гда его приказы выполняются с задержкой, кастелян кивнул Бернардо.
     - Приведи святого отца.
     Тем самым развеялась последняя надежда Лоренцо на спасение. Он-то рассчитывал, что священника в замке нет, а солдаты, верные дети церкви, никогда не решились бы убить человека, пожелавшего исповедаться перед смертью.
     Бернардо поспешил к часовне. И распахнул ее дверь с последними словами утренней мессы: "Ite, messa est" <Идите, месса окончена (итал.)>. Он так торопился, что на пороге едва не столкнулся с дамой в черном, выходившей из часовни в сопровождении двух женщин. Бернардо отступил в сторону и прижался к стене, бормоча извинения.
     Но дама не прошла мимо, а остановилась.
     - С чего это вы спешите в часовню? ~ спросила она, ибо солдаты Толентино не жаловали вниманием храм божий.
     - Меня послали за отцом Джироламо. Человек должен умереть, его надо исповедовать.
     - Кто это? - Бьянка подумала, что в ночной стычке смертельно ранили кого-то из солдат гарнизона.
     - Один из капитанов Борджа, Лоренцо Кастрокаро. Проник к нам этой ночью. И именно я, мадонна, задержал его.
     Но последней фразы Бьянка де Фораванти не услышала. Она отступила назад, оперлась рукой на колонну. Лицо ее побледнело, как полотно.
     - Как... как вы сказали, его зовут?
     - Лоренцо Кастрокаро - капитан Борджа, - повторил Бернардо.
     - Лоренцо Кастрокаро? - в ее устах имя и фамилия прозвучали иначе.
     - Да, мадонна.
     Внезапно она схватила его за руку.
     - Он ранен... смертельно?
     - Нет, он не ранен. Но должен умереть, потому что взят в плен. Мессер Толентино распорядился сбросить его со стены. А мы посмотрим, сможет ли он летать. Он захотел...
     Бьянка в ужасе отпрянула от него и оборвала на полуслове:
     - Проводите меня к кастеляну.
     Бернардо недоуменно воззрился на нее.
     - А как же священник?
     - Попробуем обойтись без него. Проводите меня к кастеляну.
     И столь властным был ее голос, что ослушаться Бернардо не решился. Поклонился, что-то пробормотав в бороду, повернулся и вновь вышел в арку, а затем во внутренний двор. Бьянка и ее женщины последовали за ним.
     Мессер Лоренцо аж вздрогнул, увидев ее, щеки его зарделись румянцем, ибо заботами Чезаре Борджа он и понятия не имел, что Бьянка находится в Сан-Лео.
     На мгновение она застыла, а затем, обогнав Бернардо, поспешила к кастеляну.
     Толентино склонился в глубоком поклоне, а затем коротко объяснил, что происходит.
     - Это - молодой авантюрист, мадонна, которого мы схватили на территории замка прошлой ночью. Он - капитан армии Борджа.
     Бьянка вновь посмотрела на пленника, перевела взгляд на кастеляна.
     - Как он проник сюда? - голос ее звенел, словно натянутая струна.
     - Забрался по южному склону, рискуя свернуть себе шею.
     - Ради чего?
     - Мы не знаем, - признался Толентино. - А он ничего не говорит. Когда его взяли в плен, он прикинулся послом герцога Гвидобальдо, но мы вывели его на чистую воду. Он прикрылся именем герцога, чтобы избежать заслуженного наказания.
     И кастелян пересказал цепочку логических умозаключений, приведших его к выводу, что мессеру Лоренцо не было нужды тайком проникать в замок, если герцог Гвидобальдо действительно послал его к защитникам Сан-Лео с требованием капитулировать.
     - Но даже если его послал Борджа, он мог и не лезть по южному склону, рискуя, как вы только что сказали, свернуть себе шею.
     - Это слишком поспешное заключение, мадонна, К стене можно добраться лишь по южному склону. Обойти замок по периметру невозможно.
     - Но вы хоть можете предположить, ради чего он пробрался к нам?
     - Ради чего? Цель, разумеется, ясна - сдать замок в руки Борджа, - столь очевидные вопросы начали выводить Толентино из себя.
     - У вас есть доказательства? - Бьянка чуть возвысила голос.
     - Да что тут доказывать? - взвился Толентино. Очень уж он не любил, когда женщины лезли в мужские дела. - Когда вы подошли, мы как раз собирались сбросить его со стены, - подвел он черту под разговором.
