е с движением респиратора.
   Он потряс головой, вспоминая запах лекарств, страшную бледность Саманты и
мягкое прикосновение медсестры к его плечу, когда  он  сидел,  прижавшись  к
руке жены. Все эти годы он упорно гнал эти воспоминания, прятал подальше все
пережитые тогда чувства. Но теперь они вернулись и набросились на него.  Джо
с усилием сглотнул.
   - Я считал себя сильным и непобедимым. Черт, я легко покорял диких  быков
и лошадей! Я скакал на них так, как будто "завтра" не существует.  Я  словно
бросался каждый раз в ад и выбирался обратно. Но ничто - ни раны, ни падения
- не могло меня  раздавить.  Только  это.  Я  был  уничтожен.  Меня  убивала
безысходность, невозможность помочь жене.
   Он медленно поднял голову, отчаянно надеясь увидеть понимание, а не  ужас
в глазах Марта. Небо могло приговорить его к вечным мучениям, но он не сумел
бы дальше жить, если бы увидел обвинение и в ее прекрасных глазах.
   Но то, что он увидел в их глубине, потрясло  его.  Дыхание  остановилось,
сердце пропустило удар или два. Когда она потянулась к нему, он  понял,  что
готов упасть на колени.
   Поспешно отступив назад, Джо расправил плечи. Ему нужно  увести  разговор
от его вечной боли, обрести контроль над своими мыслями и чувствами.
   - Ты чувствуешь себя ответственной за Кода.  Так  же,  как  я  чувствовал
ответственность за свою.., жену. Но ты не можешь защитить его от всего.  Это
просто невозможно.
   - Ты не виноват в той катастрофе. Не виноват, что тебя  там  не  было,  -
твердо сказала Марта, вытирая слезы.
   Он пожал плечами, зная, что никому не снять груз вины с его  плеч.  Марта
не знала всего, не знала, что еще он потерял тогда.
   - Когда моя жена лежала в коме, я осознал, что не любил ее  как  следует,
так, как она заслуживала. Но у меня было несколько  дней,  чтобы  находиться
рядом с ней, держать за руку, плакать обо всем, что она потеряла.  Моя  жена
заслужила эти слезы. И его сын заслужил.
   - О, Джо, прости меня, - прошептала Марта. - Как  же  ты  через  все  это
прошел?
   - Я делал то,  что  должен  был  делать.  -  Он  поглядел  на  мотыльков,
порхающих вокруг горящей на крыльце лампы, танцующих над пламенем, пробующих
силы и пытающихся узнать пределы  своих  возможностей.  Сколько  времени  он
делал то же самое? Пока его  счастье  не  сгорело  в  той  единственной,  но
беспощадной катастрофе.
   Он содрогнулся  от  тоскливого  холода,  окутывающего  его  душу.  Зябкая
пустота вытеснила рвущиеся наружу чувства.
   Но тут теплое, уверенное прикосновение вырвало его из пучины  мучительных
размышлений. Он взглянул сначала на тонкую руку Марта, лежащую на его плече,
а затем на ее поднятое вверх лицо. Оно блестело от  пролитых  слез.  Ему  не
нужны были ничьи слезы, но все же они каким-то образом  смягчили  и  немного
успокоили боль в его сердце. Он бережно вытер ее щеки,  уголок  рта,  ямочку
под нижней губой.
   Она наклонила лицо и обхватила своими узкими пальцами его запястье.
   - Спасибо, что рассказал мне. Спасибо за...
   Джо нежно взял в ладони ее подбородок, провел по нему большим  пальцем  и
продолжил дальше - по высокой, изящной шее. В этот момент  он  осознал,  как
ему нужна Марта - как еда, вода, как глоток воздуха. Он  наклонил  голову  и
прикоснулся своим ртом к ее губам.
