ности ручья.
       -- С  "Когда" все ясно, -- сказала Инга и жалобно вздохнула, -- а вот
с "Где" до сих пор одни непонятки.
       -- За  "Где"  не  беспокойся, --  жестко  сказала Мария. -- Это знают
все, а если не знают, то уж чувствуют наверняка.
       -- Все,  кроме  меня, --  пожала  плечами  Инга. --  Домовые  живут в
домах,   кикиморы   на   болоте,  русалки  в  озере...  Но  мне  никогда  не
рассказывали, где живут мальчики, у которых в глазах бутылочные осколки.
       -- В старых сараях, -- отрывисто выдала Зумки.
       -- Вот уж никогда бы не подумала, -- вырвалось у Инги.
       -- А   никто   не  думает, --  объяснила  Мария. --  Все  это  просто
чувствуют  и  все. Есть любители лазанья по заброшенным домам, но сараев они
сторонятся.  Люди  чувствуют,  что  на  месте  любого из них может оказаться
Замок  Черных  Облаков,  откуда нет обратного пути. Но никто не задумывается
об этом. Если не думать о Замке, одной проблемой в жизни становится меньше.
       -- Но  как  узнать,  какой  из  сараев  оборачивается  Замком  Черных
Облаков? -- спросила Инга.
       -- Мы  это увидим, -- ответила Мария. -- Когда солнце касается Земли,
все вещи мира приобретают истинное обличье.
       -- Значит, на восходе или закате! -- просияла Инга.
       -- На  закате, --  отрезала  Мария. --  Во время восхода Замок Черных
Облаков  умудряется  спрятаться  за  Солнцем,  тогда  как на закате он стоит
между солнцем и нашим миром.
       -- Мы  не  успеем  за  время  заката осмотреть все сараи, -- из груди
Инги извергся очередной вздох.
       -- У нас самолеты, -- сказала Зумки. -- Закат в наших руках.
       -- Как  только  солнце  исчезнет за горизонтом, -- пояснила Мария, --
мы   поднимемся   чуть   выше  и  снова  его  увидим.  Тем  не  менее  стоит
поторопиться. С большой высоты Замок снова прикинется сараем.
       Солнце  еще  только  приближалось  к  крышам  самых  высоких домов, а
четверка  крошечных  самолетов уже поднялась в воздух. Инге было удивительно
сжимать  в  руках  теплый  штурвал,  чуть  подправляя  курс.  Перед  глазами
простиралось  великое  множество  приборов  с цифрами, истекающими фосфорным
свечением.
       Тоненькая  стрелка  указателя  скорости  подбиралась  к  шестидесяти.
Может   вы   сочтете   такую   скорость  не  слишком  значительной,  но  для
миниатюрного  самолета  учебной  эскадрильи,  поверьте, это весьма прилично.
Взор  Инги  скользнул  по тахометру, перескочил на манометр и остановился на
указателе   запаса   топлива.   За   расход  горючего  пока  можно  было  не
волноваться.  Топливный  бак перед вылетом заправили под завязку на запасной
заброшенной  базе.  Убедившись,  что  на  барабане  компаса  у светлой черты
пританцовывает буква "W", девочка взглянула на то, что творилось за окнами.
       Сараи  вырастали  то  справа,  то  слева.  Сараи прятались в тенистой
глубине  дворов.  Сараи убегали в прохладу извилистых оврагов. Скособоченные
строения  выглядывали из-за заборов, пристраивались между домами, выныривали
из  тополиных  зарослей  или  кустов  смородины. Ужас, сколько было в городе
сараев.  Инга  сначала подумала, что это гаражи, но никакая машина не сумела
бы  протиснутся  в  узкие  щелки,  забитые  строениями  из  досок,  железных
пластин,  бетонных  плит  и  кирпичей.  Крыши,  залитые  гудроном,  покрытые
шифером  и  жестью,  простирались  насколько  хватало глаз. Далее потянулись
овраги, и сараев на их склонах оказалось неисчислимое множество.
       Какой  превратится  в  черный  замок?  Вот  бы  знать.  Может,  этот,
приземистый,  похожий  на  баньку,  выстроенный  из  длинных  досок и двери,
обитой  покореженными  листами  жести?  Или тот, через два ряда? У него даже
имелось  зарешеченное  оконце.  Чем  не  дом?  Глаза  разбегались и не могли
вместить эту бесконечность, заполоненную сараями.
       Двери  некоторых  сараев  были приоткрыты. Заглядывая в темноту, Инга
боялась  поймать  встречный  взгляд.  Взгляд  сквозь два бутылочных осколка.
