ой  скрылись  Волин  и
иностранец, взглянул на названия министерств.
     Конечно, если  бы  работа  была  санкционирована  генералом,  ребята за
несколько часов  выудили бы из этих министерств всех подходящих Константинов
Васильевичей.  Возможно, позже,  через  несколько  дней,  так  и произойдет.
Только где в это время будет находиться подполковник Гуров?
     Иностранный  гость ушел,  несколько удивленный  оперативностью, с какой
были  подписаны все  без исключения бумаги. Когда  дверь  за ним  закрылась.
Патрон и Референт  о делах совместного предприятия забыли и до конца встречи
к ним не возвращались.
     Референт  доложил  о  состоявшемся  недавно  разговоре  и  заявил,  что
поддерживать отношения  с подполковником Гуровым в  дальнейшем отказывается,
считая попытку вербовки изначально ошибочной, и предлагает  связь с  Гуровым
прервать, а решение его судьбы отложить до конца операции с наркотиками.
     Референт развивал свои теории, строил планы, а Патрон поглядывал из-под
лохматых  бровей,  согласно кивал, не  слушал и думал  о  том, что  Руслан -
современный образованный  краснобай  и не более, следовательно, он,  Роговой
Константин Васильевич, теряет чутье.
     "И как в твою эрудированную башку, Русланчик, могла прийти мысль, что я
могу вербовать фанатика?"
     -  Вы  меня  не слушаете,  Патрон! - повысил  голос  Референт.  В  этом
кабинете они всегда разговаривали на "вы".
     - Отчего же, - лениво ответил Патрон. - Просто все это я  давно знаю, а
есть потребность выговориться, так продолжайте.
     - Вы все-таки недооцениваете опасности.
     - Ваше утверждение, Руслан Алексеевич, неразумно. Если бы хоть единожды
я неверно оценил  ситуацию, то  не сидел бы в  этом  кабинете. Я  бы сидел в
прямом  смысле  этого слова. Милиционера  вы охарактеризовали правильно, мне
именно та-  кой человек и нужен, не занимайтесь самодеятельностью, работайте
с Гуровым  и  терпите.  Не  верит он  в  вашу сказку о  цели  его  вербовки,
придумайте другую. У вас фантазия богатая, ее я и оплачиваю.
     Гуров  прогуливался по проспекту, наблюдал за  входом в  министерство и
увидел Эффенди сразу, как только он появился в дверях. "Вольво" с Денисом за
рулем Гуров засек раньше и перегнал  свое такси за угол, чтобы находиться на
одной стороне и иметь возможность двинуться следом.
     Референт сел в машину, Гуров в  такси. Денис  поправил боковое зеркало,
значит. Референт едет домой. Гуров назвал водителю адрес.
     - Жду тебя часа через  два, - сказал Референт Денису, выходя из машины.
- Нам предстоит кататься целый вечер.
     Референт,  человек в принципе  очень внимательный,  так  был погружен в
свои  мысли, что,  проходя через вестибюль, не обратил внимания на швейцара,
улыбка которого  не соответствовала  обычной,  была ехидной,  торжествующей.
Референт поднялся на этаж, открыл первые двери, отпер вторые, получил толчок
в спину и в квартиру не вошел, влетел.
     -  Я  же сказал, как освобожусь, так мы  и  встретимся. -  Гуров  запер
двери, прошел мимо хозяина,  оглядел  гостиную.  -  Ты  ко  мне  явился  без
приглашения, так я понял, что мы без церемоний, попросту.
     Гуров начал разгуливать по квартире, осматривая ее, словно музей.
     - Руслан,  ты  не знаешь, кто первым  высказал пошлую,  но  в  принципе
верную мысль, что красиво жить не запретишь?
     -  Когда  я  к  вам,  Лев  Иванович,  пришел,  то поздоровался.  -  Шок
неожиданности прошел, и Референт взял себя в руки. -  И плащ  я снял, и ноги
вытер.
     - Так  ты  хотел  понравиться, а мне это ни к  чему. - Гуров снял плащ,
бросил его на руки хозяину. - Я тебя чаем поил, так что давай накрывай.
     Хотя  Волин был растерян,  ему почему-то  в этот момент  казалось самым
важным, чтобы гость обращался к нему на "вы".
     - Лев Иванович, может, вы не помните, меня зовут Руслан Алексеевич.
     -  Я намекнул на кофе или чай, - сказал Гуров,  проходя в  кабинет и  с
любопытством его оглядывая.
     На обитой  кожей  стенке красовалось  старинное  оружие. "Где-то в этой
квартире нужный мне пистолетик. Конечно, получи я постановление на обыск..."
