- Кроме того, мы не хотим производить  никаких  вибраций  в  воде,  -
напомнил ему Септембер.
     Он стал копаться в сундуках и наконец нашел, что искал. Они  смотрели
на него, а он прочно привязал конец каната из пика-пины к  большому  крюку
на носу шлюпки. Сначала Этан  подумал,  что  он  хочет  сделать  что-то  с
якорем, но якорь оставался на своем месте.
     - Что у тебя на уме, Сква?
     Септембер ухмыльнулся:
     - Прошло больше года а тех пор, как мне в  последний  раз  доводилось
плавать. Надеюсь, что все еще помню, как это делается.
     Этан посмотрел на нет с недоверием:
     - Если ты влезешь в воду, ты замерзнешь. Защитный  костюм  -  это  не
космический   скафандр.   Он   предназначен   только   для   того,   чтобы
функционировать на воздухе, а не в воде. Кроме того, ты не  знаешь,  какие
еще твари плавают там, внизу.
     - Считай, что именно это я и собираюсь выяснить. В одном я уверен: мы
не можем просто сидеть  здесь.  Через  какое-то  время  это  корыто  будет
затоплено. Тогда нам всем придется плавать. - Он обвязал  свободный  конец
веревки вокруг пояса, потом показал влево. -  Вон  там,  кажется,  крепкий
лед. Я хочу попытаться выбраться на него и подтянуть шлюпку. Если  мы  все
ухватимся за канат, то, может быть, сможем вытащить эту штуку из воды. Это
же не настоящий корабль. Только деревянный остов с полозьями и мачтой.
     Перекинув ногу через верила, он опустил ее в воду.
     - Защитная система вашего костюма не выдержит, - говорил ему Вильямс.
- Вода плотно прижмет его к телу, и вы потеряете изолирующий слой воздуха.
Между вами и материалом не будет ничего, что могло было  бы  нагревать.  А
если хоть капля попадет вам за шиворот...
     Ему не нужно было заканчивать предложение. Если ледяная воды  попадет
в костюм,  то  материал,  из  которого  он  сделан,  потеряет  способность
отличать  внутреннюю  среду   от   наружной.   Введенные   в   заблуждение
термосенсоры посчитают температуру воды температурой тела и соответственно
перестроятся. Нагревание немедленно прекратиться, и  в  воде  незащищенное
человеческое тело через несколько минут погибнет от переохлаждения.
     - Не волнуйтесь, дорогой Миликен. Я всегда умел  держать  голову  над
водой.
     Он перекинул вторую ногу и соскользнул в море, пока  еще  держась  за
лодку. Он был в воде по грудь.
     - Ну как? - беспокойно спросил его Этан.
     Септембер улыбнулся, но улыбка получилась вымученной:
     - Боюсь, становится холодновато.
     Остаток каната из пика-пины висел у него на плече. Он  был  легким  и
прочным, но его веса было достаточно, чтобы утянуть его вниз.
     Глубоко вздохнув, он отпустил край лодки и,  повернувшись,  поплыл  к
надежному льду в нескольких метрах от спасательной шлюпки.
     Оставшиеся на  борту  молча  сочувствовали  ему,  следя  за  плывущим
силуэтом в темной воде, окружавшей его. Не привлечет  ли  человек  в  воде
любопытных обитателей морского дна? Септембер продвигался  к  своей  цели,
плывя молча и не делая ни единого напрасного движения. Наконец  он  достиг
кромки льда, не приманив ни одного чудовища.
     Но в этот момент обнаружилось новое  препятствие.  Септембер  не  был
тюленем, способным выпрыгнуть из воды на лед, а на ледяной кромке не  было
ничего, за что можно было бы ухватиться руками.
     Несколько раз он пытался выбраться, но  соскальзывал  назад  в  воду.
Парадокс, но Гуннар, который не умел плавать,  легко  бы  мог  вылезти  из
воды, вонзая в лед длинные мощные когти. У Септембера не было даже длинных
ногтей, к тому же руки его были в перчатках.
     Они продолжали с тревогой следить за его действиями. Он  опустился  в
воду и поймал увесистый кусок льда, плавающий неподалеку. Используя его  в
качестве молота, он  принялся  долбить  трещину  на  ледяной  поверхности,
удерживая равновесие с помощью левой руки, которую выбросил на лед.
     Кое-как ему удалось вырубить во льду несколько неглубоких углублений.
