рос, но Дункан не ответил на него, - он жестом заставил Семена замолчать, прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы через неплотно запертую дверь.
     Там тихо проурчал водородный двигатель подъехавшей машины, потом раздался приглушенный чавкающий звук дверного пневмоуплотнителя, а затем негромкий, но отчетливо различимый голос произнес:
     - Обойдите с задней стороны этот сарай. Если кто-то попытается бежать, - стреляйте. Я пойду еще раз потолкую с этим недоноском.

***

     Оставшись в одиночестве, Кейтлин с минуту сидела неподвижно, глядя на хаотично смятый металл, образующий пол небольшой пещеры.
     Похоже, что для нее граница между правдой и ложью, добром и злом являлась лишь условностью. Она не задумывалась над данными вопросами, которые были отнесены ее рассудком к разряду иллюзий.
     Шевцов сам только что предрек собственную судьбу.
     Она подняла голову, но не увидела звезд, хотя небо на закате было чистым, безоблачным.
     Над ней простирался причудливый свод металлической пещеры, которая сохранила общий контур разрезанного на части космического истребителя.
     Кейтлин собиралась выждать несколько минут, а затем вернуться назад. К тому времени Дункан, по ее внутреннему убеждению, уже разрешит внезапно усугубившуюся проблему.
     Ее взгляд скользнул по сумеречному контуру серв-машины, зажатой со всех сторон хаотичным нагромождением металлоконструкций.
     Люк в днище "Фалангера" был открыт, вниз свисала легкая лестница с пластиковыми перекладинами.
     Это выглядело подозрительно, поэтому Кейтлин встала и подошла поближе. Оказавшись меж согнутых ступоходов, она задрала голову, внимательно осматривая крепежные приспособления открытого люка.
     Несколько свежих царапин на потемневшем металле ясно свидетельствовали, что люк был открыт недавно.
     Рука Кейтлин коснулась пластиковой перекладины, и она стала подниматься вверх, демонстрируя удивительное бесстрашие и целеустремленность...
     ...В рубке управления, освещая смутный контур пилот-ложемента, горел сиротливый сигнал резервного питания. Под ним в открытом гнезде был виден кристалломодуль "Одиночки".
     Вот, значит, чем занимался Шевцов на свалке старой техники?
     Взгляд девушки сосредоточился на кристалломодуле, ее глаза казались холодными, а движения - механическими. Не выказывая никаких внешних признаков замешательства, она спокойно подошла к пилот-ложементу и села в кресло, положив руки на усеянные микроскопическими иголочками подлокотники.
     Неизвестно, какие мысли роились в ее голове, но Кейтлин даже не вздрогнула, когда сухо щелкнули два автоматических захвата, сомкнувшиеся на ее запястьях.
     Тихо всхлипнул сервопривод, и подголовник едва ощутимо кольнул шею такой же игольчатой поверхностью, затем черный, глянцевитый шунт, словно змея, изогнулся над ее правым плечом, а его разъем безошибочно и мягко вошел в соединение с имплантом.
     Кейтлин закрыла глаза.
     Теперь ей не было нужды в зрении.
     В гробовой тишине рубки внезапно тонко и прерывисто зашелестел едва уловимый для человеческого слуха высокочастотный посвист, тело Кейтлин напряглось в непонятном порыве, но было поздно - ей удалось освободить лишь одну руку, нечеловеческим усилием мышц вырвав из подлокотника кронштейн захвата...
     ...В наступившей вновь гробовой тиши где-то далеко треснула сухая очередь.
     Стреляли из автоматической импульсной винтовки.

***

     Дверь, открытая грубым толчком, глухо хлопнула, ударившись в ограничитель.
     Дункан мгновенно узнал человека, чья фигура заслонила открывшийся проем.
     - Зачем пожаловал, Майкл? - сухо осведомился он, даже не поменяв позы. - Кажется, мне было отпущено определенное время?
     Зря... - мысленно рассудил Шевцов. Долгое общение с Клименс наложило свой отпечаток на разум Семена, он научился машинально просчитывать некоторые нюансы внезапно возникающих ситуаций, такие, например, как скорость реакции и наикратчайшие расстояния. Поза Дункана, в сочетании с расположением импульсного пистолета, который лежал на столе, прикрытый листами компьютерных распечаток, по внутреннему убеждению Шевцова, предполагала летальный исход. Человек, который стоял в проеме дверей, явно не был настроен на длительные переговоры. Он приехал сюда с конкретной целью, а именно: убрать Дункана.
