носиком и маленьким пухлым  ртом.  Достав
салфетку, она промокнула слезы на щеках и сказала:
   - Мне трудно говорить на  эту  тему.  Оставайтесь  с  нами  на  ленч,
увидитесь с Лайлом. Может, от него узнаете что-нибудь полезное.

Глава 10

   Устроившись на кухонном табурете, я наблюдала, как Грейс  готовила  к
ленчу салат из  тунца.  Она  встряхнулась  и,  как  бы  пробудившись  от
короткого, но глубокого сна, нацепила  фартук  и  для  начала  убрала  с
кухонного стола остатки своих швейных принадлежностей. Грейс  относилась
к тому типу женщин, которые  все  делают  очень  тщательно.  Спокойными,
выверенными  движениями  она  раскладывала  салфетки  и  подставки   под
тарелки. Чувствуя себя снова послушной маленькой девочкой, я помогала ей
накрывать на стол, а она в это время промыла салат, тщательно промокнула
и положила на каждую тарелку  по  листочку.  Потом  тонкими  лентами  по
спирали аккуратно срезала с нескольких  помидоров  шкурки  с  мякотью  и
свернула их колечками  в  виде  розочек,  положила  рядом  по  грибку  и
добавила две стрелки спаржи, выложив на столе настоящий букет из овощей.
Она застенчиво улыбнулась, явно испытывая  удовольствие  от  результатов
своего труда, и спросила:
   - А вы сами готовите?
   Я отрицательно помотала головой.
   - Я тоже занимаюсь этим в основном когда приходит Лайл Ведь  Раймонду
все равно, а для себя одной я не стала бы готовить, - заметила она. -  А
вот и он.
   Я и не услышала, как  к  дому  подъехал  грузовой  пикап,  но  Грейс,
похоже,  безошибочно  улавливала  этот  звук  среди  всех  других.   Она
машинально поправила волосы, убрав выбившуюся прядь за ухо. Лайл вошел в
квартиру через чулан, который находился с левой стороны, и на  несколько
секунд задержался, наверное, чтобы сбросить ботинки, -  послышались  два
удара от падения чего-то тяжелого.
   - Привет, что у нас сегодня на ленч? - спросил он, с улыбкой входя  в
столовую и звучно чмокая миссис Гласс в  щеку.  Но,  неожиданно  заметив
меня, запнулся, оживленное лицо помрачнело, и он вопросительно  взглянул
на Грейс.
   - Это мисс Милхаун, - объяснила она.
   - Кинси, - протянула я ему руку. Он машинально пожал ее, но так и  не
получил ответа на свой главный вопрос.  Было  ясно,  что  ситуация,  как
говорится, "без вариантов", и я представилась:
   - Частный детектив из Санта-Терезы.
   Даже не посмотрев на меня, Лайл направился к Раймонду.
   -  Привет,  дружище.  Как  у  тебя  сегодня  дела?  Чувствуешь   себя
нормально?
   Лицо старика никак  не  отреагировало  на  это  обращение,  но  глаза
приобрели более сосредоточенное выражение. Лайл снял с  головы  Раймонда
наушники  и  выключил  телевизор.  Лайл  Абернетти  преобразился   столь
неожиданно, будто передо  мной  промелькнули  кадры  с  двумя  абсолютно
разными людьми, обладающими одной и той же  внешней  оболочкой.  Один  -
добрый и жизнерадостный, второй -  настороженный  и  угрюмый.  Лайл  был
ненамного выше меня ростом, но крепкого сложения и широкоплечий. На  нем
болталась расстегнутая и надетая навыпуск рубаха. Грудные мышцы  хоть  и
не  очень  объемные,  но  хорошо  развитые,  как  у   людей,   регулярно
занимающихся подъемом тяжестей. Похоже, мы были с ним  почти  ровесники.
Его  длинные  светлые  волосы  приобрели  слабый  зеленоватый   оттенок,
возможно, под действием хлорированной воды из плавательного  бассейна  и
жгучего калифорнийского солнца. У  него  были  светлые,  будто  промытые
водой, голубые глаза, которые резко контрастировали  с  густым  загаром,
выжженные солнцем ресницы и очень узкий для  такого  широкоскулого  лица
подбородок. Лицо же производило  довольно  странное  впечатление  -  все
хорошие на первый взгляд черты казались слегка искаженными,  словно  под
внешне  цельным  обликом  скрывалась  незаметная  глазу  трещинка.   Под
действием каких-то внутренних процессов кости как  бы  сдвинулись,  и  в
результате  две  половинки  лица  приобрели  заметные  различия  и  свои
самостоятельные выражения.
