амое неприятное не то, что я тут (в службе занятости), - тут я уже статус свой определила, я сама себе сказала, кто я, сознательно пошла мыть полы. Самое обидное, когда приходишь на завод и просишь: отдайте мои деньги. На тебя смотрят, как будто ты из личного кармана каждого пытаешься их вытащить, вроде бы, как вы нам надоели, и шли бы отсюда. Вот как наслушаешься, такое впечатление, я понимаю, как нищий сидит с протянутой рукой. Но он ведь определил для себя - я нищий, я сел, я протянул руку, все вот мой статус нищего. Такое впечатление создается, что ты ущербный....". 
        Таким образом, статус зарегистрированного безработного - это действительно переходная позиция к чему-то другому, позволяющая "узаконить" свое существование, не потеряться в обществе. Это хрупкий мостик в построении нового образа жизни, новых планов (один из мотивов - не потерять стаж работы, следовательно, здесь имеет место определенное планирование будущего). 
        Для исследуемой группы хронических безработных обсуждаемая позиция со временем становится постоянной, скрывающей за собой целую композицию статусов занятости (теневой, полулегальной и даже, по некоторым данным, криминальной). Так, бывший инженер-электронщик Алексей создал себе целую структуру статусов. Он работает дворником, кроме того, принимает частные заказы как сварщик, столяр. Бывший инженер машзавода Николай строит дом. Инженер-технолог Надежда во время безработного периода постоянно работала продавцом в частном магазине. Андрею, предпринимателю, статус безработного и неимущего, очевидно, помогает отстоять его интересы в "разборках". 
        Приобретение статуса безработного становится открытым полем борьбы с государством. Государство, "ограбившее" своих граждан несколько раз, предстает противником, у которого необходимо взять хоть что-то. Поэтому условность данной позиции и связанных с этим ролей принимается людьми как данность в ненормально устроенном мире, и эту данность надо использовать. "Я в Центр занятости пришла, мне говорят, вы поторопитесь, у вас же срок исходит. Какой срок? Статуса безработной. Я что-то не поняла. Говорят, по нашим российским законам только год имеешь право стоять на учете. Я говорю, извините, а дальше что? Меня на улицу?.. А какие к нам претензии? Это государство создало такой закон... А что мне делать? 12 мая истекает этот срок. Загвоздка сразу начинается в справках. Во-первых, например, страховой полис. Из-за того, что я стою на учете, у меня этот полис есть. Значит, я лишаюсь полиса, это раз... Я только платно буду лечиться... Второе. Сейчас постоянно новшества вводят насчет детского пособия: постоянно что-нибудь меняется, каждые полгода. Опять нужно собирать справки... Это хорошо, что я стояла на учете в Центре занятости, мне дали справку без разговоров. Я пришла в собес и сказала, что я малоимущая семья, но я стою на учете в Центре занятости, нигде не работаю. Мне сейчас платят 54 рубля в месяц как безработной. Но сейчас, с 12 мая, меня выбросят на улицу, я остаюсь без единой справки, мне никто ее не даст, то есть, не дай бог, коснется пособия, да чего угодно, я нигде не смогу ничего взять..."
        Образ государства-противника, с которым надо сражаться, отвоевывая право на статус, усиливается с ростом ощущения безысходности ситуации, как, например, в упомянутом уже случае со Светланой. "Как можно увидеть какие-то перспективы? - замечает она, - Я их не вижу. Можно увидеть, когда видишь, что шаг навстречу делает тебе, ну, то же государство, но нас все бросили. Они за кремлевской стеной вообще не представляют, как живут остальные люди. У них своя жизнь, у них свое государство... Какое развитие может быть? Какой там экономический рост? О чем они вообще говорят? О каком росте? Когда таких наукоградов полстраны. Я так думаю, они вообще не знают, что мы существуем. Но их раздражает, что люди должны существовать, и существуют и еще чего-то требуют. Какие-то еще требования предъявляют. Какие-то шахтеры касками стучат, еще медики бастуют. А у людей инсулина нет, не сделают укол инсулина, он сидит дома и ждет, сегодня он умрет или завтра... Я понимаю, что тяжелую картину рисую". 
        Существенной чертой положения хронических безработных является превращение неустойчивой переходной маргинальной позиции, образуемой в смене статусов занятости, в приемлемый для новых жестких, инициированных сверху "правил игры" статус, имеющий тенденцию становиться постоянным.
         Стратегия выхода из маргинальной ситуации. Кто и как преодолевает или намерен выйти из маргинальной ситуации? Какие варианты для этого он/она считает приемлемыми и реальными?