Тогда, используя обе руки, он начал выползать на лед, пока не лег на  него
всем телом. По тому, как долго он лежал, не  двигаясь  и  не  реагируя  на
восклицания своих спутников, можно было судить о  степени  его  усталости.
Вода образовала корку льда вокруг его костюма,  что  постепенно  увеличило
температуру его тела до нормального состояния.
     Хотя лед выглядел довольно прочным и толстым в этом месте, где его не
коснулась энергия заряда, Септембер отполз еще на три метра от края,  пока
не убедился, что поверхность выдержит его,  если  он  встанет.  Не  снимая
обвязанный вокруг талии канат, он  уперся  ногами  в  трещину  на  льду  и
наклонился вперед.
     Бесконечно медленно шлюпка начала двигаться. Используя  свое  тело  в
качестве рычага, Септембер продолжал тащить к себе полузатопленное судно и
его нетерпеливых пассажиров. Почти час прошел прежде, чем нос воткнулся  в
берег.
     - Я пойду первым, - сказал Вильямс, - я самый легкий.
     - Верно. Если вы провалитесь, хватайте веревку и тащите к себе  Сква,
- посоветовал ему Этан.
     Вильямс кивнул, затем осторожно ступил  на  лед  одной  ногой,  потом
второй. Лед выдержал.
     - Крепкий, - сказал учитель с удовлетворением.
     Он пошел вперед и присоединился к Сква, добавив свою силу,  не  самую
большую, но тем не менее охотно  принятую.  Следующим  был  Этан,  за  ним
Гуннар, Та-ходинг и после всех Грурвельк, все еще  глядящая  на  одинокого
трана со скиммера, который продолжал бесцельно лежать  на  своей  плавучей
льдине.
     Освобожденная от их веса,  шлюпка  немного  поднялась  из  воды.  Под
руководством Септембера они тянули веревку, используя как свой вес, так  и
силу, пока Этану не показалось, что его руки вышли из суставов. Когда  нос
шлюпки  очутился  на   льду,   работа   пошла   легче.   Однако   они   не
останавливались,  пока  не  вытащили  маленькое  суденышко  на   приличное
расстояние от проруби.
     Не обращая внимания на несколько сантиметров воды,  которая  все  еще
плескалась у них под ногами, они обломали сосульки,  которые  образовались
по обеим сторонам и на днище шлюпки. Гуннар и Та-ходинг  яростно  пытались
восстановить упавшую мачту, пока Вильямс управлялся с парусом.
     Этан нахмурился и подошел к  Грурвельк  Сисфар,  которая  глядела  на
воду. Когда он посмотрел в том же направлении, он  увидел,  что  уцелевший
тран из команды злополучного скиммера исчез без следа.
     - Наконец-то ушел под воду, а?
     Она быстро кивнула, отвернувшись. К своему изумлению, он увидел слезы
в ее глазах. Это было что-то совсем необычное для  транов  -  они  плакали
чрезвычайно редко.
     - Я не понимаю, - сказал он, изумленно посмотрев на  нее.  -  Он  был
один из тех, кто пытался убить нас.
     - Я знаю. Один из тех, кто заключил  союз  с  такими  негодяями,  как
Корфу и его грязный мерзавец император. А еще он был моим  мужем.  Могу  я
попросить тебя кое о  чем?  Не  говори  остальным.  Теперь  это  не  имеет
значения. Ничего хорошего мне это не принесет.
     - Понимаю. Я не скажу ни слова.
     Она подарила его слабой улыбкой.
     - Благодарю тебя за это маленькое одолжение. Это будет означать,  что
у тебя благородные не только манеры.
     Этан оглянулся на нее, когда  пошел  назад,  чтобы  присоединиться  к
остальным в подготовке спасательной шлюпки к путешествию. Он заметил,  что
больше она не смотрела на то место в темной воде.


     Мачта  держалась,  парус  расправился.  Они  начали   путешествие   к
Пойолавомаару. Внутри тесной каюты трое людей сгрудились  вокруг  каменной
транской печки. Каюта возвышалась над палубой,  поэтому  печка  оставалась
сухой, как и ее легковоспламеняющееся топливо. А сейчас в ней  потрескивал
небольшой, но жаркий огонь, дым поднимался из узкой  трубы,  сделанной  из
полой кости. Пламя нагрело каменные стенки печи, которая  в  свою  очередь
распространяла приятное тепло по всей каюте. Такое тепло довело бы  транов
до безумия, но для людей оно было напоминанием о доме.
