ки-Подайици, 20 - из села Св.
Джурац, 42 - из села Подравска-Мославина, 46 - из села Радиковац.

В период  с  середины  апреля  и  до  начала октября 1942 года по приказу А.
Артуковича о заключении в концлагеря и уничтожении в них абсолютно  невинных
людей,  граждан  Югославии  (хорватов,  сербов,  евреев и др.),  в том числе
женщин,  несовершеннолетних  детей,  стариков,  а  также  священнослужителей
разных  вероисповеданий,  было брошено в застенки концлагерей более 200 тыс.
человек,  которых уничтожили, а их имущество конфисковали. По его приказам в
концлагерях были совершены,  в частности,  следующие убийства детей в лагере
Джаковац:  Аницы Рахан из Сараева, трех месяцев; Саломона Кабило из Сараева,
шести месяцев;  Гиты Маэстро, одного года; Ленчика Маэстро, неустановленного
возраста;  Мориса Маэстро,  десяти месяцев;  Якицы Коэна,  одного года; Леви
Коэна,  двух лет;  Анны Калдерок из Сараева, полутора лет; Рафаэля Атиаса из
Сараева, десяти месяцев; Изи Папо из Сараева, одного года; Миды Пано, одного
года;  Йозефа Клайна из Сараева,  двух лет; Йозефа Мацаро из Сараева, одного
года...  К этому перечню следует добавить и 2 тыс.  детей,  чьи  фамилии  не
установлены,  которые были удушены в газовых камерах в августе 1942 года. Не
удалось также установить фамилии 25 тыс.  детей,  уничтоженных в  концлагере
Стара-Градишка,  первоначально  находившихся  в лагерях Лобоград,  Ябланац и
Млака (что около Ясеноваца),  Острица, Сисак, Ястребарско и Горня-Риека. Эти
дети  были  умерщвлены  голодом,  пытками,  посредством  добавления  в  пищу
каустической соды,  заражения инфекционными болезнями, о чем подробнее будет
рассказано ниже.

Остальные -  около 1500 женщин и детей,  чьи фамилии установить не удалось,-
были узниками концлагеря Джаково.  Когда этот лагерь был ликвидирован,  люди
были  перемещены  в Ясеновац и там уничтожены.  В их числе:  47 православных
священников,  среди которых - Милан Божич,  преподаватель закона божьего  из
Сараева;  Богдан  Лалич,  священник  из  Сараева;  Джуро Алагич,  приходский
священник из Горня-Дубравы;  Йован Зец, приходский священник из села Возуце;
епископ Сава Трлаич; Йован Биегович, преподаватель закона божьего из Бихача;
Никола Бугонович,  приходский священник из села Дони-Ланац;  Данило  Бракус,
приходский священник из села Биело-Поле; Петар Вучинич, член церковного суда
из Плашко;  Милан Диклич, приходский священник из Косинье; Милан Докманович,
приходский  священник  из  Плашко;  Милойко  Дошен,  приходский священник из
Почителя  (район   Госпича);   Владимир   Дуич,   приходский   священник   и
представитель  архиепископата  из Српска-Моравице;  Милан Джукич,  секретарь
епископата.  Было также уничтожено 48 раввинов  и  преподавателей  еврейской
религии,  среди которых - д-р Дойчен, раввин из Лудбрега (около 70 лет); д-р
Симон Унгар,  раввин из Осиека (около 60 лет);  Хинко Гринвальд,  раввин  из
ПодравскаСлатины (около 95 лет);  Илия Гринвальд,  раввин из Чаковеца (около
56 лет); Мирослав Фрайбергер, раввин из Загреба (около 40 лет); д-р М. Хайс,
раввин  из  Сисака  (около  60 лет);  д-р Рудольф Клих,  раввин из Вараждина
(около 70 лет);  д-р М.  Койн, раввин из Копривницы (около 58 лет)... Список
преступлений  Андрия  Артуковича,  за  которые он несет прямую или косвенную
ответственность,  как усташ и министр "НГХ", как законодатель, заполняет все
судебное   обвинение,   каждая   его  строчка  свидетельствует  о  множестве
загубленных жизней.

Хорватская комиссия по выявлению преступлений оккупантов  и  их  пособников,
проведя    предварительное    расследование,    подготовила    исчерпывающий
документальный анализ под ј F-3371 всех преступлений Андрия Артуковича,  что
дает основание утверждать, что он является самым крупным преступником.

