а  была  хороша  ровно  настолько,  чтобы  не
показаться уродом в глазах Филлипса. Дэниел понимал,  что  этим  он  дал  бы
лишний козырь в руки противнику.
   - Да? - спросил Филлипс.
   - Дэн Варвик, - он протянул руку. - Я из Союза.
   Филлипс крепко пожал ее, но далее намека на улыбку не отразилось  на  его
лице.
   - А вы моложе, чем я ожидал.
   В свои тридцать два Дэн не чувствовал себя таким уж молодым. Он глянул на
девушку, которая наблюдала за ним с нескрываемым интересом.
   - Ваша дочь присоединится к нам во время обеда? Если  так,  то  я  должен
распорядиться, чтобы сервировали столик еще на одну, персону.
   - Нет, Луиза будет обедать отдельно от нас,  с  матерью.  Миссис  Филлипс
скоро спустится вниз.
   Через некоторое время Дэн занял свое  место  в  фешенебельном  ресторане,
Луиза и ее мать - наверное дочь в ее  возрасте  будет  выглядеть  так  же  -
отошли к своему столику.
   В это же время прибыли Крысолов и Крокетт. Дэн представил присутствующих,
и сразу же все четверо приступили к обсуждению спорных вопросов.
   - Один  из  пунктов,  на  которых  настаивает  Союз,  мистер  Филлипс,  -
использование при строительстве новой пристани материалов,  произведенных  в
австралийских колониях.
   Филлипс промокнул рот льняной салфеткой.
   - Это невозможно. Арматурная решетка, используемая нами  в  конструкциях,
может быть изготовлена только в Вирджинии, где  есть  специалисты,  знающие,
как ее варить.
   Дэн пожал плечами:
   - В таком случае нашим сварщикам придется этому научиться, и  они  смогут
варить такую же решетку.
   Раздражение пополам с уважением проскользнуло во взгляде американца:
   - Мне необходимо посмотреть образчик, прежде, чем я вынесу решение  и  мы
придем к соглашению.
   Дэн снова пожал плечами:
   - Это можно легко устроить. Ваша компания, очевидно, не заинтересована  в
задержке строительства, потому что тогда ей придется нести ответственность и
все издержки, связанные с увеличением сроков.
   Филлипс отложил вилку, вдруг резко обозначились морщины вокруг рта.
   - Ты это серьезно, парень?
   - Да, пожалуй, вам мат.
   Шутка не осталась не замеченной. Крысолов, или Ричард, как его представил
Дэниел, изо всех сил пытался сдержать улыбку.
   Но тут вмешался Крокетт и взял инициативу на себя.
   - Вы должны понимать, мистер Филлипс, что...
   Дэн пропустил  мимо  ушей  дальнейшие  требования  Союза.  У  него  вдруг
возникло ощущение, что на него  кто-то  смотрит.  Он  повернул  голову  чуть
вправо, затем чуть влево и посмотрел в глубь ресторана. Дэн сразу же заметил
столик, за которым обедала Луиза с матерью. Луиза быстро отвела  взгляд,  но
Дэн сумел заметить определенный интерес, сверкнувший в ее глазах.
   После смерти Кай Дэн мало интересовался  женщинами,  видя  в  них  только
объект сексуального вожделения, но  отстраненная  красота  Луизы  безусловно
привлекала его внимание. Но неодобрительный взгляд Филлипса в  то  же  самое
мгновение привлек его еще больше. Американец был явно  не  в  восторге,  что
Дэниел заинтересовался Луизой.
   Оба обстоятельства раззадорили Дэна, правда, не настолько, чтобы  отвлечь
его от основной цели встречи: добиться в соглашении как можно больше уступок
от Филлипса.
   Наконец, когда Дэн с головой ушел в обсуждение проблем, Луиза с  матерью,
закончив обедать, остановились у их столика.
