абского сокурсника. Однако и эта житейская  линия  себя
быстро изжила, как только выяснилось, что Махмуд, сын Дауда,  внук  Сабзы  и
родственник других не менее почтенных предков по бесконечной генеалогической
линии из глубины веков и аравийских пустынь, обратил свой благосклонный взор
на юную и страстную американку не ради временного  согрева  постели,  ибо  в
тропиках она и без того теплая, а с вполне серьезной  целью  -  последующего
планового расширения своего сераля. Ибо, в соответствии со священными сурами
и заповедями Корана и нормами шариата, Аллах даровал  правоверным  право  на
четыре жены, а в настоящий момент семейно-гаремный круг студента  в  далеком
от Сингапура доме был наполнен только наполовину, к тому же  малограмотными,
слишком покорными и потому неинтересными соплеменницами. А ведь  ему  всегда
так хотелось чего-то иностранного, интеллектуально развитого, необъезженного
и с университетским дипломом.
   По счастью, для реализации великой  арабской  мечты  оставались  еще  две
незанятые вакансии в гареме, одна из которых и была любезно предложена Лоре,
естественно, с обещанием сделать ее самой любимой младшей женой, по  крайней
мере до тех пор, пока не появится еще более свежая, более молодая и  потому,
к сожалению, более любимая.
   Но на этом нарождающаяся американо-восточная сказочная  идиллия  в  стиле
"Тысяча и  одной  ночи"  почему-то  и  закончилась.  Райские  мечты  потомка
верблюжьих караванщиков по вине шовинистически настроенной  женской  стороны
не  сбылись.  А  несостоявшаяся  Шахерезада  как   истинная   патриотка   из
организации "Дочери Америки" с ходу переключилась на другой, более  понятный
и восприимчивый объект отечественного происхождения.
   Еще  пару  недель  назад,  поздно  вечером,  Лора  заявилась   совершенно
взбешенная и с ходу, уже в дверях, разразилась в сердцах длинной тирадой для
снятия  стресса.  В  литературно-лингвистическом  плане  тирада  состояла  в
основном из крепких выражений на китайском, самыми мягкими из  которых  были
"хундань" и "гуицзы" ("тухлое яйцо" и "сын черепахи"). Отрадно было слышать,
что все же учеба в Наньда не прошла даром,  дала  свои  плоды  в  расширении
лингвистического диапазона и словарного запаса из народной  речи.  Несколько
поостыв, быстро растущий полиглот перешла на  свой  повседневный  упрощенный
английский,  разъяснив  суть  сделанного  последователем   ислама   лестного
предложения, а также дав  ему  должную  личную  оценку.  Пылкое  выступление
подруги завершилось, однако, вполне оптимистически звучащей фразой.
   - Так что после не совсем удачных попыток пополнить этническую  коллекцию
поклонников, уже сегодня, с двадцати четырех  ноль-ноль  я  вновь  на  рынке
свободной любви.
   - Ну не печалься. Я уверена, что твой статус соломенной вдовы надолго  не
затянется.
   - Спасибо на добром слове. Кстати,  у  меня  действительно  уже  есть  на
примете новый кандидат на замену не оправдавшего себя. Дублера  надо  всегда
держать про запас. Как говорится, в любовном треугольнике третий  не  лишний
третий запасной. Я уже начала его предварительную обработку. Это тот парень,
который приехал с некоторым запозданием,  через  неделю  после  всех.  Дэнни
О'Брайен. Высокий ирландец  из  Техаса,  с  рыжими  усами.  Бывший  "зеленый
берет", воевал во Вьетнаме. Ему теперь  за  это  армия  оплачивает  учебу  в
университете. Крутой парень, как раз в моем вкусе. Каратист,  наверняка  без
комплексов плюс, надеюсь, не женат.
   Кстати, он тут как-то рассказывал, что  у  них  в  Техасе  очень  смешные
законы. Например, запрещено стрелять по буйволам со второго этажа гостиницы,
а ходить босиком можно только по специальному разрешению,  за  которое  надо
выложить пять баксов. Так вот, есть  закон,  по  которому  злоумышленник  не
позднее чем за двадцать четыре часа обязан письменно или устно  предупредить
будущую жертву о  готовящемся  против  нее  преступлении.  Да  еще  подробно
указать, где, как и когда оно будет совершено. В противном случае потом,  на
суде отсутствие предупреждения будет  рассматриваться  как  отягчающее  вину
обстоятельство. Так что придется мне, руководствуясь их техасскими законами,
назначать ему свидания при свидетелях и не позднее чем за сутки.
