ятить ему, сознавая при  этом,
что и он глубоко предан ей.
   Была еще одна причина, заставлявшая ее  все  чаще  думать  о  замужестве.
Случайная встреча на пароме породила не один роман. Двое из их компании тоже
полюбили друг друга и уже поженились; свадьбу ускорило  назначение  будущего
мужа на ответственный пост в Австралии. В последнем письме они сообщали, что
вскоре ждут первенца. Чувство зависти, вызванное этим известием,  было  Элис
неприятно. "Я становлюсь наседкой", - подумала она, А почему бы  и  нет?  Ей
было почти двадцать три  года,  и  она  была  по  уши  влюблена.  Они  могут
пожениться, и даже если появится ребенок, это  не  помешает  ей  по-прежнему
заниматься докторской диссертацией. Многие женщины поступают точно  так  же.
Мысленно она представила, как они все вместе  отправляются  на  раскопки,  и
Титус несет ребенка на спине.
   Элис стала все чаще говорить о  свадьбе,  обсуждать  дату,  и,  казалось,
Титусу это нравится. Она считала, что торопиться  не  следует.  Лучше  всего
устроить большую свадьбу весной, чтобы представить  Титуса  всем  друзьям  и
родственникам.  Она  так  им  гордилась,  так  любила.  Но  как-то  вечером,
вернувшись из колледжа домой, нашла записку Титуса, в  которой  он  сообщал,
что вынужден уехать на несколько дней, и точно не знает, когда вернется.  Он
не оставил ни адреса, ни телефона, чтобы связаться с  ним.  Сидя  дома,  она
поджидала его, испытывая всевозрастающую тревогу и замешательство: раньше он
никогда так не поступал. В первый вечер он позвонил только для  того,  чтобы
сказать, что вынужден был уехать  повидать  старого  товарища  по  колледжу.
Голос его звучал натянуто и неприветливо, он уклончиво отвечал  на  вопросы,
отчего у нее зародились любопытство и одновременно досада.
   Два дня до его приезда показались ей мучительно длинными. За все время их
совместной жизни они ни разу так надолго не разлучались.  Титус  звонил  еще
раз, но ни слова не сказал о причине отъезда, и это очень  рассердило  Элис.
Она считала, что любящие должны быть откровенны друг с другом во  всем,  при
любых обстоятельствах. У настоящей любви не бывает секретов. До сих пор  они
серьезно не обсуждали эту проблему, не было необходимости. Она  всегда  была
откровенна с Титусом и считала, что и он поступает так же. Вернувшись, Титус
вбежал в дом, обнял ее, крепко прижал к себе, повторяя, что  очень  любит  и
что ужасно без нее скучал.
   Обезоруженная его порывом,  Элис  забыла  о  своих  переживаниях  и  лишь
кокетливо спросила:
   - Как же сильно ты скучал без меня? Титус рассмеялся.
   - Достаточно сильно, чтобы сейчас же отнести тебя в  постель  и  заняться
любовью.
   Она надула губы, уже расстегивая его ремень.
   - Видимо, недостаточно, если способен так долго ждать.
   Его глаза заблестели.
   - А, так это прямой вызов, резвая потаскушка? Он хотел взять ее на  руки,
но Элис сделала вид, что ужасно испугалась и побежала наверх, в спальню;  он
все-таки поймал ее и начал  раздевать,  но  она  продолжала  подниматься  по
лестнице.  Добравшись  до  лестничной  площадки,  они  повалились  на   пол,
сбрасывая  последние  детали  одежды.  Посмеиваясь  друг  над  другом,   они
наслаждались этим полным ожидания моментом, когда тела уже  горят  желанием.
Поглаживая рукой ее груди, Титус хрипло сказал:
   - Если ты бросаешь мне вызов, будь готова к последствиям.
   Элис улыбалась, отвечая на его ласку.
   - Я готова. И... 0! Я думаю,  ты  тоже.  Все  произошло  быстро,  слишком
быстро,  но  они  были  сильно  возбуждены  и  полны   страстного   желания.
Откатившись  от  нее,  Титус  издал  глубокий  вздох  удовлетворения,  затем
рассмеялся, увидев, что они лежат на лестничной площадке.
   - По-моему, это прекрасно.
   - М-да... - Элис села, только теперь ощутив  твердость  пола.  -  Как  мы
смогли здесь кончить?
   Глядя на прядь ее золотистых волос, упавшую на белую, крепкую, с  розовым
соском грудь, он сказал:
   - Кто говорит, что мы кончили?