Не менее  важны  и  факты,  выявленные краевой комиссией Воеводины,  которые
обобщены в документе под ј F-5767 от 4 июля 1946 года.  Хорватская  комиссия
составила  список 21 преступления,  в которых самым непосредственным образом
виновен Артукович.  В этом документе,  в частности,  говорится,  что министр
внутренних дел "НГХ" совершил следующие преступления:

"I. Присвоение имущества всех содержавшихся в заключении лиц в период с 1941
по 1945 год в лагере Ясеновац; пытки и убийства заключенных.

2. Умерщвление узников лагеря Ясеновац голодом в течение 1941-1945 годов.

3. Уничтожение узников  в  лагере  Ясеновац  в  течение  1941-1945  годов  в
результате  изнурительного  труда  в  каменоломне,  в  лесу,  в поместье,  в
различных  мастерских  лагеря  Ясеновац.  Во  время  работ  усташи  избивали
узников, а ослабевших убивали.

4. Ликвидация старых и больных узников лагеря Ясеновац с ноября 1941 до 1945
года; в Градине таким образом было уничтожено несколько тысяч заключенных.

5. В октябре 1941 года убийство  85  узников  лагеря  Крапье,  расстрелянных
Максом Лубуричем за то, что они требовали улучшения питания.

6. 15  ноября  1941  года  расстрел  узников  в  лагере  ј  1 (Крапье) общей
численностью около 300 человек.

7. 15 ноября 1941 года ликвидация 500-800 узников.

8. 23 декабря 1941 года расстрел Любой Милошем 25 узников в лагере  Ясеновац
в  качестве  наказания  за  нападение  одного  из  заключенных на усташского
солдата.

9. 24 декабря 1941 года убийство Любой Милошем и другими усташами около  800
узников молотками в непосредственной близости от лагеря Ясеновац.

10. 25  декабря  1941  года  убийство  Любой  Милошем  и Йоцой Матиевичем 45
православных узников, доставленных в лагерь Ясеновац.

11. В период с ноября 1941 года  по  февраль  1942  года  убийство  усташами
вблизи  Кошутарицы  узников из Срема,  Боснии и Славонии (от 40 до 50 тысяч)
топорами.

12. Январь 1942 года.  Смерть около 300 узников в больнице лагеря Ясеновац в
результате нанесения ударов ножами и дубинками по голове.

13. Февраль  1942  года.  Расстрел  Ивицей  Матковичем  5  узников  в лагере
Ясеновац за то, что они пытались выкопать картофель.

14. Убийство усташами в период между 3 и 6 марта 1942 года 72 узников лагеря
Ясеновац во время строительства кухни.

15. Январь  1942  года.  Убийство 56 узников в лагере Ясеновац,  совершенное
железными лопатами Любой Милошем и другими усташами;

16. 1  февраля  1942  года.  Ликвидация  Юсичем  Муйей  и  другими  усташами
доставленных  в  лагерь  Ясеновац  крестьян  (от  400  до  500  человек)  из
окрестностей села Млака возле Глины.

17. Ликвидация в период с февраля до конца мая  1942  года  неустановленного
числа мужчин, женщин и детей, сожженных усташами в печи.

18. Убийство в период с весны до августа 1942  года  цыган,  узников  лагеря
Ясеновац,  общей  численностью  около  40 тыс.  человек и других заключенных
(количество  неизвестно),  совершенное  усташами  в  Градине  и   Уштице   с
использованием молотков и ножей.

19. Ликвидация  усташами  нескольких   тысяч   мужчин,   женщин   и   детей,
доставлявшихся  в  лагерь  Ясеновац  в  период с весны до поздней осени 1942
года, в Градине и окрестностях Ясеноваца.

20. Летом 1943 года по  распоряжению  Марко  Павловича  и  Йовицы  Брклячича
заключенных  лагеря  Ясеновац  при  выходе  на  работу  за его пределы стали
заковывать в цепи.  Питание было  сокращено  на  10%,  ухудшилось  обращение
усташей с узниками,  участились случаи их избиения,  вследствие чего погибло
около 50 заключенных.

21. Издевательство над 15 пленными партизанами из Далмации в лагере Ясеновац
летом  1943  года,  избиение их дубинами,  в результате чего трое умерло,  а
остальные надолго попали в больницу.  Преступление совершили 10  усташей  из
1-й сотни..."