     Ночной гость сделал шаг вперед, покосившись на Шевцова.
     - Сидеть, - недвусмысленно предупредил он. - Убери руки со стола. - Эта фраза уже была адресована Дункану. - Твое время истекло.
     Тот лишь криво усмехнулся, не меняя позы.
     - Кто так решил?
     Семен едва ли уловил миг разительной перемены, но мимика Дункана внезапно стала иной: его черты утратили всякую эмоциональность, скулы резко обозначились, будто из-под кожи убрали слой мышц, и теперь она обтягивала черепную кость, словно дешевая пеноплоть, взгляд выцвел, зрачки расширились.
     - Ты что, не слышал меня? - угрожающе произнес Майкл. - Убери руки, или...
     - Или что? - Дункан медленно поднял взгляд.
     - Или я убью тебя.
     - Странная непоследовательность. Впрочем, мне все равно. Люди, подобные тебе, уже перестали меня удивлять.
     Шевцов не успел вмешаться. Напряжение внезапно разрядилось, словно у двух оппонентов закончились словесные доводы, как только их взгляды соприкоснулись...
     - Щенок... - яростно выдохнул Майкл, нажимая на сенсор огня.
     Два титановых шарика с хрустом прошили пол, выбив из него острую пластиковую щепу, точно в том месте, где за долю секунды до этого сидел Дункан.
     Его реакция была молниеносной. Оттолкнувшись ногой от стола, он ушел с линии огня, успев схватить лежавший под бумагами "Стайгер".
     Шевцов вскочил, намереваясь оттолкнуть нападавшего, сбить его с ног, но даже это усилие безнадежно опоздало. Офисное кресло, которое от резкого толчка просто откатилось назад, внезапно перевернулось, но Дункан...
     Его движения были неуловимы.
     Плечо Шевцова ударило в бок незваному гостю, Майкл начал поворачиваться, пытаясь сохранить равновесие, и в этот миг его голова странно, неестественно дернулась, словно от удара электрического тока...
     Семен не умел жить в ритме миллисекунд. Это могла делать Клименс, но не он...
     Внезапно огрузневшее тело Майкла кулем повалилось на пол.
     Он упал вместе с ним, не в силах затормозить начатое движение; голова нежданного визитера оказалась прямо перед глазами навалившегося сверху Шевцова, и он с содроганием увидел, как из двух крошечных отверстий во лбу пульсирующими толчками бьет кровь, выталкивая наружу комки похожего на студень серого вещества.
     Инстинктивно отпрянув, он вскочил на ноги, озираясь по сторонам, и увидел Дункана, который стоял в нескольких шагах от перевернутого стола. Импульсный пистолет в его руках даже не дрогнул, лишь плавно перенацелился, теперь уже на Шевцова.
     Рефлексы тела не поспевали за работой мысли, поэтому казалось, что все происходит в полусне.
     Семен выпрямился, ощущая странную пустоту, которая вдруг затопила разум.
     Это было чувство ошибки, столь же острое, недвусмысленное и неприязненное, как вид пульсирующей крови.
     Не отнимая у работодателя права на самозащиту, Шевцов вдруг отчетливо подумал, что Дункан, будь он на самом деле воспитан в той чистой, нетронутой Вселенной, где формировался разум подростков из числа последнего резерва, поступил бы иначе.
     Наитие... Откровенное знание, которое он пронес через все невзгоды собственной судьбы, подсказывало в этот роковой миг, что Кейтлин глубоко заблуждалась. Да, была злоба на окружающий мир, было ощущение несправедливости, унижения, но, как бы ни пинала его жизнь, Шевцов, оказывается, не забыл изначальных принципов бытия, сформированных в его душе.
     После поэзии Пушкина и Гёте, постижения древних философов на языке оригинала разум не может хранить в себе тупую, неосознанную злобу, - он рано или поздно отторгает ее, вновь и вновь пытаясь отыскать в окружающем мире ту смысловую чистоту, которая в конечном итоге и помогает выжить, сохранить свое "я" от губительного распада.
