овой штурм во многих случаях позволяет выявить неожиданные идеи или аспекты; вместе с тем возрастает вероятность различных ошибок.
        Метод Дельфи позволяет сделать следующий шаг по сравнению с мозговым штурмом. Перед группой экспертов (порядка 1 тысячи чел.) ставятся вопросы о количественном и качественном аспектах социального и технического развития в конкретной области с позиций их профессии или сферы специализации. Но в отличие от мозгового штурма эксперты остаются анонимными. Высказывания обобщаются и во втором круге опроса участников  передаются в их распоряжение. После этого каждый эксперт перепроверяет свои выводы, сделанные в первом круге, подтверждает их или корректирует. В случае необходимости могут быть проведены еще несколько кругов опроса экспертов. В результате удается максимально прояснить спорные проблемы, сблизить противоположные позиции, уточнить понятия в порядке подготовки комплексных долгосрочных прогнозов. Вместе с тем существует возможность ошибок при отборе экспертов и при формулировке вопросов. Эксперты, которые сами причастны к тому или иному техническому решению, склонны давать оптимистические оценки. Кроме того, согласие экспертов относительно высказываний еще не доказывает их правильность.
       
       5.8. Ретроспективная (историческая) оценка техники 
       Как следует из вышесказанного, ретроспективный анализ может играть определенную, в ряде случаев - очень важную роль в ТА-исследованиях. Прежде всего, такой анализ имеет место в исследованиях, близких идеальному типу реактивной оценки техники. Ретроспекция является исходным пунктом многих прогностических методов (экстраполяции, аналогии, огибающие кривые и.т.д.). Если же исходить из понимания прогнозирования в контексте современной технико-политической деятельности, то связь прогноза и ретроспекции (т. е. анализа прошлой деятельности, ее результатов и побочных последствий) становится еще более очевидной.
       Однако человеческая деятельность в прошлом - это в первую очередь предмет истории, исторической науки. Можно сказать, что ретроспективное исследование последствий развития техники в ту или иную эпоху прошлого является побочным вкладом оценки техники в историческую науку. Впрочем, в ряде исследований по истории техники и социально-экономической истории подходы, близкие к ретроспективной оценке техники, применялись задолго до 60-х годов нашего столетия. Здесь, в частности, необходимо назвать труды В. Зомбарта, посвященные анализу капитализма и роли технических нововведений в его становлении, а также работы У. Огберна, посвященные выявлению широкого спектра последствий таких технологий как авиация, радио, автомобильный транспорт.
       В некоторых трудах представителей школы "Анналов" можно выявить постепенное приближение к методу исторической оценки техники. Л. Февр, основавший "Анналы" вместе с М. Блоком, в 1935 г. опубликовал статью, посвященную методологическим проблемам истории техники. Л. Февр поставил вопрос о том, что теоретические трактовки развития техники и ее социальной роли (например, в марксистской концепции исторического материализма) должны быть подкреплены совокупностью достаточно твердо установленных фактов. "Разве не настал час, - писал Л. Февр, - превратить утверждения в рабочие гипотезы ... и подвергнуть их проверке, изучая теперь не ту или иную группу, комплекс фактов, не наугад и не случайно, а целиком технику, все аспекты техники той или иной эпохи в их взаимозависимости, в их связях с наукой, современной этой технике, в их соотношении с совокупностью человеческой деятельности, идей и институтов данной эпохи?"213. Однако учитывая всю сложность технической проблематики полноценное изучение истории техники должно быть по мнению Л. Февра  междисциплинарной задачей. "В какой степени ... создание и улучшение орудий труда, выработка или совершенствование приемов зависят, с одной стороны, от случайностей (или от того, что принято так называть) и, с другой стороны, от своего рода механической необходимости, от сцепления причин и обстоятельств чисто технического порядка? Или, может быть, определяющим является воздействие какого-нибудь чисто научного достижения или совокупности достижений науки? Проблема науки? Нет. Проблемы, много проблем. И все они двойные или тройные. Прямое движение - от причины к результату; есть и обратное - от результата к причине. Эпоха, момент, подходящий случай играют здесь значительную роль"214.
