е для творчества.
   Структура    научного    знания    должна    соответствовать    структуре
действительного мира и мы ее выразим в следующей схеме:
  
   Становление движение отношение /исходные категории/
   природа деятельность общество /действительный мир/
   онтология гносеология социология /философия/
   естественные технические общественные /науки/
   алгебра, геометрия теория вероятно- /математика/
   анализ стей, статистика
   анатомия физиология психология /антропология/
   хирургия терапия психиатрия /медицина/
  
   Здесь надо особо отметить расположение и роль математики. В  естественных
науках, в  анатомии  и  хирургии  преобладают  точные  методы  и  теории,  в
общественных  науках,  в  психологии  и   психиатрии   -   вероятностные   и
статистические. Технические науки базируется на чертежах и схемах.
   У нас ограничено время уроков - продолжал Алексей Иванович  -,  и  мы  не
можем остановиться на множестве других выводов, но кто  заинтересуется  этой
проблемой, может подумать над нею сам и обратиться ко мне в частном порядке.
Сейчас же мне важно было показать вам глубокую взаимосвязь наук, и то что их
структуру следует выводить из единого принципа.
   Прозвенел звонок. Глубоко взволнованный уроком Саша вышел из школы.
   "Если принцип универсален, - подумал Саша, - то он должен быть применимым
и  к  человеческим  отношениям.  Но  как  понятия  времени  и  пространства,
становления и отношения можно соотнести и связать с взаимоотношениями  между
людьми? Допустим, что происходит  простой  диалог  между  людьми.  Его  надо
сравнить  с  процессом  купли-продажи.  Собеседники  попеременно   выступают
владельцами то относительной,  то  эквивалентной  форм  стоимости.  Занятно!
Стоимостью же здесь являются слова или, точнее, мысли,  "произведенные"  для
обмена информацией. Совсем как товары!  Если  же  мысль  "производится"  для
самого себя, то она  не  является  "товаром",  она  простой  продукт.  Тогда
монолог и диалог -  это  две  крайности,  первая  из  которых  характеризует
"натуральное хозяйство", а вторая - "товарное  производство".  Поразительный
вывод! Однако, как привязать монолог и диалог (совсем почти театр) к  истине
и заблуждению, к правде и лжи? Сам себя человек  обмануть  не  может.  Тогда
монолог соответствует истине или в худшем случае  заблуждению,  но  не  лжи.
Верно! Обмануть можно  только  другого  человека,  и  поэтому  ложь  следует
привязать к диалогу, к отношению, к "товарному производству". Действительно,
обмануть можно лишь продавая что-то другому человеку, но не  самого  себя  в
условиях натурального хозяйства.  Хорошо!  -  рассуждал  Ковалев.  -  Значит
диалог  это  сделка,  которая   допускает   обман,   или   так   называемый,
неэквивалентный обмен.
   Ложная информация - это, по видимому, цена не соответствующая  стоимости.
Ложная информация скрывает правдивую, но иногда это бывает  оправдано.  Ведь
существуют же тайны:  государственная,  военная,  личная;  все  существующее
должно  быть  подчинено  какому-то  закону,  на   основании   которого   оно
существует. Однако закон существования тайны как будто  противоречит  закону
правды. Но почему существует личная тайна? Почему существуют такие  мысли  и
чувства, такое отношение к событиям  и  людям,  которые  нельзя  разглашать?
Получается так, что в глубоко  личных  переживаниях  и  отношениях  критерии
хорошего и плохого, доброго и злого иные, чем в  группе  людей;  что  закон,
формирующий  мнение  группы,  отличен  от  того,  который  формирует  мнение
человека самого по себе. Но человек сам по себе отличается от  группы  людей
тем, что в одиночестве у него нет  никого  рядом  с  ним  и  ему  не  с  кем
поговорить, обменятся информацией, не к кому прибавить себя, он есть единица
1 или в лучшем случае. 1+ для того же, чтобы вступила в  действие  групповая
мораль, нужны по  меньшей  мере  два  слагаемых:  1+1.  1+  -  это  человек,
разговаривающий сам с собой; это как смех без внешней причины;  а  глупец  с
этой точки зрения - человек, который не чувствует  меры  в  том,  что  можно
сказать другим, а чего нельзя. С этой точки зрения  близкий  человек  -  это
такой, которому можно довериться, который никому не расскажет о твоей тайне.
