м,  чтобы  обставить   такое
убийство, даже несмотря на свое пристрастие к наркотикам.
   Я набрала номер диспетчера телефонной службы.
   - Я собираюсь в Лос-Анджелес, - сообщила я ей. - Если позвонит  Никки
Файф, то, пожалуйста, передайте ей номер тамошнего  мотеля  "Асиенда"  и
попросите, чтобы она обязательно связалась со мной. Больше  никому  этот
номер  не  давайте.  И  не  говорите,  что  меня  нет  в  городе.   Буду
периодически с вами связываться, чтобы узнать, кто  мне  звонил.  Просто
объясните, что я занята, а вы не знаете, где меня найти. Все понятно?
   - О'кей, мисс Милхаун. Все будет  исполнено,  -  приветливо  ответила
диспетчер и положила  трубку.  Господи,  даже  если  бы  я  сказала  ей:
"Отвечайте на мои звонки. Я перерезала себе горло", -  она  ответила  бы
таким же ровным и доброжелательным тоном.

***

   Дорога на Лос-Анджелес оказалась то что надо - спокойная и без всяких
отвлекающих моментов. Был десятый час вечера, уже стемнело,  и  движение
на  этой  трассе,  бегущей  на  юг,  заметно  стихло.  Слева   от   меня
громоздились округлые холмы, покрытые низкорослой растительностью, -  ни
деревьев, ни скал. А справа, почти на расстоянии вытянутой руки, рокотал
океан, выглядевший  сейчас  абсолютно  черным,  если  не  считать  белых
барашков  на  верхушках  волн.  Я  миновала   Саммерленд,   Карпинтерию,
промчалась мимо нефтяных вышек и электростанции, украшенной  светящимися
гирляндами, словно елка на Рождество. Беспокоиться было практически не о
чем, разве что о смерти в результате возможной аварии. Поэтому голова  у
меня была свободна для размышлений на другие темы.
   Я ошиблась, сразу, словно неопытный новичок,  ухватившись  за  ложное
предположение. С другой стороны, почти любой на моем месте исходил бы из
тезиса: "Тот же способ - тот же  убийца".  Но  сейчас  я  понимала:  это
совсем не так. Теперь уже было вполне очевидно, что  и  Либби  Гласс,  и
Шарон  убил  кто-то  другой.  Я  проскочила  через  Вентуру,  Окснард  и
Камарилло,  где   располагался   центральный   сумасшедший   дом   штата
Калифорния. Я слышала,  что  уровень  агрессивности  официальных  психов
снизился по сравнению с аналогичной тенденцией среди  здоровых  граждан,
что для меня вовсе не было сюрпризом. Без особого ужаса или удивления  я
размышляла о преступлении Гвен,  при  этом  мысли  мои  прыгали  взад  и
вперед. Как ни странно, меня куда больше задели мелкие махинации  Марсии
Треджилл, у которой для нарушения закона не было никаких  причин,  кроме
скупердяйства.
   Мне подумалось, что, возможно, Марсия  Треджилл  представляет  своего
рода образец новой морали, с помощью которой мне  придется  оценивать  и
все другие  прегрешения.  Например,  ненавистью  вполне  можно  было  бы
оправдать необходимость мести и раздачу  по  заслугам.  С  этих  позиций
понятие "справедливость" - всего лишь расплата.
   Я обогнула  высокий  холм  и  въехала  в  городок  Таузенд-Оукс,  где
движение было пооживленнее; по обеим сторонам дороги вытянулись участки,
застроенные домами, а за ними - длинный торговый центр В ночном  воздухе
чувствовалась освежающая влажная прохлада, и я оставила  окно  открытым.
Протянув  руку  на  заднее  сиденье,  я  нащупала  и  открыла  портфель.
Засовывая в карман куртки  пистолет,  случайно  наткнулась  на  какие-то
бумаги. Развернула их и пробежала глазами - это были счета Шарон Нэпьер.
