попавшуюся боковую улицу и остановился. Выйдя из машины, он натянул на себя черное пальто Луиджи, поднял воротник и пошел обратно на бульвар с висящей на углу табличкой "Жорж Санд": его интересовала вилла, в которую заехал "ситроен". Она называлась "Эрмитаж", уединение, - название показалось Харлоу претенциозным. Стена с этой стороны улицы была высотой футов десять и покрыта по верху вмазанными в цемент осколками стекла. Ворота же оказались высоки и сверху заканчивались острыми зубцами. Ярдах в двадцати от ворот располагалась другая вилла, старая, в стиле короля Эдуарда, со старинным балконом. Свет пробивался из нее сквозь щели в занавесках.
     С предосторожностью Харлоу проверил ворота. Они оказались замкнуты. Он огляделся, чтобы убедиться, что бульвар пустынен, затем извлек связку ключей на кольце. И, изучив замок, опробовал его своими ключами. Потом сложил их обратно в карман и пошел прочь. На первый раз было достаточно.
     Пятнадцать минут спустя Харлоу оставил машину на одной невзрачной маленькой улочке, почти на пешеходной дорожке. Он поднялся от нее вверх по ступеням к подъезду и не успел даже нажать кнопку звонка, как дверь открылась. Пожилой человек, толстый, с каштановыми волосами, кутающийся в китайский халат, пригласил его внутрь. Комната, в которую он ввел Харлоу, представляла собой нечто среднее между электронной лабораторией и затемненным помещением для проявления фотопленки. Она была полна внушительно выглядевшего самого современного оборудования и аппаратуры. Похоже, некоторые образцы были просто уникальны. Здесь же стояли два комфортабельных кресла с подлокотниками. Пожилой человек указал Харлоу на одно из них.
     - Алексис Даннет предупредил меня, но вы явились в очень неудобное время, Джонни Харлоу. Пожалуйста, садитесь, - проговорил он.
     - Я явился|к тому же по крайне неприятному делу, Джианкарло, и у меня очень мало времени, чтобы рассиживаться. - Он вытащил из кармана кассету с фотопленкой. - Как долго вы будете ее проявлять и когда можно будет получить увеличенные снимки?
     - Сколько их?
     - Кадров, вы имеете в виду? Шестьдесят. Беретесь или нет?
     - Для меня это немного. - Джианкарло произнес это насмешливо. - Днем будет готово.
     - Жан-Клод в городе? - спросил Харлоу.
     - Тце! Тце! Тце! Нужен код? - Харлоу кивнул. - Да, он здесь. Я постараюсь выяснить, что он может сделать.
     Возвращаясь на виллу, Харлоу обдумывал, что ему сказать Джекобсону. Можно предположить, что тот уже проверил его комнату. Отсутствие Харлоу для него, конечно, не будет неожиданностью: ни один уважающий себя убийца не оставит следов, выводящих на тех, кто его нанял, и уж тем более не оставит в комнате рядом труп - в Марселе хватает воды, а грузило достать нетрудно, если знаешь, где искать. Луиджи Легкая Рука, конечно, это знал.
     Но Джекобсона хватит легкий сердечный приступ, когда он вновь увидит Харлоу сегодня в шесть утра. Если он не увидится с ним до шести, то в конце концов тот начнет размышлять, где же провел Харлоу все это время, долгие ночные часы, за кем ходил, куда и зачем. И он решил, что лучше будет встретиться с Джекобсоном сейчас.
     Выбора не было. Он столкнулся с Джекобсоном, когда тот выходил из виллы. Харлоу с интересом отметил про себя, во-первых, связку ключей, висевшую на руке Джекобсона, - вне сомнения, он направлялся в гараж, чтобы сообщить о выполнении операции своим друзьям и коллегам, и, во-вторых, выражение чрезвычайного замешательства, появившееся на лице Джекобсона при виде Харлоу, представшего пред ним, должно быть, как дух покойного. Однако Джекобсон довольно быстро пришел в себя, и его обычная невозмутимость вернулась к нему.
     - Четыре часа утра? - Состояние Джекобсона можно было заметить только по его неестественно громкому и напряженному голосу. - Где вас черти носят, Харлоу?
     - А разве кто-то сказал, что вы мой хозяин, Джекобсон?
     - А как же, черт возьми! Сейчас я твой хозяин, Харлоу. Я ищу тебя уже целый час. И уже собирался звонить в полицию.
     - Вот вышло бы здорово! Я как раз возвращаюсь именно оттуда.
     - Вы были... что вы сказали, Харлоу?
     - Я сказал, что возвращаюсь из полиции, куда только что сдал собственными руками одного типа, который заявился ко мне ночью с пистолетом и ножом в руках. Не думаю, что он приходил рассказывать мне на ночь сказки. Он оказался не очень хорошо подготовлен к своему делу. И сейчас сам находится в госпитальной постели под наблюдением полицейского наряда.
     - Войдем-ка в дом. Я хочу поподробнее узнать об этом деле, - сказал Джекобсон.
     Они вошли, и Харлоу рассказал Джекобсону ровно столько, сколько, считал, ему нужно знать, чтобы не проявлять этой ночью излишней активности, и закончил рассказ словами:
     - Господи, как я устал! Я усну буквально через минуту.
     Он вернулся в свое спартанское убежище и сразу занял пост у окна. Не прошло и трех минут, как на улице появился Джекобсон, по-прежнему со связкой ключей на руке. Он шел в направлении улицы Жерар, по всей вероятности, к гаражу "Коронадо". Каковы были его намерения, Харлоу пока не знал и не особенно интересовался этим.
     Он просто тоже вышел из дома, сел в "рено" Луиджи и поехал в противоположную сторону от той, в какую направился Джекобсон. Миновав четыре квартала, он повернул в узкий переулок, выключил мотор, проверил, заперты ли изнутри дверцы, поставил будильник на пять сорок пять и приготовился спать. По сравнению с виллой это место было не столь комфортабельным, зато более безопасным. Так считал Джонни Харлоу.

Глава 9

     Когда Харлоу и близнецы вошли в гараж "Коронадо", едва рассветало. Джекобсон и один из новых механиков были уже на месте. Они выглядели усталыми, как и должны были выглядеть, как считал Харлоу.
     - Кажется, вы говорили о двух ваших парнях? - спросил он.
     - Один из них не появился. Как только придет, - проворчал в ответ Джекобсон, - немедленно уволю. Давайте начинать освобождать транспортер и грузиться.
     Сверкающий летний день с приметами недавно прошедшего дождя был в разгаре, когда, с зажженными огнями, транспортер Харлоу выполз на улицу Жерар.
     - Отправляйтесь в дорогу втроем. Я приеду в Виньоль после вас через час или два. Нужно здесь доделать одно дело, - сказал Джекобсон.
     Харлоу не стал расспрашивать, что за дела у него. Во-первых, он знал, что Джекобсон обязательно солжет, о чем бы его ни спросили. Во-вторых, он полагал, что знает и его планы: Джекобсону необходимо успеть встретиться со своими сообщниками из "Эрмитажа" с улицы Жорж Санд и сообщить им о невезении Луиджи Легкая Рука. Так что ему и не нужно было ничего говорить, он просто уехал.
     К большой радости близнецов, поездка в Виньоль не была повторением ужасного путешествия от Монца к Марселю. Харлоу вел машину спокойно. Сейчас у него был запас времени. К тому же он понимал, что силы его на исходе, как и способность быть сосредоточенным. Вдобавок, едва они отъехали от Марселя, пошел дождь, сначала мелкий, моросящий, потом все более усиливающийся. Несмотря на это, транспортер прибыл на место ровно в одиннадцать тридцать.
     Остановив транспортер на полпути между стоянкой и большим деревенским домом, на заросшем возвышении, Харлоу выскочил из кабины. Близнецы последовали за ним. Уже шел сильный дождь, все небо затянуло тучами. Харлоу огляделся, серый - и пустынный Виньольский трек заставил его потянуться и зевнуть.
     - Дом, долгожданный приют. Господи, как же я устал! И как голоден! Поглядим, чем нас нынче попотчуют.
     Еда была самая неприхотливая, но все трое с жадностью набросились на нее. Пока они ели, закусочная постепенно заполнялась завсегдатаями - большей частью рабочими и служащими трека. Многие узнавали Харлоу, но большинство делали вид, что не знают его. Джонни это совершенно не тронуло. Он встал уже со своего места и направился к выходу, когда дверь неожиданно распахнулась и вошла Мэри. Она радостно улыбнулась, бросилась ему на шею и крепко поцеловала. У Харлоу даже в горле запершило от волнения и нежности к девушке. Оглядев кантину, он увидел, что все обедающие тоже смотрят с интересом на них.
     - Ты как-то говорила, что очень замкнута, - заметил он.
     - Конечно, благодарю за напоминание. А ты неопрятен, грязен и небрит. - Она погладила его по щеке.
     - Что же еще можно сказать о лице, которого не касалась вода и бритва целых двадцать четыре часа?
     - Мистер Даннет хотел бы тебя повидать в шале, Джонни. - Она улыбнулась. - Непонятно, почему он не мог прийти сюда, чтобы увидеться с тобой...
     - Думаю, на это у мистера Даннета были свои причины. Возможно, он не желает, чтобы его видели в моем обществе?
     Она поморщилась и, сжав его руку, сказала:
     - Я так боялась, Джонни. Так боялась.
     - И совершенно правильно, - сказал серьезно Харлоу. - Довольно опасное занятие вести транспортер в Марсель и дальше.
     - Джонни!
     - Прости.
     Под дождем, почти бегом добрались они из закусочной до шале, задержались на секунду на крыльце под навесом и вошли в холл. Едва дверь закрылась за ними, Мэри потянулась к Харлоу и поцеловала его. Поцелуй этот был отнюдь не сестринский. Харлоу так и опешил, в удивлении застыв на месте.
     - Я целую так только тебя одного. И никого больше, - смутилась она.
     - Ты, Мэри, маленькая шалунья.
     - О да! Но любящая шалунья.
     - Я это предполагал. Я это так и предполагал.
     С верхней площадки лестницы за ними наблюдал Рори. На лице его была гримаса лютой злобы, но все же он счел за лучшее исчезнуть, когда Мэри и Харлоу повернулись, чтобы подняться наверх. Рори все еще с болью вспоминал последнюю встречу с Харлоу.
     Пятнадцать минут спустя, побрившись и приняв душ, после которого он сразу стал выглядеть свежим и бодрым, Харлоу появился в комнате Даннета. Сообщение о ночном происшествии было передано им Даннету коротко и сжато, однако при этом не осталось упущенным ничего значительного.
     - И что теперь? - спросил Даннет.
     - Вернусь обратно в Марсель на "феррари". Посещу Джианкарло, заберу пленки с проявленными кадрами и загляну к моему обожаемому Луиджи Легкая Рука.
     - Как думаешь, он запоет?
     - Подобно коноплянке. Если он заговорит, полиция забудет, что видела у него пистолет и нож, это избавит нашего приятеля от пятилетнего шитья почтовых мешков, или дробления камней в каменоломне, или чего-либо подобного. Луиджи не похож на римского патриция.
     - Как вы будете отсюда добираться?
     - На "феррари".
     - Но я слышал, как Джеймс сказал, что...
     - Что я должен оставить его в Марселе? Я решил оставить его на заброшенной ферме у дороги. Полагаю, "феррари" понадобится мне сегодня поздно вечером. Я хочу попытаться попасть на виллу "Эрмитаж". Мне нужен пистолет.
     Почти пятнадцать долгих секунд Даннет сидел не шевелясь, не глядя на Харлоу, потом вытащил из-под кровати пишущую машинку, открыл ее и снял основную панель. Затем он последовательно ощупал и отжал шесть пар зажимных скоб. Под скобами оказались два автоматических пистолета, два глушителя и две запасные обоймы. Харлоу выбрал меньший пистолет, глушитель и запасную обойму. Он попробовал, как она вставляется, проверил пистолет и решительно положил его в кобуру. Рассовав все по карманам куртки и застегнув ее на "молнию", он без лишних слов покинул комнату Даннета.
     Секундами позднее он был уже у Мак-Элпайна. Мак-Элпайн выглядел утомленным, посеревшим и безразличным, как обычно выглядит очень больной человек, которому поставили безнадежный диагноз.
     - Едете прямо сейчас? Но вы же не выдержите, - посочувствовал он Харлоу.
     - Возможно, это и случится со мной, но только завтра утром, - ответил ему Джонни.
     Мак-Элпайн глянул в окно. Дождь все лил. Затем повернулся к Харлоу и проговорил:
     - Погода не подходит для вашего путешествия в Марсель. Но прогноз обещает прояснение к вечеру. Вот тогда и разгрузим транспортер.
     - Я подумал, вы хотите что-то сказать мне, сэр.
     - Конечно да. - Мак-Элпайн замешкался. - До меня дошли слухи, что вы целовали мою дочь.
     - Это бесстыдная ложь. Насколько я знаю, это она целовала меня. Между прочим, в один из ближайших дней я поймаю и побью вашего сына.
     - Желаю успеха, - устало проговорил Мак-Элпайн. - У вас какие-то виды на мою дочь, Джонни?
     - Я не знаю пока этого. Но она, несомненно, имеет виды на меня.
     Харлоу вышел в коридор и сразу же натолкнулся на Рори. Они с минуту молча глядели друг на друга:
     Харлоу - пытливо, Рори - тревожно.
     - Ага! -сказал Харлоу. - Снова подслушиваешь. Должно быть, из тебя получится хороший шпион, не так ли, Рори?
     - Что? Из меня? Соглядатай? Никогда! Харлоу дружелюбно обнял его за плечи.
     - Рори, мальчик мой, у меня хорошие новости. Не могу скрыть, что твой отец одобрил мое желание поколотить тебя в ближайшие дни. Когда мне будет удобно, понимаешь?
     Он дружески потрепал юношу за плечо, но это был, несомненно, фальшивый жест, потом улыбнулся и сошел вниз, где его ждала Мэри.
     - Можно поговорить с тобой, Джонни? - спросила она.
     - Конечно. Но на крыльце. Этот черноволосый молодой монстр, возможно, все места приспособил для подслушивания.
     Они вышли на крыльцо и закрыли за собой дверь. Холодный дождь свирепо обрушился на них, так что они не могли видеть и вполовину.
     - Обними меня, Джонни, - попросила Мэри.
     - Я обниму тебя с восторгом. Для меня это будет наградой.
     - Пожалуйста, перестань так шутить, Джонни. Я боюсь. Я теперь все время боюсь за тебя. Что-то скверное происходит, не так ли?
     - Что происходит скверного?
     - Ох, ты просто невыносим! - Она переменила разговор. - Едешь в Марсель?
     - Да.
     - Возьми меня с собой.
     - Нет.
     - Ты не очень-то со мной вежлив.
     - Нет.
     - Ну что ты такое, Джонни? Что ты задумал?
     Она крепко прижалась к нему и сейчас же отстранилась, медленно, с недоумением. Сунув руку в его кожаную куртку, она, открыв "молнию" кармана, извлекла из него в каком-то оцепенении отливающий синевой пистолет.
     - Ничего страшного, милая Мэри.
     Она опять сунула руку к нему в карман и достала глушитель. В глазах у нее появились страх и тоска.
     - Это глушитель, так? - прошептала она. - И ты можешь с его помощью без всякого шума убивать людей.
     - Я же сказал: ничего страшного, Мэри.
     - Я верю тебе, ничего не объясняй. Но... я должна сказать отцу.
     - Если ты хочешь погубить своего отца, то говори. - Прозвучало это грубо, Харлоу это чувствовал, но он не знал иного пути. - Иди. Расскажи.
     - Погубить моего... о чем это ты?
     - Мне необходимо кое-что предпринять. Если твой отец об этом узнает, то попытается мне помешать. У него сдали нервы. А я, напротив, в очень хорошей форме.
     - Так ты говоришь... я погублю его?
     - Я не знаю, как он долго может выдержать такое напряжение, но если он узнает о смерти твоей матери...
     - Моей матери? - Она смотрела на него неподвижно в течение долгих секунд. - Но моя мама...
     - Твоя мама жива. Я знаю. И постараюсь узнать, где она находится. Если мне удастся, то я освобожу ее еще этой ночью.
     - Ты в этом уверен? - Девушка неожиданно заплакала. - Ты уверен?
     - Я уверен в этом, Мэри, милая. - Харлоу очень хотелось, чтобы все именно так и было.
     - Но ведь существует полиция, Джонни.
     - Я могу, конечно, кое-что сообщить им, но это рискованно для ее жизни.
     Противоречивые чувства мучили ее. Она с ужасом глядела на пистолет с глушителем в своей руке. Потом подняла глаза на Харлоу. Он слегка кивнул, забрал у нее оружие и, положив в карман, снова задернул "молнию". Мэри оцепенело наблюдала за ним, сотом взяла его за рукава.
     - Возвращайся, Джонни, - сказала она тихо.
     - Конечно, я вернусь к тебе, Мэри.
     Она попыталась улыбнуться. Но ей это не очень удалось.
     Харлоу поднял воротник куртки, сбежал со ступенек и быстро скрылся в ночи, будто растворился в дожде. Он так и не оглянулся назад.
     Час спустя Харлоу и Джианкарло, сидя в больших удобных креслах с подлокотниками в знакомой лаборатории, перебирали толстую пачку блестящих фотографий.
     - А я оказался хорошим фотографом, судя по результатам работы, - заметил Харлоу.
     - Несомненно. - Джианкарло кивнул. - Ваш рассказ чрезвычайно интересен. Понятно, документы, взятые у Траккиа и Нойбауэра, временно сбивают с толку, но это-то и придает им особый интерес, не так ли? Это не означает, что Мак-Элпайн и Джекобсон не заслуживают никакого внимания. Ни в коем случае. Знаете ли вы, что за последние шесть месяцев Мак-Элпайн уже выплатил свыше ста сорока тысяч фунтов стерлингов?
     - Я догадывался об этом... но столько! Даже для миллионера это, должно быть, весьма ощутимо. Каковы шансы выяснить, кто этот счастливый получатель?
     - К сожалению, равны нулю. Из Цюриха счета приходят только под номером. Но если доказать, что дело это криминальное, связанное с убийством, то швейцарские банки не будут укрывать преступника.
     - Они получат такие доказательства, - пообещал Харлоу.
     Джианкарло испытующе поглядел на него и кивнул.
     - Я не удивлюсь. Что же до нашего приятеля Джекобсона, то он, оказывается, богатейший механик Европы. Адреса в его книжке - это все адреса ведущих букмекеров Европы.
     - Ставит на лошадок?
     Джианкарло снисходительно посмотрел на него.
     - Не так трудно догадаться, по датам это хорошо видно. Вклады делались через два или три дня после гонок на Гран При.
     - Так, так. Шустрый парнишка наш Джекобсон. Открывается новая перспектива замечательных возможностей, не так ли?
     - Вы так считаете? Можете взять эти фотографии. У меня имеются дубликаты.
     - Ну уж благодарю. - Харлоу вернул фотографии. - Каково будет, если я попадусь с этой чертовщиной?
     Харлоу еще раз поблагодарил Джианкарло и попрощался с ним. Он поехал теперь в полицейское отделение. Дежурил инспектор, с которым он имел дело вчера. От его доброжелательности сегодня не осталось и следа: сейчас он был вялым и безразличным.
     - Спел ли Луиджи Легкая Рука свою песенку? - спросил Харлоу.
     Инспектор мрачно мотнул головой.
     - Увы, наша маленькая коноплянка потеряла голос.
     - Как так?
     - Лечение на него не повлияло. Опасаюсь, мистер Харлоу; что вы слишком жестоко обошлись с его таким на первый взгляд мужественным лицом, пришлось давать ему болеутоляющие таблетки каждый час. Я приставил к нему наряд из четырех дежурных - двое находились в палате, Двое снаружи. Без десяти минут двенадцать прекрасная молодая блондинка-медсестра... по описанию этих кретинов...
     - Кретинов?
     - Ну, моего сержанта и троих его людей... Она принесла две таблетки и стакан с водой и попросила сержанта проследить, чтобы дали подопечному лекарство ровно в полдень. Сержант Флери с галантностью принял таблетки и дал их Луиджи.
     - Какое это было лекарство?
     - Цианид.
     Был уже вечер, когда Харлоу въехал на своем красном "феррари" во двор пустой фермы к югу от аэродромного поля Виньоля. Дверь в пустой амбар была распахнута. Харлоу заехал внутрь, заглушил мотор и вышел, стараясь разглядеть что-либо в окружающей тьме. Внезапно фигура в маске из чулка возникла перед ним. Харлоу не успел даже выхватить пистолет, как человек размахнулся чем-то напоминающим кирку. Харлоу бросился вперед, неточным боковым ударом снизу попал плечом во что-то мягкое. Удар пришелся ниже грудной клетки налетчика, прямо в солнечное сплетение, так что он рухнул как подкошенный, с остановившимся дыханием.
     Харлоу повалился вместес ним. Оказавшись сверху, он успел схватить его за горло, а другой попытался достать пистолет, но опять не успел.
     Происходящее с ним было похоже на какой-то кошмарный сон: повернув немного голову, он увидел в тот же миг еще одну фигуру в маске и с поднятой дубинкой и тут же получил полновесный удар справа по голове. Харлоу потерял сознание. Тогда первый из нападавших поднялся на неустойчивые ноги и яростно дважды ударил ногой лежащего Харлоу в застывшее лицо. Харлоу спасло только то