ыразило крайнюю  степень  ужаса  -
кожаный ремешок, на котором висел компас, был порван. Компас пропал!
   Мы оказались в открытом море, не имея звезд, чтобы руководствоваться ими,
не видя берега, и даже спутник не был нам виден.
   Положение было безнадежное, но я  не  хотел  расстраивать  своих  друзей.
Впрочем, Джуаг не хуже  моего  понимал  сложившуюся  ситуацию:  из  преданий
своего народа он вынес боязнь водных пространств, и единственное, что как-то
его успокаивало, был компас. Он видел, как с его  помощью  я  направлял  наш
корабль в нужную сторону. Потеря же компаса окончательно лишила его надежды.
   Нам оставалось покориться воле ветра и нестись по волнам, пока не  увидим
землю. Если это окажется материк - прекрасно, если остров, что ж, мы  смогли
бы прожить и на острове. Любой клочок земли был бы сейчас лучше нашей лодки,
так как провизия была на исходе.
   Неожиданно мне пришла в голову мысль. Я даже удивился, что такое  простое
решение всех наших проблем не возникло у меня раньше. Я повернулся к Джуагу.
   - Вы, жители Пеллюсидара, обладаете удивительным инстинктом, - сказал  я.
- Вы можете находить дорогу к своему дому, неважно как  далеко  находясь  от
него. Пусть Диан укажет нам дорогу  в  Амоз,  и  через  некоторое  время  мы
окажемся там, откуда нас унес шторм.
   Я с надежной смотрел на своих спутников, но  увидел,  что  мои  слова  не
будят в них ответную надежду - Мы можем находить дорогу только  на  суше,  -
сказала Диан - на воде эта способность отказывает нам. Не  знаю  почему,  но
это так. Лишь в море может заблудиться житель Пеллюсидара.  Поэтому  все  мы
боимся океана. Даже те, кто плавают на  каноэ,  стараются  не  удаляться  от
берега.
   Во время шторма мы ослабили парус и сейчас медленно дрейфовали.  Закончив
говорить, Диан устремила взгляд в море. Огромная волна подняла нас на  своем
гребне, Диан издала удивленное восклицание и указала за корму.
   - Лодки! - крикнула она. - Лодки! Много лодок!
   Мы с Джуагом вскочили на ноги, но судно уже  опустилось  в  провал  между
двумя валами и было невозможно разглядеть что-либо. Мы  дождались  следующей
волны и в полумиле от нас, в самом деле, увидели  множество  лодок.  В  этих
лодках были люди!

   Глава XIII
   Гонки со смертью

   Море успокоилось, и мы смогли получше рассмотреть армаду маленьких лодок.
Джуаг сказал, что никогда в жизни ему не приходилось  видеть  столько  лодок
одновременно - за нами плыло около двух  сотен  суденышек.  Откуда  все  они
плыли? Джуаг первым выдвинул гипотезу.
   -  Худжа,  -  сказал  он,  -  собирался  построить  много  лодок,   чтобы
переправить своих воинов по реке в Сари. Он и почти все его воины занимались
их строительством на Острове Деревьев.  Говорят,  что  никто  и  никогда  не
строил столько лодок. Думаю, что это лодки Худжи.
   - Пожалуй, что так, - согласилась Диан, - вероятно, их вынесло в море тем
же штормом, что и нас.
   - Это похоже на правду, - согласился и я.
   - Что будем делать? - спросил Джуаг.
   - Может, нам стоит все-таки убедиться, что это действительно лодки Худжи,
- предложила Диан, - если мы уплывем, не выяснив этого, то мы уплывем  и  от
шанса добраться до материка. Ведь это, может быть, представители  совершенно
неизвестного нам народа, и они могли бы  помочь  нам,  если  конечно,  знают
дорогу на материк.
   - Ну-у, это вряд ли, - протянул Джуаг.
   - Ладно, - вмешался я,  -  думаю,  что  теперь  нам  действительно  стоит
дождаться их приближения, тем  более,  что  они  все  равно  плывут  в  нашу
сторону. Похоже, что они заметили наш парус  -  Они,  наверное,  сами  хотят
спросить у нас дорогу на материк, - сказал Джуаг, который, как я  уже  успел
убедиться, был отъявленным пессимистом.
   - Если они захотят схватить нас, то смогут это сделать при  условии,  что
будут грести быстрее, чем нас несет ветер, - сказал я. - Почему  бы  нам  не
подпустить их достаточно близко, чтобы понять,  кто  они  такие.  Наш  парус
лучше их весел, мы так или иначе сможем удрать от них.  Так  что  давайте-ка
подождем.
