ковский.
   Видно было, как он тщится излучать уверенность и энергию, но получалось
у него плохо.
   - Вы хотели видеть меня, господа?
   Уэстбери указал на кресло. Берковский сел.
   - У мистера Торникрофта есть вопросы к вам, - пояснил Уэстбери.
   - А почему я должен отвечать на вопросы мистера Торникрофта? - желчно
осведомился банкир.
   - А вы и не должны... Если, конечно, вас не интересует скорейшее
раскрытие преступления.
   Берковский вздрогнул.
   - Боже упаси! Если вы так это расцениваете...
   - Вас подозревают не больше, чем других, - успокоил его Уэстбери.
   - Я выпью водки...
   - Водка в баре.
   Не вставая с кресла, Берковский дотянулся до бара, извлек плоскую флягу
"Смирнофф" и щедро плеснул в стакан.
   Корин взял слово.
   - Мистер Берковский, расскажите, пожалуйста, о беседе, состоявшейся
между вами и Эмметом Уинвудом здесь, в библиотеке, в ночь с двадцать
третьего на двадцать четвертое.
   Берковский едва не поперхнулся водкой.
   - Никакой беседы не было, Торникрофт! Да, мы встретились здесь...
Случайно... Мне не спалось, я хотел выбрать какую-нибудь книгу... Мы
перемолвились с Уинвудом парой слов, не больше.
   О погоде, о Рождестве...
   - О влиянии лунных фаз на поведение кошек, - подхватил Корин. - Мистер
Берковский, зачем вы лжете? Ложь не в вашу пользу.
   - Да я говорю вам...
   - Послушайте, Берковский. Я спускался в библиотеку в ту ночь и слышал
из-за двери обрывок вашего разговора.
   Уинвуд сказал, что не может сделать чего-то... Вы ответили, что его
доклад погубит не только вас лично, но и нанесет удар по организации. О
каком докладе шла речь?
   Банкир отставил стакан и процедил сквозь зубы:
   - Это не имеет отношения... В общем, не ваше дело, Торникрофт. Поверьте
моему слову, если бы вопрос о докладе Уинвуда хоть краем касался возможной
причины убийства, я выложил бы все. Но я-то знаю, что это не так!
   - Тогда убедите и нас.
   - Не могу! - всплеснул руками Берковский. - Эта информация задевает не
только мои интересы.
   - Без крайней необходимости, - сказал Уэстбери, - мы не станем ее
разглашать.
   Берковский сосредоточенно размышлял.
   - Вот что, господа, - проговорил он спустя минуту. - Ведь важно
раскрыть убийство, так? Я дам вам другие сведения, они могут помочь...
Ведь если убийца будет найден, вы прекратите расспросы о докладе Уинвуда?
   - Что вы намерены сообщить? - Уэстбери проигнорировал последнюю фразу
банкира.
   - Я знаю кое-что об адвокате... Уотрэсе. Он не адвокат и скорее всего
не Уотрэс, хотя его настоящее имя мне неизвестно.
   Это международный финансовый эксперт очень высокого уровня, работающий,
видимо, на ЦРУ или на американское правительство.
   - Вот как? - заинтересовался Уэстбери. - А откуда вам это известно?
   - Мистер Уэстбери, я руковожу крупным банком. Без надежных источников
информации и собственной... Ну, назовем это службой контрразведки, мой
бизнес мертв.
   Уэстбери кивнул, словно его полностью удовлетворило объяснение
Берковского, и попросил продолжать.
   - По нашим каналам, - говорил банкир, - мы получили данные о масштабной
операции, подготавливаемой Уотрэсом. В чем ее суть, выяснить не удалось,
но важны два момента. Первый - она связана с использованием закрытых
биржевых прогнозов, передаваемых Уотрэсу неким высокопоставленным лицом,
злоупотребляющим служебным положением, то есть незаконна. Второе - то, что
Уинвуд активно противодействовал этой операции. Почему - я не знаю. Можно
только гадать. Либо заранее подстилал соломку на случай провала связей с
нацистами, либо сам участвовал в чем-то подобном и устранял конкурента...
Повашему, это не заслуживает внимания?
   - По-моему, заслуживает, - произнес Уэстбери. - И мы отнесемся к этому
со всей ответственностью... Оставляя, однако, за собой право вернуться к
докладу Уинвуда.
   - Надеюсь, это не понадобится, - буркнул Берковский. - Сейчас я могу
идти?.
   Уэстбери наклонил голову. Банкир покинул библиотеку в еще худшем
расположении духа, чем раньше.
   - Идем к Уотрэсу? - предложил Корин.