   На Лайле были поношенные джинсы, свободно висевшие на бедрах, так что
я могла разглядеть шелковистую полоску темноватых  волос,  треугольником
сужающуюся 6 сторону паха.
   Полностью игнорируя мое  присутствие,  он  занимался  своим  делом  и
одновременно беседовал с Грейс. Она подала  ему  полотенце,  которое  он
заткнул Раймонду за воротник под подбородком, после  чего  намылил  тому
лицо и принялся брить безопасной бритвой, периодически споласкивая ее  в
металлической плошке. Между тем, достав и откупорив  несколько  бутылок,
Грейс разлила пиво по  красивым  бокалам  в  форме  тюльпанов.  Раймонду
никакой тарелки и приборов не полагалось. По завершении процедуры бритья
Лайл прошелся расческой по редеющей  белой  шевелюре  мистера  Гласса  и
принялся кормить того из детской миски. Грейс наблюдала за всем  этим  с
чувством нескрываемого удовлетворения, и ее взгляд как бы говорил:
   "Смотри, какой чудесный парень". Лайл напоминал  мне  старшего  сына,
заботливо  опекающего  своего  братишку-ползунка,  чтобы  матушка   была
спокойна. Что  та  и  делала,  восторженно  наблюдая,  как  Лайл  ложкой
соскребает овощное пюре, налипшее Раймонду на подбородок,  и  запихивает
его обратно в вялый стариковский рот. Именно в этот момент  я  заметила,
как спереди по брюкам старины Раймонда расползается темное мокрое пятно.
   - Не стоит из-за этого переживать,  дружище,  -  мягко  успокоил  его
Лайл. - После ленча мы тебя почистим.
   Ну, как тебе?
   Я не смогла сдержать невольную гримасу брезгливости.
   За ленчем Лайл ел очень быстро, лишь изредка  обмениваясь  словами  с
Грейс и по-прежнему игнорируя мое присутствие.
   - Чем ты занимаешься на работе, Лайл? - спросила я его.
   - Кладу кирпичи, - коротко бросил он.
   Я внимательнее посмотрела на его руки. У него были длинные  пальцы  с
прочно въевшимся в складки  кожи  серым  цементным  раствором.  Даже  на
расстоянии  я  ощутила  исходящий  от  него  запах  пота,   перебиваемый
сладковатым запахом марихуаны. Интересно, а Грейс догадывается, что  это
за аромат, или принимает его за какой-нибудь лосьон после бритья?
   - Мне надо смотаться в Лас-Вегас,  -  обратилась  я  к  Грейс,  -  но
хотелось бы еще раз наведаться к вам перед возвращением в  Санта-Терезу.
У вас не осталось каких-нибудь вещей Либби?
   Я была убеждена: что-то обязательно найдется.  Грейс,  как  бы  желая
посоветоваться с Лайлом, взглянула на него, но  тот  опустил  свой  взор
вниз, в тарелку.
   - Думаю, да, - ответила она. - В подвале  лежат  какие-то  ящики,  не
правда ли, Лайл? Там книги и бумаги Элизабет.
   При упоминании имени дочери старик что-то промычал,  а  Лайл,  быстро
вытерев рот салфеткой, скомкал ее и встал  со  стула.  Потом  подошел  к
Раймонду и откатил его вместе с креслом в гостиную.
   - Простите. Наверное, не стоило упоминать имя Либби, - проговорила я.
   - Ничего, все в порядке, - успокоила меня Грейс. - Если вы  позвоните
или заедете к нам по возвращении в Лос-Анджелес,  то,  конечно,  сможете
взглянуть на вещи Элизабет. Их, кстати, не так уж и много осталось.
   - Похоже, Лайл сегодня не в духе, - заметила  я.  -  Надеюсь,  он  не
сочтет меня назойливой.
   - Да нет, что вы. Он всегда немногословен в присутствии  посторонних,
- сказала она. - Даже не представляю, что бы я делала  без  него.  Одной
мне не под силу поднять Раймонда, он слишком тяжелый. Слава Богу, у  нас
еще есть сосед, который дважды в день  заходит,  чтобы  помочь  снять  и
усадить его на  кресло.  Ведь  у  мужа  в  результате  аварии  поврежден
позвоночник.
   Ее доверительный тон позволил мне решиться на просьбу:
   - Не возражаете, если я воспользуюсь туалетом?
   - Это вниз по коридору, вторая дверь направо.
   Проходя мимо  спальни,  я  видела,  как  Лайл  возился  с  Раймондом,
перекладывая того  на  постель.  Вплотную  к  двуспальной  кровати  были
придвинуты сбоку два деревянных стула с прямыми спинками,  чтобы  старик
случайно не свалился на пол. Сейчас  Лайл  стоял  как  раз  между  этими
стульями и подтирал Раймонду задницу.
