вистнул.
     - Шрам на месте.  Значит, это вы. - Он откинулся на спинку кресла
и тихо засмеялся.  - Я так обрадовался нашей встрече, что совсем забыл
о том, что вас уже давно нет в живых. Ваш труп был найден на дворцовой
площади,  сожжен  и  пепел передан вашей семье.  Эти данные совершенно
точны.  Картотека  второго  отдела  основана  на   самых   достоверных
сведениях.
     - Разумеется, - вежливо подтвердил я.
     - А  ловко  придумали,  мерзавцы!  -  сказал он с восхищением.  -
Только азиаты могут  придумать  такое...  одни  зарезались,  а  другие
присвоили их трупы...  Понятно,  почему почти все,  кого мы включили в
разряд "Тигры",  оказались мертвыми.  Значит,  они так же мертвы,  как
вы... Тело в могиле, а дух шатается по городу.
     - Это получилось только со мной,  и  то  случайно,  -  сказал  я,
опустив глаза.  - Я приготовился умереть,  но мне помешали...  а потом
как-то не пришлось. Но мои друзья действительно покончили с собой, как
подобает доблестным людям. Их почетная кончина...
     - Короче говоря, вы струсили. А кто эта ваши доблестные друзья?
     Я назвал  имена  Дзинтана,  Муссолини,  Кацумата и Минэ.  Когда я
сказал,  что все они в свое время служили в штабе  Квантунской  армии,
Харшбергер  записал  их имена и спросил,  окончил ли кто-нибудь из них
школу Накано,  выпускавшую работников секретной службы. Я ответил, что
школу  Накано  кончили  Муссолини и Кацумата.  Харшбергер опять что-то
записал.
     - У  вас  прекрасный послужной список,  - сказал он и похлопал по
листку,  прикрепленному к карточке. - Вы имеете богатый опыт секретной
службы  на  материке.  Думаю,  что вы окажетесь нам полезны.  Начнем с
того,  что вы дадите сведения по некоторым  вопросам.  Садитесь  сюда,
господин дух. - Он показал на кресло у стола. - Хотите сигарету?
     - Очень прошу дать мне хиропон,  - сказал я,  подойдя к столу.  -
Может быть, найдется у кого-нибудь... Мне очень нехорошо...
     - Вы тоже принимаете?  - Он вытащил из верхнего кармана коробочку
и протянул мне. - Только у меня таблетки.
     Я жадно проглотил  две  таблетки  сразу.  Он  написал  вопросы  и
передал   мне.  Мне  предлагалось  сообщить,  какую  работу  я  вел  в
шанхайском органе специальной службы,  перечислить секретных  агентов,
работавших  по  моим заданиям среди гоминдановцев и в тайном уголовном
обществе Хунбан,  и изложить все,  что мне известно о деятельности так
называемого   "института  Тоа-добунсеин"  -  нашего  разведывательного
органа в Шанхае, который вел работу против красного подполья.
     - Возьмите эту бумажку домой и приготовьте ответы. А я подготовлю
другие вопросы. Где вы живете?
     Узнав мой  адрес,  Харшбергер  позвонил куда-то и,  вызвав майора
Шеррода,  спросил,  известна ли ему  контора  Ии.  Получив  ответ,  он
положил трубку и сказал:
     - Не говорите этому Ии о том,  что  вы  были  здесь,  и  о  нашем
разговоре. Даете слово? Можно верить вам?
     - Даю слово. Японскому офицеру можете верить.
     Харшбергер закурил трубку. Докурив ее до конца, он оказал:
     - Если   считать,    что    сведения    картотеки    верны,    то
подполковника-тигра нет в живых,  и следовательно,  его нельзя судить.
Так?
     - Если  суда  не будет,  то все,  что знал покойный подполковник,
останется тайной навсегда. Мертвецы - лучшие хранители тайн.
     - Договорились!  -  Он  встал  и,  черкнув  на  обратной  стороне
листочка номер своего телефона,  передал мне. - Позвоните, когда будут
готовы ответы, и мы увидимся. Помните наш разговор при первой встрече?
Мы говорили тогда о будущем...
     - Вы говорили о будущем американском варианте "плана Исихара"...
     - Да.  Будущее,  о котором мы тогда говорили,  стало настоящим. У
нас  теперь общая цель - спасти Восточную Азию от красного потопа.  Мы
союзники.
     - Ваш союзник растоптан, и у него голые руки.