   Пока миссис  Филлипс  совещалась  с  мужем,  говоря  с  ним  тихо,  почти
боязливо, и обсуждая планы на  вечер,  Луиза,  улыбнувшись,  осведомилась  у
Дэна:
   - Рыба была просто превосходной, не правда ли, мистер Варвик?
   Уголком  глаз  Дэн  уловил  фальшивую  улыбку,  искривившую  тонкие  губы
Филлипса:
   - Мистер  Варвик,  должно  быть,  не  слишком  хорошо  знаком  с  местной
изысканной кухней, Луиза.
   Дэн непринужденно улыбнулся в ответ:
   - Рыба, скорее всего, вчерашняя и поэтому, чтобы этого никто не  заметил,
обильно поливается миндальным соусом и  Шабли  (Шабли  -  французское  белое
вино.).
   Уважение и зависть отразились в глазах Филлипса и Луизы, которые не  были
настоящими гурманами.
   Дэниел не удивился, когда поздним вечером в дверях его квартиры  появился
посыльный.
   - Это приглашение, - сказал он, обернувшись к Фрэнку, который валялся  на
кровати и жевал пирожок с мясом, купленный Дэном у уличного торговца.  -  От
американского магната Уолтера Филлипса.
   - Я кое-что  слышал  о  нем,  -  промычал  Фрэнк  с  набитым  ртом.  Лицо
бушрэнджера  обрело,  наконец,  нормальный  цвет.  -  Он   ведь   занимается
строительством, да?
   - Он занимается всем, чем угодно,  -  Дэн  швырнул  аккуратно  написанное
чернилами послание на табурет, служивший ночным столиком. - Я  приглашен  на
официальный обед вечером в следующую пятницу.
   - Где он живет?
   - Хантерс-Хилл.
   Этот пригородный район  Сиднея  по  элегантности  и  фешенебельности  мог
сравниться разве что с Элизабет-Бэй.
   Фрэнк ухмыльнулся:
   - Я полагаю, что ты вырядишься на эту встречу, как пингвин, да?
   - У меня нет подходящего костюма для званого обеда, да и черного галстука
тоже. Надо подумать об этом.
   Дэн  размышлял  всю  последующую  неделю.  Хотел  ли  он  показать   свою
независимость надменному  аристократу  Филлипсу  только  из-за  того,  чтобы
понравиться богатой и чужой ему женщине на Элизабет-Бэй?
   Чем больше Дэн занимался делами  Союза,  тем  меньше  у  него  оставалось
свободного времени, и потому к себе  в  помощники  на  эту  неделю  он  взял
Фрэнка.  В  пятницу  вечером  Дэн  взвалил  на  широкие  плечи   бушрэнджера
оставшуюся груду дел.
   - Просто просмотришь все сообщения и в понедельник кратко мне изложишь, а
сегодня вечером я иду на прием и обед к Филлипсу.
   Фрэнк весело ухмыльнулся:
   - Направляешься на бал Сумасшедших Шляпников, парень?
   Дэн постучал себя пальцем по виску:
   - Хотя я сам далек от этого. - В раздражении на себя и Филлипсов он надел
тот же костюм, что и на встречу в отеле "Лорд Нельсон".
   Такое вызывающее неповиновение  традициям  и  этикету  сразу  же  отметил
Филлипс, когда самолично спустился встретить Дэна и выглянул  в  окошко  над
дверью. Он критически осмотрел Дэниела:
   - Я рад, что вы оказались способным на этот поступок, мистер Варвик.
   Дэн осмотрел комнату. Горшки с пальмами и папоротниками  стояли  в  нишах
стен. Хрустальные люстры, чуть мерцая, освещали блестящее светское общество.
За  занавесом  китайского  шелка,  специально  натянутом   возле   лестницы,
небольшой оркестр играл классическую музыку. Слуги  в  ливреях  сновали  меж
гостей, время от времени наполняя опустошавшиеся бокалы.
