта вещь ее очень заинтересует, и она, собственно, имеет право
знать, если Вольферт приходился ей родней.
   Когда рассказ кончился, она сама заговорила о Вольферте.
   - Вы помните, что я искала записи о нем. Вы, сэр, отшельник,
кажется, говорили, что слышали о нем, но наш разговор
был прерван безволосыми. Вы ничего не объяснили, но, кажется,
расстроились.
   Эндрю поднял голову и поглядел в строгое лицо Дианы.
   - Я слышал только одно, миледи, - мягко сказал он, - что
он был похоронен на деревенском кладбище. А огорчен я был
тем, что в деревне его считали святым, и для меня оказалось
прямо-таки ударом узнать, что он колдун.
   - Для вас это было оскорблением?
   - Миледи, мы в деревне люди простые, невежественные. Мы
ничего не знали о колдунах. Мы думали...
   - Я догадываюсь, что вы думали, - прервала Диана. - Вы,
кажется, говорили, что ему построили гробницу, потому что
считали его святым.
   - Правильно. Но упал дуб и разбил гробницу. Наверное, в
сильную грозу.
   - Говорили - может, это просто легенда - что он унес с
собой удивительную магическую вещь. Вы не слышали об этом?
   - Нет, мэм, не припомню такого.
   - Он, наверное, хранил ее в тайне от всех. И теперь она
пропала. Ах, какая жалость!
   - А почему жалость, мэм? - спросил Конрад.
   - Легенда говорит, что она была предназначена против орды
Дьявола, известной здесь под названием Разрушителей.
   - И вы, - сказал Дункан, - надеялись найти ее?
   - Да, надеялась. Она нужна здесь теперь.
   Дункан чувствовал, что остальные смотрят на него.
   - Даже если бы вы ее нашли, - сказал он, - она вряд ли
имела бы ценность. Надо знать, как ею пользоваться.
   - Не думаю. Я считаю, что одно обладание ею уже вполне
достаточно. Магия в самом талисмане, а не в использовании
его.
   - Может, вам следовало обыскать могилу, - сказал Конрад,
идя по тонкому льду.
   - Вероятно, - согласилась Диана. - Я думаю об этом. Я
собиралась туда еще раз, но после стычки с безволосыми почувствовала
вдруг, как я нужна Кутберту, и бросилась прямо сюда.
Он и в самом деле очень нуждался в уходе. И с тех пор я
здесь. И то сказать, я сомневаюсь, что поиски в гробнице дадут
какие-нибудь результаты. Когда гробница разрушилась от
падения дерева, могила, наверное, оказалась открытой для каждого,
кто хотел ее осмотреть. А в деревне могли быть люди с
такими дьявольскими мыслями. Если талисман и был там, его
давным-давно украли.
   - Можети так, - согласился Эндрю, - но я никогда не слышал
ни о каком талисмане.
   - Тот, кто грабит могилы, - сказала Диана, - не станет
выдавать себя и болтать об этом.
   - Думаю, да, - согласился Эндрю.
   Дункан заметил, что никто на него больше не смотрит. Дело
было сделано.
   Правильно или нет, но ложь была сказана. Людьми, которые
защищали его тайны.
   Только Мег ничего не сказала, но Дункан был уверен, что
она не пойдет против всех.
   Тайни, проглотивший здоровый кусок жаркого, лег спать в
углу кухни, но сейчас Дункан обратил внимание, что собаки
нет.
   По всей вероятности, Тайни отправился на разведку. В
замке было множество укромных уголков и закоулков, которые
следовало обнюхать.
   - Меня заинтересовала еще одна вещь, - обратился Дункан
к Диане. - Я вас спрашивал, но вы не ответили. Насчет Охотника.
Зачем он ввязался в это дело?
   - Он ненавидит Зло, как многие из нас. Из маленького народа
очень мало, кто симпатизирует Злу. В своей основе маленький
народ не злой: они просто другие. Конечно, есть естественные
злые существа, как, например, вервольфы, вампиры и
прочие, охотно идущие с Разрушителями. Они смотрят на Разрушителей
с почтением и считают себя близкими им. Но маленький
народ - люди порядочные, и Охотник тоже.
   - Я подумал, - сказал Дункан, - не следил ли он все время
за нами? Мы видели его несколько дней назад, и я уверен,
что слышал и раньше, как он ехал по небу.
   - Возможно.
   - Но какое ему дело до нас?
