ергично приплясывать на месте, чтобы хоть как-то согреть окоченевшие ноги.
     Колер безучастно наблюдал за его упражнениями, ожидая продолжения.
     - К несчастью, - возобновил свой рассказ Лэнгдон, - церковь вовсе не стремилась к объединению с наукой...
     - Еще бы! - вновь перебил его Колер. - Подобный союз свел бы на нет притязания церкви на то, что только она способна помочь человеку понять Божьи заповеди. Церковники устроили над Галилеем судилище, признали его виновным в ереси и приговорили к пожизненному домашнему аресту. Я неплохо знаю историю науки, мистер Лэнгдон. Однако все эти события происходили многие столетия назад. Какое отношение могут они иметь к Леонардо Ветра?
     Вопрос на миллион долларов. Лэнгдон решил перейти ближе к делу:
     - Арест Галилея всколыхнул сообщество "Иллюминати". Братство допустило ряд ошибок, и церкви удалось установить личности четырех его членов. Их схватили и подвергли допросу. Однако ученые своим мучителям ничего не открыли... даже под пытками.
     - Их пытали?
     - Каленым железом. Заживо. Выжгли на груди клеймо. Крест.
     Зрачки Колера расширились, и он непроизвольно перевел взгляд на безжизненное тело коллеги.
     - Ученых казнили с изощренной жестокостью, а их трупы бросили на улицах Рима как предупреждение всем, кто захочет присоединиться к ордену. Церковь подбиралась к братству "Иллюминати" все ближе, и его члены были вынуждены бежать из Италии. - Лэнгдон сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность этих слов. - Они ушли в глубокое подполье. Там неизбежно происходило их смешение с другими изгоями, спасавшимися от католических чисток, - мистиками, алхимиками, оккультистами, мусульманами, евреями. С течением времени ряды иллюминатов начали пополняться новыми членами. Стали появляться "просвещенные", лелеющие куда более темные замыслы и цели. Это были яростные противники христианства. Постепенно они набрали огромную силу, выработали тайные обряды и поклялись когда-нибудь отомстить, католической церкви. Их могущество достигло такой степени, что церковники стали считать их единственной в мире по-настоящему опасной антихристианской силой. Ватикан назвал братство "Шайтаном".
     - "Шайтаном"?
     - Это из исламской мифологии. Означает "злой дух" или "враг"... враг Бога. Церковь выбрала ислам по той причине, что считала язык его последователей грязным. От арабского "шайтан" произошло и наше английское слово... сатана.
     Теперь лицо Колера выражало нескрываемую тревогу.
     - Мистер Колер, - мрачно обратился к нему Лэнгдон, - я не знаю, как это клеймо появилось на груди вашего сотрудника... и почему... но перед вашими глазами давно утраченная эмблема старейшего и самого могущественного в мире общества поклонников сатаны.

Глава 10

     Переулок был узким и безлюдным. Ассасин шел быстрым размашистым шагом, его темные глаза горели предвкушением. Приближаясь к своей цели, он вспомнил прощальные слова Януса: "Скоро начнется второй этап. Тебе нужно немного отдохнуть".
     Ассасин презрительно фыркнул. Он не спал всю ночь, однако об отдыхе не помышлял. Сон - для слабых телом и духом. Он же, как и его предки, воин, а воины с началом сражения глаз не смыкают. Его битва началась, ему была предоставлена высокая честь пролить первую кровь. И сейчас у него есть два часа, чтобы, перед тем как вернуться к работе, отпраздновать свою победу.
     Спать? Есть куда лучшие способы отдохнуть...
     Страсть к земным утехам он унаследовал от своих предков. Они, правда, увлекались гашишем, однако он предпочитает другие пути к наслаждению. Он гордился свои телом, безукоризненно отлаженным, не дающим сбоев смертоносным механизмом. И вопреки обычаям и традициям своих прародителей отказывался травить его наркотиками. Он нашел гораздо более эффективное средство, нежели дурман...
     Чувствуя, как в нем растет знакомое предвкушение, он заторопился к неприметной двери в конце переулка. Позвонил. Сквозь приоткрывшуюся в створке щель его пытливо оглядели два карих глаза. Потом дверь гостеприимно распахнулась.