Я сунула их в карман ветровки по пути из ее дома и совсем о них  забыла.
Надо бы почитать  повнимательнее.  Разложив  счета  на  правом  переднем
сиденье,  я  мельком  просмотрела  их  в  холодном,  безжизненном  свете
придорожных фонарей. На часах было десять минут десятого,  и  оставалось
еще порядка сорока пяти минут пути, может, немного больше, учитывая, что
придется съехать с магистрали на проселочную дорогу. Вспомнив о Чарли, я
подумала, не испортила ли окончательно наши отношения Он был не из  тех,
кто легко забывает и прощает, но чем черт не шутит. У него намного более
отходчивый нрав, чем у меня, это  уж  точно.  Мысли  в  голове  скакали,
словно шарик в  рулетке.  Лайлу  бы  по  известно,  что  я  собираюсь  в
Лас-Вегас Неясно пока, что их связывало с Шарон, но я отметила сам факт.
Шантаж по-прежнему виделся наиболее подходящим поводом для ее  убийства.
Что касается найденного письма, то здесь был полный тупик Как око вообще
попало к Либби? А может быть, Лайл и  Шарон  находились  в  сговоре?  Не
исключено, что Лайл получил это письмо именно через нее. А что, если  он
просто припрятал письмо среди вещей Либби, чтобы оно  выплыло  на  свет?
Определенно, в его интересах было  подкрепить  идею  о  романе  Либби  с
Лоренсом Файфом. Он знал, что я собираюсь на обратном пути покопаться  в
ее коробках.
   И мог спокойно все обстряпать задолго до меня, тем более что накануне
вечером, возвращаясь в Лос-Анджелес, я еще заехала, чтобы встретиться  с
Дианой. Но возможно, Лайл намеренно  приурочил  свою  операцию  к  моему
визиту, с тем чтобы вызвать у меня повышенное любопытство к  содержимому
коробок. Мысли мои опять перескочили, и  я  представила  снисходительную
ухмылку лейтенанта Додана. Он был на сто процентов  уверен,  что  именно
Никки убила своего мужа, и это его очень устраивало. Когда вернусь, надо
будет обязательно позвонить ему. Я снова вернулась к Лайлу. Не  хотелось
бы мне с ним встретиться в тот поздний вечер.  Хотя  он  был  и  не  так
находчив,  как  Гвен,  однако  мог  представлять   вполне   определенную
опасность. Если только это действительно был он. Выводы делать еще рано.
   В пять минут двенадцатого я  уже  зарегистрировалась  в  "Асиенде"  и
прямиком отправилась в свою любимую комнату номер два, сразу завалившись
там на кровать.
   Принимала меня в этот раз матушка самой Орлетт, которая  была  в  два
раза толще дочки.
   Встав утром, я приняла душ, накинула ту же одежду,  что  и  вчера,  и
быстро смоталась к своей машине, чтобы ликвидировать беспорядок, который
оставила с вечера на заднем сиденье. Потом вернулась в номер,  почистила
зубы - о, какое это божественное наслаждение - и  провела  расческой  по
волосам. В закусочной на углу улиц Уилшир и  Банди  я  взяла  себе  яйца
всмятку, сосиски, тосты с плавленым сыром, кофе  и  свежий  апельсиновый
сок. Все-таки тот, кто придумал завтрак, просто молодчина.
   Уже входя в "Асиенду", я заметила Орлетт, машущую  мне  из-за  стоики
своей массивной ручонкой. Щеки  у  нее,  как  всегда,  горели,  короткие
светлые волосы немного  растрепались,  а  глазки,  придавленные  пухлыми
щеками" смотрели сквозь узкие щелочки. Мне стало  любопытно,  когда  она
последний раз видела свою скрытую двойным подбородком шею. Но все  равно
она была мне симпатична, хотя временами  и  докучала  -  Тебя  просит  к
телефону какая-то дама, и, судя по голосу, она чем-то очень  расстроена.
