Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Липскеров Дмитрий. Последний сон разума -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
Только обрывалось оно трагедией всегда, тогда как у других просто и незаметно растворялось бесследно, оставляя, может быть, грусть одну. Вероятно, я тот человек, решил Илья, который за других страдает. У меня много раз погибала женщина, которую я любил безмерно, вороны растерзали моих детей на моих же глазах, мне отрубили ногу, замучили мою привязанность - сомика... Да, уверился татарин, я страдаю за других. Но не я выбрал эти муки, кто-то распорядился за меня, не спрашивая, хочу ли я брать страдания других на себя и способен ли вынести их... Эти вопросы он обдумывал долго, но никак не находил ответа ни на один из них. Через некоторое время Илья заснул и снились ему корни деревьев, которые переплелись под черной землей, присосавшись друг к другу отростками. Сон не был страшным, но тем не менее татарин проснулся, сел на диванчике и долго-долго глубоко дышал. Потом он поднялся и поскакал на одной ноге в ванную, где включил свет, распугивая прыснувшими лучами больших коричневых тараканов, которые в мгновение ока исчезли во всяческих щелях, оставляя белый кафель в точечках своих мизерных испражнений. В дверь зазвонили. Илья вздрогнул, неловко повернулся, здоровая нога скользнула, татарин попытался было удержать равновесие, но ослабленное тело уже раскачалось, и он с высоты своего роста упал затылком на край ванны, но не скончался, а весь скукожился в мгновение, потемнел и превратился в огромного, с ладонь величиной, черного таракана. В дверь уже не звонили, а стучали. - Открой, Ильясов! - услышал он голос соседа Митрохина. - Я знаю, что ты там! Таракан зашевелил длиннющими усами и не торопясь ушел под ванну. Барабанящий снаружи сосед совершенно вышел из себя, когда ему пришло в голову просто нажать дверную ручку, и обитая дерматином дверь запросто открылась. Ведь это не я содрал пломбу, справедливо решил Митрохин и смело вошел в квартиру. - Эй, Ильясов! Это сосед твой! Я знаю, что ты здесь! Елизавета тебя видела! Поговорим?.. Ответом ему была тишина, и квартирная пустота давила на уши. Лишь необычайно большой таракан наполовину вылез из-под ванны, пошевелил усами, а когда Митрохин попытался было ухлопать его подошвой ботинка, резво скрылся восвояси, разозлив соседа неудачей. - Черт бы тебя подрал! - выругался Митрохин и подумал о своей дочери Елизавете, которая выдала на сей раз ему ложную информацию. А может, и в прошлом она не видела татарина живым, а привиделся он ей просто. И тут Митрохин всерьез задумался о том, не попала ли его дочь под чужое тлетворное влияние и не травит ли она свой организм какой-нибудь ядреной химией, от которой ей мерещится всякое?.. Надо выбираться из квартиры, решил Митрохин, а то не дай Бог милиция нагрянет. Он толкнул дверь на лестничную площадку и тотчас почувствовал сильнейший удар в лицо. Вернее, кулак нападающего попал в самую переносицу, ломая ее сразу в двух местах и заставляя потерпевшего с трудом удерживать сознание. Слезы прыснули из глаз Митрохина на добрых два метра, но не успел он раскрыть глаз, чтобы рассмотреть нападающего, как получил удар под дых, отчего сложился пополам, рухнул и закашлял страшным голосом. - Ну что, козел я? - издалека расслышал Митрохин голос Мыкина. - Козел, да? Митрохин, конечно же, ожидал ответа Мыкина на свое давешнее выступление, но что отмщение произойдет столь скоро - такого предположить он не мог. - Не убивай! - попросил Митрохин. - Ты что там делал? - сквозь зубы поинтересовался тепловик и несильно ткнул мыском ботинка товарища в бок. - А?.. - Елизавета дура! - Это я и сам знаю, - хихикнул Мыкин. - Каков папаша, такова и дочь! - Выпить хочешь? - Не