парашюта, даже с отдельным закуточком для Лилиан. Однако
от мысли срубить этим "инструментом"  целую  пальму  пришлось  отказаться.
Димка, тем не менее, не терял  надежды  соорудить  что-нибудь  плавучее  и
отправиться открывать новые земли, поэтому принялся делать каменный топор,
увлеченно, хотя и не очень успешно.
     Ножик  полностью  перешел   на   вооружение   Лилиан   для   кухонных
надобностей. Лилиан, как истинная  женщина,  все  время  хлопотала  вокруг
лагеря, устраивая, улучшая и украшая. Вскоре  "кухня",  как  она  называла
площадку перед палаткой, приобрела уютный и домашний вид. Вечерами усталые
робинзоны подолгу сидели на примитивных циновках вокруг гаснущего костра и
смотрели,  как  на  поверхности  лагуны,  исчерченной   длинными   тенями,
отражаются  роскошные  закаты.  Этот  мир  не   очень   радушно   встречал
непрошенных гостей, но он был невероятно красив.
     Лилиан с самого начала предложила вести  дневник,  но,  после  первых
напряженных дней, все меньше случалось событий, достойных памяти потомков.
Быт постепенно налаживался, и дни становились все  более  однообразными  и
неотличимыми друг от друга. И чем меньше усилий требовалось для выживания,
тем сильнее ощущалось напряжение, растущее в маленькой компании.
     Сергей со злостью пнул ногой подвернувшуюся сухую  ветку.  В  который
раз  он  помянул  недобрым  словом  начальника  Центра,   навязавшего   им
журналистку на испытательный прыжок. Насколько все было бы  проще,  попади
он в эту передрягу вдвоем с Димой. Они дружили уже много  лет  и  понимали
друг друга с полуслова, несмотря на разницу  в  возрасте  и  в  характере.
Вдвоем с Лилиан, возможно, тоже было бы неплохо, хотя Сергею  она  сначала
вовсе не понравилась. Ему вообще никогда не нравились брюнетки,  и  теперь
он чувствовал, что его влекут к Лилиан просто дремучие животные инстинкты,
и злился на себя за это.
     Димке проще, ему всегда нравились и брюнетки, и блондинки,  и  вообще
почти все женщины вокруг. Он по этому поводу не комплексовал и ухаживал за
Лилиан легко и откровенно. Сергей изо всех сил старался  относится  к  ней
как к "хорошему парню", убеждал себя, что никакая женщина не стоит  старой
дружбы, но все равно едва сдерживал накатывающую волну раздражения, глядя,
как Димка небрежно похлопывает по ее полуобнаженному плечу.
     Надо  отдать  должное  Лилиан,  она  держалась  с  обоими   мужчинами
подчеркнуто ровно. Но Сергей чувствовал, что ему на ее  месте  неунывающий
Дима явно понравился бы больше, чем такой угрюмый молчаливый увалень,  как
он сам. Впрочем, поводов для пессимизма хватало у всех. Вечерами у  костра
они старались не говорить о будущем, но не думать было труднее.
     Уже не оставалось никаких сомнений, что они не на  Земле,  хоть  этот
мир и был на  нее  очень  похож.  Надежда  на  то,  что  их  здесь  найдут
когда-нибудь свои, была призрачна. Вернуться  сами  они  никак  не  могли.
Похоже, им предстояло провести остаток жизни на  этой  планете.  Возможно,
они смогут когда-нибудь добраться  до  большого  острова  или  континента,
только найдут ли они там  кого-нибудь?  И  стоит  ли  предпринимать  такие
попытки только ради того, чтобы разнообразить меню?
     Подобные мысли мучили каждого, и Сергей который раз обходил береговую
линию не только, чтобы уйти подальше от лагеря и от Лилиан, но и в надежде
найти хоть какой-нибудь след  цивилизации.  Он  медленно  брел,  тщательно
осматривая каждый метр пляжа. Наверное, именно эта тщательность, рожденная
еще и желанием тянуть время, помогла ему.
     Один из белых коралловых обломков,  отброшенный  ногой,  привлек  его
внимание. Он показался тяжелее,  чем  другие.  Сергей  поднял  обломок  и,
потерев его в пальцах, обнаружил, что  он  только  припорошен  слежавшейся
коралловой  пылью.  Маленький  тяжелый  коричневый  предмет  неправильной,
смутно треугольной формы не был ни  кораллом,  ни  камнем.  Сергей  скорее
почувствовал, чем  понял,  что  это  металл  -  очень  старый,  наполовину
рассыпавшийся, оплавленный временем кусок металла, который  никак  не  мог
сам по себе попасть на коралловый атолл.
