Фернан молча показал знак ?василиска?. Ненависти и страха в глазах хозяина поубавилось, но топор он не отпустил. Младенец орал не переставая.
     - Мне не нужны неприятности, сеньор. Уходите.
     - Уйдем. - Маркиз говорил спокойно, но его левая рука сжимала спрятанную за спиной дагу. - Но прежде я хочу поговорить с девушкой.
     - Вы ошиблись. Тут нет никаких девушек. Здесь только я и сын.
     - Не следует врать, мастер, - тихо сказала Рийна. - Мы видели, как в ваш дом вошла девушка. И ради всех святых, успокойте ребенка!
     - Здесь вы никого не найдете!
     Мужчина попытался закрыть дверь, но помешал Абоми. Хозяин выругался, стал поднимать топор, и Фернан приставил острие даги к его горлу.
     - Брось топор, любезнейший! А ты убери мушкет! Живо! Иначе я проткну ему шею, прежде чем ты успеешь выстрелить! Не усугубляйте ситуацию. Все еще можно решить миром.
     Сын неуверенно опустил мушкет, и Рийна, проскользнув в дверь, забрала оружие. Хозяин, в отличие от отпрыска, оказался упорным малым и топор бросать не думал.
     - Ну?! - прикрикнул маркиз.
     - Отец! Пожалуйста! Не надо! Они не причинят вреда! Девушка. Совсем еще девчонка. Тоненькая, черноволосая и очень испуганная.
     Хозяин дома заскрипел зубами и, сдавшись, неохотно бросил топор на пол.
     Ее звали Лукрецией. Она была дочерью господина Луиго - мастера Гильдии огнестрельных дел. Именно с ним Фернан успел познакомиться на пороге дома. Мастер Луиго, теперь уже не такой воинственный, как пять минут назад, в разговор не вмешивался.
     - Простите отца. Мы испугались. Думали, что вы одни из них.
     - Из них?
     - Из людей, убивших Шейра. Он говорил, что дело может быть опасным. Я просила его не делать глупостей, но он был упрямым... таким упрямым...
     - Откуда ты знала моего родича?
     - Я... Мы... - Девушка испуганно покосилась на ламию. - Мы любили друг друга.
     - Вот как? - мягко произнесла Рийна, но ее глаза сверкнули.
     - Да, мы любили! - Лукреция посмотрела на ламию с вызовом. - Шейр обещал на мне жениться. У нас ребенок и...
     - Что?! - Капитан ?Лунного крокодила? вскочила так резко, что опрокинула стул. - Значит...
     Зеленые глаза перебегали с девушки на дверь, из-за которой ранее раздавался детский плач.
     - Да. У нас дочь.
     - Понятно, что не сын , - пробурчал себе под нос маркиз, но Рийна пихнула мужа локтем в бок, и тот замолчал.
     - Я... я могу ее увидеть?
     - Конечно. - Девушка неуверенно улыбнулась. - Сейчас я ее принесу.
     - Он мне ничего не говорил. - Рийна выглядела ошеломленной. - У меня есть племянница!
     - Он никогда никому ничего не говорил. Шейр всегда был очень скрытен, - хмыкнул капитан ?василисков?.
     - Я не одобрял выбор дочери, - произнес господин Луиго. - Смирился, только когда появилась внучка. Сеньор шан Гарьердес оказался достойным... человеком. Не таким, как многие дворяне, уж простите меня, коли обидел.
     Появилась Лукреция с младенцем.
     - О-о-о-о! - В голосе ламии послышался неприкрытый восторг. - Можно?
     Мать протянула дочку, и Рийна осторожно взяла на руки маленький сопящий комочек.
     - Какое чудо! Фер, посмотри!
     Девочка протянула ручонки к маркизу. Залопотала что-то по-своему. Маленькая, смуглая, черноволосая. И конечно же с зелеными глазами.
     - Как ее зовут?
     Лукреция испуганно посмотрела на капитана ?Лунного крокодила?, но все же нашла в себе силы произнести:
     - Мы с Шейром хотели назвать ее Рийной. Рийна шан Гарьердес до  Таш'шда из клана Дочедез... Если сеньора не возражает .
     Если бы сейчас ламию поразила молния, то эффект был бы гораздо слабее.
     - Для меня будет честью, если один из моих родичей  будет носить это имя, - растроганно произнесла Рийна. - И хоть я не являюсь главой клана, обещаю взять малышку под свою личную опеку. Она ни в чем не будет нуждаться.
