пурпурный плащ. Грудь покрыта тонкой  кольчугой.
Ноги в мягкой обуви с ремнями до  колен.  У  него  был  небольшой  круглый
обитый кожей щит и короткий обоюдоострый  меч.  На  голове  шлем.  Короче,
такие жили две тысячи лет назад.
     И он рассмеялся, видя наше изумление.
     - Продолжай, Руфь, - сказал он, возвращаясь к своим наблюдениям.
     - Но Мартин не видел его лица, - продолжала она. - А я хотела бы  его
забыть. Белое, как и у меня, Уолтер, но жестокое,  такое  жестокое;  глаза
сверкали, и он смотрел на меня, как... работорговец. Мне стало  стыдно,  я
хотела укрыться.
     - Я закричала, и Мартин  проснулся.  Когда  он  пошевелился,  человек
отступил с освещенного места и  исчез.  Я  думаю,  он  не  видел  Мартина,
считал, что я одна.
     - Мы подбросили дров в костер, передвинулись в глубь деревьев.  Но  я
не могла уснуть... сидела час за часом,  держа  в  руке  пистолет,  -  она
похлопала по автоматическому пистолету у себя на поясе,  -  ружье  держала
рядом.
     - Часы тянулись... ужасно медленно.  Наконец  я  задремала.  А  когда
проснулась, наступил рассвет и...  -  она  прикрыла  глаза  рукой,  -  два
человека смотрели на меня. Один из них тот, которого я видела раньше.
     - Они говорили, - снова прервал ее Вентнор, - на древнеперсидском.
     - Древнеперсидский? - недоверчиво переспросил я.
     - Да, - он кивнул. - Я хорошо знаю современный персидский  и  неплохо
владею  арабским.  Современный  персидский,  как  вы  знаете,   происходит
непосредственно от языка Ксеркса, Кира, Дария, которого победил  Александр
Македонский.  Он  изменился,  главным  образом   благодаря   заимствованию
большого количества арабских слов. Ну так вот... в языке, на  котором  они
говорили, не было ни следа арабского влияния.
     - Звучит, конечно, странно, но я легко все понимал.  Они  говорили  о
Руфи. Если говорить точнее, они обсуждали ее с большой откровенностью...
     - Мартин! - гневно воскликнула она.
     - Ну, ладно, - полувиновато продолжал он.  -  Кстати,  я  видел,  как
подбиралась эта парочка. Ружье у меня было  под  рукой.  Поэтому  я  лежал
спокойно и слушал.
     - Вы  понимаете,  Уолтер,  что  когда  я  увидел  этих  двоих,  будто
материализовавшихся из призрачных орд Дария, мое научное любопытство  было
возбуждено... чрезвычайно. Поэтому я не очень обращал внимание на то,  что
они говорили; не только потому, что считал, что Руфь спит; я понимал,  что
понятия о вежливости и о допустимости выражений со временем меняются...  а
эти джентльмены, совершенно очевидно, принадлежали к ушедшим тысячелетиям.
Ну, во всяком случае меня сжигало любопытство.
     - Они говорили о том удовольствии, какое получит при виде Руфи  некая
загадочная  личность.  К  этой  личности  они  относились  со  страхом   и
почтением. Я  уже  подумал,  сколько  еще  любопытство  антрополога  будет
удерживать меня, но тут проснулась Руфь.
     - Она вскочила, как маленькая  фурия.  Выстрелила  прямо  в  них.  Их
удивление было... смехотворным.  Я  понимаю,  это  звучит  невероятно,  но
похоже, они понятия не имеют об огнестрельном оружии. Во всяком случае так
они себя вели.
     - Просто побежали в заросли. Я выстрелил в них,  но  промахнулся.  Но
Руфь не промахнулась; одного из них она ранила, он оставил кровавый след.
     - Но мы по нему не пошли. Пошли в противоположном направлении - и как
можно быстрее.
     -  Ни  днем,  ни  ночью  ничего  не  произошло.  На  следующее  утро,
поднимаясь по склону, мы заметили  впереди,  в  нескольких  милях,  в  том
направлении, куда мы двигались, какой-то блеск. Немного погодя  показалось
примерно двести человек.
     - Действительно, люди Дария. Жители  Персии,  которой  уже  несколько
тысячелетий не существует. Невозможно не узнать их большие,  крытые  кожей
щиты, огромные луки, копья, их доспехи.