   - Гм, нашла чем удивить. У нас в Калифорнии эти  законы  еще  веселей.  У
меня брат на мотоцикле ездит  в  техасских  сапогах.  Так  ему  как-то  один
дорожный полицейский объяснил, что по закону штата ковбойские  сапоги  можно
носить, если у владельца оных имеется не менее двух коров.
   - Ну и что, чем это закончилось? Оштрафовали или босиком пришлось идти?
   - Да нет, что ты. Так отпустили. Просто патрульный полицейский  учился  в
вечерней юридической школе и перед этим как раз  лекцию  прослушал  по  этим
законодательным курьезам. Вот и решил бескорыстно поделиться  информацией  с
проезжающими.  Правда,  братец  пообещал  при  расставании,  что  непременно
продаст мотоцикл и купит вместо него двух коров.  Мол,  лучше  с  мотоциклом
расстаться, чем с сапогами.  А  ездить  верхом  можно  и  на  коровах.  Даже
удобнее, если вне дороги.
   Некоторое  время  после  этого  диалога  Лора  молчала,  вновь  про  себя
проигрывая и переживая сложившуюся на данный момент ситуацию в личной жизни,
а потом опять продолжила свою исповедь:
   - У меня попутно идея появилась в увязке с твоим  Стивом,  точнее  с  его
преподавательскими апартаментами. Ты проведи с ним  разъяснительную  работу,
пусть уступит свое жилище во временное пользование  страдающей  однокашнице,
буквально на пару часов, хотя бы раз в неделю.  А  то  у  меня  от  нехватки
мужских гормонов скоро шерсть начнет на ладонях и пятках расти.  Сохранность
кровати и чистоту простыней гарантирую. А вот представь себе, находишься  ты
в своей комнатенке в общежитии  где-то  вечерком  после  заката,  облеченная
повышенным вниманием очередного страстного поклонника, к  примеру  "зеленого
берета". И тут, в самый решающий момент,  вдруг  слышится  стук  в  дверь  и
раздается утробный глас главного жреца и  апостола  местной  нравственности,
господина полковника Вана. Пожаловал с очередным вечерним обходом на предмет
проверки  надежности  моего  уединения  в  скромном  девичнике.  А  в   дома
преподавателей, насколько я знаю, полковник не заходит, стесняется. В общем,
сама понимаешь. Надо все же как-то нормализовывать личную жизнь  в  пределах
отпущенного Господом.
   Вот здесь, безусловно, Лора  права,  подумала  Сузи.  Действительно  надо
упорядочить свою личную жизнь. Самое смешное, что  при  этом  подружка  была
искренне уверена, что у них со Стивеном все на мази.  Она  даже  представить
себе не могла, что после столь долгих встреч  может  быть  как-то  иначе.  А
тогда зачем вообще было общаться с лицом противоположного пола?
   - Кстати, и удовольствия больше получишь,  -  продолжила  свои  пояснения
Лора, -А то в нашей халупе уж очень все на виду, открыто и прозрачно, к тому
же великолепная акустика. А я люблю покричать всласть, особенно под занавес,
во  время  оргазма.  Под  такой  призывный  аккомпанемент   пол-университета
сбежится. В такой момент, сама понимаешь, сдерживаться очень трудно, да и не
хочется. Когда держишь эмоции под контролем, половина удовольствия теряется.
Тут, можно  сказать,  в  накале  страстей  превращаешься  из  сладострастной
кошечки в разъяренную пантеру,  хочется  партнеру  спину  в  клочья  ногтями
изодрать, вцепиться клыками в его шею, напиться  как  вурдалак  его  горячей
крови. А  вместо  этого  приходится  губы  кусать  или  голову  под  подушку
засовывать, чтобы потише было.
   Слушая вполуха  продолжающиеся  откровения  подруги,  Сюзанна  продолжала
думать о своем, о наболевшем. Кстати, их отношения со Стивом  точно  так  же
оценивали и другие сокурсники и считали их вполне определившейся  устойчивой
парой, которые образуются иногда в самых невероятных условиях  человеческого
общежития.  Люди  находят  друг  друга,  видимо  по  каким-то   небесным   и
божественным законам, сливаясь на какое-то время в одно гармоничное целое.
