страшное
в своей протяженности, уединенности и дикости. Это не
озеро, но и не болото, место многих медленных потоков, разделенных
болотной тиной и камышами, с пятнами окон и ивняка. Попади
в него - не выберешься."
   Конрад, сидевший по другую сторону костра, нарушил молчание.
   - Удачно вышло, милорд. Мы не только спасли наши шкуры, но
и вернули все наше имущество - меч, амулет и прочее.
   - Мне очень жаль старого Седрика, - сказал Дункан.
   - Надо было похоронить его, - отозвался Эндрю. - Он не то,
что другие. Он много сделал для нас.
   - Большой услуги мы ему все равно не оказали бы, - заметил
Конрад. - Какую могилу не вырой, через день-два волки до него
доберутся.
   - И нельзя было задерживаться, - добавил Дункан. - У нас
было всего два часа до темноты, а мне хотелось успеть подняться
на дорогу.
   Появился Дух.
   - Явился, наконец, - раздраженно сказал Эндрю. - где ты
шлялся все это время? Мы попали в такую беду...
   - Я знаю, - ответил Дух. - Я вернулся ночью и видел все. Я
не показался, потому что я нематериален и помочь вам не мог, а
немедленно полетел искать Снупи или кого-нибудь из его народа,
чтобы позвать их на помощь. Но я никого не нашел.
   - Ох уж этот Снупи, - проворчал Эндрю. - Ничего не стоит и
такой же безответственный, как и ты. Верить ему нельзя, и не
стоило труда искать его.
   - Он помог нам однажды, - вступился Дункан. - С Иисусомна-олмах.
Он предупредил нас, чтобы мы ушли оттуда и показал
нам дорогу.
   - Ну, иной раз он может чуть-чуть и помочь, - согласился
отшельник, - когда захочет. Но надеяться на него нельзя. Положись
на него - сломаешь шею. В нем глубоко заложено озорство.
   - Счастлив сообщить, - сказал Дух, - что сейчас опасности
нет. Однако за теми холмами все еще могут быть безволосые.
   - Они были здесь утром, - сказал Конрад, - и напали на Ривера.
   - Знаю. Но они не задерживались.
   - Ривер и его люди прятались, видимо, в расщелине, - предположил
Дункан, - вот почему их никто не видел. Ты уверен, что
безволосые не прячутся там?
   - Уверен, - ответил Дух. - Я как раз оттуда. Мне пришла та
же самая мысль, и я пролетел по всей длине щели.
   Он вздрогнул.
   - Страшное место!
   - За ней должен быть замок, по словам Снупи, - проговорил
Дункан.
   - Когда-то был замок, а теперь развалины, больше ничего.
Груда камней, не лучше могилы. Стоят деревья, заросшие мхом.
   Мег, скорчившись на своем месте у костра, в стороне от
других, что-то бормотала про себя. Она подобрала несколько камешков
и будто играла с ними.
   - Ты бросаешь руны? - С отвращением в голосе произнес Эндрю. - Что
они тебе говорят? Что ты в них видишь?
   - Новую беду, - ответила ведьма. - Большие неприятности.
   - У всех свои неприятности, бабушка, - сказал Дункан. - Такова
уж человеческая доля.
   - Не все имеют долю в непрятностях, - возразила Мег. - Беды
не поровну делятся. У одних только дорога да беды, а у других
ничего нет.
   - Ты не можешь сказать, какого рода беда? - спросил Конрад. - Мы
бы подготовились отразить ее.
   - Руны не говорят. Только то, что беда лежит на дороге
впереди.
   - Это все обман, - сплюнул Эндрю. - Жульничество. У тебя
же не руны, а простые камешки. На каменных рунах магические
знаки.
   - Нехорошо ты говоришь, - сказал отшельнику Дункан. - Надо
думать, женщина знает свое дело.
   - Хорошо сказано, - одобрила Мег. - Я благодарю вас, сэр.
Тот, кто знает это искусство, может взять любой камень, и он
будет служить как надо. Секрет вовсе не в камне, а в знании того,
кто их кидает.
   - Скажи мне одно, - попросил Дункан, - я думаю, ты это
знаешь. Что за плач мы слышали с болота? Печальные такие звуки.
   - Это и есть печаль. Оплакивание мира, всех живущих на
земле, людей и всего остального, что есть или было на свете до
людей.
