иться  Павлу,   вплоть  до  такой  мелочи,  как  коробка  специальных
негаснущих на ветру спичек...
     Еще одна проверка и Павел захлопнул багажник машины. Надо было оставить
еще место  и для дополнительного снаряжения, которое  Командир оставил ему в
тайнике. Павел вспомнил о своем списке и огорченно вздохнул  - если Командир
достал  все, то  куда это девать и  что  он  скажет  первому же  попавшемуся
гаишнику, если  тот  окажется  чересчур  любопытным. Ну, да  Бог не  выдаст,
собака не съест.
     Тайник он нашел без труда, следуя точным указаниям и с трудом перетащил
тяжеленные армейские мешки с неизвестным содержимым - машина сразу присела и
еле-еле не тащилась брюхом по дороге.
     Но мысли Павла были заняты другим. Всего этих работничков ножа и топора
была чертова дюжина. Трое уже в аду, еще один кантуется на подходе к нему, и
один сгорел в "опеле".Значит осталось восемь. Многовато. Это не американский
фильм,  где герой разбрасывает врагов пачками, а те не могут попасть  в него
из автомата на дистанции десять метров, успевает увертываться от очередей
     из  Узи" и "магнумов", и, в свою очередь,  без промаха разить всяческих
подонков.  А уж  если дело  дойдет до рукопашной, то Павел даже  поежился  -
настолько  мизерны были его шансы в схватке с этой  шайкой.  Это не любители
Аркадия, а видимо, бывшие профессионалы...
     Полигон, полигон... Полигон!  Вот  об этом  стоит  подумать.  По  шоссе
машина  шла  ходко, при  малейшем подозрении  на  пост ГАИ, Павел вел машину
согласно всем требованиям дорожного движения и никаких нежелательных  встреч
не было. На гравейке скорость была черепашья - бээмвешка то и дело цеплялась
чем-то за многочисленные бугры, но Павла это уже мало волновало. Слева
     было пустое пространство с редкими купами невысоких деревцев,  а справа
возвышался стеной настоящий лес,  в который Павел  и загнал  машину, наломал
веток и  надежно прикрыл  ее от  случайных  глаз. Рядом  оказалась небольшая
ложбинка и Павел перетащил туда оба армейских тюка.
     Да, Командир постарался.  Здесь было оружие - всего хватило бы на целую
разведывательно-диверсионную  группу.  Распаковав  все,  и приведя  в полную
готовность, Павел опять перенес снаряжение  в машину. Пятнистый комбинезон с
капюшоном,  немного  серо-зеленого  грима  на  лице  и   руках  сделали  его
практически невидимкой в лесу. Найдя подходящую сосенку на опушке,  в мощный
18-кратный бинокль, Павел начал методическое изучение местности. Да, это был
обычный   полигон,   скорее   танкодром,  с  полосами  препятствий,   рвами,
контрэскар-
     пами, стрельбищем и  прочими  атрибутами. По  периметру он был  окружен
двумя рядами колючки с редкими вышками для часовых.  Видимо, отдаленность от
крупных населенных пунктов сильно ослабила страсть  к  секретности и степень
благодушия чувствовалась даже через линзы бинокля.
     Вокруг колючки густо росла трава,  но с  одной  стороны  Павел  заметил
явственные проплешины  - здесь  явно ездили автомобили, причем  не армейские
грузовики,  от  которых  осталась  бы  серьезная  колея.  Да и КПП  полигона
просматривался  практически на  противоположной стороне. Виднелись  капониры
для  техники  , административные  бараки  и  казарма.  Павел  медленно повел
биноклем  вдоль этой  едва  заметной дороги  и  неожиданно обнаружил, что  к
основной тер-
     ритории  полигона  примыкает  еще одна  площадка,  не  менее  тщательно
огороженная колючкой. На площадке росли довольно высокие  деревья и  заросли
кустарника. Через них с трудом просматривался деревянный сруб дома. Павел до
рези  в глазах  всматривался,  надеясь  заметить  какое-либо  движение.  Ему
повезло - среди кустов промелькнул  отблеск солнечного света - может  кто-то
распахнул
     окно или открыл дверь автомобиля.
     Теперь у него  в голове сложились  воедино все кусочки мозаики -  перед
ним  была пресловутая  база. И еще здесь  было около  десятка головорезов...
Павел еще и еще раз  тщательно проверил вышки - каждая из них  находилась не
менее чем в километре от этой базы.  Ни единой живой души на вышках не было.