   Они раскрылись навстречу ему, и с  них  сорвался  вздох,  словно  мольба,
произнесенная шепотом. Он вобрал в себя этот вздох и несколько легких секунд
держал его в себе, пытаясь запомнить навсегда. Сердце его забилось  быстрее,
кровь стремительно побежала по  жилам.  Мучительное  томление  охватило  его
тело. Но он не торопился. Он ждал и смотрел. Взгляд его не отрывался  от  ее
глаз, пытаясь уловить в них тень сопротивления, нежелания,  нерешительности.
Но она сама подняла вверх лицо, открываясь ему.
   Медленно, будто им принадлежало все время  в  мире  и  этот  поцелуй  мог
продолжаться вечно, он накрыл ее губы своими. Они соприкоснулись, и  дыхание
их смешалось.
   Забыв обо всем, он покорял ее рот,  страстно  желая  узнать  его  сладкий
вкус. Огонь пожирал его тело. Тонкий аромат  духов  возбуждал  его  чувства.
Каждый вздох громом звучал  в  ушах.  Каждое  прикосновение  было  нежнее  и
нетерпеливее предыдущего.  Она  льнула  к  нему  гибким,  податливым  телом.
Страстные,  неуправляемые  чувства  не  оставляли  ему  никакой  возможности
разумно мыслить. Здравый смысл потонул в жаркой атаке желания.
   Он  гладил  ее,  обнимал,  прижимал  к  себе.  Он  целовал  ее  губы,  ее
подбородок. Кожа была соленой и такой сладкой! Покусывая за  мочку  уха,  он
почувствовал, как Марта дрожит в его руках.  Хриплый  стон  вырвался  из  ее
горла и эхом отозвался в его ушах.
   - Джо... - Руки сжали его плечи. Потрясенный своей страстью, ошеломленный
ее желанием, он остановился,  чуть  отстранившись  от  нее  и  жадно  глотая
воздух.
   - За.., зачем ты это сделал? - спросила она, глядя на него  потемневшими,
подернутыми легкой дымкой глазами.
   - Что ты имеешь в виду? Зачем я тебя поцеловал? Или зачем остановился?
   Она прижала пальцы к горящим губам. Глаза ее были широко раскрыты, но  он
не мог прочесть чувств, отражавшихся в их  глубине.  После  долгой  неловкой
паузы она сказала:
   - Зачем поцеловал. Ты не должен был...
   - Не вини меня за это. Ты тоже этого хотела. Я никогда не сделал бы того,
что не было бы желанным для нас обоих.
   Она встретила его взгляд. Он узнал знакомую вспышку гнева в ее глазах. Но
она ничего не сказала и не стала ничего отрицать. И он был ей благодарен  за
это.
   - Джо, - сказала она. Голос ее был слабым, руки дрожали. - Я думаю,  тебе
пора уходить. - Она неуверенно улыбнулась. - Спасибо за все, что ты  делаешь
для Коди. Но пусть дружеские отношения касаются вас двоих, не вмешивай в них
меня. Хорошо?
   Глаза его сузились.
   - Ты имеешь в виду, что не хочешь никаких отношений? Со мной?
   - Я ни с кем не хочу отношений.
   - Ни с одним ковбоем. - Осознание  этого  легло  тяжелым  камнем  на  его
сердце. Ему пора уходить. Он не останется там, где его  не  хотят  видеть..,
где он не нужен. Правда острым ножом пронзила ему сердце.  Он  не  нужен  ни
Коди, ни, тем более, Марти. Он не знал, почему ему так больно от этого. И не
хотел знать. Он повернулся, чтобы уйти.
   - Джо!
   Он неохотно оглянулся на нее.
   - Это не из-за тебя. Я не имела в виду тебя лично. Это просто... В общем,
давай ты будешь делать вид, что ты отец Коди, но мы не  будем  притворяться,
что женаты.
   - Я не притворялся. - Он любит ее так, как не любил еще никого. Возможно,
это его грех.