Боялась   и  ждала.  Инга  чувствовала,  что  для  бросившей  вызов  встреча
неотвратима.  И все же хотелось подольше растянуть счастливые минуты полета.
Стремительного,   бреющего,   пронизывающего.  Скоро-скоро  должно  начаться
воздушное сражение, но пока тянулся полет и только полет.
       Райлана  летела  низко.  Не  было ни единой щели, в которую бы она не
постаралась  нырнуть.  Ее  самолет то исчезал в сумеречной мгле выползающего
из  подвалов  вечера,  то  светлячком  крутил  спирали  вокруг нахмурившихся
деревьев, разбуженных веселым рокотом двигателя.
       Мария  держалась  близко,  словно  следила  за  новенькой.  Недоверие
легонько  покалывало  Ингу,  и  в  то  же время чувствовать Марию рядом было
как-то спокойней, надежней.
       Зумки  наоборот  умчалась  в  самую высь, туда, где протянулась гряда
облаков,   пропитавшихся  закатными  лучами,  и  сейчас  казалась  мерцающей
искоркой.  Но  и  она  была  недалеко,  ведь  передатчик  работал  на славу.
Механики учебной ивовой эскадрильи двоек не хватали.
       Нужный  сарай  они  увидели  далеко  не  сразу.  В  тот  миг  они уже
поднялись  на  довольно  большую  высоту.  Город  постепенно уходил вниз. По
сторонам  мелькали  антенны, приткнувшиеся на крышах девятиэтажек. Выше реял
лишь  черный каркас телевышки, да холмы, совершенно непригодные для высоток,
но густо застроенные деревянными домишками. И, конечно же, сараями.
       -- Инга, налево! -- раздался в наушниках торжествующий голос Марии.
       Девочка  вздрогнула,  крутанула штурвал, тут же выправила курс и лишь
затем  взглянула  налево. Вереница сараев взбегала по склону холма. На самом
краю  обрыва  темнела  приземистая  деревянная  коробка  с  тремя выступами,
похожими на высокие полуразвалившиеся кирпичные трубы.
       За  коробкой не было ничего. Просто небо, на которое опускалось серое
марево.  Вернее,  Инга видела его серым. А на самом деле оно могло оказаться
любым. Даже багряным.
       -- Выше, Ингочка, выше! -- это звонко пропела Райлана.
       Инга  удивилась,  как  ей  удался  такой  великолепный  вираж.  Днище
самолета  едва  не  проскребло  по  бетонным осколкам, по смятой пластиковой
бутыли,  по  скрученной цепи. Сквозь треснувшие звенья пробивались стебельки
травы.
       -- Когда   лучи   солнца   нальются  кровью,  когда  багряное  облако
опустится  к  горизонту,  когда  прорастет  ржавая  цепь,  а  холм покроется
желтыми  сумеречными  цветами.  И  стая  светляков опустится на их листья. А
противостоять  нам  будут тридцать три ворона и два дракона, -- пробормотала
Инга.
       Длинная  стрелка  высотомера завертелась, откручивая все новые метры.
Короткая  пока  не  шевелилась --  до  километра  она  могла спать спокойно.
Верхушка  холма  пестрела  раскрывшимися  цветами,  а  над светлыми бутонами
колыхалась  живая  туча.  Она  выгнулась  в сторону, а потом разом нырнула в
сумрак, затерявшись среди цветов.
       -- Светляки  опустились, --  раздался  голос Марии. -- Ждем появления
Замка. Инга, не зевай! Почему прекратила подъем?!
       Стрелка  вариометра перескочила на верхнюю тройку, но вновь качнулась
вниз  до  нуля,  когда  спрятавшееся  солнце  выглянуло  из-за  бугра.  Инга
развернула   самолет,  и  ослепительный  шар  нехотя  покатился  к  отдельно
стоящему  зданию.  Черно-белый  закат не шел ни в какое сравнение с цветным,
но  все  так  же завораживал. Поэтому Инга чуть не пропустила секунду, когда
солнце,  сарай  и  ее  самолет  очутились на одной прямой. Как только черный
силуэт  оказался  словно в центре мишени, он странно вытянулся, обломки труб
превратились  в  высокие башни с каплями крыш и длинными шпилями. На остриях
замерли  флюгера  в  виде  летучих  мышей,  взмахнувших  крыльями,  да так и
замерших  на  веки  вечные.  Черный замок окутался кружевом кустов, издалека
смахивающих   на  заросли  колючей  проволоки.  Стрелка  радиокомпаса,  чуть
подрагивая,  указывала  точно по курсу, словно станция на которую компас был
настроен, прятался в одной из жутких башен.