Таким  образом,  групповой  морали  можно  противопоставить  такую,  которой
следует человек в своих размышлениях и  побуждениях.  Но  мораль  регулирует
взаимоотношения между людьми и, по-видимому,  нельзя  подводить  под  мораль
мысль, побуждение или действие, если знание о них, а следовательно, и всякое
отношение  к  другим  людям  отсутствует.   Если   спроецировать   этику   в
политэкономию, то категорический императив  Канта  приобретет  форму  закона
стоимости, регулирующего взаимоотношения  товаровладельцев;  побуждение  или
потребность в каком-либо действии приобретут вид  продукта,  сформированного
по законам производства. Производство - это не обращение, и,  следовательно,
логика побуждения и рассуждения не  моральны  по  своей  природе.  Однако  у
каждого человека существуют определенные представления о  групповой  морали,
(цене) и прежде, чем поступить так или иначе (открыть производство или нет),
он сопоставляет свое желание, возникшее помимо цены с ней  самой.  Если  это
желание противоречит общепринятым или  даже  групповым  нормам  (предложение
спросу), то оно должно подавляться до своего внешнего  проявления.  Если  же
оно проявилось, то должны предприниматься попытки для того, чтобы об этом не
узнали другие (как это сходно с уничтожением продуктов во время кризисов). И
если уж, эти другие, узнали, то, чтобы не осудили (то есть, чтобы не  купили
продукт за бесценок). Отсюда преступление, где преступник не установлен  это
преступление особого рода. Оно таково уже потому, что не подлежит суду  хотя
и является юридическим фактом.  Нераскрытое  преступление,  неопубликованное
произведение, непоставленная пьеса - все эти понятия являются  необычными  в
силу того, что событие, не вошедшее в сферу познания, существенно отличается
от события или предмета, который существует,  оповестив  нас  об  этом.  Как
предмет  природы  отличается  от  предмета  труда,   втянутого   в   процесс
производства, точно также думающий человек отличается от говорящего.  "Мысль
изреченная есть ложь"...
   Небольшой  жизненный  опыт  вынуждал  Сашу  обращаться   к   литературным
произведениям, и он  находил  там  все  новые  и  новые  примеры  того,  как
информация о тех или иных событиях в корне меняла судьбу героя,  а  зачастую
несла  и   основную   сюжетную   нагрузку,   составляла   главный   конфликт
произведения. Факты подслушивания, подсматривания,  случайного  узнавания  о
каком-либо  существенном  событии  играли  часто   такую   важную   роль   в
произведениях искусства, что некоторые авторы вводили  не  случай,  а  лицо,
типа Яго, воплощающие в себе все, так  сказать,  информационные  пороки.  Не
сознавая того,  писатели  и  драматурги  строили  и  сюжет  и  композицию  в
соответствии с принципом, который соединяет в себе событие и  познавательное
отношение к нему.
   "Так это  же  гносеологический  аспект  основного  вопроса  философии,  -
подумал Саша, - Хотя нет. Под таким углом зрения можно рассматривать  знание
о природе или о своем поступке. Здесь же суть заключается  в  том,  чтобы  о
тебе  знали  другие.  Так  если  бы  Дарвин  совершил  путешествие,  но   не
опубликовал свою книгу "Происхождение видов...", то теории эволюции по  сути
не существовало бы. Это, пожалуй, социологический аспект  основного  вопроса
философии, а не гносеологический...".
   Ковалев вспомнил  книгу  Джека  Лондона  "Мартин  Иден",  где  осмысление
проблемы публикации своих произведений в итоге вылилось  в  личную  трагедию
главного героя. До того, как рассказы Мартина Идена были  опубликованы,  они
по сути представляли собой монологи, ибо  их  никто,  кроме  Руфи  Морз,  не
читал.  Когда  же  он  приобрел  массового  читателя,  а  вместе  с  ним   и
известность, то его "разговор" с самим собой стал известен другим. То  есть,
прежде он был человеком в себе и для  себя,  потом  же  стал  человеком  для
других. До и после публикации  своих  рассказов  Мартин  Иден,  был  глубоко
различен. Джек Лондон напротив, вкладывает в его голову мысль о том, что  он
был одним и тем же и тогда, когда он не  был  и  когда  он  стал  писателем.