     - Не преувеличивайте!  Вы вовсе не  растоптаны.  А  что  касается
голых  рук,  то  это  дело  поправимое.  Вы  провели,  согласно  нашим
указаниям,  демобилизацию армии так организованно,  что в любой момент
сможете  совершить  обратный  процесс  с  такой  же  быстротой.  -  Он
подмигнул мне и протянул руку. Я пожал ее. Он вложил в конверт мешочек
с амулетом, медицинское свидетельство и листочек и протянул мне.
     - Можете больше не скрываться.  Свидетельство,  выданное  вам  на
Иводзима,  -  подлинный  документ.  Берите.  Ваше  пребывание  в бесте
кончилось. Поздравляю.
     Я взял конверт:
     - Хорошо,  что наш разговор кончился благополучно и обошлось  без
всяких неприятных процедур.
     - Эту  штуку  с  карандашами  мы  знаем.  Она  у  нас  называлась
"деревянной перчаткой", - сказал я.
     - А вот это...  - Он вынул из кармана спички и,  закурив  трубку,
поднес  к  своей  руке  горящую  спичку.  -  Очень действенный способ.
Особенно если применять его с толком - не давать передышки и в  то  же
время не доводить до обморока. Никому не советую пробовать...
     Он вздрогнул и,  бросив догоревшую до конца спичку на пол,  подул
на пальцы и потряс рукой.
     - Ну, идите, - сказал он, морщась. - Ждите моего звонка.
     Харшбергер вызвал лейтенанта и приказал выпустить меня из здания.
Когда мы прощались,  он предупредил  меня  о  том,  что  по  картотеке
"криминал  реджистри"  -  уголовной регистратуры 2-го отдела штаба - я
значусь покойником,  поэтому должен раз навсегда забыть свое настоящее
имя   и   помнить  только  фамилию  и  чин,  указанные  в  медицинском
свидетельстве.  Затем он еще раз взял с меня слово,  что я  никому  не
скажу  о  нашей  встрече.  Я  поклялся  честью японского офицера,  что
сохраню все в тайне.

ГЛАВНАЯ КОНТОРА

1

     Вернувшись домой,  я рассказал Ии обо всем - о том, как я попал в
американский  штаб,  о встрече с Харшбергером и о разговоре с ним.  Ии
слушал меня, сложив, как всегда, руки на животе и удовлетворенно кивая
головой.
     - В общем, все получилось очень удачно. Ты должен быть благодарен
этому  шпику из Си Ай Си.  Считай себя амнистированным.  Теперь можешь
открыто работать в моей конторе.
     - Торговать дрожжевыми удобрениями? - Я брезгливо скривил рот.
     Ии беззвучно рассмеялся:
     - Нет,  теперь  тебе  можно  сказать  о  более  интересных  делах
конторы.
     Он начал  свой  рассказ  с так называемого Манильского совещания.
Сейчас же после того как  по  радио  был  передан  высочайший  указ  о
капитуляции,  генерал  Макартур вызвал в Манилу заместителя начальника
японского генштаба генерал-лейтенанта Кавабэ Торасиро.  Макартур лично
принял  Кавабэ  и  имел  с  ним  беседу в присутствии начальника штаба
Сатерленда.  В процессе этой беседы Макартур  дал  секретные  указания
представителю японского командования.
     По возвращении  в  Токио  Кавабэ  сделал  всеподданнейший  доклад
государю,   и   имперское   правительство   немедленно   приступило  к
осуществлению указаний Макартура.
     Главнокомандующему японских  войск  в Китае генералу Окамура было
приказано заключить секретное соглашение с начальником гоминдановского
генштаба   Хо   Ин-цинем,   а,  командующему  армейской  группой  1-го
направления  генерал-лейтенанту  Оумида  -  заключить   соглашение   с
маршалом   Янь   Си-шанем.   Оба  соглашения  обеспечивали  проведение
капитуляции японских войск в Китае таким образом,  чтобы не  допустить
перехода  важнейших  районов  Китая  в  руки китайских коммунистов.  В
случае необходимости  японским  войскам  надлежало  проводить  военные
операции  против красных совместно с гоминдановскими войсками.  Вскоре
от Окамура было получено донесшие  о  том,  что  он  встретился  с  Хо
Ин-цинем в Чжицзяне и подписал соглашение.
