шила   серьезную   ошибку,
остановившись. Теперь бежать было некуда, а если бы даже и  было  куда,  она
все равно оказалась пленницей в сильнейшем магнетическом поле, исходившем от
Броди. А он тем временем медленно склонял к ней  голову,  пока  их  губы  не
оказались на одном уровне.
   Поцелуй начался с прикосновения,  легкого  как  пух,  потом  его  нежные,
ласкающие губы накрыли ее рот и начали необыкновенную, сладострастную  игру,
от которой все мысли о сопротивлении исчезли. Губы Эмми приоткрылись, и  его
язык проник меж ее зубов. Больше не в силах противиться, она свободной рукой
обняла его за шею.
   Еще мгновение Броди впитывал сладость ее мягких губ, запах кожи и  волос,
разметавшихся по щекам. Его рука, сначала гладившая  ее  подбородок,  теперь
скользнула на затылок и зарылась в густые кудри. Другая рука обвила ее талию
и прижала Эмми к, его напрягшемуся от желания телу. И в этот  момент,  когда
вокруг них даже воздух замер от напряжения, он понял, что Эмеральда Карлайзл
готова? отдаться ему.
   Когда он внезапно отстранился, Эмми тихонько и протестующе  застонала,  и
на мгновение Броди был готов послать ко всем чертям и Джералда Карлайзла,  и
свою совесть, и, очень возможно, свою карьеру. И только твердая уверенность,
что она просто валяет дурака, остановила его.
   Броди поднял голову и - опять свысока - посмотрел на: нее..
   - Вот каким чувством юмора вы обладаете, Эмми. И неплохо умеете  сбить  с
толку, но, поскольку ваш паспорт прочно заперт в  моем  сейфе,  ваша  жертва
была бы бесполезной. - Он отступил на шаг, на безопасное расстояние. - Вы не
забыли, что смертельно жаждете скорее выйти за Кита Фэрфакса? Или этот  брак
- просто очередная попытка пойти наперекор отцу? Я предпочел бы  узнать  это
сейчас, потому что не хотел бы делать что-нибудь...
   - ..безнадежное,  -  закончила  за  него  Эмеральда  слегка  надтреснутым
голосом. Его лицо выражало сомнение. А кто в этом виноват?  -  спросила  она
себя.  Черт  бы  побрал  Холлингворта,  которого  именно  сейчас  понесло  в
Шотландию. С ним у нее не было бы таких проблем. - Я намерена выйти замуж за
Кита, и как можно скорее! - воскликнула она с гораздо большим чувством,  чем
следовало, чтобы убедить Броди в своей искренности. - И вы ничего не сможете
сделать, чтобы мне помешать.
   - Неужели? - Он снова протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее  губ.
Его пальцы были такими прохладными, пахли дорогим мылом и  еще  чем-то,  что
было свойственно только ему. - Я, можете мне поверить, намерен  попробовать.
Во что бы то ни стало.
   Броди перегнулся через ночной столик и отключил телефон. Выпрямившись, он
заметил улыбку, скользнувшую по ее лицу. Решила, что он  отключает  телефон,
чтобы она никуда не смогла позвонить, и что ему  ничего  не  известно  о  ее
звонке из кухни. Что ж, неплохо.
   Но Броди не хотел, чтобы она подслушивала его собственные разговоры,  так
как собирался кое-кому позвонить по аппарату, стоящему на кухне. Он медленно
обмотал шнур вокруг телефона и вместе с ним направился к выходу.
   - Спокойной ночи, Эмми. Приятных снов, - сказал он,  решительно  закрывая
за собой дверь.
   Эмми стиснула зубы и до боли сжала руки в кулаки. Ее грудь потряс  долгий
дрожащий вздох. Потом она огромным усилием воли заставила себя  расслабиться
и стряхнуть невыносимое напряжение - в конце концов, никого за  это  винить,
кроме себя, она не могла.
   В сложившейся ситуации заигрывать с Броди было делом  непростительным.  И
невероятно глупым. Если бы он  только  заподозрил,  какую  она  преследовала
цель, игра была бы окончена прежде, чем началась.
   Но  этот  поначалу  невинный  флирт  имел  свои  границы,  и   физическое
притяжение в какой-то момент стало просто опасным. На  миг  у  нее  осталось
только одно желание, а Броди, как она  подозревала,  сильно  опередил  ее  в
этом. Эмми глянула на его широченную кровать, разделась  и  натянула  старую
футболку, служившую ей ночной рубашкой.
   Сильно опередил ее. Но она очень быстро сократила между ними разрыв.