     Сква снял и повесил сушиться защитный  костюм,  чтобы  восстановились
его чудесные свойства. Его обнаженный торс занимал целый  угол  каюты.  Он
обернул ноги шкурами с густым мехом и, подобно своим  спутникам,  протянул
руки к огню так близко, что кожа едва не обгорала. Больше он не дрожал.
     - Превосходная штука, - сказал он, кивая  на  свой  защитный  костюм,
висящий на крюке, словно содранная кожа, - но не всемогущая. Под  конец  я
уж думал, что пропал, потому что никак не мог  вылезти  на  лед,  будь  он
проклят. Я чувствовал, что мои ноги коченеют или это алогизм?
     - Если бы вы не отправились в это плавание, - сказал ему  Вильямс,  -
мы до сих пор болтались бы там и ждали, когда начнем погружаться.
     - Или когда нас проглотят, - добавил Этан.  -  Как  ты  думаешь,  они
пошлют за нами еще один скиммер?
     - Сомневаюсь, - Септембер убрал руки от огня и сунул  их  в  мех,  на
лице его было выражение блаженства. - Будет много криков и  воплей,  когда
этот скиммер не  вернется.  Будет  естественно,  если  Антал  и  его  люди
подумают, что для того, чтобы отправить нас на дно, понадобилось бы денька
два. К тому времени, как до них дойдет, что их артиллеристы не  собираются
возвращаться, мы будем слишком далеко, чтобы они могли найти  нас.  У  них
вряд ли есть поисковое оборудование, рассчитанное на такие расстояния.
     - Почему бы нет?
     - Во-первых, оно им просто не нужно. Даже если бы оно у них было, они
не могли бы  от  использовать.  Излучение  от  него  было  бы  замечено  с
дозорного спутника или даже в самой "Медной Обезьяне". Все, что они смогут
сделать, это допустить, что их люди добрались до нас,  а  потом  потерпели
аварию или что-нибудь в этом роде на обратном пути.
     Он ухмыльнулся своей мысли.
     - Бамапутре не придется несколько ночей спать спокойно, думая о  том,
что же случилось на самом деле. - Он растянулся на раскладушке. -  Теперь,
если вы, ребята, не возражаете, я малость отдохну.
     Они все выбились из сил, подумал Этан. Основания для беспокойства  не
было, пока Та-ходинг управлял судном. Он улегся у огня и закрыл глаза.
     Последнее, что он увидел  из  окна  каюты,  как  раз  перед  тем  как
заснуть, была Грурвельк Сисфар, стоящая рядом  с  Та-ходингом,  пристально
вглядывающаяся туда, откуда они уходили.
     Этан не мог проникнуть за завесу, которой она скрывала  свои  чувства
во время путешествия к Пойолавомаару, но он был рад, что она была с  ними.
Что бы ни таилось у нее в душе, она держала это при себе и направляла  все
свои силы на то, чтобы отыскать путь, по которому они  шли  на  юг.  Когда
отказывали   навигационные   способности   Та-ходинга   и   Гуннар   терял
инстинктивное  чувство  направления,  она  была  полна  решимости  выбрать
дорогу, опираясь  на  воспоминания  о  предыдущих  путешествиях  по  этому
региону.  Постепенно  остальные  привыкли  относиться   к   ней,   как   к
полноправному участнику экспедиции, и полагаться на ее  знания.  Та-ходинг
принял ее отвагу, как вызов, и противопоставил ей собственную храбрость.
     Случай проявить капитанскую смелость представился  через  пять  дней,
когда они оказались застигнутыми вирстой. Хотя он был  не  такой  сильный,
как рифс, но  представлял  большую  опасность,  потому  что  нес  с  собой
множество льдинок, кружащихся водоворотом. Все  вокруг  стало  белым-бело.
Сидящие на корме не могли видеть, что делается у центральной каюты.
     Менее умелый шкипер  немедленно  повернул  бы  нос  шлюпки  к  ветру,
выбросил якоря и переждал бы шторм. Не таков был Та-ходинг. Положившись на
уверения Сисфар, что между их курсом и целью путешествия не лежит  никаких
препятствий, он не спустил парус и не сбавил скорость. Полдня он вел судно
сквозь бурю, когда наконец его уговорили передать руль Гуннару. Льдинки  и
снег запорошили шерсть капитана и его бороду, так что  он  стал  похож  на
какое-то святочное чудовище.
     Вильямс оглядывался вокруг:
     - Вот на что, наверное, похожа песчаная буря, только с песком  вместо
льда.
