ня  и
Мэйхью делают то же самое, затем, в сопровождении одного из офицеров,  они
спустились к выходному шлюзу.
     Прибыв на свой корабль, они с нетерпением дожидались, пока давление в
шлюзовой  камере  достаточно  поднимется,  чтобы  тут  же  устремиться   в
контрольную  рубку.  Затем  они   ждали,   поглядывая   на   висевший   за
иллюминатором корабль, залитый огнями прожекторов.  Они  ждали,  глядя  на
судовой хронометр, сначала на минутную стрелку, а затем  все  их  внимание
переключилось на секундную. Вот она  перевалила  за  намеченное  время,  и
пошла отсчитывать первую минуту опоздания...
     Гримс нетерпеливо взглянул на свои наручные часы. Заметив это, Мэйхью
спокойно сказал:
     - Я наблюдаю за  ними.  Они  уже  видят  свет  вдалеке,  и  лоза  уже
указывает им путь...
     - Все равно, не понимаю, как это может сработать, -  негромко  сказал
Рэнфрю.
     - Они ведь попали сюда без всяких ваших штучек, лейтенант, -  ответил
Кэлхаун. -  Значит,  они  в  состоянии  и  улететь  без  всякой  временной
прецессии.
     Когда они взглянули в иллюминатор, там уже ничего не было.
     "Черт, - подумал Гримс, - отказали поисковые прожекторы.  Но  ведь  у
них же у самих горят в рубке огни!"
     - Экраны пусты, - объявил Суинтон.
     - Получилось, - прошептал Мэйхью. - Получилось...



                                    23

     Раз  это  получилось  с  кораблем  капитана  Митчелла,  должно   было
получиться и у них.  Реквизированный  лозоходец  спокойно  лежал  в  своем
стеклянном  ящике  и  досматривал  очередной  сластолюбивый  сон.  Мэйхью,
несмотря на усталость, тут же решил  взяться  за  работу.  Для  начала  он
попытался ввести в сознание спящего элементы  сомнений  и  беспокойства  и
отвернуть его  мысли  от  сытого  комфорта  в  сторону  холода  и  пустоты
внепространственной расщелины между Вселенными.
     Но это было тяжело.
     Дженкинс жил в своих снах, и жил только  ради  своих  снов.  Это  был
человек, полностью лишенный каких бы то ни было  плотских  наслаждений  во
время жизни на Земле. В  присутствии  религиозной  жены  он  не  мог  себе
позволить даже кружки холодного  пива  или  куска  хорошо  приготовленного
мяса. Поэтому он жил в своих снах, он любил свои сны, так как они  спасали
его от беспросветной жизни.
     Но Мэйхью был настойчив. Его голос по временам  разносился  по  всему
моторному отсеку,  во  вспомогательной  комнате  которого  был  расположен
саркофаг, и, казалось, от его слов весь корабль остывает и  погружается  в
темноту. Он был настойчив, и вот уже тонкие ядовитые змеи  зашевелились  в
саду наслаждений. Бифштекс становился жестким, а нож тупым, вино  отдавало
пробкой, сыр был невызревшим, а мягкий хлеб  становился  черствым...  Пиво
было теплым,  а  бутерброд  -  без  горчицы...  Порции  были  или  слишком
большими, или слишком маленькими...
     Это были мелочи, которые в жизни встречаются на каждом шагу,  но  они
выводили спящего из равновесия.
     Затем была обворожительная блондинка, которая,  улыбнувшись,  открыла
почерневшие гнилые зубы,  а  изо  рта  у  нее  шел  зловонный  запах...  И
сладострастная брюнетка,  которая,  раздевшись,  обнажила  изрытое  язвами
тело...
     И так далее, в подобном духе.
     Сны Дженкинса, конечно, не отличались возвышенностью, но в них  и  не
было развращенности. Теперь же они, благодаря стараниям Мэйхью, теряли всю
свою привлекательность. Теперь  он,  избежав  объятий  похотливой  ведьмы,
стоял, пошатываясь, на краю черной бездонной пропасти,  объятый  стыдом  и
страхом, а над ним угрожающе склонились почитаемые его женой божества. Еще
одно небольшое усилие - и вот он оступился, и, цепляясь руками  за  траву,
неумолимо скользит к пропасти, срывается и падает, падает...
     В холод и пустоту...
     Он падает в холод и пустоту, в бездну, которая  разверзлась  под  его
ногами, и эта Абсолютная Пустота хуже Ада, которым жена  неоднократно  его
пугала...
     Он падает в холодную черную пустоту, и в его руках - его единственный
друг, его последняя надежда, которая может вывести его  снова  в  знакомый
мир, и помощи больше ждать неоткуда, кроме как от этой изогнутой  спицы  в
его руках, но похоже, что она умерла и навсегда застыла...
     Но вот серебряная спица оживает, она ведет его  куда  то,  и  он  уже
может различить вдалеке тусклую желтоватую звездочку, которая  разгорается
все ярче и ярче, и вырастает в прекрасную планету,  где  в  зеленых  садах
гуляют красивые женщины, а на деревьях висят спелые сочные  плоды,  а  под
ними стоят уставленные яствами столы...
     - Но это не Лорн, - тихо сказал Гримс.
     - Это не Лорн, - эхом отозвалась Соня.
     - Лорн, - громко шептал Мэйхью, - эта планета  называется  Лорн,  это
прекрасный, открытый мир... И рамка в твоих руках  становится  жесткой  и,
как стрелка компаса, устремлена на эту планету...  Ты  пересекаешь  черную
пропасть... Из пропасти сна ты перебросишь мостик в реальность, нужно лишь
следовать за рамкой... она ведет тебя, она тащит, влечет тебя...
     - Куда она его влечет? - прервал Гримс.
     -  Как  куда,  на  Лорн,  конечно,  -  прошептал  Мэйхью.  -  У  него
чрезвычайно сильные сновидения.
     Внезапно и резко завыла сирена, и опять - буква "А" кодом Морзе...  В
который раз...



