в городской парк.
   Прохаживаясь по аллеям или сидя на скамейках, молодые люди болтали  о
всяких  пустяках,  обсуждали  телепередачи,  любимых  актеров  и  певиц,
лакомились мороженым.  Другие  парни  и  девушки  на  глазах  у  публики
обнимались и целовались или старались  уединиться  в  укромных  уголках.
Миллисент и Эдисон осуждали такую молодежь за недостойное поведение.
   - Что за распущенность, - говорила с презрительной  миной  Миллисент,
наблюдая, как накрашенная девица с громадными серьгами в ушах садится на
костлявые колени парня, держащего в руке бутылку с пивом.  -  Могу  себе
представить, о чем они говорят, когда остаются наедине.
   В парке в один из воскресных вечеров Эдисон пылко признался  Милли  в
любви. До поцелуев дело не дошло - вечер был холодный, а Эдисон  мучился
насморком, постоянно чихал и просил, чтобы Миллисент держалась  от  него
подальше.
   И все равно девушка заразилась  гриппом,  две  недели  провалялась  в
постели с высокой температурой.
   Вот  такая  романтическая  история  первой  любви.  Конечно,   любви!
Миллисент  всегда  жалела  скромного,   тихого,   заикающегося   Эдисона
Маклистера,  успевшего  за  время  обучения  в  школе  переболеть  всеми
детскими болезнями - от кори до свинки включительно.
   Она хотела быть ему помощницей и  опорой,  мечтала  о  тихой,  мирной
совместной жизни в скромной, уютной квартирке в зеленом спальном районе.
Как здорово будет, если к  ним  в  гости  придет  Кэт,  они  с  Эдисоном
покатают ее на автомобиле, подробно расскажут,  как  накопили  денег  на
новые шторы и постельное белье.
   В мечтах девушка представляла себя и Эдисона,  коротающими  свободные
вечера у экрана телевизора или  гуляющими  по  аллеям  парка.  Никто  не
бросает на нее косых взглядов, она чинно идет под руку с законным мужем,
посматривает на прохожих свысока.
   Счастье в том, часто думала она, чтобы любить и быть любимой, никогда
не расставаться со своим суженым. Все девушки  согласятся  с  этим.  Все
книги пишут об этом, разве не так?
   Еще Миллисент хотела родить сына и дочь.
   Мечтала о том, что ее девочка вырастет и станет медицинской  сестрой,
а сын выучится и будет работать на крупном машиностроительном заводе.
   Что говорить о любви, она была рядом.
   Эх, Эдисон Маклистер! Честное слово, она любила его сильно, искренно.
Он - честный, порядочный  парень  из  рабочей  семьи.  И  семья  у  него
замечательная.
   Мать Эдисона, Анна Маклистер, опытная, с большим стажем мотальщица  с
суконной фабрики, была бессменным председателем церковного совета. Отец,
водитель  автобуса,  не  употреблял  горячительных  напитков,  все  свое
свободное время тратил на чтение религиозных  журналов  и  газет,  любил
поговорить о душе, о Боге.
   Одно плохо, отец Эдисона, Том Маклистер, не разделял  увлечения  сына
наукой астрономией, однажды даже сжег в печи звездный  атлас.  Возможно,
он желал сыну лишь добра.
   Миллисент сама не хотела, чтобы соседи  считали  Эдисона  астрономом,
дразнили звездочетом. Не любила его рассказы о вспышках на  Солнце,  про
марсианские  каналы,  не  терпела  вымыслов  о   страшных   и   коварных
инопланетянах. Кому на земле хорошо, тому нечего делать на небе.
   Но, как оказалось, не всем хорошо на земле. Лучшую подругу Миллисент,
верную Кэт, потянуло к звездам! Как это тяжело и больно вспоминать!
   Миллисент откусила кусочек лимонного кекса,  сделала  глоток  кофе  и
вспомнила о событиях месячной давности.
