риным.
   Почти уверена, потому что не могла забыть коринской тирады:
   - Будьте настороже, баронесса. Мы имеем дело с человеком безжалостным и
очень ловким. Смерть Уинвуда - не первая на счету, и предыдущие
преступления были совершены с коварством демона и хладнокровием машины.
   Понятно, что после такого напутствия Марианне Эстерхэйзи было трудно
согреться в теплой комнате. Усидеть на месте ей тоже не удалось. Она
подошла к книжному шкафу, не глядя вынула какую-то книгу. На обложке под
именем автора - Михаил Карийский - тянулись витиеватые буквы длинного
названия пофранцузски: "Темное свидетельство Ипполита о философе
Анаксимене", и значилась дата: 1818. В другое время Марианна с
удовольствием прочла бы эту примечательную книжицу, но сейчас буквы
прыгали у нее перед глазами, она не разбирала ни слова.
   Баронесса захлопнула книгу, засунула _обратно в шкаф. Одновременно с
щелчком закрываемой дверцы она услышала стук в дверь ее комнаты. С усилием
переставляя непослушные ноги, Марианна приблизилась вплотную к двери и
остановилась.
   - Кто это? - она старалась говорить твердо, но получился сиплый громкий
шепот.
   - Откройте, баронесса, это я...
   Марианна отворила дверь и отступила к центру комнаты. Черный ствол
пистолета с глушителем поднялся на уровень ее груди, сдвинулся влево,
нащупывая сердце. Одна за другой полыхнули вспышки трех выстрелов.
   Из спальни появился Уэстбери, из ванной - Корин, а из коридора - барон
Эстерхэйзи. Корин перехватил руку с пистолетом, оружие с тупым
металлическим лязгом упало на пол. Корин завел руку за спину ошеломленной,
даже не сопротивляющейся леди Брунгильды де Вернор.
   - Все-таки мы опоздали, - выдохнул он. - Я заменил патроны на холостые,
но оставалась возможность, что она проверит магазин и перезарядит пистолет.
   Дать ей выстрелить - непростительная оплошность.
   Марианна без сил опустилась в кресло, барон Эстерхэйзи заботливо
склонился над ней.
   - Ты в порядке?
   - Если можно назвать так состояние человека, выбравшегося из могилы, то
да, я в порядке, - кисло отшутилась Марианна.
   Уэстбери подобрал пистолет.
   - Надо же. "Дженнингс", - он удивленно присвистнул. - Не думал я, что к
такой штуке можно приспособить глушитель... Смотрите, резьба на маленьком
выступе дульной части. Остроумно... Что теперь, Корин?
   - Теперь соберите всех в библиотеке.
   Объясните только то, что барон Эстерхэйзи невиновен и мы устроили
спектакль, а остальное предоставьте мне. Я тут немного поговорю с леди
Брунгильдой, и мы присоединимся к вам.
   Уэстбери вышел. За ним последовала Марианна, поддерживаемая бароном
Эстерхэйзи. Корин повернулся к своей пленнице.
   - Вот мы и снова встретились, леди.
   Тогда, в России, я дал вам шанс. Вы ничему не научились, даже тому, что
связываться со мной не стоит. Что ж, мне жаль.
   - Будь ты проклят, Корин, - искренне пожелала леди Брунгильда порусски.


   40


   В библиотеке горел яркий свет. Лорд Роджер Фитурой и леди Антония
сидели рядом на диване, барон Эстерхэйзи и Марианна расположились в
креслах. Огден Лэддери стоял возле бюро и предавался любимому занятию -
выискивал хорошую сигару в табачных запасах. Рамона курила, прислонившись
к завешенной ковром стене. Коретта Уинвуд устройлась на стуле возле
книжного стеллажа, она не смотрела ни на кого. Берковский и Уотрэс под
руководством Уэстбери инспектировали бар. Дворецкий и экономка заняли
стулья у двери.
   Вошел Корин, пропустив вперед...
   Нет, не пожилую хозяйку Везенхалле леди Брунгильду де Вернор, а
женщину, совершенно незнакомую никому из собравшихся в библиотеке.
   На вид спутнице Корина было около тридцати пяти, самое большее сорок
лет, и выглядела она потрясающе - небрежно-элегантная волна коротких
черных волос над высоким лбом, красивый разрез карих глаз, тонкий прямой
нос, дразнящие полные губы и округлый подбородок. Она была хрупка и
стройна, одежду ее составляли светлые брюки и облегающий свитер,
призванный подчеркивать, а не скрывать.
