ванный  Кубатай  почуял неладное и
уснул  в  тщетной попытке выковырять пастилку изо рта  кончиком
ножа.  Менее  подготовленные  охранники  лежали  с   блаженными
улыбками на лицах.

     Из всего зала бодрствовали лишь мы со Стасом, рыжий пацан,
мудрый  Бормотан,   который   предусмотрительно   не  спешил  с
разжевыванием пастилки, и сам  кулинар  Толяро. Ой, нет. Еще не
попались на  эту удочку Фишманец, переевший кальмара, Витманец,
не евший  того, что готовил  Толяро, и Козинец, вообще не евший
того, что готовили его коллеги.

     Бормотан что-то сказал.

     - Вы их  отравили,  Толяро?  -  замогильным  голосом, явно
продолжая спать,  прошептал  Смолянин.  И через секунду перевел
ответ:

     - Нет,  конечно.  Это гипнопастилки,  заменители гипносна.
Гипносон, как я считаю, должен  даваться  человеку  не извне, а
изнутри, через пищу, через креп... креп... крепкий сон...

     - Вот это верность долгу! - с восторгом сказал Стас, глядя
на поверженного, но продолжающего трудиться Смолянина.  Остатки
кулинаров завязали бурную дискуссию, не обращая на нас никакого
внимания.  Смолянин  побулькал,  побулькал,  пытаясь  перевести
пятерых одновременно говорящих, и затих.

     А рыжий пацан схватил нас со Стасом за руки и жестами стал
показывать на выход. Мы переглянулись.

     - Похищают нас, что ли? - задумчиво сказал Стас.

     - Ну и пусть, интересно же, - храбро ответил я.

     И  мы  бросились вслед  за  незнакомым  пацаном  из  зала,
полного сладкодремлющими кулинарами.




        4. МЫ ВСЕ-ТАКИ ПОПАДАЕМ В ЛАПЫ ИНОПЛАТЕНЯН


     Оказавшись на  поверхности,  мы  помчались  за  пацаном  к
ближайшей кочке, под которой  стоял  его прыгоход. Я думал, что
поведет  он  сам, и слегка оробел, увидев,  что  возле  машины,
непрерывно махая  руками,  стоит  молодая  женщина  в блестящем
темно-лиловом комбинезоне. Неужели ловушка?!

     - Это его сестра, - предположил Стас.

     Я  мысленно  согласился:   она   была  такой  же  рыжей  и
веснушчатой. Меня  порадовало, что мода на разноцветные волосы,
похоже, не  распространяется  на  женщин:  ее  густые  вьющиеся
волосы спадали ниже  плеч. И вообще,  если я что-то  понимаю  в
женщинах, она была очень красивой.

     Мы  сели  в  прыгоход,  он  забрался   на  вершину  кочки,
двигатель  взвыл,  и  первый  прыжок вдавил нас в  кресла.  Мне
понравилось,  что   женщина   не   стала   отделяться   от  нас
перепончатой стенкой и  не  включила гипносон. Вместо этого она
нажала  кнопку  "автопилота" и,  развернувшись  на  вращающемся
кресле лицом к нам, приветливо улыбнулась.

     - Ква-Ква! - поздоровалась она.

     Ох и  задам же я когда-нибудь  Стасу за эту  его лягушачью
выходку. Тем более  эти прыгоходы похожи  не на лягушек,  а  на
кузнечиков. Мы  вежливо  квакнули.  Она,  ткнув  себя  пальцем,
произнесла: "Ай-на", затем указала на пацана  и сказала: "Ант".
Мы  понимающе  закивали и тоже представились. Женщина о  чем-то
горячо  заговорила  с пацаном,  а  мы прижав  носы  к окнам,  с
любопытством разглядывали окружающий город.

