оргуном. Тот подошел ко второму оленю, так ничего и не заподозривше-
му, и с той же ловкостью и неторопливостью свернул шею и ему.
   А потом он исчез, растворился в тенях берез, будто его и не было, ос-
тавив как знак своего появления лишь двух мертвых животных.
   Пирууси вдруг понял, что Шеф его не видит, и обернулся,  словно  ужа-
ленный. Увидел двух своих оленей бездвижно лежащими на земле. Глаза  его
раскрылись, челюсть отвисла, он повернулся к Шефу с выражением  ужаса  и
недоверия на лице.
   Шеф отвернулся и выразительно посмотрел на подкрадывающихся к нему  с
обеих сторон финнов, крикнул Фрите с помощниками, чтобы держали тех  под
прицелом. Предостерегающе указал на приблизившихся  арбалетчиков.  Затем
подошел к Пирууси, склонившемуся над своими мертвыми оленями.
   - Как ты это сделал? - спросил Пирууси. Неужели старый Пехто,  мошен-
ник он или нет, был прав? Есть ли у этого  странного  человека  с  одним
глазом и со старым копьем в руке какая-то колдовская власть?
   Он ощупал сломанные шеи своих олешков, своих драгоценных  бегунов,  и
снова спросил:
   - Как ты это сделал?
   - Я этого не делал, - ответил Шеф. - Но, понимаешь ли,  у  меня  есть
друзья в этих лесах. Друзья, которых ты не можешь увидеть, друзья, с ко-
торыми тебе лучше не встречаться. Ты ведь слышал о таких вещах?
   Очевидно, слышал, поскольку финн стал нервно озираться, словно в  лю-
бой момент позади него могло появиться неведомое существо и схватить его
за глотку. Шеф подошел и ткнул его древком копья.
   - Хватит стрельбы, - сказал он. - Хватит  фокусов.  Нам  нужен  очаг,
еда. Дадим золото, серебро. Идем в Ярнбераланд. Ты знаешь Ярнбераланд?
   В глазах Пирууси мелькнуло понимание, а также сомнение.
   -Я покажу вам Ярнбераланд, - согласился он. - Сначала выпьем  вместе.
Выпьем... - по-видимому, он затруднялся подобрать слово. - Выпьем  напи-
ток видений. Ты, я и Пехто.
   Шеф не понял, но кивнул.

   ГЛАВА 26

   Вечером следующего дня Пирууси приволок  старику  Пехто  традиционные
подношения: комок соли, мешок пахучего, наполовину прокисшего  масла  из
оленьего молока, кровяные колбаски, щедро  сдобренные  салом,  тщательно
очищенную и пережеванную оленью кожу. Он не поскупился и  приложил  пару
мягких сапожек с красными шнурками, чтобы завязывать сверху.  Пехто  ос-
мотрел дары с отсутствующим, как и полагается, видом и дважды от них от-
казался. На третий раз он смахнул подарки в угол шатра и  велел  "старой
карге" - своей жене, которой было уже больше сорока  лет,  -  подойти  и
забрать их.
   - На сколько человек? - спросил он.
   - Для тебя и для меня. Для одноглазого чужака и его приятеля.
   Пехто задумался. Это был самый приятный момент - отказать  все  равно
было не в его власти, - но по крайней мере, Пирруси уважил его. И  шаман
решил не перегибать палку. Ведь принесенные подарки  действительно  были
щедрыми - настолько щедрыми, что Пехто догадался о какой-то особой  при-
чине для такой щедрости.
   - Приходи, когда стемнеет, - сказал он.
   Без лишних слов Пирууси вышел. Он знал то, о чем  старый  шаман,  при
всем своем бахвальстве насчет способности видеть  издалека  и  даже  под
землей, не догадывался - одноглазый, когда Пирууси потребовал  плату  за
убитых оленей, снял с руки и без звука отдал  золотой  браслет.  Правда,
оленей он забрал, но такую ценность, как их шкуры, отдал  Пирууси  опять
же без споров. Хотя Пирууси и не видел раньше золото, желтое железо, как
его называли финны, но он прекрасно знал, как ценят его норманны, с  ко-
торыми ему не один раз случалось торговать. За браслет  такого  веса  он
мог купить все свое племя вместе с потрохами, не говоря уж о  паре  оле-
ней.
   Однако пришелец оказался не совсем сумасшедшим. Когда Пирууси  потре-
бовал плату за двоих убитых соплеменников, тот  лишь  молча  показал  на
своих убитых. Еще Пирууси заметил свирепый взгляд очень большого челове-
ка, который носил меч и шипастый щит. Умнее будет с таким воином,  отме-
ченным духами, не связываться. В любом случае смерть  оленей  оставалась
загадкой. Пирууси решил про себя, что одноглазый -  могучий  норманнский
шаман, каких он раньше не видывал. Должно  быть,  шаман  умел  принимать
разные обличья, и в одном из таких обличий,  например  в  виде  медведя,
убил оленей, пока его человеческое обличье по-прежнему стояло перед  Пи-
рууси.
   После напитка видений многое выяснится. Пирууси решительно направился
к родному шатру и позвал лучшую из своих жен, намереваясь самым приятным
образом скоротать оставшееся до ночи время.