       Если Л. Февр ставил проблему в общем плане, то лидер второго поколения школы "Анналов" Ф. Бродель решает ее предметно.  Посвященные технике главы его фундаментального труда "Материальная цивилизация" (т. 1,  гл. 5 и 6) не только следуют в русле намеченного Л. Февром подхода, но и могут быть охарактеризованы как блестящий пример исторической оценки техники. В частности, речь идет об анализе Ф. Броделем последствий трех великих технических изобретений - артиллерии, книгопечатания и технологического скачка в мореплавании в XV-XVII вв.  Правда, во время работы над "Материальной цивилизацией" Ф. Бродель уже был знаком с трудами американского медиевиста Л. Уайта-младшего, который оказал значительное влияние на развитие метода исторической оценки техники215. Бродель, в частности, критиковал Уайта за редукционизм, выразившийся в его утверждении, что очки, вошедшие в повседневный обиход в XV в., увеличили количество читателей и тем самым способствовали интеллектуальному взлету Возрождения216.
       Э. Ле Руа Ладюри, представитель третьего поколения школы "Анналов", в начале 70-х гг. поставил в практическую плоскость вопрос об "истории окружающей среды", то есть историческом исследовании взаимосвязей "человек-природа", в рамках которого существенное значение имеет ретроспективный анализ последствий развития техники217. Вскоре значение этих новых направлений исторического исследования было вновь акцентировано в программном трехтомнике "Делать историю" (под ред. Ж. Ле Гоффа и П. Нора), в котором провозглашалось существенное "расширение поля истории"218. 
       В 60-е годы в США ретроспективные исследования последствий развития техники внесли очень важный вклад в дискуссию об оценке техники. В первую очередь необходимо назвать книгу Р. Карсон, посвященную последствиям применения ДДТ и иных химических средств защиты растений219, а также работы Б. Коммонера (о последствиях испытаний ядерного оружия)220, Р. Надера (о последствиях технологической стратегии автомобильных концернов США)221 и Л. Уайта-младшего (об исторических корнях экологического кризиса)222. Уже в первой половине 70-х гг. Л. Уайт  посвятил исторической оценке техники специальную работу223, в которой указывал на то, что в текущих исследованиях по оценке техники игнорируется связь с историческим временем. Причину он видел в том, что занятые в этих исследованиях специалисты в области системного анализа сосредоточивают свое внимание на современном положении вещей и будущих изменениях, тогда как генезис рассматриваемых ими проблем остается вне поля зрения. С другой стороны, Уайт указал на недостатки механического переноса характерных для оценки техники подходов на анализ исторического прошлого. По его мнению, историк имеет дело с событиями, которые в будущем не повторяются. Поэтому задача историков, использующих в своих исследованиях подход оценки техники, должна состоять в дальнейшем развитии метода - от системного анализа к анализу культуры. 
       Точка зрения Л. Уайта вызвала несогласие ряда специалистов, активно участвующих в ТА-исследованиях - Дж. Ф. Коатса и Дж. Тарра. Последний, в частности, подчеркивал, что единичный характер исторических событий не исключает относительной воспроизводимости и повторяемости исторических процессов224. Поэтому исторический анализ взаимосвязей между техникой и обществом, а также технической политики, может быть полезен в плане обобщения опыта и расширения информационного базиса будущих решений. На этом понимании также базируется техногенетический подход, который, впрочем, его существенно модифицирует и расширяет (см. главу 6). В настоящее время специальные исследования, предмет которых анализируется с позиций ретроспективной оценки техники, по преимуществу вносят вклад в изучение истории техники и технической политики225.
        
       5.9. Методический плюрализм - преимущество или недостаток? 
       Отсутствие специфического метода оценки техники и обращение к широкому спектру прогностических и аналитических методов, разработанных и применяемых в других областях исследований, представляется на первый взгляд очень серьезным недостатком, ставящим под сомнение само право оценки техники на существование. Оценка техники не основана на какой-либо каузалистической теории; она не имеет и единой методологии, хотя "рамочным" для большинства ТА-исследований является системный подход. 
       С другой стороны, любое ТА-исследование и прогнозирование исходит из определенных теоретических предпосылок, связанных с трактовкой исследователем сущности и характера технического развития. При всем разнообразии трактовок, общей для  многих исследований и прогнозов в рамках оценки техники является исходная интерналистская позиция. Нередко наиболее радикальное выражение этой позиции называют техническим детерминизмом. Однако сейчас "технический детерминизм" скорее является неким полемическим ярлыком, чем концепцией философии техники. Здесь трудно не согласиться с Ж. -Ж. Саломоном, который считает, что "в сущности, технического детерминизма не существует. Существует собственная логика технологии, внутренняя родословная различных видов техники, которая повинуется идеям ученых, инженеров, изобретателей и предпринимателей"226. В последнем и заключается сущность интерналистской позиции. Г. Рополь увязывает эту позицию с парадигмой либерализма, предполагающей отнесение технического развития к сфере частно-предпринимательской деятельности и исключающей его из  области социально-политической227. Можно даже сказать, что интерналистская позиция представляет собой применение к технике принципа laissez faire, laissez passer.