     В следующий миг он подумал, что это мог быть метеорит - и у него даже
в глазах защипало от  разочарования.  Тряхнув  головой,  Сергей  решил  не
сдаваться и поискать еще. Он  осмотрелся.  Здесь,  на  восточной  стороне,
коралловый берег поднимался метра на три, это было самое высокое место  на
острове. Крупные волны, видимо, подмывали  его.  Сергей  стоял  внизу,  на
пляже, недалеко от свежей осыпи.
     Он был почти уверен, что его  находка  попала  на  поверхность  пляжа
отсюда. Опустившись на колени, он медленно пополз вдоль осыпи, перебирая и
ощупывая каждый камешек. Солнце припекало  ему  затылок,  от  пота  щипало
глаза, но в нем росло чувство, что он приближается к  какому-то  открытию.
Его рука наткнулась на острый обломок, торчавший из песка.
     Кость! Она уходила вглубь обрыва в  самом  низу.  Сергей  возбужденно
принялся раскапывать ее. Он пытался себя успокоить, убедить, что это может
быть кость кита или большой птицы,  но  интуиция  заставляла  его  копать,
ломая ногти. Зазубрив драгоценный гарпун, он поднялся к  пальмам,  отыскал
несколько крепких веток какого-то кустарника и стал действовать ими. Через
полчаса он нашел сразу два таких же треугольных куска металла.
     Стало очевидно, что это не метеориты.  В  памяти  всплыли  источенные
временем наконечники стрел в витрине музея.  Теперь  Сергей  начал  копать
спокойнее, и все же его чуть не засыпало, когда он слишком  углубил  нору.
Пришлось раскапывать узкую щель до  самого  верха  обрыва.  Это  замедлило
работу, но Сергей забыл о времени.
     Постепенно обнажались почерневшие  человеческие  кости,  раздавленные
толщей времени и земли. Их уже трудно было рассмотреть, солнце садилось, и
тень в раскопе густела, но Сергей продолжал работать  почти  на  ощупь.  В
щели стало совсем темно,  когда  его  рука  наткнулась  на  острую  грань.
Пососав порезанный  палец,  он  принялся  осторожно,  вслепую  освобождать
широкое лезвие, лежавшее в земле слева почти параллельно его раскопу.  Еще
несколько минут, и его  пальцы  нащупали  бугристую  рукоять.  Не  сдержав
нетерпения, Сергей ухватился за нее обеими  руками  и,  собрав  все  силы,
рванул на себя. Груда земли обрушилась на его голову, в глазах  потемнело,
но он не выпустил рукояти.
     Завал оказался не таким глубоким, через несколько минут Сергей выполз
из полузасыпанной щели. После темноты раскопа мягкий вечерний свет ослепил
его. Он ощупью поднялся на обрыв, тряся  головой  и  выплевывая  песок,  и
только  здесь  впервые  взглянул  на  меч.  Клинок,  отразив  красный  луч
закатного  солнца,  сверкнул  языком  пламени.  По  лезвию,  не  тронутому
временем, вились  золотые  цепи  незнакомых  письмен.  Тусклым  золотом  и
острыми гранями драгоценных камней отсвечивала рукоять,  удобно  легшая  в
руке.
     Сергей медленно сжал ладонь, и его  оглушило  нахлынувшее  из  глубин
наследственной  памяти  захватывающее  ощущение  войны,  кровавого  азарта
битвы, играющей в руке грозной силы. Повинуясь порыву, он широко  взмахнул
тяжелым мечом, - и снова выпал в безмятежный мир  атолла.  Вечер,  пальмы,
песок - и далекие встревоженные голоса Димы  и  Лилиан.  Его  уже  искали.
Сергею стало стыдно, он крикнул в ответ и побежал к лагерю.
     Почти до рассвета вся компания сидела у палатки, рассматривая находку
в свете костра. Меч был дивно красив, но отнюдь не производил  впечатления
музейного  произведения  искусства.  Ощущение  дремлющей  скрытой  энергии
охватывало каждого,  кто  прикасался  к  нему.  Но  главное,  он  был  как
новенький - не только золотая рукоять, но и острое стального цвета лезвие.
Сергей с двух ударов срубил молодую пальму, и на  клинке  не  осталось  ни
следа. В его кармане сохранился найденный первым наконечник, и  разница  в
сохранности двух предметов одного возраста поражала.