        Попадание в маргинальную ситуацию для большинства респондентов представляло собой кардинальную ломку сложившихся планомерно в течение привычной жизни жизненных планов. Наступал момент, когда приходилось отказываться от них, строить новые на имевшихся ресурсах. Это оказалось нелегким делом. 
        Неопределенность будущего, отмечаемая многими респондентами, накладывает отпечаток на их планирование. Осторожность, пессимизм и пассивная выжидательная тактика характерны для большинства. Распространенная модель поведения - жить одним днем, опираясь на ситуативные возможности и не планируя надолго. "Вообще далеко загадывать даже сейчас не хотим. Знаете, живем немножко даже одним днем... Так все нестабильно".
        Опрос респондентов20 показал разительное противоречие между желаемыми и реальными перспективами. Большинство в качестве желаемых предпочло новую постоянную работу по найму, возвращение на старую работу или переобучение. Но наиболее вероятными перспективами оказываются подработка, безработное состояние и лишь у меньшинства - новая постоянная работа по найму. 
        В целом безработные специалисты ориентируются на борьбу за выживание, не имея целей на длительную перспективу. Стратегии выживания стали сегодня актуальным объектом исследования многих ученых. Так, Н.Е. Тихонова приводит 11 гипотетических стратегий выживания в современной России21. Для наших респондентов характерны в основном три из них, а именно:
        1) получение пособия по безработице и приработками;
        2) получение других доходов;
        3) проедание сбережений.
        Но нередки и другие стратегии. Одна из них строилась на сочетании постоянной занятости и получении (или длительном неполучении) пособия по безработице (например, работа продавцом в частном магазине, дворником, уборщицей); другая - в ведении коммерческой деятельности (теневой и полутеневой занятости) - владение предприятием через, по сути, подставных лиц; третья - в опоре на помощь близких родственников (чаще всего мужа).
        На переобучение как на кардинальный способ выйти из ситуации, приобрести новый профессиональный статус, рассчитывают немногие, что, как правило, связано с их неперспективным, по мнению респондентов, возрастом. Тем не менее, овладение компьютером, бухгалтерские курсы, курсы парикмахеров некоторым кажутся нелишними. 
        В целом же можно отметить две основные стратегии поведения в преодолении маргинальной ситуации. В основе их разделения - личностные особенности, ценностные и психологические установки. Более распространена "пассивная" - человек, используя различные приспособления, пытается сохранить статус кво. Чаще всего это эффект "вынужденной адаптации". Яркий образец демонстрирует бывший нефтяник Сергей: "Мне это сложно - себя в чем-то перебороть. Хотя перебороть я, конечно, себя бы мог. Семью кормить нужно. Конечно, я бы мог себя перебороть. Скажем, скрипя зубами, ринулся бы работать. Но, может быть, недолго". В других случаях люди, заранее предвидя такую ситуацию, планомерно готовят сеть источников существования, конкретном случае имеющихся возможностей ("социального капитала") изменить свою позицию в структуре занятости. Весьма полезны здесь классификации ресурсов, влияющих на социальный статус человека22. Эмпирические исследования показывают, что чаще всего безработные способных помочь им поддержать прежний уровень жизни (покупка компьютера, дачи, оборудования для мастерской и т.д.).
        "Активная" стратегия подпитывается установкой личности изменить жизнь и добиться своего. Интервью с людьми, успешно, на их взгляд, устроившимися после безработного периода, показывают, что это действительно так. "Получается, устройство на работу - спасение утопающего - дело рук самого утопающего". 
        Однако в успешном преодолении маргинальной ситуации важную роль играют и другие факторы. Их можно объединить общим названием "статусные ресурсы". 
         Статусные ресурсы. Статусные ресурсы предполагают сочетание в каждом специалисты рассчитывают в поисках работы на самих себя - об этом сообщили в одном из недавних исследований треть опрошенных. Затем - на службу занятости и родственников и знакомых. Чем выше уровень образования, тем более в поисках новой работы важна роль родственников и знакомых, и тем менее - служба занятости. Относительно факторов успешного трудоустройства безработные специалисты чаще рассчитывают на уровень профессиональной квалификации, и в равных долях на случай и на наличие свободных мест по специальности; следующий по значимости фактор - возраст, каждый десятый считает главным фактором пол23.
        В нашем исследовании проверялась значимость в позитивном преодолении маргинального статуса внутренних и внешних ресурсов. 
        "Внутренние" статусные ресурсы:
        1) позиция (статус), занимаемая безработным до потери работы; чем она была выше, тем больше внутренних стимулов достичь такой же;
        2) образование - чем больше человек потратил времени на образование, чем более самостоятельным был в достижении определенного уровня его выбор и действия, тем больше у него/нее возможностей найти приемлемый выход;
        3) предприимчивость, характер, воля и т.д.;
        4) материальные возможности семьи, наличие собственности, приусадебного хозяйства и т.д.;
        5) помощь семьи (работающих супруга, родителей, детей, родственников);
        6) знакомства;
        7) возраст (точнее, его "конкурентоспособность" на рынке труда").
