ню,  показал  стихший,  измельчавший  дождь,
воду, вровень с полом хижин, и безлюдье. Деревня и даль долины за ней были
окутаны серым, серебристым светом - поднявшееся высоко солнце  пробивалось
сквозь облака. Дождь кончился.
     Второй экран, глядевший  в  сторону  реки,  также  оказался  окном  в
серебристый день, подобный последнему дню  потопа,  когда  бог  уже  устал
поливать мир водой, но не собрался  еще  разогнать  тучи.  С  возвращением
придется подождать.
     Сидеть  взаперти  также  не  входило  в  планы  Павлыша.  Он  дожевал
бутерброд, выпил кофе, оделся. Оставалось лишь защелкнуть забрало шлема  и
он готов покинуть скучный храм. Юноша не появлялся.
     В последующие полчаса Павлыш перезарядил камеры, детально ознакомился
со  своей  тюрьмой,  пытаясь  найти  способ  связаться   с   лабораторией,
поторопить или разбудить юношу. Решил было  нажимать  все  кнопки  подряд,
пока хозяева не прибегут остановить нахала, лишь  природная  воспитанность
удерживала Павлыша от этого решительного шага. Наконец,  не  выдержав,  он
занес уже ладонь над первым рядом кнопок, как движение на экране заставило
ладонь замереть в воздухе.
     Мерно шлепая по воде и грязи, к деревне приближались  воины.  Старший
семенил сзади, порой широко разевая  пасть,  видно  приказывал,  подгонял.
Деревня молчала, никто не вышел навстречу, никто не выглянул из дверей.
     Рядом, на втором экране, который глядел за пределы долины,  мелькнуло
что-то черное.
     Павлыш кинул взгляд туда. По реке, еле отличимая от плывущих стволов,
неслась длинная  долбленная  лодка.  Люди  в  ней  казались  вертикальными
черточками. Лодка приближалась. Павлыш  увеличил  изображение,  сам  снова
посмотрел на первый экран. Мать Речки  метнулась  к  воинам,  вцепилась  в
шерсть Старшему. Тот рванулся вперед, оскалился, присел, испугался.
     Лодка приближалась. У людей в ней были копья.
     Старший крикнул что-то. Воин обернулся и занес копье над женщиной.
     Лодка разворачивалась,  приближалась  к  обрыву,  она  шла  прямо  на
камеру. Павлыш не был уверен, что на носу стоит Жало. Надо было  подождать
еще несколько минут.
     Женщина упала на тропинку, забилась в воде, лужа темнела от ее крови.
Воины продолжали свой неторопливый шаг. Старший догнал их. Люди  из  хижин
подходили к лежащей женщине. Молчали.
     Лодка приближалась к обрыву.
     - Что случилось, Павлыш? Вы решили разрушить лабораторию?  Этого  еще
не хватало. Я готов проклясть день...
     Павлыш не мог объяснить себе, почему он выключил второй экран. Он  не
хотел, чтобы юноша увидел лодку. Он надеялся, что на носу ее  стоит  Жало,
погибший при наводнении, упрямый Жало.
     - Они убили женщину, - сказал Павлыш. - Посмотрите. Это тоже входит в
эксперимент?
     - Да, прискорбно, - сказал юноша. Он дал еще большее  увеличение,  но
экран показывал лишь спины, сомкнувшиеся вокруг убитой женщины. Волосатые,
согнутые спины.
     - Как это случилось?
     - Откройте дверь, - сказал Павлыш. - Я не  смог.  Они  волокут  Речку
наверх. Старший берет власть в свои руки.
     - Не может быть, - сказал юноша. -  Успокойтесь,  Павлыш.  На  ранних
этапах развития общества власть вождя безгранична.
     - Вы сами уверяли меня, что контролируете всю жизнь долины. Или Речка
и в самом деле не устраивает вас, как нестабильный тип?
     Павлыш увидел, что дверь поднимается кверху.
     - Подождите здесь, - сказал юноша. - Поверьте, я справлюсь  без  вас.
Мы не имеем  права  подрывать  авторитет  Старшего.  Он  нам  нужнее,  чем
половина деревни.
     Павлыш не послушался юноши. Он выбежал  вслед  за  ним  в  полутемный
круглый зал, последовал дальше,  к  выходу,  к  серебристому  дождю,  шуму
капель, крикам воинов, стону Речки, резким  приказам  Старшего.  Процессия
приближалась к храму.
     - Остановитесь! - голос юноши разнесся далеко по долине.
     Интересно, подумал Павлыш, как они решили проблему передачи звука?
     Воины остановились, бросили Речку на землю.
     - Старший, вступи в храм, - сказал юноша.
     - Слушаюсь, Великий дух, - ответил Старший,  склоняясь  к  земле.  Он
поднялся по каменным ступеням, остановился перед духом.
     - Речка не будет жить, - сказал Старший просто.
     - Я не говорил тебе этого.
     - Речка не будет жить. Если она будет жить, завтра два,  три,  четыре
других убегут из долины. Они скажут - Старший не велик. Духи оставили его.
