Валери СТАЙЛ
   ИЕРОГЛИФ СЧАСТЬЯ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Сюзанна Лун, этническая  китаянка  из  США,  прибыла  в  Сингапур,  чтобы
окунуться в атмосферу  национальной  культуры  и  продолжить  образование  в
местном университете. Там она познакомилась с американцем  Стивом  Ларсеном.
Молодые люди полюбили друг друга. Но обеспокоенные увлечением сына  родители
Стива, чванливые  бостонские  аристократы,  вмешиваются  в  их  отношения  и
вдребезги разбивают надежду девушки на счастье с  любимым.  Не  прощаясь  со
Стивом, она уезжает домой, в Штаты.
   Однако через несколько  лет  Сюзанна,  уже  взрослая,  уверенная  в  себе
бизнес-леди, случайно встречается с любовью своей юности...

ПРОЛОГ

   Новый год приходит в каждую страну и в каждый дом на планете  по-разному,
в разное время и в разном  обличье,  в  зависимости  от  местных  верований,
традиций и обычаев. Но везде его встречают радостно, с надеждой на  то,  что
все неприятности, печали и горести останутся в прошлом и что он  принесет  с
собой обновление жизни и долгожданное счастье.
   Встречают Новый год  по  своему  старинному  лунному  календарю  и  сотни
миллионов китайцев,  разбросанных  по  всему  свету,  по  всем  материкам  и
странам. Они называют его Чунь-цзе - Праздник весны.  Для  них  -  это  день
единения нации, клана и семьи, время возвращения к  национально-историческим
корням. Со времен Хуанди - первого легендарного правителя Китая - он  всегда
был  самым  торжественным,   самым   радостным,   самым   шумным   и   самым
продолжительным  праздником,  заменявши!.:  ежегодный  отпуск.   Праздником,
связанным  с  кругооборотом  природы,  с  циклом  ее  оживания  и  умирания,
знаменующим полное и всеобщее обновление мира.
   Приход Нового года возвещается в китайских монастырях сто восемью ударами
в священный колокол. Двенадцать раз повторяется магическое, счастливое число
девять. Едва отзвучит последний  удар,  как  начинается  отсчет  новой  вехи
летоисчисления,  закручивается  очередная  спираль  времени   и   происходят
события, предопределенные свыше божествами и управляемые  внизу,  на  земле,
самими людьми.

Глава 1

   Сюзанна  стояла  у  большого  зеркала  в  спальне,  совершенно  раздетая,
пристально и критически разглядывая свое отражение. Зрелище было  достаточно
приятным для женского самолюбия  и  спокойствия  души.  Не  надо  было  даже
внушать себе, что ты красивая и обаятельная и что в жизни у тебя  все  будет
хорошо,  несмотря  на  текущие  проблемы  и  волнения.  Природа  и  родители
наградили ее вполне удобной для устройства личной жизни внешностью. Все, что
находилось выше и ниже ее тонкой талии, было весьма удачно подобрано  богами
в своих биологических сокровищницах  и  столь  же  гармонично  и  продуманно
соединено в единое целое.
   Конечно, она не столь эффектна, как хотелось бы.  Кое-где  кое-что  можно
было бы и подправить. Но где предел совершенству и кто его может определить?
Тем более что многое зависит от этнического подхода к  определению  красоты.
Вот почему она никак не могла понять принцип устройства всемирных  конкурсов
красоты, где представлены разные народы и расы.  Как  можно  выбрать  единый
критерий для всех?
   Ведь у каждой нации свое понимание прекрасного, свои эстетические каноны.
Например, в королевстве Тонга толстый - значит красивый, а самый  толстый  -
самый красивый.
   Она еще раз медленно прошлась взглядом сверху  вниз,  пытаясь  определить
возможные изъяны, которые надо учесть  при  выборе  одежды  и  использовании
макияжа. Зеркало беспристрастно и  уверенно  подтвердило  еще  раз,  что  во
внешнем облике все обстоит достаточно благополучно и проблем  с  обрамлением
природного естества в любые наряды не возникнет. Главное - были  бы  деньги,
немного ума и художественный вкус. И с макияжем можно пока не  мучиться.  По
крайней мере, натуральных  достоинств  как  минимум  еще  лет  на  десять  -
пятнадцать вполне хватит. К тому же, в отличие от белых дам, у китаянок кожа
долго остается гладкой, тугой и без морщин, так что возраст по  лицу  и  шее
определить очень сложно.