   - Охотник - свободный Дух. Я мало о нем знаю, но несколько
лет назад у нас была короткая встреча. Он, кажется,
родом из Германии. Может быть, когда-то в прошлом был свидетелем
опустошения, произведенного Разрушителями, и с тех пор
следит за ними.
   - Крестовый поход за справедливость?
   - Нет, я бы так не сказала.
   - Во всяком случае, - заметил Эндрю, - мы оценили его
сегодняшнее участие.
   - Хотел бы я знать, - проговорил Дункан, - насчет этого
Зла... Что оно, в сущности, такое?
   - Если вы спросите Кутберта, он ответит вам лучше, чем
я, - отозвалась Диана.
   - Наш архиепископ считает, что некоторые создания питаются
нищетой мира и будут распространяться во все стороны,
чтобы сохранить эту нищету.
   - Я слышала такое, но Кутберт - знаток Зла. Он потратил
много лет на его изучение, и у него большая документация по
этому вопросу. Вот его и надо спросить.
   - Но захочет ли он разговаривать с нами? Многие эксперты
испытывают какую-то ревность к своим знаниям и не делятся
ими.
   - Думаю, что захочет.
   Издалека дoнесся страшный лай. Конрад вскочил.
   - Это Тайни. Я пойду к нему. Иной раз он теряет здравый
смысл.
   Он бросился к двери. Остальные поспешили за ним.
   - Ату его, парень! - завизжала Мег.
   - Нет! - рыкнул Конрад. - Не поощряй его!
   Они спустились вниз и через великолепную столовую вышли
в большой холл и там увидели Тайни. Он стоял против колонны
демона, припав на передние лапы и высоко подняв зад и полушутя,
полузлобно облаивал Скрача.
   Конрад сбежал по лестнице в холл.
   - Тайни, проклятый дурак, прекрати! - крикнул он. - оставь
дьявола в покое.
   - Я не дьявол, - запротестовал Скрач. - Дьявол - это
совсем другой демон, вполне развившийся бес. Меня назвали
Скрачем для смеха. Те, кто поймал меня, катались по полу от
хохота, когда называли меня Скрачем. Я так и не понял, почему
их так смешило это. Правда, они называли меня Юнг Скрач, что-бы
отличить, понимаете ли, от Олд Скрача*, /* scratch - царапина,
закорючка, небрежная подпись. Old scratch /старый
скрач/ - дьявол, сатана. Young scratch - молодой скрач. Ѕ/ Но
потом я стал просто Скрач и таким остался. Я не в восторге от
этого имени, но привык к нему за те годы, что вынужден был
жить здесь. Конрад схватил Тайни за ошейник и поставил пса на
ноги.
   - Стыдись! - упрекнул он. - Этот бедняга прикован к камню,
а ты бегаешь на свободе. Постыдился бы лаять.
   Тайни помахал хвостом, но пристыженным не выглядел.
   Подошел Дункан.
   - Он пытался укусить тебя? С тобой все в порядке?
   - Ничуть не пытался, - ответил демон. - Он просто разыгрывал
какую-то собачью шутку. Я на него не в обиде. Он даже,
как я полагаю, не собирался напугать меня, а только играл со
мной по-своему, по-собачьи.
   - Ты великодушен.
   - Спасибо, сэр. Очень благородно с вашей стороны сказать
так.
   - Так, значит, ты демон из настоящего ада? Как же ты попал
сюда?
   - Это долгая и печальная история, - ответил Скрач. - Как-ибудь,
когда у вас будет время, я вам расскажу ее полностью.
Я был учеником демона, назначен в передние Адские Районы
учиться своему ремеслу, но боюсь, что делал я это весьма
плохо. Я, так сказать, неудачник. Я никогда ничего не делал
по-настоящему правильно. Видимо, я так и не вник в суть работы.
Я всегда был в немилости. Меня вечно ругали за недостаток
рвения.
   - Видимо, ты не создан для роли демона.
   - Вполне возможно. Но стать демоном было выгодно. Открылось
бы несколько других занятий. Могу вас заверить, что я
всегда старался быть мужественным.
   - Так что же случилось?
   - Я убежал. Я не мог больше терпеть, взял и сразу отрезал.
А вы знаете, сэр, это самое плохое дело - обрезать все.
Я не думаю, чтобы они стали утруждаться ловить меня и водворять
обратно.
   - Здесь с тобой хорошо обращаются, если не считать цепи?
   - Если не считать цепи, то я сказал бы - да. Во всяком
случае, мне здесь несколько лучше, чем человеку, попавшему в
ад.