     - Кофе по-восточному или можно растворимый? - Волин выглянул из кухни.
     - Был бы коньяк хорош, а кофе можно любой,  - ответил Гуров, переходя в
спальную.   -  Интересно,   сколько  душ   прописано   в  столь   "скромных"
апартаментах?
     -  Не  изображайте участкового, Лев  Иванович.  - Волин принес  кофе  в
гостиную, открыл бар, жестом пригласил, мол, выбирайте.
     Гуров подошел, взял  одну  бутылку, затем другую, вздохнул, поставил на
место, опустился в низкое кресло.
     -  Ну?   Каковы  наши   дела?  -  Он  понял,  что   хозяина  раздражает
бесцеремонность, даже хамское обращение, но мириться было еще  рано, и Гуров
спросил: - Так  зачем я тебе понадобился? Какие  важные вопросы ты хочешь со
мной решить?
     Гуров вел себя, словно подвыпивший амбал  с хлипким интеллигентом. Мол,
вот  ты  образованный, умный, в шляпе и очках, а  я с тобой чего хочу, то  и
сделаю, могу очки и шляпу снять, а могу и морду набить.
     - Лев  Иванович, у  вас на руках двадцать два, а  вы  все прикупаете. -
Волин налил кофе, коньяк не предложил,  понимая, что  подполковник все равно
пить не будет. - Может, хватит?
     - У кого сколько очков, выяснится, когда карты  раскроем. Говори, зачем
звал?
     - Если вы на переговоры не идете, покидайте помещение. А завтра...
     - Так бы и говорил, - перебил Гуров и поднялся. - А то цирлих-манирлих,
белые перчатки...
     Он шагнул к двери, Референт тоже встал, чего и добивался Гуров.
     - И последнее. -  Он улыбнулся, опустил  голову, взглянул под  ноги.  -
Разрешите?
     - Извольте,  -  ответил  Референт,  убежденный,  что  сейчас строптивец
начнет торговаться. Додумать он не успел, Гуров пригнулся и ударил Референта
с такой  силой,  на какую был способен.  Учитывая,  что вес  Гурова превышал
восемьдесят  килограммов  и  удар  пришелся  по открытой челюсти,  результат
оказался   соответствующим.   Безвольное  тело  хозяина  опрокинуло  кресло,
ударилось о ковер и затихло. Гуров посмотрел на Волина:
     - А ведь красивый и вроде бы неглупый мужик... Жалость какая.
     Он  вздохнул, прошел  в ванную, подержал ушибленную руку  под  холодной
водой, намочил полотенце, сел в кресло и отпил кофе.
     -  Вот и кофе уже остыл,  - сказал  он  укоризненно. - Где  же  русское
гостеприимство?
     Он встал, перешагнул  через ноги Волина, подошел к бару, взял бутылку и
два бокала.
     - Давай, давай, пошевеливайся.  Срочно поговорить, срочно поговорить, -
передразнил Гуров,  - а сам  резину тянешь...  У меня времени, между прочим,
нет. Так что кончай придуриваться, поднимайся, поговорим серьезно.
     Волин  осторожно  вытерся мокрым  полотенцем,  ощупал  голову, встал на
четвереньки, затем с трудом выпрямился.
     - У меня сотрясение - Он причмокнул рассеченной  губой. - Вы заплатите,
-  и  замолчал,  посчитав,  видимо, что в данный  момент угрожать  расплатой
преждевременно и опасно.
     -  Одной  зуботычиной,  Руслан  Алексеевич,  за  убийство,  которое  вы
пытаетесь мне повесить, я, конечно, не  рассчитаюсь с  вами.  Но вот так, не
торопясь, помаленьку должок загашу, - сказал Гуров. - Я знаю, что ты советов
не любишь, однако рекомендую: ты пистолет и фотографии отдай по-хорошему.
     - Обязательно, - Волин согласно кивнул, - только не тебе. Убить меня ты
не  сможешь,  отвечу  твоими  же  словами: ты жди, Лев Иванович, каждый день
жди...
     -  Ладно,  потрачу на тебя еще несколько  минут.  Дураку  надо  все  по
полочкам разложить, иначе он и умрет дураком. Если меня арестуют, я расскажу
правду, доказательств у меня нет, однако тебя пригласят и начнут против тебя
копать.  Возможно,  до  ареста не  дойдет, но  твое  совместное  предприятие
прихлопнут,  и заграничный паспорт отберут. Мои  коллеги  возьмутся за дело,
это  сейчас я  один,  в случае моего ареста  начнет  работать  машина.  Убил
генерала  Силин-Эффенди, видел убийство  Олег Веселов, знают о нем Лебедев и
Патрон.
