Был, да уехал)

 Am          /C           Dm         E7
Дон-дон-дон дон. Медным ртом черной башни.
 Am           /C          Dm         B7   A7
Дом - брошен дом, чей ты чей, да не наш  ли.
 F                    C     C7
Гулко во тьму кличет горное эхо.
       F       C   G7     C
Что ответишь ему? Был да уехал.

Сад наш богат, звонок лист, сладки гроздья.
Близок закат. Слезь с коня, брось поводья.
Встретят тебя как вождя - полным мехом.
А в ответ - шум дождя, был, да уехал.

Чей, чей ты, чей? льет ручей звук гортанный.
Дней и ночей. Поводырь, путник странный.
Но есть вино - пей, пути не помеха.
А в ответ - все одно - был, да уехал.

В том, видно в том есть секрет силы высшей.
Дом, брошен дом. Но земля еще дышит.
Где б ни седлал ты хребты горным рекам
Но пора по домам. Был, да уехал.
---------------------------------------------------------------------------
                 Last-modified: Thu, 21-Nov-96 20:50:38 GMT




     Евгений Клячкин

        Городская цыганочка

     Детский рисунок

F#m A H C#7
F#m A H C#7

 F#m                       A
На столе от лампочки круг,
H
А за кругом в комнате мрак,
    D
В круге сразу видно, кто друг,
  G#7                     D7 C#7
Кто во мраке, ясно, что враг.

Девочка рисует дома,
Над домами вьются дымы,
И еще не знает сама
Кто чужие здесь, а кто мы.

Вот опять возводится дом,
А над домом тянется дым,
Все плохое будет потом,
Все хорошее создадим.

  F#m
  А под дымом варится суп,
    A                      H
  Чтобы каждый в доме был сыт,
   D                    G
  Тот, кому захочется спать,
   C#7                     F#m
  Сам на полночь ставит часы.
    A H C#7
F#m A H C#7

А за домом высится сад,
Там деревьев несколько сот:
Яблоки на ветках висят,
Сами так и просятся в рот.

Что для жизни надо, вс„ есть,
Чего нету - значит пустяк,
Решено - мы жить будем здесь,
Решено - мы жить будем так.

      F#m
     Нарисуем старых друзей,
      A                    H
     Не заметим старых врагов,
       G#                    Hm
     В этом мире все любят всех,
     D                      C#7
     И до смерти здесь далеко.

  Здесь покой - извечный закон,
  Незнакомо здесь слово "вдруг",
  Жалко, что кончается он
  Там же, где от лампочки круг...
  Там же, где от лампочки круг...
  Там же, где от лампочки круг...

     Мокрый вальс.

Am  Am  D(II) E7(II)

 Am  F  Dm   E7     Am   F Dm   E7
Как непрочны  двери у страны доверья
  Am G7C    Dm F                  E7
Для того, кто  верит только в замки.
  C Am  Dm  G7    C Am  Dm  G7
Значит неизбежно гасит нашу  нежность,
 C Dm C  Dm  F         E7       Am
Нашу нежность тяжесть чей-то руки.

Что нас больше учит - время или случай?
Вряд ли важно, даже если поймешь.
Но когда нас давит сон страшнее яви,
Выйди ночью под мерцающий дождь.

Все надежды, слышишь, он тебе надышит -
Дождь бессонный, шелестящий в ночи.
Плеск оваций в зале, или губ касанье -
Губ касанье можно в нем различить.

И пока над нами голубое пламя
Неизвестной, нас хранящей звезды.
Будет как и прежде сердце греть надежда,
Унося нас далеко от беды.

     Мы однажды...  (Клячкин)

Am
Мы однажды вместе с Васей

Отдыхали на турбазе
A7
Я из Волги не вылазил
       Dm
Я с-утрашки долбанул

Что нам рифы, что нам мели
Am
Отдыхали как хотели
      E
Возмужали, загорели
                      Am
Вот только Васька утонул

Через полчаса с турбазы
Притащили водолаза
Разбудили, но не сразу
Он глаза открыл, икнул
И "Тройного" влил в аорту
Сразу видно - парень тертый
Спец, отличник, мастер спорта
Вот только тоже утонул

Прибежал директор базы:
Не видали водолаза
Все духи украл, зараза
Всю похмелку умыкнул
Эх, найду,- кричит, и в катер,
И с разбегу дернул стартер
И умчался на фарватер
Где, конечно, утонул

В общем, ставлю рубль - ставьте стольник
Здесь бермудский треугольник
За покойником покойник
Я как крикну "Караул!"
Из кустов в одном погоне
Весь в ремнях и в самогоне
Прибежал полковник Пронин -
Ну, этот сразу утонул

А потом тонули ходко
Врач и повар с пьяной теткой
Рыбнадзор - тот вместе с лодкой
Ну а к вечеру вообще
Два директора завода
Все туристы с парохода
И главно, канули как в воду
Ни привета, ни вещей

К ночи сторож появился
Тот совсем не удивился
Говорит - ты че сбесился?
Глянь на Волгу - вон она
Там намедни посередке
Потонула баржа с водкой
Может, сплаваем в охотку?
И нырнул. И тишина.