   - Вы знаете, что это  противозаконно  -  пытаться  купить  меня?  Филлипс
рассмеялся.
   - Вы сказали, что это незаконно, но это не значит, что вас нельзя купить.
   Дэниел ответил ему пристальным взглядом:
   - А ваша дочь продается? Лицо Филлипса вспыхнуло:
   - Я бы попросил вас не затрагивать этой темы.
   - А, папа, вот вы где, - Луиза подошла к отцу и нежно взяла его за  руку.
На ней было шелковое платье, оголявшее кремовые плечи. - Мама  искала  тебя,
чтобы...
   Она запнулась, как будто только сейчас поняла, что  помешала  беседе.  Ее
взгляд, серебряный в свете газовых ламп, скользнул по Дэну.
   - Это мистер Варвик, не так ли?
   - В последний раз, когда я смотрел в зеркало, это был он.
   Луиза весело рассмеялась, и Дэн изменил свое мнение о  ней.  В  ней  было
что-то  непосредственное,   смягчавшее   чопорную   вежливость.   Дэну   это
понравилось.
   - Пойдемте, - сказала она. - Я представлю вас остальным гостям.
   Мрачное выражение на лице Филлипса подсказало Дэниелу,  что  он  наживает
себе непримиримого врага. Но, работая в Союзе, Дэн усвоил,  что  даже  враги
могут прийти к соглашению, если того захотят.
   - Я хочу его, папа.
   Отец Луизы уселся в глубокое кресло с подлокотниками и  раскурил  сигару.
Дым струился изо рта, пока Филлипс говорил.
   - Мужчину, который интересует и привлекает тебя?
   Луиза вяло подошла  к  окну  гостиной,  ее  пальцы  задумчиво  играли  со
щеколдой, запиравшей массивную  двойную  раму.  Перед  глазами  стояло  лицо
молодого человека, чья кожа, прежде белая, как слоновая кость,  теперь  была
загорелой от долгого пребывания под австралийским солнцем.
   - Странно, но почти то же самое он сказал мне прошлой ночью,  что  я  его
привлекаю и интересую, как никто другая.
   - Что же он еще сказал?
   Луиза не обернулась на голос отца,  из  кухни  доносился  высокий  тонкий
голос матери, дававшей указания повару.
   - Что не переменит своего мнения в любом случае, независимо от того, верю
я ему или нет.
   - Другими словами, имеет это для тебя какое-то значение или нет.
   Улыбка коснулась ее алых губ.
   - О, я знаю, для меня это имеет огромное значение.
   - Скажи мне, Луиза, что ты нашла в нем? Она вспомнила их краткую беседу о
сиднейской огромной гавани, напоминавшей ей гавань Сан-Франциско. О том, как
они говорили о жителях Сиднея.
   - Не слишком сильно они отличаются от  своих  американских  собратьев,  -
сказала тогда она Дэну.
   Лицо  Дэна  Варвика,  тонкое  и   холодное,   неожиданно   смягчилось   и
просветлело. Люди для него были важнее всего.
   - Разница между Дэном и прочими  мужчинами,  которых  я  знаю,  интригует
меня. Он умеет управлять своими чувствами и сдерживать их. Еще я  уловила  в
его характере черточки меланхолии и  застенчивости.  Его  очевидное  хорошее
образование  противоречит..,  контрастирует..,  с..,  с..,  его  мозолистыми
руками, папа.
   Отец прочитал ее потаенные мысли.
   -  Его  превосходное  телосложение  -  результат  многих   лет   тяжелого
физического труда. Он  такой  же,  как  и  все  остальные.  И  как  ты  себе
представляешь вашу совместную жизнь?
   - Я не знаю, - ее  пальцы  сжались.  Ребенок,  зашевелившийся  во  чреве,
нуждался в отце. Зачавший его мужчина был распутным сыном одного из  деловых
партнеров ее отца. Увлечение Луизы этим молодым человеком быстро прошло,  но
вот последствия этого бездумного флирта остались и уже начали сказываться.
