? Мне нужно  купить
подарки племянницам, но я понятия не имею, что бы им  могло  понравиться.  А
Элис  работает  в  школе  для  девочек  и,  несомненно,  знает,  что   нужно
подросткам.
   - Разумеется, -  ответила  тетя  Луиза,  даже  не  глядя  на  Элис.  -  С
девочками, должно быть, трудно, не так ли?
   Взглянув на племянницу, она прочитала в ее глазах немую просьбу  отказать
Джеку, но сказала:
   - Не волнуйся обо  мне,  дорогая.  Я  часочек  погуляю  с  этими  дамами.
Увидимся на корабле. Она ушла, а Элис повернулась к Джеку.
   - Это кто придумал? Ты или она? Слова Элис на него не подействовали, и он
улыбнулся.
   - Пойдем выпьем что-нибудь. - Он взял ее за руку и  повел  по  оживленной
главной улице, потом они спустились по узкой, выложенной булыжником улочке к
старому порту. Там на набережной они нашли  открытое  кафе.  Свежий  морской
ветер продувал его и поднимал бахрому ярких цветных зонтов.
   - Мы должны заказать что-нибудь турецкое, - заявил Джек, изучая  меню.  -
Что тебе хочется?
   Элис согласилась выпить турецкого кофе и откинулась в кресле. Джек что-то
говорил о музее.
   - Каково твое впечатление о статуе Хадриана из Перджа?
   - Кажется, я ее не видела.
   - Странно. Ты глазела на нее целых пять минут.
   - Правда? - Элис напрягла свою память, но не могла ничего  припомнить  из
музейной коллекции.
   - Вообще-то я не уверен, что ты видела то, на что смотрела.
   - Не видела, - призналась Элис.
   - Что-то случилось с тобой в театре в Аспенодосе, верно?
   - Похоже, что да.
   - Хочешь рассказать об этом?
   - Тетя Лу считает, что я должна так поступить? - спросила Элис сухо.
   Но он проигнорировал этот вопрос.
   - Иногда это помогает.
   - Но не теперь. - Она помолчала немного, а потом добавила:
   - Если ты действительно хочешь знать, я была..,  вынуждена  признать  тот
факт, что человек, которого я  люблю,  больше,  не  любит  меня,  и  я  сама
виновата в том, что его любовь превратилась в ненависть.
   - Но ты говоришь, что все еще любишь его?
   - Разве? - Она опустила глаза на свою чашку. -  Да,  люблю.  -  Ее  глаза
потемнели от тоски. - И очень люблю.
   - Я полагаю, что этот человек Титус Ирвин?
   Элис не сразу кивнула головой.
   - Тогда понятно, почему он выбрал именно этот сонет Шекспира.
   Он взглянул на нее и нерешительно спросил:
   - Ты, должно быть, хорошо  знала  его  раньше?  Элис  кивнула  головой  и
усмехнулась:
   - Можно сказать и так. Да. Мы были.., очень близки довольно долго.
   - Но не недавно?
   - Нет. Я... - Ей пришлось набраться мужества, чтобы сказать:
   - Я ушла от него два года назад.
   - И, наверное, встреча с ним оживила прошлое, все чувства тех лет. Должно
быть, тебе было очень тяжело слушать, как он читал тот сонет?
   Она отвернулась от него, посмотрела в сторону моря и ответила:
   - Да, очень.
   Джек внимательно оглядел ее профиль и печально улыбнулся.
   - Кажется, мне не  очень  везет  в  этом  путешествии.  Похоже,  что  обе
женщины, которых я обожаю, влюблены в Титуса.
   Нахмурившись, Элис повернулась к нему. Ей пришлось сделать усилие,  чтобы
заставить себя думать о его проблемах, а не о своих.
   - Так ты просто обожаешь Гэйл или здесь что-то более серьезное?