     Не гляди назад. А.Зиф

Am          Dm           E7            Am
Не гляди назад, не гляди,  просрто имена перестявь.
                 Dm            G7             C            A7
Спят в твоих глазах спят дожди.  Ты не для меня их оставь.
            Dm          G7           C          /H  A7/C#
Перевесь подальше ключи,  адрес поменяй, поменяй.
            Dm           E7            Am
А теперь подольше молчи -   это для меня.

Мне так все равно, все равно. Я уговорю сам себя.
Видно все за нас решено, видно все ворует судьба.
Только ты не веришь в судьбу. Значит просто выбрось ключи.
Я к тебе в окошко войду. А теперь молчи.

     Псков.

Петь в Em

3/4      E7
 Dm                   G                     C      Edim
Помнишь этот город, вписаннныйй в квадратк неба,
     Dm         G      C         Edim
Как белый островок на синем,
     Dm       G    C         E7
И странные углы косые...
 D                     E7                    Am       E7
Жаль одно - что я там был тогда, как буд-то не был!

Помнишь церковь, что легко взбежала на пригорок,
И улеглась на нем свободно,
Отббросив руку с колокольней,
Как лежал бы человек, спокойнно глядя в небо.

Ветерок относит тени и друзей и женщин -
Что ж, разве это не прекрасно,
Что верить до конца опасно!..
Неужели ты чего-нибудь другого хочешь?

Две свечи в ногах, а сами встанут в изголовье.
Вот - фотография прекрасна,
И время над тобой невластно.
Слава богу, та с косою нас еще не ловит.

Стены этих храмов по глаза укрылись в землю,
И добрые седые брови,
И в желтых бородах улыбки!..
Неужели ты в ответ не хочешь улыбнуться?

Камни нас в лицо узнают и запомнят - камни.
Ну разве нам с тобой не ясно,
Что все устроено прекрасно?
Лица их в морщинах, тяжкие тела их помни!

Так лежал бы человек, спокойно глядя в небо...

     Пилигримы   сл.И.Бродского

 Am      E      Am     Am    E       Am
Мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров,
                 Dm      G              C
Мимо роскошных кладбищ, мимо больших базаров
 Am     E    Am          A7      Dm
Мира и горя мимо, мимо, Мекки и Рима,
 Dm              Am    H7        E       Am
Синим солнцем палимы идут по земле пилигримы.

Убоги они, горбаты, голодны, полуодеты,
Глаза их полны заката, сердца их полны рассвета.
Над ними грохочут ливни, вспыхивают зарницы,
Звездный пожар над ними, и хрипло кричат им птицы.

А мир останется прежним. Да мир останется прежним.
Ослепительно снежным, и сомнительно нежным.
Мир останется лживым,
Мир останется вечным.
Может быть, постижимым,
Но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
От веры в себя да в бога,
И, значит, остались только
Иллюзии и дорога.
И быть на Земле закатам,
И быть на Земле рассветам.
Удобрить ее солдатам,
Одобрить ее поэтам.
                     От веры в себя отдам бога.
И значит осталось только - иллюзия и дорога.

     *   *   *

     - Ботиночки дырявые, от сырости дрожу

Ботиночки дырявые, от сырости дрожу
и пальцами корявыми узоры вывожу.
Ого-го-го, да на асфальте.

Тихонько дождик сыпется за шиворот ко мне,
троллейбус не торопится, а капли на спине,
ого-го-го, уже согрелись.

Я сам себя баюкаю: "Хорошенький ты мой.
Нельзя же вс„ с наукою, шагал бы ты домой,
ого-го-го, с одной из этих."

Но с этой не получится, а дома есть обед,
но дома нет попутчицы а здесь обеда нет!
Ого-го-го, как надоело... О, приш„л троллейбус...

2/4          *   *   *

     - Возвращение

6/8
Осенний город погрузился в дым
и горожан, как будто, размело.
Здесь не о чем и незачем двоим -
мне одному и пусто и светло.

