Реналя растворился в надвигающихся сумерках.
     -- Перестаньте скулить, Миллер, -- раздраженно бросил Сэндерс, --
и без вас тошно.
     Долговязый Миллер забегал по кабинету, всплескивая руками и
хватаясь за голову.
     -- Он и нас расколет в два счета, -- твердил он. -- Помяните мое
слово, босс.
     -- Последний раз повторяю, -- зло процедил тот сквозь зубы, --
меня зовут Джилберт Сэндерс. Господин Джилберт Сэндерс. Ясно?
     -- Да, господин Сэндерс, -- с видом побитой собаки отозвался
Миллер. -- Но что же нам теперь делать?
     -- Прежде всего, не терять головы, -- жестко произнес Сэндерс. --
Да, нам не повезло с самого начала: двоих из пятерых сумели
разоблачить. Но в этом виновата в первую очередь досадная случайность.
Кто же мог предположить, что дочь этого итальянца зовут не Джоанной, а
Евой! И потом, этот чертов шрам!.. Правда, шрам -- это явный прокол
майора Гросса, он должен был обратить внимание на столь существенную
деталь физиономии Риччи. Но в остальном... Никто ж не знал, что этот
дотошный дегустатор унюхает запах каких-то там духов. И ведь догадался,
подлец, позвонить Реналю! Определенная доля вины лежит, конечно, и на
самом Левьене -- мог бы заранее сообщить Гроссу о проклятой способности
своего дружка. И еще одна случайность, по-моему, самая роковая: все эти
промахи стали известны именно Клоду Реналю. Я проработал с ним не один
год и могу поручиться, что более способного сыщика не найти по обе
стороны Ла-Манша.
     -- О Боже!..
     -- Да, Клод Реналь -- опасный противник, -- повысил голос Сэндерс,
окидывая неприязненным взглядом собеседника, -- но не следует
предаваться преждевременной панике, Миллер. Во-первых, все, что нам
сообщил Реналь, -- всего лишь его домыслы...
     -- Но ведь это правда!..
     Сэндерс усмехнулся.
     -- Об этом знаем только мы с вами, Миллер. Версия Реналя не
подтверждена ни одним достоверным фактом, ни одним доказательством, и
ему это отлично известно -- иначе он не стал бы проводить расследование
частным образом, а подключил бы к делу сыскную полицию. Нет, Клод
Реналь отлично понимает, что он одинок в своих поисках, потому и
обратился за помощью ко мне. Самым уязвимым местом во всей этой истории
остается шрам Риччи, но и здесь положение не так уж безвыходно, как это
может показаться на первый взгляд. Можно, если постараться, найти
объяснение и зарубцевавшемуся шраму, которого еще вчера не было.
     -- Да какое же здесь может быть объяснение?!
     Сэндерс снова усмехнулся.
     -- Еще великий Холмс говорил, что не существует таких событий, для
которых человеческий разум не смог бы найти объяснений. Читали Конан
Дойла, Миллер?
     -- Мне не до шуток, господин Сэндерс.
     -- А я и не шучу. Если Риччи не круглый идиот, то, будучи
припертым к стене, вполне может предложить следующую версию. В уличной
драке он получает удар ножом по лицу, затем, не теряя ни минуты, спешит
за помощью к знакомому экстрасенсу, и тот в два счета рубцует шрам
какими-нибудь пасами, заклинаниями или черт знает чем еще. Вы наверняка
наслышаны о возможностях нынешних экстрасенсов. Так вот, попробуйте
доказать обратное, если Риччи будет стоять на своем. Уверен, ни одна
медицинская экспертиза не возьмется за это.
     -- Хорошо, пусть будет по-вашему, -- сдался Миллер, -- но ведь
есть еще показания Пьера Лебона! От них так просто не отмахнешься.