   - Я думаю, что мы найдем выход, если Дэн возьмет меня в жены.

Глава 11

1884

   Весенний день  как  нельзя  лучше  подходил  для  пикника  в  Гайд-Парке:
великолепные  фонтаны  восхищали,  однако,  только  до  тех  пор,  пока   не
становилось известно, что бараки по МакКуэри-стрит прежде использовались для
размещения сосланных в колонии заключенных.
   Райан стал на одно колено перед Энни, которая сидела на шерстяном одеяле,
вытянув ноги из-под  обширных  муслиновых  юбок  в  оборках.  Она  перестала
мурлыкать под нос песенку "Весело пляшет квакерша"  и  отхлебнула  лимонаду,
охлажденного льдом из Массачусетса. Лед грузили на клиперы  "НСУ  Трэйдерс",
обкладывая опилками. В Сиднее его  продавали  по  три  пенса  за  фунт,  что
приносило компании немалый доход.
   Энни глянула на Райана:
   - Разве Брендон не прелестен? Райан снял сюртук и  перебросил  его  через
руку. Жара  усилила  мужской  запах  и  аромат  одеколона,  которым  Шеридан
пользовался: тонкий запах  мексиканских  апельсинов,  индийского  сандала  и
таитянской амбры. Энни этот аромат был знаком. Она подарила Райану  на  день
рождения этот одеколон в итальянском наборе.
   Она и Райан наблюдали, как ее  двухлетний  сын  запускал  свои  маленькие
пухлые ручонки в изумрудно-зеленый клевер.
   - Ваш сын прелестен, просто копия матери.
   Энни глянула  на  Райана  из-под  полей  шляпы  из  итальянской  соломки.
Газетчик был прекрасным собеседником и тонким наблюдателем.
   - Райан, знаете, за что я вам благодарна? За вашу дружбу, Райан.
   - Неужели никто не захотел бы стать другом живой легенды?
   Теплый октябрьский день не смог бы объяснить краску, залившую лицо Энни.
   - Это всего лишь везенье и ничего больше, Райан.
   - Вы называете это везеньем, а ваши поклонники считают,  что  вы  провели
Бальзаретти  благодаря  шестому  чувству,  свойственному  женщинам.  И  ваше
умаление собственных достоинств, о которых вы сами  прекрасно  знаете,  тоже
помогло обвести его вокруг пальца.
   Она  усмехнулась.  Райан  намекал  на   приобретение   ею   Реки   Бегут,
полуразрушенного ранчо, ранее принадлежавшего Рэгги. Джеймс  А.  Бальзаретти
попытался наложить на него лапу после смерти Рэгги. Энни приложила все силы,
чтобы сохранить за собой этот  кусочек  прежней  жизни.  С  Бальзаретти  они
спорили до тех пор, пока тот не согласился выставить ранчо на аукцион. Когда
Бальзаретти узнал, что Энни страстно желает приобрести  ранчо,  он  взвинтил
цену до небес. Но Энни не отступила. Аукцион кончился тем,  что  она  купила
ранчо за немыслимую  цену,  во  много  раз  превышающую  его  действительную
стоимость. Но зато ранчо теперь стало частью наследства Брендона.
   И вот нанятый ею топограф нашел аллювиальную алмазную трубку возле ручья,
который входил в ее владения. Только  в  нынешнем  году  от  Алмазных  Копей
Льюиса ожидалось получить около миллиона каратов. Правда, ювелирную ценность
представляло  не  более  пяти  процентов  от  общего  количества  добываемых
алмазов, но среди них встречались необычайно редкие розовые камни,  стоившие
в пять и более раз дороже обычных белых.
   - Я слышала, что ваша газета в оппозиции к Уолтеру  Филлипсу,  -  сказала
Энни, меняя тему разговора. - Но я  что-то  не  слышала,  чтобы  он  хоть  в
чем-нибудь уступил натиску вашего пера.