Вот, кажется, знакомый поворот,
зачем я оказался за углом?
Скрипит калитка крашеных ворот,
и вот передо мною отчий дом.

Я, сквозь асфальт, булыжник узнаю
и дровяные склады над травой,
я поднимаюсь в комнату мою,
тво„ лицо мерцает надо мной.

Ах, ради бога, просьба не вставать,
не прерывать из-за меня дела.
Скрипучая железная кровать -
я точно помню где она была.

Ну, здравствуй, мама, что там наш буфет?
Отец на фронте, в доме тишина,
и печь как л„д и хлеба тоже нет,
да-да, конечно, это вс„ - война.

Ты плачешь, мама: малдший сын седой,
ну, что же плакать, внучке в институт.
Лишь ты одна осталась молодой,
ну а для нас, живых - года идут.

Я помню год, и месяц, даже день,
тво„ лицо, сухое как пустырь,
из нас в живых остаться мог один,
и этот выбор совершила ты.

Я должен знать, свой провожая век,
и черпая из твоего огня.
Что прожил эту жизнь как человек
и что тебе не стыдно за меня.

Вы говорите - длинный разговор,
я понимаю - вам пора ко сну.
Да-да, конечно, проходя во двор
я непременно эту дверь замкну.

Вечерний город зажигает свет,
блокадный мальчик смотрит из окна,
в моей руке любительский портрет,
и год на н„м, когда была война.

     - Вы извините эти вольности,

Вы извините эти вольности,
я не могу на "ты" как прежде.
"Ты" -  боль моя, а "вы" уходите
но это "вы" - почти надежда.
Не "ты" а "вы" и вс„ покажется
опять бегущим от начала,
"вы" - значит вс„ что было кажется
умней и лучше чем сказала.

Тот день, так и не ставшим вечером,
и миг несущий эти строки,
вы упоительно забывчивы,
очаровательно жестоки.
Перемежая солнце тенями,
вы так легко меняли маски -
оранжерейное растение
из сочин„нной вами сказки.

И снег и пыль вс„ мимо падало,
но вот холодное коснулось
ах, вам ли думать и разгадывать,
вы просто жалобно свернулись.
О, век несытого количества
когда излишество не в моде,
вы - безусловное излишество,
вы, как цветок на огороде.

     - Грустная цыганочка

Что любить когда кругом потери
Остается жить без веры веря
Что родные люди все кого мы любим
Вечно рядом с нами будут.

Ты не шути когда судьба поманит
Не гшрусти когда она обманет
И комки глотая снова жизнь латая
Истина поймешь простая.

Все что еще вчера из бетона
Нынче ступи хоть шаг, ноги тонут
Там, где еще вчера плыл твой плотик
Нынче пузыри в болоте.

Что любить,- да только то, что близко
Полюби дружок себя без риска
Да не дрогнет пламя перед зеркалами
Где твое лицо как в раме.

Полюби стекло, металл и камень
Погуби своими же руками
Те живые звезды, что нас так тревожат
Погуби пока не поздно.

Да брат, легко сказать-"это правда"
Плюнуть и растоптать-вся то радость
Что брат, не хватит сил-и не надо
Так живи как жил не падай.

Мертвым отдай покой-это точно
Ты же пока живой-кровоточишь
Прочих ответов нет и не будет
Так устроен свет и люди.

Что любить когда кругом потери
Что любить когда кругом потери
Что любить когда кругом потери.

(снято с магнитозаписи концерта 1979 г.
в г.Днепропетровск)

     - Жестокая цыганочка

Ах, загадали нам загадку
Не сыскать названия
Словно в сказке для порядка
Дали три желания.

Три, а как одно похожи
Словно в омут головой
И мурашками по коже
Под водою ледяной.

И ничего, не до не после
Время года не узнать
Может быть еще не осень
Ну уж точно не весна.

Через страсть перешагнули
И любовь нам не дана
Поцелуи словно пули
Разрываю сердце нам.

И слова как камни тонут
Комната качается
Начинается со стонов
Стонами кончается.

Время каркнет по вороньи
И едва замрет в тиши
К узникам приговоренным
В эту комнату спешим.

И конца нет этим встречам
Как и песне нет конца
Вот опять спустился вечер
Комната качается.

(снято с магнитозаписи концерта 1979 г.
в г.Днепропетровск)

     - Ехали евреи...

       Одна из последних песен Евгения Клячкина
       написанная в Израиле.

Ехали евреи из России прочь,
Где росли, старели, коротали день да ночь.
Но "мамою" не называли,
Все пинка от мамы ждали,
А дождались - стало им не в мочь.