   Улыбаясь  с  некоторой  горечью,  она  откинула  покрывало  с  кровати  и
подумала, что они вполне могли бы  провести  на  этой  кровати  всю  ночь  в
полнейшем целомудрии даже без перегородки из подушек. Все-таки  эта  кровать
ужасно большая. Но и Броди - ужасно привлекательный мужчина, так что одиноко
ему на ложе не бывает.
   От этой мысли у нее  на  душе  стало  так  скверно,  что  Эмми  поспешила
забраться под одеяло.
   Броди вернулся на кухню и, подойдя к телефону, висевшему на  стене,  снял
трубку и нажал кнопку повтора. Через пару секунд прозвучало:
   - Адресное бюро.  Назовите  город.  Он  изумленно  уставился  на  трубку.
Адресное бюро?
   - Извините, я ошибся номером, - сказал он  и  нажал  на  рычаг.  Из  всех
дьявольских женщин... Конечно, она, позвонив, набрала номер адресного  бюро,
чтобы он не смог проверить, куда она звонила на самом  деле.  Неудивительно,
что мисс Карлайзл выглядела такой  довольной.  Похоже,  если  он  собирается
разыскать Кита Фэрфакса, ему придется ехать вместе с ней во Францию.
   Он набрал номер своей секретарши.
   - Дженни? Прости, что звоню так поздно, но меня не будет в офисе до конца
недели. Я уезжаю по поручению Джералда Карлайзла. Перенеси, пожалуйста,  все
мои встречи на другие дни. И еще несколько срочных поручений.  Во-первых,  я
одолжил машину...

***

   - Эмми?
   Она открыла глаза, услышав настойчивый стук в дверь и голос,  зовущий  ее
по имени. И снова быстро их закрыла. В высокие  окна  било  солнце,  слишком
яркое для ее воспаленных после беспокойной ночи глаз. Она  перевернулась  на
живот и зарылась лицом в подушку. Стук в дверь повторился, на сей раз  более
настойчивый и нетерпеливый.
   - Убирайтесь вон. Броди,  -  пробурчала  она.  Но,  наверное,  он  ее  не
услышал, потому что дверь открылась. - Сказала, убирайтесь. Я еще сплю.
   - Я принес вам чай. Просыпайтесь, пока я буду в душе.
   - Я не хочу просыпаться.
   - У вас нет выбора. Мне удалось взять два билета на поезд. Он отходит  от
вокзала Ватерлоо в восемь двадцать семь.
   В восемь двадцать семь? Некоторое время Эмми тихо лежала, не  обращая  на
Броди внимания. Из всех поездов, отправляющихся во Францию, он  выбрал  тот,
который  отходит  рано  утром.  Как  умно!  Как  потрясающе,  необыкновенно,
восхитительно умно!
   - Прекрасно, - пробурчала она.
   - Был еще один, в шесть пятьдесят три. Но я подумал, что вам не захочется
просыпаться так рано.
   Тут он был прав. Что ж, и на том спасибо.
   - Я думала, они уходят через каждый час, - сказала она в подушку.
   - Да, уходят, но только до Парижа. А нам нужна пересадка в Лилле. Я  взял
билеты до Марселя, а там мы сможем взять напрокат машину.
   - До Марселя? Почему именно до Марселя?
   - Вы сказали - юг Франции, - мягко напомнил Броди. - Если  вы  соизволите
уточнить...
   - Думаю, сгодится и Марсель. - Броди явно опережает  ее  на  шаг.  Но  не
более чем на шаг.
   - Я знал, что вас это обрадует.
   Эмми подумала, что в ее положении действительно следует радоваться и  что
Броди все равно не даст ей поваляться, поэтому не оставалось  ничего  иного,
как проснуться. Она села и отбросила волосы назад и, взяв в руки чашку  чая,
протянутую им, лучезарно улыбнулась.
   Марсель так Марсель. Это большой город. Мало ли  что  может  случиться  в
Марселе.
   Эмми бросила взгляд на свои золотые часики. Было около половины седьмого.
Сдержав стон, она отпила глоток и сказала:
   - Может быть, вам стоит поторопиться, чтобы не опоздать на поезд? В вашем
распоряжении пятнадцать минут, Броди. А потом ванная - моя.
   - Если мы пойдем принимать ванну вдвоем, то сэкономим время.
   Небрежность, с которой последняя фраза была сказана, больно уколола Эмми.
Она давно поняла, что было бы безумием недооценивать этого человека. Он ведь
сказал, что расстроит их брак с Китом во что бы  то  ни  стало.  И  если  он
решит, что для этого проще всего соблазнить ее, быть большой беде.
   Эмми с невинным видом опустила ресницы.