     - Здешняя техническая мысль делала странные зигзаги, - заметил  Дима.
- У нас до пулеметов додумались раньше, чем до нержавейки.  Мечей  из  нее
никто не ковал.
     - Если это  было  давно,  -  откликнулась  Лилиан,  -  то  уже  могли
додуматься и до ядерной бомбы.
     - Очень может быть. Что-то на этой планете подозрительно чисто.
     - Может, наоборот, они за это время поумнели и  создали  экологически
чистую цивилизацию.
     - Даже без радио? Здесь еще и слишком тихо!
     Слушая  перепалку  друзей,   Сергей   вдруг   подумал,   что   всякая
напряженность между ними исчезла, как по волшебству. Даже проблеск надежды
стер ее без следа. И еще он понял, что настал момент выбора  -  продолжать
ли сидеть здесь и ждать спасения, или самим отправляться на поиски  людей.
Теперь такая попытка, хоть и оставалась очень  рискованной,  но  перестала
казаться совсем безнадежной.
     Днем друзья возобновили раскопки на восточном берегу.  Удалось  найти
еще  несколько  украшений,  золотых  деталей  шлема   и   доспехов,   кучу
неопределенных некогда  металлических  предметов.  Казалось,  что  воин  в
полном вооружении вышел из моря и тут же упал и умер на  песке.  Возможно,
он тоже был жертвой кораблекрушения.
     Вечером Дима, вытряхивая из  волос  пыль,  вдруг  уставился  на  срез
обрыва и замер.
     - Ребята, посмотрите-ка сюда! Это место было под  водой,  и  не  один
раз.
     - Ты что, Дим, ведь  это  коралловый  риф,  -  недоуменно  обернулась
Лилиан, - естественно, он был под водой. - Сергей подошел поближе.
     - Да я не о том. Вот,  посмотрите,  как  различаются  осадочные  слои
наземные и подводные. Это совершенно точно, я на первых  курсах  увлекался
геологией и ходил на лекции в геологический музей.  Уже  после  того,  как
сюда попал этот бедняга, весь остров по крайней мере дважды опускался  под
воду и оставался под водой сотни, если не тысячи лет. Я хочу сказать,  что
наша находка гораздо старше, чем  нам  казалось.  Острова  не  так  быстро
скачут туда-сюда.
     - Ну, почему, - возразил Сергей,  -  может,  в  этом  районе  большая
сейсмическая активность.
     - Какая бы не была активность, скорость накопления осадочных пород от
этого не возрастет. Этот человек ступил на остров много тысяч  лет  назад,
быть может, десятки тысяч лет.
     - Вряд ли. За такой срок любая нержавейка  рассыпалась  бы.  Впрочем,
это не очень важно. Главное,  что  это  был  человек,  а  не  какой-нибудь
осьминог шестипалый. А раз был человек, значит есть человечество  -  и  мы
его найдем.
     - Наконец-то и ты об этом заговорил! Я давно толкую, что пора строить
яхту и отправляться покорять эту планету.
     - Ох, ребята, вы все-таки решились? Здесь, по крайней мере, есть  еда
и питье, а в океане мы можем ничего и не найти...
     - Не волнуйся, Лилиан, - ответил Сергей. -  Мы  еще  очень  не  скоро
что-нибудь построим,  будет  достаточно  времени  все  хорошо  обсудить  и
подготовиться. Кроме того, я думаю, нам следует установить  наблюдение  за
горизонтом, может быть, появится корабль. Ведь этот парень  добрался  сюда
не пешком. А если судоходство существовало так давно, как считает Дима, то
уж теперь и подавно.
     Наутро они похоронили останки неизвестного воина на  высоком  берегу.
Лилиан сделала подобие шлема из куска белого коралла и найденных деталей и
установила на могиле.
     Покончив с этим, Сергей с Димой всерьез  занялись  постройкой  судна.
После  долгих  споров  решили  строить  не  лодку,  а  катамаран  по  типу
полинезийского. Сергей срубил мечом несколько толстых пальм для поплавков,
но выдалбливать им стволы изнутри оказалось неудобно, и для этого пришлось
опять изобретать какие-то доисторические орудия. Но Дима заявил, что это и
к лучшему, меч стоило поберечь. В  процессе  открытия  и  покорения  новых
земель он мог понадобиться по прямому назначению.