   Он вышел из дверей ее дома.  На  этот  раз  пустота  в  его  сердце  была
необъятна, как космос. И она поглотила его.

Глава 6

   Взрыв  смеха  вырвал  Марти  из  крепких  объятий  сна.  Она  потянулась,
расправляя затекшие мышцы, и перевернулась на  другой  бок.  В  голове  было
пусто и легко. С улицы донесся визг и лай Скаута. Она быстро  опустила  ноги
на ковер, но затем вспомнила, что сегодня суббота.
   Упав обратно на кровать, она решила насладиться этими недолгими  минутами
покоя наедине с собой. Всю неделю ей приходилось суетиться,  отвозя  Кода  в
школу и обратно, а еще справляясь с обязанностями помощника учителя. Да и от
домашних хлопот ее никто не освобождал. Так, наверное, чувствует себя  белка
в колесе. Какое счастье, что в январе хотя бы не нужно  подстригать  лужайку
перед домом!
   В середине недели они с Кода были у врача.
   - Потерпите, - сказал он. - Мальчик уже почти здоров.
   Да, ее сын был почти здоров. Не считая небольшого нюанса - он  так  и  не
вспомнил своего настоящего отца.
   Каждый вечер она готовила ужин для Коди и  Джо.  Ковбой  приезжал  к  ним
часов в пять, усиленно изображая отца счастливого семейства, и уезжал  сразу
после того, как Коди засыпал. Этот фарс мучил ее. Ей не хотелось лгать сыну,
поддерживать его пустые фантазии, и, что  еще  хуже,  она  чувствовала  себя
обязанной Джо. И все же каждый раз, когда он  подъезжал  к  их  дому,  волна
облегчения захлестывала ее с головой.
   Громкий лай, теперь сопровождаемый пронзительным смехом, вновь привлек ее
внимание.  Послышалась  какая-то   возня.   Марта   сощурилась   от   света,
пробивавшегося через жалюзи и бросавшего  длинные  тени  на  бежевый  ковер.
Подойдя к окну, она раздвинула две планки и осторожно выглянула.
   Земля купалась в золотых лучах. Черный Лабрадор, пробежав вдоль кирпичной
стены двух футов высотой, окружавшей двор, выскочил прямо на  увядшую  траву
лужайки. Подбежав к ярко-красному мячу, он схватил его зубами  и,  глядя  по
направлению к дому, гордо вильнул хвостом.
   - Скаут! - донесся со двора голос Кода. - Неси его сюда, мальчик, сюда!
   Марта улыбнулась и прислонилась к стене, наслаждаясь замечательным утром.
В последнюю неделю Коди снова начал улыбаться  -  впервые  с  тех  пор,  как
развод  превратил  ее  веселого,  счастливого  малыша  в  печального,  вечно
подавленного ребенка. Что же так изменило его настроение?
   Джо. Он производил магический эффект на ее сына.  Он  показал  Кода,  как
должен поступать настоящий мужчина, как отец должен вести себя с  сыном.  Он
дал Кода семью, пусть это и была лишь игра.
   Он и ее изменил. Марта все больше привыкала к его  улыбке,  его  советам,
просто его присутствию рядом с ней.
   Но Джо  не  может  быть  с  ними  всегда,  когда-нибудь  это  обязательно
закончится, напомнила она себе. Но как? Когда? И какую цену придется им всем
заплатить, когда все будет позади?
   Она видела, как пес помотал головой, подбросил мяч вверх и снова  схватил
зубами. И тут до Марта донесся смех - низкий, глубокий. Она уже  знала,  кто
это.
   - Похоже, Коди, он тебя не слушается,  -  проговорил  Джо,  задыхаясь  от
смеха.
   - Что же делать, пап?
   - Пойдем, я помогу тебе.