     - Я бы согласился прямо сейчас попасть  в  славную,  теплую  песчаную
бурю. - Септембер прислонился к каюте и внимательно всматривался  в  южный
горизонт. - Хотя бы согрелся.
     - Никаких следов преследования, - Гуннар потянулся и укрепил распорку
мачты. - Могут ваши небесные приборы найти  следы  убежавшего  судна  даже
сквозь вирсту?
     - Зависит от того, какую аппаратуру используют, - сказал ему Этан.  -
Думаю, лед может рассеивать высокие частоты радара,  но  я  не  знаю,  как
будут действовать инфракрасные лучи. Я  думаю,  что  от  преследования  мы
освободились.
     -  Если  только  мы  в  состоянии  найти  то  место,  где  прошли  со
"Сландескри" через экваториальный хребет, и если мы в состоянии втолкнуть,
втащить или еще как-то справиться с этой лодкой и вернуться тем же  путем,
- напомнил ему Септембер.
     Лицо у Этана вытянулось.
     - Все это вылетело у меня из головы.
     - Не волнуйтесь, - сказал Вильямс, стараясь поднять настроение друга.
- Мы разыщем место и переберемся через хребет, даже если  придется  тащить
шлюпку на спине. Так или иначе, подобная работа не даст нам замерзнуть.
     - Я бы предпочел индукционную грелку, - пробормотал  Этан,  скрещивая
руки на груди.


     Они справились с  переходом  через  ледяной  хребет,  хотя  Этан  был
убежден, что позвоночник его сломается, а ноги откажут. Справились так же,
как и с остальным путем к  широкой,  гостеприимной  гавани  Пойолавомаара.
Несмотря на то, что они выбивались из сил, ландграф настоял на немедленной
встрече. Все прошли  в  длинный  кабинет  для  совещаний,  чтобы  избежать
любопытных взглядов придворных. Т'хосджер Т'хос слушал  их  рассказ,  лишь
изредка  прерывая  его  краткими,  острыми  вопросами.  Экран  понял,  что
ландграф  Пойолавомаара  лучше  всех  транов  подходил  для  того,   чтобы
представлять свой мир в советах Содружества.
     "Я забегаю вперед, - сказал он себе, - может быть, еще  нечего  будет
представлять".
     Когда они закончили, Т'хосджер приказал принести  поднос  с  горячими
напитками. В молчании он  смотрел,  как  его  гости  осушали  свои  кубки,
благодарные люди даже не спросили об их  содержимом.  Он  начал  говорить,
когда слуга снова наполнил бокалы.
     - Я не понимаю ваших братьев, друг Этан. Я не могу найти причины  для
объяснения действий этих людей.
     - Пусть вас это не беспокоит, - Септембер откинулся на спинку кресла,
грея руки о кубок, и положил ноги на стол, покрытый  искусной  резьбой.  -
Мы, люди, слоняемся со своими проблемами десятки тысячелетий и  сами  себя
тоже не понимаем.
     - Но зачем это  нужно?  Зачем  обрекать  на  смерть  тысячи  невинных
детенышей? Мы бы с радостью разделили наш мир с любым из вас, кто  захотел
бы жить здесь.
     Септембер сардонически усмехнулся и  помахал  пальцем  перед  молодым
ландграфом:
     - Так в этом же случае вам пришлось бы платить. Этого  требует  закон
Содружества.
     - Когда к живым существам  относятся  лишь  как  объекту  статистики,
отраженной в колонках прибылей и убытков, нравственность  страдает  первой
при окончательном подсчете, - торжественно провозгласил Вильямс.
     - Нет сомнения в том, что этих  людей  нужно  остановить  и  положить
конец их пагубному предприятию, - Т'хосджер говорил тихо, задумчиво. -  Но
как это можно сделать, если они обладают магическим  световым  оружием,  о
котором вы говорите?
     - Мы надеемся, что у них есть только одно орудие самого мощного типа,
и мы видели, как оно исчезло в брюхе или в чем-то таком, что едва ли можно
описывать в подробностях за благопристойным ужином.  -  Септембер  передал
свой ручной лучевой пистолет зачарованному ландграфу. - Если  все,  что  у
них осталось, это еще несколько таких штук,  тогда  у  нас  есть  шанс  не
разгромить их, но держать в осаде, пока  не  придет  серьезная  помощь  из
"Медной Обезьяны".
