риказала, чтобы он вез меня на один из малых каналов, - не знаю, верно ли
я сказала, но гондольер меня понял и после повторного приказания  неохотно
направил гондолу в узкий  канал.  Мне  хотелось  видеть,  как  живут  сами
венецианцы. Ведь это ужас. Каналы так узки, что можно подать  руку  соседу
напротив.  Вода  в  каналах  пахнет  плесенью,  на   поверхности   плавают
апельсиновые корки и всякий  сор,  который  выбрасывают  из  окон.  Солнце
никогда не заглядывает в эти каменные ущелья. А дети, несчастные дети!  Им
негде порезвиться. Бледные, рахитичные, сидят они на подоконниках,  рискуя
упасть в грязный канал,  и  с  недетской  тоской  смотрят  на  проезжающую
гондолу. Я даже не уверена, умеют ли они ходить.
     - Но что же вам понравилось в Италии?..
     Тут разговор их был прерван самым неожиданным образом:
     - Руки вверх!
     Они  оглянулись  и  увидали  перед  собой  Симпкинса  с  револьвером,
направленным в грудь Гатлинга.
     Сыщик уже давно прислушивался к их разговору, ожидая, не проговорится
ли Гатлинг  о  своем  преступлении.  Убедившись  в  невинности  разговора,
Симпкинс решил выступить в новой  роли  -  "предупредителя  и  пресекателя
преступлений".
     - Мисс Кингман, - начал он напыщенно, - мой  служебный  долг  и  долг
честного  человека  предупредить  вас  об  опасности.  Я  не  могу  больше
допускать эти разговоры наедине. Я должен предупредить вас, мисс  Кингман,
что Гатлинг - опасный преступник. И опасный прежде всего для вас,  женщин.
Он убил молодую леди, опутав ее сначала сетью своего красноречия.  Убил  и
бежал, но был пойман мною, Джимом Симпкинсом, - закончил он и с  гордостью
смотрел на произведенный эффект.
     Нельзя сказать, что эффект получился тот, которого он ожидал.
     Мисс Кингман действительно была смущена, взволнована и оскорблена, но
скорее его неожиданным и грубым вторжением, чем речью.
     А Реджинальд Гатлинг  совсем  не  походил  на  убитого  разоблачением
преступника. С обычным спокойствием он подошел к  Симпкинсу.  Несмотря  на
наведенное дуло,  вырвал  после  короткой  борьбы  и  отбросил  в  сторону
револьвер, тихо сказав:
     - Вам, очевидно, еще мало десяти тысяч  долларов,  обещанных  вам  за
удовольствие некоторых лиц видеть меня посаженным на  электрический  стул.
Только присутствие мисс удерживает меня разделаться с вами по заслугам!
     Ссору прекратила мисс Кингман.
     - Дайте мне слово, - сказала она, подходя к ним и обращаясь больше  к
Симпкинсу, - чтобы подобных сцен не повторялось. Обо мне не  беспокойтесь,
мистер Симпкинс, я не нуждаюсь  в  опеке.  Оставьте  ваши  счеты  до  того
времени, пока мы не сойдем на землю. Здесь нас трое, - только  трое  среди
беспредельного океана. Кто знает, что ждет нас еще  впереди?  Быть  может,
каждый из нас будет необходим для другого в минуту  опасности.  Становится
сыро, солнце зашло. Пора расходиться. Спокойной ночи!
     И они разошлись по своим каютам.



        IV. САРГАССОВО МОРЕ


     Джим Симпкинс спал плохо в эту ночь. Он ворочался на  койке  в  своей
каюте и к чему-то прислушивался. Ему  все  казалось,  что  Гатлинг  где-то
поблизости, подкрадывается, чтобы  расправиться  с  ним,  отомстить,  быть
может убить. Вот чьи-то шаги, где-то скрипнула дверь... Сыщик в ужасе  сел
на койку.
     - Нет, все тихо, - померещилось...  Ой,  черт  возьми,  какая  душная
ночь! И потом - москиты и комары не дают покоя. Откуда могла  взяться  вся
эта крылатая нечисть среди океана? Или я брежу, или мы близко от земли? Не
пойти ли освежиться?
     Симпкинс уже не первую ночь ходил освежаться  в  трюм  парохода,  где
находились запасы консервов и вина.
     Он благополучно добрался до  места,  пробираясь  ощупью  впотьмах  по
знакомым переходам, и уже глотнул хороший глоток рома, как  вдруг  услышал
какой-то странный шорох. В этом лабиринте трудно было  определить,  откуда
слышались эти звуки. У Симпкинса похолодело в груди.