   - Не в моих правилах делить ванну с  мужчиной,  которого  я  знаю  меньше
суток, - сказала она.
   - Значит, только кровать?
   И, не дав ей и рта открыть. Броди быстро прошел в ванную и  захлопнул  за
собой дверь. Можно было бы запустить ему вслед чашкой с чаем, но, так как не
было сомнений, что Броди  заставит  ее  все  убирать,  пришлось  сдержаться.
Ничего, она ему это еще припомнит.
   Эмми спустила ноги с кровати и  принялась  рыться  в  сумке,  решая,  что
надеть  для  путешествия  во  Францию,  где  уже   совсем   тепло.   Наконец
остановилась  на  скромном  темно-зеленом  платье  с  короткими  рукавами  и
крошечными застежками из слоновой кости. Бросаться в глаза ей сегодня  ни  к
чему.
   Потом Эмми выбрала свежее белье, сандалии и сумку им под цвет, в  которую
переложила из вчерашней сумочки все, что  нужно.  Жаль,  что  Броди  отобрал
паспорт, подумала она, пересчитывая франки, снятые с банковского счета  пару
дней назад.
   Она бросила быстрый взгляд на двери ванной.  Вода  только  что  перестала
шуметь, и времени  оставалось  в  обрез.  Эмми  отобрала  пять  стофранковых
банкнот и сунула их в ворох белья, лежавшего на кровати рядом с платьем.
   Чтобы перехитрить Броди, надо подниматься очень рано.  К  сожалению,  это
едва ли возможно.
   Поезд был очень комфортабельным, а места Броди заказал в  первом  классе.
Отчего бы и нет, если платить за поездку все равно  будет  ее  отец?  Теперь
Эмми начала искрение жалеть о своей мнимой боязни самолетов.  Ложь  эта  все
равно не принесла желаемого результата, а провести  наедине  с  Броди  целых
семь часов ей вовсе не улыбалось. В нормальных обстоятельствах, конечно, все
было бы очень просто: она  не  преминула  бы  слегка  пофлиртовать  с  таким
мужчиной, как Броди.
   Но сейчас обстоятельства были далеки от нормальных, поэтому,  как  только
они приехали на вокзал Ватерлоо, Эмми быстрым шагом направилась  к  книжному
киоску и выбрала той романа. Ей не хотелось рисковать и  взять  только  одну
книжку, которая могла не понравиться с первой же  страницы.  Повернувшись  к
Броди, она резко сказала:
   - Заплатите, пожалуйста.
   Это были первые слова, с которыми Эмми обратилась к нему с того  момента,
как он конфисковал все ее кредитные карты и деньги, оставив  только  мелочь.
Она безумно разозлилась, но ничего, кроме презрительного молчания, придумать
не могла. Веди она себя слишком покорно, Броди почувствовал бы подвох, а так
как обо всех ее тайниках он уже осведомлен,  то  без  труда  найдет  пятьсот
франков, спрятанных в бюстгальтере. Эмми жалела, что  не  взяла  больше,  но
тогда в бумажнике осталась бы совсем ничтожная сумма.
   Победа была хоть и маленькая, но очень ее радовала. И  Эмми  намеревалась
при первой же возможности воспользоваться этим.
   - Похоже, наша поездка  пройдет  в  гробовой  тишине,  -  заметил  Броди,
забирая книги и отдавая продавцу деньги.
   - Похоже, - отрезала Эмми. - Так что  можете  выбрать  что-нибудь  и  для
себя.
   Броди пожал плечами:
   - У меня достаточно работы, чтобы не скучать.  Это  все?  -  спросил  он,
отдавая Эмми книги. - Никаких конфет, шоколадок и прочих сладостей?  -  (Она
только удивленно  посмотрела  на  него.)  -  Тогда  можем  садиться.  Подали
завтрак, который они съели в полном молчании. Уткнувшись в документы,  Броди
рассеянно ковырял в тарелке.
   - Просто неприлично -  читать  за  едой,  -  объявила  наконец  Эмми,  не
выдержав упорного бойкота.
   Он удивленно поднял глаза:
   - Простите. О чем вы хотели побеседовать? - Он закрыл папку с бумагами  и
выжидательно посмотрел на нее.
   Эмми почувствовала себя ужасно глупо. Возмутившись его безразличием,  она
теперь не могла придумать, что сказать. Под его спокойным холодным  взглядом
в голову не приходило ничего, кроме воспоминания о прошлой ночи и поцелуе. В
отчаянии она потянулась к его бумагам. И с размаху опрокинула  свой  сок.  В
ужасе смотрела она на широкое оранжевое пятно, расползавшееся по папке.