       Четверка  самолетов  неслась  в  самый  центр  солнца.  Замок  Черных
Облаков зловещей трехглавой фигурой преграждал им путь.
       Порыв  ветра  поднял  со  стен  мелкую  мошкару и бросил ее навстречу
летчицам. С каждой секундой стая разрасталась, превращаясь в черную тучу.
       -- Что же это такое? -- зазвучал в шлемофоне голос Райланы.
       -- Вороны, -- металлом отозвалась Мария. -- Тридцать три штучки.
       -- А кажется, не меньше сотни, -- призналась Инга.
       -- Что  сотня! --  воскликнула  Зумки,  в  штопоре  падая с небес. --
Здесь их тысячи, миллионы.
       -- Это  призраки, --  объяснила  Мария. --  Настоящих  всего тридцать
три.  Остальные --  лишь отражения злобных зеркал. Они исчезают, если убьешь
ворона, что заглянул в зеркало, порождающее злые отражения.
       -- Жуть! -- в один голос вскричали Райлана и Зумки.
       -- Спокойнее,  девочки. Не надо заранее бояться призраков -- охладила
их Мария. -- Что же вы запоете, когда в бой вступят драконы?

Глава двадцать первая

Сражение

       Ветер  дул  нестерпимо.  Самолет дрожал. Иногда Инге казалось, что он
сейчас  развалится на маленькие кусочки, а она сама упадет с огромной высоты
и  никогда  уже  не увидит мир ни цветным, ни черно-белым. Двигатель натужно
ревел, но все же удерживал стремительную крылатую каплю на прежнем курсе.
       От  урагана  была лишь одна польза: мощнейший порыв унес воронью стаю
в  сторону.  Только  поэтому  четверка  сумела  беспрепятственно подлететь к
замку.  Башня,  сложенная  из  громадных,  грубо обтесанных камней, поросших
темным  мхом,  величаво  проплывала  слева  от  Инги.  Черные  провалы  окон
недружелюбно  оскалились  стрелами  узорных решеток. Правая башня вздымалась
еще  выше.  Возле  нее  сейчас скользила Зумки. Райлана чуть поотстала. Зато
Мария  вырвалась  вперед.  Самая могучая башня пронзала небо прямо по курсу,
но  до  нее  еще  было лететь и лететь. Просто поразительно, какая громадина
получилась из неказистой сараюшки.
       По  двору,  образованному треугольником башен, беспорядочно кружилось
воронье.  Немного,  не  более  десятка. Видимо, все остальные воздушные силы
мальчика  со  стеклянными  глазами рассеял ветер. Увидев самолеты, вороны со
злобным   покаркиванием   устремились   наперерез.  Самолеты  летчиц  ивовой
эскадрильи  выплюнули первые очереди светящихся трассеров. Инга не стреляла.
Пальцы  обхватили  гашетку,  но  не  могли  нажать  на  кнопку.  Летчицы  не
целились.  Они  надеялись  распугать  остатки  вражеской  армии выстрелами в
воздух.  Вороны  взметнулись  ввысь,  а  потом  обрушились на самолеты. Инга
увидела,  как  содрогнулся  самолет  Марии,  как  покрылось  сеточкой трещин
боковое  стекло,  как  остановился  пропеллер,  замер, но потом, дернувшись,
вновь  превратился  в почти невидимый диск. Пули следующей очереди пропахали
холодный  воздух. Два ворона рухнули вниз, еще девять попросту растворились.
Остался один. Тот, что летел на Ингу.
       Левая   башня  постепенно  отдалялась.  Ветер  переменился  и  сносил
зеленокрылые  машины к правой. Хотелось зажмурить глаза. Хотелось повернуть.
Хотелось  сказать:  "Все,  хватит! Проживу как-нибудь и без красок!" Но Инга
понимала,  что  остановиться  уже  невозможно.  Ворон  превратился  в черное
чудовище  с кровавыми глазами, кривыми когтями и клювом, отлитым из металла.
Он  уже  приблизился  настолько,  что  девочка  могла разглядеть щербинку на
блестящей    поверхности    клюва.    В    голове   бесконечно   повторялась
одна-единственная  фраза:  "Сорок  свирепых  волков было у Бастинды, и сорок
раз  поднимал  Железный  Дровосек  свой топор. И когда он поднял его в сорок
первый  раз,  ни  одного  волка  не  осталось  в живых: все они лежали у ног
Железного Дровосека".
       Инга  дорого  бы  дала за то, чтобы сейчас здесь оказался Дровосек из
книжки.  Но Дровосек и его знаменитый топор находились сейчас весьма далеко.
