бы
таким  же  образом и со всеми нами.  К счастью,  об этом намерении узнал д-р
Фабиянац, решительно заявивший, что без нас нельзя обойтись.

Из Сисака нас отправили в Загреб,  куда мы прибыли 5 мая 1945 года, а оттуда
санитарным  поездом  выехали  в Словению в направлении Марибора.  Не доезжая
двух перегонов до Марибора, наш поезд был освобожден югославской армией. Два
дня  мы  находились  в  лагере  вместе  с усташами и их семьями.  Мы оказали
содействие нашим властям в аресте Марко  Михалевича,  усташских  прапорщиков
Андрии  Свагуша  и Ивицы Брклячича,  усташского солдата,  бывшего священника
Юрчича,  усташского обер-поручика,  Йозы Стойчича,  д-ра  Шимы  Цвитановича,
полковника  Миховила  Прпича,  усташского сотника Божу Налетича,  усташского
подпоручика Марияна Живановича,  профессора Янича и других, которых я сейчас
не могу вспомнить.

После того как я сообщил о том, что мне довелось пережить в лагере Ясеновац,
расскажу еще о нескольких эпизодах,  фактах ликвидации  узников.  Однажды  в
1944 году,  когда началось уничтожение заключенных в Гранике,  в барак среди
ночи ворвался усташский унтер-офицер Никола Брачич и  вызвал  двух  узников:
Леона  Папо  из  Брезы и Рафо Алтарца из Загреба.  Леон Папо противился,  не
хотел идти. Тогда на помощь Николе Брачичу прибежали усташские унтер-офицеры
Миле  Судар-младший  и  Лука  Чоп.  По рассказам заключенных,  Никола Брачич
заколол Леона Папо тут же,  на месте.  Был убит и Рафо Алтарец, правда, я не
знаю как, но с того времени в лагере его никто не видел.

Осенью 1943   года   Златко   Коларич,  усташский  оберпоручик  из  Загреба,
заподозрил,  что Спасое Йованович,  заключенный,  бывший у него в услужении,
крадет у него сигареты.  В связи с этим усташский прапорщик Никола Хирбергер
провел дознание.  Он бил Спасое Йовановича,  а затем заставил его проглотить
три револьверных патрона,  после чего у нею появились сильные боли в животе.
Он обратился  за  помощью  к  врачам,  которые  помогли  ему.  Погиб  Спасое
Йованович в 1944 году в Гранике.

В лагере на молочном заводе работал Каймакович из Биелины,  очень порядочный
человек.  Однажды летом 1943 года он взял 150-200 граммов масла и около  400
граммов хлеба, чтобы передать заключенным из барака, находившегося напротив.
Однако его поймал Ивица Брклячич, комендант лагеря. Он построил всех узников
и вывел Каймаковича,  закованного в кандалы,  перед строем. Брклячич зачитал
обвинительный приговор,  присуждавший его к 50 ударам плетью.  При  этом  он
сказал:

- Сам будешь считать, а если собьешься, начнем сначала.

Брклячич, выбрав наиболее крепкого узника, плотника из Загорья, приказал ему
исполнить приговор.  Каймаковича раздели до трусов.  Брклячич велел плотнику
бить,  не жалея силы,  иначе он сам будет расстрелян на месте. Плотник начал
избивать Каймаковича плетью из воловьих жил. После седьмого удара Каймакович
взмолился:

- Лучше расстреляйте меня!

Брклячич ответил:

- Нет, расстреливать тебя мы не будем.

Истязание продолжалось до 50 ударов.  Чтобы Каймаковичу было больнее, Никола
Кишбергер,  усташский прапорщик,  зажал его голову  между  своими  коленями.
После этого Каймакович был на три дня брошен в тюрьму, а потом его заставили
выполнять тяжелую физическую работу.  Вынесенные Каймаковичем масло  и  хлеб
усташ демонстративно отдал в качестве вознаграждения плотнику,  приводившему
в исполнение приговор.  Каймакович был убит перед  строем  в  1943  году,  в
первой группе, о чем я уже рассказал ранее.

Каймакович остался для меня светлым воспоминанием,  так как он много помогал
заключенным, особенно больным.