     - Ищет. Нечего сказать, хорошая игра в прятки. Только бы он не  нашел
до утра. А там придется просить заступничества мисс Кингман, - и он  стал,
затаив дыхание, пробираться в дальний угол трюма, почти у  самой  обшивки.
Именно там, за  обшивкой,  вдруг  послышался  шорох,  как  будто  какое-то
неведомое морское чудовище, выплывшее со дна моря, терлось шершавой  кожей
о борт парохода.  Таинственные  звуки  стали  слышнее.  И  вдруг  Симпкинс
почувствовал, как от мягкого толчка колыхнулся весь пароход. Ни волны,  ни
подводные камни не могли произвести такого странного колебания.  Вслед  за
этим толчком последовало еще несколько, вместе с каким-то глухим уханьем.
     Симпкинса охватил ледяной ужас  далеких  животных  предков  человека:
ужас перед неизвестным. Горе тому, кто не сумеет сразу побороть этот ужас:
слепые инстинкты гасят тогда мысль, парализуют волю, самообладание.
     Симпкинс почувствовал, как холодом пахнуло  в  затылок  и  волосы  на
голове поднялись. Ему казалось, что он ощущает напряжение каждого  волоса.
С диким ревом бросился он, спотыкаясь и падая, вверх, на палубу.
     Навстречу ему шел Гатлинг. Симпкинс, забыв  обо  всем,  кроме  страха
перед неизвестным, чуть не бросился в об®ятия того, от которого только что
спасался, как мышь в норе.
     - Что это? - спросил он  каким-то  шипящим  свистом  (нервные  спазмы
сдавили его горло) и схватил Гатлинга за руку.
     - Я знаю не больше вашего... Пароход мягко  качнулся  на  бок,  потом
опустилась носовая часть и вновь  поднялась.  Я  наскоро  оделся  и  вышел
посмотреть.
     Луна ярко освещала часть палубы. Пострадавшая  после  аварии  килевая
часть парохода была погружена в воду,  и  палуба  здесь  лежала  почти  на
уровне воды.
     Симпкинс остался выше,  следя  за  Гатлингом,  который  осмотрел  всю
килевую часть палубы.
     - Странно, странно. Спуститесь же сюда, Симпкинс, не будьте трусом.
     - Благодарю вас, но мне и отсюда хорошо видно.
     - Симпкинс, это вы? Что там случилось?
     - Мисс Кингман, прошу  вас  сойти  сюда,  -  сказал  Гатлинг,  увидав
Вивиану, спускавшуюся вниз по палубе.
     Она подошла к Гатлингу,  а  следом  за  ней  осмелился  спуститься  и
Симпкинс. Присутствие девушки успокоило его.
     - Полюбуйтесь, мисс!
     В ярких лучах луны палуба ярко белела. И на этом белом фоне виднелись
темные пятна и следы, будто какое-то громадное животное вползло на палубу,
сделало полукруг и свалилось  с  правого  борта,  сломав,  как  соломинку,
железные прутья перил.
     - Обратите внимание: это похоже на след от  тяжелого  брюха,  которое
волочилось по палубе. А по бокам - следы лап или, скорее,  плавников.  Нас
посетило какое-то неизвестное чудовище.
     Симпкинсу опять стало страшно, и он незаметно стал пятиться назад  по
покатой палубе.
     -  А  это  что  за  сор?  Какие-то  растения,  очевидно   оставленные
неизвестным посетителем? - И мисс Кингман подняла с пола водоросль.
     Гатлинг  внимательно  осмотрел  водоросль  и  неодобрительно  покачал
головой.
     -  Саргассум,  группы  бурых  водорослей...  Да,  сомнения  нет!  Это
саргассовы водоросли. Вот куда занесло нас. Черт возьми! Дело  приобретает
плохой оборот. Нам надо обсудить положение.
     И все трое  поднялись  на  верхнюю  палубу.  Опасность  сблизила  их.
Симпкинс махнул рукой на свои "права", он понял, что только знания, опыт и
энергия Гатлинга могли спасти их.
     Больше  всего  сыщика  беспокоило  неизвестное   чудовище.   Какой-то
саргассовой водоросли он не придал значения.
     - Что вы думаете,  Гатлинг,  о  нашем  непрошеном  госте?  -  спросил
Симпкинс, когда все уселись на плетеные стулья.
     Гатлинг пожал плечами, продолжая крутить в руке водоросль.
     - Это не спрут, не  акула  и  не  какой-нибудь  другой  из  известных
обитателей  моря...  Возможно,  что  здесь,  в  этом  таинственном  уголке
Атлантического  океана,  живут  неведомые   нам   чудовища,   какие-нибудь
плезиозавры, сохранившиеся от первобытных времен.