виляй! - Видать, ошиблась Елизавета, - приподнялся на локтях Митрохин. - Все-таки убили мы с тобой татарина! - А как же тогда она его видела? - Глюки это. - С чего бы? - Можно я встану? Мыкин посторонился, и Митрохин, чуть слышно подвывая, поднялся на ноги, держа физиономию в руке. - Ты мне нос сломал. - Это еще не все, - успокоил тепловик. - Я тебе и шею сверну. - Она, кажется, наркотики принимает! Я недавно у нее в сумочке таблетки нашел с птичками. Она сказала, что противозачаточные это таблетки! А зачем они ей, когда она девочка еще!.. А по телевизору сказали, что с птичками - наркотики! - Митрохин тяжело вздохнул. - Вот я и думаю, что привиделся ей татарин! Тем более, что менты бы его давно нашли. Как думаешь? - Черт его знает! - пожал плечами тепловик. - Одно знаю - капнешь на меня в милиции несправедливость, кадык вырву! - Да я не против тебя! - примирительно заговорил Митрохин. - Сам не знаю, что нашло на меня! Ты же друг мне. А чего между друзьями не бывает... Митрохин протянул Мыкину руку: - Дай руку, друг! Тепловика от такой высокопарности закорежило, но все же он протянул товарищу ладонь. - Я так считаю, - заявил Мыкин, - нужно с пристрастием допросить Елизавету. Если глюки виноваты в том, что она татарина видела, - это плохо! - Чего уж хорошего, если у меня дочь наркоманка! - Подожди! - шикнул тепловик. - А если в здравом сознании рассмотрела Ильясова, есть надежда! Живой он - и нам ничего не грозит! Если только за непреднамеренность какую-нибудь статью пожалуют. - Мне нельзя сейчас садиться! - завертел головой Митрохин. - А мне, значит, можно! - Ладно-ладно, что делать нам? - А то! Поедем сейчас в техникум к Елизавете и все выясним доподлинно! - Девочка учится, чего ее отрывать! - Нет, все-таки ты идиот! Хочешь в камеру? - На девятом трамвае шесть остановок, - объяснил Митрохин. - До техникума. Друзья добрались до места через полчаса. Там их долго не пускал вахтер, озабоченный побитыми физиономиями наших героев, но когда Мыкин пригрозил отключить тепло во всем техникуме, а в доказательство потряс неподдельным документом, страж проходной разблокировал турникет и пропустил граждан в лоно образования. Подельщики изучали доску расписания длительное время, пока не пришли к выводу, что Елизавета сейчас обучается военному делу в спортивном зале. - Левой, левой! - услышали они из-за двери. Мыкин смело толканул дверь и с левой ноги вошел в спортивный зал. По периметру зала вышагивало человек тридцать, с сонными выражениями лиц, и когда дверь открылась, они слаженно устремили на нее внимание, как будто генерал пришел. Командовал студентами замшелый полковник. За-мшелым он был во всем, начиная от потертого кителя с умершими звездами на погонах и кончая тухлой физиономией, вся правая часть которой покрылась экземой. - Стой, раз-два! - скомандовал полковник. - Рота - вольно! Рота расслабилась, полковник подошел к пришедшим и поинтересовался целью их визита. - Я - отец Елизаветы Митрохиной. Она срочно нужна мне по семейным обстоятельствам! - Дело в том, - ответствовал полковник, - что девушка, сославшись на естественное недомогание, на занятиях не присутствует. - А где она может быть? - спросил Мыкин. - Поди, в туалете курит, - ответил полковник и отправился к своей роте. - Курит, значит, - расстроился Митрохин. - Значит, и наркоту потребляет... Друзья прошли по всем женским туалетам и только на пятом этаже обнаружили Елизавету Митрохину, которая вовсе не курила, а сидя на подоконнике, приводила с помощью косметики свое личико в порядок. - Вы чего здесь? - воззрилась девушка на вошедших так, как будто это были звезды Голливуда. - Поговорить надо, - отчеканил отец. - Это о чем? - поинтересовалась Елизавета, сковыривая с лобика прыщик. - Дома, что ли, не можем? - Наркоту принимаешь! - с