Осенью 1944  года  усташи  арестовали  Финци  Морица,  родом   из   Сараева,
заключенного, работавшего на АТС в Ясеноваце. Его так сильно били всю ночь в
коридоре  тюрьмы,  что  крики  были   слышны   в   наших   бараках.   Усташи
распространили  слух,  что  он  намеревался  взорвать  АТС.  Но  это было их
выдумкой,  так как в  противном  случае  они  искали  бы  его  сообщников  и
следствие  длилось бы дольше.  Поскольку утром Финци уже не было видно,  его
наверняка после пыток убили".

Характеризуя лагерь  в   Ясеноваце,   Хорватская   комиссия   по   выявлению
преступлений   оккупантов   и   их   пособников   отмечает  в  своем  отчете
"Преступления в лагере Ясеновац" ј 4547/45 от 15 ноября 1945 года следующее:

"Руководители усташской террористической организации еще до своего появления
в  Югославии  хорошо  знали,  что они не имеют опоры в народных массах и что
удержаться у власти они смогут только с помощью террора.  Прибыв в Югославию
на  фашистских  штыках  после  ее  краха  с  небольшой  группой головорезов,
содержавшихся и обучавшихся еще до войны  на  деньги  фашистов  в  различных
центрах  по  подготовке  террористических  банд,  они сразу же с первых дней
оккупации, под покровительством германских и итальянских войск и опираясь на
их активную помощь,  стали проводить в соответствии с заранее подготовленным
планом  аресты,   массовые   и   единичные   убийства   сербов,   евреев   и
придерживавшихся прогрессивных взглядов хорватов.

Руководствуясь расистской  теорией  о  чистоте  расы и нации,  они поставили
своей  задачей  уничтожение  в  Хорватии   всех   сербов,   евреев,   цыган;
одновременно  они  решили  уничтожить  всех хорватов,  которые так или иначе
придерживались антифашистских взглядов".

Среди общего количества жертв по числу убитых с высокой степенью жестокости,
унижения и террора узников - мужчин,  женщин и детей - первое место занимают
сербы,   затем   евреи,   цыгане   и   сами   хорваты   (Доклад  югославской
государственной  комиссии  по  выявлению  преступлений   оккупантов   и   их
пособников,  К.  Д.,  ј  2697/52-2 от 16 января 1946 года).  Что же касается
изощренности  применявшихся  пыток,  способов  убийств,  других   нацистских
приемов  ликвидации  узников,  то  лагерю  в  Ясеноваце принадлежало одно из
первых мест.  Он пользовался зловещей известностью не только в нашей стране,
но  и  в  Европе  в целом.  Это подтверждает и упомянутый доклад югославской
государственной  комиссии  по  выявлению  преступлений   оккупантов   и   их
пособников, в котором говорится, в частности, следующее:

"По степени жестокости внутреннего режима и по количеству жертв этот  лагерь
пыток  и  смерти относится к числу наиболее страшных лагерей нацизма,  какие
только имелись во время этой войны.

Лагерь в Ясеноваце стал синонимом самых чудовищных зверств,  совершенных  за
время четырехлетнего владычества усташей.

Усташи доставляли в Ясеновац большие партии мужчин, женщин, а также детей из
Срема,  Славонии,  Боснии  и  других  районов  страны  с  целью  ликвидации.
Непрерывным  потоком  стекались заключенные,  в том числе узники из соседних
лагерей, в Ясеновац, где их без суда и следствия тут же уничтожали".

Приведя показания свидетелей,  а также прочие доказательства, подтверждающие
совершенные  усташами преступления,  югославская государственная комиссия по
выявлению  преступлений  оккупантов  и  их   пособников   в   своем   отчете
подчеркивала:

"Совершение убийства   в  лагере  оформлялось  протоколами,  один  экземпляр
которых  направлялся  общинной   управе   города   Ясеновац.   Как   показал
делопроизводитель  этой общины Милан Дуземлич,  из этих протоколов явствует,
что до конца 1943 года в этом лагере было убито по  меньшей  мере  600  тыс.
человек. Жертвы сжигались в специально переоборудованной для этих целей печи
для обжига кирпича,  расположенной на территории лагеря кирпичного завода, В
большинстве  случаев сжигали трупы убитых.  Но усташи различными садистскими
способами сжигали и полуживых,  и живых людей. Сжигание проводилось также на
кострах, в ямах, для чего использовался уголь. Типичным способом уничтожения
узников в этом лагере являются массовые убийства заключенных на берегу Савы,
где  им  сначала  разбивали головы кувалдой или железным прутом,  после чего
сбрасывали в реку. Как подтверждение этого следует рассматривать всплывавшие
в течение ряда лет в Саве трупы.