   - Это еще кто? - лорду Фитурою изменила его прославленная в кулуарах
Уайтхолла догадливость.
   - Подождите! - послышалось восклицание Рамоны. - Я узнала вас! Вы -
Виктория Сильвестри. Вы играли в том фильме про мафию и еще в другом, про
золотые прииски на Аляске...
   - Правильно, - кивнул Корин. - Виктория Сильвестри, так ее звали в
Америке. А раньше, в России, - Виктория Серебреницкая, еще раньше -
Мария...
   Здесь, в замке Везенхалле, она была Брунгильдой де Вернор...
   - Но как это может быть? - не успокаивался лорд Фитурой.
   - Вы о внешности? - Корин сделал жест, говорящий: "Это самое простое".
- Седоватый парик, контактные линзы, прокладки, уродующие форму носа, и
полтонны грима. Такова первая составляющая. Вторая - голос и держаться от
всех подальше, плюс мастерство профессиональной актрисы, ученицы Питера
Брука. Господа, я представляю вам женщину, убившую Эммета Уинвуда,
покушавшуюся на жизнь барона Эстерхэйзи и только что стрелявшую в его жену
на глазах трех свидетелей...
   - Можете еще добавить покушение на Сергея Корина, - вызывающе сказала
Виктория, прошла вперед и села в свободное кресло.
   - Кто-нибудь объяснит, что это значит? - спросил Огден Лэддери.
   - Если позволите, я начну, - ответил Корин. - Но без предыстории понять
невозможно. Поэтому - небольшой экскурс в прошлое, в лето 1994 года.
Кстати, мое настоящее имя - Сергей Корин, и я...
   - Как! - подскочил Билл Уотрэс. - Корин... Российский шпион?
   - Да, Корин, но не российский шпион. Выслушайте меня, не перебивая. Не
по своей воле я покинул Россию... Оказался во Франции, потом в Америке...
Детали биографии не столь существенны. В июле - августе 1994 года я принял
участие в операции ЦРУ на российской территории. Я преследовал похитителей
биологического оружия, угрожавшего в их руках как моей родине, так и
западному миру. Душой этого страшного преступления, его вдохновителем была
Виктория Серебреницкая, восходящая кинозвезда...
   Виктория презрительно усмехнулась.
   Корин взглянул на нее искоса.
   - Похищенное оружие удалось найти, с террористами было покончено... В
процессе расследования я установил, что Виктория не только способствовала
убийствам, но и совершала их лично - начиная с того, что застрелила
собственного мужа в восемьдесят седьмом году. Потом еще убийство - в
девяносто четвертом, заметая следы, на сей раз ножом... Я говорю только о
преступлениях, которые осуществила она сама, организованные ею опускаю...
Итак, я все это знал, но не владел ни единым доказательством. Я разрушил
ее планы, уничтожил сообщников, но против нее у меня не было ничего. И я
не назвал ее имя российской контрразведке, равно как и ЦРУ... Виктория, ты
продолжишь? - обратился Корин к актрисе. - Можно с того момента, как ты
задумала отомстить...
   - Я продолжу, - хрипловато подтвердила Виктория. - Охотно! Терять мне
нечего, так пусть эти господа узнают историю от меня, меньше будет
домыслов... Да! Я решила отомстить человеку, отнявшему у меня все. Но не
просто убить его, это было бы слишком милосердно, а как именно - я еще не
знала, потому что прежде необходимо было его найти. Отправной точкой
служили два факта. Первый - он появился в Москве под именем Джона Корри, и
второй - он работал в группе американских каскадеров на съемках фильма, в
котором участвовала я.
   Зная только это, я ухватилась за первый попавшийся контракт и укатила
сначала в Англию, потом в США... Я искала везде, посвящая этому свободное
от съемок и театра время, расспрашивала каскадеров на студиях, бывала на
элитных вечеринках, где собираются люди кино и политики, а иногда и
разведки... Наконец, мне повезло - я увидела его на вилле "Диана".
Случайность? О нет! Такая случайность приходит только к тому, кто бросает
на ее поиски все силы, не щадя себя...
   Корин вспомнил, как метался по коридорам виллы "Диана" в погоне за
невидимым врагом, как ощутил едва уловимый знакомый запах и не мог
вспомнить его... Запах этой женщины, складывающийся не только из ароматов
ее любимых духов и косметики, но из тысяч компонентов, присущих
единственно ей.