       Согласно интерналистской трактовке, техническое развитие следует собственной имманентной логике, которой в значительной мере предопределяется практическое применение техники, тогда как социальная и природная окружающая среда играют в основном пассивную роль и чаще всего вынуждены приспосабливаться к техническим изменениям. Возможность коррекции негативных последствий здесь связывается с упреждающим научным анализом и принятием политических решений относительно условий распространения и применения технических инноваций. Этим обусловлена постановка задачи раннего распознавания и предупреждения последствий технического развития, средством решения которой является прогнозирование. Интернализм также исходит из возможности дальнейшей разработки и совершенствования теоретических оснований, что в свою очередь позволит достичь определенной унификации методов исследования и прогнозирования в рамках оценки техники. 
       Забегая вперед, стоит отметить, что в альтернативных, или экстерналистских версиях оценки техники воздействие на процессы технического развития считается возможным уже на стадии техногенеза, а на смену задаче раннего предупреждения приходят задачи "конструктивного сопровождения" или "социального формирования" техники. При этом прогнозирование утрачивает статус ключевой фазы оценки техники и выступает лишь во вспомогательной роли. 
       В настоящее время оценка техники рассматривается прежде всего как инструмент технико-политической деятельности. Оценка техники одновременно выступает как механизм научной поддержки политических решений и как форум согласования различных позиций в отношении научно-технического развития. Приоритетная задача оценки техники видится в том, чтобы научить политиков, предпринимателей, менеджеров, экспертов, представителей общественности находить решения, оптимальные как в данном социально-политическом контексте, так и в долгосрочной перспективе, с учетом интересов будущих поколений (см. гл. 9). При всем прагматизме, эта задача представляется слишком нетривиальной, чтобы пытаться совместить ее решение с достижением методического единообразия. Можно даже сказать, что оценка техники - это тот случай, когда социально-политический плюрализм стимулирует плюрализм исследовательских методов. Во всяком случае, возможность сравнить результаты нескольких исследований одной и той же проблемы, выполненных с использованием различных методов, представляется весьма ценной в плане достижения консенсуса и выработки оптимального политического решения (разумеется, данные таких исследований должны быть сопоставимы и проверяемы). В этом смысле можно согласиться с голландскими исследователями Р. ван Эстом и Й. ван Эйндховен, которые считают, что принцип "пусть расцветают сто цветов" наиболее приемлем для оценки техники228.
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       
       Глава 6
       ЭКСТЕРНАЛИСТСКИЕ ВЕРСИИ ОЦЕНКИ ТЕХНИКИ

       6.1. Обоснования экстерналистской позиции применительно к исследованиям научно-технического развития 
       Среди многообразия методов и версий оценки техники особое место занимают исследовательские подходы, основанные на экстерналистской трактовке сущности технического развития. Эти подходы пока не играют в рамках оценки техники ведущей роли. Они, однако, отчетливо выделяются на фоне других ТА-исследований тем, что их специфика связана не с каким-либо методическим ноу-хау, а с исходными теоретическими предпосылками, в первую очередь относящимися к философии и социологии техники. Характеризуя эти теоретические предпосылки как "экстерналистские", мы прежде всего имеем в виду, что в трактовке технического развития "внешние", социальные факторы как минимум "приравниваются" по своей значимости к внутритехническим факторам, или, более того, считаются определяющими. 
       Экстерналистская трактовка технического развития может быть обоснована, например, с позиций антропологии техники, корни которой восходят к разработанной Э. Каппом теории органопроекции229. Суть антропологической аргументации, которая в развернутом виде дана в трудах А. Гелена230, состоит в том, что посредством техники человек компенсирует недостатки своей телесной организации, и что многие артефакты или технические системы выступают как продолжение или усовершенствование человеческих органов. Позднее М. Маклюэн развивал эту аргументацию применительно к технологиям коммуникации, которые не только продолжают, но и расширяют возможности, присущие нервной системе человека231.