Я сказала ей, что тебя нет, но обещала  поискать.  Слава  Богу,  что  ты
вернулась! - выпалила она одним духом, почти задыхаясь.
   Я не видела Орлетт в таком состоянии с тех самых пор, как ей  удалось
приобрести вожделенные колготки самого большого  размера.  Она  вошла  в
кабинет вслед  за  мной,  тяжело  дыша  и  грузно  ступая  на  каблуках.
Телефонная трубка лежала на столе.
   - Алло?
   - Кинси, это Никки.
   Я машинально поразилась, почему в ее  голосе  чувствовался  очевидный
страх.
   - Мне не удалось дозвониться тебе вчера вечером, - сказала я.  -  Что
случилось? С тобой все в порядке?
   - Гвен мертва.
   - Мы ведь только вчера вечером с ней встречались,  -  пробормотала  я
растерянно. Самоубийство? Выходит, она  покончила  жизнь  самоубийством.
Что за проклятие висит надо мной, подумала я.
   - Это случилось сегодня утром. Ее сбила машина.
   Только что об  этом  передали  в  новостях.  Она  бегала  трусцой  по
бульвару вдоль пляжа, а какой-то неизвестный наехал на нее и смылся.
   - Просто не могу поверить! Ты уверена?
   - Абсолютно. Я сразу позвонила тебе, но диспетчер сообщила, что  тебя
нет в городе. Что ты делаешь в Лос-Анджелесе?
   - Мне надо тут кое-что уточнить, но уже сегодня вечером  возвращаюсь,
- ответила я, торопливо соображая. - Послушай, не  могла  бы  ты  узнать
некоторые подробности гибели Гвен?
   - Попробую.
   - Вот что, позвони лейтенанту Долану в отдел расследования убийств  и
скажи ему, что я просила тебя с ним связаться.
   - Отдел убийств, - растерянно повторила она.
   - Никки,  это  полицейский.  Ему  нетрудно  узнать,  как  было  дело.
Возможно, это совсем  не  случайное  происшествие,  поэтому  внимательно
выслушай, что он тебе скажет, а я свяжусь с тобой,  как  только  вернусь
назад.
   - Ладно, договорились, - согласилась она с легким сомнением в голосе.
- Постараюсь все выполнить.
   - Благодарю, - сказала я и положила трубку.
   - Что, кто-то умер? - спросила Орлетт. - Ты знала этого человека?
   Я посмотрела сквозь нее невидящим взором. Почему именно Гвен? Что  же
случилось?
   Орлетт сопровождала  меня  до  самой  комнаты,  замучив  непрерывными
вопросами:
   - Могу я чем-нибудь помочь? Тебе ничего не нужно?
   У тебя, Кинси, очень нездоровый вид. Ты бледна, как привидение.
   Прикрыв За собой дверь, я вспомнила вчерашнее мертвенно-бледное  лицо
Гвен,  одиноко  застывшей  посреди  улицы.  Действительно  ли  это   был
несчастный  случай?  Простое  совпадение?   События   принимали   весьма
стремительный оборот.  Похоже,  кто-то  начал  паниковать  по  причинам,
которые мне были еще не вполне ясны.
   Вдруг у меня в голове вспыхнуло  дерзкое  предположение,  но  тут  же
снова погасло. Я замерла, словно  прокручивая  в  голове  кадры  старого
фильма.  Может  быть,  и  так.  Вполне   возможно.   Постепенно   многое
прояснялось.
   И становилось на свои места.
   Я собрала вещи и свалила на заднее сиденье машины.
   Уезжала, даже не расплатившись. Ну ничего, вышлю Орлетт эти проклятые
двенадцать баксов почтой.

