вообще ни в какие ворота не лезет. Вот  ведь невезуха
какая!.."
     - Все относительно, - пожал плечами Лаврентий.
     -   А  Вас,  товарищ   Берия,  попрошу  воздержаться  от  поверхностных
высказываний, - огрызнулась я и осеклась. - Говорящих котов не бывает!
     -  Вот так всегда, -  всплеснул он лапами.  - Говорящие попугаи, вороны
или скворцы - это в порядке вещей,  а стоит коту высказать пару умных мыслей
- это уже "нонсенс"!
     - Коты не могут  говорить, - упорствовала я. - У них речевой аппарат не
приспособлен.
     -  Да  откуда  это  известно?! -  возмутился  Лаврентий.  -  Кто-нибудь
проводил такие  исследования? Защитил докторскую диссертацию?  Написал книгу
на  эту тему,  я вас  спрашиваю?  Да  я легко могу  назвать  не  менее  пяти
говорящих котов! Кот Бегемот - это раз, - выпустил он один коготь из  правой
лапы. - Кот  Ученый, что "ходит  по цепи кругом"  - это  два,  мой Чеширский
родственник  -  это три, кот Мурр, который  издал "Житейские  воззрения" под
редакцией Гофмана - это четыре, ну и, конечно,  Кот в  сапогах - это пять...
Ну,  как,  убедил? -  продемонстрировал он  мне  пять  растопыренных  когтей
прекрасной заточки.
     - Убедил, - кашлянула я в смущении. - Так о чем мы беседовали?
     -  О  теории  относительности  и  законе  перераспределения  везения  и
невезения...  Это же  элементарно! Со школьной скамьи  известно: что  откуда
убудет,  то столько же  и  прибудет в  другом  месте.  Равновесие везения  и
невезения, как частное проявление Закона стабильности добра и зла, - один из
основных постулатов теории Вселенского  Мироздания.  А  как же  иначе  может
быть?! Посудите сами, уважаемая  Мария Сергеевна, слишком большое количество
зла  приводит  к переизбытку  такой  субстанции, как  ненависть. Чаша  весов
переполняется,  происходит  выплеск  лишних  эмоций,  часто сопровождающийся
резней,  стрельбой или  другими звуковыми  сигналами. Количество  субстанции
возвращается  к  оптимальному показателю,  весы  уравновешиваются, Вселенная
принимает  устойчивое состояние.  То  же самое  и с  добром. Почему говорят:
"Дорога  в Ад вымощена  благими  намерениями"? Или: "Хотели,  как  лучше,  а
получилось, как  всегда"?  То  есть,  перенасыщенный раствор  радости  может
привести к плачевным результатам. Отсюда делаем вывод: везение и невезение -
диалектическое единство,  неразделимое по своей сути, как две  стороны одной
медали.
     - Очень интересно, - пробормотала я,  не совсем уловив суть мысли.  - А
скажите, Лаврентий Палыч, есть ли какое-нибудь  прикладное значение у Закона
перераспределения добра и зла, или это только чисто научная теория?
     -   А  как  же!  Во  Вселенной  все  имеет  прикладное  значение.  Если
представить  себе  Добро  и  Зло   как  векторы   в   некотором  многомерном
пространстве,  то   их  взаимодействие  подчиняется  математическим  законам
сложения,  вычитания,   умножения  и  скалярного  произведения.  Тут  ничего
сложного нет...
     - Простите, а в моем конкретном случае, каков результат?
     Лаврентий наморщил лоб и ухватил лапой нижнюю челюсть.
     -  Весь  фокус  в  том,  что  один  из  ненулевых  векторов  застрял  в
сферической  плоскости  иллюзиона.  Его  лисий хвост дает бесконечное  число
решений... Единственное, что я могу сделать - это напугать его. Лисы  боятся
шума...
     Кот достал  из-за спины  колокольчик и принялся  его  трясти...  Дзинь,
дзинь, дзинь - настойчиво билось в голове.
     Я разлепила глаза.  Светящийся  циферблат часов  показывал шесть  утра.
Трезвон доносился из коридора.
     -  О,  Госссподи! -  приложила  я  руку ко лбу, нашаривая  тапочки  под
кроватью. - Приснится же такое...
     Я прошаркала в  прихожую и приникла к  дверному  глазку.  На лестничной
площадке,  слегка искаженной  линзой,  стояло  лохматое существо,  отдаленно
напоминавшее Любашу.

        "Глава 4"

     -  Проходи,  - зевнула я во  весь  рот  и запахнула  оренбургскую шаль,
наброшенную на пижаму.