   К моменту, когда первая лодка была от нас  в  пятистах  ярдах,  мы  могли
разглядеть весь флот без  затруднений.  Лодки  были  во  много  раз  длиннее
обычных каноэ, и в каждой из них сидело по двадцать гребцов -  по  десять  у
каждого борта. Рядом с гребцами в каждой лодке находилось по  двадцать  пять
воинов.
   Когда первая лодка приблизилась к нам на сто ярдов, Диан разглядела в  ее
экипаже саготов. Теперь у нас не оставалось никаких сомнений в том, что  это
была флотилия Худжи.
   Я велел Джуагу попытаться расспросить экипажи лодок, пока мы с Диан будем
лежать на дне нашего каноэ.
   - Кто вы? - крикнул Джуаг, приложив руки ко рту.
   На носу первой лодки выпрямился человек, которого я узнал до того, как он
открыл рот.
   - Я Худжа, - прокричал он Джуагу.
   Джуага, своего бывшего пленника, Худжа почему-то не  узнал.  Может  быть,
потому, что у него было слишком много невольников.
   - Я плыву от Острова Деревьев, - продолжал он, - во время бури я  потерял
сто лодок, а их экипажи утонули. Мы сбились с пути. Где земля? Кто ты и  что
это за странная штука свисает с дерева, растущего в вашем каноэ?
   Он, очевидно, имел в виду мачту и парус.
   - Мы тоже заблудились, - прокричал в ответ  Джуаг  -  мы  не  знаем,  где
земля.
   Во время разговора он продолжал держать нос нашего каноэ по  ветру,  пока
я, лежа на дне, расправлял парус. Мы решили, что пришла пора уносить ноги.
   Веял легкий ветерок, и наша  лодка  двигалась  медленно,  а  судно  Худжи
продвигалось вперед значительно быстрее.  Конечно,  их  лодка  была  гораздо
тяжелее, но, тем не  менее,  она  плыла  с  хорошей  скоростью.  Мы  с  Диан
по-прежнему лежали, притаившись, поскольку теперь  расстояние  между  нашими
лодками не превышало полета стрелы, а у Худжи были лучники.
   Когда  Худжа  увидел,  что  наше  судно  движется,  то  приказал   Джуагу
остановиться. Он очень заинтересовался нашим парусом и хотел рассмотреть его
поближе. Приподняв голову над бортом, я увидел своего врага. В который раз я
пожалел о том, что у меня не было с собой хотя бы револьвера.
   Парус наш окончательно расправился, и мы  набирали  скорость.  Расстояние
между нами перестало уменьшаться.  В  результате  вопросы  Худжи  перешли  в
приказы - он понял, что мы пытаемся улизнуть.
   - Остановитесь! - прокричал он. - Остановитесь, или я прикажу стрелять!
   Но Джуаг покрепче перехватил  весло  и  начал  помогать  ветру  яростными
гребками. Я услышал, как Худжа приказал своим лучникам стрелять.  Я  не  мог
оставаться далее в укрытии, подставив Джуага под стрелы. Я поднялся, схватил
другое весло и принялся помогать ему. Диан присоединилась ко мне, хотя  я  и
просил ее  не  вставать;  она,  как  любая  женщина,  захотела  все  сделать
по-своему.
   Худжа, увидев нас, издал крик дикой радости - он не сомневался в том, что
ему удастся схватить нас. Ливень стрел  обрушился  на  нас.  Худжа  приказал
прекратить стрельбу - он хотел взять нас живыми. Ни одна  из  стрел  нас  не
коснулась - лучники Худжи владели своим оружием куда хуже, чем мои друзья  в
Сари или Амозе.
   За это время мы достаточно опередили  гребцов  Худжи,  чтобы  чувствовать
себя в относительной безопасности. Но как мы ни напрягали  силы,  расстояние
между нами не увеличивалось, впрочем, оно и не уменьшалось.
   Ни разу нам на глаза не попался участок суши, что, надо  сказать,  сильно
удивило меня, - в тех морях, которые я видел на своем веку,  было  множество
островов и островков.  Наши  запасы  почти  кончились,  и  неплохо  было  бы
постараться набрать воды. Правда, людям Худжи приходилось еще хуже, чем нам:
у них вообще не было ни еды, ни воды.
   Позади нас, насколько хватало глаз, растянулась огромная флотилия  Худжи.