     В  общем-то,  ничего  особенного  мы не увидели  -  просто
красивый современный  город.  Типа Нью-Йорка или Токио (сколько
раз  по  телеку видели): высокие светлые здания, сделанные  как
будто целиком  из  стекла.  Вот  только  привычных автострад не
было.  Вместо  этого  промежутки  между  домами  были  засажены
деревьями  и   цветами.  Из  зелени  повсюду  торчали  бетонные
площадки для прыгоходов. А они кишмя  кишели, проскакивая порой
в сантиметре друг от друга. Пару раз у меня екало сердце, когда
мы падали на площадку, где за секунду до нас приземлился другой
прыгоход.  Но  мы всегда ухитрялись разминуться, и я  понемногу
успокоился.

     - У них единая компьютерная сеть, - с видом знатока заявил
Стас.

     - Дураку  ясно,  -  огрызнулся  я. Меня слегка  мутило  от
болтанки.

     Видно, мы добрались до окраины, а может, и вовсе вырвались
за город, только прыгоходов стало поменьше,  и  дома  тут  были
небольшие - двух-трехэтажные. Теперь нам не приходилось скакать
в обход, мы перепрыгивали прямо через коттеджи.

     На  кочке  возле  одного  из них мы и  остановились.  Айна
перестала  болтать  с  Антом,  развернулась  к  нам  спиной,  и
прыгоход вразвалочку спустился на лужайку перед домом.

     Мы  выбрались   наружу.   У   меня   кружилась   голова  и
подкашивались коленки. Стас уселся на траву  и помотал головой.
Ант  и  Айна озадаченно смотрели на  него,  и на их лицах  ясно
читалось нетерпение.

     - Вставай, давай, каракуц  хилый, - потряс я его за плечо,
хотя  и  сам  не  понимал,  куда и  зачем  мы  спешим.  Но наши
спасители  (или  похитители?)  выглядели  все-таки  не   такими
психами, как  сотрудники  Департамента  и кулинары. Это вселяло
надежду.

     В доме  царил  хаос. Одежда, какие-то предметы непонятного
мне назначения и даже посуда - все вперемешку валялось по полу.
С завидной ловкостью перешагивая через этот  хлам, Айна провела
нас в  столовую  и, сосредоточенно нахмурившись, стала готовить
нам яичницу. Однако до Бормотана ей было далеко.  Два яйца были
разбиты мимо  кюветы,  заменяющей  сковородку. С грехом пополам
она все же наполнила ее и сунула в белоснежный шкафчик, похожий
на микроволновую печь. До  отказа  повернула рукоятку и, сев за
стол напротив, с  умиленной  улыбкой стала нас разглядывать. Мы
со  Стасом   из  вежливости  не  переговаривались:  нехорошо  в
обществе  говорить  на неизвестном языке. Ант с Айной,  похоже,
считали так же. И  мы молча пялились друг на друга до  тех пор,
пока из шкафчика не повалил густой сизый дым.

     Что-то сердито  лопоча, Айна вынула обуглившуюся яичницу и
вместе с кюветой бросила на пол. После чего,  больше не пытаясь
казаться  рачительной  хозяйкой,  вытащила  из  стенного  шкафа
фабричные упаковки  и положила их на  стол. Ант показал  нам, с
какой стороны вскрывать, и мы  все  вместе  принялись  хрустеть
сухим печеньем, прихлебывая из пластиковых баночек что-то вроде
фанты. Вообще-то было вкусно, но после бормотановских изысков и
ароматов есть сухой паек было немного скучновато.

     Айна  проглотила   свою   порцию   быстрее  всех  и  стала
нетерпеливо  стучать  пальцами по столу. Мы запихали остатки  в
рот и  прожевывали их уже в другой комнате,  куда она нас сразу
потащила. Там усадила прямо на пол, поколдовала перед небольшим
прибором, и я  сразу  почувствовал, что погружаюсь в полусонное
оцепенение.