   * * *

   Шеф вместе с Хандом обходил временный лагерь. Изголодавшиеся люди ра-
зожгли костры и начали нетерпеливо обжаривать на них куски тут же разде-
ленного мяса - два оленя исчезли быстро и без следа. Только после  этого
люди ощутили в себе достаточно сил, чтобы нагреть камни,  бросить  их  в
деревянные котелки и сварить нежнейшего вкуса похлебку. Ведь сначала они
поглощали мясо полусырым. Шефу вспомнилось, как он проглотил кусок  све-
жей печенки и наступило первое опьянение сытостью, сходное разве  что  с
опьянением от зимнего эля. И тогда он понял, что днем раньше  мечтал  не
только о большом ломте хлеба с маслом, но и начинал сожалеть,  что  ког-
да-то отказался от протухшей акульей печенки.
   - Как, по-твоему, настроение у людей? - спросил Шеф.
   - Просто удивительно, как быстро они оправились, -  отвечал  Ханд.  -
Дня полтора назад я боялся за Удда. У него почти не осталось сил. Я опа-
сался, что мы потеряем его так же, как потеряли Годсибб, слишком  слабую
для ночных холодов. А сейчас, после трех плотных приемов  пищи  и  ночи,
проведенной у жаркого костра, он вполне готов  выдержать  еще  несколько
дней путешествия. Хотя одна вещь меня  беспокоит.  Некоторые  показывали
мне вновь открывшиеся старые раны - раны, которые зажили уже  много  лет
назад.
   - Из-за чего это?
   - Неизвестно. Но так бывает в конце весны, когда  люди  долгое  время
питались запасенной на зиму пищей. Все лекари Идуны знают, что если дать
такому больному свежей зелени, капусты, овощей,  он  быстро  поправится.
Чеснок и лук тоже помогают. Зерно давать бесполезно.
   - Но ведь сейчас не конец весны, зима только начинается, и вдруг  та-
кая болезнь.
   - Верно. Но как долго мы питались корабельной едой? И что  мы  ели  в
Храфнси? В основном сушеное мясо да сушеную рыбу. Нам нужно есть  свежую
пищу, и лучше в сыром виде. Думаю, сырое и полусырое  мясо,  которое  мы
ели вчера, должно помочь. Нам нужно будет достать еще сырого мяса, преж-
де чем мы дойдем до шахт Пути. У них там есть  запасы  капусты  и  лука,
пусть даже не свежих, а соленых.
   Шеф кивнул. Было в этом что-то странное, как будто еда  -  не  просто
топливо, которое сгорает в теле и которое необходимо лишь  обеспечить  в
достаточном количестве. Однако он никогда не слышал, чтобы коровы, овцы,
собаки, лошади или волки страдали от такой болезни, от  того,  что  едят
лишь один вид пищи. Он сменил тему.
   - Ты знаешь, что за напиток нам придется пить сегодня ночью с  вождем
финнов?
   - Я узнаю, когда увижу питье, понюхаю и попробую на вкус. Но если это
напиток видений, возможностей не так уж много. Это может быть слабый от-
вар болиголова, которым Рагнхильда отравила своего мужа,  или  же  ягоды
белладонны. Но я сомневаюсь, что они растут здесь. Скорее всего...  лад-
но, посмотрим. Одну только вещь скажу тебе. Шеф. - Ханд выглядел с  нео-
жиданно серьезным. - Мы давно знакомы, и я хорошо знаю тебя. Ты  человек
жесткий, а сейчас стал еще жестче. Позволь мне сказать тебе, мы попали в
очень странные места, более странные, чем  Гедебю,  Каупанг  и  Храфнси.
Финны могут попросить тебя сделать то, что ты сочтешь  унизительным.  Но
они не желают тебе зла. Если это сделает вождь, сделай и ты тоже.
   - А ты?
   - Я лекарь. Мое дело сидеть и наблюдать, следить, чтобы тебе не  при-
чинили вреда. Возьми с собой еще одного человека, чтобы он пил с  тобой,
если они на это рассчитывают. Но делай именно то, чего от тебя ждут.
   Шефу вспомнилась пословица, которую в юности они часто слышали от от-
ца Андреаса.
   - Если ты в Риме, делай, как римляне, так, что ли?
   - Другими словами, с волками жить - по-волчьи выть.