Последние лодки были едва видны, но чтобы покончить с нами, достаточно  было
одной. Мы продолжали плыть примерно в пятидесяти ярдах друг от  друга.  Люди
Худжи, сменявшие друг друга на  веслах,  начали  проявлять  первые  признаки
усталости. Сказывалось отсутствие еды и питья. Думаю, это  помогало  нам  не
меньше, чем усиливающийся ветер.
   Худжа понял, что мы уходим от него, и вновь приказал  лучникам  стрелять.
Но расстояние на этот раз было слишком велико, и стрелы не долетали до  нас,
те же, что достигали нашей лодки, мы отбивали веслами.
   Худжа стоял на носу своего судна и понукал людей, одновременно выкрикивая
оскорбления в наш адрес. Но мы продолжали удаляться. Вскоре подул  настоящий
ветер, наполнивший наш парус, и мы помчались вперед, оставив  далеко  позади
преследователей. Джуаг совершенно обезумел от радости. Он скакал, раскачивая
нашу лодку, и выкрикивал бессвязные слова. Он до последнего момента не верил
в парус и считал, что гребцы настигнут нас. Но  теперь  он  был  преисполнен
величайшего доверия и уважения к нашему способу передвижения.
   Ветер держался долго, и мы уже потеряли из  виду  флотилию  Худжи,  когда
Диан вскочила и закричала: "Земля!"
   И действительно, прямо по курсу лежала земля. Мы были довольно далеко  от
нее и поэтому не могли сказать с уверенностью, был ли то остров или материк,
но это была земля! Теперь  я  понимал  радость  потерпевших  кораблекрушение
моряков при виде размытой полоски на горизонте. Раджа и Рани очень  страдали
от недостатка воды и пищи и, могу поклясться, что Рани.в отличие  от  своего
супруга, метала в нашу сторону голодные взгляды.
   Впрочем, мы внимательно следили  за  оголодавшими  джалоками.  Однажды  я
привязал  Рани  к  борту  лодки,  чем  существенно  ограничил   ее   свободу
передвижения. После этого я вздохнул спокойнее. В общем,  не  могу  сказать,
что путешествие в компании голодных собак-людоедов доставляло  кому-либо  из
нас удовольствие, но я с негодованием  отверг  предложение  Джуага  убить  и
съесть Раджу и Рани.
   Когда мы находились лишь в нескольких милях от земли, ветер стих. Это был
тяжелый удар - мысленно мы все уже были  на  твердой  земле.  Положение  еще
усугублялось и тем, что мы не знали, откуда будет ветер в следующий раз.  Мы
с Джуагом взялись за весла.
   Тут же поднялся ветер, дующий  прямо  в  противоположном  направлении,  и
стоило большого труда с ним бороться. Затем  ветер  сменился  вновь,  и  нам
пришлось развернуться и плыть параллельно берегу, дабы  не  быть  унесенными
обратно в открытое море. И в это самое время на  горизонте  вновь  появилась
флотилия Худжи.
   Судя по тому, что они оказались почти позади  нас,  они  здорово  забрали
влево. Но мы не боялись быть настигнутыми ими: только бы продержался  ветер.
Он усиливался, но дул порывами, и  наш  парус  то  надувался,  то  безвольно
обвисал. Один из таких порывов и  вызвал  катастрофу.  Прежде  чем  я  успел
перерезать веревки, крепящие парус, мачта треснула и переломилась.  Ветер  к
этому времени стих. Нам ничего не оставалось, как схватиться  за  весла,  но
Худжа был ближе к берегу, чем мы, и было похоже, что он  успеет  перехватить
нас. Мы напрягали все силы, Диан тоже взялась за весло.
   Мы уже были близки к спасению, когда из лесочка на берег выскочила  толпа
кричащих и раскрашенных дикарей, размахивающих оружием. Настроены  они  были
отнюдь не мирно, и мы не рискнули причалить.
   Худжа приближался. Без паруса мы не могли оторваться от него. И словно  в
насмешку, над нами задул легкий бриз. Но мы не желали  покориться  судьбе  и
налегали изо всех сил на весла, держась параллельно берегу.  Я  до  сих  пор
вспоминаю о тех мгновениях с ужасом.  Силы  покидали  нас.  Мы  страдали  от
жажды. Сзади нас настигали враги. Положение,  впрочем,  не  было  уж  совсем
безнадежным. Наше каноэ все-таки было значительно легче, чем лодки Худжи,  и
втроем мы гребли со скоростью не меньшей,  чем  двадцать  гребцов  на  лодке
Проныры.
   Так мы плыли минуты или часы, не знаю, когда я заметил невдалеке какой-то
пролив. Я подумал, что было бы неплохо попасть туда, но  Худжа  был  слишком
близко, а по берегу бежали вопящие дикари, и я не осмелился сделать это.