   ...Эдисон сделал странное предложение, над которым Миллисент серьезно
задумалась. Однажды юноша неуверенным тоном  попросил  девушку  провести
конец недели вместе - его родители  уезжали  на  свадьбу  к  племяннице,
квартира  оставалась  свободной,  и  можно  было  устроить  вечеринку  с
друзьями. Эдисон, говоря об этом, краснел, заикался и смотрел в сторону.
   Милли долго думала, потом решительно отказалась,  так  как  не  могла
оставить маму в одиночестве накануне бракосочетания с Франклином Баумом.
   - И напрасно! - возразила лучшая подруга Кэт.  -  Представь,  у  тебя
будет замечательная возможность отдохнуть  и  забыть  о  тяготах  нашего
быта. Потанцуете, выпьете по чашечке кофе, ты принесешь диски с  песнями
Дианы Форрествуд...
   - А как же моя мама?
   - Подумаешь! Она отдохнет от тебя, молодой муж ее утешит!
   Миллисент очень хотелось развлечься, но оставить  маму  она  тоже  не
решилась.
   - Нет, милая Кэт, не уговаривай меня! Если хочешь,  составь  компанию
Эдисону. Он милый и добрый. Вот увидишь!
   - Догадываюсь, - услышала она в ответ.
   А что было потом. Нет, лучше об этом забыть, и никогда не вспоминать!
   В понедельник Миллисент переживала самые тяжелые минуты в своей жизни
- ее лучшая подруга с невозмутимым видом, словно речь  шла  о  визите  к
зубному врачу, рассказывала о том, как она провела свои выходные  дни  с
недотепой Эдисоном.
   Выяснилось, что милый  и  добрый  мальчик  так  нуждается  в  женском
внимании,  что  Кэт  пришлось  протанцевать  целую  ночь  с  субботы  на
воскресенье в квартире Маклисперов.
   - Он такой страстный! - говорила  подруга.  -  Представляешь,  укусил
меня за плечо! Целовался взасос. Мы тянули пиво, валяясь  в  постели.  У
него необыкновенные руки - мягкие, прямо шелковые.  Он  так  умело  меня
гладил, а потом . Ну ладно, не буду рассказывать подробное! и, пусть они
останутся  моими  воспоминаниями.  Но  знаешь,  Эдисон  все-все   делает
здорово! Умеет довести  до  белого  каления,  я  прямо  подпрыгивала  от
страсти. И постоянно говорил только  о  тебе!  Вы  действительно  хотите
пожениться? Миллисент, лучшего мужа тебе в нашем городе не найти.
   - Хочешь еще чаю? - спрашивала Милли подругу и старалась не  смотреть
в сторону Кэт глазами, полными слез...
   Эдисон, как ты мог! Подлый предатель!
   Вот, оказывается, сколько стоят твои уверения в вечной любви! Какая я
дура! - в отчаянии подумала тогда она.
   Выпроводив Кэт, девушка дала волю слезам.
   Господи, что это за ужас, если представить. Ее лучшая подруга и почти
что жених Эдисон лежат в постели, пьют пиво, ласкаются, и он, идиот, при
этом говорит о ней Милли...
   Выплакавшись, она вышла  из  своей  комнаты  и  сказала  матери,  что
отношениям с Эдисоном положен конец.  И  знать  больше  не  хочет  этого
слабовольного дурака.
   Мать пыталась  выяснить  подробности,  глаза  ее  тревожно  блестели,
бедняжка пыталась успокоить свою расстроенную дочь, уверяя,  что  Эдисон
просто сглупил, все пройдет и забудется. А, мол, лучшего парня в  округе
ей не найти. Но Миллисент осталась непреклонной.
   Так и не узнав, каковы на вкус поцелуи жениха, девушка разочаровалась
в искренности чувств коварного помощника нотариуса.
   Значит, судьба такая! Милли  стала  избегать  встреч  с  Маклистером.