   Виктория рассказывала:
   - Я заглянула в список гостей виллы "Диана", там значилось имя Джон
Корри... Дальше было уже проще, ведь к тому времени я успела стать
небезызвестной Викторией Сильвестри, и деньги у меня были. Я наняла
частных сыщиков из агентства Бернса. Вечеринка на вилле "Диана", описание
Корри - этого им было достаточно, чтобы выследить его в Нью-Йорке и
переписать для меня его компьютерные дискеты. Просмотрев одну из них, я
поняла, что напала на настоящую удачу. Из дискеты следовало: Корри, он же
Корин, связан с ЦРУ и провел операцию против нацистской группировки Зеппа
- Лангсдорфа - Итцеля. Теперь я могла приступить к разработке и
осуществлению плана. За большие деньги я купила скандального журналиста,
копающегося в грязном белье высокопоставленных персон. Меня интересовала
верхушка ЦРУ, и я получила информацию. Мне идеально подходил Уинвуд, чьими
слабостями оказались деньги, выпивка и женщины. Последовало знакомство на
вашингтонском приеме, и вскоре Уинвуд стал моим любовником. ("О Господи",
- вздохнула Коретта.) Из такого человека, как он, нетрудно выкачивать
сведения. Уинвуд рассказал мне о многом - и о том, что готовит встречу
финансистов, и о Корине, о котором знал как сотрудник ЦРУ. Тогда
постепенно и неуклонно я начала забирать дело в свои руки. Провести
встречу в Везенхалле - моя идея, о подробностях расспросите Корина, раз уж
он все раскопал... Я убедила Уинвуда, что Корин опасен, и посоветовала
пригласить его в замок, где с ним произойдет несчастный случай на лыжной
прогулке... И я в самом деле планировала несчастный случай, но другой. Не
смерть Корина, нет! Его должны были арестовать за убийство Уинвуда и
приговорить к пожизненному заключению. Подозреваемый в шпионаже,
потерявший доверие людей ЦРУ, он провел бы всю жизнь в тюрьме... Разве не
блестящий финал придумала я для его карьеры? Разве это не достойное
возмездие за все зло, причиненное им мне?
   Актриса умолкла, словно в ней иссякла энергия, даже глаза ее
потускнели. Заговорила Антония Фитурой:
   - Ну, мистер Торникрофт... Точнее, мистер Корин? Я не сказала бы, что
наша темнота озарилась сиянием истины. Я понимаю еще меньше, чем прежде,
частичное освещение порой хуже полного мрака.
   Корин вынул из пачки сигарету, неторопливо закурил.
   - Моих заслуг тут не так уж много, - заметил он. - Я ничего не сделал
бы без помощи мистера Уэстбери, барона и баронессы Эстерхэйзи... И далеко
не сразу начал я подозревать женщину, именовавшую себя леди Брунгильдой де
Вернор.
   Но помните, как где-то у Конан Доила:
   "В детективной работе истинно одно:
   когда исключишь все прочие объяснения, то, что останется, и есть ответ,
сколь бы невероятным он ни казался..." Примерно так. И когда мы с мистером
Уэстбери установили, что смерть Уинвуда невыгодна никому из гостей замка,
мой взгляд обратился к леди Брунгильде...
   Меня и раньше смущала странная традиция скупо освещать помещения замка,
стремление хозяйки постоянно держаться в тени... И, войдя вчера вечером в
обеденный зал, я включил свет. Всего на секунду, но я успел разглядеть
руки леди Брунгильды - руки молодой женщины.
   Чуть позже я притворился, будто у меня в горле застряла рыбья кость,
покинул обеденный зал и обыскал апартаменты леди Брунгильды. Там я
обнаружил две вещи - заряженный пистолет "Дженнингс" двадцать второго
калибра с глушителем и некое электронное устройство. Оно было не слишком
хитроумным, и я в нем разобрался. Если подключить его к телефонной
розетке, оно передаст на аппарат в холле сигнал, не отличимый от
международного вызова, а также будет генерировать специфические шумы в
трубке. С его помощью можно и говорить, как по обычному телефону... Вот
вам ответ на загадку таинственного звонка миссис Коретте Уинвуд.
Устройство, конечно, предполагалось уничтожить или спрятать понад ежнее,
но я успел раньше - впрочем, наличие этого прибора не было для меня
решающим доводом.