   - Это кощунство, - возмутился Эндрю. - Я слышал это
как-то, но ничего не сказал, а сейчас скажу. Библия говорит
нам, что до человека никакой жизни не было, что вся жизнь была
сотворена в один день. Так написано в книге бытия.
   - Полегче, друг, - перебил его Дункан. - Есть крупные ученые,
изучающие горные породы. Они думают по другому. Они находили
отпечатки на камнях...
   - Об этом я тоже слышал, - сердито возразил Эндрю. - Но я
этому не верю. Все это софистика.
   - У каждого свои убеждения, - согласился Дункан. - не будем
спорить. Мег, ты говоришь - печаль. От кого же исходит эта
печаль?
   - Не знаю. Знаю только, что таких мест, откуда идет плач,
на земле много. Печальные места, покинутые, забытые. Там оплакивают
мир.
   Дункан сидел и слушал плач за весь мир. Звук шел издалека,
не обязательно с болота, но откуда-то рядом с ним. "Есть какое-о
тайное место, - думал он, - где бедность и отчаяние собираются,
как в фокусе. Плач о всех событиях, которые могли
быть, но не произошли, потому что крестовый поход так и не состоялся
и Иерусалим до сих пор в руках неверных; об Иберийских
кораблях, которым не пришлось рассекать океанские волны у чужих
портов, и неизвестные страны все еще ждут их; о Европе, что все
еще лежит в застое, пашет землю плугами, какими пользовались
столетия назад, а крестьянство живет в темных нездоровых лачугах;
все еще существует язычество, и даже чуть ли не рядом с
великолепием церквей, воздвигнутых трудами и молитвами христиан
для прославления господа.
   Силы Зла, как говорил его преосвященство, кормятся и жиреют
на человеческих несчастьях и делают упор на продолжение нищеты.
Это Зло в прошлом возникало во многих местах, в стратегических
точках. Теперь оно появилось в Британии.
   Какие факторы сделали Британию стратегическим пунктом для
его возникновения? Британия за всю историю была местом спокойствия,
захолустьем мира, где бывали местные раздоры и иной раз
бряцание оружия, но это никогда не распространялось далеко.
   - Дорогой сэр, - произнес Дух, витая над Дунканом, - я думаю,
что сделал не так уж плохо. Я верю в свою разведку и всегда
говорю вам правду.
   - Ты лоялен, - ответил ему Дункан, - хотя это меня удивляет.
У тебя нет никаких оснований быть лояльным по отношению ко
мне.
   - Вы однажды сказали, что не приглашаете меня с вами, но
не имеете возможности помешать мне в этом. Я знаю, это не означало,
что вы ко мне плохо относитесь, но все-таки с тех пор у
меня давит в груди.
   - Послушай, ну что я еще мог сказать? Что я мог дать тебе,
пригласив тебя с собой? Но зато теперь я могу сказать: я очень
рад, что ты пошел с нами.
   - Вы и вправду так думаете, сэр?
   - Совершенно искренне, Дух.
   - Тогда я буду продолжать с легким сердцем. Когда, по вашему
мнению, мы придем в Оксенфорд? Я очень хочу найти там достойного
ученого и поговорить с ним о моем деле.
   - С такими темпами, как у нас, мы, пожалуй, никогда не
дойдем.
   - Но вы же не думаете так, сэр?
   - Нет, пожалуй, не думаю. Рано или поздно, но мы придем в
Оксенфорд.
   Говоря это Дункан сомневался.
   Они прошли не так уж много, и если слишком задержаться,
Бишоп Вайс может умереть до того, как увидит манускрипт. Другого
знающего человека так же может не оказаться, и их путешествие
в лучшем случае будет глупой ошибкой.
   Где же сейчас Разрушители? Возможно, на севере. Сейчас явно
пора начинать процедуру омоложения, потому что они как раз
очистили этот район. Может быть, разрушители расставили заграждения
на своих тропах только потому, что он, Дункан, неосмотрительно
шел прямо к их сборищу?
   Если бы он знал, где Разрушители, он со своим отрядом обошел
бы их стороной, и те, возможно, оставили бы его в покое.
   Он мысленно вернулся обратно по пройденному пути, надеясь
отыскать какой-то ключ к дальнейшему продвижению, и снова
вспомнил о Диане и ее грифоне. Как он ни пытался рассматривать
эту встречу в качестве случайного дорожного инцидента, его мозг
крепко держался за память о ней, и выкинуть Диану из памяти
Дункан не мог. Он понял, что все время думал о ней, о их встрече,
которая была несколько дней назад, а кажется почему-то, что
страшно давно.
