ью.
     - Почему?
     - Дождь.
     - Что это может значить для романтика?
     - А мне нравится здесь. Очень приятный ресторанчик, - он  внимательно
посмотрел на нее, на ее голубое  вельветовое  платье,  на  меховое  манто,
слишком дорогое для секретарши, на капельки дождя на ее  блестящих  черных
волосах. - Кроме того, я не мог бы любоваться на вас в  темноте,  а  здесь
могу. Вы действительно очень красивы. Там какие инструкции?
     - Что? - она моментально вспыхнула от этого неожиданного перехода,  а
затем сжала губы в наигранном  гневе.  -  Завтра  в  одиннадцать  утра  мы
отчаливаем. Будьте в своей каюте в шесть часов, пожалуйста. В это время  к
вам зайдет стюард, чтобы обсудить с вами вопросы, связанные с устройством.
Он действительно настоящий стюард, но и еще кое-кто. Он проверит, нет ли в
вашей каюте жучков. - Бруно промолчал. - Я вижу,  что  теперь  вы  уже  не
вспоминаете о мелодраме.
     Бруно устало заметил:
     - Об  этом  говорить  бесполезно.  Кому  на  свете  придет  в  голову
подсовывать жучки в мою каюту? Я вне подозрений. Но буду, если Харпер и вы
станете продолжать вокруг меня эту идиотскую тайную  возню.  Зачем  искали
жучков в кабинете Ринфилда? Зачем послали  искать  их  в  моем  вагончике?
Зачем вы это повторяете сейчас? Очень много людей знают, что  у  меня  нет
их, очень многие знают, что я не тот, за кого себя выдаю или за кого  меня
выдает цирк. Внимание очень большого числа людей привлекается  ко  мне,  и
мне это совсем не нравится.
     - Пожалуйста, нет нужды быть, как...
     - Разве я не прав? Не надо со мной сюсюкать!
     - Послушайте, Бруно, я всего лишь связная. Действительно,  брать  вас
под подозрение нет причин. Но мы имеем и будем иметь  дело  с  чрезвычайно
сильной, эффективной и бдительной тайной полицией,  которая,  конечно,  не
пропустит ничего мало-мальски подозрительного. Кроме того, необходимая нам
информация находится в Крау. Мы едем туда. И они знают,  что  у  вас  есть
сильная возбудительная причина - месть. Они убили вашу жену...
     - Хватит! - Мария отпрянула, испуганная холодной яростью его  голоса.
- Шесть с половиной лет мне о ней никто не говорил. Еще  раз  побеспокоите
мою мертвую жену, и я выхожу из игры, сорву всю операцию  и  оставлю  вас,
чтобы  вдолбить  вашему  драгоценному  шефу,  почему  ваша   опека,   ваше
болезненное  воображение,   ваша   бедность   чувств,   ваше   невероятное
бесчувствие разрушили все. Вы поняли?
     - Я поняла, - она была бледна, почти в шоке, пытаясь понять гнусность
своего промаха. Мария нервно провела кончиком языка по своим губкам. - Мне
жаль. Мне Очень жаль. Я  допустила  большую  ошибку.  -  Она  все  еще  не
понимала, в чем состоит ее ошибка. - Но я обещаю вам, что этого больше  не
повториться.
     Он ничего не ответил и она продолжила:
     - Доктор Харпер просил, чтобы вы в 6.30 утра вышли из своей  каюты  и
уселись на палубу в футе от кают-компании. Вы упали и  повредили  лодыжку.
Вас найдут и помогут добраться до каюты. Доктор Харпер  немедленно  явится
туда. Он хочет дать вам полный инструктаж о деталях операции.
     -  Вам   он   уже   сказал,   -   констатировал   Бруно   с   обычной
беспристрастностью.
     - Мне он ничего не сказал.  Насколько  я  знаю  доктора  Харпера,  он
наверняка попросит вас ничего не сообщать мне.
     - Я сделаю все, как вы сказали.  Теперь,  поскольку  вы  свою  миссию
выполнили, мы можем  вернуться.  Конечно,  тройная  смена  такси  для  вас
правило из правил, я  же  отправлюсь  прямо  на  корабль.  Это  быстрее  и
дешевле, и к черту ЦРУ.
     Она дотронулась до его руки.
     - Я раскаиваюсь. Искренне. Как  долго  я  должна  это  делать?  -  не
услышав ответа, она улыбнулась,  и  эта  улыбка,  как  и  ее  ладонь  была
неуверенной. - Мне кажется, что человек, зарабатывающий  столько,  сколько
вы, может  позволить  себе  покормить  бедную  девушку,  вроде  меня.  Или
вернемся в порт? Не уезжайте пожалуйста, я не хочу сейчас возвращаться.