   Было еще некое приятное своеобразие во внешнем виде - его необычность для
представительницы Срединного царства,  как  издавна  называют  китайцы  свое
государство, считая себя центром обитаемого  мира.  Сложившийся  в  массовом
сознании  американцев  внешний  облик  типовой,  так  сказать   стандартной,
китаянки включает в себя плоскогрудость, низкорослость,  скуластое  лицо  со
щелястым, тонкогубым ртом, узкими глазами  и  приплюснутым  носом,  а  также
короткие, тощие,  кривоватые  ноги  с  вывернутыми  ступнями.  Многие  также
слышали о варварском обычае бинтования ступней  ног  и  груди  у  девочек  в
прошлом, чтобы они не росли и не портили восточную эстетику женского вида.
   К счастью, бинтование ног в Китае запретили еще  до  ее  рождения,  а  то
пришлось бы ковылять на уродливых "козьих копытцах" всю свою жизнь. И  всего
лишь  потому,  что  когда-то,  сотни  лет  назад,  какому-то   сумасбродному
императору уж очень понравились чрезмерно маленькие  ножки  своей  крошечной
наложницы. К тому же он  воспел  их  в  своих  стихах,  эти  изящные  ножки,
которыми она  могла  порхать  с  одного  лепестка  лотоса  на  другой.  А  в
результате этой поэтической метафоры возникла и  на  сотни  лет  закрепилась
уродливая, изуверская мода, калечившая жизнь и внешность китаянок: и  знати,
и простолюдинок. Ведь на своих "копытцах" размером как у пятилетнего ребенка
взрослая женщина не то что порхать по лепесткам, а  и  по  ровной  дороге  с
трудом могла передвигаться.
   Так что хвала богам и демократическим  реформам  в  Китае!  Ныне  зеркало
отражало красавицу вполне западного типа, но с небольшой восточной изюминкой
- высокого роста, с узким лицом, прямым,  тонким  носом,  небольшим  ртом  с
несколько припухлыми губами, а  также  заметно  выступающей  вперед  упругой
грудью. Ноги тоже были  по-американски  длинными  и  стройными,  увенчанными
овальными, в меру широкими и  сексуально  аппетитными  бедрами,  зовущими  к
любви и готовыми к рождению ребенка. Слегка выпуклый живот изящно завершался
таинственным темно-курчавым треугольником, под покровом  которого  скрывался
вход в загадочный мир,  который  в  классических  китайских  романах  весьма
романтично и изысканно именуется драгоценной яшмовой пещерой.
   Об ее восточном  происхождении  свидетельствовали  только  иссиня-черные,
жесткие и густые волосы, расчесанные сейчас на прямой пробор и  спадавшие  в
два струящихся потока шелковистым водопадом до плеч, а также  чуть  раскосые
темно-карие глаза с загнутыми к вискам уголками.
   Смугловатая, гладкая кожа тоже не выделяла ее из  толпы,  поскольку  жила
она  в  Лос-Анджелесе,  где  все  население  просолено  морскими  ветрами  и
прожарено  до  костей  палящими   лучами   солнца.   Большой,   красивый   и
эксцентричный город, почти на шестьдесят миль вытянувшийся с  севера  на  юг
вдоль   побережья,   когда-то   основанный    испанцами    и    бесцеремонно
экспроприированный  потом  быстро  расширявшейся  Америкой   у   слабого   и
беззащитного  соседа  -  мексиканцев.  Город   курортов   и   киноиндустрии,
электроники и нефтехимии, где издавна культивировалась красота  здорового  и
сильного тела.
   Подведя  приятные  для  себя  итоги   осмотра,   Сюзанна   удовлетворенно
отвернулась от зеркала и, огибая еще не убранную просторную кровать, подошла
к высокому и широкому, почти во всю стену, окну с тонированными стеклами, из
которого открывался просто сказочный вид. Узкая и длинная прибрежная  кромка
песка с разбросанными вдоль нее высокими и стройными пальмами, прикрывшимися
сверху от солнца веерами жестких угловатых листьев.  А  за  ней  раскинулись
безбрежные и бескрайние дали постоянно неспокойного океана, явно  по  ошибке
названного Тихим. С  другой  стороны  континента  медленно  выплывал  ранний
утренний шар еще не разогревшегося розовато-желтого светила. Свежий  морской
ветер проникал через  раскрытые  ставни,  приятно  обвевая  упругую  кожу  и
пробуждая жизнь и энергию в еще сонном теле.