   - Уотрэсу нечего предъявить, и на испуг его не возьмешь, - посетовал
Уэстбери. - Сглупили мы с Берковским, надо было дожать насчет доклада.
   - Как раз нет, - возразил Корин. - Пусть дозревает постепенно. Доклад
меня, в общем, мало беспокоит, с ним выяснится.. А вот не слишком ли много
времени мы тратим на поиски возможных мотивов преступления, вместо того
чтобы заняться механической работой? Вспомнить хотя бы рождественский
фуршет.
   Кто где стоял или сидел, кто реально мог подлить тоноксил в рюмку
Уинвуда...
   - Пустое, - отрезал Уэстбери. - Наш преступник слишком хитроумен, чтобы
этого не предусмотреть... Да и какие у нас шансы? В зале было полутемно,
Уинвуд и остальные постоянно перемещались... Нет, Корин. Дайте мне мотив,
и я покажу вам схему преступления. Достаточно знать, кто сделал, и сразу
станет ясно - как...
   - Но мотивы могут оказаться слишком неочевидными.
   - То-то и оно, - тяжко вздохнул Уэстбери.


   25


   Билл Уотрэс полулежал в кресле в своей комнате напротив включенного
телевизора и меланхолично давил на кнопки дистанционного управления,
поминутно переключая то на футбольный матч, то на старую комедию, то на
спутниковый канал CNN. Услышав стук в дверь, он выключил телевизор,
швырнул пульт на кровать и крикнул:
   - Войдите!
   На входящих Уэстбери и Корина он посмотрел так, словно не мог
припомнить, где их некогда встречал.
   - А, господа сыщики, - скривился он (слух о том, что Торникрофт
помогает Уэстбери в расследовании, уже успел распространиться с подачи
Коретты). - Ну как, арестовали кого-нибудь?
   - Скоро арестуем, - заверил Корин.
   - Всю нашу теплую компанию давно пора арестовать, - заметил Уотрэс с
сарказмом. - Не за убийство, так еще за что-нибудь... Ладно, садитесь, раз
пришли. Виски, пиво? Да, и хочу сразу вас разочаровать. Уинвуда я не
убивал.
   - Но ведь он мешал вам осуществить противозаконную финансовую операцию?
- ринулся в атаку Корин.
   Уотрэс пренебрежительно усмехнулся, раздавая банки пива из холодильника.
   - Это вам Берковский сказал? Конечно, он, кто же еще. Его ребята
копались в моих делах, я это засек, а вот схватить их за руку не успел...
- он открыл пиво, послышался легкий хлопок и шипение. - Не теряйте времени
попусту, присмотритесь к самому Берковскому.
   Он-то и прикончил Уинвуда, и я объясню вам почему.
   - Было бы любопытно узнать почему, - сказал Уэстбери с застывшей
полуулыбкой.
   - Все дело в докладе, с которым Уинвуд собирался выступить перед
сенатской комиссией. - Уотрэс отхлебнул холодного "Швениса" и закурил. -
Доклад, разоблачающий некоторые аспекты активности русской мафии в США.
Самому-то Берковскому плевать, он если и связан с мафией, так не с той. Но
перед отлетом в Швейцарию к нему подкатили плохие парни и ненавязчиво
посоветовали любой ценой остановить доклад. В противном случае Берковскому
пришлось бы ох как несладко. Скандальное расследование его афер - еще
полбеды, могли бы и пристрелить. В России это запросто... Да где трудности
с убийством, джентльмены? Взять хотя бы замок Везенхалле...
   - Вы отменно информированы, - отметил Уэстбери.
   - А как же? - самодовольно засмеялся Уотрэс. - Берковский запускает
грязные лапы в мой карман, а я должен хлопать ушами? Разумеется, я плотно
обвесил его всякими штучками из шпионских романов. А тут он сработал
довольно чисто, признаю... Надо же, состряпал фальшивку про русского
контрразведчика... А мы рты пораскрывали.
   Уотрэс вынул из холодильника новую банку. Ни Корин, ни Уэстбери к пиву,
не притрагивались.
   - Ваш рассказ о Берковском увлекателен, - Корин вытряхнул из пачки
предпоследнюю сигарету, - но мы пришли, чтобы поговорить о вас...
   - Оставьте меня в покое, - взмолился Уотрэс. - Если вам не импонирует
Берковский как убийца, займитесь бароном Эстерхэйзи. Эта осторожная лиса
всегда опасалась Уинвуда, а тот слишком много знал о бароне. И если
Эстерхэйзи удостоверился в том, что Уинвуд - преданный рыцарь ЦРУ...