     Правда, к его великому  огорчению,  меч  для  него  оказался  слишком
тяжел. Сергею оружие пришлось и по росту, и по плечу,  но  он  никогда  не
увлекался фехтованием, и размахивал  мечом  с  грацией  дровосека.  Димка,
успевший позаниматься понемногу всеми романтическими видами спорта, взялся
его обучать, и теперь в каждый перерыв они принимались скакать друг против
друга как петушки, фехтуя длинными палками, к большому развлечению Лилиан.
     Сама Лилиан в конце концов тоже заразилась  энтузиазмом  и  деятельно
принялась заготавливать  к  путешествию  сушеную  рыбу.  Появившаяся  цель
разительно изменила атмосферу в маленькой  компании,  внесла  в  их  жизнь
смысл  и  надежду.  Снова  зазвучали  шутки  и  смех,  вечерами  у  костра
вспоминались старые студенческие песни -  и  Сергей  начинал  думать,  что
только ради этого стоило пускаться в такую безумную авантюру.
     Только в начале февраля судно было спущено на воду. Лилиан разбила  о
форштевень кокосовый орех, и катамаран был окрещен "Викингом". После этого
полтора месяца было посвящено  коротким  плаваниям  в  пределах  видимости
атолла для испытания судна и обучения экипажа. И, наконец, "Викинг"  вышел
в свой первый дальний поход.
     Маршрут был предложен капитаном - Димой, и не  отличался  сложностью:
плыть на восток  в  течение  трех  суток,  и,  если  ничего  не  найдется,
возвращаться обратно. Сергей  с  Димой  уже  давно  соорудили  примитивные
навигационные инструменты и замерили координаты атолла.  Теперь  они  были
уверены, что смогут снова его найти из любой точки, было бы солнце. Но  за
полгода, проведенные на  острове,  ненастных  дней  было  очень  мало.  На
катамаран можно было погрузить припасов только  дней  на  десять,  поэтому
заплывать дальше, чем на трое суток, было опасно.
     Все было сто раз продумано, проверено и обговорено, и все-таки, когда
знакомые  пальмы  утонули  за  горизонтом,  по  спине  пробежал  противный
холодок. Сергей вдруг  ясно  почувствовал,  что  никогда  больше  сюда  не
вернется.
     Дул свежий зюйд-вест, и катамаран резво  бежал  с  небольшим  креном,
давая узлов пять. После предотходной суеты и волнений экипаж впал в сонное
оцепенение и лениво любовался  игрой  красок  на  волнах.  Веселый  парус,
скроенный из кусков парашюта, отбрасывал  оранжевые  и  красные  блики  на
гладкие, стеклянно блестящие,  бутылочного  цвета  холмы.  Тонкие  лучики,
бегущие от форштевней,  дробили  свет  на  волнах,  как  узор  на  дорогом
хрустале, и искрились голубым и лиловым. Глядя на это великолепие,  Сергей
вспомнил день, когда они впервые увидели этот мир с купола кабины, и  были
так же потрясены его величественной и безмолвной красотой.
     - Послушай, Дим, мне кажется, мы  напрасно  отказались  от  западного
направления. Ты рассуждал, что мы оттуда плыли почти трое суток, и  знаем,
что там земли нет.
     - Точно.
     - Во-первых, нас еле-еле дрейфовало. С такой скоростью,  как  сейчас,
мы прошли бы это расстояние за день. А во-вторых, помнишь, в  первый  день
мы видели на западе на самом горизонте неподвижное облачко, как будто  над
высокой горой. Я еще подумал, что это Гавайи. Стоило бы это проверить.
     - Проверим еще, - весело отозвался Дима. - Сережка, дорогой  ты  мой,
теперь, с таким пароходом, мы не то  что  западное  направление,  мы  весь
здешний океан обшарим. - Он с  таким  блаженным  видом  погладил  шершавый
конец румпеля, что Сергей и Лилиан невольно рассмеялись. Димкин  энтузиазм
был совершенно неотразим.
     Но уже вечером стало не до смеха. Ветер усилился и  все  больше  стал
заходить к югу. На гребнях завились белые барашки, от них по  скатам  волн
потекли ручейки пены, как будто кто-то на юге устроил большую стирку. Крен
все увеличивался, и Сергей, стоявший на вахте, забеспокоился, но разбудить
Диму не успел. Его и Лилиан разбудила большая порция холодной воды,  когда
коварно  подкравшаяся  сзади  волна  неожиданно  захлестнула  даже  высоко
поднятый наветренный корпус. Дима мгновенно оценил положение, и  попытался
взять рифы, но ветер уже был  так  силен,  что  в  одиночку  ему  было  не
справиться.