Ехали евреи в начале кто куда,
Думали:"Успеем на любые поезда."
Но Америка накрылась,
Xоть Германия открылась,
В общем, оказалось всем сюда.

Ехали евреи на родине осесть,
-Косточки погреем, будем сладко пить да есть.
Родину не выбирают,
Дома стены помогают
Если только эти стены есть.

Думали евреи уж здесь наверняка
В теплом доме на постели разомнем бока.
Но что мы видим, что мы слышим,
Нету стен и нету крыши.
Схар дира* - вот все что есть пока.

Приехали евреи, черт их к нам привез.
Лишь Шамир, Шарон да Перец рады аж до слез.
Но вот беда Шамир - борец за мир,
Ну а Шрон против ООН.
Кто же за евреев, вот вопрос. О!

Перец он раввин и борода его бела.
Зорко смотрит он сквозь брюки есть ли брит мила**.
Кто прежде в партию не смог пройти
Добро пожаловать в "дати"*** -
Будет жизнь прекрасна и мила!

Здравствуйте, славяне, а абсорбцией вас прямоы****.
Евреями мы были там в России за кормой.
Здесь же в качестве нагрузки
Докаже, что ты не русский.
Словом, с возвращеньицем домой.

Ехали евреи, две тыщи лет ехали,
ехали и едут до сих пор.

Примечания:
* - "Схар дира"="Съемная квартира"(иврит)
** - "Брит мила"="Обрезание"(иврит)
*** - "Дати"="Религиозные"(иврит)
**** Прямая абсорбция - политика израильского правительства по интеграции
"новых репатриантов" в израилское общество, включающая в себя
пособие и школу по изучению иврита.

     - Зеркальце говорит: "Старимся, гражданочка."

Зеркальце говорит: "Старимся, гражданочка."
А на сердце горит поздняя цыганочка.
Почему, отчего, да по какому случаю
мы других береж„м, а друг друга мучаем?

Перетянут букет золотыми нитями.
Ревновать в двадцать лет - это извинительно.
Не скажу где была, пусть ещ„ помается!
Вот была - да сплыла, так мне больше нравится.

Попугай номерок нам на счастье вытянул.
Сорок лет. В этот срок ревность упоительна!
Ах ты, мой дурачок, я тебе не верила.
Двадцать лет? Пустячок. Извини, проверила...

     - Мелодия в ритме лодки

Ночью вода вертикальна как лес,
лес подош„л к воде.
В„сла роняют задумчивый всплеск,
вторящий тишине.

Ночью, камыш вырастает звеня,
водоросли смелеют(?).
Небо уходит и тени огня
прячет среди теней.

Ночью острее встают камыши,
в„сла - как два крыла.
Капли роняют на выгнутый щит
маленькие тела.

Ночью звезда, опускаясь к ногам,
зябко дрожит в воде,
лес остывающий движется к нам,
волны чужих надежд.

Ночью, деревья отдельно, как мы:
каждому по звезде.
Сонные блики лежат у кормы,
сонно припав к воде.

Лодка, уютная как колыбель,
как колыбель чиста,
в лилиях в белых и в зв„здах с небес,
как колыбель - в цветах.

6/8   *   *   *

     - Нет не уходи

Нет не уходи
когда унылой пеленой висят дожди
и неба синего не видно впереди
и мокрый холод разливается в груди
не уходи
когда окно от серых туч и серых струй почти темно
за ним колеблется размытое пятно
и в тусклом сумраке за мокрою стеной
передо мной
твои глаза пересекает капля будто бы слеза
и губы движутся но нечего сказать
и память снова возвращается назад
к твоим глазам
и старый двор пустой и мокрый на меня глядит в упор
и повторяет наш последний разговор
почти без слов и тем понятнее укор
и до сих пор
идут дожди кругом зима а у меня идут дожди
и хоть бы маленький просвет был впереди
и вс„ кричит во мне кричит
не уходи, не уходи

2/4     *   *   *

     - Ни о чем не жалеть

Ни о ч„м не жалеть,
этот мудрый печальный закон
много лет, много лет
лечит нас и, как доктор домашний, знаком.
Ни о ч„м не жалеть,
значит все остальные слова,
как леса в ноябре
опустели и гулко грохочет листва.

Ни о ч„м, никогда не жалеть, не жалеть,
только "нет", только "нет",
в этой малой частице кончается след
никуда не ведущих, но прожитых дней.