     - Добро пожаловать, - с радушной улыбкой приветствовала его со вкусом одетая дама.
     Она провела его в изысканно обставленную гостиную, неярко освещенную слабо горящими светильниками. Воздух здесь был пропитан ароматом драгоценных духов и пряным запахом мускуса.
     - Позовите меня, как только сделаете свой выбор. - Дама протянула ему альбом с фотографиями и удалилась.
     Ассасин расплылся в довольной улыбке.
     Удобно устроившись на обтянутом плюшем мягком диване, он уложил альбом на коленях и ощутил, как его охватывает похотливое нетерпение. Хотя его соплеменники не праздновали Рождество, он подумал, что подобные чувства должен испытывать христианский мальчик, собирающийся заглянуть в чулок с рождественскими подарками. Ассасин открыл альбом и принялся рассматривать фотографии. Эти снимки могли пробудить самые немыслимые сексуальные фантазии.
     Марта. Итальянская богиня. Вулкан страсти. Вылитая Софи Лорен в молодости.
     Сашико. Японская гейша. Гибкая и податливая. Несомненно, весьма опытная и умелая.
     Канара. Сногсшибательная чернокожая мечта. С развитой мускулатурой. Сплошная экзотика.
     Дважды изучив альбом от корки до корки, он наконец сделал выбор и нажал кнопку звонка, встроенную в журнальный столик. Через минуту появилась встречавшая его дама. Он показал ей фотографию. Дама цепко глянула на него и понимающе улыбнулась:
     - Пойдемте.
     Покончив с финансовыми расчетами, хозяйка заведения позвонила по телефону и, выждав несколько минут, пригласила его подняться по винтовой лестнице в роскошный холл.
     - Золотая дверь в самом конце, - сказала она и добавила: - У вас прекрасный вкус.
     "Еще бы, - мысленно согласился он с ней, - я ведь большой знаток".
     Ассасин крался к двери, как пантера, предвкушающая вкус крови долгожданной добычи. Подойдя к ней, он расплылся в торжествующей ухмылке: створка уже приоткрыта... его ждут с нетерпением.
     Вошел. Увидел свою избранницу и понял, что не ошибся. В точности как он хотел... Обнаженная, она лежит на спине, руки привязаны к спинке кровати толстыми бархатными шнурами.
     В два шага он пересек комнату и провел пальцами по атласно-гладкой и нежной впадине ее живота, и его жесткая ладонь показалась особенно смуглой на фоне как будто светящейся изнутри кожи цвета слоновой кости.
     "Вчера я убил врага, - подумал он, - и ты мой трофей".

Глава 11

     - Что вы сказали? - Колер приложил к губам платок, борясь с приступом кашля. - Это эмблема сатанистского культа?
     Лэнгдон забегал по гостиной, чтобы согреться.
     - Иллюминаты были сатанистами. Правда, не в нынешнем смысле этого слова.
     Лэнгдон кратко пояснил, что, хотя большинство обывателей считают последователей сатанистских культов злодеями, сатанисты исторически были весьма образованными людьми, выступающими против церкви. "Шайтанами". Байки о приношениях в жертву животных и пентаграммах, о черной магии и кошмарных ритуалах сатанистов есть не что иное, как ложь, старательно распространяемая церковниками, чтобы очернить своих врагов. С течением времени противники церкви, соперничавшие с братством и стремившиеся не просто подражать ему, но превзойти и вытеснить его, начали верить в эти выдумки и воспроизводить их на практике. Так родился современный сатанизм.
     - Все это быльем поросло! - неожиданно резко воскликнул Колер. - Мне нужно выяснить, как этот символ появился здесь и сейчас!
     Лэнгдон, успокаивая себя, сделал глубокий вдох.
     - Сам этот символ был создан неизвестным художником из числа иллюминатов в шестнадцатом веке. Как дань приверженности Галилея симметрии. Он стал своего рода священной эмблемой братства. Оно хранило его в тайне, намереваясь, как утверждают, открыть людским взорам лишь после того, как обретет достаточную силу и власть для достижения своей конечной цели.
     - Следовательно, наш случай означает, что братство выходит из подполья?