места в карьер бросился Митрохин. - Какую такую наркоту? - сделала Елизавета круглые глаза. - Таблеточки с птичками! - Это противозачаточные, пап. Я говорила уже тебе. - А в программе "Здоровье" сказали, что это самый что ни на есть наркотик экстази! - Прямо так и сказали? - переспросила Елизавета, и в ее девичьем голоске друзья услышали неприкрытую издевку. Митрохин, не раздумывая, по-отцовски отвесил дочери сочную оплеуху, размазав только что наложенную косметику. Елизавета тотчас завыла: - Чего вам от меня надо-о!.. Чего припе-ерлись!.. - Какого черта ты сказала утром, что Ильясова видела! - закричал Митрохин. - Никого там не было, в квартире! - Бы-ыл, - выла девушка громко. - Я сама видела... И в прошлый раз он голый приполз! Чего вы мне не верите! - Доказательства нужны! - вмешался Мыкин. - А кто пломбу на квартире сорвал сегодня? - А черт его знает! - пожал плечами Митрохин. - Так я вам и говорю, идиоты! Ильясов это был! Голый, без одной ступни, с пробитой головой!.. Прозвенел звонок, и Елизавета, соскочив с подоконника, сказала, что ей надо идти, что она не потребляет наркотиков и что оба друга съехали крышами, припершись в техникум и набив ей физиономию. - Вот пожалуюсь своему парню, - пригрозила девушка напоследок. - Он вам живо морды раскроит! Он мастер спорта по самбо!.. До дома друзья добирались пешком. - Кончать его надо! - внезапно проговорил Мыкин. - Кого? - встрепенулся Митрохин. - Ильясова. Татарина. - Зачем? - Жить не дает спокойно! - Ты же сам говорил - если жив, то ничего нам не грозит! - Кончать надо! - повторил Мыкин мрачно и обреченно. После этих слов Митрохин поразмышлял о том, что не грех кончить самого Мыкина - источник треволнений и смуты. Но тогда придется лишать жизни и татарина Ильясова, чтобы совсем не волноваться. - Кончать так кончать! - согласился Митрохин. - По пиву? Друзья остановились возле ларька, набрав по две кружки "Балтики" и с десяточек соленых бараночек. - Засаду у Ильясова устроим, - сквозь икоту проговорил тепловик. - По очереди дежурить будем. Как-нибудь отловим и голову свернем. Митрохин одним глотком опустошил кружку и спросил, каким способом убивать будут. - А твоим ледорубом. - Это чего ж моим? А чего не топориком по башке? Куда вернее!.. - Можно и топориком, - согласился Мыкин, посасывая бараночку. - Соль крупная! - неожиданно заорал он. - На соли, гады, экономите! - Не балуй, не балуй! - донеслось из ларька. - Сейчас милицию вызову! - Ты кому это сказал, морда?! Мыкин побагровел. Ему необходимо было снять напряжение, скопившееся за последние дни, и он, наклонив голову, словно рогами вперед, двинулся на ларек, в котором восседала жирная туша продавца. Митрохин испытывал ту же потребность, а потому присоединился к другу, и плечо в плечо они дошли до торговой точки и засунули в окошко свои жадные руки, стараясь достать сальную рожу торгаша. - Э-э-э! - донеслось из окошка. И не было в этом "э" никакого испуга, а лишь предупреждение одно. - А ну, вылезай подобру-поздорову! - наседал Мыкин и задергал в исступлении за ручку дверь ларька. - Хуже будет! - заорал Митрохин и шандарахнул в стену пяткой так, что в ней случился пролом. Неожиданно дверь открылась и из нее появился продавец. Надо сказать, что он действительно обладал жирной физиономией, которая покоилась на короткой шее, а та в свою очередь вырастала из могучих плеч шестидесятого размера, они же были венцом могучего торса с большим, но твердым животом штангиста, а уж о ногах и руках говорить нечего - трехлетние деревья. Продавец лениво сгреб в охапку бузотеров, обнял их, сразу обоих, и сжал так, что столкнувшись грудь о грудь, друзья почувствовали хруст своих костей и стремление пережатых внутренностей наверх, дабы найти себе выход изо рта. Оба заскулили от боли, но мужества