     Любаша  ввалилась в прихожую, таща за собой раздувшийся в боках чемодан
на колесиках. Багаж она  оставила под вешалкой,  а сама уверенно направилась
на кухню.
     - Ставь чайник, а то умру! - рухнула она на табуретку.
     Я  засуетилась, доставая  из  холодильника  колбасу,  сыр,  буженину  и
нарезая  хлеб.  Любаша подперла щеку кулаком и наблюдала за моими действиями
одним глазом,  другой глаз заплыл хорошей  гематомой. Вообще,  надо сказать,
вид у моей  подруги был "аховый". В мятом  плаще, с нечесаными волосами и  с
растекшейся  по  лицу  косметикой,  она  производила впечатление  транзитной
потаскухи. Особенно впечатлял разноцветный синяк.
     - Во! Видала?!  -  потрогала  она правый  глаз. - Сволочи  они  все!  А
главное - за что?! За здоровую критику!
     Любаша залпом выпила кружку чая, проглотила пару бутербродов и отмякла.
     - Не  верь мужикам!  Они  все по  натуре рабовладельцы и эксплуататоры.
Сначала прикидываются  овечками, а как  почувствуют свою силу, так и норовят
нацепить паранджу и заковать в кандалы... Ненавижу!
     Через  две  кружки  чая  и сигаретку  избыток  субстанции  ненависти из
бурного потока превратился в  тоненький  ручеек, и Любаша поведала печальную
историю современной Дездемоны.
     - ...И  тогда я сказала  Тенгизу: "Да провались ты  со своей мамочкой и
дурацкой ревностью!" Собрала  вещички и почти сутки добиралась домой в общих
вагонах. И только у  родной квартиры сообразила, что ключ я впопыхах  забыла
вместе с косметичкой у них дома.
     Тут  к  нам  присоединилась баба  Вера. Любаша в ответ на ее охи  и ахи
поведала свой грустный рассказ еще раз в дополненном и переработанном виде.
     - ...И тогда я сказала Тенгизу: "В гробу я видала тебя, твою ревность и
твоих родственников!"  Собрала вещички  и почти двое суток добиралась  домой
автостопом.  И  только  у родной квартиры сообразила,  что  ключ  я впопыхах
забыла вместе с косметичкой у них дома.
     Мы с бабой Верой переглянулись.
     - Тенгиз - грузинское имя, - подметила я.
     - Синяк - под правым глазом - значит, бил левша, - проявила дедуктивные
способности тетушка.
     - Из Сочи  можно добраться до Москвы поездом  за  один день, а  можно и
самолетом за пару часов.
     -  Ключ  остался у них дома. Он легко  мог опередить ее  и  поджидать в
квартире.
     - Самозащита тут отпадает: удар нанесен сзади.
     - Любой адвокат легко докажет  состояние аффекта.  Но лет пять все-таки
дадут.
     - Но где же труп?
     Мы уставились на Любашу.
     - Какой труп? - проблеяла она.
     - Любочка, - ласково сказала  тетушка.  - Покайся,  расскажи  все,  как
было. Мы найдем тебе хорошего адвоката, и будем носить в тюрьму передачи.
     Любаша побелела и смотрела на нас во все глаза.
     - К-какой труп, к-какая тюрьма? Ничего не понимаю...
     - Любочка, у тебя  есть алиби на вчерашний вечер? Как  ты добиралась до
Москвы?
     Мы рассказали нашей  соседке  о печальном событии,  имевшем место в  ее
квартире. Любаша  выкурила еще пару сигарет, обрела дар  речи и  поведала  о
своем путешествии  из Сочи в  Москву в хронологическом порядке. Денег ей  на
самолет  не  хватило, и  Люба  добиралась поездом. По всему выходило, что во
время преступления она находилась в пути. Алиби было железным.
     -   Жаль,  -  посетовала  баба  Вера.  -  Эта  версия  выглядела  очень
убедительно. Попробуем хотя бы идентифицировать труп. Как выглядит Тенгиз?
     -  Он  - грузин,  красивый,  как  витязь  в  тигровой шкуре.  Солидный,
волосатый, левша, любит сациви и карты, во сне храпит и чешется.
     - У него есть спортивный костюм "Адидас"? Какие часы носит?
     -  Конечно,  у  него  есть  синий спортивный костюм  "Адидас"!  В  Сочи
неприлично не  иметь  такого  костюма.  А  часы  у  него  золотые  с  черным
циферблатом и бриллиантиками вместо цифр.