     - МУРом ты детишек  пугай, это раньше  была мощная контора, сегодня над
ней  тысячи рэкетиров  посмеиваются. - Волин выпил и налил снова. - Кто убил
вашего генерала,  не  знаю, если, как  ты  утверждаешь,  Эффенди,  так он  в
розыске пятый год. Как говорится, бог в помощь, ищите дальше. Что видел Олег
Веселов, мне неизвестно,  так  это и не будет известно: экс-чемпион внезапно
скончался. Кто такой Патрон, я  понятия не  имею. Лебедева знаю хорошо. Юрий
Петрович  любит деньги  и другими  вопросами  не  занимается, к убийству  он
никакого   отношения   не   имеет.  А  что  касается   моего  предприятия  и
загранпаспорта,  так  это  даже  не  смешно,  скорее   грустно.   Совместное
предприятие,  которое  дает  государству  конвертируемую валюту,  по  навету
подозреваемого в убийстве никто не закроет, а если у меня попробуют отобрать
паспорт, я обращусь в прессу...
     - В принципе в твоих рассуждениях  есть резон. Но  поверь моему  опыту,
отошлешь  материалы на меня  в КГБ или  прокуратуру, нам уготована  братская
могила. - Гуров замолчал и пригубил коньяк.
     - С этого и надо было начинать. А ты? - Волин коснулся щеки и по-детски
хлюпнул носом.
     -  А  ты?  -  ответил  Гуров.   -  Вы,  Руслан  Алексеевич,  занимались
коммерцией, посредничали во взятках  и неожиданно, по крайней мере для меня,
организовали убийство.
     - Я  ничего не  организовывал.  Меня поставили  перед фактом,  - упрямо
твердил Референт. - Но когда мне сунули  в руки козыри,  я, естественно,  их
взял.
     "Врет, но придется поверить, -  иначе  разговора не получится", - решил
Гуров и сказал:
     - Версия сомнительная, но допустимая. Однако, взяв в руки оружие, нужно
не возмущаться,  а ожидать нападения.  Зачем  вам нужен  подполковник Гуров?
Одну версию я уже слышал, излагайте вторую.
     -  Вы, конечно, знаете, что некоторые лица  на Западе заинтересованы  в
непосредственных контактах с нашими неофициальными об®единениями.
     - Не политическими, а уголовными, - уточнил Гуров.
     -  Я политикой  не  занимаюсь,  -  ответил  Волин.  -  Мы,  финансисты,
вынуждены поддерживать отношения с уголовниками.
     - Говорите, я слушаю. - Гуров встал и начал прогуливаться  по гостиной.
-  привычка, -  пояснил  он,  -  даже генерал  разрешает мне  расхаживать по
кабинету.
     - Мы получили приглашение на встречу в Вене. Как вы относитесь к  тому,
чтобы представлять нашу Корпорацию?
     -  Чушь собачья, - сорвался  Гуров, - вы мне не доверяете  и  правильно
делаете.
     - Ну почему столь категорично? Семья ваша останется здесь, пистолет, из
которого вы убили человека, тоже здесь. А вы человек разумный, сделаете один
разумный шаг, затем  второй, а с этого пути еще  никто не  возвращался.  Нам
известно, что вы говорите на немецком, репутация ваша безупречна...
     - У меня много вопросов, но  я задам  лишь  один.  Как, с  вашей  точки
зрения, отнесется мое начальство к столь неожиданному вояжу?
     -  А  никак. У  вашего руководства  достаточно забот, ваш  министр стал
членом Президентского совета. Кому какое дело, если человек во время отпуска
выезжает по приглашению в Вену? Я вам  даю  машину, за  рулем  ваш приятель.
По-моему, все  естественно и для вас должно быть интересно. -  Волин смотрел
вопросительно. - Вы так не считаете?
     -  Интересно, - искренне  согласился Гуров. -  А приглашения, паспорта,
визы...
     - Это не ваша забота, соглашайтесь, все будет готово  через три дня Вся
поездка займет неделю.
     - А Денис? Вы с ним говорили?
     - Конечно, нет. - Волин пожал плечами.  - Сергачев согласится,  он ведь
живой человек, ему нужны деньги. Нам требуется ваше согласие. Все.
     - Мне надо  подумать. - Подобное  предложение, даже  если оно фальшиво,
отклонять нельзя, следует  разобраться, все просчитать, взвесить, попытаться
предугадать возможные неожиданности.