   Я быстро прошла мимо и зашла в туалет, закрыв за собой дверь.
   Потом я помогла Грейс убрать со стола и вышла из дома, решив  немного
подождать в своей машине, оставленной  напротив.  Я  вовсе  не  пыталась
прятаться, так же как и делать вид, будто собираюсь отъезжать.  Мне  был
хорошо виден грузовой пикап Лайла, припаркованный на  обочине.  Взглянув
на часы - было десять минут первого, - я прикинула, что время на обед  у
него ограничено. Так и есть, боковая  дверь  распахнулась,  и  на  узкое
крыльцо вышел Лайл, задержавшись на минуту,  чтобы  завязать  шнурки  на
ботинках. Оглядев улицу, он заметил мой автомобиль и ухмыльнулся. "Ну  и
дурак", - подумала я. Он запрыгнул в  свой  пикап  и  неожиданно  быстро
двинулся задним ходом поперек улицы. В какой-то момент  мне  показалось,
что он движется в мою сторону и собирается протаранить мою тачку.  Но  в
последний миг он резко вывернул руль и  переключил  сцепление,  так  что
пикап с визгом рванул с  места,  прочертив  шинами  на  асфальте  черные
полосы.
   Мне подумалось, уж не собирается ли он учинить  экспромтом  небольшое
ралли с преследованием, но  оказалось,  что  ехать  ему  совсем  близко.
Миновав восемь кварталов, он свернул к ремонтируемому дому  со  стенами,
наполовину обложенными красным кирпичом.
   Это верный признак достатка владельца, поскольку кирпич  на  западном
побережье - весьма дорогой и дефицитный материал. Во всем  Лос-Анджелесе
не насчитать и шести кирпичных домов.
   Лайл вылез из своего грузовичка и вразвалку двинулся в обход  здания,
на ходу заправляя рубаху. Видок при этом  у  него  был  весьма  грозный.
Припарковав свою старушку у обочины и заперев дверцу, я  последовала  за
ним. По пути лениво размышляла, уж не собирается ли он шарахнуть меня по
башке  кирпичом,  а  потом  замуровать  в  стену.  Парень  не  больно-то
обрадовался моему появлению на сцене и совсем этого не скрывал. Повернув
за угол, я пришла к выводу, что владелец дома  намеревался  облагородить
свой небольшой  коттедж  за  счет  нового  солидного  фасада.  И  вместо
современного калифорнийского бунгало в результате получится что-то  типа
ветеринарной  лечебницы  где-нибудь  на   Среднем   Западе,   в   общем,
стандартное, но дорогостоящее доходное заведение. У  задней  стены  дома
Лайл уже  месил  раствор  в  электрической  бетономешалке.  А  я  упорно
пробиралась к нему по валявшимся тут и там доскам,  из  которых  торчали
ржавые гвозди. После падения на такие доски детишкам гарантированы уколы
от столбняка.
   - Послушай, Лайл,  почему  бы  нам  не  начать  разговор  сначала?  -
обратилась я к нему как можно более неофициально.
   В ответ он фыркнул и, достав из пачки сигарету, сунул ее в угол  рта.
Потом закурил, зажав спичку  заскорузлыми  пальцами,  и  резко  выдохнул
мощную струю дыма.
   Глаза у него сузились, а один вообще зажмурился, потому что дым попал
в лицо Своим видом он напомнил мне сейчас раннего Джеймса Дира - тот  же
недоверчивый прищуренный взгляд, кривая ухмылка и вздернутый подбородок.
Мне подумалось, уж не  является  ли  он  тайным  поклонником  знаменитой
картины "К востоку от Эдема", которую иногда крутят  по  вечерам  мелкие
телевизионные каналы где-нибудь в Бейкерсфилде.
   - Давай попробуем. Почему бы нам немного не поболтать? - настаивала я
на своем.
   - Мне нечего тебе сказать. Да и к чему ворошить старое?
   - Неужели тебя не интересует, кто убил Либби?
   Он, похоже, решил не утруждать себя ответом. Взяв из штабеля  кирпич,
плюхнул на стену - примерно на уровне груди, где вел кладку,  -  толстый
слой раствора, напоминавшего серый  крупитчатый  сыр,  и  разровнял  его
мастерком. Потом уложил на него кирпич, несколько раз пристукнул сверху,
чтобы тот немного осел, и потянулся за следующим.
   Согнув ладонь лодочкой, я приложила ее к правому уху и произнесла:
   - Алло? - будто не расслышала.