   - Если бы мне дали хоть полшанса, все было бы гораздо серьезнее, - честно
признался Джек. Элис было жаль его, но она сказала:
   - Судя по тому, что я слышала, боюсь, у тебя нет даже и половины шанса.
   - Понимаю. - Джек посмотрел на стол. - Значит, ты это  слышала  от  самой
Гэйл.
   Ее молчание было красноречивее ответа, и он пожал плечами.
   - Это была красивая мечта.  Слушай,  давай  выпьем  что-нибудь  покрепче.
По-моему, наше горе надо в чем-то утопить.
   Они немного выпили, хотя ни одному этого особенно не хотелось, и,  спустя
приблизительно час, сели в автобус и вернулись на корабль. В тот вечер,  как
обычно, составилась четверка для игры в бридж, но  партнеры  рано  разошлись
спать. Когда они оказались одни в каюте, у тетушки хватило такта не говорить
о Титусе, хотя Элис, которая долго не могла уснуть, думала только о нем.
   На следующий день Элис отказалась от утренней пробежки и не хотела  ехать
на экскурсию, но пересилила себя, чему была весьма рада, потому  что  дорога
вдоль побережья была необыкновенно живописной. Элис сидела у окна и смотрела
на далекие горы, длинные белые пляжи и зеленые деревья в прибрежных  парках.
Пробитые в скале тоннели ослепляли ее,  а  когда  автобус  выезжал  из  них,
приходилось надевать очки, чтобы защитить глаза от яркого солнечного  света,
который отражали волны ласкового моря.
   Туристы осмотрели древний порт, крошечный и живописный, расположенный  на
небольшом клочке земли, клином уходящем в  море.  Он  был  более  зеленым  и
тенистым по сравнению с другими местами, и когда они шли по  старым  мощеным
улицам взглянуть на акведук и миниатюрный театр, со всех сторон  раздавалось
птичье пение. Зелень деревьев и шум моря делали его таким мирным,  что  Элис
чувствовала,  как  покой  входит  в  ее  сердце.   Экскурсионная   программа
предусматривала время для купания, поэтому Элис заранее  надела  под  платье
купальник. Они подошли к кромке воды, где обработанные  камни  напоминали  о
том, что когда-то здесь была  пристань;  Элис  сбросила  туфли  и  платье  и
нырнула в воду.
   Хотя на вид Элис казалась хрупкой, она была хорошей и сильной пловчихой и
вскоре заплыла довольно далеко. Она обернулась и  посмотрела  на  берег.  На
старой пристани стояли несколько человек и наблюдали за ней. Среди  них  был
Титус. Он держал руку козырьком, чтобы лучше видеть. "Уж не  думает  ли  он,
что я собираюсь утопиться", - с горечью подумала  Элис.  Эта  мысль  никогда
раньше не приходила ей в голову, и она решительно отбросила ее. С  нарочитой
бравадой она подняла руку, помахала им, перевернулась  на  спину  и  поплыла
дальше. Теперь она плакала, так как только здесь и могла побыть одна.  Через
некоторое время Элис поняла, что надо возвращаться, и быстрым кролем поплыла
обратно к берегу. Руководитель круиза  и  так  уже  дважды  обратил  на  нее
внимание, и ей вовсе  не  хотелось,  чтобы  ему  пришлось  снимать  брюки  и
отправляться спасать ее.
   Представив напыщенного чиновника без  брюк,  Элис  вдруг  рассмеялась,  и
когда доплыла до берега и вышла из воды, на ее губах еще играла улыбка.
   - Хорошо поплавала?
   Услышав язвительный голос Титуса, Элис подняла голову и увидела его рядом
с тетушкой, которая прижимала к себе вещи  Элис.  Одарив  его  ослепительной
улыбкой, она ответила:
   - Да, благодарю, - и подошла к  тете.  -  Вода  просто  восхитительна,  -
сказала она и, стараясь успокоить тетушку, коснулась ее руки.  -  У  меня  в
сумке полотенце и сухие вещи. Я пойду за стену и переоденусь.