не теряли. - Ты ж, сука, на соли воруешь! - выдавил Мыкин. - А баранки надо нежной солью... - Чего еще? - поинтересовался ларечник. - Соду в пиво сыпешь чрезмерно, - добавил Митрохин. - Обнаглели вы, мужики! - беззлобно заключил продавец, и объятия его сделались крепче. В эту самую минуту, когда стало совсем плохо и больно, Мыкин изловчился и обеими руками врезал торгашу кулаками по ушам, так что у того в одночасье лопнули барабанные перепонки. Смертельные объятия распались, и озверелые друзья, подпрыгнув с двух сторон, заехали кулаками по пивной роже, каждый по своей скуле, отчего рожа вытянулась огурцом, а глаза ее завращались пери-скопами. Не ожидая, пока противник придет в себя, Мыкин пустил в ход колено, нащупав им мужское достоинство, не самое большое, но достаточное, чтобы выключить ларечника из сознания на полчаса. Друзья еще долго пинали распростертую в снегу тушу, пока не услышали песню милицейской сирены, а потому ретировались с места ристалища живо, как подростки. Прибывший милицейский патруль во главе с майором Погосяном застал следующую картину. В снегу, раскинув здоровенные ручищи в стороны полюсов, с сочащейся из ушей кровью, лежал обладатель мирового рекорда по толканию штанги от груди тяжеловес Зюзин, славная фамилия которого была записана самолично Жечкой Жечковым в Книгу рекордов Гиннесса. - Не сила нужна! - сделал вывод майор для Зубова. - А умение и наглость!.. Когда друзья удалились от места происшествия на приличное расстояние и отдышались от продолжительного бега, у них вновь состоялся короткий разговор. - Валим? - спросил Мыкин. - Куда? - не понял Митрохин. - Не куда, а кого! Ильясова. После удачной драки в жилах Митрохина протекал сплошной адреналин, и он без колебаний ответил "да". - Вот и хорошо. Засаду в квартире устроим. - А если менты нагрянут? - А чего им там делать? Они все что надо нарыли. - А все-таки? - Отвертишься как-нибудь! - подбодрил тепловик. - Скажешь, что тебе шум у соседа почудился, вот ты и проверить решил. - Это что ж, я один в квартире сидеть буду? - возмутился Митрохин. - По очереди, - успокоил Мыкин. - Ты днем преимущественно, я по ночам. - Тогда ладно. Когда начинаем? - Сегодня и начнем. Друзья пожали на прощание друг другу руки, и каждый пошел своей дорогой. 6. РЕКОРД Участковый Пустырок Володя Синичкин примчался в госпиталь, держа в протянутой руке носовой платок с завернутым в нем кусочком карапетяновского языка. Первым, кто ему встретился в коридоре, оказался и.о. главврача, который окинул несостоявшегося рекордсмена презрительным взглядом, а вслух спросил: - Какими судьбами? - Да вот, - радостно доложил Синичкин. - Язык карапетяновский отыскал. - Кто такой - Карапетян? - поинтересовался быв-ший ассистент. - А это лейтенант нашего отделения. Он вчера на дне озера язык себе откусил. Так я его нашел... - Поздно, - покачал головой и.о. - То есть как это поздно! - возмутился Володя. - Я по науке язык сохранил! Во льду держал! - Все равно поздно. Рану ему обработали и зашили. - Так расшейте! - обозлился Синичкин на такую бюрократию. - Ваше дело произвести все возможное, что зависит от врача! Вы с меня звездочку хотите снять, а я с вас за такое равнодушие к обычным офицерам погоны сниму! Синичкин сам похолодел от слов, неожиданно из него выпрыгнувших. Но продолжал сохранять мужественное выражение лица и орлом смотрел на бывшего ассистента. В свою очередь ассистент решил не рисковать, так как через три дня должно было прийти решение об утверждении его в качестве главного врача госпиталя, а потому он сказал, что сделает все возможное, взял из рук Синичкина платок с куском языка и скрылся в ординаторской. Капитан постучался в закрытую перед ним дверь и попросился навестить Карапетяна в палате. - Навещайте, - позволил и.