     - А шарф у него есть?
     -  Да, есть. Белый, шелковый.  Он его носит  с полосатым костюмом.  Как
гангстер тридцатых годов.
     - Как вы  познакомились? Чем он занимался в Москве?  -  вели мы с бабой
Верой перекрестный допрос.
     - Познакомились,  как обычно.  На  улице. "Дэвушка, Вы такой  красивый!
Серые глаза -  мой любимый цвэт!" А чем занимался, я  точно не знаю,  но жил
шикарно: снимал квартиру в пентхаузе в высотном доме на Краснопресненской...
Так вы говорите, что  он того...  с пробитой головой на паркете... Тенгизик,
миленький мой, у-у-у, -  и  она заревела белугой, размазывая слезы и остатки
косметики по щекам.
     -  Вот она - загадочная женская  душа,  - проворчала  баба  Вера. -  То
смерти ему желала, то слезы льешь...
     Тетушка  от  души налила  Любаше  валерианки. На запах тут же примчался
Лаврентий, но, оценив ситуацию, понял, что тут бабская компания, и он  здесь
- лишний. Послонявшись для вида  вокруг наших ног, кот улегся на  подоконник
среди горшков со столетником и геранью.
     - А  кухонного  молотка у меня с  роду не  было, - поморщилась соседка,
хлебнув лекарства. - Ты же знаешь, Мария, готовить я не умею.
     Мы с бабой Верой разочарованно переглянулись.
     - Жаль, хорошая была  версия...  -  протянула  она.  - Выходит,  убийца
принес молоток с  собой,  действовал уверенно,  продуманно.  Это  уже другая
статья.  Скорее всего,  преступник  забрался в квартиру с целью  ограбления.
Люба, у тебя, кроме шубы, есть что-нибудь ценное?
     - А  как  же?!  -  гордо  вскинула  она голову.  - Ювелирные изделия от
прабабки. Только я их у родителей храню, у них сигнализация проведена.
     - Значит, нет. Но вор мог этого и не  знать... Идем дальше: неожиданный
приход  Тенгиза сорвал его планы. Чтобы  выбраться из  квартиры, вор убивает
свидетеля.  Затем  он пытается  избавиться от  трупа, но тут появляешься ты,
Маша. К счастью, ты вовремя  убежала, а  то бы он и тебя порешил. Преступник
понимает, что  сейчас появится милиция, замывает  следы и покидает  квартиру
вместе  с трупом. Вывод:  преступление совершено по  наводке,  но  неудачно,
хозяева вернулись  домой не вовремя. Будет ли повторная попытка? Думаю, вряд
ли: преступники - народ суеверный.
     - Баба Вера, да Вы просто Шерлок Холмс! - восхитилась жертва нападения.
     - Домой-то пойдешь,  или к  родителям  поедешь? -  поинтересовалась  я,
деликатно прикрывая ладошкой зевок.
     -  Конечно, домой,  -  удивилась моему  вопросу  Любаша. -  Ты же  сама
сказала, что в квартире чисто.
     - Я подумала, вдруг Тенгиза искать кто-нибудь будет...
     -  Пусть ищут.  Лично  я его  последний раз  видела  в Сочи,  вместе  с
мамочкой.
     Любаша подхватила свой чемодан и, сердито сопя, покинула нас, забыв при
этом и о существовании Лаврентия.
     - Любаша,  можно,  Палыч у нас  еще немного  поживет? -  крикнула я  ей
вдогонку.
     - Можно, - отозвался внезапно заработавший лифт Любашиным голосом.
     Мы  с  бабой  Верой  посплетничали о Любашиных  любовных похождениях  и
обсудили кандидатуру Ильи на  роль  домушника. Тетушка согласилась, что  для
преступника тот  вел себя  совершенно  неправильно. Вместо того чтобы быстро
ограбить  квартиру  и  убежать,  молодой  человек  снимал  с дерева  кота  и
наворачивал блины. Однако присутствие в деле клетчатого шарфа настораживало,
поэтому полностью  снимать подозрение с Ильи баба Вера отказалась. Потом  мы
спохватились, что у меня сегодня лабораторная работа на второй паре. Времени
оставалось в  обрез. Кое-как нацепив на себя джинсы, свитер, куртку и стянув
волосы на затылке конским хвостиком, я галопом поскакала в родной институт.
     Девочки с  экономического  факультета  совсем расшалились  в преддверии
праздников.  Они обнаружили мышку в подсобной комнате, где хранились  запасы
муки и зерна, гонялись за ней с веником по всей лаборатории, побили казенную
посуду, а визжали так, что примчалась завкафедрой и сделала мне выговор.