***

   Путь в Вэлли я  проделала,  управляя  автомобилем,  как  автомат,  не
обращая внимания на саму дорогу и движущийся мимо меня  транспорт,  даже
не осознавая, солнце сейчас или густой туман. Добравшись до того  самого
дома в Шерман-Оуксе, где Лайл укладывал свои кирпичи, я  сразу  заметила
его заляпанный пикап, оставленный  на  улице.  Мне  больше  не  хотелось
терять время попусту и играть в кошки-мышки. Я заперла машину и обогнула
реставрируемый дом сбоку, направляясь к его задней стороне. Лайл возился
у кирпичной кладки размером примерно два на  четыре  фута.  Он  был  без
рубахи, в потертых джинсах и рабочих башмаках, а  в  углу  рта  дымилась
неизменная сигарета.
   - Лайл.
   Он обернулся. Достав пистолет, я направила дуло ему в грудь.  Держала
я пистолет двумя руками, расставив ноги, чтобы показать, что не шучу  Он
мгновенно застыл на месте, не вымолвив ни слова.
   Я почувствовала легкий озноб, да и голос у меня подсел, зато пистолет
в руках сидел как влитой.
   - Мне надо задать тебе  несколько  вопросов,  и  ответы  нужны  прямо
сейчас, - предупредила я.
   Проследив за его быстрым взглядом, я заметила лежащий на земле справа
от него молоток. Но пока он не дергался.
   - Отойди-ка назад!  -  приказала  я,  а  сама  слегка  передвинулась,
оказавшись между ним и молотком.
   Он  сделал,  как  я  велела,  подняв  руки   и   наблюдая   за   мной
бледно-голубыми глазами.
   - Мне не хотелось бы стрелять, Лайл,  но,  если  понадобится,  я  это
сделаю.
   Как ни странно, я не заметила в его взгляде ни  затаенной  злобы,  ни
высокомерия. Он уставился на меня,  выказывая  явные  признаки  уважения
впервые с тех пор, как мы с ним познакомились.
   - Что ж, смотришься ты просто замечательно, - заметил он.
   - Оставь этот дурацкий тон, - отрезала я. - Я сегодня не  в  духе.  А
теперь сядь на траву. Вон там. И не шевелись, пока не разрешу.
   Ни на секунду не отводя  от  меня  глаз,  он  послушно  подвинулся  к
маленькому клочку травы и присел на землю. Было так  тихо,  что  я  даже
расслышала чириканье каких-то пташек, но, судя по всему, мы с  ним  были
здесь одни, и это меня вполне  устраивало.  Продолжая  держать  пистолет
нацеленным ему в грудь, я старалась  унять  легкую  дрожь  в  руках.  От
яркого солнца он прищурился.
   - Итак, давай вернемся к Либби Гласс, - сказала я.
   - Я ее не убивал, - процедил он сквозь зубы.
   - Речь теперь не об этом. Мне надо знать, как было  дело.  Ты  должен
рассказать то, что пока скрываешь. Когда ты видел ее последний раз?
   Он сидел, стиснув зубы.
   - Отвечай! - прикрикнула я.
   У него не было той выдержки, что у Гвен, и,  конечно  же,  ее  ума  и
изворотливости. А вид направленного в упор дула, похоже, повлиял на  его
сговорчивость.
   - В субботу, - наконец пробурчал он.
   - В тот самый день, когда она умерла, так?
   - Да, точно, однако я тут ни при чем. Я пришел навестить ее, она была
очень расстроена, и мы сильно поругались.
   - Ладно-ладно. Обойдемся без комментариев. Так что еще? - спросила я.
   Он молчал.
   - Лайл! - предупредила я его, повысив голос.
   Вдруг его лицо сморщилось, словно смятая  тряпка,  и  он  разрыдался,
по-детски прикрыв лицо ладонями. Так он просидел довольно долго. Если  и
в данном случае я допустила  ошибку,  то,  значит,  ошибалась  во  всем.
Нельзя было позволить ему соскочить с крючка.