        "Внешние" ресурсы.
        1) объективно благоприятные возможности для трудоустройства по специальности или близко к ней на предприятиях в городе (возможности крупных предприятий-работодателей принять на работу именно такого работника);
        2) возможности частных предприятий принять на работу именно такого работника (возможности переучивания в службах трудоустройства);
        3) возможности переезда в другой город;
        4) возможности для открытия своего дела, частной трудовой деятельности, самозанятости.
        Анализ 27 проведенных интервью показал, что на первый план при оценке безработными специалистами возможностей успешного выхода из жизненного тупика выходят их социальные связи. Этот мотив отчетливо повторяется от интервью к интервью. "Сколько у меня знакомых, и, мне кажется, все ищут только сами и через каких-то знакомых и по рекомендации" (город-порт); "Ищут в основном по знакомым" (наукоград). Интервью с руководителями успешных предприятий разных городов подтверждают, что поиски сотрудников, когда таковые требуются, осуществляются, как правило, через знакомых. 
        Когда социального капитала не хватает, успешная стратегия видится через его приобретение. Показательна в этом смысле ситуация Николая (научный сотрудник): "Вся беда в том, что я работал не в городе, а в этом закрытом институте... А он не в городе. Поэтому получается так: я работаю в городе, есть друзья, знакомые, но они все твоего круга, и в таком же примерно положении. Либо они продолжают работать в институте и получают 1000 рублей, либо они тоже не работают... А иметь друзей среди тех, кто торгует, в распределителе сидит у власти... это надо было работать в городе, работать в райкоме, горкоме, еще где-нибудь... Сейчас, я думаю, что-то получится, потому что уже есть круг знакомых среди многих сфер. Потому что любое дело сейчас надо начинать, надо иметь очень много знакомых"
        Другой важный ресурс, по мнению респондентов, - возраст. Эта тема возникает в каждом интервью, и ее болезненность для людей среднего возраста, еще активных и работоспособных, но зачастую отбрасываемых за борт, очевидна. С проблемой справляются, опираясь на характер. Показательная история Надежды (49 лет), которая сумела "завоевать" необходимое ей рабочее место в основном благодаря своей настойчивости.
        Следующий ресурс - образование. Респонденты часто жалуются на недостаточность образования, приобретенного "в той жизни". В числе потерявших свою значимость ресурсов упоминается и профессия, которая слишком "уникальна" и/или не пользуется спросом. Однако респонденты в возможности переобучения верят слабо.
        Высокий должностной статус в прошлом характерен для некоторых респондентов. Но пример Марии, бывшего директора строительного предприятия, вернувшейся в родной город с Севера, говорит о том, что обстоятельство руководящей должности не помогает, а мешает в поисках работы. Такие наблюдения высказала и в интервью руководитель кадрового агентства (Обнинск).
        Говоря о внешних ресурсах, респонденты жалуются, прежде всего, на ограниченность рынка труда в небольшом городе. Поэтому некоторые видят выход в переезде в крупный город или заграницу.
        Таким образом, наиболее гибкими и перспективными ресурсами изменения маргинального статуса являются ресурсы личностного плана (социальные связи и собственная инициатива). Их значимость подтверждают и другие исследования24.
         Субъективное переживание маргинальной ситуации. "Разрыв времен". Люди оказались между двумя мирами - мирами прежней и теперешней жизни. Этот мотив присутствует у всех, включая 35-летних. "Тогда время же было совершенно другое. Сейчас вспоминаешь, как будто мне тысяча лет..." (Ольга, 39 лет). "Это все в той жизни.... За железным занавесом, времена застоя и т.д. Все это брехня, никогда его и не было, этого железного занавеса у нас, в нашем маленьком городке" (Николай, 37 лет). Лучше всего передают это состояние слова Светланы (41 год, бывший инженер-электронщик): "Получается, что мы вообще уже выпавшее поколение. Мы уже перешли возраст, когда еще что-то можно, и не дошли еще к пенсионному. Получается, что наше поколение - сорокалетних - вообще никому не нужно. Вот кто попал в колею, кто был у руля, - они попали в колею, они так и будут в этой колее, да молодые, которым сейчас около тридцати. Потому что перестройка попала, когда они школу кончали. Им повезло, то есть началась эта перестройка и они с ней перестроились. Они еще немножко в колее - эти тридцатилетние, успели как-то, не нужно как-то переучиваться. А мы получились вообще неизвестно что. И до пенсии далеко, и уже от 35 далеко. И все. Я не знаю...".