   - Что.? -  спросила  Элис,  широко  раскрыв  глаза.  -  Вот  здорово!  Ты
собираешься продолжить?
   На этот раз они занялись любовью в кровати, которая  занимала  почти  всю
комнату. Позже, когда они, утомленные, лежали, обнявшись,  израсходовав  все
силы, прежние раздражение и гнев Элис были полностью забыты.
   Она положила голову ему на грудь, ощущая щекой сильное биение его сердца,
и начала играть росшими у него на груди волосами, накручивая их  на  кончики
пальцев. Но вопрос вертелся на языке, и она спросила:
   - Почему ты уехал?
   Элис почувствовала, как он напрягся, но ответил не сразу.
   - Я  не  хотел  уезжать.  Мой  старый  товарищ  по  колледжу  оказался  в
затруднительном положении, и ему была нужна моя помощь.
   - И ты помог?
   - Да, надеюсь, теперь все в порядке.
   - А что это за товарищ?
   - Ты его не знаешь, мы не виделись несколько лет, и я почти забыл о нем.
   - Почему же он обратился к тебе за помощью? Титус заколебался, подыскивая
ответ:
   - Возможно, потому, что я сумел справиться с  его  трудностями  лучше,  и
потому, что я у него в долгу.
   - А какие у него были неприятности? Наклонившись к  ней,  Титус  похлопал
пальцем по ее носу.
   - Знаешь, ты очень любопытная женщина. У меня могут быть секреты?
   - Нет.
   - Держу пари, у тебя есть секреты от меня.
   - А вот и нет.
   - Нет? А как насчет новой шубки, которую ты принесла украдкой; думаешь, я
не заметил? За это ты должна быть наказана.
   И он начал щекотать ее, зная, что она этого не переносит.
   Элис вскочила и стремительно  скрылась  в  ванной,  заперлась  и  открыла
только тогда, когда он пообещал больше этого не делать.
   Лишь много позже, когда разговор был почти забыт, она вспомнила,  что  он
так и не ответил на вопрос, какие неприятности были у его друга.
   Вскоре Элис  совсем  забыла  о  происшедшем.  Она  начала  строить  более
определенные планы насчет свадьбы,  которую  предполагалось  сыграть  весной
следующего года. Но сперва им предстояли долгие каникулы, и  они  собирались
опять поехать в Египет.
   На этот раз Элис ехала как ассистентка и секретарь Титуса.
   - Доставлять мне радость в постели -  важнейшая  часть  твоей  работы,  -
шутливо заявил Титус.
   - Я буду содержанкой, - отшутилась Элис. - За мои услуги будут платить.
   - А ты, кажется, довольна?
   - Конечно.
   - Если бы члены партии женской  свободы  услышали  твои  слова,  то  тебя
исключили бы из ее рядов.
   Усевшись ему на колени и обняв руками за шею, Элис сказала:
   -  Ни  одна  женщина  не  захочет  быть  членом  этой  партии,  если   ей
посчастливится лечь с тобой в постель.
   Польщенный ее ответом, он спросил:
   - А тебе посчастливилось?
   - Возможно. Я думаю, ты просто обязан быть лучшим любовником в мире.
   Титус принял деланно суровый и грозный вид:
   - Будешь искать другую работу?
   - Не буду. Я ведь знаю, лучше тебя никого нет.
   Он погладил ее по волосам, и его взгляд стал нежнее:
   - Иногда я забываю, насколько ты молода и наивна.
   - Я не наивна, - запротестовала Элис, считая  себя  умудренной  жизненным
опытом.
   - Нет, ты наивна и не знаешь трудностей. Ты одна из немногих  счастливиц,
которые живут, как в коконе. Единственный ребенок обожающих тебя  родителей,
сейчас ты под моим покровительством. У  тебя  всегда  все  было  в  порядке.
Живешь в воображаемом мире. Ты хоть понимаешь, какая ты счастливая? Иногда я
думаю, что надо тебя встряхнуть  и  заставить  посмотреть,  какой  он,  этот
реальный мир.
   - Я не хочу. Ты - весь мой мир. Всегда и навечно. Не хочу ничего  менять,
хочу только выйти за тебя замуж и иметь детей. Тогда наша жизнь будет полной
и счастливой навеки.
   К ее удивлению, его глаза помрачнели и он нахмурился.
   Прижав ладонь к его щеке, Элис заглянула ему в лицо.
   - Титус, что с тобой?
   Он медлил с ответом, но потом повернул голову и поцеловал ее ладонь.
   - Ничего,  ничего,  из-за  чего  стоило  бы  волноваться  твоей  красивой
головке.