Беспечности командования полигона можно было только удивляться, хотя и не
     очень. Пока Павел  изучал местность, воздух заполнился ревом двигателей
- на полигоне начался обычный  учебный день. Он  насчитал  до  десятка Т-72,
около двух  десятков БМП и сбился со счета от БТРов. Каждый  тип  машин имел
свое  пространство и пока, видимо, тренировались только  водители -  никакой
стрельбы.
     Но вот в дальнем конце полигона, где  была сделана искусственная  гора,
начали  поднимать  щиты-мишени  и  силуэты  боевых машин.  Скоро здесь будет
довольно шумно....
     Один из Т-72 сделал несколько поворотов на довольно большой скорости  ,
приблизился  почти  к  самому краю  полигона и  застыл метрах  в  десяти  от
заграждения.  Решение  созрело быстро  и  Павел  проворно  слез  с  сосенки,
прихватив  снаряженный  рюкзак, и,  стараясь держаться  края леса,  пошел  к
полигону.  Танкистов было трое  :  водитель,  стрелок  и  за  инструктора  -
прапорщик. Стрелок сразу же
     завалился на траву в тенечке  от танка, а прапор  материл в бога и душу
мать водителя. В чем  он его обвинял, Павел разобрать не мог,  только матюги
прапор выкрикивал особенно громко. От кромки леса  до  проволоки было метров
пятнадцать - здесь проходила дорога. Павел стремительным рывком проскочил ее
и упал в траву у самой колючки.  Вблизи  она оказалась не такой уж грозной и
опасной: ржавая, кое-где связанная обычной алюминиевой, а кое-где внизу ее и
вовсе не  было  - проржавела до  основания. Даже беглый осмотр убедил Павла,
что никакой системы сигнализации не наблюдается.
     Павел  осторожно приподнял  нижний провод и  подставил рюкзак, а  затем
прополз и  сам. Второй ряд колючки имел еще более плачевный вид  -  халтура,
одним словом.  Мысленно  поблагодарив начальство  за  беспечность, он так же
легко  очутился на территории полигона. До  танка было еще  метров двадцать.
Павел  достал несколько полевых одноразовых  шприцев, сунул за пояс короткую
дубинку и осторожно
     пополз  по густой  траве  к  танку.  Горе-танкисты  даже  не  заглушили
двигатель  (видимо  для того, чтобы  создать  вид  упорной  учебы - тяжело в
ученье, легко в  бою) . Стрелок только  слегка дернулся, когда Павел воткнул
шприц ему чуть пониже шеи. Глаза стрелка  на  мгновение расширились и тут же
закатились - "лекарство" действовало  практически мгновенно.  Оно укладывало
даже слона за считанные минуты, а стрелок слоном вовсе не был...
     Прапор  уже   перестал  материться  и  даже  сквозь  рычание  танкового
двигателя на  холостом  ходу, Павел  услышал  позвякивание кружек  о броню и
сочное кряканье,  когда  здоровенный  мужик  с  ходу опрокидывает  не  менее
стакана водки. Павел  осторожно  выглянул из  под  гусеницы  и  увидел,  что
водитель стоит к нему спиной, спрятавшись за танк,  чтобы его  не было видно
даже в  стереотрубу с КП.  Прапора  Павел не  видел,  но какое-то непонятное
чувство  заставило его  оглянуться с  сторону  - прапор  шел в самую  густую
траву,  на ходу расстегивая ремень  брюк и  приказывая  водителю: "Без  меня
ни-ни!"
     Павел  приподнялся  и,  слегка  пригибаясь,  подкрался  к  водителю  не
опасаясь, из-за гула двигателя, за шум шагов. Левой рукой он  обхватил парня
за голову,  зажимая рот, а правой  воткнул  шприц  в  цыплячью шею защитника
Родины. Оттащив  тело  под прикрытие  танка, он  решил,  что  пора  заняться
прапором,  пока   тот  орлом   восседал   среди  зарослей  травы.  Появление
незнакомого человека в камуфляжной  форме поначалу не встревожило прапора  и
Павел  выиграл  несколько  драгоценных секунд. Потом  до  прапорских  мозгов
кое-что  начало доходить, но  в  силу тех  же стереотипов он  решил,  что их
застукал проверяющий. Он попытался
     побыстрее закончить свое интимное дело, но было поздно - ботинок Павла
     врубился  ему  в челюсть, когда  он только  привставал  с корточек.  Но
головка
     у  прапора  была,  как и  положено,  видимо,  из стали,  оставшейся при
изготовлении его танка. Он свалился  почти  мешком, но не вырубился и, чудом
успев  застегнуть  штаны,  вскочил  на ноги.  Павел  попытался сблизиться  и
провести свою коронку в  ноги  и шею, но прапор  не подпустил его и встретил
прямым  в голову. Руки у него были, как у  гиббона,  а сила,  как у гориллы.