   - Милорд, - сказал Конрад, - начинается туман. Нам придется
зорко следить ночью.
   Конрад был прав. За последние несколько минут из болота
поднялся туман и теперь подползал к ним. И все еще раздавался
приглушенный туманом и расстоянием плач по миру.
 ГЛАВА 19

   Они дошли до конца дороги, когда солнце уже сильно склонилось
к западу, и вошли в узкую щель между двумя высокими утесами.
Казалось, какой-то гигант в далекие времена разрубил гору
одним ударом тяжелого топора. С дороги в щель надулдо песку, и
он лежал там низкими дюнами, весь в оспинах следов людей и лошадей - скорее
всего, банды Ривера. Но метров через сорок-пятьдесят
песок кончился, и под ногами остался голый камень.
   На небольшом расстоянии он был ровным, как пол, затем стал
местами ребристым, а иной раз путь почти перегораживался обломками
осыпавшегося со стен камня. Здесь ничего не росло, не было
ни травинки, ни кустика. Неутихающий ветер с болота свистел в
расселине, то жалобно завывая, то спускаясь до шепота и снова
поднимаясь до визга.
   Они шли в том же порядке: впереди Тайни, но гораздо ближе
к группе, чем в открытых местах, за ним Конрад, потом Бьюти и
отшельник и, наконец, Дункан с Дэниелом по пятам. На спине лошади
сидела Мэг крепко держась за седло.
   В расселине было полутемно. Дункану казалось, что они идут
по дну колодца, изолированные от внешнего мира, отрезанные от
всего, что там происходило, но отрезанные не ради защиты, а
скорее попавшие в западню.
   Они просто по привычке пошли обычной цепью. Это было хорошо
для открытых мест, но здесь, подумал Дункан, могло оказаться
ошибкой. На открытом пространстве Дэниел, находясь в тылу, мог
быстро повернуться к любой опасности позади, здесь же места для
маневрирования не было. Дункан прижался к стене и пропустил Дэниела
вперед. Осторожно ступая, конь прошел мимо хозяина, прижав
его к стене большим телом.
   Идя за Дэниелом, Дункан положил руку на снова обретенный
поясной мешочек и ощупал пергамент и амулет, вернувшийся из
кармана Ривера. Что-то помогало им пройти через все опасности,
с которыми они встречались. Это явно не было случайностью. Амулет?
Наверное. Годы, которые амулет пролежал в могиле Вольферта,
могли усилить его магию, как улучшается вкус и букет хорошего
бренди. Как бы то ни было, думал Дункан, хорошо, что амулет
снова у него.
   Время шло. Тьма медленно наползала слева. Конца щели не
предвиделось. Кажется, Снупи говорил, что здесь всего миль
пять? Если гоблин был хоть сколько-нибудь близок к правде, то и
при медленном темпе они давно должны были пройти это растояние.
Не наложены ли здесь чары?
   Дункану уже давно казалось, что ветер стал больше напоминать
голоса, как будто хор проклятых душ выкрикивает непонятные
слова.
   Наконец, ветер утих, и довольно долго стояла мертвая тишина.
Дункану казалось, что тишина этаеще страшнее, чем завывания
и визг.
   Снова завыл ветер, снова пришли голоса - если они не были
только в воображении Дункана. И теперь над воплями агонии поднялся
голос, отчетливо произносивший одно слово: "Святой!"
   Слово повторялось с жаром, с восторгом, как если бы осужденная
душа неожиданно поднялась от мук чистилища прямо к воротам
рая.
   Дункан заткнул уши, чтобы не слышать этой победной песни,
и когда несколько минут спустя опустил руки, услышал голос Конрада:
   - Свет! Я вижу свет! Мы подходим к концу!
   Дункан не видел света, но это было не так уж удивительно,
потому что дорога очень узкой и тело Дэниела заполняло ее почти
целиком, блокируя видимость. Однако он заметил, что стены немного
посветлели. Экстатический голос все еще кричал: "Святой!",
Но с увеличением света слабел и, наконец, увял совсем. Вопли
ветра превратились в бормотание, погибшие души замолчали, и
Дункан увидел впереди приятную зеленую местность, о которой говорил
ему Снупи.
   Это и в самом деле было приятное место: широко раскинувшаяся
долина с холмами на заднем плане. Перед ним лежали развалины
замка, о котором предупреждал их гоблин.