   Когда же он успел приехать? Она услышала стук каблуков Джо по деревянному
настилу. Коди вприпрыжку бежал за ним. Сын забыл надеть и пальто, и шапку, и
перчатки. Джо, одетый в теплую фланелевую рубашку  и  потертые  джинсы,  дал
Коди знак обойти Скаута с другой стороны. В глазах сына, обращенных  к  Джо,
сияла любовь. Когда она увидела это, у нее сжалось сердце и комок застрял  в
горле.
   Мальчику нужен отец.
   А ей? Кто нужен ей?
   Ей не нужен мужчина навсегда, сгодится и на время, решила она.
   - А вот и пицца! - Коди побежал к входной двери.
   Джо улыбнулся и последовал за ним, обойдя Марта.  Послав  ей  приветливую
улыбку, он вручил посыльному десятидолларовую бумажку и взял у того  из  рук
теплую коробку. Как и в другие вечера, когда они  заказывали  пиццу,  пряный
сырный аромат наполнил дом.
   Они установили этот порядок в те  первые  выходные,  которые  Джо  провел
здесь. Конечно, он не оставался на ночь. Кроме того единственного раза.  Но,
засыпая у себя дома, Джо мечтал о Марти. Обычно он уезжал, как  только  Коли
ложился спать, и через двадцать минут уже был у себя на ранчо,  а  затем  на
следующее утро возвращался -  рано,  сразу  после  того,  как  задавал  корм
животным, - чтобы "сын" не заметил его отсутствия.
   - Тебе не нужно было этого делать, - прошептала Марти, когда Коди исчез в
соседней комнате, чтобы забрать свою тарелку, вместе  с  радостным  Скаутом,
следующим за ним по пятам. Она протянула ему десять долларов. - Вот, возьми.
   - Нет, - ответил Джо и улыбнулся ей. - Мне это доставило удовольствие.
   После того, как они доели пиццу  с  сыром,  Коди  усадил  "родителей"  на
диване. Джо решил, что сел слишком близко к Марти,  потому  что  она  слегка
отодвинулась, увеличивая пространство между ними, которое тут же занял Коди.
Сквозь завесу черных волос Джо увидел, как порозовели ее щеки.  Коди  ерзал,
ожидая начала видеофильма, отобранного им для показа.  Джо  взглянул  поверх
взъерошенных волос малыша на Марти. Она тоже посмотрела на него, и  на  один
короткий миг их взгляды  встретились.  Ее  глаза  потемнели  настолько,  что
казались черными.
   - Я тоже когда-нибудь буду объезжать быков  и  лошадей,  -  сказал  Коди,
глядя на экран. - Как мой папа. - И он положил руку на коленку Джо.
   Это невинное замечание было как удар  ножа  в  спину.  Джо  сжал  кулаки.
Первый раз он вдруг понял, что его взгляд на  родео  изменился:  он  уже  не
просто решил не участвовать в родео, теперь он не хотел в  нем  участвовать!
Когда погибла Саманта, он заставил себя уйти, но все  это  время,  все  пять
лет, боролся с собой, со  своим  стремлением  вернуться  обратно  на  арену.
Неужели он утратил страстное желание снова  испытать  то  головокружительное
возбуждение, которое давало ему родео? Ведь он наказывал себя отлучением  от
него. Но когда же это желание умерло? Что изменило его сердце? Коди? Марта?
   Ему вдруг расхотелось притворяться. Он возненавидел саму мысль, что  Коди
принимал его за Флинта, у которого на первом месте было родео вместо семьи.
   Начался фильм. Коди вертелся, пытаясь устроиться  поудобней.  Наконец  он
привалился к боку Джо, теплый и доверчивый.
   - Заснул? - шепотом спросила Марти, кивая на сына.
   - Нет. - Коди тут же вскочил, протирая глаза и потягиваясь. - Просто я не
люблю фильмы, где целуются.
   Джо засмеялся:
   - Тебе понравится, ковбой. - Он устремил взгляд на Марти. -  Когда-нибудь
тебе это понравится.
   Марти вспыхнула и вскочила с дивана,  как  будто  получила  электрический
разряд от подушки.