     - Они прошли  мимо;  мы  начали  отступать,  путая  следы.  Ночью  не
разводили костер; следовало бы отпустить  нашего  пони,  но  мы  этого  не
сделали. На нем были мои инструменты и оружие, и я чувствовал, что все это
нам пригодится.
     - На следующее утро мы увидели другой отряд - а может, тот же  самый.
Снова повернули. Пробирались поросшей деревьями равниной и  наткнулись  на
древнюю дорогу. Она вела на юг, снова в горы. Мы двинулись по ней.  И  она
привела нас сюда.
     - Как вы видите, это не самое удобное  место.  Направились  мы  через
долину к тому ущелью, о вашем входе мы ничего не знали. В долине  было  не
очень приятно. Но мы смогли тогда пройти.
     - Прошли. Но когда собрались углубиться в ущелье,  оттуда  послышался
страшный рев и треск.
     Я вздрогнул и бросил взгляд на Дрейка; тот внимательно слушал  каждое
слово Вентнора.
     - Звуки такие необычные, такие... обескураживающие.  Мы  не  решились
туда идти. А неприятное ощущение в долине быстро усиливалось.
     - Мы как можно быстрее вернулись в крепость. А когда в следующий  раз
попытались спуститься в долину, поискать другой  выход  -  не  смогли.  Вы
знаете почему, - резко закончил он.
     - Но люди в древнем вооружении. Люди из времен Дария, - Дрейк нарушил
молчание после этого поразительного рассказа. - Это невероятно!
     - Да, - согласился Вентнор. - Но они были. Конечно, я  не  утверждаю,
что это остатки армии Дария. Может, еще от Ксеркса... или Артаксеркса.  Но
они, несомненно,  были,  Дрейк,  это  точное  повторение  жителей  древней
Персии.
     - Похоже на  ожившее  настенное  изображение  с  могилы  Хосровов.  Я
упомянул Дария, потому что  это  кажется  мне  наиболее  вероятным.  Когда
Александр Великий разгромил его империю, он проделал это очень  тщательно.
К побежденным тогда не проявляли  снисхождения.  И  вполне  вероятно,  что
население одного или двух городов на пути Александра решило не  дожидаться
его прихода, а поискать убежища.
     - Естественно, они ушли в почти недоступные горные хребты.  И  ничего
невероятного нет в предположении, что здесь  они  нашли  убежище.  Во  все
историческое время эта  местность  почти  неизвестна.  Нашли  какую-нибудь
защищенную горами, легко охраняемую долину и решили временно поселиться  в
ней, построили  город,  создали  правительство;  короче  говоря,  залегли,
пережидая, пока кончится буря.
     -  Почему  они  остались?  Ну,  может,  им  на  новом  месте   больше
понравилось. А может, какая-то случайность преградила им выход - обвал или
оползень закрыл проход. Десятки возможных предположений.
     - Но те, что охотились за вами, не были закрыты, - возразил Дрейк.
     - Да, - печально согласился Вентнор. - Да, не были. Может, мы  прошли
на их территорию неизвестным им путем. А  может,  они  сами  нашли  другой
выход. Не знаю. Но знаю, что я их видел.
     - Эти звуки, Мартин, - сказал я: он  описал  то,  что  мы  слышали  в
долине. - Вы с тех пор их не слышали?
     - Слышали, - ответил он после недолгого колебания.
     - И вы считаете, что эти... солдаты все еще охотятся за вами?
     - Не сомневаюсь, - жизнерадостно ответил он. - Они не похожи на  тех,
кто легко отказывается от добычи... мы им должны  были  показаться  новой,
интересной и потому очень желанной добычей.
     - Мартин, - решительно спросил я, - где ваш пони? Мы попытаемся снова
пройти  долиной.  Немедленно.  С  нами  Руфь.  Против  такого   количества
противников нам не выстоять.
     - Вы считаете, что сможете пройти?



                              4. МЫСЛЯЩИЙ МЕТАЛЛ

     Облегчение и оживление в голосе выдали напряжение и тревогу,  которые
Вентнор до сих пор удачно скрывал; меня охватил стыд  за  свой  страх,  за
нежелание снова углубляться в долину.
     - Конечно. - Я снова овладел собой. - Дрейк, вы согласны?
     - Да, - ответил он. - Да. Я  присмотрю  за  Руфью...  гм...  я  хотел
сказать, за мисс Вентнор.
     Легкая улыбка появилась на лице Вентнора и тут же исчезла;  лицо  его
снова стало серьезным.
     - Подождите, - сказал он. - Я принес с собой несколько... образцов из
ущелья, откуда слышались звуки. Нужно взять их с собой.
