лосилась-то ярь неплохая,
               Да сгубили сухие деньки".

               На коне - черной тучице в санках -
               Билось пламя-шлея... синь и дрожь.
               И кричали парнишки в еланках:
               "Дождик, дождик, полей нашу рожь!"

               1914

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Черная, потом пропахшая выть!
               Как мне тебя не ласкать, не любить?

               Выйду на озеро в синюю гать,
               К сердцу вечерняя льнет благодать.

               Серым веретьем стоят шалаши,
               Глухо баюкают хлюпь камыши.

               Красный костер окровил таганы,
               В хворосте белые веки луны.

               Тихо, на корточках, в пятнах зари
               Слушают сказ старика косари.

               Где-то вдали, на кукане реки,
               Дремную песню поют рыбаки.

               Оловом светится лужная голь...
               Грустная песня, ты - русская боль.

               1914

               ---------------------------------------------

                    * * *

               Топи да болота,
               Синий плат небес.
               Хвойной позолотой
               Взвенивает лес.

               Тенькает синица
               Меж лесных кудрей,
               Темным елям снится
               Гомон косарей.

               По лугу со скрипом
               Тянется обоз -
               Суховатой липой
               Пахнет от колес.

               Слухают ракиты
               Посвист ветряной...
               Край ты мой забытый,
               Край ты мой родной!..

               1914

               ---------------------------------------------

                       * * *

               За темной прядью перелесиц,
               В неколебимой синеве,
               Ягненочек кудрявый - месяц
               Гуляет в голубой траве.

               В затихшем озере с осокой
               Бодаются его рога, -
               И кажется с тропы далекой -
               Вода качает берега.

               А степь под пологом зеленым
               Кадит черемуховый дым
               И за долинами по склонам
               Свивает полымя над ним.

               О сторона ковыльной пущи,
               Ты сердцу ровностью близка,
               Но и в твоей таится гуще
               Солончаковая тоска.

               И ты, как я, в печальной требе,
               Забыв, кто друг тебе и враг,
               О розовом тоскуешь небе
               И голубиных облаках.

               Но и тебе из синей шири
               Пугливо кажет темнота
               И кандалы твоей Сибири,
               И горб Уральского хребта.

               <1915-1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               В том краю, тде желтая крапива
                   И сухой плетень,
               Приютились к вербам сиротливо
                   Избы деревень.

               Там в полях, за синей гущей лога,
                   В зелени озер,
               Пролегла песчаная дорога
                   До сибирских гор.

               Затерялась Русь в Мордве и Чуди,
                   Нипочем ей страх.
               И идут по той дороге люди,
                   Люди в кандалах.

               Все они убийцы или воры,
                   Как судил им рок.
               Полюбил я грустные их взоры
                   С впадинами щек.

               Много зла от радости в убийцах,
                   Их сердца просты,
               Но кривятся в почернелых лицах
                   Голубые рты.

               Я одну мечту, скрывая, нежу,
                   Что я сердцем чист.
               Но и я кого-нибудь зарежу
                   Под осенний свист.

               И меня по ветряному свею,
                   По тому ль песку,
               Поведут с веревкою на шее
                   Полюбить тоску.

               И когда с улыбкой мимоходом
                   Распрямлю я грудь,
               Языком залижет непогода
                   Прожитой мой путь.

               1915

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Я снова здесь, в семье родной,
               Мой край, задумчивый и нежный!
               Кудрявый сумрак за горой
               Рукою машет белоснежной.

               Седины пасмурного дня
               Плывут всклокоченные мимо,
               И грусть вечерняя меня
               Волнует непреодолимо.

               Над куполом церковных глав
               Тень от зари упала ниже.
               О други игрищ и забав,
               Уж я вас больше не увижу!

               В забвенье канули года,
               Вослед и вы ушли куда-то.
               И лишь по-прежнему вода
               Шумит за мельницей крылатой.

               И часто я в вечерней мгле,
               Под звон надломленной осоки,
               Молюсь дымящейся земле
               О невозвратных и далеких.

               <1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Не бродить, не мять в кустах багряных
               Лебеды и не искать следа.
               Со снопом волос твоих овсяных
               Отоснилась ты мне навсегда.

               С алым соком ягоды на коже,
               Нежная, красивая, была
               На закат ты розовый похожа
               И, как снег, лучиста и светла.

               Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
               Имя тонкое растаяло, как звук,
               Но остался в складках смятой шали
               Запах меда от невинных рук.

               В тихий час, когда заря на крыше,
               Как котенок, моет лапкой рот,
               Говор кроткий о тебе я слышу
               Водяных поющих с ветром сот.

               Пусть порой мне шепчет синий вечер,
               Что была ты песня и мечта,
               Все ж, кто выдумал твой гибкий стан
                                            и плечи -
               К светлой тайне приложил уста.

               Не бродить, не мять в кустах багряных
               Лебеды и не искать следа.
               Со снопом волос твоих овсяных
               Отоснилась ты мне навсегда.

               <1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               О красном вечере задумалась дорога,
               Кусты рябин туманней глубины.
               Изба-старуха челюстью порога
               Жует пахучий мякиш тишины.