   Он криво ухмыльнулся, так что сигарета чуть  не  выпала  изо  рта,  и
произнес сквозь зубы:
   - Ты что, считаешь себя такой уж неотразимой?
   Я улыбнулась:
   - Слушай, Лайл, какой  смысл  упираться?  Вот  ты  все  отказываешься
поговорить со мной, а знаешь, что я могла бы запросто сделать? Потратить
всего часа полтора на телефонные звонки в пять-шесть мест и  выяснить  о
тебе абсолютно все, что мне нужно. Причем позвонить, не выходя из своего
номера в западном Лос-Анджелесе, и мне это не стоило бы  ни  цента,  все
будет оплачено. Да, немало забавного я бы узнала о  тебе,  как  думаешь?
Включая твой послужной список и кредитный формуляр. Мне бы сообщили, был
ли ты когда-нибудь под арестом, где и как трудился, какие книги  брал  в
библиотеке...
   - Вот и выясняй. Мне скрывать нечего.
   - Ну зачем нам все это затевать? - продолжала я. - Мне  не  составило
бы труда просветить твою жизнь насквозь, но если уж после этого я  опять
вернусь сюда, чтобы  побеседовать  с  тобой,  это  понравится  тебе  еще
меньше, чем сейчас. Ведь у меня тоже может испортиться  настроение.  Так
что расслабься и не выпендривайся, договорились?
   - О, я уже вполне расслабился, - сказал он.
   -  Так  почему  изменились  твои  планы   относительно   юридического
колледжа?
   - Просто бросил учебу, вот и все, - буркнул он.
   - А может, потому, что тебя поймали за курением "травки"? - осторожно
выдвинула я предположение.
   - А не пойти ли тебе на... - огрызнулся он. - Ты что,  прокурор?  Мне
неохота с тобой говорить, поняла?
   Тоже мне, нашла преступника.
   -  Я  тебя  сейчас  ни  в  чем  не  обвиняю,  а  лишь  хочу  выяснить
обстоятельства смерти Либби.
   Стряхнув пепел с сигареты, он тут же бросил ее и  остервенело  вдавил
носком ботинка в грязь. Я присела на штабель кирпичей, прикрытых  листом
рубероида. Лайл глядел на меня из-под полуопушенных век.
   - А как ты догадалась, что я курю марихуану? - спросил он отрывисто.
   Пошевелив сморщенным носом, я дала понять, что догадалась по запаху.
   - Кроме  того,  вижу,  что  тебе  не  больно-то  нравится  укладывать
кирпичи, - заметила я. - Думаю, ты совсем не дурак и не  прочь  заняться
чем-нибудь поинтереснее.
   Он опять посмотрел на меня и уже выглядел не столь настороженным, как
вначале.
   - С чего ты решила, что я не дурак? - спросил он.
   - Ведь ты почти десять лет был близок с Либби Гласс,  -  ответила  я,
пожав плечами.
   - Все равно мне ничего не известно, - довольно грубо бросил он.
   - И тем не менее ты знаешь намного больше, чем я на данный момент.
   Судя по всему, он  уже  заколебался,  хотя  плечи  были  еще  заметно
напряжены. Мотнув головой, Лайл вернулся к своей работе. Он опять поддел
мастерком влажную цементную массу, шлепнул ее  на  стенку  и  разгладил,
словно подтаявший торт-мороженое.
   - Она отшила меня, как только познакомилась с этим мужиком с  севера.
Этим адвокатишкой... - наконец буркнул он.
   - Лоренсом Файфом?
   - Угу, кажется. Она никогда ничего: о нем не рассказывала. Началось у
них все с обычных деловых отношений - что-то связанное со  счетами.  Его
юридическая фирма в тот момент как раз расширяла свой бизнес, и он решил
перевести  всю  отчетность  на  компьютер,  понятно?  В   общем,   чтобы
установить оперативный контроль за расходами и  доходами.  Это  довольно
сложная штука, непрерывные согласования, уточнения, звонки  туда-сюда...
Он несколько раз здесь объявлялся, приглашал ее после  работы  выпить  с
ним, иногда на обед в ресторан. Ну, в общем, она в него втюрилась. Вот и
все, что я знаю.
   Он взял небольшую железную арматурину и вбил ее под  прямым  углом  в
деревянную стену, а сверху положил намазанный раствором кирпич.
   - Для чего это? - поинтересовалась я.
   - Ах, это. Чтобы кирпичная кладка не упала, а держалась за внутреннюю
стенку, - объяснил он.
   Я понимающе кивнула, борясь с искушением  попробовать  самостоятельно
положить кирпич.