     - Что за образцы? - оживленно спросил я.
     - Положил их в безопасное место, - продолжал он. - Мне  кажется,  они
гораздо интереснее, чем эти вооруженные люди, - и гораздо  важнее.  Мы  их
должны взять с собой.
     - Идите с Руфью, вы и Дрейк, и взгляните на них. И принесите их назад
вместе с пони. Тогда мы  двинемся.  Несколько  минут  не  имеют  значения,
вероятно, но все же торопитесь.
     И он снова начал наблюдать. Приказав Чу Мингу  оставаться  с  ним,  я
вслед за Руфью и Дрейком спустился  по  разрушенной  лестнице.  Внизу  она
подошла ко мне, положила на плечи свои маленькие руки.
     - Уолтер, - выдохнула она, - я  боюсь.  Я  так  боюсь,  что  даже  не
решаюсь сказать об этом Марту. Они ему тоже не понравились, эти  маленькие
предметы, которые вы увидите. Они ему не понравились, и он не хочет, чтобы
я поняла, насколько.
     - Но что это такое? И что в них страшного? - спросил Дрейк.
     - Сами увидите! - И она медленно, почти неохотно повела нас в глубину
крепости. - Они лежат грудой у входа в ущелье, в котором мы слышали звуки.
Мартин унес их в мешке, прежде чем мы убежали из ущелья.
     - Они странные, как будто себе на уме; я чувствую, словно  это  самые
кончики когтей невероятно огромной кошки,  которая  притаилась  за  углом,
ужасной кошки, размером с гору, - задыхаясь, выговорила Руфь.
     Пробираясь между обломками, вы вышли  в  открытый  центральный  двор.
Здесь из разрушенного каменного бассейна бил чистый ключ; у древней  стены
сосредоточенно пасся пони. Из его корзины Руфь  достала  большой  холщовый
мешок.
     - Чтобы нести их, - сказала она, вздрогнув.
     Через остатки большой двери мы прошли в  другое  помещение,  большее,
чем предыдущее; и оно  было  лучшей  сохранности,  потолок  не  разбит;  в
помещении после яркого солнечного света двора было полутемно.  В  середине
Руфь остановила нас.
     Передо мной находилась трещина шириной в два фута, расколовшая пол  и
уходившая в неосвещенную черную глубину. За ней ровный гладкий пол,  почти
совсем без обломков.
     Дрейк негромко  присвистнул.  Я  посмотрел,  куда  он  показывал.  На
противоположной стене неглубокий барельеф - два переплетенных дракона.  Их
гигантские  крылья,  их  чудовищные  кольца  покрывали  почти   нетронутую
поверхность стены, и это были  те  же  изображения,  что  привиделись  мне
сегодня утром на прямоугольных блоках у дороги.
     Во  взгляде  Руфи  я  прочел  почти  не  скрываемый  страх,  какое-то
очарование ужасом.
     Но смотрела она не на драконов.
     Она смотрела на то, что на первый взгляд могло показаться приподнятым
над полом кругом рисунков. Не более  фута  толщиной,  он  сверкал  тусклым
блеском, как будто, подумал я, его недавно  отполировали.  Сравнительно  с
грандиозными драконами на стене этот рисунок на  полу  казался  банальным,
смехотворно незначительным. Почему же на лице Руфи такой ужас?
     Я перепрыгнул через трещину;  Дрейк  последовал  за  мной.  Теперь  я
увидел, что круг не непрерывный.  Он  сложен  из  резко  ограненных  кубов
примерно в дюйм высотой каждый и разделенных  с  математической  точностью
дюймом пространства. Я сосчитал кубы - девятнадцать.
     Почти касаясь  их  основаниями,  располагалось  такое  же  количество
пирамид, или тетраэдров, с такими же четкими гранями и такой же длины. Они
лежали на боку, нацеливаясь вершинами  в  шесть  шаров,  которые  в  самом
центре образовывали нечто вроде цветка примулы с  пятью  лепестками.  Пять
шаров - лепестки цветка -  по  моей  приблизительной  оценке  достигали  в
диаметре полутора дюймов, шар в центре - на целый дюйм больше.
     Таким   упорядоченным   было   это   расположение,   так   напоминало
геометрический рисунок, сделанный каким-нибудь умным ребенком, что мне  не
хотелось нарушать его. Я нагнулся и вздрогнул, почувствовав первый приступ
ужаса.