     Стена  перед  нами матово засветилась, и на ней  появилось
об®емное изображение приветливо  улыбающихся обнаженных мужчины
и женщины. Мужчина выставил перед собой руку, женщина коснулась
ее и произнесла: "Ки", а в верхнем правом  углу экрана вспыхнул
значок, похожий на  букву "Ф". Я понял: нас обучают всеземному.
И чувствовал, что благодаря тому странному состоянию, в которое
нас ввел неизвестный  прибор,  все что  я  сейчас вижу и  слышу
останется в памяти навсегда.

     Минут через  двадцать  со  словарем  было  покончено, наши
голографические  учителя,  не  одеваясь,  перешли  на   сложные
понятия и ситуации.  Было довольно забавно. В целом на изучение
языка у нас ушло не более двух часов.

     Когда стена  снова  стала  стеной  и  прибор автоматически
выключился, мы,  слегка смущенные, но здорово поумневшие, вышли
из комнаты.

     Похоже,  Айна  все это  время  наводила  в  доме  порядок:
одежда, посуда и разные предметы  лежали  теперь  на полу более
ровными кучками. Она обрадованно улыбнулась:

     - Готовы, герои?

     - К чему? - спросил я  на  всеземном,  сам поражаясь своей
способности.

     - К полету  на Венеру, -  ответила она так, будто это дело
давно решенное. - Да, - спохватилась она, - давайте, во-первых,
я вам все об®ясню...

     - Мама - подпольщица! - хвастливо заявил Ант.

     Так  Айна  - его мать. Я  и  забыл, что люди тут  выглядят
моложе своих лет.

     - Подожди, Антик, - остановила она, - давай по порядку.

     ...Оказывается, не всем на  Земле  нравится неограниченная
власть Департамента. Тем более, что  произошел  он  от  слияния
служб  безопасности разных  стран,  и методы у  него  - те  же:
слежка,   подслушивание,  аресты...   Страдают   прежде   всего
талантливые ученые, ведь Департамент всеми силами  препятствует
научному прогрессу,  опасаясь,  что  то  или  иное  изобретение
увеличит  вероятность   создания   машины   времени.  "Как  это
унизительно! - кричала Айна, и на побледневшем от волнении лице
веснушки  проступили  еще ярче, - мы, как  лягушки,  прыгаем  с
кочки на кочку, а могли бы летать на  антигравах! Эти идиотские
прыгоходы   подсунул   человечеству    Департамент,    запретив
использование антигравитации.  А космос?! В космосе, видите ли,
можно тайком построить машину времени. И вот, пожалуйста: кроме
хронопатрульной  службы,  у нас  нет  пилотируемых  космических
кораблей.  А  во что они превратили наших  мужчин?!  Где  сила,
честь  и  доблесть?  Сутки  напролет  они   торчат  на  кухнях,
утверждая, что нет на свете занятия достойнее кулинарии. Полная
деградация..."

     Поэтому недовольные организовали подполье.

     - А если вы победите, кто-нибудь построит машину времени и
отправится в прошлое? - спросил я. - Тогда ведь все, конец.

     - Кто  вам  сказал?!  -  вскричала  Айна,  распаляясь  все
больше. -  Это  только гипотеза. Ги-по-те-за! А перестраховщики
из Департамента  держаться за нее потому,  что она -  основа их
власти!

     - А если все-таки правы?

     - Ну, тогда... Волков бояться - в лес не ходить.

     И она насупилась, не в силах  дать более аргументированный
ответ.

     - А на Венеру нам зачем? - поинтересовался Стас.

     Айна снова  оживилась и об®яснила, что Венера Департаменту
не подчиняется.  Потому-то  подпольщики  и  вошли  в коалицию с
венерианцами.

     - А они хоть люди? - подозрительно спросил Стас.

     - Они  -  сфинксы. Их двести лет назад вывели,  специально
для   колонизации   Венеры.  А  сто  лет  назад  они   об®явили
независимость  и  людей с  Венеры  выдворили.  Им-то  проще,  -
вздохнула Айна, - они на другой планете...