                                    24

     За иллюминатором сияла звездная россыпь Галактики, а справа, закрывая
собой все небо, блестела  поверхность  Лорна.  Сквозь  разрывы  облачности
угадывались знакомые очертания  континентов.  Суинтон  без  предупреждения
включил двигатели, чтобы вывести корабль  на  устойчивую  орбиту,  и  всех
неуспевших  занять  свои  места   в   креслах   отбросило   к   стене.   В
громкоговорителе приемника надрывался странно знакомый голос:
     - Неопознанный корабль, отзовитесь! Неопознанный корабль,  немедленно
отзовитесь!
     Рэнфрю за своим пультом включил подстройку антенн,  чтобы  вместе  со
звуком принимать и изображение на экране контрольной рубки вызывавшего  их
корабля.
     Гримс со своего места взглянул на экраны радара и индикатора масс, на
обоих он увидел яркую точку, которая быстро приближалась к центру.
     Через несколько минут корабли  сблизятся  достаточно  для  устойчивой
видеосвязи.
     - Опознайте себя! - продолжал надрываться динамик.
     Гримс, взяв микрофон, спокойно произнес:
     -  "Искатель".  Вспомогательный  корабль  Военно-Космического   Флота
Приграничных Планет. Опознайте себя.
     Голос в динамике издал странный,  непередаваемый  звук,  выражая,  по
всей видимости, недоверие, и произнес:
     - "Искатель"? Военно-Космический Флот Федерации?  Впервые  слышу.  Вы
там что, пьяны? Или с ума посходили?
     - Нет, - шептала Соня, - не может быть...
     Взглянув на нее, Гримс поразился необычайной бледности ее лица.
     Центральный  экран   приемопередающего   устройства   наконец   ожил.
Избавившись от помех, он изобразил контрольную рубку другого корабля.  Она
сильно отличалась от их собственной, а  в  кресле  старшего  пилота  сидел
человек в униформе и наблюдал за радаром. Гримс тут же узнал его.  В  той,
другой Вселенной, где они родились и выросли, он был  капитаном  "Полярной
Королевы" и разбил ее во время неудачной посадки в  порте  Фаруэлл.  Гримс
был председателем следственной комиссии по этому делу.