   Замок был чуть больше могильного холма. Две осыпавшиеся
башенки все еще стояли на страже по обеим сторонам его, а между
башенками лежала беспорядочная груда камней. Края упавших камней
были сглажены ветром и дождями. Внимание Дункана привлекли
широко раставленные стоячие камни. Правда, стояли они не прямо,
а под разными углами. Когда-то, видимо, замок был окружен оградой
из массивных камней, вроде того, как по слухам, было в Стоунхендже
и кое-где в других местах.
   Но этот круг был шире, чем в Стоунхендже - если верить
словам путешественников - потому что он включал в себя много
акров земли. Вероятно, в прежние времена это было величественное
зрелище, но теперь замок был основательно разрушен.
   Позади замка текла спокойная река. Над ней летела стайка
уток.
   Дункан подошел к Конраду. Тайни бежал впереди, обнюхивая
все.
   - Я думаю, мы спустимся к реке и разобьем там лагерь, - сказал
Дункан, - а утром пораньше двинемся.
   Конрад кивнул.
   - По открытому месту мы пойдем быстрее.
   - Нам это необходимо. Мы потеряли массу времени.
   - Жаль, что мы не могли взять часть лошадей Ривера. Но все
равно мы покажем хорошее время. Ноги у нас неплохие.
   - Нас может задержать отшельник.
   - Сунем его на Дэниела вместе с Мэг. Конь снесет их обоих
и даже не заметит.
   - Посмотрим, - сказал Дункан. - Отшельник может поднять
дьявольский шум. Он хочет быть таким же, как ты и я.
   Они спускались с холма и пошли через долину, когда Мэг завизжала.
Оба круто обернулись.
   С лесистого холма на восток от расселины спускался длинный
ряд безволосых, а позади них тянулся туман. Он колыхался и дергался,
словно внутри него было какое-то смятение. Из щелей крутящегося
тумана временами показывались отвратительные вещи:
впечатление зубов, рогов, копыт, горящих глаз.
   Конрад свистнул.
   - Магия!
   Остальные члены отряда добежали до Дункана и Конрада и
выстроились в линию лицом к подходящим безволосым, которых сзади
прикрывало облако дымного тумана.
   - Останемся здесь? - спросил Конрад.
   - Отступать некуда, - ответил Дункан. - Если мы побежим,
они нас догонят.
   - А развалины? Если мы встанем спиной к этому могильному
холму, безволосые могут напасть только спереди или сбоку. Они
кинутся, как волки.
   - Мы не успеем добежать. К тому же Снупи предупреждал нас
насчет этого замка.
   Дэниел стоял справа от Дункана, Эндрю слева, Бьюти и Мэг в
следующем ряду, Конрад и Тайни замыкали левую сторону.
   - Мэг, ты-то что тут делаешь? - спросил Дункан. - Беги отсюда,
спасайся.
   Она хихикнула.
   - Я могу кусаться и царапаться. Я могу пинаться. Я могу
призвать немного магии.
   - На кой твоя магия! - буркнул Эндрю. - Те, что идут на
нас, сами с магией.
   Безволосые шли медленно, подняв дубины. За ними полз туман,
казавшийся теперь простреленным вспыхивавшими искрами.
   Внутри ворочались устрашающие фигуры, появлявшиеся при
вспышках и снова изчезавшие за витком дымного облака.
   Дункан держал меч наготове и радовался, что не боится, хотя
надежды устоять перед такой силой не было вовсе. Безволосые
нападут, произойдет быстрая схватка, затем вступят в бой чудовища,
и все будет кончено. Но что делать? Бежать, чтобы за ними
охотились, как за животными?
   Упасть на колени и просить пощады, хотя известно, что ее
не будет? Просто стоять и ждать смерти? Нет, он будет сражаться
и, по крайней мере, не уронит чести Стэндиш хауза. На минуту
всплыло воспоминание, как он стоял перед стариком-отцом, смотрел
на его прямую фигуру, на суровое лицо с коротко подстриженнымиусами,
седыми волосами и ясными, честными серыми глазами.
   Может ли он опозорить такого человека?
   Дункан поднял меч, когда подходил первый безволосый.
   "Еще шаг", - подумал он.
   Безволосый сделал этот шаг, поднял дубину, но Дункан ударил
мечом и скорее почувствовал, чем увидел, что лезвие вошло в
тело.