     -- Как раз наоборот, Миллер, -- возразил Сэндерс. -- Учтите,
человека, давшего эти показания, не существует... Нет, разумеется, Пьер
Лебон жив и здоров. Просто он уехал, скажем, в Новую Зеландию по делам
своей фирмы. Или на остров Калимантан. Внезапно собрал вещички и укатил
неведомо куда. Ведь тело его не найдено? Так какие же основания считать
его мертвым, тем более убитым? Да никаких, черт возьми! Вот и пусть
полиция рыщет по всему свету, разыскивая ценного свидетеля. Что ни
говорите, Миллер, но в этом деле Левьен проявил удивительную
расторопность. Исчезновение Пьера Лебона -- если, конечно, допустить,
что именно Шарль Левьен причастен к исчезновению дегустатора, -- было
единственным выходом из создавшейся ситуации. Для дилетанта это весьма
предусмотрительный шаг.
     Сэндерс снова наполнил свой стакан спиртным.
     -- Вы слишком много пьете, -- произнес Миллер, следя за
манипуляциями босса.
     -- Не ваше дело, -- грубо отрезал тот. -- Лучше подумайте о себе.
Что вы теперь намерены делать?
     В глазах Миллера появилось отчаяние.
     -- Не знаю, господин Сэндерс...
     -- То-то и оно, что не знаете. -- Сэндерс опорожнил стакан. -- Вы
уверены, что хоронили именно вашего двойника?
     -- Абсолютно. Я видел его лицо достаточно близко, как раз в тот
момент, когда процессия проходила мимо меня.
     -- Проклятье!
     Ганс Миллер подался вперед и зашептал, выпучив глаза:
     -- Я был там пятого сентября... Именно пятого сентября, три года
назад, я сшиб того мальчонку... Насмерть! А он, -- Миллер кивнул в
сторону окна, -- спас его, разбившись сам...
     Миллер всхлипнул.
     -- Не распускайтесь, Миллер! -- строго потребовал Сэндерс и
брезгливо поморщился.
     -- За этого мальчонку меня и приговорили к смерти, -- отрешенно
продолжал Миллер, не слыша Сэндерса. -- Так что же я выиграл? Что
получил взамен? Ничего... И там, и здесь -- одна смерть. Только здесь,
-- он снова кивнул в сторону окна, -- смерть героя, а там... там --
смерть труса...
     -- Довольно!
     -- Майор Гросс обманул нас: здесь не так, как у нас. Здесь
совершенно иной мир, во сто крат лучше. Неужели вы сами не видите,
Сэндерс?
     Сам этого не заметив, он опустил слово "господин", и это упущение
не осталось незамеченным Сэндерсом.
     -- Ваша правда, Миллер, -- мрачно произнес он, -- прямого
тождества здесь нет. И именно на мелочах мы и горим. Но в вашем деле,
Миллер, вина полностью лежит на вас. Вы должны были прибыть в Цюрих
самое позднее четвертого сентября.
     -- Я прибыл туда третьего, но... но рука не поднималась... на
самого себя.
     -- Ваша идиотская сентиментальность поставила под угрозу срыва всю
операцию. Учтите, Миллер, если акция сорвется по вашей вине,
реабилитации вы не получите и приговор будет приведен в исполнение.
     -- Знаю, -- чуть слышно отозвался Миллер, -- но теперь я согласен
на все, даже...
     -- Возьмите себя в руки, Миллер! Не забывайте, что у вас семья.
     Миллер затравленно посмотрел на Сэндерса, в глазах его сверкнул
злобный огонек и тут же погас.
     -- Да-да, семья... -- глухо произнес он. -- Что я должен делать?
     -- То, что предписано планом операции: беспрекословно подчиняться
мне, -- четко ответил Сэндерс. -- Иначе...
     -- Я понял. Простите. Это была минутная слабость. Я к вашим
услугам, Сэндерс.