Голове Павла сразу заплохело,
     хоть он  и ослабил удар своевременным  уходом. Прапор попытался достать
его крюком, Павел  сделал нырок и достал-таки коленную чашечку противника. И
опять  прапор устоял, успев  влепить  свой  кулачище в печень Павлу. Но удар
оказался слабоват, и Павел смог, наконец, врубить этому амбалу по горлу. Тот
закачался,  но снова  устоял, еще пытаясь  достать  Павла  своими длиннющими
руками.  Тогда Павел провел  еще один анестезирующий удар в  челюсть - глаза
прапора закатились. Он,  как бык на корриде  повалился сначала на колени,  а
потом  растянулся  на  траве.  Еще  один укол  и Павел,  тяжело  дыша,  тоже
повалился рядом на  траву  - частично от  полученных  ударов,  частично - от
лишних глаз.
     Танк исправно дымил выхлопными трубами  и  Павел был уверен, что  с  КП
ничего не видели - тренировка было в самом разгаре и  у  руководителей  этой
сумасшедшей карусели не  было возможности наблюдать за всеми машинами. Павел
смахнул с брони недопитую бутылку и кружки, потом осторожно оттащил в  траву
погуще три  храпящих тела - действие наркотика  должно длиться не менее трех
часов,  значит ровно столько у него  и есть  времени. От танка до бандитской
базы было метров восемьсот, а может и целый километр, а причем большую часть
этого пути можно  проделать по полигону, не  вызывая ни у кого подозрения. А
вот что делать дальше, Павел представлял себе  довольно смутно  - времени на
детальную разведку не  было. Он быстренько закинул  рюкзак в люк и уселся за
рычаги управления. Но перед этим он проверил боезапас. Как он и предполагал,
настоящих
     снарядов в танке не было - для  учебных стрельб (в целях экономии) были
только малокалиберные  снаряды  от  БМП, да и  то болванки.  Короче,  просто
пули-переростки.  Зато  ящики  курсового  пулемета  были  забиты   по   уши.
Использовать болванки -  только  распугать  этих  жлобов. А потом гоняйся за
каждым,   но  ведь  любой  из  них  не  подарочек  и  от  него  подарков  не
допросишься... Надо бы поменьше шуметь
     сначала, а то сбегутся со всего полигона ребятки, вот веселье-то будет.
     Павел  тихонько двинулся вдоль изгороди, пробуя,  не  забыл  ли он, как
управлять этой махиной. Поравнявшись с базой, где только лишний ряд  колючки
и еще какие-то провода отделяли ее от  полигона, Павел  усмехнулся - ишь ты,
электрозащиту  или  еще что-то  такое  нагородили, прямо Пентагон  какой-то.
Послышался и лай собак,  через  люк успел разглядеть одну особенно  наглую -
белобрысого свинообразного бультерьера.
     -  И собак эти типы подбирали  себе  под стать,- подумал Павел.- Раньше
НКВД и пограничники  не признавали других пород,  кроме  немецких овчарок, а
теперь? Но что ему собаки, что ему их электрическая зашита, если он в танке.
Медленно развернувшись, он направил  Т- 72 через  проволоку, кусты, а заодно
свалил небольшое дерево и в заключение наехал правой гусеницей на стоящий во
дворе  автомобиль  (марку не успел  разглядеть). Посыпавшиеся с обеих сторон
искры он разглядел, но никакого воя сирены тревоги или чего-то  подобного не
было - видно понадеялись на старика Вольта.
     Танк оказался на небольшом дворике, покрытом узорчатой бетонной плиткой
метрах  в пятнадцати от дома. Ничего не скажешь, дом был  сделан  добротно и
толстенные бревна надежно могли  защитить от  пистолета или  автомата.  Но у
него был танк, правда с болванками вместо снарядов, но  ведь сидящие  в доме
этого не знади...
     Павел величаво повел пушкой и нацелил ее в упор, прямо в середину дома.
На крыльцо выскочили сразу  трое м  завопили во всю  мочь: "Куда  ты  прешь,
сучий потрох? Ездить разучился? Вот явится  майор Прохоров, он тебе покажет,
задницу оторвет. Катись отсюда..."