     - Спасибо, сеньора. - Лукреция благодарно улыбнулась. - Я боялась, что...
     - Глупости! - резко бросила ламия. - Шейр был моим кузеном, и я не отрекусь от родной крови. У моего народа несколько иное отношение к полукровкам, чем у людей. Девочка - единственная наследница шан Гарьердес. Я выступлю на совете клана как поручитель .
     Рийна в последний раз посмотрела на племянницу и с видимой неохотой отдала ее в руки матери. Мастер Луиго посмотрел ламии в глаза:
     - Сеньора, я благодарен за все, что вы хотите для нас сделать, но эта кроха моя внучка. Я не отдам ее в горы. Даже вам.
     - Этого не требуется, мастер. - Рийна успокаивающе покачала головой. - Никто не собирается забирать ее у вас. Старик, как видно успокоившись, облегченно перевел дух:
     - Простите. Я... - Оружейник помялся и внезапно выпалил: - Я знал, что сеньор убит, но не знал, успел ли он что-нибудь сказать убийцам перед смертью. Боялся, что они могут прийти к нам.
     - Думаю, он ничего им не сказал. Иначе они давно бы вас навестили. Я в этом уверен.
     - В тот день он пришел необычайно взволнованным. - Лукреция говорила едва слышно. - Я его никогда не видела таким. До этого Шейр встречался с одним человеком...
     - С кем?
     - Я не знаю имени, сеньор. Но это давний приятель Шейра, он должен был ему услугу. Во всяком случае, так мне сказал г'ьето тего.
     - Как?! - вскинулся Фернан. - Как ты сказала?!
     - Г'ьето тего, сеньор. Это он научил меня этим словам, - пискнула ошеломленная девушка.
     - В чем дело, дорогой? - удивленно вскинула бровь Рийна. - Что ты...
     - Эта фраза! Именно ее говорил Шейр! Я ее узнал!
     - Постой, - нахмурилась жена. - Тогда ты мне сказал, что он произнес ?г'ьето?!
     - А есть разница? - теперь уже нахмурился Фернан.
     - Да, и очень большая. Все зависит от словосочетания. Ты не сказал про ?тего?. Без него слово меняет смысл.
     - Ваш язык слишком сложен, - недовольно пробурчал маркиз.
     Это действительно так. Порой даже неправильное ударение или окончание меняло смысл всей фразы.
     - ?Гъето? означает картину или рисунок. Ты ведь назвал мне это слово. ?Г'ьето тего? с нашего языка можно перевести как ?смотрю на любимую?. Или попросту ?любимый?. Или ?любимая?.
     Фернан едва не выругался. Он опять пал жертвой собственной самоуверенности и понял все совсем не так, как следовало. Шейр говорил не о картине, нарисованной в замке де Туриссано. В последние минуты жизни ламия думал о любимой женщине.
     - Понятно. - Маркиз, досадуя на свою глупость, плотно сжал губы.
     - Этот человек был очень обязан Шейру. Он принес ему бумаги.
     - Ты их видела?
     - Да. Шейр весь день просидел у нас, копировал документы. Потом он ушел, и его убили. - Голос девушки прервался, но она справилась с собой и продолжила: - Перед тем как уйти, Шейр сказал мне, что он обнаружил нечто страшное и все может быть куда опаснее, чем он предполагал. Он сказал, что пойдет к вам, и вы вместе придумаете, что делать дальше.
     - Я нашел копию документов. Но ничего не смог разобрать, они были испорчены. Оригиналы, как я понял, попали в руки убийц. На квартире Шейра мы ничего не нашли.
     - Он не был на квартире, сеньор. Не успел. А потому там не было бумаг. Он слишком торопился к вам и оставил их у нас. С собой он взял только копии.
     - Что?! Они здесь?!
     Сказать, что Фернан был ошеломлен, - значит, ничего не сказать.
     - Да, - глухо бросил мастер Луиго. - Я хотел их сжечь, но дочь запретила. Сеньор предупреждал, что бумаги опасны, и советовал спрятать ненадежнее. Сказал, что заберет их на следующий день...
     Продолжения не требовалось. Шейр конечно же не смог забрать бумаги и, умирая, находясь на пороге смерти, попытался сказать Фернану о том, где спрятаны документы. Но тот конечно же ничего не понял. Подумать только! Все это время бумаги пролежали здесь, в неприметном домике на улочке ремесленников. А между тем Церковь, Фернан и неизвестные преступники сбились с ног. Трижды проклятые записки Святого Агусто искали где угодно, но не здесь. Выходит, де Лерро зря бьется и жарит пятки Жорже, пытаясь найти документы.