   Все так же, не одеваясь, она сделала несколько дыхательных  упражнений  с
плавными переходами и  переливами  из  одной  позы  в  другую  из  комплекса
тайцзицюань - китайской дыхательной гимнастики, - сливая свое тело и  дух  с
внешними силами и заряжаясь  космической  энергией  мироздания.  Обычно  она
выполняла более длительный комплекс, выходя для этого на террасу, тянувшуюся
вдоль всего этажа, или на лужайку перед домом, украшенную  кустами  роз.  Но
сегодня на это не было времени, приходилось торопиться.
   Настало время прощания со всем этим окружающим ее великолепием  и  начала
нового этапа в жизни, нового поворота мельницы событий,  который  неизвестно
что принесет для нее самой и для ее будущего. Столь жалко было  расставаться
с привычным комфортом и уютом, с удобным размеренным  бытом.  Последний  раз
перед  отъездом  пройтись  по  всему  дому,  полюбоваться  на  его  нарядное
обрамление, на весь этот природный и искусственный ансамбль,  представляющий
причудливое смешение испанского, китайского и  английского  архитектурных  и
парковых  стилей.  Последний  раз  взглянуть  в  гараже   на   свою   верную
"тойоту-кароллу" - компактный автомобильчик  красивого  ярко-алого  цвета  и
приятно обтекаемых форм, очень маневренный и  легкий  в  управлении,  весьма
удобный для поездок и - что самое важное - парковки в переполненном людьми и
автотранспортом городе.
   Она  спустилась  по  лестнице  и  вышла  наружу  на  ухоженную   лужайку,
обрамленную низкой живой изгородью,  с  разбросанными  по  изумрудной  траве
декоративно постриженными кустами в виде  различных  зверей  и  птиц,  среди
которых явно преобладали драконы. Здесь же находился небольшой бассейн,  где
плавали золотые рыбки. Это творение природы  и  человеческих  рук  дополняли
изогнутый  каменный  мостик  с   ажурной   резьбой,   несколько   продуманно
сгруппированных  камней,  замысловато  и   весьма,   причудливо   изрезанных
временем, дождями и ветрами, а также нарядные цветники и  посыпанные  песком
или мелким гравием дорожки.
   При виде всего этого в голову нередко приходили сравнения  ее  прежней  и
нынешней жизни. Как много изменений произошло в ее жизни всего за  несколько
лет,  какой  разительный   контраст!   На   эту   двухэтажную,   просторную,
комфортабельную виллу в пригороде их  семья  перебралась  из  чайна-тауна  -
китайского квартала Лос-Анджелеса, после того как торговые дела  отца  пошли
резко в гору. Прежняя жизнь в этом восточном гетто, перенаселенном людьми  и
крысами,   пропитанном   едкими   биологическими    запахами    человеческой
жизнедеятельности,  людской  бедности  и  грязи,  оставила  у  Сюзанны  мало
приятных воспоминаний. Хотя и там они жили сравнительно неплохо, конечно  по
меркам чайна-тауна.
   Их двухэтажный дом, нижнюю часть которого  занимала  торговая  лавка,  по
сравнению с соседними домами выглядел опрятно и просторно. По крайней  мере,
уже тогда у каждого ребенка в семье была своя комната, и им не пришлось, как
многим большим китайским семьям, состоящим из нескольких поколений,  ютиться
всем вместе в одной арендованной комнате. Не пришлось бороться за  выживание
в трущобах, где штукатурка сыпалась на голову,  где  сквозь  щели  в  стенах
задували  сквозняки  и  лезли  крысы,  где  дети  спали  в   один   ряд   на
импровизированном лежбище на полу  или  по  вертикали  друг  над  другом  на
многоярусных нарах, зачастую вместе со взрослыми.