     - Почему?
     - Не знаю. Это - все те же неясные  подозрения.  Просто  я  хочу  все
делать правильно.
     - Я был прав в тот первый раз. Вы гусыня, - Бруно вздохнул, взял меню
и протянул Марии, странно взглянув на нее. - Забавно. Я полагал, что у вас
темные глаза, а они стали карими. Темные,  темно-карие,  понятно  вам,  не
карие. Как это вам удается? У вас что, есть переключатель или как?
     Она торжествующе посмотрела на него.
     - Нет.
     - Тогда он у меня в глазах. Скажите, а почему доктор  Харпер  не  мог
придти сам и рассказать все это?
     - Это произвело бы очень странное впечатление, если  бы  вас  увидели
вместе. Вы никогда друг с другом не разговаривали. Что он для вас  или  вы
для него?
     - А-а!
     - Другое дело мы. Или вы  забыли?  Это  самая  естественная  вещь  на
свете. Я влюблена в вас, а вы в меня.


     - Он все еще  влюблен  в  свою  покойную  жену,  -  голос  Марии  был
спокойным и ровным. Положив руки на перила, она стояла на палубе теплохода
"Карпентарий",  почти  не  обращая  внимания  на  холодный  ночной  ветер,
наблюдая с кажущейся зачарованностью, но на самом деле ничего не  видя.  В
это время гигантские портовые краны, сверкая прожекторами, грузили на борт
вагоны.
     Она невольно вздрогнула, когда на  ее  руку  легла  чью-то  ладонь  и
насмешливый голос спросил:
     - Ну, так кто влюблен и в чью жену?
     Она повернулась и увидела Генри Ринфилда. Его  тонкое  интеллигентное
лицо улыбалось.
     - Вы должны были кашлянуть или еще что-то в этом роде, - с  укоризной
промолвила она. - Вы меня напугали.
     - Извините. Но на мне могли быть сапоги с подковами, и вы  все  равно
бы не услышали меня из-за этого ужасного грохота. Ну ладно,  оставим  это.
Так кто в кого влюблен?
     - О чем вы говорите?
     - О любви, - терпеливо ответил он. - Когда я подошел, вы  говорили  о
ней.
     - Я? - неуверенно  произнесла  она.  -  Не  удивительно.  Моя  сестра
утверждает, что во время сна я все время болтаю.  Может  быть,  я  стоя  и
уснула. Вы когда-нибудь читали последователей Фрейда?
     - Увы, нет. Уверен, что это  мое  упущение.  Но  ради  бога,  что  вы
делаете здесь?
     Она задрожала.
     - Мечтаю, конечно, и что-то замерзла.
     - Поднимемся выше. Тут есть прекрасный  бар  в  старом  стиле.  Очень
теплый бар. Бренди вас согреет.
     - Постель меня тоже согреет, а в баре я уже была.
     - Вы отказываетесь от вечерней порции с последним из Ринфилдов?
     - Никогда! - она рассмеялась и взяла его под руку. - Ведите!
     В буфете - это заведение вряд ли можно было назвать  баром  -  стояли
глубокие зеленые кожаные кресла, бронзовые столы. Тут же находились  очень
незаметный официант и отличное бренди. Мария заказала одну порцию, Генри -
три, и, приканчивая третью порцию, он, потеряв голову от  алкоголя,  начал
форсировать события, устремив в ее глаза свой тоскующий и жаждущий взгляд.
Он взял ее руку в свою и затосковал еще больше.
     Мария взглянула на его руку.
     - Это несправедливо, -  заметила  она.  -  Правила  диктуют  женщинам
носить обручальные кольца, если они  помолвлены,  и  свадебные,  если  она
замужем. Мужчин это не касается, и я полагаю, что это неправильно.
     - Я тоже так думаю.
     Если бы она сказала, что он должен носить колокольчик на шее, он бы и
с этим согласился.
     - Тогда где же ваше?
     - Что?
     -  Ваше  обручальное  кольцо?   Иви   свое   носит.   Ваша   невеста,
зеленоглазая. Вы ее помните?
     Хмель мгновенно выветрился у него из головы.
     - Как вы про это узнали?
     - Вы забыли, что я провожу по нескольку часов в день с вашим дядей? У
него нет своих детей, поэтому предметом его гордости  и  радости  являются
его племянники, - она взяла свою сумочку и поднялась. - Спасибо за бренди.