     - А вдруг они вылезут из воды и станут преследовать нас?
     - Мы должны быть готовы ко всему. Но, признаюсь,  меня  беспокоят  не
столько неизвестные чудовища, как вот этот листок, - и он  показал  листок
водоросли.
     - Пароход все-таки слишком велик и крепок, даже для этих  неизвестных
гигантов подводного мира. Им не проникнуть и в наши тесные каюты. Наконец,
у нас есть оружие. Но какое оружие может победить вот это? -  и  он  опять
показал на водоросль.
     - Что же страшного в этом ничтожном листке? - спросил Симпкинс.
     - То, что мы попали в область Саргассова  моря,  таинственного  моря,
которое расположено западнее Корво - одного из Азорских островов. Это море
занимает площадь в шесть раз  больше  Германии.  Оно  все  сплошь  покрыто
густым ковром водорослей. "Водоросль" по-испански - "саргасса",  отсюда  и
название моря.
     - Как же это так: море среди океана? - спросила мисс Кингман.
     - Вот этот вопрос не решили еще и сами ученые.
     -  Как  вам  должно  быть   известно,   теплое   течение   Гольфстрим
направляется из проливов Флориды на север к Шпицбергену. Но  на  пути  это
течение  разделяется,  и  один  рукав  возвращается  на  юг,  до  Азорских
островов, идет к западным берегам  Африки  и,  наконец,  описав  полукруг,
возвращается к Антильским островам. Получается теплое кольцо, в котором  и
находится холодная, спокойная вода - Саргассово море. Посмотрите на океан!
     Все оглянулись и были поражены: поверхность океана лежала перед  ними
неподвижной, как стоячий пруд. Ни малейшей волны, движения, плеска. Первые
лучи восходящего солнца осветили это  странное,  застывшее  море,  которое
походило на сплошной ковер зеленовато-бледных водорослей.
     - Не хочу пугать вас, Симпкинс, но  горе  кораблю,  попавшему  в  эту
"банку с водорослями", как назвал Саргассово море Колумб. Винт, если он  у
нас и был бы в исправности, не мог бы работать: он намотал бы водоросли  и
остановился.  Водоросли  задерживают  ход   парусного   судна,   не   дают
возможности и грести. Словом, они цепко держат свою жертву.
     - Что же будет с нами? - спросил Симпкинс.
     - Возможно,  то  же,  что  и  с  другими.  Саргассово  море  называют
кладбищем кораблей. Редко кому удается  выбраться  отсюда.  Если  люди  не
умирают от голода, жажды или желтой лихорадки, они живут, пока  не  утонет
их корабль от тяжести наросших полипов или течи. И море медленно принимает
новую жертву.
     Мисс Кингман слушала внимательно.
     -  Ужасно!  -  прошептала  она,  вглядываясь  в   застывшую   зеленую
поверхность.
     - Мы, во всяком случае, находимся в лучших условиях,  чем  многие  из
наших предшественников. Пароход держится хорошо. Может быть,  нам  удастся
починить течь и выкачать воду. Запасов продуктов хватит для нас  троих  на
несколько лет.
     - Лет! - вскричал Симпкинс, подпрыгнув на стуле.
     - Да, дорогой Симпкинс, возможно,  что  несколько  лет  вам  придется
ожидать обещанной награды. Мужайтесь, Симпкинс.
     - Плевать я хотел на  награду,  только  бы  мне  выбраться  из  этого
проклятого киселя!
     ...Потянулись однообразные, томительные, знойные дни.  Тучи  каких-то
неизвестных насекомых стояли над этим стоячим болотом.  Ночью  москиты  не
давали спать. Иногда туман ложился над морем погребальной пеленой.
     К счастью, на пароходе была хорошая библиотека.  Мисс  Кингман  много
читала. По вечерам все собирались в большом роскошном салоне. Вивиана пела
и играла на рояле. И все чаще  Симпкинс  стал  являться  на  эти  вечерние
собрания с бутылкой вина: с горя он запил.
     Гатлингу пришлось запереть на ключ винные погреба. Симпкинс  пробовал
возражать, но Гатлинг был неумолим.
     - Недостает того, чтобы нам пришлось еще  возиться  с  больным  белой
горячкой. Поймите же, нелепый вы человек, что вы скоро погибнете, если вас
не остановить.
     Симпкинсу пришлось покориться.