   Из холла я позвонил в справочную службу Берна, назвался дворецким
Брунгильды де Вернор. При этом я вряд ли рисковал - звонил я действительно
из Везенхалле, они проверили, а у такой богатой женщины, как леди
Брунгильда, не могло не быть дома или квартиры в Берне.
   Номер я получил, тут же набрал его.
   Ответила... сама леди Брунгильда - настоящая. Я не стал играть в
кошкимышки. Представившись сотрудником ЦРУ (преувеличение, но допустимое),
я прямо спросил, что леди Брунгильда может рассказать о даме, выдающей
себя за нее в замке Везенхалле... Леди Брунгильда крайне удивилась, и мы
назначили встречу на следующее утро. Приехав в Берн, я купил холостые
патроны для "Дженнингса", диктофон и вскоре прибыл в особняк леди
Брунгильды де Вернор. Наша беседа записана на пленку...
   Вот она.
   Корин вытащил диктофон из внутреннего кармана пиджака на стол и
включил. Присутствующие услышали два голоса - один принадлежал Корину,
второй был старческим, надтреснутым.
   Корин: Леди Брунгильда, я звонил вам вчера. Я Брайан Торникрофт из ЦРУ
США.
   Леди Брунгильда: Да, да... Проходите сюда, мистер Торникрофт. (Долгая
пауза, шумы.) Признаться, меня чрезвычайно изумило ваше сообщение. Я сдала
замок Виктории Сильвестри на две недели, но я не могла и представить, что
она выдаст себя за меня... Зачем?
   Корин: Пожалуйста, расскажите подробнее о событиях, предшествовавших
аренде замка...
   Леди Брунгильда: Викторию Сильвестри я знаю довольно давно... Мы
познакомились на кинофестивале в Каннах, тогда у нее еще была другая
фамилия, под которой она снималась в русско-американском фильме... Ее
первый большой успех... А, вспомнила: Виктория Серебреницкая. Она часто
гостила в Везенхалле, сначала одна, потом приехала с мистером Уинвудом...
Приятный джентльмен...
   Она попросила меня уступить ей замок на рождественские праздники...
Мотивировала тем, что готовится какой-то фильм по Александру Дюма, она
будет играть маркизу... И ей хотелось бы проникнуться атмосферой замка. Я
не видела причин для отказа... А до моего отъезда в Берн Виктория неделю
прожила в Везенхалле вместе со мной, мистер Уинвуд тогда уже уехал. Она
интересовалась каждым уголком замка, мельчайшими подробностями... И я с
удовольствием показывала. Я собиралась оставить мисс Сильвестри хотя бы
двоих слуг - она отказалась, сказала, что слуги у нее свои, а мои пусть
празднуют Рождество... Но выдать себя за меня?! Моему недоумению нет
предела! Как вы это обнаружили...
   И почему Викторией Сильвестри заинтересовалось ЦРУ?
   Корин: Леди Брунгильда, а на Рождество в Везенхалле мог приехать или
хотя бы позвонить кто-либо из ваших друзей, родственников?
   Леди Брунгильда: Конечно, нет. Я всех предупредила, чтобы и им не
терять время понапрасну, и Викторию не беспокоить.
   Но ответьте мне, мистер Торникрофт...
   Корин щелкнул кнопкой диктофона.
   - Итак, - вернулся он к своему повествованию. - Теперь я знал врага и
понял, что заблуждался вместе с остальными, считая: удар был направлен
против Уинвуда, а письмо - отвлекающий маневр. Истина же состояла в том,
что удар направлялся на меня - и тогда все становилось на свои места.
Здесь уместно упомянуть, что перед визитом к леди Брунгильде я попросил
мистера Уэстбери тщательно скопировать письмо и положить копию в ящик
письменного стола...
   - Так это была копия?! - ахнула мисс Сильвестри.
   - Да, - подтвердил Корин. - То, что ты похитила из стола мистера
Уэстбери, - всего лишь копия... Я был убежден, что от письма попытаются
избавиться, ведь его содержание ясно говорило о подделке и ставило под
сомнение мою виновность в деле Уинвуда. А графологическая эскпертиза
показала бы авторство Виктории... Смысл ее трюка с письмом был таким: его
должны были найти при обстоятельствах, когда его чтение вслух - для всех -
становилось неизбежным.
   Потом письмо исчезает... Оригинала нет.