     Но Бьянка отступать не собиралась.
     - Вы не шевельнете и пальцем, пока не подкрепите ваши слова доказательствами, - резко ответила она, как бы напоминая своим тоном, что Сан-Лео принадлежит ей, а он - всего лишь кастелян.
     Толентино надулся, потом пожал плечами.
     - Как вам будет угодно, мадонна. Однако посмею напомнить вам о своем богатом опыте в подобных вопросах. Мне кажется, что мои действия не противоречат здравому смыслу.
     Бьянка смело встретилась взглядом с бывалым воином.
     - Факты, господин кастелян, всегда стояли выше опыта.
     У Толентино отпала челюсть.
     - То есть вы знаете, почему он появился здесь?
     - Возможно. - и она повернулась от остолбеневшего кастеляна к не менее изумленному пленнику.
     Шагнула к мессеру Лоренцо, синие глаза которого лихорадочно заблестели. Он пытался решить загадку, таящуюся в словах Бьянки, ибо перед ним вновь забрезжила надежда на спасение.
     Наверное, мессер Лоренцо может показаться некоторым читателям злодеем. И уж конечно, не романтическим героем, потому что думал он в этот момент лишь об одном: как обратить в свою пользу интерес, проявленный к нему Бьянкой. Но если мысли его не несли в себе ничего героического, чисто человеческого в них хватало с лихвой, да по существу мессер Лоренцо был обыкновенным человеком. Доказательства тому читатель наверняка нашел на предыдущих страницах.
     И любовь не к ней, но к себе, жажда жизни, свойственная молодости, подсказала ему, как отвести нависшую над ним угрозу. Однако не след думать о нем хуже, чем он того заслуживает. Все-таки он давно заглядывался на мадонну Бьянку, но полагал, что он ей не чета.
     Заговорила мадонна Бьянка после короткой паузы.
     - Вас не затруднит подняться со мной на стены, мессер Лоренцо?
     Лицо Кастрокаро полыхнуло огнем, тут же подошел он с Бьянке, которая оперлась о его руку.
     Толентино еще раз попытался вмешаться.
     - Одумайтесь, мадонна.
     Но свободной рукой она отмахнулась от кастеляна, как от назойливой мухи. Действительно, кто он такой, чтобы давать советы владычице Сан-Лео.
     Бок о бок пленник и мадонна Бьянка двинулись к лестнице, поднялись на парапет. Толентино в бессильной ярости выругался, распустил солдат и сел на скамью у колодца в центре двора, ожидая, чем кончится прогулка этой парочки.
     Облокотившись на один из зубцов, оглядывая залитую солнцем равнину, мадонна Бьянка заговорила первой.
     - Я привела вас сюда, мессер Лоренцо, чтобы вы могли назвать истинную причину вашего появления в стенах замка, - она не решалась посмотреть ему в глаза, грудь высоко вздымалась, голос дрожал
     Лоренцо откашлялся.
     - Я могу сказать вам, мадонна, чего я делать не собирался. У меня и в мыслях не было отдать вас в руки врагов. В этом я могу поклясться спасением души.
     И Лоренцо говорил правду, пусть и не всю. Действительно, он не подозревал, что Бьянка в Сан-Лео, а потому, намереваясь открыть ворота замка солдатам делла Вольпе, понятия не имел, что, захватив его, они захватят и дочь графа де Фораванти. Знай это наперед. Лоренцо наверняка отказался бы от такого поручения. То есть в клятве Лоренцо не было лжи, хотя он и опустил часть правды.
     - Это, думаю, я знала и так, - едва слышно прошептала Бьянка.
     Слова и тон, удивив Лоренцо, одновременно и утвердили в стремлении двинуться по уже выбранному пути. При других обстоятельствах, учитывая, кто - она, а кто - он, Лоренцо не решился бы на такую дерзость. Но им овладела храбрость отчаяния. Его приговорили к смерти, а потому он мог пойти на все, лишь бы остаться в живых.
     - О, не спрашивайте меня, почему я пришел, - Лоренцо даже осип. - Я и так позволил себе слишком многое. А сейчас, под взглядом ваших ангельских глаз, мужество покидает меня. Я обращаюсь в труса, а ведь мне не было страшно, когда меня повели на казнь.
     От его слов по телу Бьянки пробежала дрожь. Лоренцо это заметил и улыбнулся про себя.