     Окно между двумя парами я использовала с толком:  сбегала в гастроном и
пополнила  запасы  продуктов  по  списку  бабы Веры. Нагруженная  сумками  я
неслась  по  коридорам старого  здания,  уворачиваясь от  встречного  потока
студенток, спешащих в столовую. В одном направлении со мной греб растерянный
мужчина.  Он  сличал номера кабинетов, недоуменно  качал головой и ошарашено
чесал  в затылке,  не в силах  понять  систему нумерации аудиторий. А как же
иначе?  Даже  бывалые  обитатели  института плутают  в старом  здании  среди
коридорчиков,  тупиков   и   мезонинов,   дивясь   логике   проектировщиков,
поместивших  рядом кабинеты под номерами 34, 18Е и 121. Помню, и я вот также
бродила по коридорам, безнадежно разыскивая комнату No415, которая оказалась
в полуподвальном этаже  рядом с входом в бомбоубежище.  Я почувствовала себя
лесником, который вовремя обнаружил заблудившегося в чаще туриста.
     - Вам помочь? - пришла я на выручку посетителю.
     - Кафедра хлебопечения, - взмолился мужчина.
     - Нам по пути, - утешила я его.
     Турист благодарно улыбнулся в  ответ. На вид ему было  лет сорок  пять.
Залысины на лбу и очки в массивной роговой оправе придавали мужчине солидный
вид. Добротный  плащ,  серый  костюм и портфель в его  руке навели  меня  на
мысль, что это, скорее всего, диссертант приехал за консультацией.
     - Вам, наверное, к завкафедрой, - мило начала  я светскую беседу. -  Но
она уже ушла, сегодня у нее всего полдня.
     - Нет, завкафедрой мне не нужна.
     - А! Тогда Вы ищете завлабораторией Людмилу Анатольевну. Я угадала?
     - Нет, нет. Я ищу... - вынул он из кармана пиджака блокнот. - Кравченко
Марию Сергеевну, не знаете такую?
     -  Знаю,  -  честно ответила  я. - А  по какому вопросу?  Что-нибудь по
технологическому процессу нарезных батонов? Она в этом деле собаку съела!  -
похвалила я себя на всякий случай: реклама еще никому не мешала.
     - Нет, я по другому вопросу.
     Его сдержанность  разочаровала меня. Мог бы быть и более вежливым! Я, в
конце  концов,  спасла  его  от  синдрома замкнутого  пространства,  который
неизменно  возникает  у  тех,  кто  слишком  долго  плутал  по  институтским
катакомбам.
     - Проходите,  - сухим тоном предложила  я неразговорчивому диссертанту,
отпирая дверь лаборатории.
     Бросив сумки в холодильную установку,  я солидно уселась за свой  стол,
нацепила на лицо маску "экзаменатор принимает зачет у нерадивого студента" и
официально кашлянула:
     - Так по какому Вы вопросу?
     -   Я  думал,  Вы   студентка,   -  одарил  меня  мужчина  сомнительным
комплиментом, уселся напротив и посмотрел через очки таким взглядом, что моя
душа затрепетала горлинкой в области диафрагмы, мешая сделать вздох.
     Мой дед по материнской линии провел два  года в общей  камере Бутырки с
тридцать седьмого по тридцать девятый год по ложному  доносу. Видимо, с  тех
пор моя генетическая память безошибочно  распознает представителей одного не
очень почтенного ведомства.
     Обычный гражданин смотрит на своих соплеменников без всякого  интереса.
Мазнет  взглядом по физиономии и  тут же переключается  на  себя. Те же, кто
служит  в  этом  ведомстве,  имеют   натренированный  глаз.  Взглянет  такой
сотрудник  на  человека  и  раскладывает  его данные  по параметрам согласно
инструкции: рост, национальность, форма  ушей, семейное положение, прописка,
тип внушаемости, образование. А, главное, способы вербовки.
     Не знаю,  к какому выводу пришел сотрудник  ведомства относительно моей
особы,   но,  кажется,  не  слишком  для  меня  лестному,  так  как  заметно
расслабился, заложил ногу за ногу  и  откинулся на спинку стула.  Для полной
деморализации противника, то  есть меня, службист  взмахнул перед моим носом
фирменными "корочками".