   - А это не так? - перебил Корин.
   - А какая теперь разница, кем в действительности был Уинвуд? Важно, кем
его считал барон...
   Уэстбери несильно хлопнул ладонью по колену.
   - Мистер Уотрэс, мы все согласились, что расследование веду я, не так
ли? Дойдет очередь и до барона, но сейчас мы беседуем с вами, поэтому либо
отвечайте на вопросы, либо откажитесь, и мы уйдем.
   Уотрэс несколько сник.
   - Ладно, задавайте ваши вопросы.
   - Расскажите подробно об операции, о которой нам поведал Берковский, и
о роли Уинвуда в этом деле.
   - Ну уж нет! - взорвался Уотрэс. - Чего-чего, а этого вы от меня не
получите! Убийство так или иначе будет раскрыто, и делу конец, а если я
выдам вам свои маленькие секреты, все сорвется!
   Уэстбери продемонстрировал удивление - для Уотрэса.
   - Вы предпочитаете стать первостепенным подозреваемым в убийстве,
нежели потерять какие-то деньги?
   - Это не какие-то деньги, мистер Уэстбери! Это миллионы!
   - Но поймите, если мы не найдем убийцу здесь и сейчас, подключится
полиция, раскопает все до дна, и вы погорите уже основательно и
бесповоротно!
   Слова Уэстбери заставили Уотрэса глубоко задуматься. Он подошел к окну,
долго смотрел на тающий и оседающий под прямыми лучами солнца снег. Корин
и Уэстбери молча ждали, пока Уотрэс не повернулся к ним.
   - Нет, джентльмены, - очень внятно произнес он. - Ничего не выйдет.
Дело в том, что я, наверное, и впрямь мог убить Уинвуда. Не знаю, я
никогда никого не убивал... Уинвуд хранил компрометирующие меня подлинные
бумаги. Он был способен - и хотел! - сорвать мою сделку. Но вчера
произошло кое-что, радикально изменившее ситуацию. Не вижу смысла
рассказывать вам об этом, потому что единственный свидетель - Уинвуд, а он
мертв. И ничем подтвердить мои слова я не могу, а раз так, какая в них
польза? Сочтете вы их выдумкой или правдой, это все равно не
доказательство моей невиновности. Поэтому я предпочитаю промолчать.
   - Вы навещали Уинвуда после фуршета? - спросил Корин.
   Уотрэс кивнул. В его взгляде вспыхнула искорка надежды.
   - Коретта? Она слышала наш разговор?
   - Увы... - Корин развел руками. - Только голос, да и его не опознала.
Но, может быть, вы...
   - Нет, нет, - непреклонно покачал головой Уотрэс. - Больше на эту тему
я не разговариваю.
   - А других тем нет, - подытожил Уэстбери. - Мы уходим, но наши беседы
не закончены...
   - Не сомневаюсь, - хмыкнул Уотрэс.


   26


   В комнате Корина едва слышно играл радиоприемник, настроенный на волну
бернской станции, специализирующейся на популярной классической музыке.
   Сейчас, насколько мог судить слабо разбирающийся в подобной музыке
Корин, звучал какой-то фрагмент из "Картинок с выставки" Мусоргского.
   Уэстбери устроился в необъятном кресле, взгромоздив ноги на спинку
низкого стула, словно карикатурный шериф из пародийного вестерна. Сходство
дополняла дымящаяся в его руке сигара.
   Корин сидел за столом с авторучкой перед девственным листом бумаги.
   - Сочиняете прошение об отставке? - поддел Уэстбери.
   - Пока нет, - улыбнулся Корин. - Хочу составить список подозреваемых и
вероятных мотивов.
   - Да? - Уэстбери легко вскочил, обогнул стол и встал за спиной Корина.
- Это занятная игра... Давайте поиграем вместе.
   - Давайте... - Корин разделил лист вертикальной линией пополам и начал
писать имена на левой стороне, а справа после уточняющих консультаций с
Уэстбери появлялись комментарии. Завершенный список выглядел так:


   1. Барон Франц Эстерхэйзи - опасения по поводу двойной стратегии
Уинвуда, могущего раскрыть его комбинации перед ЦРУ.
   2. Лорд Роджер Фитурой - кресло министра финансов.
   3. Леди Антония Фитурой - озабоченность карьерой мужа.
   4. Владимир Берковский - доклад Уинвуда.
   5. Билл Уотрэс - махинация, в которой Уинвуд был помехой.
   6. Граф Огден Лэддери - ревность, месть.
   7. Графиня Рамона Лэддери - оскорбленное самолюбие брошенной женщины.