     - Я их у вас заберу, - сказал Фернан тоном, не допускающим возражений.
     - Конечно. - С плеч мастера Луиго словно гора свалилась. - Я рад от них избавиться. Сейчас принесу. - Мастер Луиго начал вставать из-за стола, но его опередила Лукреция:
     - Не надо, отец! Их там нет. Я взяла их сегодня утром. Хотела отнести на квартиру Шейра и спрятать. Думала, так безопаснее, но там были какие-то люди и...
     - Это мои люди, - успокоила девушку Рийна.
     - Так вот как нас нашли... - протянул оружейник.
     - Кстати, почему вы сразу не пришли ко мне? - поинтересовался Фернан.
     - Мы боялись. Ждали, когда все утихнет.
     - Тот человек... - произнесла Лукреция, - доставший бумаги... Шейр обещал ему защиту. Когда г'ьето тего умер, я попыталась связаться с тем посредником. Но он был уже мертв. Его тоже убили.
     - Вы знаете его имя?
     - Я знала, где он живет. И звание. Он был лейтенантом.
     - Я не слышал, чтобы в последнее время убивали офицеров, - недоверчиво прищурил глаза Фернан.
     - Убийство или несчастный случай... какая разница, сеньор, если итог один? - хмуро бросил отец Лукреции. - Утоп, упал с лошади или подавился печеньем... Если дело обтяпать мастерски, никто не подкопается.
     - Я не успела ничего узнать.
     - И слава Спасителю. Тебя могли убить.
     - Но убили его! И еще я слышала, что чужеземца, который с ним разговаривал, зарезали прямо на улице.
     - Ка-а-акого чужеземца?
     - Андрадца, сеньор.
     - Жерар де Альтеньи?!
     - Не знаю. Наверное, да. Я слышала, что он посол.
     Пр-р-риехали! Фернан мысленно выругался.. Определенно все становилось на свои места. А точнее, наоборот... запутывалось еще сильнее. Один и тот же человек вначале передает бумаги Шейру, затем разговаривает с послом об Ордене Мантикоры - и в итоге все трое умирают. Разгадка была прямо под носом, но маркиз не мог ее разглядеть.
     - Лейтенант разговаривал с послом?
     - Да. Он приезжал к нему в дом. Я как раз набралась смелости, чтобы войти и...
     - Вот они. - Из комнаты Лукреции вышел ее брат и принес маленький ящичек.
     Фернан откинул крышку и достал документы. Они были двух видов. Тонкая часть - пожелтевшие и потрескавшиеся от времени листы. Всего шесть штук. Очень мелкие, едва различимые из-за ветхости бумаги буквы. Скорее всего, именно это и есть то, что Святой Агусто списал из дневников самого Великомученика Себастьяна. Толстая часть стопки - белая и совсем новая бумага. И почерк другой - крупный и размашистый. Тут не экономили и не мельчили. В глаза бросилось огромное количество цифр.
     - Что там? - с любопытством спросила Рийна.
     - Не знаю, - вздохнул ?василиск? и протянул жене один из листков. - На этом языке я читать не умею. Староиренийский. Точнее, староцерковный.
     - Вижу. Здесь я тоже бессильна.
     Собственно говоря, это был язык времен Спасителя. Выдержки из дневников Великомученика Себастьяна написаны на староцерковном. Да и эти бумаги с цифрами... Дураку понятно, что их написали недавно, но и тут использовали древний язык. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Фернан давно уже знал, что почти вся внутри церковная переписка ведется на староиренийском. В мирской жизни его мало кто помнит, и за сохранность тайн, поведанных бумагам, можно не опасаться.
     - Рийна, а Шейр знал этот язык.
     - У него было достаточно времени и любознательности, чтобы выучить.
     - Боюсь, что у меня этого времени нет.
     Они покинули дом мастера Луиго, когда стемнело. Перед уходом, несмотря на протесты хозяина, Фернан оставил на столе тугой кошелек, а Рийна передала Лукреции перстень с изумрудом. Для девочки.
     Дождь уже не падал с небес сплошной стеной и стучал по шляпе маркиза с ленивой грацией сытого тигра. Было свежо и сыро. Рийна ежилась, куталась в плащ и молчала.
     - О чем ты думаешь?