   Затем Титус переменил тему разговора, и Элис забыла о  нем,  но  осталось
ощущение, что ее обманули.
   Они вели довольно замкнутую жизнь,  много  работая,  иногда  выбираясь  в
общество, но всегда испытывали желание быть вместе.
   Однажды вечером,  через  два  месяца  после  внезапного  отъезда  Титуса,
раздался телефонный звонок. Телефон стоял в  холле,  и  Титус  взял  трубку.
Обычно он оставлял дверь в гостиную открытой,  но  на  этот  раз,  произнеся
несколько слов, закрыл ее.
   - Кто звонил? - спросила она, когда он вернулся.
   - Обычный разговор об интригах в колледже. Он сел за  письменный  стол  и
занялся работой, но когда Элис через несколько минут взглянула на  него,  то
увидела, что Титус сидит, уставившись в пространство; лицо было  мрачным,  а
пальцы так крепко сжимали ручку, что суставы побелели.
   Главная беда  Элис  заключалась  в  том,  что  она  зачастую  говорила  и
поступала импульсивно. Она уже открыла рот, чтобы спросить,  что  случилось,
но на этот  раз  сдержалась.  В  университете  ходили  слухи  о  предстоящем
сокращении штатов, и дня  за  два  до  этого  она  слышала,  что  нескольким
преподавателям придется уйти. Возможно, разговор шел об этом.  Она  даже  не
представляла,  что  Титуса  могут  уволить,  ведь  он  был   очень   хорошим
преподавателем, а его работы получили международное  признание.  Но  он  мог
переживать за своих друзей, которым грозила потеря работы. Элис решила,  что
должна выждать. Титус сам ей все расскажет, когда будет к этому готов.
   В  последующие  дни  Титус  выглядел  довольным  и  счастливым,  но  Элис
чувствовала, что с ним что-то  происходит.  Она  попыталась  через  знакомых
получить   достоверную   информацию   о    предстоящих    сокращениях,    но
преподавательский состав держал все в строгом секрете,  а  приятели-студенты
знали не больше, чем она.
   Как-то  в  полдень,  вернувшись   домой,   Элис   услышала,   как   Титус
разговаривает по телефону. Голос звучал резко, почти отчаянно:
   - Но какой толк в этом, Камилла? Ты знаешь, я  могу  приехать,  если  это
поможет, но Гарри не нравится, когда я приезжаю, и Тим... - Он прервался  на
полуслове, увидев Элис, и быстро закончил разговор словами:
   - Я перезвоню позже. Да, да, обещаю. До свидания.
   - Кто это был? - удивленно спросила Элис.
   - Это... - Титус  провел  рукой  по  волосам,  как  делал  всегда,  когда
волновался. - Это был мой старый товарищ по колледжу, к которому я ездил.  К
сожалению, проблема до сих пор существует. Вероятно, мне придется опять туда
поехать.
   - Но какая проблема? Взгляд Титуса помрачнел. Он хотел что-то сказать, но
в это время раздался автомобильный гудок.
   - Черт возьми! Это, наверное, Билл, - объяснил он, имея в виду  приятеля,
одного из преподавателей. - Он обещал подвезти меня до университета,  у  нас
сегодня собрание, а потом  руководство  устраивает  обед,  Я  заехал  только
переодеться.
   Он подошел к Элис и положил руки ей на плечи.
   -  Слушай,  мне  надо  кое-что  тебе  рассказать,  возможно,  мне  стоило
рассказать это раньше. Но сейчас нет времени, придется подождать. О'кей?
   - О чем ты?
   Тут снова  раздался  нетерпеливый  гудок  автомобиля,  и  Титус,  покачав
головой, нахмурился.
   - Я должен идти.
   Он чмокнул ее в щеку и пошел к двери, но с  порога  вернулся,  подошел  к
ней, крепко, почти грубо обнял и страстно поцеловал. Он ушел, а Элис  стояла
в недоумении: что с ним происходит?
   "Может, его все-таки увольняют?" - подумала  она  с  тревогой.  Закрывают
кафедру египтологии, и он собирался ей это рассказать. Но  еще  речь  шла  о
нерешенной проблеме его товарища. Может быть, он хотел сказать и об этом? Но
минутой позже  Элис  решила,  что  Титус  все-таки  хотел  рассказать  не  о
товарище, а о своей работе.