Зато  Инга  сидела  в  настоящем  боевом  самолете, а рука лежала на удобной
ручке  гашетки  с кнопкой, которую следовало нажать как можно скорее. И если
Железный  Дровосек  убивал волков, чтобы вернуть домой девочку Элли, то Инга
тоже  должна  стрелять в воронов, охранявших замок, где жил тот, что обманом
выменял  у  ней  краски  мира. Дождавшись, когда взъерошившаяся грудь ворона
окажется  в  перекрестье  прицела,  девочка  нажала  на  кнопку.  Глаза  она
все-таки зажмурила.
       -- Молодец, Ингочка, -- раздался голосок Райланы. -- Так держать.
       -- Инга, следи за башней, следи за башней, -- напомнила Мария.
       Инга  наклонила  самолет  и  увидела, как сбитый ей ворон, беспомощно
кувыркаясь,  упал  в  сизый  туман,  окутавший  двор замка. Внимание девочки
снова переключилось на левую башню.
       И вовремя!
       Из  уродливого  пролома  посыпались вороны. Много. Целая стая. Ничуть
не  меньше,  чем  та,  что  унес  ветер.  Инга сжалась от страха и выпустила
гашетку.  Она  подумала,  что  нипочем не справится с такой уймой воронов. И
еще она подумала, что летчицы непременно придут ей на помощь.
       Мгновенного  взгляда  направо  хватило,  чтобы понять свою ошибку. Из
второй  башни  вылетела  еще  более многочисленная стая. А потом Инга совсем
перепугалась: горел самолет Райланы.
       Армия   левой  башни  нападала  полумесяцем.  Чуть  поодаль  держался
ворон-одиночка,  видимо,  ее  предводитель. Развернув самолет носом к башне,
Инга  попятилась,  чтобы дистанция между ней и врагами сокращалась как можно
медленнее.  Стрекотал  пулемет,  вороны  падали,  а  чаще  растворялись,  но
девочке  казалось,  что  меньше  их не становится. Где-то позади надвигалась
громада  правой башни. Хотелось обернуться, потому что самолет мог врезаться
в  серые камни в любую секунду. Но оборачиваться было некогда. Инга ловила в
перекрестье прицела очередного врага и нажимала на кнопку.
       Плавное   парение   предводителя   прервалось   скачком.   Из  ворона
посыпались  перья как из порванной подушки. А три ближайших к нему соратника
исчезли.  Еще  один  ворон кувыркнулся вниз. Полумесяц распался. Его остатки
принялись  позорно  удирать  к  своему  пристанищу.  Инга не верила в удачу.
Разъяренным  зверем  ревел  двигатель, утаскивая ее все дальше назад, дробно
стучал пулемет, и все меньше становилось ворон в морозном небе.
       Тогда  Инга  увидела  самолеты,  заходящие  справа.  Все  три. Боевая
машина  Райланы  почернела,  но  держалась  молодцом.  Суровый  ветер оказал
нежданную  услугу:  сбил  пламя.  На  сердце  у  Инги  сразу  стало  легко и
спокойно. Зумки приветственно покачала крыльями своего самолета.
       -- Пробились, -- подвела итоги Мария. -- Но бой еще не закончен.
       Инга  взглянула  наверх  и  удивилась,  как  высоко  успело подняться
солнце.  И  только потом она поняла, что солнце давно исчезло. Почти в самом
зените сияла полная луна, освещая прохладным светом поле битвы.

Глава двадцать вторая

Драконы

       -- Бой еще не закончен, -- сказала Мария. -- Курс на главную башню.
       Самолеты   подлетали   к   первому  бастиону  крепостных  укреплений,
кольцами  вздымающихся  вокруг  башни. Вороны суматошно кружились вблизи, но
напасть  не  рискнули.  А после неудачной атаки трех громил, расстрелянных в
упор,   мелкое   воронье  заметно  увеличило  дистанцию.  Погибло  не  менее
полусотни  пернатых.  Но  сколько  из них настоящих, а сколько -- призрачных
отражений, никто не знал. Летчицы хранили молчание.
       Стены  второго  бастиона пестрели бойницами. Черными снарядами оттуда
вылетали  вороны,  нацелившиеся  клювами  на  зеленые  самолеты. Безвольными
комками они падали вниз или исчезали. До намеченной цели не долетел никто.
       Вороненок  сидел на самом верху. Видимо, он спал и, лишь заслышав гул
двигателей,  встрепенулся.  Приоткрылся  блестящий глаз и уставился на Ингу.