     Шевцов никогда не задумывался над этим специально, не пытался разобрать на составляющие собственную душу - он просто жил, порой не отдавая себе отчета, почему идет путем наибольшего сопротивления там, где обстоятельства часто предлагали более простой и жестокий выход.
     - Опусти пистолет, Дункан.
     - Будешь меня учить? - На обтянутом кожей лице не дрогнул ни один мускул, словно оно и вправду утратило всякую мимику.
     - Я тебе не враг.
     Дункан не опустил оружия.
     - Слова ничего не значат. Они - всего лишь колебания воздуха. Ты не друг и не враг. Ты - такая же проблема, как этот. - Дункан даже не повел взглядом в сторону бездыханного тела, но и так было ясно, о ком он говорит.
     - Кто ты? - спросил Семен. Дункан продолжал целить ему в лоб.
     - Ты не поймешь, Шевцов.
     - Но ведь я могу догадаться, - криво усмехнулся Семен. - Знать и понимать - это не одно и то же.
     - Ты обо всей этой бессмыслице, что гнездится в голове? - спокойно уточнил Дункан. - Мне она не мешает совершать правильные поступки. Например, устранять проблемы.
     В этот момент на втором этаже здания прогрохотали чьи-то шаги, и почти одновременно с ними вдруг затрещала задняя дверь, поддаваясь напору ударившего в нее плеча.
     Дункан резко обернулся, нажимая на сенсор огня, и "Стайгер" выплюнул короткую очередь, наискось прошив хлипкую пластиковую дверь.
     На улице раздался глухой звук упавшего тела, а на втором этаже внезапно послышалось невнятное ругательство, и со стороны лестничного марша вдруг щедро, неэкономно ударил двенадцатый импульс...
     От плотного, нервного, полуприцельного огня Дункана не смогла спасти даже продемонстрированная им фантастическая реакция. Она скорее помешала ему - человек, стрелявший в узкий проем, был зол и напуган, он не придерживался логики, и потому титановые шарики хлестнули веером, превращая в пластиковую щепу все, что попадалось на их пути...
     Шевцов рухнул на пол, спасаясь от бесноватого огня.
     Он слышал неправдоподобно звонкие удары, резко диссонировавшие со звуком прошибаемого навылет полимерного материала, но истинную причину этого звука понял лишь в тот миг, когда магазин импульсной винтовки опустел и наверху послышался характерный щелчок, сопровождаемый глухим стуком отлетевшей в сторону обоймы.
     Перевернутый стол щерился иззубренными дырами, в воздухе витал знакомый приторно-горький запах... Так воняет перегретый кремний, когда в компьютерном терминале вдруг отказывает система охлаждения процессоров...
     Шевцов рискнул приподнять голову и увидел Дункана, который, с трудом удерживая равновесие, стрелял в проем ведущего на второй этаж лестничного марша.
     Наверху раздался болезненный вскрик, который тут же перешел в короткий звериный вой, и...
     Внезапно наступила жуткая тишь...
     Тело Дункана еще пыталось удержать равновесие, но это были тщетные потуги. Его голову и грудь покрывали рваные дыры, левая рука, перебитая в локтевом суставе, неестественно изломилась, из-под одежды на пол капала какая-то жидкость, совершенно непохожая на кровь.
     Шевцов не предполагал такой правды...
     Для него вид Дункана явился шоком, особенно когда тот в последнем усилии повернул голову.
     Содранная кожа висела бескровными лоскутами, из левой глазницы сочился едкий дымок.
     - Ты... Неустраненная... проблема...
     Произнеся эти слова, Дункан внезапно повалился на бок, будто опрокинутый манекен.

***

     Было страшно...
     Семен давно не испытывал подобного чувства в таком конкретном, чистом виде. Он сам сказал Дункану, что знать и понимать - это не одно и то же. Его догадка относительно внутреннего мира бывшего работодателя оказалась абсолютно верной, но до последнего рокового мгновения Шевцов не предполагал, что на самом деле кроется за равнодушными, расчетливыми действиями Дункана.
     Машина, скопировавшая память личности, но не усвоившая полученной информации.
     Семен судорожно сглотнул.
     Сейчас незыблемый постулат о том, что все в мире имеет свое логическое объяснение, причинно-следственную связь, на миг утратил ясность аксиомы.