     Затем началось  расформирование  японских   вооруженных   сил   в
метрополии.  По  мере  роспуска  воинских  частей и военных учреждений
создавались различные объединения демобилизованных:  артели,  конторы,
землячества,   клубы.  Это  делалось  для  того,  чтобы  предотвратить
распыление кадровых офицеров.  Все эти офицерские  объединения  -  вне
зависимости  от  их  характера и наименования - поступали под контроль
штаба американского главнокомандующего.
     Затем американскому  командованию  были  переданы мобилизационные
списки японской армии и секретные архивы генштаба - в  первую  очередь
материалы,  связанные  с  планом  Исихара  и с одним из его вариантов,
носившим шифрованное название "Особые маневры Квантунской армии".
     Словом, все   указания   американского   главнокомандующего  были
выполнены.
     - В   ведении   какого   отдела   американского  штаба  находятся
объединения демобилизованных? - спросил я.
     - Специального  отдела,  который занимается организацией японских
полицейских формирований.  Но на деле функции отдела значительно шире.
Отдел носит название: контора "Зи Эф".
     - Как расшифровывается?
     - "Зи"  - это сокращенное "зиро аур" - решительный час,  а "Эф" -
это "форсес" - вооруженные силы.
     - Вооруженные  силы  для  решительного часа...  Многозначительное
название!
     Ии кивнул головой:
     - Достаточно  ясное.  Оно   означает,   что   американцы   решили
унаследовать план Исихара. Осуществить то, что не удалось нам.
     - И еще означает, что без нашей помощи им не обойтись?
     - Никак не обойтись.
     Мы переглянулись и засмеялись. Ии достал из шкафа бутылку "Белого
журавля" и чайные чашки. Мы стали пить сакэ, не подогревая его.
     Я задавал один вопрос за другим.  Ии терпеливо  удовлетворял  мое
жадное  любопытство.  Он  объяснил мне структуру конторы "Зи Эф".  Она
подчинена  непосредственно  начальнику  штаба   главнокомандующего   и
состоит  из  нескольких  отделений,  в ведение которых входят японские
полицейские силы на суше и  на  море  и  объединения  бывших  строевых
офицеров. Кроме того, при конторе имеется несколько специальных групп.
Первая  группа  ведает  объединениями  генштабистов,  в  том  числе  и
конторой  Ии.  Вторая  - бывшими офицерами жандармерии и чинами тайной
политической полиции, то есть специалистами по борьбе с левыми. Третья
группа руководит бывшими офицерами секретной службы - специалистами по
агентурно-разведывательной работе,  а  те  офицеры  секретной  службы,
которые  проводили тайные акции особого значения,  подчинены четвертой
группе - группе "Джэй".  Эта группа по  своим  функциям  соответствует
8-му сектору нашего генштаба.
     - Я слышал о твоем  Харшбергере,  -  сказал  Ии.  -  Говорят,  он
выполняет особо секретные поручения начальника разведывательной службы
штаба генерал-майора Чарлза Уиллоби,  и  поэтому  в  штабе  его  зовут
"Хаш-хаш", что значит "Не подлежит оглашению". Хаш-хаш теперь работает
в конторе "Зи Эф" в группе "Джэй". Тебе повезло, что ты попал именно к
нему. Он, очевидно, сегодня старший дежурный по отделу.
     Мы проговорили до утра.  Посмотрев на часы, Ии включил радио. Шла
как раз передача "Розыск родных и знакомых". Я просыпался всегда очень
поздно и поэтому ни разу не слышал этой передачи.  Но я  знал,  что  в
послевоенной Японии ни одну передачу не слушают с таким взиманием, как
эту.
     Торговец сандалиями  такой-то,  проживающий  там-то,  искал  свою
жену,  исчезнувшую  во  время  одной  из  бомбежек  Токио,  и   просил
отозваться  всех,  кто знал о ее судьбе.  Родных одного унтер-офицера,
погибшего в Бирме,  просили явиться за урной с  пеплом  по  указанному
адресу.  Супружеская  чета,  приютившая  девочку  после смерти матери,
разыскивала отца девочки, который должен был вернуться из Кореи.
     Затем диктор прочитал:
     - Бывшая сестра  милосердия  Сакано  Кумако,  репатриированная  с
Борнео  пятнадцатого  ноября  прошлого  года и проживающая по прежнему
адресу, хочет видеть господина Хамада Иноскэ.
     Я усмехнулся:
     - Ищет возлюбленного.