Широко практиковалась  резня,  расстрел  же  применялся реже.  Многие жертвы
лишились жизни вследствие жестокого лагерного режима,  избиений,  отравления
бензином  и  нефтью,  которые узники пили по приказу усташей.  Большое число
жертв избавилось от мук, совершив самоубийства.

Ввиду того,  что эта часть Югославии была освобождена только в  самом  конце
войны,   следствие   еще  ведется.  Поэтому  первые  данные,  полученные  от
хорватской комиссии по выявлению преступлений оккупантов  и  их  пособников,
представляют  собой результат лишь небольшой части огромного обрабатываемого
ею материала.

Это сообщение югославской государственной комиссии по выявлению преступлений
оккупантов и их пособников было передано в качестве обвинительного материала
Международному военному грибуналу в Нюрнберге.

Считается, что  за  время  существования  лагеря,  до 1945 года,  в нем было
уничтожено  более  700  тыс.  человек.  По  этому  вопросу  в  "Энциклопедии
Югославии"  (издание Лексикографического института ФНРЮ,  Загреб,  1960 год)
говорится, в частности, следующее:

"Поскольку при   эвакуации  лагеря  усташи  уничтожили  все,  что  могло  бы
послужить в качестве  доказательства  совершенных  преступлений,  то  точное
число  жертв  в  лагере Ясеновац установить не представляется возможным.  По
оценке,  основывающейся  на   показаниях   оставшихся   в   живых   узников,
сохранившихся документах и признаниях усташских преступников,  орудовавших в
лагере Ясеновац,  общее количество уничтоженных в нем узников превышает  700
тыс. человек".

Под управлением Ясеноваца находились лагеря, обозначавшиеся римскими цифрами
- от I до V:  Крапье,  Брочице,  "кирпичный  завод",  "кожевенный  завод"  и
Стара-Градишка.  Их непосредственным организатором и главным комендантом был
Векослав Лубурич (Макс), которого сами немцы характеризуют так:

"... отъявленный  садист,   нервнобольной   человек,   патологический   тип,
послушное и готовое на все орудие поглавника, политически активен, инициатор
и исполнитель кровавых расправ в Хорватии".

15 ноября 1941 года было уничтожено около 8 тыс. заключенных. На суде в 1945
году Любо Милош, один из самых жестоких усташских преступников, сказал:

"В Ясеновац меня направили в середине октября 1941 года по приказу  Лубурича
с тем,  чтобы вместе с усташским поручиком Брклячичем создать там лагерь-III
и организовать использование рабочей силы узников.  Прежде  чем  вступить  в
должность,  я  провел  перепись  заключенных  в  лагерях  Брочице  и Крапье.
Полагаю,  что  тогда  в  этих  двух  лагерях  находилось  около  4-5   тысяч
заключенных. Однако, когда был создан лагерь-III ("кирпичный завод"), в него
было доставлено еще около 3 тыс. человек, и все они были уничтожены. Из всей
этой  группы  в  связи  с  бунтом  заключенных  из-за скудного питания лично
Лубуричем было расстреляно 80-100 узников.  Я присутствовал при этом. Первых
двух узников Лубурич на глазах у заключенных зарезал ножом,  сказав, что так
будет  с  каждым,  кто  попытается  бунтовать  или  бежать,  после  чего  он
перестрелял  других  из  пистолета.  Кто  должен  нести  ответственность  за
уничтожение остальных 1 или 2 тыс.  заключенных,  я не знаю, возможно, Йосип
Маталия, по прозвищу Хаджия, или начальники лагерей, усташи-репатрианты Иван
Рако и Анте Марич".

Об этих  убийствах  в  докладе хорватской комиссии по выявлению преступлений
оккупантов и их  пособников  (разделы  III,  IX  и  X,  страницы  50  и  51)
говорится, в частности, следующее:

"В течение  всего 1942 года на поездах,  на грузовиках или пешком в Ясеновац
прибывали большие партии мужчин,  женщин и детей,  которых усташи,  даже  не
заводя  в  лагерь,  сразу  же  переправляли  через Саву близ Ясеноваца и там
уничтожали - в Градине,  Уштице или других местах.  Свидетели Хершак  Йосип,
Словенац Рудольф,  Бедненец Славко, Данон Якоб - все из Загреба, Матас Павао
из Трстеника, Брейер Ото из Беловара и Тот Людевит из Гарешницы подтверждают
совершение следующих массовых преступлений в 1942 году:

а) в  один из дней (дата не установлена) усташи уничтожили в Градине большую
группу крестьян, прибывших из Славонии (около 8 тыс. человек);

б) вскоре после этого они уничтожили группу  людей  около  7  тыс.  человек,
арестованных в районе Козары;

в) усташами  была  уничтожена  в  Градине  большая  группа  евреев с детьми,
прибывших из женского лагеря в Джаково".