Публикация рассказов Мартина Идена - это рубеж, который  разграничивает  его
биографию и его самого на глубоко различные периоды и лица. Руфь  Морз  была
хотя и образованной, но могла не понимать действительного таланта Мартина. В
этом ее беда, но не вина, и ее непоследовательность по отношению  к  Мартину
была вызвана его же изменчивостью и притом в очень существенном плане. Таким
образом, логика рассуждений Мартина Идена неверно отображала диалектику  его
жизненного пути, поэтому он и стал жертвой противоречий не внешней жизни, не
любви  Руфи,  а  противоречий  между  своей  жизнью  и  ее  пониманием,   ее
самооценкой.
   "Однако, если бы Лондон рассуждал подобным образом,  -  подумал  Саша,  -
если бы он воспринимал перемены в отношении к нему Руфи  как  диалектик,  то
произведение не имело бы такой силы воздействия на  ум  и  сердце  читателя,
какую оно имеет в том виде, как оно есть. Да и Джек Лондон, возможно, был бы
в наших глазах не тем, кто он есть".
   В глубоком раздумье Ковалев не заметил как пришел домой, как  поужинал  и
как оказался в постели. Заложив руки за голову, он лежал и напряженно  думал
о том,  какой  бы  найти  способ,  который  более  зримо  убедил  бы  его  в
правильности этих суждений. Вдруг его осенило. В комнате было темно,  и  он,
встав с постели, подошел к книжному шкафу и наугад, на ощупь  взял  с  полки
книгу. Пройдя на кухню, он включил свет и обнаружил, что ему попала  в  руки
книжка Лермонтова "Герой нашего времени". Также наудачу он открыл ее на  сто
сорок девятой странице и стал читать запись Печорина от 12 июня.
   "И губы мои коснулись ее нежной щечки, - прочел Саша, -  она  вздрогнула,
но ничего не сказала; мы ехали сзади: никто не видал".
   Саша подчеркнул слова  "никто  не  видал",  отметив  про  себя,  что  эта
ситуация скроена по той же самой схеме "событие-знание" и продолжил чтение:
   "Ее беспокоило мое молчание, но я поклялся не  говорить  ни  слова  -  из
любопытства". Саша подчеркнул и это предложение.
   "Вы молчите? - продолжала она, - вы, может быть, хотите,  чтоб  я  первая
вам сказала, что я вас люблю?..".
   Дойдя до  места,  где  Печорин  обнаружил  военную  пирушку  и  подслушал
разговор о том, что его - Печорина - надо проучить, Ковалев обвел карандашом
весь этот разговор, умещавшийся целиком в его  схему,  и  особо  отметил  то
место,  где  речь  шла  о  пистолетах,  которые  заговорщики  не  собирались
заряжать, чтобы тем самым лишь  разыграть  сцену  дуэли  и  посмотреть,  как
станет вести себя Печорин.
   Затем Ковалев взял чистую тетрадь и выписал в нее еще несколько  десятков
цитат.
   Подсчитав выписки и количество страниц, Саша нашел, что на одну  страницу
приходится в среднем более одного  события,  которое  от  кого-то  следовало
скрывать или которое было раскрыто. Тайной были окутаны отношения Печорина с
княжной Мэри, Верой и Грушницким. Скрытный характер имела и дуэль.  По  сути
здесь не  было  какого-либо  события,  не  освященного  тайной.  Детективная
литература  вообще  построена  на  тайне.  Но  тайна  представляет  собой  и
центральную проблему философии и науки. Постижение истины - это и постижение
тайны. И разница здесь состоит  лишь  в  том,  что  философия  рассматривает
возможности, пути и  способы  постижения  истины  абстрактным  человеком.  В
литературе этот человек обретает конкретный социологический облик,  и  центр
тяжести  здесь  смещается  с  познавательного  отношения   к   предмету   на
познавательные  отношения  героев.  Но  это  уже  область  этики.  Этика  же
рассматривает лишь поступки, ставшие известными другим. Она анализирует лишь
"реализованный товар". Однако существует масса товара, не дошедшая до рынка.