   - Просто расскажи, - продолжила я максимально спокойным тоном. -  Мне
важно это знать.
   Сначала показалось, что он закашлялся, но потом  я  поняла,  что  это
рыдания. Должно быть, в девятилетнем  возрасте  Лайл  выглядел  довольно
жалким и болезненным пацаном.
   - Я дал ей успокоительное, - проговорил он с болью в  голосе.  -  Она
попросила меня, я разыскал пузырек в ее аптечке и  дал  ей.  Господи,  я
даже налил стакан воды, Я так ее любил!..
   Первый приступ закончился, и он тыльной стороной ладони смахнул капли
слез с лица, оставив на нем грязные полоски.  Потом,  обхватив  себя  за
плечи руками, отрешенно, как маятник, стал раскачиваться взад и  вперед,
по его скуластым щекам опять побежали слезы, - Продолжай, - сказала я.
   - Потом я ушел, но что-то меня все равно беспокоило, и чуть  позже  я
вернулся. Именно тогда я и обнаружил ее мертвой  на  полу  в  ванной.  Я
испугался, что могут обнаружить мои отпечатки пальцев и решат,  что  это
дело моих рук, поэтому все вокруг тщательно протер.
   - А когда уходил, забрал и пузырек с успокоительным?
   Он кивнул и прижал пальцами опущенные веки, словно  хотел  остановить
слезы.
   - Когда  я  пришел  домой,  то  спустил  лекарство  в  унитаз,  потом
сполоснул пузырек и выкинул.
   - А почему ты решил, что причиной смерти  было  именно  лекарство?  -
спросила я.
   - Трудно сказать. Просто догадался, и все.  Вспомнил  того  мужика  с
севера, который умер примерно так же.
   Ведь если бы не я, ей могла эта хреновина и не  понадобиться,  но  мы
тогда так переругались, что она просто вышла из себя, ее всю трясло. Мне
даже в голову не приходило, что она принимает успокоительное,  пока  она
не попросила капсулу, и я ничего страшного в этом  не  увидел.  А  потом
вернулся, чтобы извиниться... - Кажется, самое тяжелое из  его  рассказа
осталось позади, и он опять смотрел вполне осмысленно  и  говорил  почти
нормальным голосом.
   - Что дальше? - сказала я.
   - Не знаю. Помню, телефон был отключен, я воткнул  его  в  розетку  и
тоже протер тряпкой, - проговорил он каким-то деревянным голосом. - Я не
совершил ничего плохого, лишь хотел защитить себя. Я ее не отравил.
   Если бы я только знал, то, клянусь Богом, никогда бы не  дал  ей  это
лекарство! Ничего такого я не делал, только протер  некоторые  предметы.
Чтобы удалить отпечатки пальцев и остаться вне подозрения. И еще  забрал
пузырек с пилюлями. Вот это я действительно сделал.
   - А в контейнер с вещами Либби ты, выходит, не лазил? -  закончила  я
за него.
   Он помотал головой.
   Я опустила пистолет. Мне почти все было ясно, оставалось лишь кое-что
уточнить.
   - Ты собираешься сдать меня в полицию? - спросил он.
   - Нет. По крайней мере не тебя.
   Вернувшись к машине, я неподвижно  просидела  несколько  минут,  тупо
раздумывая над дурацким философским вопросом: а смогла  бы  я,  если  бы
действительно понадобилось, выстрелить? Похоже,  что  нет.  Вот  тебе  и
крутой  частный  детектив.  Настолько  крутой,  что  распустил  нюни  от
россказней  какого-то  плаксивого  мальчишки.  Я   встряхнула   головой,
чувствуя, как у самой слезы подступают к горлу. Потом включила зажигание
и, переключив сцепление,  направилась  в  другую  сторону  от  холма,  в
направлении западного Лос-Анджелеса.