     Потому что внутри круга, почти рядом  с  прижавшимися  друг  к  другу
шарами, виднелось точное повторение гигантского следа в долине с  голубыми
маками!
     Оно четко выделялось на полу - с тем же оттенком сокрушительной силы,
с такими же четко прорубленными краями, с тем же намеком  на  металл  -  и
нацелено оно было на  шары,  возле  них  виднелись  отпечатки  треугольных
когтей.
     Я протянул руку и поднял одну из пирамидок. Казалось,  она  цепляется
за каменный  пол;  потребовалось  усилие,  чтобы  оторвать  ее.  На  ощупь
впечатление тепла - как бы его лучше описать? - тепла живого существа.
     Я взвесил пирамидку в руке. Странно тяжелая, вдвое  больше  удельного
веса, например, платины. Достав  увеличительное  стекло,  я  осмотрел  ее.
Несомненно,  пирамидка  металлическая,  но  поверхность   гладкая,   почти
шелковистая, не похожая на известные мне  металлы.  Я  такого  никогда  не
видел; и тем не менее это, несомненно,  металл.  Бороздчатый  -  тоненькие
бороздки радиально расходятся  от  крошечных  тускло  светящихся  точек  в
глубине поверхности.
     Неожиданно у меня появилось странное ощущение,  что  каждая  из  этих
точек - это глаз, уставившийся на меня, рассматривающий  меня.  Послышался
негромкий возглас Дрейка:
     - Посмотрите на кольцо!
     Кольцо сдвинулось!
     Все быстрее двигались  кубы,  все  быстрее  вращался  круг;  пирамиды
приподнялись, встали на свои квадратные основания; шесть  шаров  коснулись
их, присоединились к вращению, и с магической  неожиданностью  все  фигуры
круга соединились, слились - кубы, пирамиды и шары.
     С той же поразительной внезапностью круг  приподнялся,  на  мгновение
все снова зашевелилось, и вот на месте круга  странная  маленькая  фигура,
чуть  смешная,  страшноватая,  в  фут  высотой,   квадратная,   угловатая,
заостренная - и живая; будто ребенок построил  из  кубиков  фантастическое
чудовище, и оно вдруг ожило.
     Тролль из детского сада! Игрушечный кобольд!
     Оно постояло всего секунду  и  начало  быстро  меняться,  переходя  с
быстротой ртути от одной фигуры к другой  -  это  менялись  местами  кубы,
пирамиды и шары. Как метаморфозы, которые можно увидеть в калейдоскопе.  И
в   каждой    исчезающей    форме    нечеловеческая    гармония,    тонкое
трансцендентальное искусство, и каждая форма в нем - символ, слово...
     Задача Эвклида, приобретшая свободную волю!
     Геометрия, наделенная сознанием!
     Движение прекратилось. Затем кубы начали громоздиться один на другой,
пока не образовали пьедестал девяти дюймов вышиной; на этот столб поднялся
больший шар, а остальные пять шаров образовали кольцо под  ним.  Остальные
кубы защелкали, сливаясь парами по дуге вокруг каждого из пяти  шаров;  на
конце этих построений заняли  свое  место  пирамиды,  касаясь  друг  друга
вершинами.
     Фантазия Лилипутии представляла  собой  теперь  пьедестал  из  кубов,
увенчанный кольцом  из  шаров,  от  которого  отходили  лучи  пятиконечной
звезды.
     Шары начали вращаться. Все быстрее и  быстрее  вращались  они  вокруг
основания -  центрального  шара;  лучи  звезды  стали  диском,  в  котором
мелькало множество крошечных искорок, эти искорки  сливались,  исчезали  и
появлялись еще в большем количестве.
     Тролль скользнул  мимо  меня.  Он  плыл.  Я  почувствовал,  как  меня
охватывает паника. Отпрыгнул, но он последовал за мной,  как  будто  готов
был на меня наброситься.
     - Бросьте ее! - крикнула Руфь.
     Но прежде чем я смог уронить пирамидку, которую по-прежнему держал  в
руке, маленькая фигура коснулась меня, и меня  охватил  странный  паралич.
Пальцы сжались, нервы напряглись. Я стоял, не способный пошевелиться.
     Маленькая  фигура  остановилась.  Ее  вращающийся  диск  сместился  с
горизонтального положения.  Как  будто  она  смотрела  на  меня,  наклонив
голову.. и снова мне показалось, что на меня смотрят многочисленные глаза.