     - Посмотрите, мадонна, - он протянул к ней руки, распухшие, я синяках и царапинах. - Я такой весь, с головы до ног, - он повернулся. - Взгляните сюда, - и указал ей на южный склон. - Этой дорогой пришел я сюда ночью, ежеминутно рискуя жизнью. По этому обрыву я карабкался, через ту пропасть перепрыгнул. - Вновь задрожала Бьянка, проследив взглядом за его рукой. - По той расщелине я полз, упираясь в стены локтями и коленями, пока наконец не добрался до площадки у южной стены.
     - Какой вы смелый! - ахнула она.
     - Не смелый, сумасшедший! Я показал вам все это, чтобы вы поняли, какие преграды пришлось мне преодолеть, чтобы попасть в замок. А сейчас... я не могу сделать последний шаг, - и он закрыл лицо руками.
     Она приблизилась к нему вплотную.
     - Но почему?
     - О! Я не решусь! - воскликнул Лоренцо. - Я безумен! Безумен! - и тут, совершенно случайно, он произнес фразу, которую и ждала от него Бьянка:
     - В меня будто вселился какой-то дух. Он погнал меня к замку.
     Он же ничего не знал! Осознав это, Бьянка едва не лишилась чувств. Ничего не знал! Но она-то знала. Знала! Потому-то и не позволила Толентино расправиться с пленником. Если б Лоренцо умер, если б палач скинул его в пропасть, вина полностью лежала бы на ней.
     Ибо не кто иной, как она, завлекла его сюда. Разве не она напоила его любовным напитком, золотым эликсиром, приобретенным у Корвинуса Трисмегистуса? Разве она не знала, что этот эликсир разожжет в его крови яростный огонь и приведет, не взирая на все опасности, к ней?
     Маг же говорил, что Лоренцо станет ее рабом еще до того, как луна начнет убывать. Как же он сказал? "Он придет к вам, даже если ему придется сокрушить весь мир".
     Бьянке вспомнился уверенный голос мага, а теперь она наяву убедилась в его сверхъестественных способностях. Ибо все вышло, как он и предсказывал, - золотой эликсир сделал свое дело.
     На глазах Бьянки выступили слезы. Она посмотрела на склоненную голову капитана. Протянула руку и коснулась белокурых волос.
     - Бедный... бедный Лоренцо! - нежно прошептала она.
     Он вскинул голову, глянул на Бьянку, бледный, как полотно.
     - О, мадонна! - и упал перед ней на одно колено. - Вы прознали о моей тайне! Тайне, о которой я не смел молвить и слова. Позвольте мне уйти! Пусть они сбросят меня со скалы!
     Тут уж он бил наверняка. Ни одна женщина, за исключением разве что гарпии, не допустила бы его смерти. Он рассчитывал, что она мягко пожурит его за то, что он посмел поднять на нее глаза, и отпустит с миром. Но ответ Бьянки поразил его до глубины души.
     - Любимый мой, что ты такое говоришь? Разве нет для тебя другого счастья, кроме смерти? Я могу лишь радоваться тому, что ты решился прийти ко мне.
     Тут мессер Лоренцо подумал, что у кого-то поехала крыша, то ли у окружающего мира, то ли у него самого. Он даже представить себе не мог, что столь знатная дама может заметить самое его существование. Неужели возможно, что она ответит ему взаимностью, ему, сыгравшему пылкого влюбленного в надежде остаться в живых?
     - О это невозможно! - вскричал Лоренцо в крайнем изумлении, и крик этот шел от души, в нем уже не было наигранности.
     - Что невозможно? - она взяла его за руки, подняла. -Что невозможно? - повторила она, когда они оказались лицом к лицу.
     Глаза его сверкнули.
     - Вы не можете не отвергнуть мою любовь?
     - Отвергнуть? Я? Которая разожгла ее? Которая жаждала ее?
     - Жаждали? - эхом отозвался Лоренцо. - Жаждали?
     На мгновение они застыли, как зачарованные, а затем припали друг к другу, она - плача от счастья, он - едва сдерживая слезы, вполне естественные после всего того, что довелось ему пережить в это утро.
     Вот так, обнявшихся под жарким солнцем, и нашел их мессер Толентино, правительницу замка Сан-Лео и капитана Чезаре Борджа.
     Устав от долгого ожидания, кастелян отправился на розыски нашей парочки. Увиденное обратило его в статую. Глаза Толентино вылезли из орбит, он даже лишился дара речи.