Решение комиссии   Воеводины  по  выявлению  преступлений  оккупантов  и  их
пособников,  которое  относится  также  и  к  Андрию  Артуковичу,  выдвигает
следующие   обвинения   в   разделе   "Краткое   описание   и   квалификация
преступления", "Массовые преступления":

1) убийства и резня - систематический террор;

2) убийство заложников;

3) истязание гражданского населения;

4) изнасилования;

5) интернирование граждан и их содержание в нечеловеческих условиях;

6) преднамеренное разорение населения и уничтожение недвижимого имущества;

7) мародерство.

Далее в документе следует указание: "Подробности смотри в решении комиссии F
ј 1224". Эти подробности повергают в ужас.

Самыми страшными  орудиями  власти  в  "НГХ"  были:  выездной  полевой  суд,
расстрел   заложников   и   заключение   в  лагеря.  Именно  они  определяли
законодательство в "НГХ" в том виде,  в каком оно было  задумано  Павеличем,
Артуковичем, Будаком, Пуком...

Выездной полевой   суд.   Предшественниками  выездного  полевого  суда  были
созданные в те годы чрезвычайный народный суд и полевой суд.

Чрезвычайный народный суд был создан  в  соответствии  с  законом  о  защите
народа  и  государства от 17 апреля 1941 года для рассмотрения преступлений,
связанных с государственной изменой. Закон от 17 мая 1942 года об учреждении
полевых   судов  предоставил  право  министру  юстиции  (в  ту  пору  Андрию
Артуковичу) по своему усмотрению учреждать полевые суды, которые должны были
судить  лиц,  обвинявшихся  в совершении уголовных дел по статьям 154 и 167,
параграф 3, статьям 188, 191, 201, параграфы 1 и 2, а также статьям 206, 207
и 326-328 уголовного кодекса Югославии.

Эти суды  не оправдали ожиданий,  поэтому 24 июня 1942 года был принят закон
об учреждении  выездного  полевого  суда.  К  компетенции  этого  суда  были
отнесены все преступления, которые рассматривались и полевым судом, а именно
уголовные дела,  предусмотренные статьями 91-98а,  108, 128 и 307 уголовного
кодекса Югославии.

Закон о  выездном  полевом  суде дополнялся позднее законами от 26,  27 и 28
июня,  5 и 10 июля,  22 сентября и 12 декабря 1942 года,  которые  расширяли
полномочия  этого суда.  Выездной полевой суд рассматривал и дела по статьям
225-241 уголовного кодекса.

За нарушение вышеперечисленных статей предусматривалось лишь одно  наказание
-  смертная  казнь.  Только принятым позже законом от 12 декабря 1942 года ј
CDLII-1227 было сделано исключение в отношении  хозяйственных  преступлений,
что  нисколько  не изменило характер разбирательства дел,  рассматривавшихся
этим судом.

Расстрел заложников. Этот вид преступления особенно широко был использован в
"Акции Виктора Томича",  результатом которой было огромное количество жертв.
Закон от 2 октября 1941 года N ССС XXXI-1680 предписывал образ действий "при
коммунистическом   нападении   в   случае,  если  виновник  не  сдается".  В
соответствии с его статьями, в случае "коммунистического нападения" на жизнь
и  имущество  граждан,  в  ходе которого погибнет одно или несколько лиц,  а
виновник не будет найден  в  течение  10  дней,  управление  по  поддержанию
общественного  порядка  и  безопасности  может  распорядиться расстрелять по
десять  человек  за  каждого  погибшего   из   числа   выявленных   полицией
коммунистов. Этот закон легализовал убийство невинных людей, не причастных к
совершению той или иной акции.

Возложение ответственности  на  какое-либо  лицо  лишь  на   основании   его
принадлежности  к  организации,  членом  которой является тот,  кто совершил
определенную    акцию,    противоречит    основным    принципам    уголовной
ответственности,   в  соответствии  с  которыми  наказанию  подлежат,  кроме
исполнителя, только подстрекатели и пособники.

Заключение в лагеря производилось в соответствии с двумя законами: законом о
направлении  ненадежных  и  опасных  лиц  для  принудительного  пребывания в
концентрационные и трудовые лагеря от 25 ноября 1941 года ј СС XXVII-2098  и
законом   о   предотвращении   наказуемых   насильственных  действий  против
государства,  отдельных лиц или имущества от 20 июля 1942 года ј СС IX-1779,
измененным и дополненным законоположением от 3 августа 1942 года за ј CCXV.