   * * *

   Немного погодя Шеф со своим неизменным копьем в руке вел Ханда и Кар-
ли в финское становище, расположенное в четверти мили  от  лагеря  путе-
шественников. Он чувствовал легкость и радостное нетерпение, как если бы
в дни юности шел в Эмнет выпить пива с друзьями, а не  собирался  испол-
нить загадочные ритуалы с людьми, которые недавно чуть не убили его. Ра-
зобравшись в своих чувствах, он понял, почему так получается.  Это  было
ощущение свободы от гнетущего присутствия Кутреда. Разумеется, не  могло
быть и речи, чтобы взять его с собой к незнакомцам,  которые  могли  не-
вольно его задеть. Карли тоже выглядел оживленным. Он пялился вслед каж-
дому финну, которому случалось проехать мимо них по легкому снегу на лы-
жах.
   - Наверняка некоторые из них женщины, - изрек он наконец.
   Шеф привел их к шатру, который ему описали, к  шатру  чародея.  Полог
был откинут, иссохший старик поманил их внутрь, где уже сидел вождь  Пи-
рууси. Вождю, видно, не понравилось, что гостей трое.
   - Только двое, - сказал он, показывая два пальца. - На всех  не  хва-
тит.
   - Я не буду пить, - мягко сказал Ханд. - Я только посмотрю.
   Вряд ли Пирууси удовлетворило это объяснение, но он промолчал, а ста-
рик пригласил всех усесться на ковер из шкур,  подал  каждому  подставку
для спины, сделанную из березовых сучьев. Он завел монотонную  ритмичную
распевку, время от времени ударяя в бубен. Где-то снаружи шатра ему вто-
рил маленький барабан.
   - Он призывает духов, чтобы они направляли нас, - пояснил Пирууси.  -
Сколько оленей ты хочешь за второй золотой браслет у тебя на руке? Я дам
тебе целых двух оленей, жирных, хотя никто не дал бы больше одного.
   Шеф ухмыльнулся и в ответ предложил заплатить три серебряных пенни за
трех оленей, одно пенни потом возвращается назад в обмен на шкуры. Отме-
тив с некоторым облегчением, что его гость не  совсем  безумен,  Пирууси
хихикнул и попробовал подкатиться еще раз.
   Когда они пришли к окончательному соглашению - десять серебряных пен-
ни и золотой перстень за пять оленей с возвратом шкур и за двадцать фун-
тов птичьего пуха для спальных мешков, - Пехто уже допел свою  песню.  С
привычной, по-видимому, у финнов бесцеремонностью он высунулся наружу  и
принял из невидимых рук, оставивших в покое барабан, большой пышущий па-
ром сосуд. Шаман поочередно зачерпнул напиток в четыре больших кружки из
долбленой сосны и протянул их Пирууси, Карли и Шефу,  оставив  четвертую
себе.
   - Пейте, - сказал он на норвежском.
   Шеф молча протянул свою кружку Ханду, который  осторожно  принюхался,
окунул палец и облизал его. Лоб Пирууси прояснился. Наконец-то он понял,
зачем нужен третий  человек.  Он  пробует.  Значит,  одноглазый  могучий
вождь, раз у него есть пробовальщики отравы.
   - Это вода, в которой сварили мухоморы.
   - Это не опасно?
   - Думаю, для тебя - нет. Ты привык к таким вещам. Полагаю, что и Кар-
ли вреда не будет.
   Шеф вежливо поднял кружку в честь хозяев и сделал долгий глоток.  Ос-
тальные сделали то же самое. Шеф обнаружил, что вежливым  считается  от-
пить треть, остановиться, выпить еще, снова остановиться и допить  оста-
ток. На вкус питье было затхлым, горячим, с легкой горечью,  не  слишком
приятное, но лучше многого из того, что заставлял его глотать Ханд. При-
сутствовавшие немного посидели в молчании, погружаясь в собственные мыс-
ли.