После   птенец   принялся  расхаживать  по  стене.  Вид  его  выражал  такое
презрение,  что  девочке  оставалось  лишь  удивляться,  почему вороненок не
плюется  и  не  ругается нехорошими словами. Девочка направила самолет прямо
на  маленькую  птицу, словно собиралась протаранить его и сбросить со стены.
Птенец  повернулся  к  летчице  клювом  и,  нагло  расставив  ноги,  замер в
ожидании.  По  неведомой  причине Инга смутилась, обогнула нахальную птицу и
понеслась к третьему бастиону.
       Высочайшая  башня  надвигалась  медленно,  словно  атомоход из старой
хроники,   прорубающий   темный  коридор  в  сахарных  ледяных  глыбах.  Две
предыдущие  башни  казались желудями, а она дубом, выросшим из этих желудей.
Ее камни источали таинственное сияние.
       -- Ух,  и  багровеет, -- воскликнула Райлана. -- Выглядит раскаленной
до невозможности.
       -- Посмотри на окна, -- спокойно посоветовала Зумки.
       Из темных окон выглядывали пылающие факела.
       -- Огонь холодный, синий, -- добавила пушистая красавица.
       Райлана спорить не стала.
       Инга  видела  сияние как белесый туман, медленно переползающий вокруг
башни,  а  на  факелы  девочка старалась не смотреть. Может, поэтому дракона
она   увидела   первой.   Сначала   когтистую   лапу,  словно  собранную  из
разнокалиберных   шаров.   Вцепившаяся  в  башню  лапа  настолько  органично
вписывалась  в  общую  картину,  что  казалась  продолжением стены. На крыше
покоилась  голова.  Треугольная,  с  двумя  выпуклыми яйцеобразными глазами.
Дугами  разведенного моста уходили в небо два согнувшихся друг к другу рога.
Третий  рог,  почти незаметный по сравнению со своими братьями, располагался
над  ноздрями. Из ноздрей курился дымок. Так выглядит пена на морских волнах
во  время  прибоя.  Полосатая  шея чудовища уходила под черную непроницаемую
накидку, укутавшую все тело, за исключением головы и лап.
       -- Нападаем? -- напряженным голосом спросила Райлана.
       -- Не   сметь, --   оборвала   ее  Мария. --  Медленно  опускаемся  к
дворцовым  дверям.  Первым  делом  надо  проникнуть внутрь, а там как знать,
может дракон дерется только снаружи.
       По  сравнению  с рогатым гигантом самолеты ивовой эскадрильи казались
мухами, залетевшими в органный зал.
       Инга   уже   видела   дверь,   в  которую  им  предстояло  войти.  Из
потемневшего  дерева.  С  двумя  медными  кольцами, зажатыми в пастях льва и
носорога.  Над  дверью  нависал  угловатый  каменный  карниз. На его вершине
покоился  древний, растрескавшийся шар, а рядом росла молодая рябинка. Дверь
стояла  настолько  близко,  что  скорая победа не вызывала никаких сомнений.
Оставалось  лишь  приземлиться на широкое крыльцо, как на аэродром, потянуть
за кольцо...
       Стоп!   Кольцо   расчитано   на   обычных   людей,   а   Инга  сейчас
премалюсенькая.
       Земля   содрогнулась.   Гигантская   стрела   воткнулась  в  крыльцо,
разбрызгав  каменную  крошку.  Чудовище  заметило незваных гостей и прикрыло
желанную дверь своим хвостом.
       Дракон  взревел.  Рев его походил на вопль рассерженного ягуара. Инга
чуть  не  оглохла  и  почти  что  выпустила  штурвал,  опомнившись  в  самую
последнюю   секунду,  чтобы  успеть  уклониться  от  затейливого  орнамента,
украшающего  наличники  окон второго этажа. Позади дракона с громким хлопком
раскрылись крылья, которые Инга принимала за накидку.
       -- Сейчас  взлетит! -- сообщила Зумки. -- Ой, девочки, что будет, что
будет!
       -- Не   успеет, --   вмешалась   Мария   своим  стальным  голосом. --
Держитесь подальше от огня. Этого гада я беру на себя.
       Маленький  самолетик  взвился  к  безобразной  морде. Зумки и Райлана
кружили   у   колонн  крыльца,  наблюдая  за  хвостом,  наконечник  которого
несокрушимо  загораживал  вход  во  дворец.  Инга  не  знала,  что и делать.
Стрелять  отсюда  бесполезно,  а  перебороть себя и приблизиться к огромному
чудищу  девочка не могла. Да и Мария приказала к огню не соваться. Кстати,