   На место упавшего безволосого встал другой. Меч взлетел
снова. Удар был отклонен дубиной, однако рука, державшая дубину,
оказалась отрубленной выше локтя. Рядом закричал в дикой
битве Дэниел, как кричат только боевые кони. Он стоял на задних
ногах, разбивал черепа и топтал упавших безволосых. Эндрю вытаскивал
свой посох из живота нападавшего.
   Другой взмахнул над ним дубиной, но Дункан тут же перерубил
безволосому глотку.
   Счет времени был потерян. Не было ни прошлого, ни будущего,
только залитое кровью настоящее. Безволосые, как в дурацкой
игре, выстроились в одну линию, чтобы можно было убивать их по
одному.
   Дункану казалось невероятным, что он еще держится, но он
держался.
   Перед ним вдруг не стало безволосых, а появилось что-то
черное, омерзительное, все в когтях и зубах, изрыгавшее адскую
злобу, и Дункан во вспышке слепой ненависти, которой он не испытывал
к безволосым, бросился на это нечто и разрубил его пополам.
   Что-то толкнуло его в бок и он упал.
   Поднявшись, он увидел, кто его толкнул разъяренный грифон
бил крыльями по крутящемуся облаку, рвал его когтями и острым
клювом, раздирая то, что находилось внутри облака. На спине
грифона сидела диана в кожаном костюме. Красно-золотые волосы
трепал ветер, в руках ее сверкал боевой топор, испачканный
красной кровью и черными чернилами, которые вытекали из злобной
твари, убитой Дунканом.
   Дункан услышал гром копыт в небе, звук охотничьего рога,
лай собак, шагнул вперед и споткнулся о лежащего отшельника.
Впереди ковылял на кривых ногах безволосый, направляясь к Тайни,
который систематически раздирал на части воющий и визжащий
ужас. Дункан бросился на безволосого. Острие меча вонзилось в
горло врага, и его дубина ударилась о землю, чуть не задев Тайни.
   Стук копыт и хриплый лай, казалось, заполняли всю долину,
и сквозь дымный туман, все еще имевший какую-то субстанцию, люди
увидели черные силуэты всадника и собак. От них несся такой
ветер, что Дункан еле удерживался на ногах.
   Дикий Охотник и его свора внезапно устремились через свернутый
край туманного облака, содержавшего отвратительных чудовищ,
снова возникли в небе и снова повернули к облаку.
   Высоко подняв топор, Диана крикнула Дункану:
   - Бегите к замку! Спасайте жизнь!
   Дункан повернулся, чтобы поднять Эндрю, но тот уже встал,
опираясь на посох. На щеке его была ссадина, кровь капала с бороды
на разорванную рясу.
   - К замку! - крикнул ему Дункан. - Беги как можно быстрее!
   - Бегите все к замку! Это ваш единственный шанс! - кричала
Диана.
   Дункан подбежал к Дэниелу и схватил его за гриву.
   - Пошли, Дэниел.
   Безволосых больше не было. Край тумана был в лохмотьях,
светящиеся стрелы исчезли, а масса темных фигур выскакивала и
бежала, ползла, извиваясь по холму.
   Дункан огляделся, ища Конрада. Тот бежал к развалинам замка,
таща за ошейник разъяренного Тайни. Мэг и Бьюти со всех ног
бежали туда же. Эндрю ковылял за ними, злобно ударяя посохом в
землю.
   - Пошли, Дэниел, - повторил Дункан.
   Он побежал широким шагом. Конь поскакал за ним.
   Оглянувшись через плечо, Дункан увидел, что Дикий Охотник
и собаки резко набирают высоту. Он услышал свист крыльев, увидел
Диану и грифона, также направлявшихся к замку.
   Наклонившиеся стоячие камни были уже близко. Дункан бежал
к ним, недоумевая, какую защиту можно тут найти. Если силы Зла
и оставшиеся безволосые нападут снова, а они, вероятно, так и
сделают, как только соберутся вместе, он и его отряд снова будут
сражаться. На этот раз их спины будут защищены могильным
холмом, но и в этом случае им долго не продержаться.
   Им и так удивительно повезло, что они еще живы. Если бы не
вмешательство Дианы и Дикого Охотника, они все уже погибли бы.
   "Кстати, - подумал Дункан, - а почему Дикий Охотник ввязался
в это дело? Ему-то какой интерес?" Дункан быстро огляделся
и увидел мертвых безволосых. Другие тоже лежали - и то, что
разрубил Дункан, и та визжащая тварь, которую рвал Тайни, и
прочие.
   Дункан и Дэниел прошли между двумя стоячими камнями,