     Оказалось, что капитанская должность  была  прикрытием  его  основной
работы - он, как и Соня, был офицером разведки Патрульной Службы,  и  они,
он и Соня...
     Командор повернулся на своем кресле к Соне и, пытаясь вложить в голос
нотку вежливого сожаления, сказал ей:
     - Ну что ж, похоже,  цель  полета  для  вас  достигнута.  Было  очень
приятно с вами познакомиться.
     Она ответила:
     - Моя цель была достигнута уже давно. И, Джон,  поверьте,  мне  очень
приятно, что я познакомилась с вами.
     - Я получил их изображение,  -  зачем-то  сказал  Рэнфрю.  -  Но  наш
сигнал, кажется, до них еще не дошел.
     - "Стар Фейрер" неопознанному кораблю.  "Стар  Фейрер"  неопознанному
кораблю. Приготовьтесь к встрече инспекционной комиссии.
     - Советую вам  подготовиться  к  встрече,  -  сказал  Гримс  Соне,  и
подумал:  "Жалко,  конечно,  что  у  нас  все  так  кончилось,   даже   не
начавшись... Но нельзя же быть эгоистичным..."
     - Вы его снова встретите... У вас есть еще шанс... - добавил он.
     -  "Стар  Фейрер"  неопознанному  кораблю.  Любая  враждебная   акция
повлечет печальные для вас последствия. Приготовиться к встрече инспекции.
     - Командир Суинтон! -  голос  Сони  прозвучал  неожиданно  звонко.  -
Включить  навигационную   систему   Манхенна!   Степень   сжатия   выбрать
произвольно!
     - Есть, сэр! - первый помощник покраснел. - Простите, мэм.
     Затем он повернулся к Гримсу:
     - Ваши приказания, сэр?
     - Джон! - с беспокойством сказала Соня, - нам надо уходить отсюда.
     - Нет. Вы ведь хотели этого, это ваш шанс, и вы его получили.
     Она усмехнулась.
     - Женщина  может  переменить  свое  мнение.  Мне  нужна  моя,  родная
Вселенная, где есть только вы - вы один.
     Она засмеялась, указывая пальцем на экран. Девушка в офицерской форме
появилась за спиной командира корабля и, улыбаясь, наклонилась к нему.  Он
ласково сказал ей что-то...
     - Где только вы один, - повторила Соня, - и где я - только одна.
     - Включить навигационную систему, - приказал  Гримс.  -  Произвольное
сжатие.
     - Есть, сэр, - с готовностью отозвался Суинтон, и вместе с набирающим
силу тонким воем гироскопов экран покрылся рябью и быстро потух,  приемник
замолчал,  а  Галактика  за  иллюминатором  медленно   приняла   привычные
очертания  бутылки  Клейна,  покрытой  разноцветными  следами  пробегавших
звезд.


     - Сэр, - недовольна ворчал  Рэнфрю,  -  они  ведь  могли  помочь  нам
вернуться. И даже если бы не смогли помочь, я  считаю,  что  нам  все-таки
следует придерживаться установленных правил.
     - Ваше право думать так, как считаете нужным, - с резкостью,  которую
могла себе позволить по отношению к своим подчиненным, ответила Соня. - Но
решения здесь принимаем мы с командором.
     - Но ведь это же вроде как научная экспедиция, - продолжал Рэнфрю.  -
А наукой здесь и не пахнет. Какие-то лозоходцы, спиритические сеансы...
     - Вы не можете отрицать, что у нас есть  определенные  результаты,  -
заметил Кэлхаун.
     - К счастью, да.
     Гримс, сидя за столом наконец приведенной  в  порядок  кают-компании,
устало наблюдал за перебранкой. Можно уже было расслабиться.  Место,  куда
они залетели, было выбрано наполовину случайно,  наполовину  в  результате
приблизительных  вычислений.  После  аварии  с  "Полярной  Королевой"   он
расспрашивал Маудсли - того, настоящего Маудсли,  -  и  составил  себе  не
слишком высокое мнение о его  летных  качествах.  Но  даже  если  бы  этот
Маудсли был гораздо способнее, отыскать корабль в космическом пространстве
Галактики было не проще, чем иголку в стоге сена.
     - Господа, - прервал он споры, - цель нашего собрания - найти  способ
вернуться из этой Вселенной в наше  собственное  пространственно-временное
измерение. У кого-нибудь есть предложения?
     Предложений не было ни у кого.
     - Наша беда заключалась в том, - продолжал он, - что, хотя  лозоходцы
нам  и  помогли  выбраться  из  провала,   мистер   Мэйхью   был   слишком
предрасположен глядеть на свою планету сквозь розовые очки.  К  несчастью,
лишь он один способен влиять на сновидения нашего  терпеливого  Дженкинса.
Так вот, Дженкинс, вообразив себе Лорн более привлекательным, чем он  есть
на самом деле, привел нас в мир, где Приграничные Планеты входят в  состав
Федерации. Естественно, это влечет за собой более высокий уровень жизни  и
некоторые  другие  преимущества,  но  мы,  в  нашем  мире,  считаем,   что
независимость - это слишком высокая плата за  удобства.  Что  же  касается
причин, почему мы не решились контактировать с жителями данной  Вселенной,
то я думаю, ни одному из нас не хотелось бы встретиться с еще одним собой,
с той же работой, домом и женой...
     - Итак, что мы имеем?
     - Мы имеем лишь Дженкинса, - изрек Кэлхаун.
     - Да, мы имеем лишь Дженкинса. Но как нам его использовать?
     - Но ведь у нас есть еще и ваш талант, - сказала Соня.
     - Мой талант?
     - Ваши предчувствия. Они ведь вас ни разу не обманывали.
     - Это скорее объясняется экстраполяцией прошедшего и настоящего,  чем
моими талантами.
     Сказав  это,  он  сел  в  кресло,  пристегнулся  и  стал  припоминать
подробности  всего  полета.  Вскоре  он  уже  не   обращал   внимания   на
развернувшуюся вокруг него дискуссию. Он вспоминал, как  они  пересекли  в
первый раз невидимые границы и оказались в Альтернативной Вселенной. И это
было перед падением в расщелину. Он  припомнил  это  странное  раздвоение,
затем легкий удар... А может...
     - Мистер Мэйхью! - позвал он.
     - Чего? Простите. Да, сэр?
     - Что вы думаете по поводу нашего корабля?
     - Ну, корабль как корабль...
     - А вы его не перехваливаете у себя в душе?
     - С чего это вдруг, сэр?
     - Ну ладно. Пожалуйста, пойдемте со мной снова к этому  лозоходцу.  Я
хочу, чтобы вы опять проникли в его сны, как вы  это  уже  делали.  Нужно,
чтобы вы погрузили его еще раз в темноту, и чтобы  он  выбрался  со  своей
рамкой из пустоты к свету, жизни и теплу.
     - Но ведь вы сказали, что мое видение Лорна слишком идеалистично!
     - Так оно и есть. Но вы его выведете к "Искателю".
     - К нам, сэр?
     - К кому же еще?