     Она посмотрела на него, откинула капюшон и неожиданно улыбнулась:
     - О Шейре. То, что сегодня случилось, - настоящее чудо! У него есть дочь! А ведь я думала, что кузен - последний в семье шан Гарьердес. И она уцелела! Ты понимаешь, что это значит для нашего рода и клана?!
     Фернан понимал. Что поделать, если у ламий род соперничает с родом, а клан с кланом? Каждая потеря кровной ветви наносит урон престижу того или иного клана, а значит, снижает шансы глав рода на руководящие посты, влияние среди своих соотечественников и нарушает межклановую иерархию, что для зеленоглазых горцев, слишком болезненно относящихся к чести и долгу, смерти подобно.
     - Мы обязательно позаботимся о девочке. - Это были единственные слова, которые сейчас следовало произнести.
     - Что ты намерен делать с бумагами?
     - Докопаться до истины.
     - И это после того, что из-за них случилось?
     - Именно поэтому я и хочу все узнать.
     - Мне это не нравится. - Он не видел ее лица, ламия вновь набросила капюшон, но маркиз почувствовал, как она нахмурилась.
     - Знаю. - Он совсем по-мальчишески усмехнулся.
     - И я боюсь.
     Фернан промолчал. Жена редко признавалась в том, что чего-то боится. Это не в обычаях ламий.
     - Надеюсь, у вас хватит мозгов не сообщать о находке кардиналу, сеньор? - пробурчала Рийна, поняв, что муж не отступит. - Если только клирики прознают...
     Продолжения не требовалось.
     - После разгадки я уничтожу документы.
     - Даже несмотря на то что это святая реликвия?
     - Сколь она свята? Все экземпляры, кроме этого, вкупе с оригиналами дневников были уничтожены по приказу Папы много веков назад. Этот уцелел лишь потому, что его надежно спрятали. Понимаю, что глупо лезть в церковные тайны, но это следует сделать. Иначе я перестану себя уважать.
     - Вот за это я тебя и люблю, - неожиданно сказала она
     - За что? - не понял Фернан.
     - За то, что, в отличие от многих, ты еще способен на безумные и совершенно дурацкие поступки.
     - Ты не путаешь меня с де Армунгом? Рийна звонко рассмеялась:
     - И после этого ты еще пытаешься отрицать, что не загонишь меня в гроб?! Да мне на роду написано умереть из-за любимого мужчины!
     - Не говори так, - неожиданно серьезно бросил Фернан.
     - Не буду, - легко согласилась она. - И все же... что ты намерен делать с бумагами?
     - Перевести их. Отец Рито мог бы это сделать, он хороший человек, но в этом деле я не рискну связываться даже со Святым Джеронимо . У меня есть знакомый. Бывший профессор Университета города Боллоде. Буду надеяться на него.
     - А если он начнет молоть языком?
     - Нет. Он знает, что я его из-под земли достану. Живым или мертвым.
     - Хорошая вещь - дурная слава, - хохотнула Рийна.
     - Если ею разумно пользоваться, - подхватил Фернан и тут же осекся, одновременно натягивая поводья Снежной и выхватывая шпагу.
     На дороге стояли люди. Человек тридцать. Черные плащи, шляпы, полумаски. Все вооружены. В небольшой арке, что располагалась по соседству с улицей, маркиз увидел мерцающие огоньки фитилей. Там до поры до времени прятались мушкетеры.
     ?Вляпались! - молнией пронеслось в голове Фернана. - Неужели кто-то был столь ловок, что успел узнать о бумагах?!?
     Гвардейцы де Вольга не зря получали деньги. Они не растерялись и каким-то совершенно непостижимым образом оказались между неизвестными и теми, кого обязаны защищать. Сейчас телохранители маркиза походили на рассерженных котов. Вот только вместо когтей взведенные арбалеты и тяжелые шпаги.
     Прошло десять секунд. Двадцать. Никто не двигался, не стрелял и не размахивал клинками.
     - Кажется, нас изучают, - прошептала Рийна, пряча под плащом один из тяжелых льедских пистолетов.
     - Их меньше, чем мы рассчитывали, - удивленно произнесла одна из масок.
     - В чем дело, господа? - Фернан старался, чтобы его голос звучал спокойно. - Не кажется ли вам, что невежливо без причины преграждать дорогу и тем паче угрожать оружием?
     - Назовите себя!
     Если это за ними, то реальные имена несут смерть. Если же это всего лишь сторонники короля или герцога Лосского, вышедшие на ночную охоту, - то шансы пятьдесят на пятьдесят.