   8. Коретта Уинвуд - ревность, ненависть, сложные взаимоотношения.


   Уэстбери взял бумагу со стола, внимательно прочел и заметил:
   - Здесь только мотивы, лежащие на поверхности... А сколько неизвестных
нам подводных скал!
   - Приходится работать с тем, что у нас есть, Джон... Проблема в другом
- этот список больше запутывает, чем проясняет.
   - И здесь не хватает кое-кого.
   - Марианны Эстерхэйзи? Ей можно приписать тот же мотив, что и Антонии
Фитурой.
   - Почему бы и нет? А вот Рамону Лэддери я бы вычеркнул. У нее не было
времени для подготовки такого убийства, да и где ей добыть информацию о
вас?
   Либо она фантастическая актриса, гений зла.
   - Гений зла - это, кажется, дьявол, Джон? - усмехнулся Корин. -
Пожалуй, против дьявола мы бессильны, тут нужен священник... И,
предполагая, что мы имеем дело все же с людьми, я вычеркиваю Рамону.
   Корин занес авторучку над листом, и в эту секунду в дверь постучали.
   - Открыто, входите, - отозвался Корин, складывая лист и пряча его в
карман.
   Вошел барон Эстерхэйзи с небольшим атташе-кейсом в руках.
   - Я не помешал, господа?
   - Что вы, барон, - учтиво ответил Уэстбери. - Вы как раз кстати. Мы тут
ломали голову, кто же все-таки отравил мистера Уинвуда. Помогите нам.
   - Я затем и пришел. - Эстерхэйзи уселся на заскрипевший стул, положил
кейс на колени. - Видите ли, я отлично понимаю, что являюсь одним из
главных подозреваемых...
   - Да полно, барон, - запротестовал было Уэстбери, но Эстерхэйзи жестом
остановил его.
   - Это так. В беседе с мистером Торникрофтом в присутствии графа Лэддери
я имел неосторожность высказать сомнения по поводу надежности мистера
Уинвуда как партнера и даже рассуждал о его устранении - правда, не имея в
виду убийство. С одной стороны, это меня как будто реабилитирует - ведь ни
один преступник не станет рекламировать задуманное преступление. Но, с
другой стороны... - он сделал паузу и продолжал: - Проще говоря, в этом
кейсе находится нечто, с чем я считаю нужным вас ознакомить.
   - Что же там? - Уэстбери наклонился вперед.
   - Алиби.
   - Алиби?
   - Вернее, доказательство невиновности - моей и мистера Уотрэса.
   Барон открыл замки кейса и выложил на стол миниатюрный магнитофон
необычной конструкции.
   - Прежде чем я включу запись, необходимы пояснения... Как известно
мистеру Торникрофту, я не доверял Уинвуду.
   Мне требовалось знать о нем больше - при удаче, узнать что-либо такое,
что дало бы мне в руки оружие против него. Поэтому я вопреки
джентльменскому соглашению привез в Везенхалле специальную аппаратуру. Вот
это - магнитофон с приемником, а микрофоны с передатчиками я установил в
апартаментах Уинвуда...
   Ну, еще кое-где, но это к делу не относится. Запись, которую вы сейчас
услышите, была сделана после рождественской вечеринки. Беседуют Уинвуд и
Уотрэс... Послушайте, а прокомментирую я потом.
   Эстерхэйзи нажал клавишу. Из динамика раздалось тихое шипение ленты,
потом стук - очевидно, в дверь, - и недовольный голос Уинвуда:
   - Кто это?
   Далее последовала отчетливо слышная реплика Уотрэса - голос записался
так хорошо, что не узнать его было невозможно.
   - Откройте, Эммет! Мне нужно с вами поговорить.
   - Не о чем мне с вами разговаривать.
   - Да откройте же! Это важно...
   После минуты тишины, каких-то шуршаний и постукиваний (видимо, Уинвуд
подходил к двери, открывал ее и закрывал за Уотрэсом) на пленке был
записан такой диалог.
   Уотрэс: Боже, ну и вид у вас... Не слишком ли вы пьяны для восприятия
разумных аргументов?
   Уинвуд: Пьян? Какого черта... Билл, я уже выслушал вас. Неужели вам
непонятно, что дальнейшие дискуссии излишни? Вы не воспользуетесь лазейкой
Макалистера, это я вам обещаю...
   Уотрэс: Должно быть, мои прежние доводы выглядели неубедительно, Эммет.
   Теперь я предлагаю новый вариант.
   Уинвуд (ворчливо): Ну-ну... Изложите.