               Осенний холод ласково и кротко
               Крадется мглой к овсяному двору;
               Сквозь синь стекла желтоволосый отрок
               Лучит глаза на галочью игру.

               Обняв трубу, сверкает по повети
               Зола зеленая из розовой печи.
               Кого-то нет, и тонкогубый ветер
               О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.

               Кому-то пятками уже не мять по рощам
               Щербленый лист и золото травы.
               Тягучий вздох, ныряя звоном тощим,
               Целует клюв нахохленной совы.

               Все гуще хмарь, в хлеву покой и дрема,
               Дорога белая узорит скользкий ров...
               И нежно охает ячменная солома,
               Свисая с губ кивающих коров.

               <1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Нощь и поле, и крик петухов...
               С златной тучки глядит Саваоф.
               Хлесткий ветер в равнинную синь
               Катит яблоки с тощих осин.

               Вот она, невеселая рябь
               С журавлиной тоской сентября!
               Смолкшим колоколом над прудом
               Опрокинулся отчий дом.

               Здесь все так же, как было тогда,
               Те же реки и те же стада.
               Только ивы над красным бугром
               Обветшалым трясут подолом.

               Кто-то сгиб, кто-то канул во тьму,
               Уж кому-то не петь на холму.
               Мирно грезит родимый очаг
               О погибших во мраке плечах.

               Тихо-тихо в божничном углу,
               Месяц месит кутью на полу...
               Но тревожит лишь помином тишь
               Из запечья пугливая мышь.

               <1917>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               О край дождей и непогоды,
               Кочующая тишина,
               Ковригой хлебною под сводом
               Надломлена твоя луна.

               За перепаханною нивой
               Малиновая лебеда.
               На ветке облака, как слива,
               Златится спелая звезда.

               Опять дорогой верстовою,
               Наперекор твоей беде,
               Бреду и чую яровое
               По голубеющей воде.

               Клубит и пляшет дым болотный...
               Но и в кошме певучей тьмы
               Неизреченностью животной
               Напоены твои холмы.

               <1917>

               ---------------------------------------------

                         ГОЛУБЕНЬ

               В прозрачном холоде заголубели долы,
               Отчетлив стук подкованных копыт,
               Трава поблекшая в расстеленные полы
               Сбирает медь с обветренных ракит.

               С пустых лощин ползет дугою тощей
               Сырой туман, курчаво свившись в мох,
               И вечер, свецившись над речкою, полощет
               Водою белой пальцы синих ног.

                               *

               Осенним холодом расцвечены надежды,
               Бредет мой конь, как тихая судьба,
               И ловит край махающей одежды
               Его чуть мокрая буланая губа.

               В дорогу дальнюю, не к битве, не к покою,
               Влекут меня незримые следы,
               Погаснет день, мелькнув пятой златою,
               И в короб лет улягутся труды.

                               *

               Сыпучей ржавчиной краснеют по дороге
               Холмы плешивые и слегшийся песок,
               И пляшет сумрак в галочьей тревоге,
               Согнув луну в пастушеский рожок.

               Молочный дым качает ветром села,
               Но ветра нет, есть только легкий звон.
               И дремлет Русь в тоске своей веселой,
               Вцепивши руки в желтый крутосклон.

                               *

               Манит ночлег, недалеко до хаты,
               Укропом вялым пахнет огород.
               На грядки серые капусты волноватой
               Рожок луны по капле масло льет.

               Тянусь к теплу, вдыхаю мягкость хлеба
               И с хруптом мысленно кусаю огурцы,
               За ровной гладью вздрогнувшее небо
               Выводит облако из стойла под уздцы.

                               *

               Ночлег, ночлег, мне издавна знакома
               Твоя попутная разымчивость в крови,
               Хозяйка спит, а свежая солома
               Примята ляжками вдовеющей любви.

               Уже светает, краской тараканьей
               Обведена божница по углу,
               Но мелкий дождь своей молитвой ранней
               Еще стучит по мутному стеклу.

                                *

               Опять передо мною голубое поле,
               Качают лужи солнца рдяный лик.
               Иные в сердце радости и боли,
               И новый говор липнет на язык.

               Водою зыбкой стынет синь во взорах,
               Бредет мой конь, откинув удила,
               И горстью смуглою листвы последний ворох
               Кидает ветер вслед из подола.

               <1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Колокольчик среброзвонный,
               Ты поешь?  Иль сердцу снится?
               Свет от розовой иконы
               На златых моих ресницах.

               Пусть не я тот нежный отрок
               В голубином крыльев плеске,
               Сон мой радостен и кроток
               О нездешнем перелеске.

               Мне не нужен вздох могилы,
               Слову с тайной не обняться.
               Научи, чтоб можно было
               Никогда не просыпаться.

               <1917>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Запели тесаные дроги,
               Бегут равнины и кусты.
               Опять часовни на дороге
               И поминальные кресты.

               Опять я теплой грустью болен
               От овсяного ветерка.
               И на известку колоколен
               Невольно крестится рука.