     - Даю вам сутки, - сказал Волин.
     "Ты прибудешь в Вену  с товаром, я вылечу самолетом, тебя встречу, и мы
побеседуем иначе,  я  тебе все припомню", -  думал Референт,  направляясь  в
ванную комнату.
     Пистолет  здесь. Гуров оглядел гостиную  и  машинально взял лежавшую на
пианино  книгу. Эдгар По. Гуров  поставил томик на ребро и слегка встряхнул,
страницы распались. Если книга  в  хорошем  состоянии,  незачитанная, то она
обычно  раскрывается на  том  месте, где  ее  последнее время  читали  Гуров
взглянул на страницу и прочитал название рассказа "Похищенное письмо".
     Финансист  приехал к  убийце на  дачу, где Эффенди, чтобы  не  выть  от
скуки,  подрядился  поправить  забор.  Плотничал  он   не  очень  умело,  но
старательно, так как  во всем любил порядок. Когда появился  Лебедев, убийца
взглянул на него недоброжелательно. С Референтом было договорено, что, кроме
единственного связника, никто не должен знать о месте, где укрылся Эффенди.
     Эффенди  укреплял  вкопанный в землю  столб, кивнул Лебедеву  в сторону
веранды  и   продолжал   работать.   Конечно,  можно  было  тотчас  прервать
увлекательное занятие, но он еще минут тридцать вкладывал в основание столба
битый кирпич, засыпал яму  землей и внимательно следил за ведущей от станции
тропинкой.
     Окончательно  успокоившись, Эффенди поднялся на веранду,  снял сапоги и
прошел в комнату, сел  лицом к двери так,  чтобы через окно  видеть подход к
дому.
     Лебедев рассказал о полученном задании - собрать часть наличных денег в
Ростове - и о просьбе Референта возглавить группу охраны.
     Эффенди  кивал  и,  обдумывая  услышанное,  пришел  к  заключению,  что
образованные,   так  называемые   интеллигенты,   люди   попросту   больные,
сумасшедшие. Солидные  авторитеты денег не  отдадут, а если и пришлют, то со
своей  охраной,  и ему, Эффенди, в  таком деле места  нет. Если  же  он,  на
старости лет умом двинувшись, в эту историю ввяжется, то попадет в руки угро
в  самое   ближайшее  время.  От   валютных   операций,  всяких  с®ездов   и
разбирательств ему следует держаться за сотни километров. Приняв решение, он
вслух  ничего  не  сказал,  а  начал готовить  чай.  Порошок  у них  следует
отобрать, пусть не весь, хватит и  килограмма, если он хорошего качества. Но
к порошку ни  этот  бухгалтер -  так называл Эффенди Лебедева, -  ни молодой
дипломат, то есть Референт, прямого отношения не Имеют. И хотя Эффенди видел
Патрона  только раз, да  и  то  мельком, безошибочно  определил,  что именно
бородатый великан здесь единственный властелин.
     Настоящий хозяин никого к наркотику не подпустит, значит, и мой путь  к
золотому  зелью  лежит  только  через  бородатого.  А  как  взять? Силой? Не
получится.  Купить? Смешно. Обменять. Вот  это возможно. Но  что  предложить
взамен?
     Выпив чаю и поблагодарив, Лебедев спросил:
     - Так что передать?
     - Завтра выеду.
     В Москве Лебедев нашел свободный телефон-автомат  и,  позвонив  Гурову,
продиктовал адрес.
     - Когда вы туда выезжаете? - спросил Гуров.
     - Я уже вернулся, говорю с вокзала.
     - Мы же договаривались, Юрий Петрович.
     - Нет, - перебил  Лебедев. -  Не договаривались.  Вы приказали сообщить
адрес  немедленно,  а  я  ответил,  что  сообщу. А приводить опергруппу я не
подписывался, я жить  хочу,  причем на  свободе. Вы  Эффенди возьмете, он из
вашего  застенка  мгновенно  телеграмму  передаст.  Он собирается  в  Ростов
завтра, если я вам еще нужен, берите Эффенди в поезде.
     Дачу,  где проживал убийца,  блокировали  через  три  часа.  Ждали  его
появления  до полудня  следующего дня. Но Эффенди покинул свое убежище через
пятнадцать минут после ухода Лебедева.
     Известие о  том, что вскоре  в  Москве можно будет  обменять  рубли  на
валюту, молниеносно прокатилось  среди  цеховиков, нелегальных  миллионеров,
царьков,  князей и авторитетов  теневой  экономики.  И  хотя поступил приказ
выделять  как можно меньше  сопровождающих,  потому  что  Москва  солидность
сделки гарантирует,  каждый из серьезных вкладчиков  посылал свое доверенное
лицо.