     Лэнгдон задумался.
     - Это невозможно, - ответил он наконец. - В истории братства "Иллюминати" есть глава, о которой я еще не упомянул.
     - Ну так просветите меня! - повысив голос, потребовал Колер.
     Лэнгдон неторопливо потер руки, мысленно перебирая сотни документов и статей, которые он прочитал или написал сам.
     - Видите ли, иллюминаты боролись за выживание, - объяснил он. - После бегства из Рима они прошли всю Европу в поисках безопасного места для восстановления своих рядов. Их приютило другое тайное общество... братство состоятельных баварских каменщиков, которые называли себя масонами.
     - Масонами, говорите? - вздрогнул Колер. - Не хотите ли вы сказать, что масоны принадлежат к сатанистам?
     Лэнгдон совсем не удивился тому, что Колер слышал об этой организации. На сегодняшний день масонское общество насчитывает свыше пяти миллионов членов по всему миру, половина из них проживают в Соединенных Штатах, а более миллиона обосновались в Европе.
     - Конечно, нет. Масоны пали жертвой собственной благожелательности и добросердечия. Предоставляя убежище беглым ученым в восемнадцатом веке, они, сами того не подозревая, стали ширмой для братства "Иллюминати". Члены последнего набирались сил, постепенно прибирая к рукам власть в масонских ложах. Они негласно восстановили свое братство - так появилось тайное общество внутри тайного общества. А затем иллюминаты стали использовать хорошо налаженные и весьма широкие связи масонов для распространения своего влияния по всему миру. - Лэнгдон перевел дух, набрав полные легкие ледяного тумана. - Основной идеей братства "Иллюминати" была ликвидация католицизма. Братство утверждало, что церковь с навязываемыми ею суевериями и предрассудками является злейшим врагом человечества. Иллюминаты опасались, что если религии позволить и дальше распространять ложные мифы в качестве непреложных фактов, то научный прогресс прекратится и человечество, став заложником невежества, будет обречено на бессмысленные и кровавые священные войны.
     - Что мы и имеем сегодня, - ворчливо вставил Колер. Он прав, подумал Лэнгдон. Священные войны все еще не сходят с первых страниц газет. Мой Бог лучше твоего. И сдается, ряды таких правоверных все ширятся, что ведет к колоссальным человеческим жертвам.
     - Продолжайте, - попросил Колер. Лэнгдон помолчал, собираясь с мыслями.
     - Братство "Иллюминати", окрепнув в Европе, обратило свои взоры на Америку, где многие лидеры были масонами - Джордж Вашингтон, например, или Бенджамин Франклин... Честные и богобоязненные люди, они даже не подозревали, что братство держит масонов за горло мертвой хваткой. Иллюминаты же проникали повсюду и участвовали в учреждении банков, основании университетов, развитии промышленности, чтобы добывать средства на финансирование своего последнего похода... - Лэнгдон вновь сделал паузу. - А его целью было образование единого мирового порядка - создание своего рода светского всемирного государства.
     Колер замер в своем кресле, внимая каждому слову Лэнгдона.
     - Да, в их планы входило установить новый мировой порядок, основанный на научном просвещении, - повторил тот. - Сами они называли эту концепцию "доктриной Люцифера". Церковники ухватились за этот факт и обвинили иллюминатов в связях с сатаной, однако братство настаивало на том, что имеет в виду Люцифера в его подлинной ипостаси светоча . Или "Иллюминатора".
     - Присядьте, пожалуйста, мистер Лэнгдон, - внезапно предложил Колер.
     Лэнгдон не без страха примостился на краешке заиндевевшего кресла.
     Колер подкатил кресло-коляску чуть ли не вплотную к его коленям.
     - Не уверен, что понял все из того, что вы мне только что рассказали. Но одно у меня не вызывает сомнений: Леонардо Ветра был одним из наших ценнейших сотрудников. И моим другом. Я прошу вас помочь мне найти братство "Иллюминати".
     Лэнгдон растерялся. А он, оказывается, шутник!
     - Найти братство "Иллюминати"? - переспросил он. - Боюсь, сэр, это совершенно невозможно.
     - Это почему же? Вы что...