     Стас насупился:

     - Так вы, получается, венерианская шпионка?

     - Враг моего врага - мой друг, - об®явила  Айна, - сфинксы
- честные и порядочные существа. Настоящие  мужчины... Самцы, -
поправилась она,  - не мудрено, что  они не могли  стерпеть иго
Департамента.

     - Не, -  сказал Стас, - мы туда не  полетим. Нам-то это на
кой? Чего я на Венере не видел?

     Тут снова вмешался Ант:

     - Дурак ты,  Стас, -  сказал он, - да у  нас все пацаны на
Венеру хотят. Там ведь и антигравы, и дома висячие, и много еще
чего. С Венеры разведчики и на Юпитер, и на Сатурн летают!

     - Вот и целуйся со своими сфинксами, - огрызнулся Стас.

     - Нет, -  сказал Ант, - не  дадутся, людей они  терпеть не
могут.

     - Во-во, - опасливо сказал Стас.

     - Вас, в конце концов, никто  и  не  спрашивает, - заявила
Айна, - раз вас Департамент засекретил, мы должны рассекретить.
И все. И молчите. Ясно?

     - Вы - террористка, - об®явил Стас.

     - Да, - гордо согласилась она,  -  если  мужчины уходят на
кухни,  на  фронт  отправляются  женщины! - И  она  воинственно
тряхнула своей огненной шевелюрой.

     - Мама, я тобой горжусь! - сказал Ант, восхищенно глядя на
нее.

     - Ну, а на  Венеру-то  нас зачем?  -  не унимался Стас.  -
Рассекретьте нас тут, на Земле.

     - Да я  и сама не знаю, - честно  призналась Айна. - Когда
лет пятьдесят назад подполье обратилось за  помощью к сфинксам,
те сразу поставили условие: они будут сотрудничать, только если
мы поможем переправить на Венеру пришельцев  из прошлого. Если,
конечно, такие об®явятся.

     - Эх вы, - горестно  сказал  Стас, - продали нас, выходит.
Сфинксам. Даже еще и не знали нас, а уже продали.

     Айна  задумалась.  Как  я  понял, это с ней  случалось  не
часто.

     - Да, нехорошо как-то вышло, - согласилась  она наконец. -
Когда об  этом договаривались, меня и  на свете-то не  было. Мы
привыкли  думать,  что  это  нормально.  Мы  же  не  знали, что
пришельцы окажутся детьми. И вообще, неизвестно было, появитесь
ли вы когда-нибудь. Очень выгодно получалось.

     - Эх вы, - повторил Стас с видом великомученика.

     - Ладно ты, - разозлился я, - обратно в Департамент я тоже
не собираюсь...

     - Так, -  встрепенулась Айна со свойственной ей пылкостью,
- я знаю, где вас спрятать! Бегом!

     Мы  кинулись  к  выходу.  По пути Айна  об®яснила  причину
спешки:  пока  мы  учили  всеземной,   она   сообщила   о   нас
венерианскому  послу.  Он  в  этот момент охотился в  Андах  на
тараколли, но  узнав о нас, вылетел и с  минуты на минуту будет
здесь.

     Мы  забрались  в прыгоход, Айна взялась за управление,  но
машина не двигалась.

     - Проклятье! - вскричала она. - Нас  отключили от дорожной
сети. Это  мог  сделать  только  Департамент!  Выследили! - Она
обернулась к нам и, стиснув  зубы,  напряженно  задумалась.  Во
второй раз в течении часа. Наверное, это было слишком много для
нее. Она сказала:

     - Предлагаю  всем  покончить жизнь  самоубийством. Мировая
общественность    будет   потрясена.    Эта    акция    нанесет
сокрушительный удар по жупелу Департамента!