   Она приготовила себе поесть  и  за  едой  просматривала  записи,  которые
сделала в тот день. В семь часов зазвонил телефон,  но,  когда  она  подняла
трубку, дали отбой. Спустя полчаса все повторилось. Элис подумала было,  что
кто-то ее разыгрывает и готова была отчитать звонившего.  Но  когда  телефон
зазвонил в третий раз, в трубке раздался женский голос и спросил  Титуса.  В
этом не  было  ничего  необычного,  Титусу  часто  звонили  женщины-коллеги,
студентки, приятельницы. Но от этого звонка и от  этого  женского  голоса  у
Элис почему-то побежали мурашки по коже.
   - Это вы только что звонили? - спросила она.
   - Позовите Титуса. - Голос женщины звучал настойчиво, резко.
   - Извините, но его нет, - ответила Элис. - Ему передать что-нибудь?
   - Когда он вернется? - коротко спросила звонившая.
   - Даже не представляю.
   - Он в колледже? Я позвоню ему туда.
   - Нет, - быстро ответила Элис, инстинктивно пытаясь оградить Титуса. - Он
где-то на собрании. Кто говорит? Чего вы хотите?
   - Мне нужен Титус, - сказала женщина  нетерпеливо.  -  Когда  он  придет,
скажите, чтобы он сразу позвонил мне. Это Камилла. - И коротко добавила:
   - Впрочем, не беспокойтесь. Я перезвоню ему позже.
   Элис медленно положила трубку, озадаченная: кто же эта женщина? У  Титуса
не было матери и сестер, не было близких родственников, которые бы могли так
бесцеремонно добиваться его. А  все  его  коллеги-женщины  из  колледжа  или
университета наверняка были вместе с ним на собрании. Даже она не  позволяла
себе разговаривать с ним таким требовательным тоном, а уж у нее-то,  как  ей
казалось, было больше всех прав на Титуса. С запозданием Элис вспомнила, как
он оборвал телефонный разговор и сказал,  что  разговор  был  связан  с  его
товарищем по колледжу. Может быть, эта женщина - жена товарища?  Возвращаясь
к тому разговору, Элис вспомнила, что Титус говорил с женщиной.
   Имя, которое он тогда называл, кажется, было Камилла.
   Охваченная тревогой и беспокойством, Элис собрала книги и отложила  их  в
сторону, понимая, что не может сосредоточиться на работе. Она решила  помыть
голову и пошла наверх, в ванную. Стоя под душем, сквозь шум воды  она  вновь
услышала  звонок,  но  к  телефону  подходить  не  стала.   Обмотав   голову
полотенцем, Она вытерлась, надела халат и спустилась  в  гостиную  послушать
музыку. Но и это не отвлекло ее. В голове беспорядочно  мелькали  мысли,  не
складываясь в ясную картину. Элис возмущалась:  никто  кроме  нее  не  имеет
права так настойчиво добиваться Титуса. Она  ему  как  жена.  Ну,  в  данный
момент только  любовница,  но  они  собираются  пожениться.  А  эта  женщина
говорила так, как будто была уверена, что у нее есть такие права. Так, может
быть, она когда-то тоже была любовницей Титуса?
   От этой догадки Элис в раздражении вскочила. Прижав пальцы к вискам,  она
пыталась сосредоточиться. Была ли  Камилла  прежней  страстью  Титуса?  Элис
знала, что она - не первая женщина в его жизни, он был  слишком  опытен  для
этого. К тому же ему за тридцать, и было бы странно, если бы до нее  у  него
не было женщин. Но он никогда не рассказывал о своем прошлом, тем  более,  о
женщинах, да Элис и не хотела знать об этом. Она понимала, что это глупо, но
ей хотелось верить, что она - первая женщина, которую полюбил Титус. Он  так
часто говорил ей об этом, говорил, что ждал ее  всю  жизнь,  а  потому  Элис
выкинула из головы все мысли о других женщинах, которых он когда-то держал в
своих объятиях. Их  любовь  была  слишком  страстна,  слишком  чиста,  чтобы
пятнать ее столь омерзительными картинами. И тем не менее эта женщина из его
прошлого. Элис пыталась оставаться спокойной и рассудительной,  несмотря  на
то, что Титусу придется позвонить этой женщине. Возможно, он  посмеется  над
ее глупыми догадками и разыгравшимся воображением. И звонок, и эта  женщина,
вероятно, ничего для него не значат. Ей не стоит беспокоиться,  "ломать  над
этим свою красивую головку". Именно так сказал Титус два месяца назад, когда
вернулся после внезапного отъезда. Тогда ей не понравился его тон, поскольку
в нем отчетливо прозвучали нотки мужского превосходства, из-за этого она  не
обратила внимания, что он так и не ответил на ее  вопрос.  Сжав  губы,  Элис
резко выключила музыку, не в силах больше переносить ее звук, и  внезапно  в
комнате наступила тишина, отчего пустота в доме стала еще заметнее.