   * * *

   Шеф ощутил, что душа его выходит через  рот  и  устремляется  наружу,
сквозь стенки шатра, словно они прозрачные, летит на простор, и кругами,
как птица, поднимается над темными лесами и заснеженными белыми равнина-
ми вокруг. С интересом он заметил частично замерзшее озеро, лежавшее  не
очень далеко, по другую сторону леса - Кеолвульф оказался прав. Но инте-
ресовался этим его рассудок, а не его душа. Душа стрелой мчалась на  за-
пад. Быстрее мысли пронеслась она над сушей и морем, и  в  мир  вернулся
свет. Вместе, где она очутилась, был еще вечер,  а  не  ночь.  И  стояла
осень, а не зима.
   Это был Гедебю. Шеф узнал курган, на котором весной, сидя в  ожидании
ужина, увидел произошедшую много лет назад кровавую битву и жертвоприно-
шение. Но мир, который царил в этих местах, когда ему явилось то ужасное
видение, ныне исчез без следа. Ни деловитых пахарей, ни дымящих труб.  У
частокола расположился огромный палаточный лагерь, сотни людей собрались
у городских стен. Это напоминаю осаду Йорка, которую Шеф видел два  года
тому назад.
   За исключением двух обстоятельств. Здесь были деревянные, а не камен-
ные, римской постройки, стены. И оборонявшиеся не пытались отсидеться за
ними. Многие вышли наружу, схватились с осаждавшими, дрались с  ними  на
мечах, на копьях и боевых топорах, делали вылазки через специальные  во-
рота и калитки, возвращаясь затем за частокол торопливо или с гордостью.
   И все же здесь царила неразбериха, постепенно понял Шеф. Заметил это,
и в нем выросла уверенность, что видит он не прошлое, не выдуманную  ис-
торию и не то, что могло бы происходить. Виденное действительно происхо-
дило в тот самый момент, когда он сидел в шатре у финнов. Это было виде-
ние, но видение реальности, нечто такое, что не нуждается в истолковани-
ях.
   Осаждающие старались установить катапульты - "мулы" - около  кургана,
на котором сидел Шеф. Обороняющиеся попробовали помешать им. Безуспешно.
Но в сущности они ведь только хотели выиграть время. Услышав сигнал гор-
на, защитники отступили. На стене, ближайшей к установленным осаждающими
трем "мулам", показались  шесть,  десять,  двенадцать  простейших  мета-
тельных машин, которые Шеф сам  изобрел,  вращательниц.  Они  стояли  на
платформах, пристроенных около бойниц в частоколе.
   Катапульты окружили боевые расчеты, по восемь человек на машину, взя-
лись за веревки. Длинные шатуны опустились, заряжающие вложили  каменные
ядра в петли, дернули рычаги вниз. Воины одновременно дернули за веревки
- не совсем одновременно, с профессиональным интересом отметил Шеф, веч-
ная ошибка недисциплинированных норманнов, - шатуны  крутанулись,  петли
взметнулись вверх.
   Град камней посыпался вокруг "мулов", каждый в десять  фунтов  весом,
падающий по дуге высотой в две сотни  ярдов,  вполне  достаточно,  чтобы
вмять шлем в череп, а череп в туловище. Но, увы, они падали только  вок-
руг "мулов". Проблема с камнекидалками, сразу вспомнилось Шефу, состояла
в том, что из них легко было  прицеливаться  по  направлению,  но  очень
трудно правильно определить расстояние. Камни летели по высокой дуге,  а
не полого. Хорошо против стоящего войска, особенно выстроившегося в  ко-
лонну. А против точечной цели - все равно что целиться камнем в ведро  с
расстояния ярдов в тридцать.
   Зрение Шефа словно бы обострялось, пока он смотрел. На стене он узнал
выкрикивающего команды толстого, но крепкого человека - короля  Хрорика,
того самого, который продал Шефа в святилище Пути. Он  носил  серебряный
шлем и раскрашенный щит. А командовал он - в далеком финском шатре в бе-
резовой роще Шеф захрипел от изумления  -  командовал  он  катапультером
Лаллой, сбежавшим в Гула-Тинге. Так вот кто  сманивал  катапультеров  за
бешеные деньги!
   Лалла, заметил Шеф, пытался установить "мула", а Эдви, другой  дезер-
тир, делал то же самое в десяти ярдах поодаль. Это у них не  получалось.
В отличие от сравнительно легких камнекидалок, работавших на  мускульной
силе, "мулы" делались из крепкого леса, чтобы выдержать удар шатуна.  Их
трудно поднять на высоту боевой платформы и после этого ничуть не  легче