   Райан пожал плечами:
   - В таком случае я мог  бы  стать  чемпионом  среди  неудачников,  а  вот
Филлипс не может одолеть собственного зятя.
   - Дэн Варвик. - Она рассмеялась.
   - Оппортунист, использующий фамилию собственной жены как карт-бланш.
   - Вы не знаете Варвика, Энни. Он входит в любую гостиную без приглашения.
Они с Уолтером, как кобра с  мангустой,  каждый  выжидает  удобного  случая,
чтобы напасть.
   Райан посмотрел в сторону.
   - Энни, послушайте. Вы знаете меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что
я возьмусь и за "НСУ Трэйдерс", если увижу, что компания преступает  границы
дозволенного.
   Его напор поставил Энни в тупик.
   - Разумеется, я одобряю вашу непредвзятость и независимость, несмотря  на
то, что я не всегда и не во всем разделяю вашу точку зрения.
   Райан заслуживал ее уважения и поддержки, но она никогда не дала  бы  ему
понять об этом открыто. Нана однажды сказала ей:
   - Никогда не пиши то, что можешь сказать. Никогда не  говори  громко  то,
что можешь прошептать. И если ты должна шептать, то твой шепот  должен  быть
невнятным.
   - Тогда выходи за меня замуж, Энни. Ее глаза удивленно расширились:
   - Что?
   - Вы прекрасно слышали, что я сказал.
   - Брендон, иди ко мне. - Она оглянулась  на  Райана.  -  Мальчик  слишком
близко подошел к пруду.
   - Энни, вы просто игнорируете меня. Брендон вразвалочку подошел  к  Энни,
раскинув руки в стороны. Она схватила мальчика и поцеловала в розовую пухлую
щеку.
   - Мне не нужен брак, Райан, у меня есть сын, и я его очень люблю.
   -  Вам  нужна  не  такая  любовь,  Энни.  От  его  настойчивого   низкого
мелодичного голоса что-то всколыхнулось в  ней.  Энни  ощутила  внутри  себя
какое-то пока необъяснимое чувство и отпустила мальчика.
   - Я слишком занята делами и закоснела, управляя моей империей.
   - В любом случае,  вы  женщина,  привлекательная  женщина,  даже  если  и
отрицаете это.
   Энни  посмотрела  на  Райана  испепеляющим  взглядом,  который  заставлял
стушеваться даже членов Совета.
   - Вы не совсем уверены в том, что сейчас сказали, - она встала, отряхивая
юбку. - Уже вечер, становится прохладно. Я лучше отведу Брендона к няне.
   Райан сразу же поднялся.
   - Вы избегаете говорить на эту тему, Энни. Я был о вас лучшего мнения.  -
Он криво усмехнулся. - Я ожидал, что вы будете бороться.
   Она рассмеялась:
   - Я польщена. Мое женское тщеславие удовлетворено. Не обращайте  на  меня
внимания.
   - Я не думаю, что вы правы. Так мы уходим? А то у меня интервью  с  вашим
противником Дэном Варвиком.
   - - Он мне не противник, - возразила Энни, четко  выговаривая  слова.  Но
где-то в глубине души она была разочарована,  что  Райан  так  легко  сдался
после ее отказа.
   "Ты и в самом деле тщеславна, Энни Ливингстон", - сказала она себе.

***

   - Все, о чем я тебя прошу, - поприсутствовать на приеме в честь тенора. Я
же тебя не прошу посетить оперу.
   Дэн отвернулся. Когда он, лежа с Луизой в постели, отворачивался, женщина
ненавидела его. Она всякий раз ненавидела и себя,  когда  не  выдерживала  и
срывалась на крик. Много раз Луиза клялась не быть такой же слабой и  вялой,
как и ее мать.