     -- Это уже лучше, Миллер. И учтите, в Англии никто понятия не
имеет, жив где-то в Цюрихе некий таксист Ганс Миллер или давно отошел в
мир иной. Тем более документы у вас в порядке.
     Солнце скрылось за Альпами, и мрак ворвался в дом Джилберта
Сэндерса.
     -- Скоро ночь, а завтра в полдень он уезжает, -- пробормотал
Сэндерс, включая свет. -- Времени в обрез.
     -- О чем вы, Сэндерс?
     -- О чем? Не о чем, а о ком. О Клоде Ренале. Его нельзя так просто
отпускать, иначе он пойдет по нашему следу и распутает весь клубок сам.
     -- Один? -- недоверчиво спросил Миллер.
     -- В том-то все и дело, что он и один, без меня, способен
провернуть это дело. В этом его опасность.
     -- Его надо задержать!
     -- Истину глаголете, Миллер. Задержать же Реналя можно лишь двумя
способами: либо принять его предложение и сыграть тем самым на два
фронта, либо...
     -- Либо?..
     -- Либо заставить его замолчать навсегда, -- резко закончил
Сэндерс.
     -- Убить? -- прошептал Миллер.
     -- Если вам по душе это слово, то да, убить. Но я бы предпочел
термин "устранить".
     -- Что же вы предпримете?
     Сэндерс пожал плечами.
     -- Не знаю. Но так или иначе, а ехать к нему придется. И
немедленно. Там, на месте, обстоятельства подскажут, как мне
действовать и какой вариант предпочесть.
     -- Вы забыли еще об одном обстоятельстве, Сэндерс. Там, в соседнем
помещении, лежит ваш двойник.
     Сэндерс усмехнулся и покачал головой.
     -- Ничего я не забыл, Миллер. Кстати, что за шум был слышен
оттуда, когда Клод Реналь распинался здесь час назад?
     -- Ваш двойник попытался сползти с кресла, но сделал это столь
неудачно, что ударился головой о край стола и потерял сознание. Когда я
вошел, он уже лежал на полу.
     Сэндерс кивнул.
     -- Что ж, -- произнес он медленно, -- прежде чем навестить Реналя,
я думаю, следует покончить с господином Джилбертом Сэндерсом. -- Он
вынул из кармана портсигар. -- Ваш при вас? -- Миллер достал точно
такой же и протянул Сэндерсу. -- Оставьте его при себе. Уверен, он вам
еще пригодится. Идемте.
     Оба сообщника направились к двери, ведущей в смежное помещение.
Сэндерс вошел первым. Взорам вошедших открылся еще один кабинет,
отличающийся от первого лишь незначительными деталями. На полу, возле
камина, лежал связанный человек. Лежал неподвижно, в неудобной позе.
Лица его видно не было.
     -- Да жив ли он? -- усомнился Сэндерс и склонился над телом. --
Жив, -- выпрямился он. Открыв портсигар, с минуту раздумывал, затем
захлопнул и сунул обратно в карман. -- Вот что, Миллер, оставляю его на
ваше попечение, если что -- уничтожайте. Портсигар у вас есть. Покончу
с ним, когда вернусь. Сейчас главное -- не упустить Реналя. Кстати, где
он остановился? Принесите визитную карточку, там, на каминной доске.
     Миллер вышел и тут же вернулся.
     -- Отель "Ницца", -- прочитал он. -- Это далеко?
     -- В двух шагах от коттеджа. Ждите меня здесь, Миллер, и не
спускайте с него глаз. Этот тип на все способен, по себе знаю. -- Он
усмехнулся и с каким-то странным чувством посмотрел на двойника. Он
боялся признаться самому себе во внезапной слабости: некогда твердая,
не знавшая сомнений рука вдруг дрогнула. Сэндерсу показалось, что,
уничтожив двойника, он уничтожит самого себя. По той же причине он ни
за что не стал бы стрелять в свое отражение в зеркале. Суеверный
холодок заполз в его душу и прочно поселился там.