Ни о ч„м не жалеть:
если узел нельзя развязать,
то рубить смысла нет,
надо просто повязку надеть на глаза.
Ни о ч„м не жалеть,
если память беззвучно кричит,
если жж„т, словно плеть,
и сквозь трезвые строки рыдает мотив.

Ни о ч„м не жалеть - это значит уйти,
зачеркнуть навсегда
вс„ что было с тобой, значит память убить
и убить свою жизнь за годами года.

Ни о ч„м не жалеть, умоляю меня не проси.
ни о ч„м не жалеть - это сверх человеческих сил.

     - Отчего в глазах прозрачно-карих

Отчего в глазах прозрачно-карих
золотая грусть
не печалься славный мой товарищ
больно ну и пусть
разве это осень если сброшен
первый ж„лтый лист
если столько ласки сердце носит
милая очнись.

Припев: Не грусти коль жизнь покажется
        одинокою это кажется
        обязательно окажется
        кто-то нужный на пути
        и как странно вс„ изменится
        неизвестно куда денется
        что мешало нам надеяться
        от беды своей уйти.

Красною листвой земля согрета
гаснущий кост„р
в лес осенним золотом одетый
я войду как вор
в синей вышине сомкнулись кроны
в ж„лтое кольцо
посмотри же на свою корону
подними лицо.

Припев: И судьбой не избалована
        вдруг просн„шься коронованной
        царство осени бесценное
        упад„т к твоим ногам
        и прекрасна словно Золушка
        ты на месте в этом золоте
        и сама как драгоценность ты
        хоть себе не дорога.

Вздрагивая ляжет на ладони
крохотный листок
ты не бойся мы тебя не тронем
ж„лтый огон„к
опускайся где-нибудь в сторонке
мы замедлим шаг
где твои братишки и сестр„нки
меж собой шуршат.

Припев: В этом шорохе услышится
        ах как дышится ах как дышится
        даже падая колышется
        каждый листик погляди
        разве можно разувериться
        если любится и верится
        если хочется надеяться
        если столько впереди.

3/4     *   *   *

     - Осенняя песня

В небе облака из серой ваты,
сыровато, серовато,
не беда, ведь я привык.
В луже эта вата намокает,
и волнуясь пробегает
под водою мой двойник.

Люди даже дн„м не смотрят в окна,
на дожде антенны мокнут,
телевизоры в тепле,
город подставляет небу крыши
притворяясь, что не слышит
танец капель на стекле.

Вечер дарит свету отраженья,
и квартир немые звенья
повисают над двором.
Ветер отражения полощет,
он наощупь ищет площадь,
и освистывает дом.

     - Осенняя цыганочка

Мучит голову рассвет,
осень год за годом,
нету дня и ночи нет -
славная погода.
Капли скачут на стекле -
городские шутки.
Ах, не будет ли светлей
дн„м, хоть на минутку?

Год ли, день ли, так сошлось,
вс„ по сч„ту платишь.
Даже брызги от кол„с
все летят на платье,
не промажет ни одна,
вс„ сполна досталось.
Да была ль в году весна?
Сроду не бывало!

Завести коня во двор,
запереть ворота,
кто там бродит - гость иль вор -
думать неохота.
А подумать, вс„ равно,
вс„ равно сворует -
оглянись, с кем пь„шь вино?
Кто тебя целует?

Мучит голову рассвет,
что ж, рассвет и только,
не спрошу: "Вам сколько лет?
Осеней вам сколько?.."
Ночь проходит по земле,
капли бьют "Цыганку",
вроде, стало веселей,
только наизнанку.     ж3 р.

     - Песня об утреннем городе

2/4

Этот город - он на вид угрюм,
краски Севера полутона,
этот город - он тяжелодум,
реки в камень он запеленал.
хс.

А сейчас, дождями перемыт,
пряча лужицы в своей тени.
Розовеет на Неве гранит
и дома стоят совсем одни.
хс.

Птичий гомон будит Летний сад,
разминаются мосты, кряхтя.
Силуэты обрели фасад,
в эту ночь я у него в гостях.
хс.

     - Поезд издалека

Дальний слышится гудок,
рельсы шепчутся о ч„м-то,
пасажирский, иль товарный
им пока не угадать.
По щеке скользит цветок,
вь„тся труженица-пч„лка,
будто до него и верно
не секунды, а года.

Безразличный примем вид
или лучше - беззаботный.
Будто и взаправду поезд -
электричка, товарняк.
Ну проедет, пролетит,
полно врать перед собой-то,
жуй травинку, успокойся,
ты сейчас увидишь знак.

Вот дымок сороковых,
тепловоз пятидесятых,
на подножк