   Мне предстояло сделать еще одну  остановку,  после  чего  я  спокойно
могла возвращаться в  Санта-Терезу,  чтобы  поставить  последнюю  точку.
Похоже, я уже знала имя убийцы.

Глава 26

   Подходя к конторе "Хейкрафт и Макнис", я  поймала  свое  отражение  в
зеркальных панелях у входа. Видок  у  меня  был,  как  у  боксера  перед
последним раундом: изможденный, встрепанный,  с  кривой  гримасой.  Даже
Аллисон в ее рубашке из оленьей кожи с бахромой  на  рукавах,  казалось,
вздрогнула при моем  появлении,  и  накал  ее  вышколенной  секретарской
улыбки сразу упал  с  дежурных  шестидесяти  ватт  по  крайней  мере  до
двадцати пяти.
   -  Мне  надо  поговорить  с  Гарри-Стейнбергом,  -  вывела  я  ее  из
полушокового состояния тоном, не терпящим возражения.
   - Он у себя в кабинете, - ответила она кротко. - Вы знаете, где это?
   Кивнув, я решительно направилась через качающиеся двери.  Проходя  по
узкому коридору, неожиданно увидела впереди себя  Гарри,  который  тащил
под мышкой свежую почту.
   - Гарри! - окликнула я его.
   Он обернулся, при виде меня его лицо  сначала  просветлело,  а  затем
приняло озабоченное выражение.
   - Откуда ты здесь взялась? Выглядишь довольно измученной.
   - Я всю прошлую ночь была в пути. Мы можем побеседовать?
   - Разумеется. Входи, - пригласил он.
   Он завернул налево к своему кабинету и быстро сгреб  со  стула  перед
рабочим столом несколько папок с документами.
   - Может, выпьешь кофе? Или еще что-нибудь? -  предложил  он,  сбросив
почту на конторку в углу.
   - Нет, спасибо,  все  нормально,  мне  просто  нужно  проверить  одну
гипотезу, - сказала я.
   - Тогда выкладывай, - ответил он, усаживаясь.
   - Помнится, во время нашей прошлой встречи... - начала я.
   - Неделю назад, - вставил он.
   - Ну да, думаю, около того. Так вот, тогда ты упоминал, что все счета
Файфа заносились в компьютер, - Точно, мы переносили  туда  все  данные.
Это чертовски удобно для нас самих и для  клиентов  тоже.  Особенно  при
уплате налогов.
   - Ну а если счета были подделаны? - спросила я.
   - Ты имеешь в виду растрату?
   -  Дело  не  в  названии,  -  заметила  я  с  иронией.  -  Это  легко
установить?
   - Никаких проблем. Так ты полагаешь, что Файф  занимался  махинациями
со своими счетами?
   - Нет, - медленно проговорила я. - Думаю, этим мог  заниматься  Чарли
Скорсони. Это только часть того, что я  хотела  бы  узнать.  Мог  ли  он
скрывать свои доходы от распоряжения имуществом, над  которым  ему  была
доверена в то время опека?
   - Конечно. Это  вполне  возможно  и  не  так  уж  трудно  сделать,  -
подтвердил Гарри. - Но иногда довольно трудно выявить На самом деле  все
зависит от  того,  как  это  провернуть.  -  Он  на  секунду  задумался,
по-видимому, прикидывая какую-то идею. Потом пожал течами - Например, он
мог открыть специальный счет или контрактный  счет  с  участием  третьей
стороны, включающий передачу ей прав на распоряжение  имуществом,  -  и,
возможно, в рамках этого счета два-три фиктивных субсчета  И  вот  когда
приходят чеки на крупные суммы дивидендов, он выделяет из них процент за
распоряжение  имуществом,   который   полагается   направлять   в   фонд
кредитования, и вместо этого переводит эти суммы на фиктивные счета.
   - А могла  Либби  Гласс  обнаружить  подобные  неточности  в  ведении
счетов?
   - Вполн