ла, как мне тогда показалось, самого высокого  и  самого
симпатичного. А моя  подружка  другого,  поменьше  ростом.  Очень  скоро  мы
познакомились, подружились, пригласили их к себе  в  гости.  Когда  погасили
свет, каждый из мужчин сел на кровать той, которую он сам выбрал.  И  каково
же было мое изумление, когда ко мне сел совсем не тот,  кого  я  выбрала.  Я
даже вздрогнула от неожиданности.  Хотела  возмутиться,  но  нежный  поцелуй
закрыл мне рот, и я покорно молчала. Поцелуй был прекрасен, я вся  зарделась
в темноте, и хорошо, что этого никто не видел.  Невидимый  в  темноте  герой
продолжал меня ласкать, обнимать, целовать, я млела и очень  хотела  увидеть
его при свете.
   Вечер длился. В комнате бродила страсть,  шальная  и  молодая.  Вдруг  он
поцеловал меня в ухо...
 
   - Мой друг, это было впервые в моей жизни. Теперь-то я  знаю  цену  таким
поцелуям, а тогда уплыла куда-то в Космос и там парила, пока кто-то не зажег
свет. Это был дежурный по курсу. Я наконец  увидела  лицо  мужчины,  который
меня целовал так нежно. О, это было  божественно  красивое  лицо,  щеки  его
пылали, губы были полуоткрыты, а глаза... глаза излучали все - и желание,  и
радость, и удовольствие... Но почему-то к нему прилепилось нелепое  прозвище
Крокодил, и дожило оно до пятого курса. Когда мне хотели  сделать  приятное,
то сообщали, что Крокодил стоит в коридоре, и я краснела и  выбегала,  чтобы
увидеть его лицо, такое родное и полюбившееся мне.
 
   Скоро в Крюкове все уже любовались нами. На сборах мы не  расставались  -
были вместе и на тренировках, и в столовой, и после отбоя часто  бродили  по
сказочному лесу. Я наглядеться на него не могла - останавливалась специально
и поджидала его на лыжне. Я и сама красиво и резво бегала тогда на лыжах, но
он, как молодой и быстроногий олень, носился  по  лесу  -  худой,  поджарый,
преодолевал километры легко и свободно. Однажды он выехал из леса с красивой
елкой на плече.  Зрелище  было  необыкновенное.  Елка  предназначалась  моей
дочке. О любви мы совсем не говорили - она просто жила рядом с нами сама  по
себе. Но мы ее чувствовали, она грела нас и радовала...
 
   - Мой друг, я знаю, что вас интересует: а был ли секс?
 
   Ну какая же любовь без секса? Роковая минута приближалась. У меня не было
сомнений, быть или не быть. Был один вопрос - где? Моя романтическая  натура
не могла смириться с  пошлостью:  выгнав  подруг,  отдаться  просто  так  на
железной кровати в нашей комнате. Я искала романтики. И я ее нашла.
   В одну из ночей сияла  на  небе  какая-то  уж  особо  круглая  луна.  Она
освещала лес невообразимым фантастическим светом, деревья стояли загадочные,
как в сказке. И мы бродили по лесу, ошалевшие от этого света, от своей любви
и от любовного томления, буквально распиравшего нас. Наконец мы прижались  к
большой, раскидистой ели. На нем был только шерстяной спортивный костюм, и я
распахнула полы своей шубы, чтобы ему было теплее. Он  стал  меня  целовать,
целовать, целовать, а в мое бедро уже упиралось твердое и упругое. Мне стало
жарко в этом зимнем лесу. Я поняла, что час настал, и  позволила  ему  нежно
уложить меня в снежную постель, в сугроб. Снизу спине сразу  стало  холодно,
зато сверху горячо. Его жаркие толчки в моем теле продолжались до  тех  пор,
пока не наступила желанная разрядка. Он упал, обессиленный, мне на  грудь  и
замер счастливый. Как  я  люблю  дарить  мужчинам  этот  миг  блаженства!  Я
чувствую тогда себя волшебницей, раздающей дары.
   Потом он поднял меня, нежно и  благодарно  поцеловал.  Думаю,  он  оценил
необычность ситуации.
   Мы счастливые вернулись в гостиницу.  Я  заснула  крепким  сном,  который
бывает только после здорового, хорошего секса.
 
   - Мой друг, для любящей женщины нет вопроса, что  делать.  Есть  страсть,
которая сама ведет ее...
 