       Иное обоснование дает Л. Мэмфорд, который в своей книге "Техника и цивилизация" (а затем - в "Мифе машины") разрабатывал идею о том, что различные виды техники могут быть сведены к социокультурным изобретениям, что техника отражает в своем развитии социальные механизмы, культурные представления и организационные принципы. Например, зарождение авторитарной техники Мегамашин в эпоху строительства египетских пирамид или ирригационных систем Месопотамии явилось выражением социокультурных механизмов Древнего Востока232. Согласно Мэмфорду, ход технического развития следует за культурными представлениями (покорение природы или стремление приспосабливаться к ней, пренебрежение человеком, насилие или же ненасильственный идеал, и т. д.) и организационными принципами (иерархия, централизация, авторитаризм и.т.д.) различных обществ. Мэмфорд фактически переориентирует исследователей от изучения социальных форм техники к анализу технических последствий влияния различных социальных факторов. Подход Мэмфорда также дает основания для радикальных требований альтернативной (экологически благоприятной) техники, развитие которой обусловлено принципиально иной организацией производства, снабжения и повседневной деятельности людей (И. Иллич233 и др.).
       В рамках социологии и истории техники значительный вклад в исследования технического развития внес С. К. Гилфиллэн234, чья книга "Социология изобретения"235 вышла в свет в 1935 г., почти одновременно с "Техникой и цивилизацией" Л. Мэмфорда. Исследуя историю технических средств мореплавания от примитивных лодок, выдолбленных из одного дерева, до мощных пароходов, Гилфиллэн выделил ряд социальных принципов изобретения и технического развития в целом. Один из них состоит в многообразии и постоянном наращивании небольших модификаций и усовершенствований техники, которые в совокупности и в плане последствий ничуть не менее значимы, чем радикальные технические инновации. В самих технических инновациях Гилфиллэн видел целый комплекс разнородных элементов: конструкционные материалы, особенности проекта, способ эксплуатации, квалификация обслуживающего персонала, управление и т. д.  Техническое изобретение возникает тогда, когда изменение социальной cреды создает новую комбинацию этих элементов. По мнению Гилфиллэна, изобретение чего-то действительно нового (несводимое к комбинации уже известных ранее элементов) происходит очень редко. Взаимодействие этих элементов обеспечивает существенную автономию технического развития, которое, однако, взаимосвязано с социальной средой.
       Некоторые более поздние историко-технические исследования внесли существенный вклад в обоснование экстерналистского подхода. К их числу относится, например, известное исследование Т. Хьюза236, посвященное истории электрификации в странах Запада. Проанализировав создание системы электроснабжения в Лондоне, Чикаго и Берлине, Хьюз показал, что везде возникали схожие проблемы чисто технического порядка. Однако несмотря на принципиальное единство технологии, специфические институциональные факторы ее внедрения привели в разных странах к различным характеристикам и конструктивным параметрам системы энергоснабжения. В связи с этим Хьюз делает вывод, что в создании технической системы совокупное воздействие самого изобретателя, технических специалистов и управленцев и других социальных акторов при различии рамочных правовых и экономических условий может приводить к неодинаковым результатам. Системы, подобные системам электроснабжения, являются социотехническими, то есть могут включать в себя как технические артефакты, так и организации, научные компоненты (исследовательские программы, специальную литературу) или правовые структуры (нормы). Будучи социально структурированы, такие системы и сами влияют на изменение социальной структуры.  Однако основной недостаток подхода Хьюза заключался в существенном усложнении задачи разграничения системы и окружающей систему среды.
       Еще более последовательный экстернализм характерен для работ историков и социологов техники Т. Пинча, В. Бийкер и Д. Лоу237. Они жестко увязывают эмпирическую релятивистскую программу историко-технического исследования (при особом внимании к локальной истории техники) с идеей социальной конструкции техники. Науку и технику они рассматривают как продукт социального взаимодействия. "Технические и социальные изменения идут вместе, "в пакете", и если мы хотим понять каждое, мы должны постараться понять оба"238, - пишут Бийкер и Лоу в одной из своих работ. В частности, согласно их подходу, техническим артефактом можно считать лишь такой предмет,  функциональность которого социально определена. Технического артефакта "в себе" или "для себя" не существует. И хотя создание технического артефакта является результатом применения естественнонаучного знания, само это применение зависит от социальной интерпретации, от решений различных социальных акторов.
       Следует отметить, что обсуждение проблематики научно-технической революции также отразило экстерналистские тенденции. Разумеется, в странах "реального социализма" для публикаций по проблемам НТР была характерна оглядка на господствующую идеологию (см. гл. 3). Тем не менее было бы неправильно недооценивать их значимость. Тесная взаимосвязь и взаимозависимость технических и социа