     Он подумал о Кейтлин, вспомнив, как вела себя она.
     Холод в груди разрастался, он леденил не только душу, но и разум, трансформируя чувства, стирая эмоции, подменяя работу мысли простыми рефлексами.
     Этому должно быть объяснение... Неужели она знала, кем на самом деле является Дункан?!..
     Шевцов заставил себя сделать шаг к опрокинутому набок, изуродованному телу... или корпусу?
     Сизый дымок все еще сочился из выбитой глазницы. Точечная линза цифровой видеокамеры была разбита, в глубине виднелись раздробленные пулей микрочипы.
     Наверху опять раздались шаги, но теперь они принадлежали другому человеку, поступь была легче, стремительнее.
     - Что здесь, Фрайг раздери, происходит? - Испуганный голос показался Семену знакомым, а спустя мгновение он увидел бледного, растрепанного Генри, который спускался по лестнице походкой сомнамбулы. Он был напуган до полной потери ориентации и не пытался этого скрыть.
     Семен испытал облегчение, когда увидел его.
     Серое, землистое лицо Генри несло слишком много человеческого, чтобы оказаться очередной маской, хотя о чем теперь можно было судить наверняка?
     Нолан остановился как вкопанный, застыв на нижних ступенях лестницы, когда его блуждающий взгляд зацепился за опрокинутую на бок фигуру андроида.
     Похоже, его словарный запас на некоторое время оказался исчерпанным. Остолбенело переводя взгляд с Шевцова на Дункана, он заметил и лежащий на полу труп, но вид мертвого человеческого тела не оказал на него такого шокового воздействия, как тусклый отблеск металлопластика на ободранной пулями лицевой пластине бывшего босса...
     - Ни хрена себе... - наконец выдавил Генри, сделав шаг вперед и медленно опустившись на корточки. - Он что... машина?!..
     Шевцов угрюмо кивнул, присев рядом.
     Появление Генри вырвало его из ступора. Протянув руку, Семен осторожно снял заглушку импланта, который обрамляла неотличимая от настоящей кожи пеноплоть, пронизанная полимерными растяжками приводов, работавших как псевдомускулы.
     Холод искусственной плоти неприятно напомнил ему о Кейтлин, чья ладонь показалась ему столь же холодной, но тогда он не мог придать истинного значения этому ощущению... Да и теперь он не хотел верить выводу, который настойчиво нашептывало подсознание...
     Как не хватало ему сейчас холодной рассудительности Клименс!..
     Одного взгляда на обнажившийся под лоскутами пеноплоти металлопластиковый череп хватило, чтобы разум начал воспринимать все произошедшие накануне события в совершенно ином свете. Острое, граничащее с паникой беспокойство волной захлестнуло рассудок, но душа все еще отказывалась верить в неоспоримость некоторых фактов...
     Тихо щелкнула крышка импланта, и в глуби открылся знакомый кристалломодуль "Одиночки", который, судя по искрам индикации питания, продолжал функционировать, несмотря на полную потерю обратной связи с сенсорной и опорно-двигательной системами опрокинутого на бок человекообразного тела.
     - Что это? - хрипло спросил Генри, нервно сглатывая подступающий к горлу комок.
     - Базовый модуль, - отрывисто ответил Шевцов. - "Одиночка"... - скупо добавил он, вытаскивая из креплений усеянную кристаллами схему.
     - Он что, боевая машина? - Генри опять судорожно сглотнул.
     - Не факт. - Семен мгновенно вспомнил про Клименс, и это подстегнуло его. - Генри, что там наверху?
     - Тело, - негромко ответил тот. - Я спал, когда этот псих влез в окно. Какой-то отморозок с двенадцатым импульсом. Чуть концы не отдал, когда он начал палить вниз.
     - Он мертв?
     - Мертвее некуда. - Генри передернуло. - Я никогда не слышал, чтобы так орали... Голову в двух местах, навылет, а он орет, представляешь?
     - Успокойся. Возьми себя в руки.
     - Ты что, тоже отмороженный? Тут такие дела...
     - Дела хуже, чем ты полагаешь. - Шевцов не без усилия протянул руку, подбирая с пола импульсный пистолет Дункана. - Наш работодатель мертв. Эти люди пришли по его душу, видимо, не зная, с кем придется иметь дело.
     - А ты знал?