     Оставив Миллера наедине с бесчувственным телом, он спустился вниз,
вывел из гаража новенький "бьюик" и через минуту уже катил по вечернему
шоссе в сторону Женевы.
------------------------------------------------------------------------
     Клода Реналя он нашел в небольшом парке возле гостиницы. Тот не
спеша прохаживался по одной из аллей и был погружен в безрадостные
думы. Парк в этот час был безлюден, и лишь редкие парочки порой
попадались навстречу. Где-то вдалеке звучала музыка, раздавался веселый
смех. Ночная тьма уже опустилась на этот уголок земли, тусклые фонари
роняли бледный свет на густую листву старых сонных вязов.
     -- Клод! -- окликнул Сэндерс, заметив широкую спину комиссара. Тот
медленно обернулся и замер в ожидании. -- Клод, я передумал, -- крикнул
Сэндерс, нагоняя Реналя. -- Я согласен помочь тебе в этом деле.
     Физиономия комиссара расплылась в широкой улыбке.
     -- Я верил в тебя, старина, -- сказал он, похлопывая друга по
плечу. -- Я знал, что ты придешь, Джил, и заранее предупредил портье,
где меня искать.
     -- Я не был в гостинице, -- ответил Сэндерс, озираясь по сторонам.
-- Я увидел тебя еще издали, и вот я здесь.
     -- Прекрасно, Джил! Пойдем, переговорим о деталях, здесь есть
беседка, где нам никто не помешает.
     Чуть в стороне от аллеи действительно видна была уединенная
беседка, освещенная гирляндой лампочек, вокруг которых тучей вилась
ночная мошкара. Здесь было тихо и пустынно, и лишь ночные шорохи порой
нарушали безмолвие. Посредине беседки стоял кем-то сколоченный стол.
     -- Отлично, Клод! Здесь все и обсудим.
     Они уселись по обе стороны стола.
     -- Прежде чем выслушать тебя, -- начал Сэндерс, -- я бы хотел
знать, посвящал ли ты кого-нибудь еще в подробности этой истории?
     Реналь на минуту задумался.
     -- В полном объеме -- только Антонио Пеллони, -- ответил он.
     -- Пеллони?.. А, это тот самый итальянец, который сообщил тебе о
подмене Риччи! И больше никого?
     -- Нет, Джил, никого. А разве это так важно?
     -- Кто знает, Клод, -- неопределенно ответил Сэндерс. В его тоне
Реналю почудились какие-то почти неуловимые нотки, заставившие
комиссара вздрогнуть.
     Около четверти часа они обсуждали детали предстоящей операции,
причем говорил в основном Клод Реналь. Внезапно Сэндерс положил на стол
портсигар.
     -- Кури, -- предложил он, и снова его голос заставил Реналя
насторожиться. Комиссар запнулся на полуслове и пристально взглянул на
собеседника. В глазах Сэндерса он не увидел ничего, кроме пустоты, на
губах бывшего "британского льва" застыла кривая усмешка. Реналь понял:
перед ним лицо убийцы.
     -- Ты же знаешь, я курю сигары, -- ответил он в замешательстве.
Холодок пробежал по его спине.
     -- Знаю, -- словно удар хлыста, отозвался Сэндерс.
     Крышка портсигара откинулась.
     -- Еще одно движение, Сэндерс, и я сделаю из тебя решето! --
внезапно раздался грозный, требовательный голос.



     Глава восьмая

     Оба собеседника разом обернулись. В густой тени кустарника смутно
вырисовывалась фигура человека. В правой руке он сжимал пистолет с
глушителем.
     Сэндерс сделал едва уловимое движение рукой, и незнакомец тут же
отреагировал.
     -- Не двигайся, Сэндерс! -- громко потребовал он. -- Руки со
стола! Ну, живо! Руки!