   Стюард, заметив случившееся,  молниеносно  вытер  остатки  сока  и  убрал
мокрую скатерть. Вынув бумаги из папки, Броди протянул ее стюарду:
   - Вы не могли бы выбросить это?
   - Конечно. И сейчас же принесу юной леди новый стакан.
   - Не надо, - поспешно вмешалась Эмми.  -  Не  стоит.  Спасибо.  -  Стюард
удалился. Она повернулась к Броди:
   - Простите меня. Бумаги совершенно испорчены, да?
   - Нет, все в порядке. - Он открыл кейс и сунул их внутрь, но Эмми  успела
прочесть имя на верхнем листе.
   - Боже правый, неужели он ваш клиент? воскликнула она. Броди взглянул  на
нее - его явно развеселила такая реакция. - С каких это пор поп-звезды стали
обращаться в такую старую и консервативную фирму, как "Бродбент, Холлингворт
и Монселл"?
   - С тех пор, как я стал их партнером.
   - О, понимаю.
   - Не думаю.
   Не в привычках Эмми было долго сердиться,  тем  более  что  представлялся
прекрасный способ разбить лед.
   - Так расскажите.
   Мгновение Броди молчал, глядя в ее большие, с  золотистым  отливом  глаза
под высокими бровями. Несмотря на рыжие волосы,  ее  брови  и  ресницы  были
черными и густыми и резко выделялись на белой коже лица. Опасная  внешность!
Но несмотря на это - а может быть, и из любви к игре с огнем, - Броди принял
от нее оливковую ветвь.
   - Я знаю Чеса еще с начальной школы.
   - Чеса?
   - Так его зовут на самом деле. Чарлз Поттер.
   - Понятно, почему он взял псевдоним.
   - Когда ему предложили первый контракт, денег на опытного юриста  у  него
не было, и его мать предложила посоветоваться со мной  -  я  как  раз  начал
изучать право.
   - Шутите?
   - Не всем суждено родиться миллионерами, Эмми.
   - О! - С минуту она растерянно смотрела на него. -  Расскажите,  что  это
был за контракт.
   - Впечатляющий - с большими цифрами,  то  есть  такой,  какой  начинающий
восемнадцатилетний музыкант едва ли решился бы отклонить. Многие  именно  на
этом и попадались.
   - И вы посоветовали ему не подписывать?
   - Контракт заключался на запись большого числа альбомов. При  этом  время
записи  не  оговаривалось.  И  я  подумал,  что,  если  даже   песни   будут
записываться целых двадцать лет,  контракт  все  еще  будет  иметь  силу.  Я
предложил ему потребовать от компании контракт только на пять альбомов.  Они
очень  хотели  заполучить  его,  и,  если  говорить  откровенно,  многие  ли
поп-звезды сумели так долго продержаться? Они согласились. Это произвело  на
него большое впечатление. А я вздохнул с облегчением, - признался Броди. - В
результате я до сих пор проверяю все его контракты, только теперь получаю за
это несколько больше.
   - Особенно если учесть, что  теперь  он  мультимиллионер  и  сам  владеет
огромной фирмой звукозаписи. Очень интересная история. А вы до  сих  пор  за
бесценок раздаете свои советы?
   - Между прочим, таким  образом  я  заполучил  лучших  своих  клиентов.  И
кое-кого из худших. - Он насмешливо приподнял бровь. - Например,  приходится
заниматься   консультациями   в   социальном   центре    в    одном    очень
непрезентабельном районе Лондона.
   - Как всегда, Мистер Славный Парень.
   - Который может прямо сейчас дать вам совершенно бесплатный совет. -  Его
глаза вдруг стали очень серьезными. - Поезжайте домой на первом  же  поезде,
Эмми. Выскакивать замуж  сломя  голову  -  всегда  ошибка,  а  если  Фэрфакс
действительно любит вас, он дождется согласия вашего отца.
   Эмми потянулась за книжкой, но прежде,  чем  открыть  ее,  одарила  Броди
загадочной улыбкой.
   - Думаете, вам легко удастся уговорить Кита взять деньги, да?
   - А разве нет?
   Мгновение она смотрела ему в глаза.
   - Вы сильно заблуждаетесь насчет него.  Броди  даже  испугался,  с  каким
чувством она говорила. А что, если она права? Он, как и  Карлайзл,  убежден,
что вопрос только в сумме,  которая  устроит  Фэрфакса.  Эмми  углубилась  в
чтение, а Броди мысленно представил себя на месте этого  человека.  Если  бы
Эмми любила его, сколько понадобилось бы денег, чтобы заставить его от  этой
любви отказаться?