Спокойной ночи. Надеюсь, что во сне вы увидите свою невесту.
     Генри грустно посмотрел ей вслед.


     Мария пробыла в постели не более пяти минут, как  в  дверь  ее  каюты
постучали.
     - Входите, не заперто, - сказала она.
     Вошел Бруно и прикрыл за собой дверь.
     - Надо запирать. Учитывая мой характер, и то, что вокруг ходит Генри.
     - Генри?
     - Его видели заказывающим двойную порцию. Вид у  него  как  у  Ромео,
обнаружившего, что он исполнял серенады  возле  чужого  балкона.  Чудесная
каюта.
     - Вы пришли сюда для этого?
     - Вам дали эту каюту?
     - Забавный вопрос. Но для ясности. Стюард,  очень  чудесный  человек,
предложил мне семь или восемь кают на выбор. Я выбрала именно эту.
     - Понравилась обстановка, да?
     - Зачем вы пришли, Бруно?
     - Думаю, чтобы пожелать спокойной ночи, - он присел  рядом  с  ней  и
притянул ее к себе. - И  извиниться  за  свое  поведение  в  ресторане.  Я
объясню вам все позже, когда будем возвращаться домой. О'кей?
     Он резко поднялся, открыл дверь и приказал:
     - Запритесь!
     Дверь за ним закрылась. Мария глядела ему вслед  с  глазами,  полными
изумления.


     "Карпентарий" был большим судном, водоизмещение примерно  в  тридцать
тысяч тонн, построенным первоначально как рудовоз, но имеющим  возможность
в кратчайший срок быть переоборудованным в контейнеровоз. Оно также  имело
возможность перевозить до двухсот пассажиров, хотя  на  трансатлантических
линиях это было  затруднительно.  В  данный  момент  два  его  трюма  были
отведены под двадцать цирковых вагончиков,  остальные  вагоны  ожидали  на
пристани своей очереди. А она скоро должна была наступить. Платформы  были
тщательно закреплены на защищенном от дождя баке.  В  Италии  их  встретит
достаточное количество пустых вагонов и мощный локомотив, чтобы  перевезти
через горы Центральной Европы.
     На следующий день к шести вечера "Карпентарий", уверенно  преодолевая
дождь и тяжелую зыбь - он был отцентрирован, чтобы свести к минимуму качку
- уже находился в семи часах ходу от Нью-Йорка.
     Когда постучали в дверь, и в каюту, одну из самых роскошных на судне,
вошел одетый в униформу стюард, Бруно поднялся с дивана. К его  удивлению,
в руках у стюарда находился толстый черный портфель.
     - Добрый вечер, сэр. Вы ждали меня?
     - Кое-кого я ждал. Возможно и вас.
     - Благодарю,  сэр.  Можно  начинать?  -  он  запер  за  собой  дверь,
повернулся к Бруно и раскрыл портфель. - Бумажная работа для  современного
стюарда бесконечно надоедлива, - печально сказал он.
     Из раскрытого портфеля он достал плоскую прямоугольную коробку, щедро
усеянную приборами и  кнопками.  Выдвинув  из  нее  антенну,  он  принялся
медленно проверять каюту. Минут через десять он закончил и  уложил  все  в
портфель.
     - Чисто, - произнес он. - Я в этом уверен. Почти...
     Бруно взглянул на портфель и заметил:
     - В этих штуках я ничего не понимаю, полагаю, что они надежны.
     - Так оно и есть, особенно на сухом месте. Но на  корабле  так  много
железа, корпус является проводником, кабели питания создают магнитное поле
- в этих условиях можно и ошибиться. И я  могу,  и  мой  электронный  друг
тоже,  -  он  схватился  рукой  за  стойку,  так  как   судно   неожиданно
накренилось. - Похоже, нам предстоит скверная  ночка.  Не  удивлюсь,  если
этим вечером на корабле окажется несколько  вывихнутых  ног  и  живописных
синяков. Знаете, в первые сутки у людей не  успевает  выработаться  нужная
походка.
     Бруно не мог понять, видел ли он на самом деле, как стюард  подмигнул
ему или это просто игра воображения. Он не  был  в  курсе  взаимоотношений
стюарда с Харпером. Бруно произнес  ничего  не  значащую  реплику,  стюард
вежливо откланялся и вышел.