   Она направилась к развалинам арки, заросшим деревьями и  кустарником,  но
обернулась в изумлении, когда Титус сказал:
   - Я тебя покараулю, - и пошел следом за ней. Элис поняла  его  намерения,
когда Титус, уверенный, что их не слышат, резко сказал:
   - Тебе обязательно надо было до смерти напугать свою тетку?
   - Что ты имеешь в виду? - Элис остановилась  и  взглянула  на  него.  Она
подняла руку, чтобы смахнуть с  ресниц  капли  воды.  Титус  не  должен  был
догадаться, что это слезы.
   - Эту дурацкую штуку, которую ты выкинула, заплыв  так  далеко,  что  все
начали волноваться. Что ты пыталась этим доказать?
   - Ничего! Я престо хотела... - Она замолчала, но  Титус  не  отставал  от
нее.
   - Ну так что же?
   - Не имеет значения.
   Она хотела идти дальше, но он схватил ее за руку.
   - Думаю, это был внезапный порыв: тебе захотелось сделать и  ты  сделала,
даже секунды не подумав о других. Ты вся в этом!
   На нее вдруг накатила волна негодования.
   - Пусти  меня!  -  Она  вырвалась  и,  упершись  руками  в  бока,  грозно
посмотрела на него. - Какое ты имеешь право осуждать меня? Ты сказал, что  я
потеряла свои права, когда ушла от тебя. То же самое  относится  и  к  тебе.
Убирайся и оставь меня в покое, ты.., бандит!
   Она убежала от него, прошла под аркой, быстро вытерлась и оделась.  Когда
она вышла, Титус сидел в сторонке на низкой каменной стене, делая  вид,  что
стережет ее. Даже не взглянув на него, Элис присоединилась к своей группе.
   - Как же далеко вы заплыли, - сказала одна из женщин. - Должно  быть,  вы
хорошо плаваете?
   - Да, я  тренер  по  плаванию  и  привыкла  к  олимпийскому  бассейну,  -
объяснила она достаточно громко, чтобы ее могли слышать остальные, и  отошла
от группы.
   Вскоре настало время уезжать, и Элис покидала это чудное местечко почти с
сожалением;   его   спокойная,   мирная   атмосфера   благотворно   на   нее
подействовала.  Даже  стычка  с  Титусом  не  разрушила  очарования,  и  она
почувствовала  себя  более  подготовленной  к  тому,  что  могло  произойти.
Конечно, она имела в виду Титуса и Гэйл. Элис вдруг вспомнила, что с утра ее
не было видно. Она поделилась своими наблюдениями с тетушкой.
   - Я ее видела, и она выглядела несколько подавленной.
   - Гэйл и подавлена? Она, наверное, заболела. - Но враждебности  в  голосе
Элис не  было.  Гэйл  ей  даже  нравилась,  так  как,  несмотря  на  внешнюю
утонченность, в ней еще сохранились открытость и естественность.
   Глядя на тетушку, Элис спросила:
   - Ты действительно волновалась за меня, когда я уплыла?
   - Кто тебе сказал?
   - Титус. И он очень разозлился из-за этого.
   - В самом деле? Я и не заметила, что он наблюдает за мной?
   - Ну так ты волновалась?
   - Немного, до тех пор, пока ты не помахала рукой.  Мне  странно  слышать,
что Титус говорит, будто я нервничала.  Я  уверена,  что  по  мне  это  было
незаметно. Вероятнее всего, он хотел выразить, что испытывал сам.
   - Он знает, что я отлично плаваю.
   - Но он также  прекрасно  понимает,  как  ты  расстроилась,  когда  вчера
услышала сонет.
   - Ему это безразлично, - сказала Элис.
   - Ты действительно так думаешь? Тогда интересно, зачем  он  вообще  решил
его прочитать?
   Но Элис знала: Титус хотел, чтобы она поняла, почему он  не  любит  ее  и
даже презирает. Возможно, он стремился причинить ей боль, ту  боль,  которую
когда-то испытал сам. А сегодня? Все очень просто. Он был уверен, что она не
изменилась и ее выходка вызвана желанием отомстить за обиду.
   И может быть, он прав; Элис уже почти в этом не сомневалась.
   В тот день они посетили только древний порт.
   Автобусы отвезли туристов прямо к кораблю и, когда все прибыли на  место,
он вышел в море.
   Вечером был устроен еще один праздничный ужин, прямо  как  из  "Тысячи  и
одной ночи". Меню состояло из восточных  блюд,  а  официанты  были  одеты  в
арабские костюмы. Ужин длился долго, и под конец  в  гостиной  подали  кофе.
Соседи Элис по столу были потрясены изысканностью блюд, но Элис ела мало,  и
то, что она попробовала, не оставило  никаких  воспоминаний.  В  фойе  играл
оркестр. Он играл почти каждый  вечер,  но  Элис  и  Луиза  его  никогда  не
слушали, так как комната для  карточных  игр  была  расположена  на  верхней
палубе, и музыка туда не долетала. Элис думала, что они снова будут играть в
бридж, но тетушка сказала, что у нее нет настроения, и две  ее  приятельницы
отправились искать других партнеров.
   - Ты устала? - спросила Элис.
   - Нет, не очень. Мне просто захотелось  разнообразия.  А  оркестр  играет
очень  хорошо.  Послушай.  -  Элис  он  тоже  понравился,  и  они  поудобнее
расположились в креслах. Элис  была  рада,  что  они  отдыхают  от  карт,  и
чувствовала не усталость, а нервное напряжение.  Она  была  молода  и  могла
выдержать пару бессонных ночей, но  бесследно  это  не  прошло,  и  лицо  ее
осунулось, а под глазами  появились  темные  круги.  В  фойе  вошли  Гэйл  с
матерью, но они сели в другом конце комнаты. Остальные  пассажиры  закончили
ужин и тоже стали понемножку собираться в фойе.  Под  воздействием  выпитого
вина  они  громко  смеялись  и  разговаривали,  чувствуя  себя   раскованно,
завязывали  новые  знакомства.  Затем  вошел  Титус  в  компании  нескольких
лекторов и их жен, и Элис с удивлением увидела, что среди  них  был  и  Джек
Рид.
   - Можно к вам присоединиться?
   Переведя взгляд на Титуса, Элис автоматически улыбнулась  двум  женщинам,
которые хотели занять  свободные  места  за  их  столиком.  Вскоре  они  уже
по-приятельски болтали с тетушкой, но Элис не проронила ни  слова  и  только
слушала их.
   "Почему женщины всегда ищут компанию других женщин, -  подумала  Элис.  -
Почему они не подходят к одиноким мужчинам, а только стреляют в  их  сторону
глазками. Наверное, потому, что им всегда вбивали в голову,  что  неприлично
форсировать события. А может быть, они боятся, что мужчины  могут  оказаться
женатыми". В  круизе  участвовало  гораздо  больше  женщин,  чем  мужчин;  а
немногочисленные одинокие мужчины предпочитали общаться друг с другом.
   - Он замечательный врач, - долетели до Элис  слова,  сказанные  одной  из
женщин. - Моя сестра лечилась у него. Все врачи, к которым  она  обращалась,
говорили, что у нее нервы не в порядке, но потом ее проконсультировал доктор
Рид и сразу поставил правильный диагноз.
   - У него частная клиника? - спросила тетушка Лу.
   - Да, но он принимает и пациентов с медицинской страховкой  и  тратит  на
них не меньше времени, чем на частных. И ужасно много работает, он светило в
своей области. Поэтому мне было так приятно увидеть  его  здесь.  -  Женщина
говорила с восторгом:
   - Уж если  кому  и  нужен  отдых,  так  это  доктору  Риду,  хотя  вполне
естественно, что он здесь. Он же консультант.
   - Мне кажется, он мог бы позволить себе оплатить свой отдых,  -  заметила
Элис, заинтересовавшись беседой.
   - Ну, разумеется, он может. Он достаточно  богат.  Его  дед  был  крупным
предпринимателем, а чем занимался, торговыми  и  банковскими  операциями.  -
Женщина нагнулась к ней и тихо добавила:
   - Я уверена, что они оставили ему очень приличное состояние.  Моя  сестра
сказала, что  на  его  деньги  было  построено  здание  госпиталя,  где  она
лечилась, и оно функционирует только благодаря его поддержке.
   - Так, темная лошадка! - Элис стало смешно. - А я-то его жалела,  думала,
что у него нет работы.
   Женщина вдруг умолкла, и Элис  увидела,  что  Джек  собственной  персоной
направляется к ним. Он слегка улыбнулся  вместо  приветствия,  и  женщина  с
волнением в голосе сказала:
   - Ах, мистер Рид, мы только что говорили о  вас.  Или  вы  предпочитаете,
чтобы здесь вас называли доктор Рид?  -  И  она  жеманно  захихикала,  давая
понять, что знает его тайну.
   Он не ответил, протянул Элис руку и сказал:
   - Сегодня нет бриджа? Тогда пойдем немного потанцуем, хотя  предупреждаю,
что я не большой специалист в этом деле.
   Но танцевал он  вполне  прилично;  хорошо  чувствовал  ритм,  хотя  и  не
старался делать сложных па.
   - Что говорила обо мне эта старая грымза? - сердито спросил он.
   - Правду о твоем прошлом. Слова "потрясающий" и "замечательный" то и дело
слетали с ее уст. Кажется, ты вылечил ее  сестру  от  какой-то  таинственной
болезни. В ее глазах ты герой.
   Джек засмеялся.
   - По крайней мере хоть одна женщина отдала свое сердце мне, а не Титусу.
   - Почему ты не говорил, что богат и знаменит?
   Откинув голову назад, как трагический актер, Джек произнес величественно:
   - Я хотел, чтобы  меня  любили  таким,  какой  я  есть!  -  А  затем  уже
нормальным голосом добавил:
   - Хотя такого не бывает.
   - Мне кажется, ты говорил, что всегда слишком  занят,  чтобы  найти  себе
кого-нибудь. Верно? Он перевел взгляд в ту сторону, где сидела Гэйл.
   Элис заметила это и сказала:
   - Сегодня Гэйл не с Титусом.
   - Да, я это тоже заметил. Как ты думаешь, почему?
   - Понятия не имею.
   В голосе Джека прозвучали жесткие нотки, когда он сказал:
   - Зря я думал, что он принадлежит к тому типу  людей,  которые  попробуют
что-то и отбросят в сторону.
   - Он не такой.
   Что-то в голосе Элис заставило его взглянуть на нее, и он быстро сказал:
   - Прости. Как ты-то себя сегодня чувствуешь?
   - Прекрасно. - Но голос ее задрожал.
   - Я слышал, ты сегодня утром чуть до Греции не доплыла?
   - Мне нужна была разрядка.
   - Причина только в этом?
   - Эта консультация бесплатная?
   - Ты хочешь сказать, чтобы я не совал нос куда не следует?
   - Разве от этого кому-нибудь станет легче?
   - Вряд ли. Я ужасно любопытен, и с этим ничего не поделаешь. Но я считаю,
что море было единственным местом, где  ты  была  совершенно  одна  и  могла
наплакаться вдоволь.
   Элис холодно взглянула на него.
   - Я не люблю мужчин, которые так хорошо понимают женщин.
   - Прошу прощения.
   Музыка закончилась, и они остановились.