     - Холод, - шептал Мэйхью, - холод, темнота  и  абсолютная  пустота...
Здесь нет ничего, ничего. Здесь нет  ничего,  кроме  серебряной  изогнутой
спицы, которую ты держишь в руках. Ты чувствуешь, как  она  вздрагивает...
ты чувствуешь, как она  тянется  куда-то.  И  впереди  ты  видишь  тусклый
далекий отблеск света... Но ты  еще  не  знаешь,  что  там.  Ты  подходишь
поближе, и ты видишь,  что  свет  исходит  от  приборной  панели...  Горят
зеленые и красные индикаторы, мониторы, экраны радаров... Это  контрольная
рубка корабля, которую ты видишь сквозь широкие  иллюминаторы...  А  прямо
под  ними,  на  борту  корабля,  ты  можешь  прочитать  золотую   надпись:
"Искатель".
     И Мэйхью принялся описывать корабль самым подробным образом, иногда с
забавными деталями, и Гримс понял, что Мэйхью спокойно выуживает из  голов
офицеров технических служб все необходимые сведения. Он описал  корабль  и
экипаж, особенно напирая на разницу между  теплом  и  светом  на  борту  и
черной холодной пустотой,  в  которой  находился  лозоходец.  И  когда  он
описывал членов команды, Гримс подумал,  что  характеристики,  которые  он
давал, были не такими уж льстивыми.
     Но это был их Дом, это небольшое общество  на  борту  было  как  одна
семья. Гримс чувствовал, что многое из тою, что  говорил  Мэйхью,  глубоко
западало ему в душу.
     Это был Дом, говорил Мэйхью, и Гримс чувствовал то же, что должен был
чувствовать спящий лозоходец. Это был Дом, и он был близко,  почти  рядом,
стоило вытянуть руку,  чтобы  ощутить  холодную  твердую  поверхность  его
металлической оболочки, за которой были комфорт, тепло и надежность...
     Это  был  Дом,  которому  все  они  принадлежали,  и  Гримс  вдруг  с
удивлением  подумал,  что  даже  этот  человек  в  стеклянном,   окутанном
проводами и трубками ящике, неизвестно как и непонятно откуда  появившийся
на их корабле, тоже принадлежит их дому.
     Он повернулся к Соне и услышал ее слова:
     - Вот и еще раз сбылись ваши предчувствия, Джон.
     И он  опять  вспомнил  все,  что  случилось.  И  неудачную  охоту  на
Призраков, и их выпадение из Времени  и  Пространства.  И  он  понял,  что
случилось  именно  так,  как  он  этого  хотел.  Но  теперь  уже  не  было
необходимости в политическом союзе вождей потенциально враждебных  племен.
(Как только такое могло прийти ей в голову?)
     - Что ж,  -  с  трудом  сказал  он,  -  было  очень  приятно  с  вами
познакомиться. А теперь...
     - А теперь, - эком отозвалась она.
     - Прошу прощения, дамы и господа, - вступил Мэйхью, -  я  должен  вас
покинуть. Теперь, когда мы вернулись в нашу собственную Вселенную, я  буду
неукоснительно соблюдать правила нашего Центра и не  намерен  подслушивать
ваши мысли. Но я скажу вам вот что, сэр. Я  скажу  вам,  что  политический
союз - это просто была болтовня. Это был предлог, если хотите. И я  скажу,
что молодая леди нашла то, что она искала, или того, кого она искала.  Она
нашла его, и его имя - не Дерек Кэлвер и не Билл Маудсли.
     - В Патрульной Службе его  отдали  бы  под  суд  за  такие  слова,  -
заметила Соня.
     - А также в Военно-Космическом Флоте Приграничных Планет,  -  добавил
Гримс. - Но я не буду давать этому делу ход.
     - Вы совершенно правы. Он сказал именно то, что я сама собиралась вам
сказать, Джон. Будем считать, что он помог нам сэкономить время.
     Они не поцеловались, а лишь взялись за руки. Они знали, что они очень
близки друг другу. Вместе они вышли из каюты и направились  в  контрольную
рубку.
     Продолжать безумную охоту на призраков  уже  не  было  необходимости.
Перед ними расстилалась долгая  жизнь,  наполненная  более  занимательными
вещами, чем поисками чужих Вселенных.
     Для Гримса и для Сони Веррил эта экспедиция была закончена.