     - Мистер Колер! - остановил его Лэнгдон, не зная, как заставить этого человека понять то, что он собирался сказать. - Я еще не закончил. Абсолютно невероятно, чтобы этот знак был оставлен здесь одним из иллюминатов. За последние полвека не появлялось никаких свидетельств их существования, и большинство исследователей сходятся во мнении, что орден давным-давно почил в бозе.
     Воцарилось тягостное молчание. Колер, словно в оцепенении, отрешенно смотрел прямо перед собой в белесый туман.
     - Какого черта вы мне рассказываете, что братство исчезло когда их эмблема выжжена на груди лежащего перед вами человека! - вдруг очнувшись, вспылил он.
     Лэнгдон и сам ломал голову над этой загадкой все утро. Появление амбиграммы сообщества "Иллюминати" было фактом поразительным и необъяснимым. Исследователи символов по всему миру будут ошеломлены и озадачены. И все же ученый в Лэнгдоне был твердо уверен, что это событие никоим образом не может служить доказательством возрождения братства.
     - Символы не есть подтверждение жизнедеятельности их первоначальных авторов, - с непреклонной уверенностью произнес он.
     - Что вы хотите этим сказать?
     - Только то, что, когда высокоорганизованные идеологические системы, такие как братство "Иллюминати", прекращают существование, их символы... продолжают использовать другие группировки. Такое встречается сплошь и рядом. Нацисты заимствовали свастику у индусов, крест христианам достался от египтян...
     - Когда сегодня утром я ввел в компьютер слово "Иллюминати", - бесцеремонно оборвал тираду ученого Колер, - он выдал мне тысячи ссылок, относящихся к нашему времени. Совершенно очевидно, что множество людей считают братство активно действующим и по сей день.
     - Пропагандистский вздор! - резко возразил Лэнгдон. Его всегда раздражали всевозможные теории заговоров, в изобилии распространяемые современной массовой культурой. Средства массовой информации наперегонки пророчат близкий конец света, самозваные "эксперты" наживаются на искусственно раздуваемой шумихе вокруг наступления 2000 года, выступая с измышлениями о том, что братство "Иллюминати" не только здравствует и процветает, но исподволь ведет работу по установлению нового мирового порядка. Не так давно газета "Нью-Йорк таймс" сообщила о зловещих масонских связях огромного числа известнейших личностей - сэра Артура Конан Дойла, герцога Кента, Питера Селлерса , Ирвинга Берлина , принца Филиппа , Луи Армстронга, а также целого сонма нынешних промышленных и финансовых магнатов.
     - А это вам не доказательство? - Колер возмущенным жестом указал на труп Ветра. - Тоже пропагандистский вздор, скажете?
     - Я осознаю, как это может восприниматься на первый взгляд, - призывая на помощь все свои дипломатические способности, осторожно ответил Лэнгдон. - Однако на деле мне представляется куда более правдоподобным то объяснение, что какая-то иная организация завладела эмблемой иллюминатов и использует ее в своих собственных целях.
     - В каких там еще целях! Чего они добились этим убийством?
     Еще один хороший вопрос, хмыкнул про себя Лэнгдон. Он, сколько ни напрягал свое недюжинное воображение, не мог себе представить, где после четырехсот лет небытия могла отыскаться амбиграмма "Иллюминати".
     - Скажу только одно, - решительно тряхнул головой Лэнгдон. - Даже если допустить факт возрождения "Иллюминати", каковую возможность я отвергаю напрочь, братство все равно не могло быть причастно к смерти Леонардо Ветра.
     - Неужели?
     - Никоим образом. Иллюминаты могли ставить своей целью искоренение христианства, однако для ее достижения они бы использовали свои политические и финансовые ресурсы и никогда не стали бы прибегать к террористическим актам. Более того, у братства существовал строгий моральный кодекс, четко обозначавший круг их врагов. К ученым они относились с необыкновенным пиететом. Убийство коллеги, в данном случае Леонардо Ветра, для них было бы просто немыслимо.
     - Возможно, вы так уверены потому, что не знаете одного важного обстоятельства, - поднял на него холодный взгляд Колер. - Леонардо Ветра был отнюдь не обычным ученым.