               О Русь - малиновое поле
               И синь, упавшая в реку, -
               Люблю до радости и боли
               Твою озерную тоску.

               Холодной скорби не измерить,
               Ты на туманном берегу.
               Но не любить тебя, не верить -
               Я научиться не могу.

               И не отдам я эти цепи,
               И не расстанусь с долгим сном,
               Когда звенят родные степи
               Молитвословным ковылем.

               <1916>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Не напрасно дули ветры,
               Не напрасно шла гроза.
               Кто-то тайный тихим светом
               Напоил мои глаза.

               С чьей-то ласковости вешней
               Отгрустил я в синей мгле
               О прекрасной, но нездешней,
               Неразгаданной земле.

               Не гнетет немая млечность
               Не тревожит звездный страх.
               Полюбил я мир и вечность
               Как родительский очаг.

               Все в них благостно и свято,
               Все тревожное светло.
               Плещет рдяный мак заката
               На озерное стекло.

               И невольно в море хлеба
               Рвется образ с языка:
               Отелившееся небо
               Лижет красного телка.

               <1917>

               ---------------------------------------------

                       КОРОВА

               Дряхлая, выпали зубы,
               Свиток годов на рогах.
               Бил ее выгонщик грубый
               На перегонных полях.

               Сердце неласково к шуму,
               Мыши скребут в уголке.
               Думает грустную луму
               О белоногом телке.

               Не дали матери сына,
               Первая радость не впрок.
               И на колу под осиной
               Шкуру трепал ветерок.

               Скоро на гречневом свее,
               С той же сыновней судьбой,
               Свяжут ей петлю на шее
               И поведут на убой.

               Жалобно, грустно и тоще
               В землю вопьются рога...
               Снится ей белая роща
               И травяные луга.

               1915

               ---------------------------------------------

                       * * *

               Под красным вязом крыльцо и двор,
               Луна над крышей, как злат бугор.

               На синих окнах накапан лик:
               Бредет по туче седой Старик.

               Он смуглой горстью меж тихих древ
               Бросает звезды - озимый сев.

               Взрастает нива, и зерна душ
               Со звоном неба спадают в глушь.

               Я помню время, оно, как звук,
               Стучало клювом в древесный сук.

               Я был во злаке, но костный ум
               Уж верил в поле и водный шум.

               В меже под елью, где облак-тын,
               Мне снились реки златых долин.

               И слышал дух мой про край холмов,
               Где есть рожденье в посеве слов.

               1915

               ---------------------------------------------

                             ТАБУН

               В холмах зеленых табуны коней
               Сдувают ноздрями златой налет со дней.

               С бугра высокого в синеющий залив
               Упала смоль качающихся грив.

               Дрожит их головы над тихою водой,
               И ловит месяц их серебряной уздой.

               Храпя в испуге на свою же тень
               Зазастить гривами они ждут новый день

                               *

               Весенний день звенит над конским ухом
               С приветливым желаньем к первым мухам.

               Но к вечеру уж кони над лугами
               Брыкаются и хлопают ушами.

               Все резче звон, прилипший на копытах,
               То тонет в воздухе, то виснет на ракитах.

               И лишь волна потянется к звезде,
               Мелькают мухи пеплом по воде.

                               *

               Погасло солнце.  Тихо на лужке.
               Пастух играет песню на рожке.

               Уставясь лбами, слушает табун,
               Что им поет вихрастый гамаюн.

               А эхо резвое, скользнув по их губам,
               Уносит думы их к неведомым лугам.

               Любя твой день и ночи темноту,
               Тебе, о родина, сложил я песню ту.

               1915

               ---------------------------------------------

                       ПРОПАВШИЙ МЕСЯЦ

               Облак, как мышь,
                               подбежал и взмахнул
               В небо огромным хвостом.
               Словно яйцо,
                               расколовшись, скользнул
               Месяц за дальним холмом.

               Солнышко утром в колодезь озер
               Глянуло -
                         месяца нет...
               Свесило ноги оно на бугор,
               Кликнуло -
                         месяца нет.

               Клич тот услышал с реки рыболов,
               Вздумал старик подшутить.
               Отраженье от солнышка
                                 с утренних вод
               Стал он руками ловить.

               Выловил.  Крепко скрутил бечевой,
               Уши коленом примял.
               Вылез и тихо на луч золотой
               Солнечных век
                           привязал.

               Солнышко к небу глаза подняло
               И сказало:
                         "Тяжек мой труд!"
               И вдруг солнышку
                               что-то веки свело,
               Оглянулося -
                            месяц как тут.

               Как белка на ветке, у солнца в глазах
               Запрыгала радость...
                                   Но вдруг...
               Луч оборвался,
                             и по скользким холмам
               Отраженье скатилось в луг.

               Солнышко испугалось...
                                    А старый дед,
               Смеясь, грохотал, как гром.
               И голубем синим
                               вечерний свет
               Махал ему в рот крылом.

               <1915>

               ---------------------------------------------

                       * * *

               О товарищах веселых,
               О полях посеребренных
               Загрустила, словно голубь,
               Радость лет уединенных.

               Ловит памя