     Этан кивнул, соглашаясь:
     - Миликен  встретится  с  Комиссаром,  объяснит,  что  происходит,  и
выяснит, нельзя ли послать на  помощь  корабль  с  ближайшей  базы,  чтобы
надолго отбить у этих  людей  охоту  заниматься  подобными  вещами.  -  Он
посмотрел на учителя. - Он лучше объясняет, а мы со Сква лучше деремся.
     - Самый быстрый корабль в Пойолавомааре унесет вашего учителя назад к
вашему аванпосту, чтобы поднять тревогу, - уверил Т'хосджер, вставая. -  И
ваши смелые друзья не возвратится в одиночестве. Я подниму весь  флот.  Но
на это понадобится время.
     - Одно известие о том, что вы приближаетесь, поднимет дух оставшихся,
- уверил его Гуннар.
     - Прошу прощения, -  сказал  Вильямс,  -  я  не  хочу  очернить  ваше
великодушное предложение, сэр, но я не думаю, что это очень хорошая идея.
     Все уставились на него.
     - Если мы вернемся одни,  мы  сможем  проскользнуть  в  гавань  и  на
"Сландескри",  никого  не   потревожив.   Если   мы   прибудем   со   всем
пойолавомаарским военным флотом, Бамапутра станет известно,  что  сюда  мы
сумели добраться. Он будет вынужден напасть хотя бы только для того, чтобы
узнать, что происходит. Думаю, нужно, чтобы они убедились, что мы  погибли
во льдах вместе с пропавшим скиммером.  Таким  образом,  у  них  не  будет
искушения бросить на нас все силы и попытаться  захватить  корабли.  Пусть
они продолжают думать, что ничего не случилось. Это спасет многие жизни.
     Септембер выглядел возбужденным:
     - Черт возьми, это приведет к  большему!  Если  они  увидят,  что  мы
притащились обратно к "Сландескри", первым  делом  они  подумают,  что  мы
никуда не добрались. Иначе зачем возвращаться? Мы не станем отвечать ни на
какие вопросы, и у них не будет возможности - если только они не  захватят
корабль, в чем я сомневаюсь, - пересчитать нас, разве что через  монокуляр
с расстояния. Шестеро уехали, пятеро вернулись. Думаю, мы можем надуть их.
     Он повернулся к Т'хосджеру:
     - Сколько времени понадобится вашему лучшему кораблю, чтобы добраться
до "Медной Обезьяны" и обратно?
     Ландграф обсудил цифры с Вильямсом, который перевел их в  метрическую
систему. Услышав результаты, Этан кивнул с удовлетворением.
     - Не так плохо, как я думал. Тем  временем,  сэр,  если  вам  хочется
привести ваши силы в боевую готовность, сделайте это.  Мы  не  знаем,  как
Бамапутра прореагирует на наше возвращение, и  вы  должны  быть  готовы  к
тому, чтобы защитить себя.
     - Значит, мы обо всем договорились.
     Они встали, чтобы уйти.
     Септембер шагнул к учителю. Он был выше  большинства  людей;  Вильямс
рядом с ним казался просто гномом.
     - Вам придется побыть в одиночестве, мой друг, с транами, правда.
     Невысокий человек улыбнулся ему снизу вверх.
     - Я чувствую себя хорошо среди транов. Я  прожил  с  ними  почти  два
года. А что касается человеческого общества, то большую часть моей жизни я
прожил, тяготясь общением. Со мной все будет в порядке.
     - Тогда не теряйте времени и не заглядывайтесь на пейзажи.
     - Я не собираюсь терять ни секунды.
     Эти трое были вместе так долго, что им казалось неестественным стоять
в порту, прощаясь взмахами рук с Вильямсом.
     Вот чем занимались Этан и Септембер на следующее утро, когда гладкий,
с узким корпусом, ледовый  корабль  с  командой,  составленной  из  лучших
матросов в Пойолавомааре, вышел из  гавани,  направляясь  на  север.  Трое
мужчин, проведшие рядом почти два года, не были прирожденными романтиками,
архаическими Тремя Мушкетерами. Они были случайно заброшены в этот  мир  и
оставались вместе  под  давлением  обстоятельств,  а  не  по  собственному
выбору.  Но  учитель  был  славным  спутником;  сладкоречивый,  когда  это
требовалось, благоразумный и молчаливый, когда это требовалось.  Им  будет
не хватать его добрых советов.
     Сква Септемберу не терпелось отправиться назад  к  Ингьяпину.  С  его
горячностью соперничал Гуннар, который, хотя никогда  не  пр