     - Мистер Колер, - досадливо поморщился Лэнгдон, - у меня нет сомнений в том, что Леонардо Ветра был разносторонне талантливым человеком, но факт остается фактом...
     Колер вдруг развернул свое кресло-коляску и помчался прочь из гостиной, оставляя за собой взвихрившиеся клубы студеного тумана.
     "Господи, да что же он вытворяет?" - мысленно простонал Лэнгдон.
     Он последовал за сумасбродным директором и увидел, что Колер поджидает его у небольшой ниши в дальнем конце коридора.
     - Это кабинет Леонардо... - Колер указал на дверь. - Думаю, после его осмотра вы несколько измените свое мнение.
     Он неловко изогнулся в кресле и, покряхтывая, принялся возиться с дверной ручкой. Наконец створка плавно скользнула в сторону.
     Лэнгдон с любопытством заглянул в кабинет, и в ту же секунду по коже у него побежали мурашки.
     "Боже, спаси и помилуй!.." - сами собой беззвучно прошептали его губы.

Глава 12

     Совсем в другой стране молодой охранник сидел перед множеством видеомониторов. Он внимательно наблюдал за беспрерывной чередой сменяющих друг друга изображений, передаваемых в реальном времени сотнями беспроводных видеокамер, установленных по всему гигантскому комплексу.
     Нарядный вестибюль.
     Кабинет.
     Кухня огромных размеров.
     Картинки следовали одна за другой, охранник изо всех сил боролся с одолевавшей его дремотой. Смена подходила к концу, однако бдительности он не терял. Служба его почетна, и в свое время он будет за нее достойно вознагражден.
     Внезапно на одном из мониторов появился сигнал тревоги. Охранник инстинктивно нажал кнопку на панели управления, Изображение застыло. Он приник к экрану, всматриваясь в незнакомую картинку. Титры внизу экрана сообщали, что она передается камерой №86, ведущей наблюдение за вестибюлем.
     Однако на мониторе он видел отнюдь не вестибюль.

Глава 13

     Лэнгдон, словно завороженный, в смятении разглядывал обстановку кабинета.
     - Что это? - не в силах сдержаться, воскликнул он.
     Даже не обрадовавшись уютному теплу, ласково повеявшему из открытой двери, он не без страха перешагнул порог.
     Колер оставил его вопрос без ответа.
     Лэнгдон же, не зная, что и подумать, переводил изумленный взгляд с одного предмета на другой. В кабинете была собрана самая странная коллекция вещей, какую он мог себе представить. На дальней стене висело огромных размеров деревянное распятие. Испания, четырнадцатый век, тут же определил Лэнгдон. Над распятием к потолку была подвешена металлическая модель вращающихся на своих орбитах планет. Слева находились написанная маслом Дева Мария и закатанная в пластик Периодическая таблица химических элементов. Справа, между двумя бронзовыми распятиями, был помещен плакат со знаменитым высказыванием Альберта Эйнштейна: "БОГ НЕ ИГРАЕТ В КОСТИ СО ВСЕЛЕННОЙ". На рабочем столе Ветра он заметил Библию в кожаном переплете, созданную Бором  пластиковую модель атома и миниатюрную копию статуи Моисея работы Микеланджело.
     Ну и мешанина! Классический образчик эклектики, мелькнуло в голове у Лэнгдона. Несмотря на то что в тепле кабинета он должен был вроде бы согреться, его била неудержимая дрожь. Ученый чувствовал себя так, будто стал очевидцем битвы двух титанов философии... сокрушительного столкновения противостоящих сил. Лэнгдон обежал взглядом названия стоящих на полках томов.
     "Частица Бога".
     "Дао  физики".
     "Бог: только факты".
     На корешок одного из фолиантов была наклеена полоска бумаги с рукописной цитатой: "Подлинная наука обнаруживает Бога за каждой открытой ею дверью", - папа Пий XII.
     - Леонардо был католическим священником, - где-то за спиной Лэнгдона глухо произнес Колер.
     - Священником? - удивленно обернулся к нему Лэнгдон. - Мне казалось, будто вы говорили, что он физик.
     - Он был и тем, и другим. История знает такие прим