     - Я - за! - восторженно воскликнул Ант.

     - Я  - против,  -  пискнул Стас. А  я,  потеряв дар  речи,
быстро закивал головой, соглашаясь с братом.

     - Да?  -  холодно удивилась Айна. - А  почему?  Разве  это
жизнь? Что вы предлагаете?

     Способность говорить вернулась ко мне:

     - Все что угодно, только не это.

     Воцарилось тягостное молчание.

     И  тут с  неба  на нашу кочку  один  за другим  посыпались
прыгоходы, только успевая отползать, чтобы освободить  площадку
следующему.

     Айна   наклонилась   и,   вытащив  откуда-то  из-под   ног
мумми-бластер, прикосновением руки открыла выход.

     Из окруживших нас прыгоходов вышли и  двинулись  к  нам  с
десяток  бравых  молодцев  в  желтых комбинезонах, а с  ними  -
Ережеп, свежеперебинтованный  Смолянин  и  Измайлай. "А этот-то
здесь зачем?" - подумал я,  но  миг спустя - понял, потому  что
Ант схватил Айну за руку и прошептал: "Папа...".  Стало ясно, и
как Ант оказался на семинаре кулинаров.

     - Стоять! - крикнула Айна. - Еще шаг... Бросить оружие!

     Обменявшись короткими взглядами,  сотрудники  Департамента
подчинились.

     - Айна! - воскликнул Измайлай, ломая руки, - как ты могла?

     - Молчи,  презренная   кухарка!   -  отрезала  та.  Но  он
заговорил снова:

     - Айна... Ты и сфинксы... Это омерзительно... - передернул
он плечами. - Генеральный директор  Ережеп  пообещал  мне,  что
если ты немедленно вернешь похищенных мальчиков,  нам ничего не
будет.

     - С  тобой  я  ни  о  чем   договариваться  не  собираюсь.
Чревоугодник! Иди, говори со своей колбасой!

     Измайлай растерянно оглянулся на остальных.

     - Ваши условия?  -  деловым  тоном приступил к переговорам
Ережеп.

     - Мои... - Айна  неуверенно притихла. - Я не знаю... Пусть
мальчики решают сами.

     - Скажи им, - обратился Ережеп к  Смолянину,  -  если  они
вернутся, никто им ничего плохого не сделает. Гарантирую.

     - Ребятишки! - крикнул Смолянин, - айда  домой, не тронем,
век воли не видать.

     - Переводчик, - фыркнул Стас.

     - Слушай, - сказал я ему по-русски, - может, вернемся? Там
хотя бы харакири никто делать не собирается.

     Смолянин навострил уши.

     - Генекал ырд пабана-ынау, [Говори, как дети Египта (возм.
др.-егип.)] - ответил Стас. - Зап ук лабардак. [Я не  знаю, что
делать (возм. др.-егип.)]

     Пауза затягивалась  и  становилась  все напряженней. И тут
ситуация разрешилась  без  нашего  активного  участия. В тишине
отчетливо раздался стрекот вертолета.

     Желтые комбинезоны задрали головы вверх. К  дому с бешеной
скоростью приближался золотистый геликоптер. Когда он завис над
нами,  на  его  корпусе  стал ясно виден знак  -  стилизованное
изображение выгнувшей спину кошки.

     - Проклятый   сфинкс!   -   Ережеп  шагнул  к   брошенному
мумми-бластеру.

     - Стоять! - крикнула Айна. - Еще движение, и - смерть.

     Ережеп выругался, но замер.

     - Сначала узнаем, зачем ему нужны дети, - сказала Айна.

     - Ему нужно только  одно, - сквозь зубы произнес Ережеп, -
посильнее мне насолить.

     - Если это так, я сама вкачу ему порцию  мумми, - крикнула
Айна, потому что рокот лопастей уже заглушал слова.