   - Кто-нибудь хочет жареной кукурузы?
   - Да! - Последние следы сна улетучились. Взглянув снова  на  экран,  Коди
уже не смог оторваться от него при виде ковбоя, падающего с быка.
   Джо застыл. Он видел, как ковбои получали ужасные увечья на родео.  Когда
такое случается на твоих глазах, то сразу напоминает о  том,  о  чем  ковбои
редко желали вспоминать: что они смертны.
   - Не бойся, - сказал Коди. Он смотрел этот фильм уже сто  раз.  -  С  ним
ничего не случится. - Ковбой на экране встал и стал  отряхиваться,  но  Коди
все не сводил напряженного взгляда с Джо. Глаза его расширились, рука  сжала
коленку Джо. - Папа, правда с тобой тоже ничего не  случится?  -  Голос  его
дрогнул. - Ты не убьешься, пап?
   Мольба в голосе Коди резанула его  сердце.  Горло  пересохло.  Он  крепко
обнял мальчика, успокаивающе похлопывая его по спине.
   - Нет, сынок, я буду осторожен.
   - Пойдем, Коди, - сказала Марти. - Помоги мне поджарить кукурузу.
   Джо остался в комнате, слушая хруст и шорох бумаги, а затем  пощелкивание
зерен в микроволновой печке. Он знал, что  уже  пора  уезжать.  Но  ему  так
хотелось остаться.., навсегда.
   - Что-то не так? - спросил Джо, подходя к двери. Теперь, когда  Коди  уже
был в постели, у него не было причины оставаться здесь.
   - Да нет, все нормально. - Марта потянулась. - Просто я устала.
   - Может, помассировать спинку? - спросил он, зная ответ  заранее.  Поймав
ее ошеломленный взгляд, он улыбнулся. - Прости, вырвалось.
   Джо надеялся, что Марта наконец доверится  ему.  Но  ее  глаза  сузились,
черные зрачки гневно сияли в шоколадном море.
   - Ничего. Я всегда к концу недели чувствую себя как выжатый  лимон.  А  в
выходные - особенно.
   - Ошибаешься, Марта. - Внезапно Джо почувствовал, что смертельно устал от
хождения вокруг да около. - Ты не хочешь, чтобы я  знал  тебя.  Но,  проведя
столько времени рядом с вами, я изучил тебя. Все дело в том, что ты  боишься
стать ближе мне.
   - Ничего другого от мужчины нельзя ожидать. Нет, я не боюсь стать  ближе.
Я боюсь одного - того, что к моему сыну никак не возвращается память.
   Этими словами она выбила почву у него из-под ног. Он ошибался.  Возможно,
она вовсе не борется со своим влечением к нему,  а  просто  ждет  того  дня,
когда он перестанет приходить в ее дом. Ему стало  горько.  Он  отступил  от
нее.
   - Ты разговаривала с врачом? - спросил он, скрывая  под  обеспокоенностью
свое разочарование.
   Марта устало прислонилась к входной двери, подавив тяжелый вздох.
   - Да, но он продолжает твердить, что нужно дать Коди еще немного времени.
Господи, когда же это кончится?
   В ее голосе он услышал панические нотки.
   - Он беспокоится, что ушиб вызвал...  -  Он  остановился,  не  зная,  как
высказать это тревожное предположение.
   - Нет, ушиб давно зажил. С головой у него  все  в  порядке.  Нет  никакой
причины для столь длительной амнезии.
   - А вдруг есть? - сказал Джо.
   Она взглянула на него, нахмурившись:
   - Ты считаешь, врач некомпетентен? Он покачал головой:
   - Я хочу сказать, что дело не в ушибе. У него рана  не  на  голове,  а  в
сердце.
   Глаза ее расширились, но она сразу же опустила голову.
   - Я думала об этом. И сказала врачу. Он ответил, что,  если  не  наступит
улучшение, он, возможно, направит Коди к психиатру. Но,  скорее  всего,  это
просто эмоциональный шок.