   И ему пришло в голову, что придется всерьез подумать  о  следующем  своем
шаге, если Фэрфакс не согласится брать деньги.
   Был уже вечер, когда поезд прибыл в Марсель. Через полчаса они уже сидели
во взятом напрокат дорогом и удобном "рено".
   Броди повернулся к своей спутнице:
   - Итак, Эмми, мы на юге Франции. Куда теперь?
   - Поезжайте на север. Потом свернем на восток.
   - На север,  а  потом  на  восток?  -  Он  смотрел  на  нее  с  некоторым
изумлением. - Простите, но это, мягко говоря, не очень точно. Куда именно мы
направляемся?
   - Езжайте вперед, а я буду указывать, куда дальше, - хмыкнула она.
   - Только не так, пожалуйста. Через пару часов начнет темнеть, а  я  вовсе
не  хочу  заблудиться  на  какой-нибудь  проселочной  дороге.  -  Чего  она,
несомненно, и добивалась.
   - Просто езжайте  на  север.  Броди.  Я  скажу,  когда  свернуть.  Давать
указания я умею неплохо.
   Броди и не ожидал, что она сразу сообщит, куда они едут;  честно  говоря,
ему уже надоело ее упрямство.
   - В темноте? - с нажимом спросил он. - Честно?
   - Конечно, - ответила Эмми, стараясь не смотреть ему в глаза.
   Броди многозначительно посмотрел на нее и вывел  машину  из  гаража.  Они
выехали на шоссе. Тут Эмми внезапно вышла из своего безразличного состояния.
   - Не туда! - сердито воскликнула она. - Я же сказала - на север.

Глава 5

   Броди и бровью не повел.
   - "На север" не годится как указание, Эмми. Я с самого утра  в  дороге  и
теперь не намерен кататься по всей Франции из-за ваших прихотей.  Переночуем
в Марселе, а с утра отправимся в путь. Когда вы наконец точно скажете,  куда
ехать.
   Эмми уставилась на него, явно не веря своим ушам.
   - Мне казалось, вы хотите поскорее покончить с этим.
   - Так оно и есть. - Он пожал плечами. - Но не  до  такой  степени,  чтобы
ехать среди ночи - неизвестно  куда.  К  тому  же,  на  мой  взгляд,  стыдно
оказаться так близко к ресторану, где подают знаменитую рыбную  похлебку,  и
даже не заглянуть туда.
   Он в таком настроении с самого отъезда из Лондона, подумала Эмми.  Словно
ему известно что-то  такое,  о  чем  она  и  понятия  не  имеет.  И  это  ее
беспокоило. Но его поведение было вполне объяснимо. Она  не  говорила,  куда
они едут, боясь, что он найдет способ первым добраться до Кита и  поговорить
с ним с глазу на глаз. Он ведь  считал,  что  у  нее  нет  ни  гроша  и  она
полностью в его руках.
   Отлично, пусть пребывает в заблуждении.  В  большом  городе  будет  проще
сбежать, нежели где-то в провинции.  Но  лучше  не  подавать  пока  вида.  -
Терпеть не могу рыбный суп, - сказала она, откидываясь на спинку  сиденья  и
глядя в окно.
   - Я  знаю  ресторанчик  на  пути  к  старому  порту,  где  вам  наверняка
что-нибудь придется по вкусу. По крайней  мере  вид  на  море.  Может  быть,
завтра с утра отправимся на остров Иф? Я покажу вам камеру, где  сидел  граф
Монте-Кристо.
   - Не говорите глупостей, Броди. "Граф Монте-Кристо" - это роман. Вымысел.
Эдмона Дантеса никогда не существовало на свете.
   - Знаю,  -  с  мягкой  усмешкой  ответил  он.  -  Шерлок  Холмс  тоже  не
существовал, но люди до сих пор пишут ему на Бейкер-стрит.
   - Можно подумать, что вы приехали в отпуск, - с досадой воскликнула  она.
- У меня решается  вся  жизнь.  Неужели  вы  не  можете  отнестись  к  этому
серьезно?
   - Пока мне это довольно трудно сделать, - признался  он.  -  Холлингворт,
скорее всего, рассматривал бы подобное дельце  как  обычную  работу,  но  он
привык к поручениям такого рода. А я -  нет.  -  Не  дождавшись  ответа,  он
добавил:
   - Вы и раньше уже такое вытворяли?
   Эмми покраснела.
   - Не сомневаюсь, что отец уже посвятил вас во все подробности.
   - Кое во что, - кивнул он. Джералд Карлайзл говорил ему, что Эмми однажды
влюбилась в какого-то сладкореч