Встречаться и разговаривать с Кэт тоже  не  хотелось.  Потекли  скучные,
монотонные дни. И наконец случилось то,  чего  девушка  добивалась.  Она
забыла свою первую любовь, как будто ее и не было...
   Миллисент взглянула на часы и охнула. Как быстро  летит  время!  Надо
позвонить маме, надо успеть приготовить обед. Отыскав в записной  книжке
телефон дома, в котором с недавних  пор  обитали  мама  и  новый  отчим,
Франклин Баум, девушка набрала номер.
   Родной голос в трубке сразу задал ужасный вопрос:
   - Милли, доченька! Где ты? Что с тобой?
   Я все время думаю о тебе! Как ты могла так поступить?!  Мне  все  уже
сообщили...
   - Мамочка, все не правда! Реджинальд - страшный  человек,  я  еле  от
него избавилась, он обманул тебя! - решительно перебила мать Миллисент.
   - Немедленно возвращайся домой,  негодница!  Хочешь  загнать  меня  в
могилу? Прошу тебя, прекращай свои похождения,  они  могут  дорого  тебе
обойтись! Подумай, что скажут о тебе люди...
   - Мамочка,  милая,  послушай  меня!  -  расстроенная  Миллисент  даже
заплакала.
   - Ничего не желаю  слушать!  -  раздалось  в  трубке,  и  послышались
короткие гудки.
   Девушка вновь набрала номер, на этот раз к телефону подошел  Франклин
Баум.
   - Я успокою мать, - произнес он усталым голосом. - И верю, что Роджер
Харткортворд не причинил тебе зла. Когда ты приедешь?
   -  Пока  не  знаю,  я  ведь  работаю  здесь,  -  растерянным  голосом
проговорила Миллисент. - У меня все в порядке...
   - Ну-ну, - пробормотал  Франклин.  -  Это  ты  так  считаешь,  что  в
порядке, а твоя мать тут с ума сходит, понятно тебе?
   И положил трубку.
   Боже, как несправедлив мир!  Миллисент  дрожащими  руками  отодвинула
телефонный  аппарат,  утерла  платком  слезы  и  принялась  за  стряпню.
Постепенно к ней вернулось душевное равновесие. Ничего, все случается  в
этой жизни, надо Потерпеть, а  потом  плохое  уладится.  Да  сумеет  она
объяснить матери, что с ней произошло. А как та обрадуется,  узнав,  что
дочь влюблена в достойного человека!
   Девушка улыбнулась своим  мыслям,  включила  духовку.  Скоро  приедут
Роджер и Флоренс, усталые  и  голодные.  Фаршированная  курица  окажется
очень кстати.
   Миллисент вдруг ощутила - ей хочется накормить  и  обогреть  Роджера.
Хочется его ласково обнять, сказать добрые слова. Ей хочется быть всегда
рядом с ним.
   Харткортворд  познакомил  Миллисент  со   своей   сестрой.   Флоренс,
поздоровавшись с девушкой, вручила ей букетик лилий.
   - Брат сказал мне, что вы  любите  цветы,  -  проговорила  Флоренс  с
мягкой улыбкой.
   - Спасибо, - ответила Милли, принимая букет. - Очень люблю!
   Она была напряжена, догадываясь, интуитивно чувствуя, что зависит  от
этой загадочной пока женщины. Как-никак, та была  женой  Реджинальда,  и
кто знает, какие на самом деле были у супругов отношения.
   Может быть, ее бывший работодатель наговорил гадостей про нее...
   - Прежде всего я хочу разобрать мою дорожную сумку. Покажите мне, где
это можно сделать.
   В разговор вступил Роджер.
   - Флоренс, идем, я покажу тебе мою новую спальню.  Второй  этаж  весь
перепланирован. Ты можешь заблудиться в доме, в котором выросла.
   Через пять минут он спустился вниз.