     - Нет, - сказал Ин, - это означает, что в конторе Сакума завтра в
пятнадцать часов состоится собрание офицеров,  служивших в авиационном
отряде  Хамаи.  В  экстренных  случаях  этой  передачей пользуются для
извещений.

2

     Чутье старого работника специальной службы все-таки не обманывало
меня.  Недаром меня так тянуло в узкие переулки деловых кварталов, где
стоят в  ряд  дома,  увешанные  вывесками  всякого  рода  предприятий.
Недаром эти вывески привлекали мое внимание.  Но я не знал тогда,  что
начертанные на них иероглифы,  цифры и  латинские  буквы  надо  читать
по-особому.
     Оказывается, "дрожжевые  удобрения"  означали  то   же,   что   и
"ароматные грибы сиитакэ". Все компании и конторы, на вывесках которых
фигурировали эти удобрения и эти грибы,  были филиалами известной Лиги
Восточной Азии - организации сторонников, генерала Исихара.
     Общества и клубы с цифровыми обозначениями - Общество 8, Общество
14,  Общество  38  и  многие  другие  -  были  объединениями офицеров,
служивших в одной и той же части или вместе учившихся.
     "Артели совместного  земледельческого  труда"  представляли собой
объединения  офицеров  авиационных  отрядов.  А  артели   велорикш   в
крупнейших  городах и рыболовные артели в деревнях на берегу Японского
моря были сформированы из офицеров наземных войск и  флота.  Некоторые
артели   состояли   исключительно   из  тех,  кто  был  в  танковых  и
парашютно-десантных отрядах смертников.
     К этим   организациям  примыкали  члены  крайне  правых  обществ,
которые  после  войны  были  распущены,   но   вскоре   с   разрешения
американского штаба возродились под другими названиями.
     Штаб-офицеры объединились в небольшие замкнутые  группы,  похожие
на те боевые группы, которые была созданы накануне мятежа.
     В доме  напротив  станции  Йоцуя,  на  котором   висела   вывеска
"Гостиница  Фукудая",  помещался  штаб  группы  морских офицеров,  а в
гостинице "Вакамацусо" в районе Усигомэ помещался штаб группы  военных
врачей-бактериологов.  Клуб  "Романс"  на  Западной Гиндзе - в здании,
примыкающем к  телеграфному  агентству  Денцу,  был  штабом  офицеров,
окончивших разведывательную школу Накано.
     Кафе "Акахоси"  в  районе  Сибуя  служило  явочным  пунктом   для
офицеров    штаба    армии    в    Корее,   а   контора   Ии   -   для
офицеров-генштабистов,  работавших  по  русской  линии.  Эти  штабы  и
явочные  пункты  офицерских  групп  были  рассеяны  по всему Токио под
вывесками кафе, ресторанов, гостиниц и прочих предприятий.
     А над  всеми  обер-офицерскими и штаб-офицерскими объединениями и
группами стояли руководящие органы,  замаскированные  под  торговые  и
транспортные   конторы.   Их   возглавляли   виднейшие   представители
генералитета императорской армии.
     Все нити от этих компаний,  контор, артелей, содружеств, клубов и
кафе сходились в одном месте - в главной  конторе  в  квартале  Хибия,
которая   официально   именовалась   General  Headquarters  -  главная
штаб-квартира,  сокращенно GHQ.  А японские красные расшифровывали это
сокращение по-своему: Go Home Quick - убирайтесь домой скорее.

3

     После того как Ии посвятил меня в дела, Токио, который я видел до
сих пор только с фасада,  вдруг повернулся,  как на  вертящейся  сцене
театра Кабукидза, и предо мной отрылся другой Токио. Если первый Токио
был похож на хиросимскую женщину с лицом,  изукрашенным пятнами ожогов
и  разноцветными  полосами,  то  второй  Токио напоминал зашифрованный
документ,  в котором говорятся о  самых  интересных,  самых  волнующих
вещах.
     Прежде всего мне надо было восстановить связи.  С  этой  целью  я
посетил несколько контор.  Никаких паролей не требовалось.  Достаточно
было телефонного звонка рекомендующего - меня рекомендовал Ии - и  его
визитной  карточки  с  приложением личной печатки.  Надобности в более
строгой конспирации не было,  так как наши конторы  функционировали  с
разрешения свыше.  Если и принимались некоторые меры предосторожности,
то только для того, чтобы предупредить просачивание сведений в прессу.