   Уотрэс: Вкратце. Информация Макалистера о рыночной устойчивости группы
компаний "Крафт Энтерпрайзез" стоит немало, но лишь в том случае, если ею
будет манипулировать человек, способный посвятить этому все свое время и
усилия, то есть я, а не вы. Вы скованы должностью, Эммет. Вспомните, много
ли вы заработали, когда Макалистер передал вам сведения о предстоящем
обвале курса "Пресижн Электронике"?
   Уинвуд: Пустяки...
   Уотрэс: А я бы выжал максимум.
   Уинвуд: Это мы уже обсуждали.
   Уотрэс: Но мы не обсуждали вопроса о контрольном пакете акций банка
"Мендоса"... Он тоже чего-то стоит, нет? И никаких хлопот.
   Уинвуд (заинтересованно): Вы предлагаете мне контрольный пакет?
   Уотрэс: Да, по первоначальной цене.
   Уинвуд: Наконец-то...
   Уотрэс: Думаете, мне не жаль с ним расставаться? Не только вы
уговаривали меня продать эти акции. Но я готов заключить сделку
немедленно, Эммет. Вы получаете банк "Мендоса", а я - картбланш на
использование информации Макалистера сейчас и в будущем.
   Уинвуд (обрадованно): Вот это достойно делового человека, Билл! Наше
соглашение...
   Барон Эстерхэйзи выключил магнитофон.
   - Этого достаточно, господа.
   - Здесь можно усмотреть доказательство невиновности Уотрэса, но не
вашей, - сказал Корин.
   - Так вы не поняли?
   - Нет.
   - На этой пленке Уинвуд признается, что пользовался в рыночных
операциях - даже названа одна из них, пресловутый скандал с акциями
"Пресижн Электронике" - информацией Макалистера, помощника председателя
биржевого комитета. А информация эта конфиденциальна, ее разглашение и тем
более совершение сделок на ее основе является серьезным преступлением.
Моей пленки хватит, чтобы упрятать за решетку и Макалистера, и Уинвуда.
Отныне Уинвуд был у меня в руках, господа! Ни малейшей опасности для меня
ни при каких условиях он представлять не мог.
   - Шантаж, барон, - поморщился Корин. - Неподобающее занятие для
джентльмена.
   - Разумеется! - воскликнул Эстерхейзи. - У меня и в мыслях не было
прибегать к шантажу, чего-то требовать от Уинвуда, управлять им. Я
собирался лишь поставить его в известность о существовании этой пленки,
чтобы обезопасить себя. Надеюсь, я представил вам исчерпывающие объяснения?
   Корин кивнул. Барон спрятал магнитофон в кейс и встал.
   - Одну минуту, барон, - удержал его Уэстбери.
   - Да?
   - Давно ли вы знакомы... Были знакомы с Уинвудом?
   - Лет десять... Но это знакомство было чисто деловым, а встречи -
редкими.
   - А хорошо ли вы знаете Коретту?
   - Практически совсем не знаю. Поговорите с Марианной. У них завязалось
что-то вроде дружбы, если так можно назвать взаимоотношения двух женщин
нашего круга.
   - У меня к вам просьба, барон, - произнес Уэстбери. - Если бы госпожа
Эстерхэйзи сочла возможным заглянуть к нам...
   - Да, я скажу Марианне. Всего хорошего, господа.
   С этими словами Эстерхэйзи вышел из комнаты.


   27


   Корин расправил список подозреваемых на столе, вычеркнул Рамону Лэддери
к вопросительно взглянул на Уэстбери.
   Тот сделал утвердительный жест и констатировал скорее для себя, чем для
Корина:
   - Если бы Уотрэс отравил Уинвуда на рождественской вечеринке, вряд ли
вообще пришел бы к нему. Остается еще исчезающе-малая вероятность того,
что наша схема ошибочна и Уинвуд был каким-то образом отравлен после
фуршета и встречи с Уотрэсом. Но и в этом случае, думаю, Уотрэса можно
исключить, они ведь пришли к соглашению...
   Отсутствие мотива для барона Эстерхэйзи также кажется мне очевидным.
   Корин повертел в руках авторучку, с сомнением глядя на лист бумаги с
именами.
   - Если только барон и Уотрэс не разыграли комедию, создавая
искусственное алиби, - пробурчал он.
   - Нет, - возразил Уэстбери. - Сведения о преступлении Макалистера
слишком легко проверить, а такая проверка при любом исходе погубит Уотрэса
- либо сорвет его аферу, либо изобличит в соучастии в убийстве, если
информация окажется ложной.
   На бумагу легли две равные линии, и еще два имени в списке перестали
существовать.
   Марианна Эстерхэйзи