     Очередь из  пулемета  практически  разрезала  всех  троих  пополам.  На
выстрелы  прибежал и появился в дверях еще один тип с "Узи"  в  руках. Павел
снял его тремя патронами. Желающих больше не оказалось. Пока уши отходили от
грохота  выстрелов, Павел разглядел толстенные  решетки  на окнах, так,  что
если в доме не было тайного запасного выхода, остальные оказались в ловушке,
но сдаваться они  явно  не собирались. Как их  оттуда выкуривать,  Павел  не
знал, но держал  под страхом пушки,  зная при  этом, что пользоваться  ею, к
сожалению, не придется.
     Наступило тревожное затишье.  Но время поджимало, могут очухаться и  на
КП, а эти типы могут иметь радиосвязь, ведь угрожали же ему каким-то майором
Прохоровым.  Вполне вероятно  и  потому ждать  было  нечего. Надо было брать
инициативу на себя, а не ожидать ее от тех типов. Если расчеты Павла верны,
     то в доме засели еще по меньшей мере пятеро-шестеро. Надо было решать и
Павел
     двинул многотонную машину на дом. Так газанул, что даже гусеницы
     пробуксовали  на   бетонной   плитке,  зато  посередине  дома  появился
громадный проем.  Павел почувствовал, как на башню  рухнула  часть крыши, но
всех  ли завалило в доме  или  кто-то еще остался в  живых, из-за недостатка
обзора он не  мог  узнать. Вдобавок  на командирскую  башенку  (снизу вообще
ничего не было видно) насыпалось всякой дряни и Павел слегка покрутил башней
влево-вправо,  пока не  появился  обзор. Людей  видно не было и он приоткрыл
крышку люка. Тотчас же по крышке забарабанили пули. Стреляли прямо по курсу,
сбоку огня не было и Павел, оставив крышку в вертикальном положении, сначала
выбросил на жалюзи танка рюкзак и  осторожно, стараясь держаться под защитой
люка, сам сполз на
     корпус. Морщась  от разогретого металла он столкнул с танка оружие,  он
скользнул вниз. Автомат методически поплевывал в люк, надеясь помешать
     выбраться из танка кому-либо.
     - Знал  бы  ты, что я  здесь один, ты  бы так не осторожничал,- подумал
Павел и еще раз вспомнил чье-то изречение о пользе точной информации. У него
было  надежда протиснуться под брюхом танка и пустить в  ход если не "Муху",
то  хотя  бы автомат, но  половые  доски вздыбились под  чудовищной  массой,
обнажив огромный
     подвал. Крышка была  частично сдвинута в  сторону, внутри  горел свет и
Павел
     краем глаза успел заметить настоящий склад оружия. Но сейчас было не
     до этого. Сколько их там: двое, трое, пятеро? И почему работает только
     один автомат? Шарада, кроссворд...
     Павел  оглядел  то,  что  осталось  от дома  и  то,  а увидеть он сумел
немного,
     опасаясь выдать себя и стараясь  не высовываться. Части  задней стены и
потолка уцелели,  хоть и  держались на  честном слове. Приготовить "муху"  к
стрельбе секундное  дело,  да и целиться особенно некуда. Важно, как уцелеть
от  самому  от  этого "насекомого".  А  тут  еще  и погреб  - вдруг  рванет.
Детонация штука тонкая и  порой  непредсказуемая. Павел приблизительно навел
"муху", не высовываясь из-за танка, на угол потолка  и стены и, стараясь  не
сбить прицел, выстрелил. Результат  оказался потрясающим - по останкам  дома
полетели осколки, вперемежку  с досками, щепками, какими-то еще предметами и
остаток правой стены рухнул окончательно. Пыль и дым заволокли все вокруг из
этого крошева послышались два голоса.  Один кричал, не переставая,  на одной
ноте, другой стонал и ругался. Судя по всему, у  него была  повреждена грудь
или  горло,  ибо он время  от  времени  захлебывался,  а потом  начинал  все
заново...