     - Нет.
     - Вот и я не знал... - Взгляд Генри вновь коснулся содранной пеноплоти. - Кто бы мог подумать, твою мать... - с внезапной яростью просипел он. - Что теперь делать, Шевцов?
     - Надо убираться отсюда, - оглядываясь по сторонам, ответил Семен. Его снедали дурные предчувствия, которые не имели ничего общего с теми ассоциациями, что рождались в голове Генри.
     Нолан искоса посмотрел на Семена.
     - Куда убираться? Что здесь вообще произошло?!.. Какого Фрайга я должен бежать?!..
     - Я тоже мало что понимаю, - осадил его Шевцов. - Но мой тебе совет: уходи отсюда как можно дальше и быстрее. Ты сам видишь... - Он сумрачно кивнул в сторону бездыханного тела Майкла. - По-моему, здесь происходил обыкновенный передел "сфер влияния", но противная сторона не подозревала, что Дункан не человек.
     Нолан поежился. Несмотря на шок, он отлично понимал, что вслед троим убитым заявятся их обеспокоенные сотоварищи, и тогда здесь начнется такое...
     - А ты? - спросил Генри, обернувшись к Шевцову.
     - Попробую отсидеться, - честно ответил Семен. - Уберу тело и машину, - пусть думают, что Дункан скрылся.
     - Ты что-то не договариваешь, Шевцов... - Нолан выпрямился, брезгливо вытирая вспотевшие ладони. - Зачем тебе ввязываться в это?
     - Я не ввязываюсь. Просто поставь себя на место тех, кто обнаружит тела... неважно, будут это люди из управления полиции или из криминальных структур. Ты должен знать, с каким патологическим неприятием люди относятся к машинам после войны. В поисках Дункана они не станут ворошить свалку, но андроид, скрывавшийся под личиной человека, - это уже иной вопрос. Здесь перетряхнут каждый камушек, возьмут под подозрение всех, кто так или иначе сталкивался с машиной-оборотнем.
     - У него была подруга, - мрачно напомнил Генри.
     - Я знаю. Ее зовут Кейтлин.
     - А что ты еще знаешь? Может быть, ты скажешь, откуда они вообще тут взялись? Что ему надо на Кьюиге? Андроид-бизнесмен? Не слишком ли круто для жестянки?
     - Ты задаешь слишком много вопросов, Нолан. И ты зря так презрительно относишься к системам "Одиночка". Они не просто куски железа. Ты должен это знать, раз был техником на космическом корабле.
     - У нас не состояла на вооружении подобная дрянь, - неприязненно ответил Генри. - Не забывай, я был техником на борту крейсера Колоний.
     - А я воевал на стороне Альянса и знаю - это не дрянь, а машинный разум, способный развиваться и осознавать собственное существование не хуже, а порой и лучше, чем отдельные люди. С иной логикой, разумеется.
     - Что ты хочешь этим сказать, Шевцов?
     - Только то, что знаю наверняка. Я дал тебе дельный совет, почему тебе просто не последовать ему, Генри?
     - Мне некуда идти, - буркнул Нолан. - Стал бы я, по-твоему, задерживаться тут, будь у меня иные средства к существованию?
     - Не хочешь уходить, тогда помоги, - отрезал Семен, склоняясь к андроиду. - Берись за ноги.
     - Куда ты так торопишься? Эй!.. - Генри на миг растерялся, но, увидев, что Семен, не дожидаясь помощи, взял лже-Дункана за отворот одежды и поволок его к выходу, он понял, что спорить бесполезно.
     - Ну, ладно, погоди... Да что ты на самом-то деле?!..
     Шевцов остановился:
     - Я не хочу получить пулю или быть арестованным. Я уже умирал и сидел в тюрьме. С меня хватит.
     - Да я не спорю с тобой!
     - Тогда бери его за ноги, и понесли.

***

     Было около полуночи, когда они вышли на крыльцо дома со своей зловещей и загадочной ношей.
     - Тяжелый... - пропыхтел Генри. - Слушай, а ты сам не хочешь его осмотреть? - спросил он.
     - Нет, - ответил Шевцов. - Незачем.
     - То есть как?
     - Я изъял кристалломодуль. Этого достаточно, чтобы узнать о нем все. Корпус андроида не содержит ничего боле