        V. В ЦАРСТВЕ МЕРТВЫХ


     Казалось, что пароход стоит  неподвижно.  Но,  по-видимому,  какое-то
медленное течение увлекало его на середину Саргассова моря: все чаще стали
встречаться на пути полусгнившие  и  позеленевшие  обломки  кораблей.  Они
появлялись,  как  мертвецы,  с  обнаженными  "ребрами"  -  шпангоутами   и
сломанными мачтами, некоторое  время  следовали  за  кораблем  и  медленно
уплывали  вдаль.  Ночами  Симпкинса  пугали   "привидения":   из   зеленой
поверхности  моря  появились  вдруг  какие-то  столбы   бледного   тумана,
напоминавшие людей в саванах, и медленно скользили, колыхались и  таяли...
Это вырывались испарения в тех местах, где  в  сплошном  ковре  водорослей
находились "полыньи".
     В одну из лунных  ночей  какой-то  полуразрушенный  бриг  голландской
постройки близко подошел к пароходу. Он был окрашен в черный цвет с  яркой
позолотой. Его мачта и часть бульварков были снесены, брашпиль разбит.
     Со смешанным чувством любопытства и жути  смотрела  Вивиана  на  этот
мертвый корабль. Быть может, это их будущее; настанет время -  их  пароход
будет так же  носиться  по  морю,  не  оживленный  ни  одним  человеческим
существом. И вдруг она вскрикнула:
     - Смотрите, смотрите, Гатлинг!
     Прислонившись к сломанной мачте, там стоял человек в красной шапке. В
лучах яркой луны на темном, почти черном, лице сверкали зубы. Он улыбался,
улыбался во весь рот. У ног его лежала бутылка.
     Сознание, что они не одни, что в этой зеленой пустыне есть  еще  одно
живое человеческое существо, взволновало всех. Симпкинс и  Гатлинг  громко
крикнули и замахали руками.
     Человек в красной шапке, все так же улыбаясь, махнул рукой, но как-то
странно, будто показав что-то позади себя. И рука  сразу  опустилась,  как
плеть. Луна зашла за облако, и  человека  уже  не  стало  видно.  Но  бриг
подплывал все ближе к пароходу.
     Наконец бриг уже почти вплотную  подошел  к  борту  корабля.  В  этот
момент луна взошла и осветила странную и жуткую картину.
     К обломку мачты был привязан скелет. Лохмотья одежды еще  сохранились
на нем. Уцелевшие кости рук болтались на ветру,  но  остальные  уже  давно
выпали из плечевых суставов и  валялись  на  полу  палубы.  Кожа  на  лице
сохранилась,  иссушенная  горячим  солнцем.  На  этом  пергаментном   лице
сверкала улыбка черепа. Полуистлевшая красная шапка покрывала его макушку.
     Один момент, и Гатлинг прыгнул на палубу брига.
     - Что вы делаете, Гатлинг? Бриг может отойти от  парохода.  Тогда  вы
погибли.
     - Не беспокойтесь, мисс, я успею. Здесь есть что-то интересное.
     Гатлинг подбежал к скелету, схватил запечатанную бутылку и прыгнул на
палубу парохода в тот момент, когда бриг отошел уже почти на метр.
     -  Сумасшедший!  -  встретила  Гатлинга  побледневшая  мисс  Кингман,
радуясь его благополучному возвращению.
     - Ну, ради чего в самом деле вы так рисковали?  -  спросила  Вивиана,
глядя на бутылку. - Этого добра у нас достаточно.
     - А  вот  посмотрим.  -  Гатлинг  отбил  горлышко  бутылки  и  извлек
полуистлевший листок синеватой бумаги. Выцветшие, почти  рыжие  буквы  еще
можно было разобрать.
     Очевидно, гусиным пером, со странным росчерком  и  завитушками,  было
написано:
     "Кто бы ты ни был, христианин или неверный, в чьи  руки  попадет  сия
бутылка, прощу и заклинаю тебя исполнить мою  последнюю  волю.  Если  меня
найдешь, после смерти моей, на бриге, возьми деньги,  что  лежат  в  белом
кожаном мешке, в капитанской каюте 50000 гульденов золотом. Из  них  10000
гульденов себе возьми, а 40000 гульденов передай жене моей. Марте Тессель,
в Амстердаме, Морская улица, собственный  дом.  А  если  потонет  бриг,  а
бутылку одну найдешь в море, перешли, ей. Марте Тессель,  жене  моей,  мое
последнее приветствие. Пусть простит меня, если огорчал ее  в  чем...  Все
наши умерли... Весь экипаж до матроса... Кар, Губерт... первые...  Я  один
жив, пока. Неделю... без  пищи...  привяжусь  к  мачте...  кто  заметит...
Прощайте... Густав Тессель. Бриг "Марта", 1713 года. Сентябрь 15 дня".