   - Роджер, ты рассказал сестре? - тревожно спросила Миллисент.
   - Рассказал что?
   - Про то, как я служила у Реджинальда, и про то,  что  происходило  у
них в доме на моих глазах.
   - Рассказать Флоренс о Реджинальде?  Ты  хочешь,  чтобы  я  рассказал
сестре, каков негодяй ее муж?  Думаю,  она  сама  в  курсе  и  в  лишних
примерах не нуждается.
   - Ты уверен, что она знает всю подноготную своего мужа?
   - Однажды мы чуть не стали с сестрой врагами. Я рассказывал ей о  его
проделках, а Фло уверяла, что Реджинальд - неплохой человек.
   Она была ослеплена. Вот что делает с людьми любовь. Думаю, Миллисент,
тебе это не грозит.
   С твоей-то осторожностью и недоверчивостью...
   Глаза Роджера смотрели насмешливо, но девушка была  благодарна  этому
взрослому человеку, который говорил с ней так серьезно.
   У нее даже появилось желание прикоснуться к нему, почувствовать тепло
его  руки,  пожать  его  пальцы  и,   таким   образом,   выразить   свою
благодарность. Но она не посмела этого сделать.
   Пылал камин, горели свечи, сверкало серебро и хрусталь, но  еще  ярче
сверкали глаза восхищенной Миллисент. Она впервые  в  жизни  вела  самый
настоящий светский разговор.
   Да-да,  именно  светский!  Сестра  Роджера  оказалась   замечательной
женщиной,  простой  и  скромной,  ее  внимательные  глаза  смотрели   на
Миллисент с лаской и вниманием.
   Флоренс ничем не походила на брата, никак нельзя было  поверить,  что
они близнецы.
   Черные, как смоль,  коротко  постриженные  волосы,  стройная  фигура,
исполненные изящества жесты настоящей аристократки.
   Роджер смотрел на сестру с  обожанием,  хохотал,  слушая  рассказы  о
рыбаках и браконьерах, о поездках на собачьих упряжках, о  торжественном
приеме, который устроил  в  честь  открытия  природного  заповедника  за
Полярным кругом премьер-министр Канады. Кто бы мог подумать! Его  сестра
- директор крупнейшего заповедника!
   Миллисент, в свою очередь, поведала им о том, как  рабочие  во  время
ремонта раскопали ржавую алебарду, пушечные ядра и старинный  серебряный
кубок.
   Девушка чувствовала себя  раскованно,  ей  были  приятны  дружелюбные
взгляды, которые бросала на нее Флоренс. Она ощущала искреннее  внимание
к себе и не боялась выглядеть смешной и наивной.
   -  Милли  прекрасно  распоряжается  хозяйством,  -   сказал   Роджер,
обращаясь к сестре. - Мастер Редкноп  считает,  что  под  началом  Милли
рабочие справятся с ремонтом к началу осени.
   Не знаю, чтобы я делал без такой помощницы!
   Флоренс коснулась руки Миллисент и тихо произнесла:
   - Будем считать тебя моему брату послал Бог.
   Щеки девушки вспыхнули  румянцем.  Ах,  видела  бы  ее  сейчас  мама,
слышала бы добрые слова, которые говорят о ней!
   - А ты, кстати, звонила домой, говорила с родными?  -  словно  угадав
мысли Миллисент, спросил Роджер. - Если нет, сделай это немедленно.  Мне
кажется, они беспокоятся, переживают.
   - Я уже звонила, - призналась грустно девушка. Веселость ее  исчезла,
в голосе прозвучала грусть.
   - И что, все в порядке?
   - С моей мамой, оказывается, говорил Реджинальд, - тихо сообщила она.
   - Догадываюсь, о чем он мог  рассказать!  -  рассмеялась  Флоренс.  -
Милли, милая, все будет хорошо! Спасибо тебе  за  прекрасный  обед,  мне
было  очень  приятно  познакомиться  с  такой  очаровательной  девушкой!