Первый закон предписывает, что ненадежные люди, представляющие опасность для
общественного порядка и безопасности и способные поставить под угрозу мир  и
спокойствие   хорватского   народа  или  завоевания  освободительной  борьбы
усташского движения,  могут быть принудительно направлены в концентрационные
или  трудовые  лагеря,  которые  уполномочена  создать  усташская  надзорная
служба.

Второй закон,  в который были внесены дополнения и изменения спустя всего 14
дней   после   его   принятия,   предписывает   принудительно  направлять  в
концентрационные и трудовые лагеря следующих  лиц:  жен,  родителей,  детей,
братьев,  сестер,  проживающих  вместе с лицами,  нарушившими в одиночку или
сообща с вооруженными  группами  общественный  порядок  и  безопасность  или
поставившими   под  угрозу  мир  и  спокойствие  "хорватского  народа",  или
осуществившими  иное  уголовно  наказуемое   деяние,   направленное   против
государства, отдельных лиц, имущества, или же бежавших из дома.

Решение о   направлении   таких  лиц  в  концентрационные  лагеря  принимает
усташская надзорная служба.  Органы управления  и  самоуправления,  а  также
усташские учреждения выявляют лиц, угрожающих безопасности, членов их семей,
а также сообщников.

То обстоятельство,  что организация лагерей и управление ими  были  поручены
усташам,  дало  им  возможность  преследовать  всех неугодных;  они могли их
арестовывать, пытать и уничтожать. Создание выездных полевых судов, введение
практики  расстрела  заложников,  заключение  в лагеря - являются уголовными
преступлениями лиц,  узурпировавших власть в "НГХ" и присвоивших себе  право
от имени хорватского народа издавать законы.

Закон о  создании  выездных  полевых  судов  подписали Анте Павелич,  Андрие
Артукович и Мирко Пук.  Закон о заключении в лагеря подписали Анте  Павелич,
Мирко   Пук,  Андрие  Артукович  и  Владимир  Кошак.  Все  они  -  создатели
вышеназванных преступных законов,  с помощью которых уничтожена часть нашего
народа.

Поскольку А.  Артукович  подписал  упомянутые законы,  тем самым он совершил
уголовное преступление по ст.  3,  параграф I,  пункт 3, закона об уголовных
преступлениях   против   народа   и   государства,   за   что  должен  нести
ответственность.

В качестве доказательства вкратце  приводим  анализ  массовых  преступлений,
озаглавленный  "Акция  Виктора  Томича"  и  "Выездной  полевой  суд в Среме"
(Сремский краевой архив, инвентарный ј 22250).

О каких тюрьмах, судах и убитых заложниках идет речь?

Одна из самых  страшных  усташских  тюрем  находилась  в  Загребе  на  улице
Рачкого,  9.  Большое  количество  заключенных после пыток было уничтожено в
самой тюрьме или на месте массовых убийств в Максимире.

СЛАВКО РАДЕЛЬ рассказывает об этом:

"...Каждый раз,  когда в Загребе совершалось какое-либо покушение,  например
на почте или в ботаническом саду,  сразу же после этого проводились аресты и
уничтожение заложников. В газетах сообщалось, что их судил полевой суд, но в
действительности никакого суда не было.  Таким образом, в Загребе было убито
большое  число  людей.  Многие  из  них  прошли  через   усташскую   тюрьму,
расположенную  на  улице  Рачкого,  ј  9.  В  этой  тюрьме  усташи применяли
многочисленные пытки: загоняли иглы под ногти, жгли подошвы, били по голове,
подвешивали за различные части тела, прижигали сигаретами..."

НЕЛЛА ГАВРАНЧИЧ свидетельствует:

"В связи  с  массовыми  арестами  сербов,  евреев  и  "ненадежных" элементов
тогдашней так называемой усташской полицией,  управление которой  находилось
на улице Рачкого, ј 9, 1 августа 1941 года был арестован мой муж и помещен в
подвале здания этого управления.