     Юрий Петрович Лебедев был в смятении, в Москву везли кейсы, чемоданы  и
рюкзаки с пачками  купюр, предлагаемая  сумма  уже превышала все оговоренные
пределы.  Распоряжение доставлять деньги в Ростов  игнорировалось. Никто  не
хотел  рисковать, соблюдать дистанцию и находиться за тысячу верст  от места
сделки. Увещевания Лебедева, прямые его угрозы, что сверх установленных сумм
обмен  производиться  не  будет,  воспринимались  двояко.  Одни   предлагали
колоссальные взятки, другие клянчили  мол, ты только рубли возьми, а  валюту
мы подождем.
     Розыскники   активизацию  уголовников  почувствовали,   но   информация
поступала  противоречивая.  Из  обрывочных  данных можно  было  понять,  что
авторитеты из разных регионов собирают  крупные суммы  наличных денег.  Куда
деньги   направляются   и  с  какой   целью?   Кто  конкретно   осуществляет
транспортировку, кто руководит?
     Засада на  Эффенди опоздала. Полковник Фролов не мог скрыть от генерала
Турилина, откуда поступил сигнал.
     Константин Константинович вызвал Орлова.
     - Товарищ полковник, вы  мне доложили, что  подполковник Гуров уехал из
Москвы и находится в неизвестном вам санатории.
     "Ну все, придется держать  ответ, -  понял  Орлов. -  Если уж  "товарищ
полковник" и на "вы", мои дела плохи, а о Леве и говорить нечего".
     -  Товарищ  генерал,  подполковник.  Гуров  позвонил  и   сообщил,  что
разыскиваемый убийца - Силин по кличке  Эффенди находится в дачном  поселке.
Как   вам  и  докладывали,  мы   опоздали,  но   установлено,  что   Эффенди
действительно проживал на даче несколько дней.
     - Где Гуров? Откуда он получил информацию?
     - Источник информации Гуров не назвал.
     - Так... - Генерал поднялся. - Подполковник Гуров из очередного отпуска
с сегодняшнего дня отозван.
     - Без об®явления приказа.
     -  Не  учите  меня,  полковник!  -  Турилин   взглянул  на  часы.  -  В
четырнадцать пригласите  подполковника  на мою конспиративную  квартиру.  Вы
свободны.

        Глава десятая

     Как только Гуров узнал, что группа захвата промахнулась и Эффенди ушел,
он быстро собрал свой скарб.
     -  Денис, я  уезжаю Тебя начнут расспрашивать, но ты  не  знаешь, где я
нахожусь.  А  чтобы  тебе лишнего не  врать,  связь  у  нас  с  тобой  будет
односторонняя, будешь  нужен - найду.  Держись с Волиным  спокойно, ровно, в
общем,   служи,   никаких  вопросов   не  задавай.   Если  он   станет  мной
интересоваться, скажи, мол, поругались, я с®ехал, где живу, не знаешь.
     -  А что  передать ребятам? -  спросил Сергачев и пояснил. -  Прохору и
Кириллу. Они вроде бы тебе здорово помогли.
     - Помогли,  - согласился Гуров. - Передай поклон, скажи, закончит Гуров
выступать, встретимся.
     Был у Гурова приятель, доктор  наук, образованнейший человек, знал  три
иностранных языка, умница, да  и парень отличный, но женщин любил чрезмерно.
Причем любил практически  всех, с кем имел возможность познакомиться. Считал
такое положение вещей для любого мужика нормальным и  в верность Гурова жене
не верил.  А  потому, уезжая в очередную долгосрочную командировку за рубеж,
отдал Гурову ключ от своей квартиры.
     Не  поселился  в  ней  Гуров  с самого начала только  потому, что хотел
находиться рядом  с Денисом Сергачевым. А кроме  того, считал,  у настоящего
сыщика для последней крайности должна сохраняться берлога.
     Такой час настал,  Гуров  переехал  в  квартиру приятеля. Узнай тот,  с
какой  целью  и  почему Лева Гуров воспользовался  его гнездышком, возможно,
заплакал бы от обиды.
     Гуров  занимался  привычным  для него делом,  пылесосил,  вытирал пыль,
которой в нежилой квартире скопилось достаточно.
     Он  не  винил Лебедева  за опоздание.  Опасения финансиста, что  розыск
сработает топорно  и  убийца поймет, кто  навел, имели основания.  Ребята из
группы  захвата  с  агентурой  н