        
*     *     *
        
        Один из главных выводов состоит в следующем. Социальные условия, стиснувшие и вытесняющие "исключенное" поколение, приводят к тому, что появляется некий новый уровень жизни, формирующий новые основания для формирования статуса, соответствующих ему ролей. Он определяется выработанной ими стратегией выживания. Профессионализм отступает. На первый план выходят новые факторы формирования социальных позиций, возможно, это фон нашей жизни на долгие годы.
        Основания сегодняшней структуризации российского общества связаны скорее с личностными факторами, к которым относятся характер индивида, его социальные связи, прежний опыт работы. Люди в новых обстоятельствах сами "подгоняют" свои статусы и определяют роли. 
        Самый пессимистический вывод исследования - ограниченность ресурсов, определяющих будущее, делает исследуемую группу лиц действительно "выпавшей" из связи времен. Это и определяет маргинальность его положения. Возможно, это касается не всей обследованной категории, а лишь длительно безработных научно-технических специалистов.
        
        
Е. С. Балабанова
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЗАВИСИМОСТЬ ЖЕНЩИНЫ
        
   П
роблема экономической зависимости женщины, неразрывно связанная с ее зависимостью социальной, личностной, в последние два столетия является ареной столкновения точек зрения феминистски ориентированных исследователей и общественных деятелей и "традиционалистов". Стереотипное восприятие женщины как пассивной, беспомощной, профессионально не мотивированной "иждивенки" - основа дискриминации женщины и в сфере семейно-брачных отношений, и на рынке труда. И именно социально-экономическая зависимость (как объективно существующая, так и установка на уровне сознания) - в значительной степени причина того, что большинство мероприятий по повышению социального статуса женщины и достижению равноправия полов не приносят ожидаемых плодов. Социально-экономическая независимость относится к группе социальных, культурных и экономических прав, которые труднее осуществить, чем права гражданские и политические1.
         
Методологические основания исследования
        
        В отличие от разделения труда в общественном производстве, где происходит взаимообмен посредством денег как всеобщего эквивалента, разделение труда в семье носит нерыночный характер. Домашняя экономика в значительной степени регулируется социальными нормами, традициями, взаимными договоренностями, эмоциональной привязанностью, которые не подлежат денежному исчислению, и воспринимаются экономистами как "периферия", "архаика".
        К заслугам феминистской теории следует отнести стремление рассмотреть все многообразие экономических отношений, возникающих в процессе обеспечения жизнедеятельности, в частности, такие их аспекты, как дар и принуждение2. При таком подходе становится "заметной" альтруистическая женская деятельность, многочисленные эмоциональные связи, которые определяют поступки людей и делают их взаимозависимыми.
        Достаточно большим эвристическим потенциалом, как нам представляется, обладает и концепция социального обмена, согласно которой люди, добровольно или даже инициативно оказывающие какие-либо услуги другим, создают социальные обязательства, социальный долг по отношению к себе. Человек, покровительствующий другим, имплицитно претендует на более высокий статус по отношению к "берущим". Взаимный обмен укрепляет узы между равными, однако, если не удается адекватно ответить на значимые для людей благодеяния, то тем самым они подтверждают претензию дарителя на более высокий статус. Постоянное одностороннее предоставление важных благ - основной источник власти. Человек, имеющий в своем распоряжении ресурсы для удовлетворения потребностей других людей, без которых они не могут обойтись и не могут получить их из альтернативного источника, может приобрести власть над ними3.
        Как нам видится, использование двух указанных традиций социальной мысли позволяет рассмотреть порочный круг, воспроизводящий гендерное неравенство: домашние обязанности женщины ограничивают ее возможности на рынке труда и определяют ее более низкую заработную плату, что закрепляет сложившееся разделение труда внутри семьи.
        Патриархальный тип семьи характеризуется в экономическом плане неэквивалентным обменом деятельностью между мужчиной и женщиной, который, с одной стороны, создает статусные различия между ними, с другой - является следствием семейного неравенства. Домашняя работа женщин в основном бесплатна, несмотря на то, что питание, уход и воспроизводство являются абсолютной человеческой необходимостью4. Женщины предоставляют неоплачиваемые домашние услуги в обмен на свое содержание. Подобные отношения, в которых участвует замужняя женщина, охарактеризован как специфический "патриархатный способ производства", характеризуемый зависимостью безотносительно к тому, имеют ли женщины классическое отношение к производству, то есть оплачиваемую работу.
        Современные тенденции развития семьи демонстрируют продвижение от патриархата в сторону более эгалитарного семейного устройства, что прежде всего связано с участием женщин в оплачиваемой занятости, профессиональной деятельности. В то же время значительная доля женщин по-прежнему