ЗЛАТКО БЛУМШЕЙН:

"Примерно 20 января 1942 года усташи пригнали около 200 сербских крестьян из
разных районов Славонии и избивали их в лагере тупыми предметами  в  течение
часа.  Крестьяне кричали, корчились от боли, многие из них скончались. Затем
усташи подогнали несколько машин,  побросали  в  кузов  живых  и  мертвых  и
вывезли за пределы лагеря, как они говорили, на "кладбище за лагерем". Здесь
их - и живых,  и мертвых,- выбросили из машин  и  начали  топтать  сапогами.
Когда  всех  добили,  сняли с них одежду и обувь,  а трупы свалили в большую
общую могилу.  Я знаю,  что этим избиением руководил Милош Любо,  а помогали
ему Йосип Матиевич и Илия Саблич".

Первым комендантом ясеновацкого лагеря-III ("кирпичный завод") был усташский
поручик Йосип Матиевич.  На этой должности сменилось  затем  много  кровавых
злодеев  во  главе  с Векославом Лубуричем (Максом) и Любо Милошем.  В числе
других эту должность занимали:  Ивица  Маткович,  затем  печально  известный
католический   монах   Мирослав   Филипович-Майсторович,   Ивица   Брклячич,
построивший крематорий инженер Хинко Пицилли,  который был после Любо Милоша
распорядителем  работ  в  Ясеноваце,  а  позднее - комендантом лагеря до его
окончательной эвакуации в 1945 году.

О том,  как  уничтожались  заключенные  в  ясеновацком  лагере,  Любо  Милош
рассказал на суде следующее:

"Численность заключенных лагеря Ясеновац постоянно поддерживалась на  уровне
около 3 тыс.  человек.  Что в таком случае делали с остальными? Прежде всего
хочу напомнить,  что в лагерь Ясеновац поступало два вида заключенных: те из
них,  кто  прибывал  по решению полицейских управлений жупаний,  вносились в
картотеку лагеря;  на заключенных же,  ссылавшихся сюда без  соответствующих
решений,  вообще не заводили карточку.  А таких фактически было больше, и их
сразу же увозили в специально отведенные места и там уничтожали.  Среди тех,
кто  прибывал  согласно  решению,  были осужденные на различные сроки - от б
месяцев до 3 лет.  Осужденные на срок до 3 лет также в  большинстве  случаев
сразу  же  уничтожались.  На  этот  счет  имелось  соответствующее  указание
Лубурича. Такое распоряжение Лубурич получил от Дидо Кватерника и Павелича.

Когда количество узников в лагере Ясеновац увеличивалось в связи с прибытием
новых  заключенных,  принималось  решение  о  безоговорочном  сокращении  их
количества,  в первую очередь за счет престарелых, слабых и больных узников.
Порядок был таков: по прибытии отдельных партий заключенных в Ясеновац вагон
с ними шел на территорию лагеря;  не выпуская  узников  из  вагонов,  усташи
спустя некоторое время отправляли их к месту ликвидации. Уничтожение узников
в большинстве случаев проводилось ночью,  но я вспоминаю несколько  случаев,
когда эта акция осуществлялась и днем,  группами по 100-300 человек или даже
больше. В ходе массовых убийств было уничтожено 1500 человек. Вначале узники
прибывали в лагерь партиями довольно редко, в среднем раз в неделю. Позднее,
с начала весны 1942 года стали поступать большие группы 2-3 раза в неделю, а
были случаи, когда узники прибывали ежедневно несколько дней подряд. Все эти
партии,  о  которых  я  сейчас  говорю,  поступали  в  лагерь  без   решения
полицейских управлений жупаний,  и заключенных немедленно отправляли к месту
ликвидации.  Общее  количество  уничтоженных  узников  ясеновацкого  лагеря,
размещавшегося  в "кирпичном заводе" и на прилегающей к нему территории,  ни
за время  моего  руководства  им,  ни  за  все  время  существования  лагеря
Ясеновац,  не  мог  бы  назвать ни я,  ни кто-либо другой,  так как узников,
направлявшихся на ликвидацию,  никто,  нигде,  никогда не фиксировал,  ни  в
каких  книгах  не  регистрировал.  Это  делалось  сознательно,  чтобы скрыть
количество уничтоженных людей.