     - Ты убил ее мать.
     - Она подняла  руку  на  меня.  Она  хотела  меня  убить.  Мои  воины
оказались быстрее.
     Юноша развел руками, сказал Павлышу по-русски:
     - Вы же видите, он логичен.
     - И вы согласны с ним?
     - Он думает не о себе. Он думает о судьбе общины.
     - Удобное оправдание.
     - Вы - неразумный собеседник.
     - А вы жалеете, что я здесь. Вы не уверены в абсолютной  правильности
ваших поступков.  События  выходят  из-под  контроля,  но  вы  продолжаете
цепляться за иллюзию чистого эксперимента. Не будь  меня,  вы  бы  тут  же
санкционировали казнь девушки. Тем более, что  она  представляет  для  вас
интерес, как объект патологоанатомического вскрытия.
     - Вы правы, - ответил сухо юноша.
     Старший ждал. Он был уверен в своей правоте.
     - Я не могу вмешиваться в их решения, - сказал юноша Павлышу.
     Павлыш ничего не ответил. Он знал, что не отдаст им Речку, что бы  ни
делали воины, Старший и бесплотный миссионер. И еще  он  мысленно  шел  по
пещере, вместе с теми, кто был в лодке. Если там был Жало. И он  не  хотел
говорить юноше о лодке. Лодка была неотразимым аргументом в их споре.
     - Что ты будешь делать с Речкой? - спросил юноша.
     - Исполню волю духов, - сказал Старший и Павлышу показалось,  что  он
чуть улыбнулся. Боги всемогущи, но богам  можно  польстить,  богов  иногда
можно  и  обмануть  -   пусть   думают,   что   Старший   подчиняется   им
беспрекословно.
     - Тогда отпусти ее, - вмешался Павлыш.
     Старший удивился. Ответил не Павлышу, ответил юноше:
     - Духи говорят - Старший наказывает виновных и кормит людей.  Старший
не наказывает виноватых - Старшего убьют. Некому будет кормить людей.
     - Отдайте Речку мне, - сказал Павлыш по-русски.
     - Что вы с ней будете делать? Возьмете на Землю? Поместите в зоопарк?
     - Нет, она будет жить на этой планете. Но я помогу ей найти племя  ее
отца.
     - Пусть она будет жертвой Великому духу, -  сказал  тихо  Старший.  -
Великий дух любит жертвы.
     - Делай как знаешь, - сказал юноша.
     - Мы принесем тебе ее тело в храм, - сказал Старший, вновь  склоняясь
перед юношей. - И тело ее матери. Ты будешь смотреть внутрь  их  и  читать
знаки судьбы.
     Речка очнулась. Приподнялась на локте, узнала Павлыша:
     - Дух, - сказала она. - Мне больно. Где Жало?
     - Не беспокойся, - сказал Павлыш. - Жало придет.
     - Не говорите глупостей, - сказал юноша.
     Он спустился по ступеням, подошел к Речке.
     Воины и Старший смотрели на него.
     Павлыш взглянул вверх.  По  его  расчетам  те,  другие,  должны  были
появиться у входа в пещеру.
     Ему  показалось,  что  темная  фигура  мелькнула  на  краю  обрыва  и
скрылась.
     Внизу, у ручья, стояли, не расходились, жители деревни.
     Дождь почти перестал и ветер разгонял облака, рвал их на части.
     - Вы можете сказать, что Речка нужна вам в храме,  -  крикнул  Павлыш
юноше, оттягивая время.
     - Законы, по которым живут эти существа, выше наших с  вами  желаний,
Павлыш.
     - Законы создавались вами.
     Наверху были люди. Павлыш  старался  смотреть  туда,  не  поворачивая
головы, не выдавая движением своей заинтересованности в происходящем  там,
у пещеры.
     - Веди ее, - сказал юноша.
     Потом поглядел на Павлыша. Голос его был грустен.
     - Вы здесь чужой, не знающий ни психологии, ни судьбы  этих  существ,
стараетесь сломать их жизнь, ввергнуть их  вновь  в  пучину  дикости.  Что
руководит вами?
     Воины по приказу Старшего подхватили Речку подмышки.
     - Дух, - сказала Речка Павлышу, - меня не убьют?
     - Нет, - сказал Павлыш громко. Он хотел обратить  на  себя  внимание.
Они вот-вот появятся из-за поворота. - Я говорю тебе...
     Он не успел договорить.
     Жало стоял  на  тропе  у  поворота,  в  нескольких  метрах  выше.  Он
размахивал пращой и показался Павлышу схожим с юным Давидом.
     Камень ударил Старшего в плечо, тот пошатнулся, попытался повернуться
в сторону, откуда прилетел камень, но не успел, потому что второй человек,
вставший рядом с Жалом, пригвоздил его к земле дротиком.
     Воины, рыча, бросились вверх, забыв и о духах, и о Речке.