     А кое-что  уже просочилось.  Китайское коммунистическое агентство
Синьхуа опубликовало сообщение о  существовании  при  штабе  Макартура
отдела  "Зи Эф".  Никаких подробностей не приводилось,  и наши конторы
вовсе не упоминались,  но было ясно,  что китайцам  удалось  пронюхать
что-то. Отсюда вывод: надо быть начеку.
     Существовала угроза и со стороны иностранных корреспондентов и со
стороны японских красных. Некий Хью Дин, английский корреспондент, уже
огласил сведения о  тайной  конференции  верноподданнических  обществ,
состоявшейся  в  парке  Уэно.  А  корреспондент агентства Рейтер Дэнни
Уорнер объявил на весь мир о  том,  что  в  Японии  существует  широко
разветвленное   военное  подполье,  во  главе  которого  стоят  бывшие
генералы  и  руководители  финансово-промышленных  монополий.  Фамилий
Уорнер не приводил.
     В результате  расследования,   произведенного   конторой   Аояма,
выяснилось,  что  Хью  Дин  купил  сведения  у  одного  из  участников
конференции в Уэно,  бывшего  летчика  из  отряда  смертников  "Горная
вишня".  Такой поступок заслуживал кары,  и вскоре бывший летчик попал
под грузовик на шоссе около Омори.  А Дэнни Уорнеру,  как  выяснилось,
проболтался   в   пьяном   виде   офицер   Си  Ай  Си  -  американской
контрразведки. Штаб главнокомандующего немедленно принял меры. Офицера
перевели  на остров Мидуэй,  а полковник Кадис из 2-го отдела подсунул
Уорнеру версию о том, что штаб главнокомандующего только недавно узнал
о  существовании  в  Японии нескольких негласных организаций,  которые
ставят исключительно внутриполитические цели -  хотят  добиться  смены
кабинета.  Версия,  исходящая  от такого авторитетного источника,  как
полковник Кадис, была признана Уорнером более достоверной.
     Но с  красными  журналистами дело обстояло хуже.  В левых газетах
уже появлялись сообщения о том,  что антикоммунистическая  организация
"Содружество   хризантемного   флага"   получает  деньги  от  крупного
промышленника Охира.  В других сообщениях красные намекали,  правда  в
самой  общей  форме,  на  существование  тайных  военных  организаций.
Красные,  по-видимому,  что-то учуяли и старались изо всех сил  добыть
конкретные  данные.  Поэтому  при  всех  больших конторах были созданы
специальные контрразведывательные группы,  состоящие из  бывших  чинов
жандармерии  и  особого  высшего  отдела  -  тайной  полиции.  Им была
поручена охрана наших секретов от красных.
     На эту тему я говорил с полковниками Судзуки Кейси и Хидака Сиро,
с которыми встретился в клубе "Будзен".  Судзуки одно время преподавал
вместе   со  мной  в  школе  Накано.  Он  читал  курс  по  "ханкан"  -
контриспользованию агентуры неприятельской разведки,  а я - по технике
связи  с  агентурой особого назначения.  А полковника Хидака я знал по
Китаю.  Он заслужил известность своими специальными акциями в глубоком
тылу противника.  Теперь он возглавляет так называемый "орган Хидака",
где  группируются  бывшие  офицеры  специальной  службы.  Штаб  Хидака
помещается в отделе "Кубана" в квартале Цукидзи.
     Оба согласились со мной:  надо не только обороняться от красных -
пора    переходить    в    наступление.   По   приказу   американского
главнокомандующего наше правительство (уже отдало распоряжение полиции
приступить    к    массовым    арестам   стачечников,   демонстрантов,
подстрекателей  и  их  пособников.  Арестные  дома  и  тюрьмы   вскоре
заполнились до отказа.
     Получив сведения  о  том,  что  генеральный  секретарь  компартии
Токуда совершает объезд заводских районов на Кюсю,  специальные группы
"Содружества хризантемного флага" выехали в Омута и Куруме и  устроили
засаду, однако их опередил один из членов филиала Антикоммунистической
Лиги в Сага.  Он метнул гранату,  но она не долетела.  Токуда  подучил
только легкое ранение.
     Спустя три дня после покушения на Токуда Макартур издал директиву
о  категорическом  запрещении  рабочим  и  служащим  государственных и
муниципальных   учреждений   проводить   какие   б