     Дабы соблюсти приличия, с неохотой они отпустили друг друга, а затем Бьянка де Фораванти, зардевшись, представила кастеляну своего будущего супруга, сообщив ему истинную, как она полагала, причину появления мессера Лоренцо в замке Сан-Лео.
     Толентино, разумеется, не одобрил выбора Бьянки. Она, верная подданная герцога Гвидобальдо, правительница единственного замка, устоявшего перед напором врага, не имела никакого права выходить замуж за авантюриста из свиты Борджа. Но мысли эти, естественно, он оставил при себе, ибо решения господ не оспариваются слугами.
     С того мгновения изменилось и отношение к Лоренцо. Теперь и его принимали за господина. Приготовили ему ванну, нашли подобающую одежду, и чудом избежавший казни капитан армии Борджа отобедал за столом мадонны Бьянки. Еду подали самую изысканную, насколько позволяли возможности осажденного замка, вино - наиболее выдержанное, благо в подвалах Фораванти его хватало.
     Мессер Лоренцо лучился счастьем, купаясь в ослепительных улыбках мадонны Бьянки, и после обеда взял лютню, чтобы спеть один из сонетов, сложенных им в ее честь. Стихи, разумеется, не выдерживали никакой критики, но мадонна, считавшаяся тонким ценителем поэзии, встретила их более чем благосклонно.
     И Лоренцо Кастрокаро мог по праву считать себя счастливейшим из смертных, ибо едва кому удается, заглянув в ад, подняться на райскую вершину, о которой он не смел и мечтать. Счастье поглотило его целиком, заставив забыть обо всем. Но внезапно прошлое вернулось, и он похолодел от ужаса. Он как раз пел вторую песню, но замолчал на полуслове. Лютня выпала у него из рук, лицо его посерело.
     Бьянка испуганно вскрикнула.
     - Энцо! Ты заболел?
     Лоренцо с трудом поднялся.
     - Нет, нет, не заболел. Но... О-о-о! - застонал он, жав кулаки.
     Вскочила и Бьянка, желая узнать, что же произошло. Лоренцо повернулся к ней с перекошенным от отчаяния лицом.
     - Что я наделал? Что я наделал? - Ужас переполнял его голос.
     Ей подумалось, что действие эликсира кончилось. И потребовала объяснений. А он пытался найти нужные слова, чтобы не выдать себя.
     - Что мне сказать? В охватившем меня безумии я не отдавал себе отчета, к чему приведет мое стремление увидеться с тобой. Я - капитан армии Борджа, то есть теперь стал предателем, дезертиром, обманувшим его доверие и бросившим свой отряд, чтобы перейти к врагу. И вот я сижу и наслаждаюсь жизнью в замке, который осаждают его войска.
     Бьянка сразу поняла, в сколь опасном положении оказался ее возлюбленный.
     - О Господи! Как же я не подумала об этом.
     - Если я попаду к ним в руки, они повесят меня, как предателя! - воскликнул Лоренцо. И он действительно перепугался насмерть. За кого еще могли принять его недавние соратники? Всю ночь делла Вольпе и его солдаты прождали у ворот, которые так и не открылись. И, естественно, пришли к выводу, что миссия его провалилась, а сам он схвачен и казнен. По законам войны его могли оставить в живых только в одном случае - если он взял сторону врага.
     - Клянусь Богом, лучше бы Толентино утром скинул меня со стены! - тут он понял, что сболтнул лишнее, и торопливо добавил:
     - О, нет, нет, мадонна! Я сам не знаю, что говорю. Только с языка идиота могли сорваться такие слова. Ведь этот день - самый счастливый в моей жизни.
     - Но что же нам делать? - Бьянка заломила руки. - Что же делать, мой Энцо? Отпустить тебя из замка - все равно что послать на верную смерть. Надо подумать, подумать! - и решение не заставило себя ждать. - Я нашла выход! - радостно вскрикнула она, но тут же помрачнела.
     - Какой же?
     - Боюсь, что единственный.
     Лоренцо догадался, о чем идет речь.
     - О, только не это, - запротестовал он. - Даже не думай об этом. Я тебе не позволю. Даже ради спасения собственной жизни.
     Не успели слова сорваться с его губ, как Бьянка вскинула голову, и глаза ее вспыхнули любовью.
     - Именно для того, чтобы спасти твою жизнь. За это меня никто не осудит. На меньшее я не согласна, Энцо. Но чтобы спасти тебя, которого я сама затянула в эту передря...