о. Через пять минут Володя сидел над постелью лейтенанта и восторженно сообщал, что не все в жизни сослуживца еще потеряно, что отыскался его армянский язык и сегодня же его пришьют на место. В глазах Карапетяна просветлело, он приподнялся в кровати и приобнял Синичкина, отчего участковый едва не прослезился, но лишь хлюпнул от высоких чувств носом. - Не стоит, не стоит! - приговаривал он. - Все мы в одной команде, помогать друг другу должны... Неожиданно Карапетян схватил с тумбочки лист бумаги, карандаш и стал что-то шибко писать, пока на листочке хватило места. После этого он особенным взглядом посмотрел на Синичкина и сунул ему исписанную бумагу в руки. - Здесь прочитать? - спросил Володя. Карапетян кивнул головой. В бумаге сообщалось то, что Синичкин уже читал в письме Погосяну. А в частности, лейтенант писал, что на него напали экзотические рыбы, что они сожрали его бакенбарды и откусили язык. Далее Карапетян сообщал, что обнаружил на дне озерном икряную кладку, икринки которой достигали теннисного мяча в диаметре, и на просвет в них обнаружились человеческие зародыши. Еще лейтенанту показалось, что икра готова вот-вот лопнуть, и именно в этот момент на него напали хищные рыбы. Карапетян смотрел на Синичкина, и заключался в его глазах немой вопрос - веришь? - Верю, - с твердостью в голосе ответил капитан. В этот момент в палате появились санитары с коляской и забрали лейтенанта на операцию. Синичкин помахал сослуживцу на прощание рукой, а сам задумался о карапетяновском сочинении. Пойду еще раз схожу на карьер, решил Владимир. Он поспешал на свою территорию, насколько позволяли ему жирные ляжки, впрочем, шел быстро и через полчаса был на месте. Часы показывали восемь тридцать утра. На берегу Синичкин увидел совершенно странную и ужасающую картину. Весь берег, вернее снег, покрывающий берег, был густо обагрен кровью. Вдобавок к этому Синичкин насчитал сотни мелких косточек с остатками красного, уже успевшего подмерзнуть мяса. Ах! - стал клясть себя Синичкин. - Почему я не поверил Карапетяну! Правду писал увечный. За правду пострадал горемычный! Подойдя поближе, он с содроганием сердца обнаружил, что останки принадлежат новорожденным младенцам и что убиты они были каких-то полтора часа назад, как раз тогда, когда он помчался доставлять в госпиталь язык. - Да здесь целый родильный дом полег! - закричал капитан. - Господи, да что же это такое! Он выхватил из кобуры пистолет и стал стрелять из него в воздух, пока не кончились патроны. Потом забегал среди останков и, глядя на обглоданные черепа новорожденных, прижав руки к сердцу, причитал: - Ах вы детки мои милые!.. Котятки!.. Через минуту Синичкин разглядел фигуру прохожего, идущего как раз в сторону побоища. - Не подходить сюда! - заорал он во все горло. - А что случилось? - спросил прохожий издалека. - Я слышал выстрелы! - Проходите стороной! Милиция! Дойдете до телефонного автомата, вызовите наряд! Понятно?.. - Понятно, - ответил любопытный, развернулся и побежал в сторону новостроек. Участковый Синичкин заплакал. У него не было детей, и он тяжело воспринимал пейзаж с мертвыми новорожденными, клацая в бессилии зубами. - Звери! Звери! - приговаривал Володя. - Какие звери!.. Через пятнадцать минут прибыл газик с майором Погосяном и прапорщиком Зубовым. Синичкин встречал их подальше от места побоища, желая подготовить их чувствительные души к кровавой картине. - Чего стрелял? - спросил майор. Лицо его было хмурым, он не выспался и зевал во все горло, показывая зубы с металлическими коронками. А Зубов то и дело косил на свои плечи, умиляясь звездочкам на новеньких погонах. И где достал за ночь, подумал Синичкин. - Так чего палил, спрашиваю? - А я язык карапетяновский нашел!

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору