век смотрел на него с мольбой. Траккиа покачал головой. - Сожалею, но не могу помочь тебе. Этот негодяй Харлоу с молодым Мак-Элпайном расправились с Паули. Я только что оттуда. Через считанные минуты оба будут здесь. Вполне возможно, что Харлоу проверит, на месте ли ты. И если он это сделает и не застанет тебя, то затеет погоню и поднимет шум, если же застанет, то самое худшее - посчитает нужным продержать тебя еще какое-то время на холоде. А мы от этого выиграем время. Когда они отсюда уберутся, ты вернешься на "Шевалье". Найди сумку и собери все бумаги из двух верхних ящиков штурманского стола. Если они попадут в руки полиции, нам не поздоровится! Между прочим, деньки от этого не станут длинней. Все это отвезешь на моей машине к себе в Марсель и будешь ждать там. Если успеешь взять бумаги, то будешь спасен. Харлоу определенно не узнал тебя: здесь темно, да он и не знает твоего имени. Понятно?
     Йонни мрачно кивнул и отвернулся в сторону гавани. Траккиа тоже кивнул, собираясь покинуть его, но тут послышался звук заведенного мотора - это от носа "Шевалье" отвалила лодка. Пробежав двадцать или тридцать ярдов вдоль берега, Траккиа затаился.
     Лодка причалила поблизости, первым из нее выскочил Рори. Он закрепил лодку у пирса, Харлоу же помог Марии выбраться на причал и вытащил из лодки ее чемодан. Пистолет все это время был у него в руке. Траккиа, рассчитывавший устроить засаду для Харлоу, при виде всех троих благоразумно отказался от этой мысли. Он знал, что у него не было никаких шансов: Харлоу убил бы его не задумываясь.
     Прежде всего Харлоу и в самом деле проверил лежащего Йонни. Склонившись над ним, произнес:
     "Гляди-ка, еще держится". Потом все трое перешли дорогу, направляясь к ближайшей телефонной будке, из которой несколько минут назад звонил Траккиа, и Харлоу скрылся в ней.
     Траккиа тем временем вернулся незаметно туда, где лежал Йонни. Он вытащил нож и освободил его. Йонни сел. Весь вид его выражал, что он полон решимости тут же громкими стонами выразить свою боль и страдания. Морщась от боли, он сначала растер руки: Рори ведь не очень заботился о кровообращении в них, когда стягивал шпагат. Постепенно руки обрели подвижность, тогда он сорвал клейкую ленту с лица. Он открыл уже рот, но Траккиа тут же зажал его рукой, предотвратив тем самым обильное излияние проклятий.
     - Тихо, - предупредил Траккиа. - Сейчас перейдем на другую сторону. Харлоу в телефонной будке. - Он отпустил несчастного Йонни. - Когда он выйдет, я отправлюсь следом за ними, чтобы убедиться, что они покинули Бандоль. Как только мы исчезнем, садись в лодку. Иди на веслах. Совсем не нужно, чтобы Харлоу услышал звук мотора отходящей лодки и вернулся обратно.
     - Мне? Грести? - хрипло переспросил Йонни. Он подвигал пальцами и передернулся. - Мои руки онемели.
     - Тогда скорее оживляй их! - Траккиа выругался. - Или сам скоро онемеешь. Вот они! - Он опять понизил голос до шепота. - Харлоу вышел из телефонной будки. Замри и утихни. Этот пройдоха слышит падение листа футов за двадцать.
     Харлоу, Рори и мисс Мак-Элпайн вдоль берега отправились вниз по улице, завернули за угол и пропали из виду.
     - Отправляйся, - приказал Траккиа. Он проследил, как Йонни зашагал по ступенькам причала, и сам быстро двинулся вслед за ушедшей троицей. Минуты три он следовал за ними на очень приличной дистанции, но потерял из виду, когда они свернули влево за угол. Он очень осторожно выглянул из-за угла и, убедившись, что дальше глухой тупик, сразу же отпрянул назад, услышав громкий звук заведенного мотора "феррари". Траккиа бросился во тьму заросшей аллейки. "Феррари" выскочил из тупика и повернул в направлении к северу от Бандоля. А Траккиа вернулся к телефонной будке.
     Ему снова пришлось ждать, когда его соединят с Виньолем. Наконец он услышал голос Джекобсона и сказал:
     - Харлоу только что уехал с Рори и миссис Мак-Элпайн. Перед этим он звонил по телефону, возможно, связался с Виньолем, чтобы сообщить Мак-Элпайну, что возвращается с его женой. На твоем месте я бы уходил через черный ход.
     - Не беспокойся, - уверенно ответил Джекобсон. - Я так и сделаю, уйду по пожарной лестнице. Все уже уложено в чемоданы, два паспорта у меня в кармане. Сейчас я заполняю третий. До встречи.
     Траккиа повесил трубку и уже открыл дверь телефонной будки, как тут же отпрянул, застыв, словно превратившись в камень. Длинный черный "ситроен" бесшумно скользил с погашенными фарами вдоль набережной. Невдалеке от причала машина остановилась. Это была, несомненно, полицейская машина без включенных фар, без сирены, и появилась она здесь с особым заданием. Четверо полицейских в форме вышли из нее. Траккиа приоткрыл дверь телефонной будки так, чтобы выключилось автоматическое освещение, и забился в нее поглубже, опасаясь, что его могут случайно увидеть. Холодный пот покрывал его.
     Четверо полицейских скрылись за бочками, там, где только что находился Йонни, двое с карманными фонарями в руках. Они вернулись секунд через десять, один из них нес что-то непонятное. Траккиа не смог разглядеть, что же нес этот третий, но он и так знал, что это шпагат и черная липкая лента, которой был связан и заклеен Йонни. Четверо полицейских, быстро посовещавшись, направились к причальной лестнице. Через двадцать секунд гребная лодка бесшумно отвалила от пристани в сторону "Шевалье".
     Траккиа вышел из будки со сжатыми кулаками, лицо его было мрачным и злым, грубые ругательства срывались с его языка. Единственное цензурное слово, повторяемое им при этом, было "Харлоу". Со всей очевидностью Траккиа стало ясно, что этот "негодяй" звонил вовсе не в Виньоль, а в полицейское дежурное отделение.
     Мэри переодевалась к ужину, когда в дверь к ней постучали. Она открыла и увидела Джекобсона.
     - Можно ли с вами поговорить наедине, Мэри? Это очень важно, - сказал он.
     Она удивленно поглядела на него и распахнула дверь, жестом приглашая механика войти. Джекобсон плотно прикрыл за собой дверь.
     - Что за важность? Чего вы хотите? - удивленно спросила Мэри.
     Неожиданно Джекобсон выхватил пистолет из-за пояса.
     - Я попал в переделку, и сейчас мне не до соблюдения формальностей и правил приличия. Мне нужна безопасность. Соберите самое необходимое в сумку и дайте сюда свой паспорт.
     - Вы с ума сошли? - спокойным голосом спросила девушка, но в глазах у нее все-таки был страх.
     - Сейчас не до благоразумия.
     - Но почему я?
     - Начинайте собираться.
     Мэри послушно вынула из гардероба маленький чемоданчик, неторопливо начала складывать в него необходимые вещи.
     - Почему именно я? - повторила она свой вопрос.
     - Потому что ваш возлюбленный Джонни вернется сюда через час. И с вашей матерью. Она была гарантией моей безопасности. Теперь мне необходима другая.
     - Вы сказали, что Джонни... - Мэри недоверчиво уставилась на него.
     - Да. Он разыскал вашу мать! - В тоне и лице Джекобсона сквозила злоба. - Он ловкий, хитрый, упорный, бессовестный молодой негодяй!
     - Слышать это от вас для меня и для него высшая похвала. Я полагаю, что буду номером восемь.
     - Что вы хотите сказать?
     - Восемь следует за семью. Джек и Гарри, два механика в Марселе, которые слишком много узнали. Близнецы Твидлди и Твидлдам, которые тоже слишком много знали. Луиджи, которого вы отравили цианидом. Джету. Младший брат Джонни Джим, который погиб в Испании на гонках Гран При. И наконец попытка убить самого Джонни на гонках Гран При во Франции, когда вы исправляли сломанный рычаг подвески и поврежденные гидравлические тормозные шланги, за чем он вас и сфотографировал.
     - Иисус! - Джекобсон был потрясен. - Кто наговорил вам всю эту ерунду?
     - Это не ерунда. Это правда. Джонни мне все рассказал. Вы виноваты в смерти семерых. Разве еще одна смерть что-то будет значить для вас? - Непослушными руками она попыталась закрыть чемоданчик. - Я буду восьмой. Я это знаю. Но предупреждаю вас, мистер Джекобсон: Джонни Харлоу разыщет вас и на краю света.
     Джекобсон подошел к кровати, нервно захлопнул замок на чемоданчике.
     - Нам лучше поскорее уйти.
     - Куда же вы хотите меня сейчас забрать?
     - В Колле. Нам надо ехать. - Он угрожающе поднял пистолет.
     - Лучше прикончите номер восемь прямо сейчас.
     - Двигайтесь скорее. - Голос Джекобсона был резким, но в нем была и искренность. - Я не веду войну с женщинами. Вы будете свободны через двадцать четыре часа.
     - Через двадцать четыре часа я буду мертва. - Она взяла свою сумочку. - Можно мне пройти в ванную комнату? Меня сейчас вырвет!
     Джекобсон открыл дверь в ванную и оглядел ее. Ни окна. Ни телефона. Он пропустил Мэри в дверь. Она вошла и закрыла за собой дверь. Вынув из сумочки ручку, нацарапала несколько слов на листке туалетной бумаги, бросила его за дверь и вышла. Джекобсон ждал ее. В левой руке он держал чемоданчик, в правой, засунутой глубоко в карман куртки, пистолет.
     Доплыв на лодке до "Шевалье" и поднявшись на яхту, Йонни сложил последние документы из штурманского столика в большой объемистый портфель и, оставив его на диванчике, спустился в общую каюту. Минут пять он лихорадочно запихивал в парусиновую сумку все попадающиеся под руку вещи. Затем обошел другие каюты в надежде обнаружить деньги или ценные вещи. Поиски были успешными. Найденное он складывал в ту же самую сумку. Наполнив ее и застегнув с трудом "молнию", он отправился в кают-компанию. Йонни оставалось преодолеть четыре ступеньки до конца трапа, как внезапно представшая перед его глазами картина заставила его замереть.
     Четверо крупных полисменов удобно расположились на диванчике в салоне. Сержант с портфелем Йонни на коленях, облокотившись на него, целился из пистолета прямо в сердце Йонни.
     - Решил переменить место, Йонни? - спросил он.

Глава 12

     И вновь "феррари"' мчался сквозь тьму. Харлоу не очень спешил, он уверенно вел машину. Торопиться из Марселя в Виньоль ему вроде бы не было никакой причины. Миссис Мак-Элпайн сидела рядом с ним, набросив ремень безопасности, на заднем сиденье дремал утомленный Рори.
     - Как видите, в действительности все оказалось очень просто, - проговорил Харлоу. - Джекобсон был тайным руководителем этой заурядной операции. А братья Марцио - реальными исполнителями ее. Во всяком случае, именно у Джекобсона родилась идея делать ставки на гонках на Гран При, и он подставлял меня, подкупая каждый раз не менее пяти гонщиков. Плюс столько же механиков, рисуя им будущее изобилие при условии помощи с их стороны. Он был настолько сообразителен, что не стал рисковать, предлагая мне взятки, но, оттого что я был постоянно первым, его бизнес терпел ущерб, и очень крупный. Вот почему он хотел убить меня в Клермон-Ферране. Я могу это доказать многими фотографиями и кинопленкой.
     Рори сонно шевельнулся на заднем сиденье.
     - Но как он мог это сделать, когда вы были на треке?
     - Мне или другим. Двумя путями: радиоуправляемым детонатором, взрывающим подвеску колес, или же химикалиями, подсыпанными в тормозную систему. Предполагаю, что от взрыва детонатора ничего бы не осталось и случившееся приняли бы за несчастный случай, а не за чей-то "подарок". На снимках и кинопленке ясно видно, как Джекобсон заменяет подвеску колеса и тормозную систему.
     - Выходит, поэтому он и предпочитал один осматривать испорченную машину? - догадался Рори. Харлоу кивнул утвердительно.
     - Но как... как решились вы пойти на то, чтобы так скомпрометировать себя, изображая перед всеми, будто опускаетесь? - не понимала миссис Мак-Элпайн.
     - Конечно, это было не очень приятно. Но я знал, что моя жизнь слишком открыта для всеобщего обозрения. Я не могу зубы почистить, чтобы об этом уже не узнали. Тогда я решил, что должен сделать что-нибудь такое, после чего на меня стали бы меньше обращать внимания: выйти из-под освещения и стать отверженным. Все это оказалось не таким уж трудным делом. А вот водителем транспортера я стал, чтобы узнать, в самом ли деле они хранят наркотики в гараже "Коронадо" или нет. Это так и оказалось.
     - Наркотики?
     - Пыль. Так называется на европейском жаргоне героин. Моя дорогая Мария, пыльная смерть уносит гораздо больше жизней, чем несчастные случаи на гонках, где установлен контроль за всеми. Многие добровольно идут по дороге пыльной смерти.
     Мария содрогнулась от этих слов.
     - Дорога пыльной смерти... И Джеймс знал об этом, Джонни?
     - Шесть месяцев назад он узнал, что для этой цели используется транспортер... Однако, как ни странно, он никогда не подозревал Джекобсона. Наверное, потому, что долго работал с ним бок о бок, как я предполагаю. Тем или иным путем они должны были заставить его замолчать. Вы оказались этим залогом его молчания. Его же еще и шантажировали после вашего исчезновения, ему приходилось платить по двадцать пять тысяч фунтов в месяц, чтобы вы остались в живых.
     Мария задумалась.
     - А знал ли Джеймс, что я жива? - спросила тихо она.
     - Да.
     - Но он знал и про героин... все эти месяцы он знал. Только представьте себе, сколько людей разорилось, погибло. Представьте все это...
     Харлоу взял ее правую руку и нежно пожал ее.
     - Думаю, Мария, все это произошло от любви к вам.
     Выскочившая навстречу машина шла с одними зажженными подфарниками. Харлоу выключил фары дальнего света. На мгновение идущая навстречу машина включила дальний свет и вновь выключила его. Водитель ее повернулся к своей пассажирке, девушке со связанными руками, которая сидела рядом с ним.
     - Те! Те! Те! - насмешливо произнес Джекобсон. - Молодой рыцарь едет не в том направлении.
     А миссис Мак-Элпайн в "феррари" спросила с волнением в этот момент:
     - Джеймса могут привлечь за его... его соучастие в торговле героином?
     - Джеймс никогда не предстанет перед судом.
     - Но героин...
     - Героин? Героин? - сказал Харлоу. - Рори, ты слышал, чтобы кто-нибудь здесь говорил про героин?
     - Мама многое пережила в последнее время, мистер Харлоу. Я думаю, ей все просто послышалось.
     "Остин-мартин" остановился возле темного кафе на окраине Бандоля. Внезапно появился окоченевший Траккиа, которого до костей проняла ночная прохлада, по-хозяйски плюхнулся на заднее сиденье "остин-мартина".
     - Комплект со страховочным полисом, как вижу, - сказал он. - Ради Бога, Джейк, остановись у первой же группы деревьев, когда выедем из Бандоля. Если я немедленно не сменю мокрую одежду на сухую, то отправлюсь к праотцам.
     - Хорошо. А где же Йонни?
     - За решеткой.
     - Иисус! - Обычно флегматичный, Джекобсон был сражен этим известием. - Как это произошло?
     - Я послал Йонни покачаться на яхте, перед тем как позвонить тебе. Я велел ему привезти все бумаги и документы из двух верхних ящиков штурманского стола. Ты знаешь, какое они имеют значение, Джейк.
     - Знаю, - в голосе Джекобсона прозвучал стальной холодок.
     - Помнишь, я сказал тебе, что Харлоу звонил в Виньоль? Это не так. Проходимец звонил в Бандоль, в полицию. Едва я отошел от телефона, как они появились. С этим я уже ничего не мог поделать. Они отправились на "Шевалье" и схватили Йонни на месте.
     - А как же бумаги?
     - Один из полицейских, я видел, нес с собой объемистый портфель.
     - Не сомневаюсь, что этот чертов Бандоль - очень вредное место для нас. - Джекобсон успел обрести обычную невозмутимость. Он вел машину в своей обычной показной манере, привлекая к себе внимание. Они выехали за окраину, и он продолжил разговор: - Вот, значит, как получилось. С бумагами и кассетой операция провалилась. Термине фине. Конец пути. - Он выглядел необыкновенно спокойным.
     - Так что теперь?
     - Операция исчезновения. Я много месяцев готовил этот план. Первая остановка будет на нашей квартире в Кунео.
     - О ней никто не знает?
     - Никто. Кроме Вилли. Но он не станет болтать. Кроме того, никто не знает наших имен. - Он остановился возле деревьев. - Багажник не заперт, в сером чемодане найдешь все, что нужно. Мокрую одежду оставь под деревом.
     - Зачем? Новый хороший костюм и...
     - А что произойдет, если при осмотре таможенники обнаружат мокрый костюм?..
     - Ты прав, - согласился Траккиа, выскакивая из машины. Когда он вернулся через две или три минуты, Джекобсон уже сидел на заднем сиденье.
     - Ты предлагаешь мне вести машину? - удивился Траккиа.
     - Нам ведь надо торопиться, а мое имя не Николо Траккиа. - А когда Никки завел мотор, продолжил: - Мы не должны иметь неприятностей с таможенниками и полицией в Коль де Тенде. Они получат сообщение только через час. Вполне возможно, что Мэри вообще еще не хватились. Кроме того, у них нет никаких предположений о том, куда мы можем с ней направляться. У них нет резона оповещать пограничную полицию. Но во время нашего пребывания в Швейцарии могут начаться сложности.
     - Как так?
     - Два часа в Кунео. Там переменим "остин" на "пежо". Возьмем кое-что из вещей, другие паспорта и удостоверения. Но сначала вызовем Эриту и нашего приятеля фотографа. За час Эрита превратит Мэри в блондинку, а наш приятель очень быстро сделает нам британские паспорта. Затем двигаем в Швейцарию. Если к тому времени уже будут получены наши приметы, то парни-пограничники могут быть начеку. Если только эти кретины вообще могут быть начеку в середине ночи. Но они будут искать мужчину и брюнетку в "остин-мартине"... А увидят двух мужчин и блондинку в "пежо", с паспортами, в которых совсем другие имена.
     Траккиа теперь гнал машину на предельной скорости, и ему приходилось кричать.
     "Остин-мартин" прекрасная машина, но мотор ее не для обычных машин; критически настроенные знатоки недоумевали, каким образом на ней мог оказаться мотор от тракторов фирмы "Давид Браун". "Феррари" и "Ламборгини", как было известно, связывали с ним название самого скоростного грузовика Европы.
     - Ты очень самоуверен, Джейк, - заметил Траккиа.
     - Да, знаю.
     Траккиа взглянул на сидевшую рядом с ним девушку.
     - А Мэри? Видит Бог, мы не ангелы, но я бы не хотел, чтобы с ней что-то произошло.
     - Ничего и не случится. Я уже говорил, что с женщинами не воюю, и сдержу свое слово. Она для нас как страховой полис нашей безопасности от погони.
     - Или от Джонни Харлоу...
     - Или от Харлоу. Когда прибудем в Цюрих, сходим по очереди в банк, пока один будет выписывать и получать деньги, другой посторожит заложницу. А потом мы летим в неведомые прекрасные дали.
     - А не думаешь ли ты, что в Цюрихе у нас могут быть сложности?
     - Никаких. Мы ведь избежали ареста, так что цюрихские друзья нас не выдадут, прикроют. Кроме того, у нас же другие имена и номерной счет в банке.
     - Неведомые прекрасные дали? Это с разосланными-то по телепринту фотографиями в каждом аэропорту мира?
     - Нет, только в главных по списку аэропортах. А вокруг еще масса мелких летных полей. Например, в Клотене есть частный аэродром, и у меня там водится дружок пилот. Он оформит нам маршрут на Женеву, и нам не нужно будет даже предъявлять паспорта таможенникам. Мы высадимся в каком-нибудь тихом местечке по дороге в Швейцарию. В крайнем случае, он всегда может сослаться на то, что его заставили угнать самолет. Десять тысяч швейцарских франков свое дело сделают.
     - Ты все продумал, Джейк! - В голосе Траккиа слышалось искреннее восхищение.
     - Я пытаюсь, - Джекобсон произнес это с необычной для него скромностью. - Я пытаюсь.
     Красный "феррари" остановился возле шале в Виньоле. Мак-Элпайн обнял плачущую жену, и все же выглядел он не особенно счастливым.
     Даннет подошел к Харлоу.
     - Каково самочувствие, парень?
     - Скверное - должно быть, переутомление.
     - У меня плохие новости, Джонни. Сбежал Джекобсон.
     - Он не уйдет. Я возьму его.
     - Но это еще не все, Джонни.
     - А что еще?
     - Он увез с собой Мэри.
     Харлоу застонал, израненное лицо его стало совершенно неподвижным, будто окаменевшим.
     - Знает ли об этом Джеймс? - спросил он.
     - Я только что сказал ему. И сейчас он