     - О чем ты говоришь, дорогая? - Лоренцо ничего не понимал.
     - Вина моя, мне и нести наказание.
     - Вина?
     - Разве не я привела тебя сюда?
     Лоренцо покраснел от стыда, думая, что Бьянка имеет в виду сочиненную им сказочку.
     - Послушай, - продолжала Бьянка. - Сделаем все, как я скажу. Я пошлю тебя к Чезаре Борджа, и ты от моего имени предложишь сдать Сан-Лео, при условии, что гарнизон получит право беспрепятственно выехать из замка и покинуть владения Борджа.
     - Нет, нет! - замахал руками Лоренцо, собственное злодейство казалось ему все более отвратительным. - И потом, мне-то от этого какая польза?
     - Ты скажешь, что тебе удалось найти способ склонить нас к капитуляции, - Бьянка улыбнулась. - В конце концов, это же правда. Если результат устроит герцога, едва ли он станет выказывать недовольство средствами, с помощью которых он достигнут.
     Лоренцо отвел глаза.
     - О! Такой позор! - слова его относились отнюдь не к поручению Бьянки.
     - Мне все равно придется сдать замок, не сегодня, так через несколько дней, может, недель, - напомнила она Лоренцо. - Так чем я жертвую? Гордостью, не более того. Твоя жизнь для меня важнее. Лучше капитулировать сейчас, получив что-то взамен, чем потом, потеряв все.
     Лоренцо задумался. Действительно, другого пути не было. Он не отнимал у нее ничего такого, что она не потеряла бы сама. И главное, подумал он, вспомнив обещание герцога, у него будет возможность вернуть ей замок. А потому не стал более спорить.
     - Пусть будет так, моя Бьянка, но на более выгодных для тебя условиях. Ты останешься в своем замке. А гарнизон уйдет.
     - Разве такое возможно? - удивилась она.
     - Я в этом не сомневаюсь, - уверенно ответил Лоренцо, помня об обещанном ему губернаторстве.

Глава 5

     В тот же вечер с письмами, подтверждающими его полномочия, Лоренцо выехал из Сан-Лео и по дороге спустился на равнину. У подножия скалы его остановили часовые, выставленные делла Вольпе, и препроводили к командиру, отказываясь верить, что он Лоренцо Кастрокаро.
     Когда делла Вольпе увидел Лоренцо, его единственный глаз подозрительно сощурился.
     - Где ты был?
     - В Сан-Лео, где еще? - ответил Лоренцо.
     Делла Вольпе выругался.
     - Мы-то решили, что тебя убили. Мои люди весь день искали твое тело, сброшенное со стены.
     - Жаль, что их труды пропали даром, - улыбнулся Лоренцо.
     Вновь с губ делла Вольпе сорвалось ругательство.
     - Как получилось, что ты не выполнил задание, но остался жив?
     - Задание я выполнил, - возразил Кастрокаро. - Я везу герцогу условия капитуляции гарнизона.
     Делла Вольпе ему не поверил, пока Лоренцо не показал ему письма Бьянки.
     Губы делла Вольпе изогнулись в недоброй усмешке.
     - Ха! Клянусь рогами Сатаны! Я понял! Ты всегда умел найти подход к женщинам, Лоренцо! Мне все ясно!
     - Вот и хорошо. Нам еще представится возможность поговорить об этом. Спокойной ночи!
     В Урбино он приехал уже за полночь. Но герцог еще не спал. Со стороны могло показаться, что Чезаре Борджа вообще не спит. В любой час дня и ночи его могли застать за делами.
     Его светлость работал в библиотеке с Агабито, диктовал письма в Рим, когда паж доложил о прибытии мессера Лоренцо.
     Когда тот вошел, герцог пристально посмотрел на молодого капитана.
     - Так ты принес мне известие о капитуляции Сан-Лео?
     - Не совсем, ваша светлость. Я привез лишь предложение сдаться и условия капитуляции. Если ваша светлость их подпишет, завтра я вашим именем возьму замок под свое начало.
     Герцог улыбнулся, не отрывая глаз от лица кондотьера.
     - Под свое начало? - переспросил он.
     - Как губернатор, назначенный вашей светлостью, - пояснил Лоренцо.
     И выложил перед Борджа письма Бьянки. Тот мельком просмотрел их и передал Агабито для более детального изучения.
     - Тут