то спасает себя, спасая своих собратьев.
     - Мои братья не побеждены!
     - Да,  -  сказал Вамирэх,  -  но их только двое, а животные научились
бояться нас.
     Наступило продолжительное молчание; пленник погрузился в думу.
     Заря загоралась ярче; нежная окраска лазури перешла в бронзовый цвет;
кругом царил туманный полусвет,  в котором выделялся только горизонт реки.
Деревья,  небо,  низкие  берега  -  все  казалось необыкновенно свежим  по
сравнению с сухостью колеблющегося огня. Вамирэху хотелось снова пуститься
в путь по зеленой поверхности вод,  подниматься вверх по громадной реке, с
ее лесами,  скалами, широкими устьями притоков, с ревом водопадов, с тихим
журчанием маленьких каскадов, стремительным течением порогов, со светлыми,
широкими проливами...
     Между   тем   пламя   оканчивало  свое   жестокое  дело,   бледнея  в
зарождающемся свете  дня,  то  судорожно  вспыхивая огромными языками,  то
расстилаясь по тонкой сети веток.
     Вдали в глубине леса слышался лай убегающих собак, и эти звуки вывели
пленника  из   задумчивости.   Он  видел,   что  Вамирэх  догадывается  об
отступлении животных и  понимает возможность взять верх над неприятельским
лагерем.
     - Чего ты хочешь от меня? - спросил он пзанна.
     - Чтобы ты говорил с твоими братьями, - ответил Вамирэх.
     Азиат  поднялся и,  направившись в  сопровождении Вамирэха и  Элем  к
берегу острова, испустил призывный крик своего племени:
     - Ре-ха! Ре-ха!
     Вождь короткоголовых тотчас же вышел из-за прикрытия в  сопровождении
молодого воина.
     - Наш брат в плену у человека неведомых стран?
     - Да, он в плену.
     - Хочет ли он от нас помощи или отмщения?
     - Нет, человек с верховьев реки просит мира.
     - Тогда пусть он  развяжет твои  руки,  потому что  мудрость требует,
чтобы ты говорил об этом, будучи человеком свободным.
     Восточный воин  передал Вамирэху желание старика.  Пзанн  колебался с
минуту,  опасаясь измены,  но затем, не говоря ни слова, развязал его узы.
Пленник не двинулся с места и, храня серьезный вид, только поднял руки над
головой.


                                   XXII

                               Возвращение

     В проходах среди островов,  по широким светлым проливам лодка неслась
вверх по реке, вздувшейся от ливней. Элем и крошечная обезьянка играли или
спали в челноке, а Вамирэх работал веслами целые дни.
     Мир  с  обитателями востока был  заключен.  Собаки снова  удалились в
бесплодные степи,  окруженные лесами; бедные червоеды могли совершить свое
переселение к великим озерам. Азиаты вскрыли себе жилы на руке, и их кровь
смешалась с кровью Вамирэха. Старик от имени священных племен отказался от
всяких враждебных действий,  а  Вамирэх обещал поддерживать мир  от  имени
западных  кочевников.   Весной  будущего  года,   в   третий  месяц  после
равноденствия,  пзанны выберут тридцать предприимчивых охотников и  пошлют
их  под  предводительством Вамирэха навстречу такому же  числу союзников с
мудрым стариком во главе.
     Поднимал ли ветер волны на реке,  бороздил ли дождь поверхность воды,
на  которой подпрыгивали мелкие пузыри,  челнок все  продолжал свой путь к
западу, от зари до сумерек. Мычание оленей, крик мамонтов, рокочущий голос
львов встречали человека-врага в его хрупком челноке, неслись за ним среди
островов, под тенью деревьев, по широким, светлым проливам.
     Вамирэх думал о  червоедах,  об их глубокой грусти в час расставания,
об их тупых лицах,  о лающих звуках, которыми у них выражался смех и плач,
о  выражении бесконечной благодарности в их глазах и о том,  как они долго
стояли подле него, прежде чем решились уйти. С вершины небольшого холма он
послал  им  дружеский прощальный привет,  на  который  они  ответили своей
жалкой походной песней.
     Твердые в  своем братском союзе,  который один поддерживал их  против
крупных хищников и остальных людей, они уносили на руках своих раненых...
     Неделя  проходила  за  неделей  среди  островов  и   широких  светлых
проливов,  иногда солнце обдавало своей горячей лаской,  иногда поднимался
ветер,   суровый  бич  зимы,   или  же  разражался  бешеный  шквал.  Тогда
приходилось останавливаться в  бухтах или  укрываться в  пещерах,  пока не
прояснилось небо.
     Грудь Вамирэха вздымалась от чувства  гордости  при  мысли,  что  ему
удалось  победить  коварство  природы,  нападения хищных зверей и хитрость
человека. Он снова вспомнил, как Тах, старец, переживший сто двадцать зим,
рассказывал  при  вечернем  огне о разрушении гор,  о трещинах в почве,  о
бездне,  всосавшей воды великих озер.  Он казался себе более великим,  чем
Гарм.  В  теплые  вечера  столетние  старцы будут рассказывать историю его
путешествия,  и она заставит трепетать сердца юношей,  когда они услышат о
злобности пресмыкающихся, о свирепости хищных зверей, о лесном человеке, о
новой стране,  об Элем,  о червоедах.  И  эти  старцы  скажут,  что  нужна
непоколебимая  воля,  чтобы  победить  тоску  по  родине  и  ужас  долгого
одиночества.
     Небо все реже посылает ласковые солнечные лучи,  все чаще разражаются
жестокие ливни;  река кажется то зеленой,  то илистой;  течение становится
быстрее, опять попадаются пороги и водопады, челнок быстро несется вперед,
и Вамирэх неутомимо правит веслом.
     Уже чувствовалось приближение дождей.  Но племя,  укрывшись в пещерах
высоких местностей,  не покинет травянистых степей юго-востока до середины
осени,  и  Вамирэх увидит своих  родителей Зома  и  Намиру,  своих храбрых
братьев и свою сестру,  прыгающую как козочка.  И он,  уважающий стариков,
смиренно приведет к ним свою жену, дочь племени далекой страны.


__________________________________________________________________________
     Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 21/03/2000