   - Значит, после этого она с тобой порвала? - спросила я,  возвращаясь
к основной теме.
   - Да, почти совсем.  Время  от  времени  мы  еще  встречались,  но  я
прекрасно понимал, что между нами все кончено.
   Голос его звучал уже не столь напряженно, в нем теперь  чувствовалась
скорее горечь, а не злость. Намазав  раствором  следующий  кирпич,  Лайл
уверенным движением уложил его на место. Мне  в  спину  било  нестерпимо
жгучее солнце, поэтому я слегка  откинулась  на  рубероид,  опершись  на
локти, и задала новый вопрос:
   - От чего, по-твоему, она умерла?
   - Возможно, покончила самоубийством, - ответил он, испытующе взглянув
на меня исподлобья.
   - Самоубийство? Мне это даже в голову не приходило.
   - Ты спросила - я ответил что думаю. Она была просто помешана на нем,
- добавил он.
   - До такой степени, что смогла наложить на себя  руки,  узнав  о  его
смерти?
   - Кто знает? - сказал он, резко взмахнув рукой.
   - Откуда она узнала о его смерти?
   - Кто-то позвонил ей и сказал.
   - А ты откуда это знаешь?
   - Потому что она сама мне позвонила. В первый момент Либби просто  не
знала, что делать.
   - Она очень горевала о нем? Плакала? Это ее потрясло?
   Похоже, он мысленно возвращался в то, уже далекое прошлое.
   - Действительно, она была расстроена и в  сильном  замешательстве.  Я
обратил на это внимание, когда приехал к ней. Она сама позвала меня,  но
потом вдруг передумала и сказала, что не хочет говорить об  этом.  Либби
была слишком взволнована и не могла  ни  на  чем  сосредоточиться.  Меня
разозлило, что она так бесцеремонно дергает меня туда-сюда,  и  я  ушел.
Последнее, что я узнал, было известие о ее смерти.
   - Кто нашел труп?
   - Управляющий дома, в котором она жила. Два дня Либби  не  появлялась
на работе и не звонила, так что ее начальник забеспокоился и  приехал  к
ней выяснить, в чем дело. Управляющий попытался  заглянуть  в  окно,  но
шторы были плотно задернуты. Они пытались достучаться, но в конце концов
открыли дверь отмычкой. Она лежала в халате на полу в ванной  комнате  и
уже три дня, как была мертва.
   - А как выглядела ее постель? Либби ложилась спать в тот день?
   - Не знаю. Полиция этого не сообщила.
   Я на минуту задумалась над тем, что узнала. Выходит, она могла выпить
капсулу в тот же вечер, что и Лоренс Файф. Мне по-прежнему казалось, что
это могло оказаться одно и то же лекарство - тот  самый  антигистаминный
препарат, в который кто-то неизвестный подмешал пыльцу олеандра.
   - У нее не было каких-нибудь  аллергических  реакций,  Лайл?  Она  не
жаловалась на простуду или еще на  что-нибудь  в  этом  роде,  когда  вы
встречались с ней в последний раз?
   Он пожал плечами:
   - Возможно, но я ничего подобного не припомню.
   Последний раз я видел ее живой в четверг вечером. А  в  среду  или  в
четверг на той же неделе ей сообщили  о  смерти  того  самого  адвоката.
Официальное же сообщение гласило, что она умерла в субботу вечером.  Так
они и записали во всех бумагах.
   - А как насчет того адвоката, с которым она встречалась?  Не  знаешь,
он не хранил в ее квартире каких-нибудь  своих  мелочей?  Может,  зубную
щетку? Бритву? Или еще что?  Возможно,  он  держал  у  нее  какие-нибудь
нужные лекарства.
   - Откуда мне знать? - огрызнулся Лайл. - Я не сую нос в чужие дела.
   - А у нее не было подруги? Которой бы она доверяла?
   - Если только на работе. Никого особенно не  припомню.  Да  у  нее  в
общем-то, и не было подруг.
   Достав  отрывной  блокнот,  я  записала  там  телефон   мотеля,   где
остановилась, и протянула ему вырванный листок:
   - По  этому  телефону  сможешь  меня  разыскать.  Позвони,  если  еще
что-нибудь вспомнишь.
   Взяв у меня листок, он с безразличным видом сунул его в задний карман
джинсов.
   - А что там в Лас-Вегасе? - спросил он. - Как все это связано?
   - Еще не знаю. Возможно,  именно  там  сейчас  находится  одна  дама,
которая фигурирует в бумагах по этому делу. В Лос-Анджелес я  вернусь  к
концу недели