     Ровно в шесть тридцать Бруно уже находился в  коридоре,  по  счастью,
практически пустом. Он как можно удобнее расположился на палубе и принялся
ждать. Через мять минут, когда он стал  ощущать,  что  правую  ногу  стала
сводить судорога,  появились  двое  стюардов  и  спасли  его  от  ненужных
мучений. Они сочувственно помогли ему подняться, довели его до гостиной  и
уложили на диван.
     - Полежите минутку, - произнес один из них на сильнейшем кокни.  -  Я
мигом приведу доктора Беренсона.
     Бруно, да очевидно и Харперу, не приходило в  голову,  что  на  судне
обязательно должен находиться свой врач.
     - Не могли бы вы позвать нашего циркового доктора? Его  зовут  доктор
Харпер.
     - Я знаю, где его каюта. Один момент, сэр.
     Харпер, вероятно, уже ждал в своей каюте с саквояжем в руке, так  как
уже через тридцать секунд явился в каюту Бруно. Как только стюарды  вышли,
он запер дверь и уселся, чтобы обработать лодыжку Бруно с помощью  мази  и
бинта.
     - Мистер Картер, эконом, прибыл вовремя? - осведомился он.
     - Да.
     Харпер прекратил свои манипуляции и осмотрелся.
     - Чисто?
     - А вы ожидали другого?
     - Не исключал.
     Харпер полюбовался на свою работу, затем он принес маленький  столик,
залез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда два чертежа. Разгладив
их, он положил рядом  с  ними  несколько  фотографий,  после  чего  слегка
стукнул по одному из чертежей.
     - Сначала  этот.  Здесь  показано  здание  Исследовательского  центра
Лабиан. Знаете такой?
     Бруно без всякого энтузиазма взглянул на доктора.
     - Надеюсь, это последний идиотский вопрос, который вы задаете  мне  в
этот вечер, - Харпер постарался принять вид, что ответ Бруно не задел его.
- Прежде чем ЦРУ привлекло меня к этой работе...
     - Откуда вы знаете, что это ЦРУ?
     Бруно прикрыл глаза, чтобы сдержаться.
     - Прежде чем ваши  разведчики  привлекли  меня  к  этой  работе,  они
проверили каждый мой шаг  от  колыбели.  Вам,  несомненно,  известно,  что
первые 24 года жизни я прожил в Крау. Так как же я не могу знать Лабиан?
     - Ладно, хорошо. Как это  ни  странно,  в  Лабиане  проводят  научные
исследования, большая часть которых, к прискорбию,  связана  с  химическим
оружием и тому подобному.
     - К прискорбию? А США этим не занимаются?
     Харпера, казалось, это задело.
     - Это не моя область.
     Бруно терпеливо заметил.
     - Послушайте, доктор, если вы мне не доверяете, то как же  вы  можете
ждать моего доверия к вам? Это ваша область  и  вы,  черт  возьми,  хорошо
знаете об этом. Помните армейский центр  в  аэропорту  Орли?  Все  главные
секретные связи между Пентагоном и американской армией в Европе  проходили
через него. Согласны?
     - Да.
     - Помните некоего сержанта Джонсона? Парень по имени Робер Ли -  ярый
христианин. Наиболее успешно внедренный шпион русских бог знает как  долго
переправлял все ваши секреты в Москву. Это вы помните?
     Харпер кивнул с несчастным видом. Инструктаж Бруно шел совсем  не  по
его плану.
     -  Тогда  вы  не  забыли  и  как   русские   опубликовали   фотокопию
секретнейшей директивы, которую выкрал Джонсон. Это был основной план  США
на  случай  захвата  Россией  Западной   Европы.   Там   предусматривалось
опустошение континента путем применения бактериологического, химического и
ядерного оружия: при этом допускалось,  что  население  практически  будет
уничтожено. Это произвело в Европе взрывной эффект, и обошлось американцам
около двухсот миллионов. Сомневаюсь, что это  было  опубликовано  даже  на
последней странице "Вашингтон Пост".
     - Вы очень хорошо информированы.
     - Не быть сотрудником ЦРУ  -  не  значит  быть  неграмотным.  Я  умею
читать. Немецкий - мой второй язык, а моя мать  из  Берлина.  Эту  историю
опубликовали одновременно два немецких журнала.
     "Шпигель" и "Штерн", сентябрь 69-го года,  -  подчинился  неизбежному
Харпер. - Вам доставляет наслаждение смотреть, как я изворачиваюсь?