   И  вот  теперь  сегодняшнее  великолепие  уходит  в  прошлое.  Уже  через
несколько часов, и совсем не по  своей  воле,  она  устремится  в  неведомое
далеко, через огромный  океан,  по  ту  сторону  цивилизации.  Впереди  ждет
огромный, шумный аэропорт,  бесконечная  карусель  людей,  снующих  во  всех
направлениях, рев громоздких  самолетов,  тяжело  взбирающихся  в  небо  или
ныряющих из-за облаков на землю. И среди всего этого безумства и  хаоса  она
мысленно видела  свою  одинокую,  жалкую,  согнувшуюся  от  страха  фигурку,
впервые в жизни  поднимающуюся  по  трапу  самолета,  который  унесет  ее  в
далекую, чужую и загадочную Азию. И вся ее коротенькая жизнь  промелькнет  у
нее перед глазами, как у приговоренного к смерти  узника,  пока  ноги  будут
мерить последние ступеньки трапа.
   А ведь как хорошо начиналось такое же утро всего полгода назад.  Невольно
перед глазами, как в замедленной  киносъемке,  начал  плавно  прокручиваться
весь тот роковой день, кадр за кадром, событие за событием, очень отчетливо,
свежо и детально, как будто это было только вчера.
   Калифорнийский февраль  за  окном  спальни.  Лениво,  не  спеша  всходило
утреннее светило, бросая розовый отсвет на темно-серые воды океана, знаменуя
начало первого дня китайского Нового  года.  На  этот  раз  он  имел  особое
значение для семьи, ибо по восточному календарю закончился  двенадцатилетний
цикл кругооборота и наступил год Дракона, их легендарного  первопредка,  ибо
фамилия Сюзанны - Лун - означает по-китайски "дракон".
   Тогда она тоже спозаранку стояла у зеркала, примеряя  свой  новый  наряд,
ибо в первый день года положено быть одетой во все  новое.  Причем  в  столь
великий национальный праздник наряжаться надо так,  чтобы  быть  похожей  на
старинную китайскую леди.  Для  этого  у  нее  было  припасено  традиционное
облегающее   платье   до   щиколоток   из   тяжелого,   плотного   шелка   с
воротничком-стойкой и длинным боковым разрезом. Платье  было  нежно-голубого
цвета с вышитыми на нем темно-голубыми колесницами. В нем она смотрелась как
подлинно восточное чудо  -  красавица,  явившаяся  в  наш  мир  из  далекого
экзотического и географического прошлого. Как будто по  мановению  волшебной
палочки ожившее изображение с иллюстрации из древнекитайского романа "Сон  в
красном тереме".
   Правда, в старину под платье еще надевались широкие штаны, но  во  второй
половине двадцатого века  это  явно  лишнее.  И  без  зеркала  понятно,  что
обтянутая блестящими колготками нога  в  боковом  разрезе  платья  почти  до
самого бедра смотрится  гораздо  элегантнее,  чем  бесформенная,  скрывающая
соблазнительные контуры тряпка. Со стороны  в  этом  наряде  выглядишь,  как
восточная красавица на рекламном проспекте торговой компании отца  "Ориентал
уандас", в которой Сюзанна по  окончании  финансового  колледжа  работала  в
качестве обычного бухгалтера, набираясь практического опыта.
   Глава семейства - Лун Шаньин, основатель и владелец фирмы, в  силу  своих
высоких личных достоинств  и  материального  благополучия,  занимает  весьма
почетное место в местной китайской общине. Его компания специализируется  на
торговле тканями, а также текстильными и швейными изделиями из шелка, шерсти
и  хлопка,  импортируемыми  из  Гонконга  и  Тайваня.  Весьма  прибыльное  и
перспективное дело, учитывая огромную разницу в закупочных и продажных ценах
и моду на восточную экзотику в США.
   Не раз, глядя на себя в зеркало или слыша  комплименты  со  стороны,  она
думала, что жизнь можно было бы построить гораздо удачнее.  Ну,  скажем,  не
заниматься  скучной  бухгалтерией  и  не  портить  глаза  над   бесконечными
колонками цифр, а попробовать себя в роли фотомодели. Ежедневно видеть  себя
на огромных рекламных щитах  по  всему  Лос-Анджелесу  с  броской,  кричащей
надписью: "В таком обрамлении вы будете выглядеть столь же сногсшибательно и
экзотично!"  Или  проверить  свою  карму  в  Голливуде,  близость   которого
неизменно воздействует на  все  местное  население,  будоража  честолюбие  и
пробуждая иллюзии и мечты.
   Не спеша облекая тело в праздничные обновки и  разглаживая  складки,  она
почувствовала привычный эффект воздействия шелка. Он всегда пах  новизной  и
приятной  свежестью,  бодрил,  уносил   грустные   мысли   и   сулил   новые
удовольствия. Но сейчас он навевал деловые мысли и заботы. Она перебирала  в
голове ту уйму работы, которую пришлось переделать за последние дни,  и  то,
что еще предстоит сделать.