   Мы плыли довольно близко от берега и, несмотря на  опасность,  я  находил
возможность озираться по сторонам. Время от времени  я  смотрел  на  бегущих
дикарей. По их жестикуляции и виду оружия я понял, что  они  принадлежали  к
какому-то воинственному племени, и был рад,  что  мы  не  пристали  к  этому
берегу.
   Флот Худжи подтянулся, и последние лодки сейчас плыли, самое большее,  на
расстоянии одной мили от первой.  Пять  ледок  находились  не  более  чем  в
двухстах ярдах от нас.  Когда  я  оглянулся,  то  увидел,  что  лучники  уже
приготовили свои луки: они ждали лишь момента, когда расстояние  между  нами
сократится на длину полета стрелы.
   Я потерял всякую надежду на спасение.  Расстояние  между  нами  и  нашими
преследователями стремительно  сокращалось  -  они  постоянно  сменялись  на
веслах, а мы уже совсем выбились из сил.
   Тут меня окликнул Джуаг и показал в  сторону,  где  находился  пролив,  в
который я не решился направить нашу лодку. Там я увидел нечто, движущееся  в
открытое море, нечто, что наполнило мою душу удивлением.

   Глава XIV
   Кровь и мечты

   Это нечто было двухмачтовой фелукой под  косыми  парусами.  На  ее  борту
разместилось человек пятьдесят, тридцать из которых сидели на веслах. Я  был
поражен.
   Неужели эти дикари, скакавшие по берегу, умели строить столь  совершенные
суда? Это было непостижимо. Вслед за  первым  кораблем  выплыл  второй.  Мое
изумление возрастало. Но и это было еще  не  все.  Один  за  другим  в  море
выплыло пятьдесят великолепных кораблей. Они шли наперерез  флотилии  Худжи,
оттирая ее от нашего каноэ. Когда корабли немного  приблизились,  на  палубе
одного из них я заметил человека, рассматривающего нас в подзорную трубу.  Я
терялся в догадках. Кто эти люди? Неужели в Пеллюсидаре была  высокоразвитая
цивилизация,  о  которой  никто  и  слыхом   не   слыхивал?   Это   казалось
маловероятным.
   Человек с подзорной трубой опустил ее и начал что-то кричать  нам.  Я  не
мог разобрать его слов, но заметил, что  он  возбужденно  указывает  куда-то
наверх.  Я  поднял  голову  и  увидел,  что  на  мачте  фелуки   развевается
красно-бело-синее полотнище с огромной белой звездой на  голубом  поле.  Мне
трудно выразить словами то, что я почувствовал в ту минуту.  Это  был  флот!
Это был флот Империи Пеллюсидара, строительство которого  я  поручил  Перри.
Это был мой флот.
   Я выронил весло, вскочил на ноги и начал кричать что-то в ответ. Джуаг  и
Диан, очевидно, решили, что я не выдержал испытаний и повредился  рассудком,
но я на мгновение остановился и растолковал  им  суть  происходящего.  После
этого уже трудно было сказать, кто из нас более сумасшедший.
   Но Худжа тем временем приближался, и даже ближняя фелука вряд ли могла бы
опередить его. Думаю, что он был поражен не  меньше  нашего,  когда  заметил
загадочный флот, но увидев, что я подаю ему приветственные знаки, догадался,
что кто бы это ни был, это были наши друзья, и принялся с удвоенной  яростью
подгонять своих людей.
   Я  услышал,  как  он  передал  остальным  лодкам  своей  флотилии  приказ
сблизиться с фелуками и взять их на абордаж. Было понятно, что он  нисколько
не сомневается в выполнимости своих планов, - в его распоряжении было  около
десяти тысяч воинов, а в моем флоте не более трех.
   Пока остальные лодки принялись выполнять его приказ, сам он направил свое
каноэ вслед за нашим. Должен признаться, что в эту минуту  кровь  застыла  у
меня в жилах. Я понимал, какая судьба ждет нас в руках Худжи, если Перри  не
удастся разбить  его  флотилию,  -  в  чем,  кстати  сказать,  я  нимало  не
сомневался: я был уверен, что мезопы взяли с собой все оружие, которое  было
в нашем "железном кроте". Но того, что случилось в следующую  минуту,  я  не
мог предвидеть.
   Когда Худжа был от нас не  более,  чем  в  двадцати  ярдах,  облако  дыма
взвилось над носом  ближайшей  фелуки,  раздался  страшный  взрыв,  и  ядро,
пролетев над головами бандитов, рухнуло в море.