   А  наутро...  Наутро  случилась  беда  -  встать  я  не  смогла   совсем.
Страшнейший радикулит  (моя  старая  спортивная  болезнь)  приковал  меня  к
постели.  Это  было  ЧП:  впереди  зачетов  много,  а  я   лежала   пластом.
Преподаватели очень удивились: вчера бегала на лыжах,  как  резвая  коза,  а
сегодня улеглась, видите ли.
   Он приходил и лечил меня, помогал, смешил,  любил,  целовал.  И  я  очень
старалась выбраться из болезни - я снова хотела в лес, к нашей ели.  Я  была
молода и любима и быстро поправилась. И вскоре сдала зачет  -  показательный
урок - на пять с плюсом. Я сумела так продемонстрировать все ходы на лыжах и
так дать методику, что преподаватель сделал публичное признание:
   - Я преподаю тридцать лет, но не смогу объяснить  так,  как  это  сделала
Иванова. Это особый дар - отдавать знания другим.  Молодец!  -  похвалил  он
меня.
   ...Сборы подошли к концу, и мы  с  сожалением  покидали  Крюково,  шли  к
электричке по узкой снежной тропинке.
   - Полюбуйтесь на эту парочку! Вот идут, обнявшись  и  взявшись  за  руки,
счастливые люди! - изрек его друг.
   А мы шли к неизвестности и к Москве, где меня ждали муж и дочь, а он  был
холост и моложе меня на семь лет.  В  электричке  совсем  пригорюнились,  не
зная, как быть дальше. И он мне  предложил  стать  его  "женщиной"  -  тогда
говорили не "любовница", а "моя женщина".
 
   - Мой друг, как же давно это было! И какая я была  молодая!  И  как  было
весело грешить, и как  было  страшно  возвращаться  к  мужу,  который  любил
меня... Желание и страх всегда боролись во мне, но побеждало желание.
 
   Подходя к дому, я замедлила шаги, боясь  встречи  с  мужем.  Впереди  был
Новый год, и встречать его без любимого не хотелось, а с ним - невозможно. И
вдруг... Не было бы счастья, да несчастье помогло. Муж оказался в больнице -
его тоже прихватил радикулит. Он был толкатель  ядра,  и  позвоночник  давал
сбой довольно часто. Стыдно было радоваться, но я радовалась безумно.  А  от
этого всех любила - даже  свекровь,  которой  оставила  дочку  на  праздник.
Знала, что ей это доставит радость, а мне даст желанную свободу.
   Я сообщила своему другу, когда он позвонил,  что  свободна  и  Новый  год
можно встретить вместе. Купила новые туфли фирмы "Саламандра", замшевые,  на
каблуках, и, набрав всякой снеди, отправилась с ним на дачу  куда-то  далеко
за город. Дача была чужая, заброшенная. В нее надо было вдохнуть жизнь - и я
это сделала. Чего не совершишь, когда любимый рядом!
   Он ехал с другом и очень просил пригласить какую-нибудь подругу,  но  все
подруги были заняты и отказались. Так мы втроем и приехали  справлять  Новый
год. Я готовила, украшала, танцевала и метала страстные взгляды на любимого,
представляя, как наконец мы в тепле отдадимся друг  другу.  От  меня  просто
искры отлетали, а его друг говорил:
   - Ну где же ты нашел такое чудо? Это же не женщина, а вулкан! Тебе просто
повезло.
   Пробило двенадцать... Выпили, поели,  потанцевали  и  улеглись.  Друг  на
печку залез, которую он жарко натопил, а нам достался диван. Странный  диван
- он был сбит из фанеры и дерева, и больше на нем ничего не  было.  Накидали
каких-то тряпок и... Сначала предавались  любви,  потом  обнялись  и  крепко
заснули в объятиях друг друга. Ничто не предвещало беды. Но она была рядом -
и коварная.  Она  подползла  тихо  и  незаметно  и  сморила  нас.  Могли  бы
проснуться уже на том свете. Спас случай - друг решил выйти во двор и, войдя
в дом, не сумел как следует закрыть дверь. Щель, в которую повалил  холодный
воздух, спасла нас от неминуемой гибели. Это был угарный газ, который шел из
печки, потому что мы слишком рано закрыли трубу.
   Я так четко и ясно  помню  свои  ощущения  угоревшей  женщины,  что  могу
описать их до мельчайших подробностей.  Я  проснулась  оттого,  что  у  меня
кружилась голова и мне было дурно, тошнило.  Он  тоже  очнулся  и  попытался
встать, но его кинуло в сторону. Тогда я решила подняться, меня шатнуло, и я
виском ударилась о ножку стола. Боль была тупая, далекая  и  не  моя.  Потом
"все смешалось в  доме  Облонских":  нас  страшно  рвало,  и  мы  ничего  не
соображали. Потом дрожь пробирала до костей. А после я посмотрела на себя  в
зеркало - под правым  глазом  вырос  большой  фингал.  Я  вспомнила  мужа  -
придется как-то объяснять происхождение синяка. Ну что ж!
   Домой возвращались грустные. Новый  год  не  удался.  С  тех  пор  я  его
отменила и никогда не справляю.
   На следующий день, придя в больницу к  мужу,  я  сказала,  что  справляла
праздник с подругами на даче, угорела, упала, ударилась об ножку стола.  Муж
поверил мне. Женщина, если нужно, "соврет и недорого возьмет".
   Жизнь постепенно вошла в  свое  русло.  Я  бегала  по  подругам,  которые
оставляли мне ключи от квартиры -  любовь  была  тайная  и  потому  особенно
сладкая. Кроме того, мы учились и  виделись  в  институте.  Я  помогала  ему
делать контрольные работы - мне удовольствие, а он рад:  ему  такой  ерундой
заниматься было некогда - он был тренером по байдарке и все время уезжал  на
сборы. Привозил мне всякие подарки, а однажды из Астрахани привез  огромного
сазана. Сколько мы обошли квартир, теперь и не  вспомнить,  но  вот  одну  я
запомнила навсегда.
   Подруга просила меня только об одном - ничего не переставлять в комнатах,
так как муж у нее ревнивый - убьет! Квартира была далеко, мы  ехали,  ехали,
ехали и наконец приехали.
   Выложили все из сумок, устроили в комнате стол, а  табуреточки  одной  не
хватило - и мы ее взяли из кухни, а потом забыли поставить на место.  Это  и
было нашей роковой ошибкой - подругу избил ревнивый муж, а мотивом оказалась
именно эта забытая табуретка.
 
   - Друг мой, что же такое секс? Это зависимость. И я была зависима от него
всю свою молодость. Вся жизнь моя как женщины состоит из бесплодных  попыток
удовлетворить свою страсть, хотя страсть, как известно,  неудовлетворима.  И
потому всегда этого было мало, и всегда безумно хотелось назавтра  повторить
все сначала. Но с мужем не получалось, а ворованный секс  был  непостоянным,
и, несмотря на то, что сексуальные партнеры довольно часто менялись, я  жила
впроголодь, хотя количеству мужчин в моей жизни  могут  позавидовать  многие
женщины.
 
   Он был не просто любовником, он  был  очень  любимым  любовником.  Но  не
только я его любила. Его вообще любили женщины, потому что он их тоже любил.
Он был честен и старался всегда "расплатиться": оставался  после  вечеринки,
чтобы порадовать на десерт женщину хорошим сексом. Он жалел одиноких  женщин
и часто скрашивал их одиночество своим приходом. Я не  ревновала  его,  даже
уважала за это.
   Год за годом  проходил,  я  училась,  окончила  институт  и  поступила  в
аспирантуру. И он как-то выпал из моей жизни, и очень  долго  мы  с  ним  не
виделись. Я тосковала по нему, одолевали  воспоминания...  Вот  мы  едем  за
грибами, я вижу, как он идет по мостовой  с  корзинкой,  высокий,  красивый,
как-то по-особому переставляя ноги, а голову склонив набок. Я  иду  сзади  и
любуюсь им, любуюсь всем его обликом - как же я люблю любоваться мужчиной!..
Почему принято любоваться женщиной?  Я  всегда  любуюсь  мужчиной:  походка,
стать, руки, глаза, волосы - все это может составлять целую картину.
   Всегда ждала гармонии в любви, но чаще всего не  везло,  доставались  "то
вершки, то корешки". В нем наконец совпало все это вместе, и тогда он больше
всего соответствовал моему эстетическому идеалу мужчины.
   Именно с ним испытала я однажды эту гармонию души и тела.  Свидание  было
назначено, ключ в кармане, на улице февраль. Вот я уже в квартире и смотрю с
девятого этажа, как идет снег - и как идет он. И такая нежность  разливается
по телу, а желание сжигает все внутри...  И  едва  он  вошел,  мы  предались
лучшему занятию в мире - стали любить друг друга.
   Наши движения были слаженны и ритмичны, и в конце концов мы вошли в  ритм
вселенной и просто "улетели". Я не помню, сколько  времени  эта  космическая
энергия нас держала, помню только, что губы его были возле моего  уха  и  он
шептал мне слова любви, а когда мы оторвались друг  от  друга,  я  не  могла
сообразить, где я нахожусь.
   Помню, как однажды после долгой разлуки я готовилась к свиданию.  Сначала
пошла в  баню,  напарилась.  Потом  долго  сидела  в  парикмахерской,  потом
прибежала на наше место под мостом у Белорусского и все не  могла  поверить,
что сейчас его увижу. Он появился, как всегда,  внезапно,  как  будто  вырос
из-под земли. Мы пошли в ресторан "Бега" - ели, пили, танцевали, объяснялись
в любви.
   Провожая меня домой по Лесной улице, он сетовал на то, что такой  хороший
вечер нельзя продолжить, что  нельзя  провести  ночь  вместе.  Я  вспомнила:
недалеко живет моя подруга, можно зайти выпить чаю  и  еще  побеседовать  за
жизнь. Он согласился, и вот мы уже звоним в дверь.
   У  подруги  даже  челюсть  отпала,  когда  она  увидела  моего  "Жан-Поля
Бельмондо" на пороге. Глаза ее  недобро  сверкнули  -  я  знаю  эти  взгляды
зависти и коварства. Но когда я люблю, я всегда теряю бдительность. Я думаю:
если я люблю, то и меня все любят.  И  подруга  мне  казалась  такой  милой,
потому что пустила нас к себе... К тому же голова болела весь вечер:  то  ли
оттого, что перепарилась в бане, то ли от  переполнявших  эмоций.  Я  думала
чаем успокоиться.
   Подруга, как  челнок,  сновала  из  кухни  в  комнату  и  обратно.  Потом
попросила его помочь, и он послушно поплелся  за  ней  на  кухню.  И  долго,
слишком долго помогал. Я не ревновала, я только удивлялась,  почему  они  не
идут...
   Пили чай, смеялись. Он влюбленными  глазами  смотрел  на  меня  и  просил
остаться, тем более что подруга предоставляла нам "политическое  убежище"  -
она жила одна. А я не соглашалась - боялась мужа. Наконец мы распрощались  с
хозяйкой, которая как-то загадочно посмотрела  на  моего  друга  и  украдкой
сделала ему осторожный знак. Я заметила, но не придала  этому  значения.  Мы
сели в такси,  доехали  до  Новослободской,  и  я  попросила  высадить  меня
недалеко от дома, чтобы муж не видел, с кем я приехала.
   Я перешла на другую сторону улицы - и  черт  меня  дернул  обернуться.  Я
увидела, как мой милый показывает водителю, чтобы тот  вез  назад.  Понятно,
что он вернулся к подруге. Понятно и другое  -  женской  дружбы  не  бывает,
первый же мужчина разбивает ее напрочь. Ему я ничего не сказала,  а  подруге
объявила:
   - Предателей не прощаю.
   И рассталась с нею навсегда...
 
   - Друг мой, не знаю, согласны ли вы со мной, но я  убеждена  в  том,  что
женской дружбы без потерь не бывает.
 
 Я сдержала слово, забыла о ее существовании. А мужчину что обвинять? Его подразнили красным покрывалом, и он, как бычок, пошел на поводу у своего полового инстинкта. Мужчина полигамен, он многолюб. И нечего его осуждать. Я простила его сразу. Потом, когда мы встретились, он извинялся, что так поступил: 
   - Но ты сама виновата, что ушла к мужу.
   Долго мы еще встречались  в  разных  районах  Москвы.  И  я  все  так  же
старалась обаять одиноких женщин, живущих в отдельных квартирах, и одаривала
их подарками за драгоценный  ключ.  И  безумно  мечтала  о  своей  отдельной
квартире.
   Потом, правда,  когда  она  у  меня  появилась,  поток  любовников  резко
уменьшился. И  часто,  сидя  вместе  со  стареющей  моей  подругой,  большой
любительницей секса, мы рассуждали об иронии судьбы:  когда  есть  с  кем  -
негде, когда есть где - не с кем.
   ...Прошло много-много лет, у меня уже  появились  внуки,  и  наконец  мой
бывший возлюбленный  решил  жениться  на  спортсменке,  которую  тренировал.
Вызвал меня на последнее свидание, рассказал все честно.
   - Ну что ж, - сказала я,  -  ты  был  хорошим  любовником,  стань  теперь
хорошим мужем и отцом. Я буду всегда рядом.
   Так и случилось. Он  женился  уже  зрелым  мужчиной,  нагулявшись  вволю.
Поэтому семья была в радость,  а  две  родившиеся  дочки  росли  умницами  и
красавицами.
   Я ушла и замерла. Не звонила. Не страдала. Страницу этой любви я  закрыла
спокойно и вспоминаю теперь, только когда вижу на экране Жан-Поля Бельмондо,
и всегда при этом думаю, что мой любимый по прозвищу Крокодил был и лучше  и
краше. Таким и остался в памяти след этой трудной моей любви.
 