   Это проявилось,  в  частности,  в  доброжелательно-поощрительной  реакции
студенческого  коллектива  девятого  августа,  во  время  празднования   Дня
независимости Сингапура. Их тогда всем учебно-иностранным стадом  отвезли  в
автобусе на национальный стадион, где проводились праздничные  торжества,  в
том числе и военный парад.
   После завершения помпезных торжеств они не стали  возвращаться  автобусом
вместе со всеми, а отправились вдвоем в город, сопровождаемые понимающими  и
многозначительными подмигиваниями, смешками и теми полуприличными  и  совсем
неприличными шутками,  которые  обычно  выдаются  на  свадьбах  подгулявшими
родственниками при проводе новобрачных в опочивальню. Кое-кто даже предложил
по старой доброй американской традиции быстренько собрать банки из-под  пива
и нанизать их на  веревочку,  чтобы,  как  положено,  привязать  в  качестве
гремящего хвоста к кортежу новобрачных. И приделать  заодно  табличку  Стиву
пониже спины, учитывая  отсутствие  подходящего  автомобильного  бампера,  с
надписью: "Только что поженились".
   Да, ситуация действительно складывалась критическая и по-своему тревожная
и парадоксальная. Все считали их близкими людьми,  но  близость  эта  носила
чисто  духовный  и  внешний  характер.  Основной  проблемой  для  настоящего
физического сближения была она сама,  точнее  ее  печальный  опыт  интимного
общения в прошлом.
   Весьма часто после случившегося в памяти всплывала тогдашняя студенческая
вечеринка. Тривиальный сюжет для американских колледжей,  для  жизни  только
что оперившихся вчерашних детей, вырвавшихся  из-под  контроля  родителей  и
почувствовавших  вдруг  свою  полную  самостоятельность  и  бурную  тягу   к
приключениям и соблазнам, к острым и необычным ощущениям. Детей,  у  которых
еще отсутствует какой-либо жизненный опыт  и  недостаточно  развит  инстинкт
самосохранения.
   Она всегда не любила посещать гулянки, и именно тогда ей как-то  особенно
сильно не хотелось там быть. Как будто она предчувствовала  всю  последующую
тошнотворную мерзость. Но настояла  весьма  эмансипированная  и  настойчивая
подруга по общежитию,  расписавшая  прекрасных,  галантных  и  перспективных
парней,  просто  мечтающих  о  встрече  с  ней,  признанной  всем  колледжем
затворницей. Нельзя же жить в Америке по старинным и нелепым законам  Китая.
Эта последняя фраза с намеком на ее этническую ортодоксальность и решила все
дело.
   Потом они  оказались  в  интеллектуально-богемной  и  весьма  пестрой  по
составу  разнополой  и  разновозрастной  компании  на  чьей-то  вилле.  Было
действительно интересно и необычно, особенно  по  сравнению  с  Однообразным
сидением на лекциях и за  учебниками  со  сверстниками  с  одним  и  тем  же
тягомотным трепом про учебу, тряпки и сексуально  озабоченных  мальчиков.  А
здесь  вокруг   столь   эрудированные,   вальяжные   собеседники,   небрежно
произносящие  заумные  и  непонятные  речи,  в  комплексе  с   употреблением
различных  естественных   и   синтезированных   препаратов,   способствующих
расслаблению или обострению чувств.
   Потом она оказалась в комнате в гораздо меньшей по численности  компании,
полулежа на тахте на чей-то мускулистой мужской руке. В горле  было  страшно
сухо, и ей дали стакан  с  чем-то  кисло-освежающим.  Наверное,  и  нем  был
какой-то галлюциноген, возможно ЛСД, судя по последовавшей  реакции.  Потому
что она вдруг, как будто раздвоившись, увидела себя со  стороны.  Она  плыла
где-то вверху, под потолком, над собственным распростертым на  тахте  телом,
над которым склонился чем-то знакомый парень с длинными волосами и бородой и
копошился в ее одежде. Рядом с  ней,  на  расстоянии  вытянутой  руки,  плыл
голубой слон с черными  треугольными  глазами  и  длинными  розовыми  ушами,
украшенными огромными золотистыми  клипсами.  При  этом  он  трубил  в  свой
полосато-синий и мягкий, как чулок, нос, выдувая какой-то веселый  ритмичный
блюз.  А  комната  внизу  вся  изгибалась,  постоянно  меняя  свои  размеры,
очертания, пропорции и переливающуюся окраску стен.
   И еще было  очень  смешно  и  весело.  Она  смеялась  даже  тогда,  когда
почувствовала, как кто-то молча стаскивает с нее трусики,  грубо  раздвигает
ноги и тяжело наваливается  сверху,  закрывая  ей  рот  патлатой  бородой  и
подавляя ее своим смрадно-вонючим, удушливым дыханием с противным  привкусом
горелого табака и прокисшего  пива.  Потом  она  почувствовала  резкую  боль
внизу,  внутри,  и  попыталась  сбросить  с  себя  эту  чужеродную,  несущую
страдания тяжесть, но сил совершенно не было. Она только слабо мычала и вяло
отталкивала руками  чужеродное  тело,  пытаясь  освободиться  и  позвать  на
помощь, раз за разом ощущая новые приступы боли от грубых,  резких  движений
постороннего предмета внутри горящего лона. Потом  эта  посторонняя  мужская
тяжесть сползла с ее измученного тела. Постепенно утихла  пульсирующая  боль
между ногами, и она окончательно отключилась.
   Утром она долго не могла прийти в себя, все еще не веря происшедшему. Она
лежала на все той же тахте с задранной и мятой  юбкой.  Тупо  ныло  в  паху,
испачканном ее же  кровью  и  засохшей  мужской  спермой.  В  воздухе  висел
тяжелый, удушливый, липкий запах, который всегда бывает после таких  попоек,
- запах перегорелых и  усталых  эмоций,  биологического  и  психологического
разложения, гниения и грязи.
   Рядом с ней храпел, лежа на животе, неловко уткнувшись лицом  в  диванную
подушку, ее "соблазнитель"  с  наполовину  спущенными  на  бедрах  джинсами.
Видимо, в нее он вложил последние оставшиеся у  него  вчера  силы,  и  этого
жалкого остатка не хватило даже на то, чтобы  вернуть  брюки  на  место.  Ее
сокурсник, ровесник, из благопристойной польской католической семьи,  всегда
очень    скромный,    даже    застенчиво-мечтательный    юноша,     любитель
экзистенциальной философии и поэзии  Уитмена.  Мальчик  отрастил  бородку  и
длинные волосы скорее всего просто так, для взрослости,  или  из  подражания
университетским интеллектуалам и хиппи.
   Вчера, в начале вечеринки, он, примостившись  рядом  с  ней,  вдруг  стал
весьма разговорчивым и смелым.  При  этом  столь  изысканно  и  гладко,  без
запинки, изъяснялся на тему соотношения и гармонии свободной любви,  чувства
ответственности и права свободного выбора. Иногда, как бы случайно,  в  такт
речам и  мыслям  легко  и  непринужденно  касался  пальцами  округлостей  ее
коленей, кокетливо выступающих из-под коротенькой  красно-зеленой  юбочки  в
шотландскую клетку.
   В душе у нее не было ничего, кроме чувства смертельной усталости, пустоты
и какой-то безнадежности. Не было даже презрения или ненависти к  тому,  кто
это содеял, ибо он и сам не ведал, что творил. Она не стала никого будить  и
устраивать сцену, просто собрала свою одежду и быстро покинула  это  жилище.
Потом долго, с остервенением мылась под душем, ожесточенно соскребая с  себя
эти грязные запахи и следы, казалось, навсегда пропитавшие ее душу и тело.
   К счастью, она не забеременела и ничем не заразилась.  А  скромный  юноша
потом долго прятался от нее, а через некоторое время даже перевелся в другой
колледж. Похоже, он всерьез боялся вполне заслуженной расправы со стороны ее
родственников. Он знал, что она дочь уважаемого в китайской общине человека,
и был наслышан о "триаде" и ее изощренной и жестокой мести. Возможно, именно
так и случилось бы, если бы она рассказала об этом отцу.
   Но Сузи не стала этого делать, ибо сама была виновата во многом. И она не
смогла бы объяснить свое поведение отцу. За содеянное,  покрывавшее  позором
всю ее семью, по древним китайским обычаям пришлось бы  отвечать  не  только
этому парню, но и ей самой. В старину у изнасилованной  девушки  был  только
один путь - одновременно и расплатиться за  свой  позор,  и  покарать  самой
обидчика, повесившись у ворот его дома или прыгнув в колодец  в  его  дворе.