   Перри все-таки сделал порох и построил пушку! Это было прекрасно! Диан  и
Джуаг, потрясенные не меньше Худжи, вопросительно поглядели на  меня.  Вновь
раздался пушечный выстрел. Конечно,  по  сравнению  с  гигантскими  орудиями
внешнего мира, эта пушечка являла жалкое зрелище, но здесь,  в  Пеллюсидаре,
было сложно представить себе какое-либо  другое  оружие,  наводящее  больший
ужас.
   Железное ядро примерно пяти дюймов в  диаметре  пробило  дыру  на  уровне
ватерлинии в лодке Худжи, перевернуло ее, и весь экипаж оказался в воде.
   Четыре каноэ приближались к флагману с  намерением  атаковать  его.  Даже
случившаяся с их предводителем катастрофа не остановила этих бесстрашных  от
природы воинов.
   В этих лодках было около двухсот человек, на флагмане -  лишь  пятьдесят.
Командир фелуки - им был Джа - подпустил врагов поближе и  приказал  открыть
огонь из стрелкового оружия. Мезопы стреляли  так  быстро  и  метко,  что  в
считанные секунды выбили половину экипажей каноэ. Те, кто не  был  убит  или
ранен, побросали свои луки и копья, взялись за весла и попытались бежать, но
фелука преследовала их по пятам, а ее экипаж ни на минуту не прекращал вести
огонь.
   Вскоре я услышал, как Джа предложил оставшимся бандитам  сдаться,  обещая
сохранить им жизнь. Рядом с Джа стоял Перри, и я понял,  что  это  была  его
идея, так как ни одному воину в Пеллюсидаре  не  придет  в  голову  пощадить
поверженного врага.
   Поскольку у людей Худжи не было альтернативы, они подчинились  и  минутой
позже были подняты на борт "Амоза" - так назывался  этот  корабль.  Название
было начертано на борту громадными буквами, но никто, кроме нас с Перри,  не
мог понять смысл этих знаков.
   Когда пленные оказались на борту, Джа направил корабль  к  нашему  каноэ.
Множество рук помогало нам подняться на корабль. Лица мезопов сияли, а Перри
был просто вне себя от радости.
   Диан поднялась первой, за ней Джуаг,  а  я  задержался  немного,  помогая
вытащить наверх Раджу и Рани, поскольку понимал, что никому это  не  удастся
сделать. Появление джалоков на  палубе  вызвало  легкую  панику  среди  моих
друзей, так как никто из мезопов не видел, чтобы человек дружил с хищниками.
   Меня распирало от вопросов, которые я хотел задать Перри, но мне пришлось
сдержаться, так как битва еще не была закончена. Пушки Перри,  установленные
на верхних палубах, изрыгали клубы дыма, сея  смерть  и  разрушение.  Воздух
дрожал от их грохота.  Уцелевшие  лодки  Худжи  упрямо  продолжали  идти  на
сближение с фелуками.
   Должен сказать, что наши краснокожие друзья управлялись  с  кораблями  не
лучшим образом. Было ясно, что их обучение было кратким.  Во  время  маневра
корабли часто сталкивались,  а  некоторые  фелуки  чуть  не  были  потоплены
неудачно направленными выстрелами из пушек.
   Впрочем, как только я оказался на борту флагмана, я приложил все усилия к
тому, чтобы как-то выправить положение, и изрядно надсадив  голос,  в  конце
концов, сумел придать нашему флоту некое  подобие  боевого  порядка.  Теперь
фелуки выстроились в одну линию, возглавляемую моим кораблем. Двигаясь таким
образом,  мы  начали  окружать  остатки  вражеской  флотилии.  Воины   Худжи
по-прежнему пытались сблизиться с нами для рукопашной схватки, но наш боевой
порядок позволял нам вести прицельный огонь, не угрожающий нашим кораблям, и
удерживать противника на расстоянии.
   Я выбрал минуту и с любопытством осмотрел  судно,  на  борту  которого  я
находился.  Я  не  мог  не  отдать  должное  таланту  Перри  -  корабль  был
великолепен.  Однако  меня  удивило,  что  Перри  выбрал  именно  фелуку.  Я
предполагал, что он захочет построить что-нибудь  более  внушительное,  дабы
потрясти туземцев. Впрочем, это  занятие  неблагодарное:  их  можно  удивить
новым оружием, но напугать - нет.
   Как я узнал позже, фелуку на самом деле выбрал Джа. Он  тщательно