     Но Сэндерс будто не слышал. Правая рука его замерла у портсигара,
до роковой кнопки оставалось не более дюйма. Внезапным рывком он
попытался схватить его, но в ту же секунду глухо хлопнул выстрел и
портсигар, словно подброшенный пружиной, отлетел в другой конец стола.
Пуля прошила крышку стола у самой кисти Сэндерса.
     -- Ловко! -- усмехнулся Сэндерс, откидываясь на спинку скамейки.
-- Прекрасный выстрел, черт побери! Довольно прятаться, Джилберт
Сэндерс! Выходи, я узнал тебя! Такой выстрел могла произвести только
рука Джила Сэндерса, старого "британского льва"! Уж я-то свою руку
знаю!..
     -- Да что здесь происходит?! -- выкрикнул Клод Реналь. -- Кто вы?
     Незнакомец шагнул вперед, в полоску света. Клод Реналь покачнулся,
охнул и грохнулся на скамейку. Перед ним стоял Джилберт Сэндерс.
     Сэндерс, сидевший за столом, разразился неприятным, режущим слух
хохотом.
     -- Не правда ли, Клод, забавное зрелище? Ну-ка отгадай, кто из
двоих Сэндерсов истинный?
     Реналь схватился за голову и застонал.
     -- Боже, как я сразу не догадался! -- воскликнул он. -- Ведь чуяло
сердце, что-то здесь неладно! Но кто же знал, что и его постигнет та же
участь... -- Он повернулся к Сэндерсу с пистолетом. -- Я рад, что ты
жив, Джил!
     -- Да, я жив, Клод Реналь! -- ответил тот, не сводя оружия с
сидящего двойника. -- А вот ты был на волосок от гибели. Возьми
портсигар и спрячь его подальше от этого типа. В этом предмете
заключена страшная сила. Еще секунда -- и ты бы исчез, как исчезли до
этого миланец Риччи, Пьер Лебон и Шарль Левьен.
     Реналь схватил портсигар. Глаза его грозно сверкнули, когда он
обратил взгляд к двойнику Джила Сэндерса. Тот все еще продолжал
хохотать.
     -- Убийца! -- прошептал комиссар. -- Ты достоин смерти!..
     Двойник тут же оборвал смех, лицо его стало злым.
     -- Ошибаешься, Клод, я не убийца. Я всего лишь выполнял приказ. И
очень жаль, -- зловеще добавил он, переводя взгляд на истинного
Сэндерса, -- что не выполнил его до конца. Пожалел тебя, мерзавца, там,
в кабинете. Жаль, очень жаль, что этот болван Миллер упустил тебя!
     -- Чей приказ ты выполнял? -- быстро спросил Сэндерс, приближаясь
к своему двойнику.
     -- Приказ? Ха-ха-ха! -- снова закатился тот. -- Господа Бога --
вот чей приказ!
     -- Кто ты?
     -- Твой брат! Или не признал?
     -- Врешь, подлец! У меня нет братьев. Какова цель вашей операции?
Кто такой майор Гросс? Сколько еще двойников работает с тобой помимо
Миллера, Риччи и Левьена? С какой целью Риччи и Левьен посланы в
Лондон? Кто тебе платит, собака?! Отвечай!
     Вопросы сыпались один за другим, и на каждый из них двойник Джила
Сэндерса отвечал новым взрывом хохота. Сэндерс понял, что от этого типа
добиться ничего не удастся, и замолчал. Нахохотавшись вволю, двойник
посерьезнел.
     -- Неужели ты думаешь, -- сузив глаза до едва заметных щелей,
прохрипел он, -- что сможешь вытянуть из меня хоть слово? Если я
расколюсь, меня ждет пуля либо здесь, у вас, либо там, у нас...
     -- Где это -- у вас? -- спросил Реналь, подавшись вперед.
     -- Неважно, -- ответил двойник. -- Не-ет, Сэндерс, я лучше
промолчу. Зачем же я сам буду копать себе могилу? На мне нет ничьей
крови, а связь с какими-то двойниками, вами же вымышленными, еще нужно
доказать. Я чист перед законом, господа. И еще неизвестно, кто из нас
двоих истинный Джилберт Сэндерс.
     -- Собака! -- яростно зашипел Сэндерс, сжимая пистолет. -- Тогда я
пристрелю тебя сам, и, клянусь, рука моя не дрогнет!
     Лицо двойника побелело от злости. Он весь напрягся, борясь с
непреодолимым желанием броситься на врагов.
     -- Подумайте, Сэндерс, или как вас там, -- произнес Реналь, --
времени на размышления у вас не очень много. Как комиссар французской
полиции я обещаю сохранить вам жизнь -- но лишь в обмен на полное
признание. В противном же случае ваша жизнь не будет стоить и ломаного
гроша. Вы проиграли, Сэндерс.
     -- Да, я проиграл! -- в запальчивости выкрикнул двойник, трясясь
от гнева. -- Но мой проигрыш еще не означает вашей победы. Вы еще
вспомните меня -- вы, оба! А теперь стреляй, братец!.. Эх, как жаль,
что рука у меня дрогнула там, в кабинете!..
     Во рту у него внезапно что-то громко хрустнуло, и он, закатив
глаза, рухнул к ногам Джила Сэндерса. Реналь бросился к нему, но
опоздал -- двойник был мертв.
     -- Ампула, -- тихо произнес Сэндерс, опуская пистолет. -- Ампула с
ядом, вделанная в зубную коронку. Я носил такую же пять лет назад.
     -- Жаль парня, -- покачал головой Реналь.
     -- Он хотел тебя убить, -- возразил Сэндерс.
     -- Все равно жаль.
     -- Сейчас не время предаваться эмоциям, Клод, дорога каждая
минута. Я должен вернуться в коттедж, и чем скорее, тем лучше. Иначе
Миллер заподозрит неладное.
     -- Значит, ты согласен помочь мне, Джил? -- просиял Реналь,
порывисто хватая вновь обретенного друга за плечи. -- Ты берешься за
это дело?
     -- Что за вопрос, Клод! Я берусь за любое дело, если в нем
участвуешь ты. Неужели ты мог подумать, что я брошу тебя в трудную
минуту?
     -- Джил, ты молодчина!
     Друзья обменялись крепким рукопожатием.
     -- Теперь о главном, -- сказал Сэндерс. -- Что будем делать с этим
типом? -- Он кивнул на мертвое тело своего двойника.
     Реналь задумался.
     -- Ты знаешь, Джил, на этот вопрос не так уж и легко найти ответ.
Если мы, к примеру, сообщим о случившемся в местную полицию, то нам
придется давать объяснения, которые, во-первых, наверняка вызовут
недоверие со стороны полицейских чинов, а во-вторых, могут надолго
задержать нас здесь в качестве свидетелей самоубийства. А ведь время
дорого для нас, Джил. Второй недостаток этого варианта: личность
умершего. Если даже ты не будешь фигурировать в этом деле, то
согласишься ли ты с тем, что в самоубийце опознают тебя, Джил?
Разумеется, нет. Да и мне в этом случае будут грозить неприятности.
Конечно, можно сделать иначе: скрыть тело и не сообщать в полицию.
Никто его не хватится, потому что он -- это ты, Джил, а ты жив и
здоров! Но представь себе, что тело невзначай найдут. Тогда никакая
экспертиза не докажет, что ты -- Джилберт Сэндерс, а он -- самозванец.
И опять задержка на неопределенное время.
     -- Что же ты предлагаешь?
     Клод Реналь пожал плечами.
     -- Если бы я знал!
     Неожиданно Сэндерс хлопнул себя по лбу.
     -- Как же я мог забыть! Портсигар!
     -- Портсигар? Г