     Геликоптер  приземлился  метрах в пятнадцати от нас, и  по
ступенькам трапа с кошачьей грацией  спустились  на  траву  два
серебристых,  словно   вылитых  из  олова,  сфинкса.  Я  потряс
головой, отгоняя  ощущение, что все  это я уже видел... И вдруг
вспомнил: точно такой же сфинкс вывалился  из хроноскафа, когда
мы его нашли!

     Гривы  сфинксов  развевались на ветру и искрились в  лучах
заходящего солнца.  Почти  человеческие  носатые лица выглядели
хмуро  и  неприветливо.  Сфинкс,  спустившийся  вторым,   легко
передвигался на  трех  лапах,  в  правой  передней сжимая точно
такой же, как и у всех, мумми-бластер.

     Когда они приблизились, Айна крикнула:

     - Стоять!

     - Похоже,  это  ее  любимое  словечко,  -  пробурчал  Стас
по-русски.

     Сфинксы  остановились   в   нескольких   шагах  от  желтых
комбинезонов. Не обращая  внимания  на Айну, передний, глядя на
генерального директора, заговорил низким хриплым голосом:

     - Именем  суверенной  республики Венера,  предлагаю выдать
нам людей, прибывших из прошлого.

     - Если  вы  не  бросите  оружие, я прикончу вас  обоих!  -
пригрозила Айна.

     Говоривший  сфинкс  кивнул,  и  второй  послушно   положил
бластер  на  землю. Но оба продолжали выжидательно смотреть  на
Ережепа.

     - Это  неслыханно,  -   вскричал   тот.  -  Шидла!  Да  вы
понимаете, что творите?!  Вы  требуете выдать вам людей. Людей!
Тем  самым  вы автоматически  рвете  дипломатические  отношения
между Землей и Венерой.

     - Плевать, - лаконично ответил сфинкс.

     - Но хоть как-то вы должны аргументировать свой демарш!

     - Смотри  протокол совместного  совещания  Земля-Венера  N
12/2, гриф "Зебра".

     - Теория петли?! Но ведь это абсурд!

     - Мы так не считаем.

     Айна не выдержала:

     - Хватит секретничать!  - возмутилась она. - Между прочим,
бластер и дети - у меня! Шидла, зачем вам эти бедные мальчики?

     Сфинкс, наконец, повернул голову в ее сторону и неожиданно
широко улыбнулся:

     - Рад познакомиться с тобой, самка. Прими благодарность от
всех  граждан  суверенной республики  Венера  за  своевременный
вызов. Мы хотим вернуть детей домой.

     - Куда? - переспросила Айна, округлив от удивления глаза.

     - В двадцатый век.

     - Пошли,  Стас!  -  потянул  я  брата  за  руку,  и  долго
уговаривать его не пришлось.

     - Спасибо,   Айна!   -  крикнул  он,  и  мы  бросились   к
геликоптеру. За нами кинулся было и Ант, но Айна поймала его за
шиворот.

     - Пацаны, пока!  -  беспомощно  крикнул  он.  Я махнул ему
рукой.

     - Шидла,  -  зловеще произнес Ережеп, - учтите, даром  вам
это не пройдет. Дело пахнет войной.

     - Плевать, -  снова  сказал  тот.  И, плавно повернувшись,
двинулся  к  геликоптеру.  Потом  остановился  и,  обернувшись,
бросил:

     - Войны не будет. Твари  вы,  конечно, подлые. Но не такие
идиоты. Детеныши-то у нас.

     Первым в геликоптер забрался сфинкс, имени  которого мы не
знали, и махнул нам лапой. Последним  по  трапу  взошел  Шидла.
Лестница превратилась  в  ленту  и  свернулась  в тонкий рулон.
Проем затянулся пленкой. Последнее, что я  увидел - придурочную
улыбку Смолянина, машущего нам обеими руками.

     И  геликоптер  взмыл вверх с такой скоростью,  что  мы  со
Стас