     Только двое из них  успели  добежать  до  Жала  -  дротики  охотников
поражали их на бегу. Наверху завязалась драка и Жало,  вырвавшись  оттуда,
громадными прыжками бросился вниз, к Речке.


     Солнце уже начало клониться к горизонту, хотя  до  заката  оставалось
много часов, когда Павлыш вышел из пещеры и остановился у груды камней.
     Жало стоял сзади. Он проводил Павлыша до выхода. В руке у  него  было
раздвоенное копье воина. Копье было велико и тяжело. Жало прислонил его  к
скале.
     - Ты вернешься, дух? - спросил он.
     - Постараюсь, - сказал Павлыш, - Но не обещаю.
     - Я скажу в деревне, что вернешься, - сказал Жало уверенно.
     - Ладно уж, - улыбнулся Павлыш.
     - Дай мне свет, - сказал Жало.
     - Какой свет?
     Жало показал на запасной фонарь Павлыша.
     - Зачем тебе?
     - Ночью я пойду по долине. Белая смерть боится света.
     - Она убита.
     - Есть разные звери.
     Жало  очень  хотелось  получить  фонарь,   приобщиться   к   великому
колдовству.
     - Я мог взять сам, - сказал Жало. - Ты не видел. Я не взял. Дай.
     - Ваше благородство, молодой человек,  переходит  всякие  границы,  -
сказал Павлыш по-русски, выключив лингвиста.
     Жало не понял, протянул руку. Павлыш отстегнул фонарь.  Когти  твердо
сомкнулись вокруг трубки, Жало нажал кнопку. Свет фонаря днем был  слаб  и
Жало направил его вглубь пещеры.
     - Хороший свет, - сказал он. - Я пошел. Люди  Немого  Урагана  начнут
пир без меня. Это плохо.
     - Это и в самом деле плохо, - согласился Павлыш. - Они все съедят.
     - Нет, - все не съедят, - серьезно ответил Жало. - Я великий  охотник
и великий воин. Мне оставят пищу.
     - Ладно, иди, нахал, - сказал Павлыш. - Смотри, чтобы Речка лежала, и
пусть старуха дает ей травы.
     - Я знаю, - сказал Жало.
     И ушел. Повернулся и ушел. В долине еще не научились прощаться. Кроме
того, Жало, хоть и считал себя великим охотником, не был уверен,  что  ему
оставят мяса.
     У реки Павлыш задержался. Вода спала, но река все  еще  была  мутной,
бурной, быстрой. Придется забираться  под  воду  и  может  снести.  Павлыш
проверил, хорошо ли приторочены камеры.
     - Вы ушли, когда меня не было, - сказал юноша.
     Юноша подошел беззвучно, как и подобает духам.
     - Я бежал за вами от  самого  храма,  Павлыш.  На  это  уходит  много
энергии.
     - Мы с вами обо всем поговорили.
     - Да. Почти обо всем. Я хотел задать еще один вопрос.
     - Какой?
     - Вы включили второй экран?
     - Да.
     - И видели, как дикари подбирались к долине?
     - Вы сами предостерегали меня от вмешательства в жизнь планеты.
     - Но не будь вас, Жало никогда  бы  не  добрался  до  племени  Немого
Урагана.
     - Оставайтесь при своем мнении, - ответил Павлыш, делая шаг вперед...
Вода вздыбилась, обтекая башмак. - Я  могу  дать  слово,  что  не  случись
истории с Жалом сегодня, через месяц, через год, все равно  бы  что-нибудь
случилось. Так всегда бывает,  когда  ставят  эксперименты  над  разумными
существами,  основываясь  лишь  на  их  инстинктах  и  не  желая   увидеть
остального. Вы хотели превратить неразумных существ в  разумных  и  потому
отказали им в праве на разум. Я, честно говоря, доволен, что так вышло.  У
меня с самого начала сложилось о Жале и  Речке  особое  мнение.  И,  чтобы
убедить в этом вас, потребовались драматические события.
     - Кое в чем вы правы, - признался юноша, догоняя Павлыша и  шагая  по
воде, чуть касаясь ее ступнями. - Ошибки бывают в любом деле.
     - Если выберете нового вождя, не останавливайте свой выбор  на  Жале.
Он склонен к хвастовству.
     - Я думал об этом.
     - А хвастовство - типично человеческое качество.
     - Прощайте, - сказал юноша. - Лучше было бы, если  бы  вы  не  пришли
сюда.
     - Прощайте, - сказал Павлыш. - Я не жалею,  что  пришел.  По  крайней
мере теперь вам долину не закрыть снова. У людей будет много мяса и мир их
станет шире.
     - Да, эксперимент придется модифицировать. Но мы  его  не  прекратим.
Слишком много вложено сил.
     - Я и не сомневался, - согласился Павлыш.
     Вода уже добралась до пояса,  пошатывала  его,  влекла  в  глубину  и
бредущий по воде юноша говорил сверху, почти с неба.
     Павлыш шагнул вперед и ушел в воду по грудь, потом с головой.
     Когда он выбрался на другой берег, юноши уже не было.