Заключенных, поступавших в лагерь по решению полицейских управлений жупаний,
заносили  в  лагерную  картотеку,  в  регистрационные  книги и определяли на
работу в том же лагере.

Такие заключенные  прибывали  гораздо  реже,  их  направляли  в  специальных
составах,  например,  с  середины октября 1941 и до конца мая 1942 года,  то
есть  в  период,  когда  я  находился  в  лагере.  Таких  зарегистрированных
заключенных, по моим подсчетам, было ликвидировано около 5 тыс. человек.

Я не  знаю  подробностей  того,  как  проходили  первые  массовые убийства в
лагерях Брочице и Крапье. Ликвидации же, которые имели место позже в лагере,
размещавшемся  в  кирпичном  заводе,  производились  в  течение  1941 года в
основном вблизи самого лагеря,  на территории,  находившейся рядом с  шоссе,
ведущим   на  Кошутарицу,  примерно  в  500  метрах  от  лагеря.  Ликвидации
производил Маткович или,  по его приказу,  прапорщик Матиевич. Несколько раз
это происходило днем,  и я,  находясь неподалеку,  видел, что узников в ряде
случаев расстреливали из пистолетов,  но главным образом  убивали  кувалдами
или  топорами.  Таким  же образом действовали и ночью,  с той разницей,  что
ночью пистолет не применялся. Бывало, что узников вырезали ножами...

В начале 1942 года поручик Станиша Василь уничтожил 800  сербов.  Переправив
их через Саву, он убил их, трупы побросал в дома и хозяйственные постройки в
Градине, а затем поджег их. После этого все массовые операции по уничтожению
узников совершались в Градине. Цыган ликвидировали главным образом в Уштице.
Я знаю,  что во время  моего  пребывания  в  лагере  еще  одна  группа  была
уничтожена где-то около лагеря Брочице.  Тогда за несколько дней до прибытия
международной комиссии было убито около 200  тяжелобольных,  находившихся  в
больнице.  Это случилось,  когда я находился там, но знаю, что и после моего
отъезда заключенных уничтожали на том берегу Савы, в селах Млака и Ябланац.

В начале апреля 1945 года Лубурич направил меня и обер-поручика Динко Шакича
в  Ясеновац  с  заданием  организовать  вместе  с Пицилли уничтожение следов
массовых убийств, совершенных на территории Ясеноваца в период существования
"НГХ".  Поскольку мне не были известны все места захоронений, осуществленных
после   массовых   ликвидации,   Лубурич   направил   в   Ясеновац    монаха
Филиповича-Майсторовича  и  сотника  Пудича по прозвищу Паралич.  В то время
начальником гарнизона был полковник Яков Джал.  Он приказал  Майсторовичу  и
Пудичу ликвидировать следы преступлений.  Я знаю, что они разожгли в Градине
три костра,  полив  предварительно  бензином  извлеченные  из  земли  трупы,
бросали  их  в огонь и сжигали.  Я несколько раз вместе с полковником Джалом
присутствовал при этом и видел,  как эту работу выполняли заключенные,  а на
расстоянии  50-100  метров  находилась усиленная усташская охрана.  Они же -
Майсторович и Пудич - сжигали трупы и в Уштице,  где ранее уничтожали цыган.
В  то  время  там стоял жуткий смрад от разлагавшихся трупов,  а также от их
сжигания.  Кажется,  трупы сжигали и около лагеря,  и  на  территории  возле
Кошутарицы,  но  я  этого  точно не знаю.  Последних узников лагеря Ясеновац
уничтожали следующим образом:  их привозили к Саве, к месту причала парома и
судов,  убивали ударом железного прута в затылок,  затем каждому привязывали
тяжелый железный груз,  вывозили на пароходе на середину реки и сбрасывали в
воду.  Этим  занимался  полковник  Пицилли  со  своей группой.  Я знаю,  что
количество заключенных достигало несколько тысяч, но точную цифру назвать не
могу,  так  к