   Прокручивая в памяти телефонный разговор Титуса, она вспомнила, что  речь
шла о каком-то мужчине,  который  его  не  переносит.  Не  была  ли  Камилла
замужем? Но единственной причиной, по которой любой муж не  может  перенести
присутствия другого мужчины, - при этой мысли сердце Элис  замерло  -  может
быть то, что Титус и Камилла  состоят  в  связи.  Элис  пыталась  оставаться
спокойной,  но  ее  сердце,  разум,  все  чувства  взбунтовались.  Нет,  это
невозможно! Не может быть, чтобы мужчина вроде Титуса, который ее так  любит
и так часто доказывал  ей  свою  любовь,  желал  связи  с  другой  женщиной.
Интуиция подсказывала ей, что Титус не мог иметь связь с замужней  женщиной.
Он был слишком честен, слишком горд для этого. Да и они были так  счастливы,
так влюблены в друг друга. Невозможно, чтобы при этом Титусу захотелось даже
взглянуть на другую женщину. Элис была в этом полностью уверена.
   Но ведь Титус сам сказал, что должен ей что-то рассказать, объяснить, что
давно собирался ей о чем-то поведать. При этом  он  выглядел  возбужденно  и
странно. Ей вдруг стало страшно: впервые со времени их знакомства ее вера  в
Титуса пошатнулась. Элис уселась в кресло и стала ждать его возвращения.
   Телефон зазвонил опять, его резкий звук нарушил мертвую тишину дома. Элис
долго не подходила, но  телефон  все  звенел  и  звенел.  Не  выдержав,  она
схватила трубку.
   - Да?
   Опять звонила та женщина и даже не потрудилась  назвать  себя.  Таким  же
отрывистым, как у Элис, голосом она спросила:
   - Где он? Я должна немедленно поговорить с Титусом.
   - О чем? - твердо и настойчиво спросила Элис.
   - Неважно, - резко, сказала женщина. - Скажите мне только, где я могу его
найти?
   - Не скажу, пока вы не объясните, зачем он вам нужен и кто вы.
   Камилла грубо рассмеялась.
   - Вероятно, вы та студенточка, с которой он живет. Все еще держит  вас  в
неведении насчет меня, не так ли? Что ж,  если  вы  хотите  знать,  он  тоже
когда-то был моим любовником. Слушайте, у меня нет  времени  на  объяснения.
Пусть Титус вам расскажет, не я. Дайте мне его телефон.
   - Нет, черт возьми, не дам! - сердито ответила Элис, потрясенная до слез.
- Почему вы не оставите его в покое? Вы ему не нужны. Отстаньте от него.
   К удивлению Элис, Камилла опять расхохоталась.
   - Послушай, ты, маленькая дурочка, он мне нужен. И всегда приходит, когда
мне надо. Потому, что он в долгу у меня, в долгу на всю жизнь!
   Потрясенная, ничего не соображающая, Элис пробормотала:
   - Но... Я не понимаю...
   - Найди его, - зло отрезала Камилла. - Скажи ему, что он мне очень  нужен
и чтобы немедленно приехал. Это-то ты хотя бы понимаешь?
   Элис, не ответив, положила трубку. Она была  слишком  взволнована,  чтобы
хоть что-то чувствовать, но, посмотрев на руки,  увидела,  что  они  дрожат.
Напрасно она обвиняла Титуса, он ни за что не оставит ее одну сегодня, зная,
что эта ведьма звонила. Но, как он мог  позволить  своему  темному  прошлому
вмешиваться в их светлое настоящее?  Она  чувствовала  себя  облитой  грязью
этого прошлого, и внезапно ей показалось, что стены комнаты рушатся на  нее,
ей хотелось бежать из дома, который она так любила. И во всем виноват Титус,
он не должен был Давать номер их телефона Камилле. Он  должен  был  оградить
свою возлюбленную от этой мерзости. Она ничего не  хочет  знать.  Просто  не
желает!
   Когда вернулся Титус, Элис ждала его в  гостиной,  со  злостью  меряя  ее
шагами. Она надела ярко-красное  короткое  платье,  недавно  вымытые  волосы
пышной шапкой осеняли лицо, как у женщин на картинах Милле.
   - Привет! - сказал Титус и присвистнул от восхищения. - А я  и  не  знал,
что мы сегодня вечером куд