Друзья, я устала и хочу спать. Роджер, какие у тебя планы?
   - Хочу оставить вас двоих, а сам поеду в город. Вам  надо  отдохнуть,
набраться сил. Фло, моя спальня  в  твоем  распоряжении,  я  поставил  в
изголовье твою любимую лампу, приготовил стопку детективов. Ты же их еще
с детства обожаешь!
   - Спасибо за лампу и детективы, но - никаких  поездок!  Я  не  видела
тебя целый год. Завтра с самого раннего  утра  отправляемся  все  вместе
гулять, - произнесла  Флоренс  тоном,  не  терпящим  возражений.  -  Мне
кажется и Миллисент не хочет отпускать тебя на ночь глядя. Так, Милли?
   Девушка смутилась. В душе  она  была  полностью  согласна  с  сестрой
Роджера, но ни за что бы не осмелилась заявить такое любимому  человеку.
Не поднимая глаз и покраснев как  мак,  она  молча  ждала,  что  ответит
Роджер.
   Наконец до нее донеслись слова:
   - Хорошо, я остаюсь. Утром мы отправляемся на прогулку!
   - Замечательно! - засмеялась Флоренс  и  бросила  лукавый  взгляд  на
Миллисент. - Спокойной ночи, Милли.
   Щеки девушки пылали. Она  боялась  взглянуть  на  Роджера,  поскольку
вовсе не предполагала, что все произойдет так неожиданно.
   Конечно, ей хотелось дальнейшего  развития  событий  после  страстных
утренних поцелуев.
   Но - провести с любимым наедине целую ночь... Нет, к этому  она  пока
не готова.
   Взглянув на Роджера, девушка увидела, что тот улыбается. Улыбается...
Да он смеется над ней!
   Убрав со стола посуду и перемыв  ее,  Миллисент  отправилась  в  душ,
надеясь, что холодная вода избавит ее от тревожных мыслей.
   Увы, воспаленное воображение  все  время  возвращало  ее  к  утренней
сцене.
   Поднявшись в свою комнату, девушка в смятении подошла к окну, прижала
пылающий лоб к холодному стеклу. Что делать? С кем посоветоваться? Зачем
она была так доступна утром, позволяла  себя  целовать?  Неужели  Роджер
понял, что она мечтает о продолжении утренних ласк?
   - Милли, милая моя! - раздался шепот за спиной.
   Девушка вздрогнула, почувствовав прикосновение сильной руки к  своему
плечу. Губы Роджера поцеловали ее затылок, потом шею.
   Мужская ладонь осторожно легла на грудь девушки. Как  он  нежен,  как
робок!
   Она замерла, ожидая ласковых слов. Почему он молчит,  разве  в  такие
моменты не клянутся в вечной любви, не прибегают к лести,  комплиментам,
похвалам?
   - Роджер, - тихо сказала Миллисент и не узнала собственного голоса.
   - Что, моя милая?
   - Я люблю тебя... А ты.., ты будешь осторожен со мной?
   Она вывернулась из  объятий  Роджера,  отступила  на  шаг  и  увидела
освещенное луной прекрасное лицо человека, который  вдруг  оказался  для
нее самым родным в целом мире.
   - Поцелуй меня скорее, любимый мой...
   Миллисент готова была умереть, только бы продолжался этот поцелуй, ее
первый настоящий поцелуй в жизни. Даже не сравнимый  с  теми,  утренними
поцелуями... Ей казалось,  сердце  готово  выпрыгнуть  из  груди.  Руки,
помимо ее воли, обхватили шею Роджера. Не только губы - сейчас  она  вся
принадлежала  этому  нежному,  сильному  мужчине.  Кружилась  голова,  и
подкашивались ноги.
   Почему она не поцеловала его утром сама, чего  она  боялась,  сколько
потеряно времени, сколько потеряно ощущений!
   Девушка крепко прижалась к Роджеру всем телом, услышала,  как  сильно
бьется его сердце. Он целует, он любит  ее!  Его  руки  обнимают  плечи,
гладят напряженную, словно струна спину.
   Миллисент замерла на мгновение, позволив рукам Роджера  снять  с  нее
халат. Волшебные прикосновения!
   Мужская ладонь притронулась к обнаженной груди, легко сжала ее, потом
он наклонил голову и поцеловал грудь. Его ресницы  щекотали  кожу,  губы
нежно касались соска, поцелуи напоминали дуновение ветерка.
   - Что ты делаешь, Родди! - тихо воскликнула Миллисент.  Господи,  она
теряла от его ласк последние силы!
   - Вдыхаю твой аромат, - шепнул тот, не поднимая головы. - Обними меня
крепче.
   Миллисент осторожно провела  ладонями  по  плечам  и  груди  Роджера,
обхватила его сильную мускулистую спину. Неужели это  происходит  наяву,
неужели ей это не снится?
   Их губы вновь встретились, снова закружилась от  сладостного  поцелуя
голова, цветные круги поплыли перед глазами.
   Роджер неожиданно резким движением отстранился, сбросил с себя  халат
и вновь властно привлек Милли, прижал к  себе.  В  этот  момент  девушка
почувствовала незнакомое прежде, мощное прикосновение  к  своему  животу
того, о чем она раньше и подумать стеснялась.
   А теперь желала, чтобы это прикосновение длилось  как  можно  дольше.
Трудно было  поверить,  что  происходящее  с  ней  не  сон,  и  что  она
действительно наедине с любимым, единственным в мире мужчиной!
   Покорно отдавая во власть сильного жадного рта свои  губы,  Миллисент
осторожно коснулась рукой напряженного мужского естества.
   С непонятным пока для себя восторгом отметила -  впереди  сумасшедшая
ночь, полная проникновенных ласк, безумных нежностей, всего того, о  чем
она не смела мечтать. Девушка и не представляла  себе  раньше,  как  это
замечательно - находиться в объятиях желанного мужчины. Как сладко,  как
больно любить! Прекрасные мгновенья...
   Роджер поднял ее на руки. Легко, просто, словно проделывал это с  нею
сотни раз.  Миллисент  не  разомкнула  своих  рук,  обвитых  вокруг  шеи
любимого, не оторвала губ от его горячего рта,  не  прервала  страстного
поцелуя.
   Ей хотелось одного -  отдать  себя  всю,  принять  желанного  мужчину
целиком, раствориться в Роджере. Она  хочет,  чтобы  ласки  продолжались
бесконечно, она хочет, чтобы он не оставлял ее никогда!
   Оказавшись в постели, Милли познала доселе неиспытанное  наслаждение.
Рука любимого прикоснулась к лону.  Горячая  ладонь  не  потушила,  лишь
сильнее разожгла пожар страсти. Чуткие пальцы ласкали самые  сокровенные
уголки девичьего тела, вызывая потрясающие чувства.
   - Возьми меня, милый, - шепнула Миллисент. - Я хочу его!
   Девушка не осмеливалась произнести слово вслух, все  было  понятно  и
так.
   - Люби меня, Роджер! Ласкай меня всю, я  отдам  себя  твоим  ладоням,
твоим губам, твоему телу!
   - Милли, как ты прекрасна, я без ума от тебя!
   ...Сердца любовников бились в унисон, тела переплелись.
   Миллисент согнула ноги в  коленях,  сжала  бедрами  бока  любимого  и
лихорадочно прошептала, судорожно гладя ладонями его спину:
   - Не оставляй меня,  мой  любимый!  Не  оставляй...  Я  хочу  тебя...
Сильнее, глубже!
   Время остановилось. Краски и звуки мира превратились для Миллисент  в
лунный  свет,  в