Она не казалась угрожающей - скорее чувствовалось  ожидание,  вопрос;  как
будто она попросила меня о чем-то и теперь удивлена,  что  я  не  выполняю
просьбу. Я по-прежнему не способен был  пошевелиться,  хотя  напряжение  в
нервах свидетельствовало, что они оживают.
     Диск вернулся на место, снова наклонился  ко  мне.  Я  услышал  крик,
увидел, как в явно угрожавшую теперь фигуру ударила пуля, услышал, как она
отскочила, не произведя ни малейшего эффекта. Дик подскочил ко мне, поднял
ногу и ударил фигуру. Блеснул свет, Дик упал и лежал неподвижно  на  полу,
будто ударенный гигантской рукой.
     Руфь закричала; вокруг нее послышалось слабое шуршание. Я видел,  как
она перепрыгнула через трещину и опустилась на колени возле Дика.
     На том месте, где она раньше  стояла,  виднелось  какое-то  движение.
Туда двигалось десятка два слегка блестящих голубоватых геометрических тел
- пирамиды, кубы, шары, подобные тем, что  образовали  фигуру.  В  воздухе
резко запахло озоном, чувствовалось электрическое напряжение.
     Эти тела, сцепившись, перекинулись  с  той  стороны  через  пропасть,
образовав мост, не доходящий до противоположного края. Фигура у  моих  ног
рассыпалась, все ее составляющие заскользили к пропасти.
     У ближней стороны пропасти они тоже сцепились, как  и  те.  И  передо
мной был мост, только в самом центре его не хватало одного тела.
     Я почувствовал, как  маленький  предмет,  который  я  держу  в  руке,
пытается вырваться. Уронил  его.  Крошечная  фигурка  метнулась  к  мосту,
поднялась на него - и заняла пустующее место.
     Дуга была завершена, она протянулась над пропастью.
     И тут же по ней, будто дождавшись ее  завершения,  прокатились  шесть
шаров. Когда они оказались на противоположной стороне, ближний к нам конец
моста приподнялся в воздухе, свернулся, как хвост скорпиона,  покатился  и
опустился на пол на той стороне.
     Снова послышался свистящий шелест - и кубы, пирамиды, шары исчезли.
     Мои нервы медленно оживали; я изумленно поискал взглядом  Дрейка.  Он
сидел, Руфь поддерживала его руками.
     - Гудвин! - прошептал он. - Что... что это было?
     - Металл...  -  это  было  единственное   слово,   которое   я   смог
произнести... - металл...
     - Металл! - повторил он. - Эти существа металлические? Металл - живой
и мыслящий?
     Неожиданно он замолчал, и на лице его ясно читалось выражение ужаса.
     Посмотрев на бледную Руфь, я понял, что сам  тоже  бледен  и  поражен
ужасом.
     - Они такие  маленькие,  -  прошептал  Дрейк.  -  Такие  маленькие...
кусочки металла... маленькие кубики, шарики, пирамидки...
     - Дети! Всего лишь дети! - Это Руфь. - Дети!
     - Куски металла... - Дрейк поискал меня взглядом, нашел...  -  и  они
искали друг друга, действовали вместе - сознательно, разумно - у них  была
целеустремленность, целенаправленность... такие маленькие... а сила, как у
динамита... живые, думающие...
     - Не нужно! - Руфь ладонями закрыла  ему  глаза.  -  Не  нужно...  не
бойтесь!
     - Боюсь? - повторил он. - Я не боюсь... нет, боюсь...
     Он с трудом встал и шагнул ко мне.
     Бояться? Дрейк боится. Что ж, я тоже, я ужасно испуган.
     То, что мы видели в помещении с  драконами,  вне  нашего  опыта,  вне
знаний всего человечества, за пределами науки. Не фигуры - это  ерунда.  И
даже не то, что, будучи металлическими, они движутся.
     Будучи металлическими,  они  в  то  же  время  движутся  сознательно,
разумно, целеустремленно.
     Это металлические существа... обладающие разумом!
     Вот что невероятно, вот что ужасно. Это - и их сила.
     Бог Тор, разместившийся внутри Мальчика-с-пальчик, - и мыслящий.
     Нечто  инертное,  неподвижное,  вдруг  приобрело  волю,   способность
двигаться, сознание - разум.
     Мыслящий металл!



                               5. РАЗРУШИТЕЛЬ

     Мы молча переглянулись, молча вышли во двор. Я по-прежнему  испытывал
ужас. На тесно толпящиеся вершины наползали сумерки. Еще  час,  и  на  них
опустятся аметистово-пурпурные мантии; радужной красотой  сверкали  вечные
с