С арестованными там  обращались  очень  плохо.  Подвал  был  без  окон,  без
дневного  света,  не имел вентиляции,  так что заключенные задыхались там от
недостатка воздуха.  Чрезмерно яркое  электрическое  освещение,  никогда  не
выключавшееся,  ослепляло их,  что становилось особенно невыносимым во время
короткого отдыха,  при попытке заснуть.  Они не знали,  когда день,  а когда
ночь, догадываясь об этом лишь по времени раздачи пищи. Часов у них не было.
Жара была нестерпимой,  все лежали голыми,  не шевелясь,  стремясь тем самым
потреблять  как можно меньше кислорода.  Стены были снизу доверху мокрыми от
испарений.

Созданные выездные полевые суды циркулировали с  места  на  место  по  всему
"Независимому  Государству  Хорватии",  их появление повсюду вызывало страх,
так как их приезд,  как правило,  означал смерть для  многих  ни  в  чем  не
повинных людей.

Тех, кого  назначили  к уничтожению в качестве заложников,  выездные полевые
суды зачастую даже не судили.  Усташи подвергали их чудовищным истязаниям во
время предварительного заключения,  после чего убивали.  "Судьи" же полевого
"суда"  задним  числом  выносили  приговор  как  будто   бы   в   результате
проведенного  следствия.  А  если  где-либо и проводилось следствие,  то оно
использовалось  только  для  того,  чтобы  максимально  ущемить  достоинство
жертвы".

АЛЕКСИЕ ЛУТЕНБЕРГЕР так описывает следствие:

"В связи  с  прибытием  печально  знаменитого  полевого  суда в Беловар меня
несколько раз,  порядка  ради,  назначали  адвокатом  осужденных.  Следствие
велось  в общем плане,  обвиняемых допрашивали весьма поверхностно,  даже их
заявления неправильно записывались в протокол.  Могу утверждать,  что  любая
защита обвиняемых была невозможна,  ибо суд принципиально отвергал все,  что
говорила защита,  и вообще не принимал во внимание то,  что приводилось ею в
пользу  обвиняемого.  Доказательный  материал,  призванный  подтвердить вину
обвиняемых, строился исключительно на основе показаний политических органов.

Группа, которую тогда судили,  состояла из 15 обвиняемых,  преданных суду за
различные  проступки.  Обвинение  было объемистым,  но судебный приговор был
вынесен очень быстро. Помнится, что, как только суд удалился на совещание, я
закурил,  но  не успел докурить свою сигарету,  как меня позвали снова в зал
заседаний суда,  где  уже  объявляли  судебный  приговор.  Это  значит,  что
судебный  приговор  был вынесен еще до следствия,  ибо технически невозможно
продиктовать  материал  такого  объемного  обвинения  со  всеми  показаниями
обвиняемых  в  течение  пяти минут.  Все обвиняемые были осуждены на смерть,
хотя не имелось ни одного конкретного доказательства их вины.

Что касается работы выездного суда, то могу сказать, что это был не судебный
процесс, а обычный трагический фарс. Любой человек, находившийся под судом и
следствием,  был заведомо осужден на смерть.  Суд вообще не учитывал  мнение
защиты  обвиняемого,  его  не  интересовал доказательный материал.  Ему было
абсолютно  безразлично,  доказан  или  не  доказан  тот  или   иной   состав
преступления".

Выездные полевые  суды осудили на смерть и "легализовали" вынесенными задним
числом   приговорами   убийство   нескольких   тысяч   югославов   различных
национальностей.  Иногда  усташи  считали  полезным для устрашения населения
обнародовать результаты "суда" или выдержки из выносившихся "приговоров"".

В Петрушевацком лесу,  неподалеку от Рабочей улицы Загреба 4 июля 1941  года
был  найден труп полицейского.  Министерство внутренних дел сообщило 10 июля
1941  года,  что  выездной  полевой  суд  осудил  на  смерть  как   "идейных
вдохновителей  преступления"  10 видных представителей интеллигенции,  и они
были тут же расстреляны.  Все расстрелянные в момент  убийства  полицейского
находились  в  Загребе.  Некоторые  из  них  отбывали  тюремное заключение в
Керестинеце еще с б апреля 1941 года.

В другом своем сообщении министерство внутренних дел объявило, что 4 августа
1941  года  (возглавлявшееся с этого дня А.  Артуковичем) в 11 час.  45 мин.
было совершено нападение на охрану  усташского  военного  училища.  Выездной
полевой суд осудил на смерть 4 коммунистов как "непосредственных участников"
этого нападения и еще 98 коммунистов как "идейных вдохновителей