Этим "товаром" по большой части и являются интимные отношения людей. До  них
наука не доходит, и они полностью отданы на произвол индивидуального опыта и
искусства.
   Саша перелистал несколько страниц книжки вперед и прочел:  "А  ведь  есть
необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся  душой!  Она
как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца;
его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось
кто-нибудь поднимет! Я чувствую в себе эту ненасытную жадность,  поглощающую
все, что встречается на пути..."
   "Примерно так же поступают и дети, подумал Саша, -  когда  они  плачут  и
требуют понравившуюся им куклу, но  наигравшись  с  ней,  забрасывают  ее  в
дальний угол и готовы плакать по новой... Но поскольку  и  взрослые  и  дети
подвержены  подобного  рода  соблазнам,   значит   существует   определенная
закономерность,  руководящая  их  поведением.  Игрушки  и  вещи   становятся
ненужными лишь тогда, когда процесс купли-продажи уже совершен,  когда  люди
ими уже обладают, когда люди их знают...
   Саше  пришла  в  голову  мысль,  что  проблемы  тайны  не  являются  лишь
привилегией искусства и интимных взаимоотношений людей. В реальной жизни они
преследуют человека повседневно. В семье всегда  есть  тайны  от  детей,  от
соседей,  знакомых;  на  производстве  тайны  руководителей  и  подчиненных.
Профессиональная, в частности, медицинская тайна возродила и взяла  себе  на
вооружение даже умерший язык; французский язык в России в свое время скрывал
тайны господ от слуг. По существу, вся  человеческая  деятельность,  включая
трудовую, связана с ограничением, либо с расширением круга людей, на которых
должна распространятся та или иная информация. Пожалуй, и язык сформирован в
соответствии  с   этой   закономерностью,   ибо   в   различных   аудиториях
функционируют разные стилистические и профессиональные структуры языка.
   Таким образом, фундаментальный водораздел мира проходит не только в сфере
отношения субъекта и объекта, но и в сфере  информационного  взаимоотношения
субъектов.  Специфика  информации  о  предмете,  событии,  поступке   должна
определять и круг людей, способных оценить ее. Распространяясь на чуждую  ей
почву она порождает  предательство,  некомпетентность  и  обретает  признаки
"сора", который кто-то вынес из избы.
   В области физики этот водораздел находится между частицей в виртуальном и
реальном состоянии,  между  различными  энергетическими  состояниями  атома,
который излучением либо поглощением извещает нас об изменениях такого  рода.
Принципы неопределенности и дополнительности в этом  случае  выступают  лишь
как различные формы  проявления  более  общего  принципа:  частицы  включают
информацию  о  себе  в  различные  разделы  физической  науки,  хотя  и  "не
догадываются" о том, что их различные состояния исследуют одни и те же люди.
Они предстают перед людьми "продуктом" ("вещью в себе") в смысле импульса  и
товаром ("вещью для нас") в смысле своих координат, либо наоборот.  В  одном
эксперименте свет - это частица, а в другом - волна.
   Ударившись в сопоставления, Саша дошел до биологии. Если  товар  это  то,
что производится и потребляется, то деньги лишь  обращаются.  В  деньгах  по
существу, нет собственной стоимости, их стихия - движение, их, как  и  волка
"ноги кормят". Но волк  -  животное,  а  животным  в  биологии  противостоят
растения. Стихия движения присуща животным и деньгам, а товарам и  растениям
свойствен по преимуществу покой.  Движение  товаров  и  растений  -  это  не
правило, а исключение, и если правило, то совершенно  особого  рода.  Гегель
сравнивает женщину с растением, а мужчину с животным. Пожалуй, он прав, если
рассматривать женщину как  хранительницу  семейного  очага,  а  мужчину  как
добытчика средств существования и процветания.  Тогда  производство  и  быт,
сфера  производства  и  сфера  обслуживания,  а  вместе  с  ней  и   системы
просвещения и здравоохранения скроены с соответствии со структурой,  которая
имеет свои корни уже в биологии. Цветы и насекомые,  водоросли  и  бактерии,
прокариоты и  эукариоты,  все  систематические  группы,  по-видимому,  можно
рассматривать с точки зрения "покоя-движения"  ,  становления  и  отношения.