   - Еще до того, как ты ответила на приглашение, я  же  тебе  говорил,  что
меня выбрали в Ассамблею Рабочих Союзов, и теперь  у  меня  нет  времени,  я
занят.
   - Политика! Если это не Союз, то новая Рабочая партия,  если  не  Рабочая
партия, то тебя может интересовать только.., другая женщина!
   - Что? - он повернулся к Луизе лицом. В темноте она не могла  видеть  его
лица, но наизусть знала каждую черточку. За шесть месяцев со времени свадьбы
Луиза узнала каждый мускул его тела, каждую интонацию его речи, но его мысли
всегда оставались при нем, и делиться ими Дэн не собирался даже с женой.
   - Женщина? Ты с ума сошла! Даже если бы я захотел другую женщину,  откуда
бы у меня на нее нашлось время?
   - Я не знаю, - прошептала Луиза. Она отбросила назад упавшие ей  на  щеки
вьющиеся волосы. Время от времени она встряхивала ими, чтобы  справиться  со
смятением. - Это  женщина,  которую  ты  знал  до  меня.  Кто-то  из  твоего
прошлого. Твое выражение... - Она чувствовала, что краснеет. -  Ты  ведь  не
был целомудрен все эти годы. Кто она?
   Луиза почувствовала, как кровать вздрогнула. В темноте  она  ясно  видела
силуэт обнаженного тела  Дэна,  маячившего  за  спинкой.  После  свадьбы  он
согласился  переехать  в  дом  Филлипсов,  подчинившись  желанию  ее   отца.
Казалось, Дэн сразу привык к роскоши.
   - Ты права, Луиза, у меня прежде была женщина.
   У нее перехватило дыхание.
   - Ее звали Кай.
   - Я ничего не хочу знать о ней!
   - Она была полинезийкой. Она закрыла уши руками:
   - Я люблю тебя и хочу, чтобы ты любил только меня.
   - Мы оба работали на сахарных плантациях в Квинсленде. Она была продана в
рабство  своим  отцом,  протестантским  миссионером.  Ее  продали  вместе  с
сестрой. Помощник надсмотрщика, подонок, изнасиловал ее сестру. Тонкил  было
тогда не больше двенадцати - тринадцати. Но она забеременела.
   Луиза не могла больше выдерживать бесстрастного голоса, рассказывающего о
таких жутких вещах. Она вскочила с кровати и обхватила Дэна руками.
   - Прекрати! Сейчас же прекрати, Дэн!
   - Наверное поэтому, когда я узнал о случившемся, то не  решился  оставить
Кай этим подонком. Она была уже беременна от меня, когда  мы  решили  бежать
вместе с плантаций. Это было все равно,  что  украсть  чужую  собственность.
Хозяин плантации ни за что не позволил бы мне похитить его рабыню. Он пустил
по нашему  следу  своих  людей  с  дрессированными  мастиффами  (Мастиффы  -
английская порода служебных собак.). Кай тогда умерла в тропическом лесу,  и
я похоронил ее там вместе с нашим неродившимся ребенком.
   Слезы катились по щекам Луизы и капали  Дэну  на  спину,  к  которой  она
прижалась лицом. - Я подарю тебе еще одного ребенка, Дэн! Только не люби ее,
она умерла. А я жива. Ты чувствуешь это?  -  Она  схватила  его  за  руку  и
прижала ее к своей маленькой груди. - Мое тело живо и горячо жаждет тебя!
   Она провела его рукой по своему животу. Почувствуй дитя, что я  вынашиваю
в себе для тебя. Дэн, поцелуй меня, любимый!
   Он обернулся и прижал жену к своей груди. Она  ощутила  обиду,  горечь  и
злость, исходившие от него, но не они  ее  заботили,  когда  он,  приподняв,
понес ее к кровати. Он жил  рядом  с  нею,  а  те  прежние  его  чувства  не
волновали Луизу Если бы только он полюбил ее!

Глава 12

1885

   Из окна своего кабинета Энни на