     Когда Гатлинг кончил читать, наступило молчание.
     - Как это жутко и странно! Мы получили поручение от мертвеца передать
привет его жене, которая уже двести лет как в могиле...  -  и,  вздрогнув,
мисс Кингман добавила: - Сколько ужасных тайн хранит это море!
     - Пятьдесят тысяч гульденов, - думал вслух Симпкинс, провожая глазами
удалявшийся бриг. - Сколько же это будет по курсу на сегодняшнее число?..




         * ЧАСТЬ ВТОРАЯ * 


        I. ТИХАЯ ПРИСТАНЬ


     -  Земля!  Земля!  Мисс  Кингман!  Гатлинг!  Идите  сюда  скорее.  Мы
приближаемся к какой-то гавани. Видны уже верхушки мачт и трубы пароходов.
Вон там. Смотрите туда... левее!
     Гатлинг посмотрел в подзорную трубу.
     - Открытая вами гавань имеет чертовски странный  вид,  Симпкинс.  Эта
"гавань" тянется на много миль: мачты и трубы и опять мачты... Но обратите
внимание: ни одна труба  не  дымит,  а  мачты...  Их  оснастка,  паруса?..
Посмотрите, мисс Кингман, - и Гатлинг передал ей подзорную трубу.
     - Да, это скорее какое-то кладбище кораблей, - воскликнула Вивиана. -
Мачты и трубы изломаны, от парусов остались одни клочья. И потом... где же
земля? Я ничего не понимаю...
     - Нельзя сказать, чтоб и для меня все было понятно, мисс,  -  ответил
Гатлинг, - но, я думаю, что дело обстоит так: в Саргассовом море,  в  этом
стоячем болоте, очевидно, есть свои  течения,  хотя  и  очень  замедленные
водорослями. Очевидно, мы попали в одно из этих течений, которое,  увы,  и
привело нас к этой "тихой  пристани".  Вы  посмотрите,  в  какую  "гавань"
входим мы. Вот кто встречает нас, - и он жестом показал вокруг.
     Чем ближе подходил пароход к необычной гавани, тем  чаще  встречались
на пути печальные обломки кораблей.  Здесь  были  разбитые,  искалеченные,
полусгнившие суда всех  стран  и  народов.  Вот  пирога  из  целого  куска
дерева... А вот один скелет рыбачьего барка: наружная обшивка  обвалилась,
шпангоуты торчали, как обнаженные ребра, и килевая часть походила на рыбий
спинной хребет... Еще дальше виднелись более или менее сохранившиеся суда:
барки, шхуны, тендеры, фрегаты, галеры... Ржавый современный пароход стоял
бок о  бок  с  португальской  каравеллой  шестнадцатого  века.  Она  имела
красивые, изогнутые корабельные линии. Низкий борт возвышался  затейливыми
надстройками на носу и корме. Стержень руля проходил сквозь всю корму,  по
серединам бортов были отверстия  для  весел.  "Санта  Мария"  -  отчетливо
виднелось на борту.
     - Удивительно! - воскликнул Гатлинг. - Почти на таком же  судне  плыл
Колумб, и одна из его каравелл также называлась "Санта Мария", две  другие
- "Пинта" и "Нина". А вот смотрите, - и дальнозоркий Гатлинг  прочитал  на
борту линейного корабля: - "Генри". Дальше,  видите,  трехпалубное  судно:
"Суверен морей" и "1657 год" на его борту. А между ними  колесный  пароход
первой половины девятнадцатого века - не более пятидесяти метров длины.
     Проход  между  судами  становился  все  уже.  Несколько  раз  пароход
останавливался,  натыкаясь  на   крутые   обломки,   наконец   остановился
совершенно, подойдя вплотную к сплошной массе тесно прижатых друг к  другу
кораблей, как бы слившихся в своеобразный остров.
     Спутники молчали. У всех было такое чувство, будто их заживо привезли
на кладбище.
     - Уж  если  судьба  занесла  нас  сюда,  надо  познакомиться  с  этим
необыкновенным островом. Симпкинс! Идем!
     Симпкинс явно был  не  расположен  пускаться  в  экскурсию  по  этому
мрачному кладбищу.
     - Какой смысл? - попытался он уклониться.
     - Будьте же мужчиной, Симпкинс. Кто  знает,  что  таит  в  себе  этот
остров? Может быть, здесь есть и обитатели.
     - Привидения старых голландских мореплавателей?
     - Это мы посмотрим. Во всяком случае, кто бы ни обитал здесь,  лучше,
если мы первые узнаем о них. Этот остров, может стать нашей  могилой,  но,
кто знает, быть может,  здесь  мы  найд