     -  Не хотелось бы начинать разговор с угроз, но  Вы,  Мария  Сергеевна,
очутились в очень неприятной ситуации. За связь с преступными элементами Вас
по головке не погладят.  А если обнаружится  и  соучастие,  то  не исключено
судебное разбирательство.  Наказание  Вам  определят, конечно,  условное, по
молодости лет, но с работы уволят и преподавательскую деятельность запретят.
     Мужчина осуждающе поджал губы,  рассчитывая на панику с моей стороны. Я
же  ободряюще покивала ему головой,  как студенту, который правильно, но  не
совсем  уверенно отвечает  на  билет. Посетитель  разложил  мою  реакцию  по
полочкам и переменил тактику.
     -  Я,  конечно, мог бы  пригласить  Вас в  свой  кабинет  в официальном
порядке и даже взять подписку о невыезде, но понимаю, как враждебно Вы могли
бы  отреагировать  на мои  действия. Сегодня мы беседуем  без  протокола,  в
интимной обстановке, на Вашей территории. Я рассчитываю на понимание с Вашей
стороны  тех трудностей,  которое испытывает  наше государство  в  борьбе  с
разгулом  организованной  преступности.  Сотрудничество  с  органами  - долг
каждого сознательного гражданина...
     Здесь наступил подходящий момент применить прием,  широко  используемый
преподавателями  для слишком самоуверенного студента:  неожиданно  попросить
его показать выполненную домашнюю работу по теме, которую еще не проходили.
     - Предъявите, пожалуйста, документы, уличающие Кравченко М. С. в связях
с  преступными  элементами, оформленные  для  передачи в суд... простите, не
разглядела Вашего имени-отчества.
     Как и следовало  ожидать,  мужчина сел  прямо  и  опустил ногу, то есть
смутился.
     -  Меня  зовут  Николай   Михайлович...  Все   документы  находятся   в
разработке, - не растерялся он. - Однако я могу продемонстрировать Вам нечто
весьма интересное...  Вот,  ознакомьтесь, - достал он  из портфеля тоненькую
папку с грифом "Для служебного пользования".
     В  папке  лежала газета  с объявлением о продаже фикуса с  опечаткой  в
ключевом слове,  фотокопия инструкции по уходу за растением, написанная моим
почерком,  и  фотография,  на которой были изображены я  и  Витюха  в момент
передачи газетного свертка с долларами около подъезда моего дома.
     -  Объясните, в  чем Вы усматриваете криминал?  - постучала я ручкой по
столу и недовольно нахмурилась.
     Таким  тоном экзаменаторы  дают понять студенту, что в  ответ  вкралась
грубая ошибка.
     - Фотография не очень четкая, но здесь хорошо видно, что  Вы знакомы со
Скелетом.
     - С кем? - промямлила я, теряя контроль над ситуацией.
     -  Человек,  который передает Вам пакет  с деньгами,  никто  иной,  как
Скелет,   известная   личность  в   преступном   мире.   Хитрый,   коварный,
беспринципный  садист,  он состоит  в группировке  Куприяна,  ныне покойного
авторитета. Такую кличку он получил оттого, что носит на  пальце перстень  в
виде черепа.
     - Витя вовсе не Скелет, -  собрала я волю в  кулак.  -  Он  очень милый
молодой человек,  любит  животных и увлекается  классической  музыкой. А  на
фотографии он передает мне сверток  с импортными горчичниками для бабы Веры.
Вы что-то путаете.
     - Я ничего не путаю,  Мария Сергеевна, - опять развалился посетитель на
стуле. -  В свертке  лежали деньги за фокус, тот  самый, который  Вы продали
Скелету  по объявлению,  да еще  и  собственноручно написали  инструкцию  по
использованию. Графологическая экспертиза  легко это подтвердит. Кроме того,
у меня имеются свидетельские показания очевидцев,  что Вы руководили группой
бывших уголовников, опознанных по фотографиям,  во время выноса из  подъезда
неидентифицированного предмета.  (Тут  мнения  свидетелей  расходятся:  один
говорит, что это  был сундук с мачтой, другой утверждает, что  выносили зонт
громадных размеров, третий клянется, что собственными глазами видел тотемный
столб  индейского племени  Кечуа). Так вот,  группа уголовников,  выносившая
неопознанный  предмет,  входит  в  то  же  бандитское  формирование,  что  и
Скелет... Факт  спекуляции  фокусами  и  связь  с преступными  элементами  -
налицо! Ну, будем отпираться? Или оформим явку с повинной?
     Он довольно улыбнулся, предвкушая легкую победу.
     - Мне  стыдно  за Вас, Николай  Михайлович, а также  за ту организацию,
которая  тр