   К Новому году их семья, как и все жители чайна-тауна, готовилась серьезно
и задолго. Во-первых, надо было до конца года рассчитаться со всеми  долгами
и срочными  делами,  ибо  нельзя  тащить  за  собой  старое  бремя  в  новую
возрожденную жизнь. На все двухнедельное празднование Чуньцзе полагалось, по
возможности, прекратить заниматься торговыми  и  тому  подобными  делами,  а
первые три дня нельзя даже стирать  пыль  с  мебели  у  себя  дома.  Поэтому
большинство  китайских  лавок,  прачечных,   химчисток   и   других   мелких
предприятий были уже закрыты. Правда, далеко не  все  могли  позволить  себе
такую роскошь и обычно ограничивались  двумя-тремя  днями  выходных.  А  для
увеселительных заведений,  напротив,  это  был  самый  активный  и  доходный
период, и многие из них переходили чуть ли не на круглосуточную работу.
   Во-вторых, надо было тщательно очистить все жилище  от  накопившегося  за
год мусора, грязи и хлама и заодно выгнать спрятавшихся злых духов  из  всех
углов и потайных мест. И, естественно, принять все необходимые  меры,  чтобы
под прикрытием празднества  и  гуляний,  воспользовавшись  ротозейством  или
сонливостью хозяев, они не вернулись обратно.
   Для этого до конца Праздника весны, особенно в первые ночи  Нового  года,
над всем чайна-тауном беспрерывно и  оглушительно  будут  греметь  хлопушки,
гонги, барабаны и трещотки, взрываться петарды, рассыпаться цветастым веером
мириады огней фейерверков, надежно отпугивая даже самую  стойкую  и  крепкую
нечисть от порогов и  окон  людских  жилищ.  Проводятся  также  карнавальные
шествия и танцы в масках духов-хранителей, героев и всяких страшных зверей и
чудищ для изгнания коварных и вредных созданий.
   После очистки дома его надо было еще и украсить. Перед главным входом, по
обе стороны двери, по вертикали повесили чунь-лянь - весенние парные надписи
на красной праздничной бумаге с  пожеланиями  счастья,  богатства  и  удачи,
которые написал черной тушью  сам  отец,  увлекающийся  каллиграфией.  Здесь
также прикрепили амулеты с изображением денег, чтобы они не  переводились  в
семье весь год,  и  укрепили  ветки  сосны  и  бамбука,  связанные  красными
лентами, как символ стойкости и бессмертия. На стенах в  гостиной  расклеили
желтые и красные бумажные ромбы с иероглифами со столь же хорошим смыслом, а
по всему дому развесили масляные бумажные фонари  и  фонарики  разнообразных
причудливых форм. Самый большой и красивый  фонарь  вывесили  перед  главным
входом в дом как символ преуспевания хозяев и соблюдения ими традиций.
   Потом пришлось заняться новогодним столом. Эту работу  мать  не  доверила
кухарке и взяла ее под личный контроль, подключив и обеих дочерей. Положено,
чтобы блюд было очень много, не менее девяти.
   Так что потрудиться ей, как и всем женщинам дома, пришлось весьма активно
и плодотворно, чего не скажешь о мужчинах. На  них  возлагались  в  основном
церемониальные  обязанности.  Отец  как  глава  семьи  на  время  праздников
выполнял и функции семейного жреца. Накануне они  провожали  домашнего  бога
очага Цзаована,  который  должен  был  отправиться  с  отчетным  докладом  о
семейных  делах  прямиком  на  Небо,  к  Яшмовому  императору  -  верховному
божеству, повелителю человеческих судеб.  Поэтому  постарались  его  заранее
задобрить, чтобы доклад был благожелательным. Мать  даже  на  всякий  случай
слегка смазала медом рот на лубочном изображении бога,  висящем  в  домашней
молельне, чтобы его слова перед Всевышним звучали слаще. Перед  изображением
положили сладости - пирожные, конфеты, засахаренные фрукты, -  налили  чарку
вина и чашку чая и поднесли особые  жертвенные  деньги,  имитирующие  слитки
серебра и доллары.
   Для отца исполнение самого ритуала проводов было достаточно  несложным  -