После этого злобный и бесприютный дух умершей  постоянно  преследовал  бы  и
отравлял жизнь обидчику, его домочадцам и  их  потомкам.  По  старокитайским
понятиям, бессрочная, изощренная и очень эффективная месть.
   Со временем эта психологическая рана несколько зарубцевалась и не  мучила
столь  остро,  только  иногда  саднила.  Она  даже  познакомилась  и   стала
встречаться  с  другим  парнем,  тоже  китайцем.  Он  ей  нравился.   Тихий,
спокойный, уютный, понятный, но до интимной близости у них так и  не  дошло.
Была пара попыток, но в самый последний  момент  она  не  смогла  преодолеть
психологический барьер. Сразу всплывал  где-то  внутри  удушливо-сладковатый
дымный запах марихуаны, колючая борода во рту и  резкая  боль  внутри  грубо
раздираемых внутренностей.
   Иногда ей становилось страшно за себя. Неужели теперь это навсегда и  она
не сможет никогда испытать близость мужчины? И у нее никогда не будет семьи,
детей, этих крохотных смешных карапузиков? Неужели она навсегда обречена  на
постепенное  затухание  чувств,  озлобление  на   всех   мужчин   и   полную
фригидность? На регулярные мастурбации  по  вечерам  в  ванной,  заполненной
теплой водой?  Или  станет  постоянной  клиенткой  секс-шопов,  выбирая  для
заполнения одиноких вечеров искусственные фаллосы и  электровибраторы  самой
новейшей конструкции?
   И что сказать родителям, которые давно уже донимают  намеками  и  прямыми
вопросами об устройстве ее будущего, называя возможных кандидатов  из  числа
потомков мужского пола уважаемых в чайна-тауне людей. Многие из них были  бы
не против породниться с семейством Лунов. Хорошо хоть, что еще  не  началось
официальное сватовство. В какой-то степени, даже помог отъезд в Сингапур, на
какое-то время отсрочивший решение данной проблемы.
   Нет, эту проблему надо решать, и именно сейчас, вместе с чутким,  добрым,
терпеливым и понимающим  человеком,  который  один  в  состоянии  помочь  ей
преодолеть  этот  барьер  между   прошлым   и   будущим,   сбросить   тяжкий
психологический  груз.  От  него  надо  избавиться,  иначе  засосет,  как  в
водоворот, безостановочно затянет на самое  дно,  в  мрачный  мир  подводных
глубин  и  цепких  водорослей,  без  людского  тепла  и  света,  навсегда  и
безвозвратно.
   Во всяком случае надо начать с откровенного разговора со Стивом. И  лучше
его не откладывать. Провести уже в ближайшие дни. Только выбрать  для  этого
подходящую обстановку и антураж и  немного  подготовить  его  для  лояльного
восприятия. И подать всю историю без шокирующих подробностей,  в  смягченном
варианте, чтобы потом это не давило на его художественное воображение. Да  и
самой лишний  раз  не  хотелось  травмировать  свою  психику,  вспоминать  и
проговаривать все эти тяжелые подробности.
   Пусть он временно попробует превратиться  в  психоаналитика,  в  целителя
женской психопатологии всеми доступными ему методами.

Глава 5

   Сюзанна не планировала это именно на данный день. Просто,  наверное,  уже
был соответствующий настрой и он удачно совпал со сложившейся ситуацией.
   В пятницу день прошел как обычно. С утра трехчасовое сидение на  занятиях
на неудобной, жесткой парте в виде металлодеревянной конструкции с небольшой
фанеркой внизу в качестве скамьи и второй  передвижной  фанеркой-столешницей
на уровне  талии.  Китайская  речь  преподавателя  периодически  заглушалась
доносившимся  снаружи  завыванием  ручных  газонокосилок,  которыми  местные
малайцы ежедневно сбривали траву  в  безнадежной  попытке  придать  буйно  и
молниеносно растущим тропическим зарослям вид ухоженной английской  лужайки.
Иногда сверху слышался душераздирающий рев  сингапурских  боевых  самолетов,
из-за малости национального воздушного  пространства  вынужденных  постоянно
барражировать по кругу во время учебных полетов.
   Потом, после ланча, она корпела над домашним заданием на  понедельник,  а
вечером он