   Есть показания свидетелей, не помнящих документ буквально, но
утверждающих однозначно: письмо Уинвуда уличало меня в шпионаже!
   Едва ли ты, Виктория, осмелилась бы поручить кому-то написать этот
текст.
   Ты писала сама, и оригинал цел, он у мистера Уэстбери! Не напрасно я
просил его спрятать копию в стол. Носить письмо при себе - напрашиваться
на покушение! Слишком важен был документ...
   Вернувшись в замок, я узнал о трех событиях, первое из которых -
похищение копии письма - меня обрадовало, два других - исчезновение барона
Эстерхэйзи и впервые состоявшийся общий двухчасовой ленч - встревожили и
озадачили.
   Я не понимал ни того, зачем Виктории убивать Эстерхэйзи, ни того,
почему бы он мог внезапно уехать. А когда я нашел его разбитый
"Ниссан-Президент" в ущелье, куда чуть не свалился сам... Это был тупик.
Загадку разрешила Марианна Эстерхэйзи, не ведая вначале... Может быть,
расскажете вы, миссис Эстерхэйзи?
   - Да, - откликнулась Марианна, - все дело в той картине, помните -
Лукас ван Уден? Я не верила, что Франца нет в замке, вопреки всему,
вопреки здравому смыслу продолжала искать... И в картинной галерее
заметила, что картину... подменили... Словом, это была не та картина. На
месте картины висела подделка, копия - очень хорошая, великолепно
изготовленная, но подделка, а не подлинник! Может ли ошибиться в этом
вопросе доктор искусствоведения?! Я растерялась... Кому, ради всего
святого, понадобилось заменять картину копией?
   И я побежала к мистеру Торникрофту...
   То есть мистеру Корину, и мистеру Уэстбери...
   - А дальше, - подхватил Корин, - я рассуждал так. В замене картины,
разумеется, никакого смысла нет, если только эти две картины не висят по
обе стороны двери, поворачивающейся вокруг вертикальной оси на сто
восемьдесят градусов... Двери, скрывающей некую не осмотренную нами
комнату. Вот где может находиться барон Эстерхэйзи!
   Но - живой или мертвый? Скорее всего - живой. Ведь, столкнув туда труп,
проще всего перевернуть дверь в первоначальное положение. Зная, что
Марианна - доктор искусствоведческих наук, что она уже видела и пристально
изучала картину, мыслимо ли было не сделать этого? А вот если за дверью
спрятан живой человек, повернуть ее вокруг оси невозможно, пленник не
будет сидеть в заточении и ждать, пока тяжелая - а она явно тяжелая,
звуконепроницаемая - дверь медленно развернется!
   Так и оказалось. Мы с мистером Уэстбери и Марианной обследовали панель
и нашли управляющий дверью механизм...
   - И доложу вам, - заявил барон - десять лишних минут, и я бы задохнулся!
   Проклятый каземат был не только звуконепроницаемым, но и абсолютно
герметичным.
   - Но как вы попали туда, барон? - спросил Берковский.
   - Просто! Как заяц в капкан. Видите ли, господа, я решил затеять
собственное расследование и начал - уж простите - с обыска всех комнат, по
порядку. Ничего конкретного я не искал, надеялся высмотреть что-нибудь
любопытное. И вот, когда я рылся в чемодане Корина, кто-то подошел к двери
в его комнату. Я спрятался в ванной и через прозрачный участок стекла
увидел входящую леди Брунгильду... То есть Викторию Сильвестри, но откуда
мне было знать... Она сунула что-то в карман костюма мистера Корина и
удалилась. Я тут же запустил руку в этот карман. Черт побери! Тогда я
вспомнил слова, сказанные мне мистером Кориным после обнаружения тела
Уинвуда:
   "Меня беспокоит не то, что нашел Уэстбери, а то, чего он не нашел..."
Так вот, этим чем-то - единственным предметом в кармане - оказалась
недостающая часть пластиковой упаковки от флакона с тоноксилом. Корину
подбросили прямую улику? И я уверен, что если бы он случайно заметил это,
все равно полицейская экспертиза наткнулась бы на следы тоноксила на его
пиджаке...
   Теперь мне предстояло решить, как поступить. Я очень боялся ошибки. Но
как раз и принял неправильное решение.
   Я с трудом мог поверить, что убийца - леди Брунгильда! И я отправился к
ней, чтобы поговорить... Оставался ничтожный шанс, что она сумеет