     ?Правду!? - шепнул маркизу внутренний голос.
     - Фернан Руис де Суоза маркиз де Нарриа с супругой.
     - Проклятье! - выругалась первая маска.
     - Если это имя, то оно несмешное! Извольте назваться! Или мы имеем дело с разбойниками?
     - Тугисто, принеси факел. Господа, кажется, произошло досаднейшее недоразумение. Я Филипп Сержо де Льедес барон де Стази.
     У Фернана отлегло от сердца. Семейка Льедес! Те самые ушлые хитрецы, что как-то раз нагрянули в Роперру и освободили одного из своих родственничков. Один из самых больших родов Таргеры, но, по счастью, в данный момент соблюдавший нейтралитет.
     Нейтралитет... Ха! Стоило Льедесам почувствовать, что запахло выгодой или ветер переменился, они без всяких сомнений меняли сюзерена на нового. Маркизу повезло, ничего личного де Льедесы к роду де Суоза не имели, да и по всему было видно, что сегодня они ошиблись.
     Прибежал солдат с шипящим от дождя факелом. Осветил группу маркиза. Рийна сбросила капюшон, давая себя рассмотреть.
     - Довольно, Тугисто! Не свети благородным господам в лицо.
     Люди де Льедеса, поняв это распоряжение как сигнал к отбою, расслабились и в большинстве своем скрылись во мраке.
     - Сеньор... Сеньора... - Барон, так и не сняв маски, убрал клинок и поклонился. - Еще раз приношу свои искренние извинения и молю простить нас за эту досадную ошибку. Нашу грубость оправдывает только то, что ночью улицы темны. Мы ждали не вас.
     - Отрадно знать, что вы вначале спрашиваете, а потом стреляете, - громко сказал Фернан.
     - Вас было гораздо меньше, чем мы ожидали. Наш девиз - ?Осторожность!?, - хмыкнула одна из масок. - Мы прощены?
     ?А герб - змея?, - про себя подумала Рийна, но сохранила невозмутимость. Сейчас не время предаваться эмоциям. Ламия даже капюшон не набросила, пусть эти люди видят ее спокойствие.
     - Все допускают неприятные ошибки. Главное - вовремя их исправлять. Но теперь, когда ситуация разъяснилась, мы можем проехать?
     - Разумеется! Освободите дорогу, остолопы! Доброй ночи, господа.
     - Кстати, - как бы между прочим спросил Фернан, когда Снежная поравнялась с бароном, - я думал, что род де Льедес сохраняет нейтралитет и не является сторонником Его Величества или Его Светлости сеньора Лосского.
     - Так и есть. Просто сегодня мы ищем маленькую выгоду. - Барон заговорщически усмехнулся.
     Похоже, он и не собирался ничего скрывать. Как это похоже на де Льедесов! Они всегда уверены в себе.
     - Тогда кого вы тут ждете? Если, конечно, я имею право задать подобный вопрос?
     - О! От контрразведки таких секретов не утаишь. Вы завтра все равно узнаете. Род графов де Амоков задолжал нам кровью.
     Де Льедес не только уверен в себе, он еще и круглый дурак, раз рассказывает об этом, а Фернан не терпел дураков. Впрочем, какое дело маркизу до де Амоков? Он с ними никогда не общался.
     - Будьте осторожны, барон. Стража не дремлет. Счастливой охоты.
     - Стражи здесь не будет еще час. Все любят звонкие этудо, знаете ли... А осторожность не требуется. Тридцать человек против восемнадцати - вполне выигрышная ситуация.
     ?В особенности если ты нападаешь из засады и у тебя в рукаве спрятан пяток мушкетеров?.
     - Может, вы желаете поучаствовать в забаве? - неожиданно предложил барон.
     - Нет, благодарю вас. Доброй ночи.
     - Доброй. Надеюсь, вы посетите мой загородный особняк? Приглашаю вас на обед. Скажем, на следующей неделе?
     - Всенепременно. Вы очень любезны.
     Фернан скорее отобедает с кардиналом, чем с подобным ничтожеством.
     Они оставили засаду позади и свернули на соседнюю улочку. Теперь трое гвардейцев ехали впереди, а двое вместе с Абоми - сзади. Де Льедесы заставили вспомнить об осторожности.
     Лошади шли шагом.
     - Предложения принимаются? - нарушила молчание Рийна.
     - Я и так знаю, что ты хочешь сказать.
     - И? - Она попыталась поймать его взгляд.
     - Мн