     Вдруг  сбоку раздались  почти слитно  два  пистолетных  выстрела.  Ага,
значит  остались еще, как минимум, два вполне боеспособных типа.  На раненых
Павел уже не обращал внимания. Он, не высовываясь из-за гусеницы, дал наугад
в  сторону выстрелов короткую очередь  и  снова получил  в ответ пару. Павел
закричал,  как  при  сильном  ранении  и  резко  оттолкнувшись от  гусеницы,
откатился в сторону  и улегся между  обломками  какого-то  шкафа и разбитого
дорогого  трюмо. Отсюда он имел лучший обзор и теперь затаился, как мышь. Их
того же угла останков дома снова заработал автомат, явно для прикрытия, пули
метили доски вокруг  того места, где еще пару секунд назад находился  Павел.
Бандиты действовали грамотно, явно чувствовалась  школа ГБ  или  еще чего-то
похожего, но где явно меньше платили за риск...
     Один  из бандитов, пригибаясь и стреляя из двух  "стечкиных", проскочил
открытое пространство и залег в обломках справа от Павла. Становилось горячо
и  Павел  теперь  с  сожалением  вспоминал  броню  танка.  Оставалось ждать,
поверили  они в  его ранение или  нет. Но и у противников терпения было хоть
отбавляй. Школа сказывалась... Наконец, один не выдержал.
     - Руки на голову и выходи, сука, отсюда мы  тебя не выпустим. Серый, ты
его видишь?
     "Серый", тот, который сменил позицию, коротко откликнулся:
     -"Нет".
     - Седой, а ты?
     Серый  так же  лаконично  ответил:  "От Седого одни ноги  из под бревен
торчат .  Мы этого  хмыря кончили, слышал, как он вопил, или ранили и он под
танк заполз. Это мы сейчас проверим.
     Опытная рука из-за прикрытия  совершенно точно бросила гранату, которая
влетела под днище  танка. Павел успел увидеть ее  (слава Богу, не "эфка")  и
уткнулся лицом  в осколки зеркала. Граната глухо  рванула, посыпалась труха,
но бандиты не спешили вылезать из укрытий.
     Павла  спасла  меткость броска -  граната  влетела  слишком  глубоко  и
основная масса осколков бесполезно поцарапала танковую сталь.
     -  Отговорила  роща  золотая,  -  бодренько произнес  тот,  что  был  с
автоматом  и осторожно  стал  вставать среди  мусора  и  обломков.  "Калаш",
правда, он  держал  направленным  на хвост танка, а палец держал на  крючке.
Второй остался на  месте, прикрывая товарища. Бандит с  автоматом подошел  к
танку, увидел останки человека, оставшиеся после  близкого разрыва гранаты и
совершил ошибку, кото-
     рую не мог не совершить - определить, кто это был: Павел или их же
     собственный  товарищ  было  невозможно, если  рядом с  телом взрывается
ручная граната. Ошибка бандита была неизбежной. Никого другого, кроме Павла,
увидеть  он  не  пожелал, выдав  свое  мнение,  как  окончательный  приговор
противнику.
     -  Готов,  лапша  от  него  осталась.  Теперь надо смываться  отсюда  и
побыстрее, скоро сюда вояки нагрянут и кто-нибудь еще.
     "Серый" тоже вылез из укрытия и тоже заглянул под танк.
     - Точно, он. Вот ведь сука, всех наших положил.
     - Так  кто ж  думал,  что он на танке  приедет. Нет, зря  мы в это дело
вляпались.  Сидели  бы  себе в Краснодаре,  делали  свои  дела, так все мало
казалось, а  тут такие бабки... Парням они уже ни к чему, а нам ноги уносить
надо, а насчет бабок мы с клиентом еще поговорим.
     Павел лежал неподвижно  и  дышал шепотом, даже и  думать, чтобы уложить
обоих здесь было невозможно. Он не успеет пошевелиться, как из него  сделают
дуршлаг...
     - Хорошо, что ты одну машину спрятал, а то мы бы топали на своих двоих.
Иди, заводи, я сейчас.
     Один  бандит  закинул  за  голову  автомат  и  рванул  к машине.  Павел
осторожно  приподнял  голову, но  увидел только  одно малоприятное действо -
"Серый" расстегнул ширинку и со смаком мочился на танк, что-то  насвистывая.
Павел осторожно подвинул  автомат  и  чуть  не выругался вслух - магазин был
пустой, как голова попугая. Запасного не было, да и толку от него никакого -
слишком
     большая фора времени будет у бандита.
     Отряхнувшись  и  так  же  насвистывая,  бандит,  не  торопясь,  засунул
пистолеты за  пояс  и  пошел  вслед  за  напарником.  Скоро  треск  обломков
прекратился  и Павел понял, что оба его  противника вышли на задний двор. Он
осторожно  приподня