Перенос информации имеет место не только в познавательном отношении человека
к предмету, но и в самих предметах. Именно эти отношения  и  есть  аналог  и
прообраз  отношений  героев.  В  живой  клетке  это  отношение  осуществляет
информационная  РНК,  на  уровне  организмов  и   видов   эту   деятельность
продолжают, например, насекомые, перенося пыльцу с одного цветка на другой и
т.д.  Коммуникация  в  животном  мире  уже  вполне  определенно  может  быть
сопоставлена с товарообменом.
   Следовательно, редукция высших  форм  движения  материи  к  низшим  имеет
реальные основания, и задача состоит в том, чтобы  верно  выбрать  отправной
принцип и правило вывода.
   Таким образом, все многообразие действительного  мира  можно  выразить  в
простом представлении обыкновенного дерева. Ствол этого дерева становится во
времени /становление/, а ветви его относятся к внешнему миру в  пространстве
/отношение/.  От  крупных  ветвей  отрастают  более  мелкие  и,   совершенно
очевидно, что здесь крупные ветви уже выполняют  функцию  ствола  для  более
мелких. Лист не только завершает морфологию, но и отображает своими  жилками
структурную организацию этого дерева.
   В царстве животных роль ветвей играют конечности. Но вместо  того,  чтобы
пользоваться  ветром,  движением  воды   и   солнечными   лучами,   животные
посредством мышц и конечностей сами  организуют  свое  перемещение  в  среде
обитания, в пространстве. Поэтому можно сказать, что обыкновенный  лист  или
даже рука человека  представляют  собой  наглядную  иллюстрацию  структурной
организации окружающего мира.
   Глубоко закономерным является и тот факт, что современная  система  живых
организмов  представлена  именно  в  виде  дерева.   Периодическая   система
элементов Д.И.Менделеева тоже может быть представлена  в  аналогичном  виде.
"Ствол" здесь  образуют  металлоиды,  а  в  "ветвях"  расположатся  металлы.
Металлы  осуществляют  функцию  связи  и  отношения  и  своими   физическими
свойствами,   благодаря    наличию    свободных    электронов    /тепло    -
электропроводность/, и химическими: они отдают свои электроны. Металлоиды же
их присоединяют и являются изоляторами.
   Все  химические  соединения  образуют  два  главных   класса:   основания
/"ствол"/  и  кислоты  /"ветви"/.  Оксиды  и  соли  являются  промежуточными
образованиями, как микроорганизмы между царствами растений и животных.
   Одной стороне противоположностей,  или  симметрии,  принадлежит  активная
роль, и она связана с  категорией  отношения.  Другая  сторона  сравнительно
пассивна - это становление.
   Так общечеловеческая  мораль  поощряет  мужчину  проявлять  инициативу  в
поиске партнера. Он, как правило, приглашает женщину на танец, он предлагает
и назначает свидание, он чаще первый целует и делает женщине  предложение  о
браке, он активе, наконец, в постели и эту активность продолжают его половые
клетки.
   В  семье  мужчина  изначально  был  охотником,  скотоводом  и   рыболовом
/животные,  пространство,   отношение/,   тогда   как   женщина   занималась
земледелием и воспитанием детей /растения, продолжение рода, становление/.
   В мире атомов ядро - это консервативная сторона системы,  а  электроны  -
активная. Внутри ядра связь между нуклонами осуществляют  пи  -  мезоны.  И,
вообще, адроны - это "ствол", а лептоны - "ветви". У фотона  нет  покоя,  но
можно сказать и так, что покоя не знают ни мужчины, ни животные, ни деньги.
   В фонетике роль фотона выполняет гласный звук,  который  связывает  между
соб