   - Пойдем выпьем что-нибудь. Все в порядке; твоя тетушка мирно беседует  с
теми двумя старыми курицами.
   Взяв ее за руку, он направился в бар, который находился в двух  шагах  от
того места, где стоял Титус с друзьями.
   - Что ты хочешь?
   - Ну если ты такой богатый, я выпью что-нибудь очень экзотическое.
   - Бесстыжая девчонка. Как насчет коктейля "Харви Уоллбенгер"?
   - Подходит.
   Она остановилась у края стойки и стала ждать, пока Джек закажет  напитки.
Повернувшись спиной к  Титусу  и  его  компании,  она  притворилась,  что  с
интересом рассматривает картину на стене, хотя чувствовала, что он наблюдает
за ней. Элис изо всех сил старалась не оборачиваться и не встречаться с  ним
взглядом. Ей это удалось, и она с облегчением улыбнулась Джеку.
   - Держи. Ну, что, хватает экзотики? Я велел им положить побольше  фруктов
и воткнуть этот дурацкий бумажный зонтик и соломинку.
   Элис засмеялась.
   - Как вульгарно! Замечательно. Спасибо. Он стоил кучу денег?
   - Конечно.
   - Отлично. Может быть, выйдем на воздух? Элис хотелось быть  подальше  от
Титуса, чье присутствие ее смущало.
   Они вышли на палубу и облокотились на поручни,  потягивая  напитки  через
соломинки. Корабль двигался вперед, и с правой  стороны  виднелись  огни  на
турецком берегу.
   - Почему ты  рассердилась  на  меня  за  то,  что  я  не  сказал,  что  я
преуспевающий врач? - спросил Джек.
   - Мне было жаль тебя. Я думала, что  ты  бедный  безработный  доктор.  Ты
будил во мне материнские инстинкты.
   - Какой кошмар! -  воскликнул  Джек.  -  Неудивительно,  что  я  не  могу
подыскать себе женщины. Элис оценивающе взглянула на него.
   - Почему-то я думаю, что это не правда. Женщины всегда влюбляются в своих
врачей.
   - Но разве врачи всегда влюбляются в них? Некоторое  время  они  молчали,
хотя было ясно, о чем они думают. Потом Элис сказала:
   - Почему ты не пригласил Гэйл танцевать? То, что ты выбрал меня, вряд  ли
тебе поможет.
   - Тебе это помогает? Элис слегка улыбнулась:
   - Да, конечно. Но я - проигрышное дело.
   - А ты думаешь, что я нет?
   - Конечно, нет.
   - Ты очень здорово врешь, Элис. Знаешь, что я тебе скажу? Давай поженимся
и будем в старости поддержкой друг для друга?
   Она расхохоталась, но тут к ним кто-то подошел. Элис  увидела,  как  Джек
весь напрягся и обернулась, ожидая увидеть Титуса. Но это была Гэйл.
   - Вот ты где, Элис, - голос ее звучал беспечно. - Я везде тебя ищу.
   Трудно было поверить в то,  что  она  действительно  не  знала,  где  они
находятся, поскольку все видели, как они вышли на  палубу,  но  Элис  поняла
намек и сказала:
   - Привет, Гэйл. Чем могу помочь?
   - Я хочу поговорить с тобой... Наедине. - Она выразительно посмотрела  на
Джека.
   - У меня нет от Джека секретов, - сказала Элис.
   - В самом деле? -  Гэйл  внимательно  посмотрела  на  них.  Она  казалась
удивленной и заинтригованной.
   - Ну ладно, мне нужно.., если ты не возражаешь, Джек, дорогой...
   - Конечно. Тебе принести что-нибудь выпить?
   - Да, пожалуйста. - Она взглянула на стакан Элис.
   - Боже мой, что это такое?
   - "Харви Уоллбенгер". Ты хочешь такой?
   Гэйл содрогнулась.