   - Мой друг, я думаю теперь, на закате жизни, как я еще жива осталась, как
не потеряла веру в любовь и в мужчин! Сколько  рубцов  на  моем  сердце!  Но
женщины, как кошки, быстро зализывают раны, чтобы снова отправиться на поиск
любви, той единственной и самой главной, о которой речь впереди. Я встретила
ее...
   Мой  друг,  я  испытываю  ваше  терпение,  но  не  могу  закончить   свое
повествование, не рассказав вам о том, как это случилось со  мной  в  первый
раз.
   Судьба играет человеком. Иногда и сам не подозреваешь, до чего же она зло
играет. А может, и не играет вовсе, а только проверяет на  выносливость,  на
верность, на преданность... идее, другу, мужу?
   Написала и подумала, что и не изменяла я вовсе, а только влюблялась,  как
сумасшедшая, не думая о последствиях, не раздумывая о том,  хорошо  это  или
плохо, прилично или нет.
   ЗАЧЕМ ТЕБЯ Я, МИЛЫЙ МОЙ, УЗНАЛА?..
   Рассказ об этом человеке попал в мою "антологию любви" не потому, что это
был лучший, а потому, что это был...  первый.  Любовник  первый.  А  муж,  с
которым я прожила двадцать четыре года, был моим первым мужчиной, - я  вышла
замуж в двадцать четыре года абсолютной девственницей, как, впрочем,  и  он,
женившись на мне года в двадцать три, тоже был невинным. Мы оба были плодами
воспитания по принципу "Умри, но не давай поцелуя  без  любви"  и,  соблюдая
этот принцип, поженились "честными". Но, как показала наша трудная  семейная
жизнь, лучше бы уж мы имели хоть какой-то опыт в сексе. Пока  разобрались  с
мужем в этом сложнейшем вопросе жизни, почти четверть  века  прошло.  Надоев
друг другу, мы разбежались без сожаления. Но  это  теперь  мы  стали  такими
умными, а тогда...
   В далеком 1963 году, когда  нашей  дочери  было  три  года,  я  уехала  в
пионерский лагерь, чтобы заработать денег, - их  всегда  катастрофически  не
хватало. Я была физруком  в  пионерлагере  "Ласточка".  Любила  свою  работу
страстно, и детей любила,  и  лагерь  любила  -  работала  взахлеб,  проводя
спартакиады, олимпиады и фестивали.
   Малые олимпийские игры пяти близлежащих лагерей - это была моя  идея.  Из
соседнего лагеря "Родник" на совещание по олимпиаде приехал физрук с глазами
синее неба и с улыбкой светлее солнца. Мастер спорта по плаванию, весельчак,
острослов и очень хорош собой - высокий, стройный, сильный.  Я  влюбилась  в
его синие глаза, а он в мои зеленые. И начался роман века,  на  глазах  всех
участников первых лагерных олимпийских игр.
   Не было никаких ухаживаний, объяснений  и  прочего.  Но  когда  машина  с
надписью на борту "П/л "Родник"" появлялась в воротах "Ласточки", мое сердце
радостно подпрыгивало и сама я расплывалась в блаженной улыбке. На олимпиаде
мы с ним работали  дружно,  слаженно,  без  слов  понимая  друг  друга.  Оба
высокие, молодые, мастера спорта СССР (я  по  академической  гребле,  он  по
плаванию), мы вызывали  добрую  и  недобрую  зависть  тем,  что  все  больше
влюблялись друг в друга.
   Любовь развивается по своим законам, независимо от того, как мы планируем
собственную жизнь. Так и на этот раз. Лето закончилось, а любовь осталась  и
прописалась в наших сердцах надолго. Стали мы встречаться,  мечтая  в  новом
сезоне поработать в одном пионерском лагере  вместе.  Ну  а  уж  если  очень
хочется, то  обязательно  и  сбудется.  На  следующий  год  мы  оказались  в
"Роднике"  -  я  в  должности  физрука,  а  он  -   плаврука.   Работали   с
удовольствием, дружно и четко. Дети в лагере были счастливы оттого,  что  им
было интересно и весело жить, а мы радовались тому, что  вместе  и  днем,  и
вечером. Нашей первой ночи еще не было, мы весь год соблюдали верность: я  -
мужу, а он - жене. Никто не  подталкивал  нас  к  этой  последней  черте,  к
первому греху в