     Сергей посадил на руль Лилиан и бросился ему на  помощь.  Вдвоем  они
уменьшили площадь паруса, и "Викинг" выровнялся. Дима перехватил румпель у
Лилиан и прокричал в ухо Сергею:
     - Проверь воду в нижнем корпусе.  -  Шум  ветра  почти  заглушал  его
голос.
     Сергей кивнул и пополз по мостику вниз. Подветренный корпус в течение
нескольких минут был полностью под водой, и,  конечно,  парусиновый  чехол
пропустил несколько ведер. Вооружившись черпаком  из  кокосовой  скорлупы,
Сергей принялся откачивать воду. В верхнем корпусе тем же занялась Лилиан.
Быстро темнело и холодало, но работа не давала замерзнуть.  Диме  пришлось
хуже, сидя на ветру в мокрой одежде, он совсем  закоченел.  Через  полчаса
Сергей закончил и попытался его сменить, но Дима снова отдал руль Лилиан.
     - Надо еще взять рифы. Ветер усиливается, дует  уже  точно  с  юга  и
продолжает заходить. Серж, это ураган! Просто фантастика, как  нам  везет:
первый ураган за полгода - и точно в первый день нашего первого плавания!
     - Может  быть,  стоит  вернуться?  Мы  еще  не  так  далеко  ушли!  -
прокричала  Лилиан,  напрягая  голос.  Дима  молча   помотал   головой   и
присоединился к Сергею у мачты. Подвязывая парус, Сергей наклонился к нему
поближе.
     - Это наш последний резерв. Если шторм еще усилится, придется снимать
парус  совсем  -  и  как  мы  тогда  будем  управлять?  Почему  ты  против
предложения Лилиан?
     - Сейчас мы уже не можем выбирать направление. Повернув  обратно,  мы
будем двигаться к центру  урагана,  а  нам  туда  совсем  не  надо.  Самый
безопасный курс - идти в бакштаг правого  галса,  как  сейчас.  Но  ты  не
горюй: через несколько часов ветер сам развернется и погонит нас на запад,
куда ты так рвался.
     Дима закрепил последний конец и  двинулся  обратно  на  корму,  когда
очередная волна сбила его с ног и покатила по мостику. Сергей  едва  успел
его перехватить. Они доползли до Лилиан насквозь мокрые и измученные.
     - Вы ведете себя как дети, - видно  было,  как  она  перепугалась.  -
Давно пора привязаться!
     Ко всеобщему удивлению, Димка не стал возражать - видно, положение  и
впрямь было нешуточное. Сергей тоже привязался  длинной  стропой  к  балке
мостика и снова двинулся вниз откачивать воду.
     Уже совсем стемнело, но, удивительно, небо было чистым, и звезды, как
всегда, яркими. Их холодное  безмятежное  сияние  производило  странное  и
какое-то мистическое впечатление  по  сравнению  с  беснующимися  волнами,
сплошь покрытыми клочьями пены. Только на  западе  над  горизонтом  звезды
одна за другой гасли, как будто их стирала чья-то черная рука.  Катамаран,
подпрыгивая на гребнях волн, несся уже почти на север, пересекая путь этой
надвигающейся тьме.
     Сменяя друг друга на руле, они непрерывно откачивали  воду,  особенно
из  подветренного  корпуса,  который  чаще  захлестывало   волной.   Через
несколько часов, когда чернота захватила уже почти все небо, все трое были
вконец измучены, а ветер, кажется, даже усилился.  Стало  так  темно,  что
найти друг друга можно было только на ощупь. К счастью,  картушка  компаса
светилась, и Дима по очереди сообщил Сергею  и  Лилиан,  что  ветер  зашел
почти на восток, и, значит, они все-таки обошли центр циклона.
     - Сейчас мы идем на северо-запад, а "око бури" должно пройти южнее на
восток. Теперь оно станет уходить от нас так же быстро,  как  до  сих  пор
догоняло!
     Эта весть придала сил. Сергей с Димой уже сняли парус совсем, но даже
под голой мачтой "Викинг" несся с безумной скоростью. И как символ надежды
впереди над гребнем волны мелькнула  крохотная  звездочка  -  значит,  там
снова появилась щель между горизонтом и черной тучей, накрывшей мир.
     Как следует порадоваться этому они  не  успели.  Неожиданно  выросшая
сбоку водяная гора обрушилась на катамаран. Сергея ударило  о  палубу,  и,
уже теряя сознание, он услышал треск ломающегося дерев