     - Этого я не хотел. Я просто хочу подчеркнуть две вещи.  Если  вы  не
доверяете мне всегда и во всем, как вы можете  ожидать  понимания  с  моей
стороны? Теперь я хочу, чтобы вы знали, почему я ввязался в это дело.  Мне
наплевать, будут ли американцы впереди в  этом  деле.  Я  и  не  верю,  но
допускаю, что если страны Восточной Европы поверят, что  американцы  могут
без колебаний осуществить свои угрозы, у них может возникнуть  болезненное
искушение нанести упреждающий удар. Как я понял из  объяснений  полковника
Фосетта, миллионной доли грамма антиматерии достаточно,  чтобы  уничтожить
Америку раз и навсегда. Я не  думаю,  чтобы  кто-нибудь  обладал  подобным
оружием, но из двух зол я предпочитаю выбрать меньшее: я родился в Европе,
но усыновила меня Америка. Я придерживаюсь взглядов моей приемной  Родины.
А теперь давайте продолжим и разложим все по полочкам. Представим,  что  я
никогда не видел и ничего не слышал о Крау. Отсюда и будем танцевать.
     Харпер взглянул на него без энтузиазма и проговорил с кислым видом:
     - Если у вас было намерение ловко изменить наши  отношения,  то,  вне
всяких сомнений, лучшего вы не могли придумать. Я не хочу утверждать,  что
это был тонкий ход... Ну ладно, Лабиан. Нам  повезло,  что  он  расположен
всего в четверти мили от того  места,  где  будет  размещаться  наш  цирк.
Лабиан, как вы видите, выходит фасадом на центральную улицу.
     - На плане показаны два здания.
     - До этого я дойду. Эти  два  здания  связаны  между  собой  высокими
строениями, которые на плане не указаны, - Харпер быстро набросал  эскизы.
- Сзади Лабиана  лишь  пустырь.  Ближайшее  здание  в  том  направлении  -
электростанция. В здании, выходящем на центральную улицу - давайте назовем
его западным -  проводятся  основные  исследования.  В  восточном  здании,
примыкающем к пустырю, тоже проводятся исследования, но другого характера.
Там проводят серию экспериментов на людях. В восточном  здании  содержатся
под охраной секретной полиции  враги  государства  -  от  возможных  убийц
премьера до  слабоумных  поэтов-диссидентов.  Думаю,  что  смертность  там
значительно выше средней.
     - Мне кажется, что теперь моя очередь сказать вам, что вы великолепно
проинформированы.
     - Мы не посылаем своих людей с завязанными глазами  и  со  связанными
руками... На уровне  пятого  этажа  проходит  пересекающий  двор  коридор,
связывающий оба здания. Стены и крыша у него стеклянные и там горит  яркий
свет. По нему нельзя пройти незамеченным. Все окна  зданий  имеют  прочные
решетки и снабжены надежной сигнализацией.  Оба  здания  имеют  по  одному
входу,  который  постоянно  заперт  и  с  надежной  охраной.  Оба   здания
девятиэтажные, связывающие их стены той же высоты. Весь верхний периметр с
наружной стороны  окружен  колючей  проволокой,  находящейся  под  высоким
напряжением. На каждом углу наблюдательные пункты типа вышек.  Часовые  на
них оснащены пулеметами, прожекторами и сиренами. Внутренний дворик  также
постоянно  освещается,  но  не  это  главное:  там   постоянно   находятся
специально натасканные доберман-пинчеры.
     - У вас великолепный дар ободрять людей, - улыбнулся Бруно.
     -  А  вы  разве  не  знали  таких  деталей?  Есть  лишь  два  способа
беспрепятственно  уйти  оттуда  -  смерть  по  приговору   трибунала   или
самоубийство. Оттуда еще никто не сбежал, - тут Харпер  указал  на  другой
чертеж.  -  Это  план  девятого  этажа  западного  здания.  Ваша  цель   -
проникновение туда. Это здесь работает Ван  Димен.  Здесь  он  спит,  ест,
существует.
     - Я должен был знать его?
     - Маловероятно. Он практически неизвестен в широких кругах. На Западе
ученые произносят его имя с благоговением. Неизвестный гений  -  но  гений
бесспорный -  в  области  исследования  элементарных  частиц.  Открыватель
антиматерии, единственный в мире человек, владеющий секретом изготовления,
хранения и применения этого страшного оружия.
     - Он голландец?
     - Несмотря на имя - нет. Он ренегат из Западной  Германии,  дезертир.
Бог его знает, почему он дезертировал. Здесь вы видите его  лаборатории  и
кабинет. Здесь комната охраны - место, конечно, охраняется как Форт-Нокс -
24 часа в сутки. Это его мини-апартаменты - маленькая спальня,  еще  более
маленькая ва