   - Тогда, думаю, психиатр сможет ему помочь.  -  Джо  боролся  с  желанием
предложить еще одно решение. Нет, видно, его не обойти. -  Ты  не  пробовала
связаться с Флинтом?
   Может быть, ему следует какое-то время побыть здесь? - От  этих  слов  он
ощутил горечь во рту. Затаив дыхание, ковбой ожидал ее ответа.
   - Я пыталась позвонить ему, просила передать мое сообщение, но так  и  не
смогла с ним связаться. Его трудно найти. - Она грустно усмехнулась.  -  Его
всегда было трудно найти, даже когда мы были женаты.
   Он знал этот тип людей. Флинт не  хотел  отвлекаться  от  родео.  Он  был
постоянно сосредоточен лишь на следующем соревновании,  на  следующем  быке.
Это было ковбойское кредо -  прожить  каждое  мгновение  как  можно  ярче  и
полнее.
   - Я могу позвонить нескольким друзьям. Может быть,  они  смогут  отыскать
его, - сказал он.
   - Спасибо, не надо. Он позвонит, когда сам захочет. - В первый раз за эти
три недели она потянулась к нему, положив ладонь на его руку. - Если  ты  не
возражаешь и это не  очень  тебе  тяжело,  давай  попробуем  продолжить  наш
спектакль, пока что-нибудь не случится.  Мы  уже  слишком  глубоко  завязли,
чтобы бросить ломать эту комедию.
   Да, уж он-то точно слишком глубоко завяз.
   - Пап, еще! - Коли захлопнул книгу и потянулся за следующей,  лежащей  на
столике возле его кровати.
   Джо улыбнулся и открыл ее.
   - Похоже, я такую никогда еще не читал.
   - В ней нарисована собака точь-в-точь как наш Скаут, - сказал Кода.  -  В
ней не очень много написано, зато много картинок.  Мы  с  мамой  придумываем
истории, когда разглядываем их.
   - Здорово!
   Они вдвоем  уютно  устроились  в  кресле-качалке,  тихонько  покачиваясь,
отчего кресло жалобно поскрипывало.
   До этого лишь Марта качала Коли в этом  кресле.  Она  вспомнила  ощущение
крошечного тельца в своих руках, тихонько посапывающего у  ее  плеча.  Флинт
никогда не мог  управляться  с  малышом.  Он  всегда  говорил:  "Он  слишком
маленький и хрупкий. Еще сломаю ему что-нибудь".
   Джо не был бы таким беззаботным отцом. Она легко  могла  представить  его
терпеливо меняющим ребенку подгузник, кормящим его кашей, укачивающим его на
своих сильных руках.
   Стоп, остановила себя Марта. Чего это она себе напридумывала?
   - Становится поздно. Ты сможешь прочитать эту книжку в другой  раз.  Коди
насупился:
   - Но, мама...
   - Завтра в школу, молодой человек. А ну-ка марш в постель!
   Коди сполз с коленей Джо и, забравшись на кровать, свернулся под одеялом.
   - А можно мне...
   - Попить. - Смеясь, Джо встал и пошел на кухню.  Вернувшись  со  знакомой
желтой чашкой, он вручил ее Коди.
   - Ты почистил зубы? - спросила Марта.
   - Он уже и пописал, и почистил зубы. - Джо взял у Коди пустую чашку. -  И
налил в себя снова.
   Она засмеялась.
   - Хорошо. Спокойной ночи, солнышко.
   - Мама, когда папа поучит меня кататься на лошади?
   Марти взглянула на Джо в нерешительности.
   - Ты хочешь учиться кататься на лошади или на быке? - спросил Джо.
   - На обоих! - Карие глаза Коди сияли от возбуждения.
   Джо взъерошил его волосы.
   - Урок с быком придется отложить до тех пор, пока ты не  ста