установишь. Но защитники установили машины на треноге, и теперь оба анг-
личанина бегали вокруг, пытаясь управлять тем, что обычно требовало уси-
лий всего расчета из восьми человек.
   Они явно не успевали. Осаждающие... А кто были осаждающие? С ощущени-
ем прихода злого рока Шеф увидел, что по полю битвы движется Знамя Воро-
на, а вокруг него собрались все трое сыновей Рагнара. Даже на расстоянии
неестественные, окруженные  белками  зрачки  Змеиного  Глаза,  казалось,
пронзали насквозь стены и  оборонявшихся,  Шеф  прямо  вздрогнул,  когда
взгляд Сигурда прожег его. Рагнарссоны скликали своих людей, собирали их
для штурма, потому что знали...
   Их "мулы" выстрелят первыми. Два "мула". В одну из машин попал камень
из вращательницы, как раз в стопорный болт, и команда,  потерявшая  нес-
колько человек, отчаянно пыталась разогнуть искореженный  металл.  Но  и
двух оставшихся "мулов" было вполне достаточно. Один ударил слишком низ-
ко, ядро скользнуло по склону земляного вала в основании частокола, отс-
кочило и взвилось вверх. Другой попал точно,  в  одно  мгновенье  пробив
брешь шириной до трех бревен. Воины Рагнарссонов устремились  было  впе-
ред, но были остановлены и отброшены назад.
   Лалла наконец установил свою машину, закричал что-то королю  Хрорику,
который тоже заорал в ответ и плашмя ударил мечом Лаллу по плечу.  Лалла
пригнулся за катапультой, выкрикивая указания расчету -  люди,  кажется,
пришли от них в полное замешательство, - стараясь  правильно  установить
направление и угол прицела. Затем, снова получив удар от  разгоряченного
Хрорика, он дернул пусковую скобу.
   Бац! Шеф услышал радостные восклицания, даже не разобрав толком, а не
было ли среди них его собственного. Один  из  "мулов"  Рагнарссонов  был
разрушен ударом гораздо более мощного каменного ядра, команда брызнула в
стороны, она вжималась в землю, отскочив от разлетающихся щепок и хлеста
внезапно высвобожденных веревок.
   "Мул" Эдви выстрелил секундой позже. Мгновенье Шеф не мог  проследить
полет снаряда, потом, увидев, как люди Рагнарссонов машинально втягивают
головы в плечи, понял, что тот прошел на один фут выше, чем нужно, прос-
вистел над головами расчета и улетел в поле еще на полмили.
   Но теперь Рагнарссоны определили дистанцию, и их третий "мул" был уже
починен. Шеф увидел, как командиры расчетов переглянулись, подняли  руки
в знак готовности и одновременно махнули ими, подавая сигнал для выстре-
ла. Этому они хорошо обучились. Кто же тренировал их? Другие  сбежавшие?
Множество людей узнали, как работают машины, когда служили в армиях Шефа
и Ивара, а может быть - и от первых  их  изготовителей,  черных  монахов
Йорка.
   Парящая в небе душа Шефа увидела полет камней, проходящих сквозь воз-
дух, словно сквозь густую патоку. Он успел мысленно продолжить их траек-
тории, понять, куда они попадут, и попытался выкрикнуть предостережение.
Время опять потекло в нормальном темпе. Он увидел, как  ядра  ударили  в
бревна, перевернули машины, в которые были нацелены, смахнули со стены в
одну вопящую кучу бревна, веревки, камни и людей. На земле оказался Лал-
ла, озирающийся, старающийся опереться на сломанные руки,  а  сверху  на
него всем своим весом в тонну с четвертью рухнула разбитая катапульта.
   Шеф отвел взгляд, услышав удар, треск сломанных ребер. Эдви нигде  не
было видно. Рагнарссоны устремились через пролом в стене. Король  Хрорик
был в центре сражения, выхватил меч, скликал своих  людей.  Позади  него
воины пытались соорудить хоть какой-то заслон, битва еще не была  проиг-
рана...

   * * *

   В шатре Шеф вскочил на ноги с криком:
   - Враги вокруг Гедебю!
   Осознал, где находится, осознал, что остальные давно очнулись и молча
смотрят на него. Вытер холодный пот со лба, пробормотал:
   - Я видел... видел осаду. В Дании.
   Пирууси разобрал слово "Дания", он знал, что это очень далекая  стра-
на, и ухмыльнулся. Ясно, что это великий норманнский шаман. Его дух  ле-
тает далеко.
   - Что ты видел? - спросил Шеф у Карли.
   На лице Карли появилось нехарактерное для него смущение. Он потупился
и тихо сказал:
   - Я? Девушку.
   Финс