                              Бертрам ЧАНДЛЕР

                        КОНТРАБАНДОЙ ИЗ ЧУЖОГО МИРА




                                    1

     Случайному наблюдателю это загорелое лицо показалось бы  безразличным
и равнодушным, но знающие его люди, без сомнения, угадывали в его  жестких
чертах выражение глубоко скрытой скорби и сожаления.
     Король отрекся.
     Старший суперинтендант Приграничного Флота слагал с себя  обязанности
по службе в Конфедерации Приграничных Планет.  Его  прошение  об  отставке
пока не возымело действия, но после прилета капитана Трентора  на  корабле
"Кестрел" он надеялся, что решение  наконец  будет  принято.  Трентор  был
единственный достаточно опытный капитан, который мог его заменить на  этом
посту.
     В этот день Гримс видел из своего окна лишь два корабля, стоявших  на
взлетной площадке - старый "Искатель",  патрульный  корабль  Правительства
Приграничных Планет, и "Мамелют".
     Но вскоре все должно было войти в привычную колею. Затишье  кончится,
и  один  за  другим,  прорываясь  сквозь  вечные  низкие   облака,   будут
приземляться корабли Приграничного Флота, прибывающие с ближних и  дальних
планет, со всех концов обширной Галактики, из антимиров... И на  одном  из
них, с Мелиссы, прибудет Трентор. Сейчас же в пустынном и безмолвном порту
за шедшим сплошной  стеной  снегом  лишь  угадывались  очертания  огромной
остроконечной башни патрульного корабля  и  возле  него,  как  в  укрытии,
маленького космического буксира.
     Гримс непроизвольно вздохнул. Он был вовсе не сентиментален (так,  по
крайней мере,  он  сам  считал).  Но  "Искатель"  был  последним  кораблем
Приграничного Флота, которым он командовал,  и,  скорее  всего,  последним
кораблем космического флота всего человечества, которым  он  командовал...
Именно на "Искателе" он открыл и исследовал планеты Восточного Кольца,  на
"Искателе" он контактировал с цивилизациями антимиров... И на нем же всего
несколько  недель  назад  он  вернулся  из  экспедиции   по   исследованию
загадочного феномена, известного под названием "Приграничные Призраки".  И
в этой же "безумной  охоте  за  призраками",  как  выразился  его  старший
помощник, он нашел в Соне Веррил лекарство от своего  одиночества.  Но  их
брак принес новые проблемы... впрочем, это свойственно всем бракам вообще.
Он удивлялся, как уверенно Соня взялась за изменение его жизни и занятий.
     Прогудел селектор. Высокий женский голос сказал:
     - К вам командир Веррил, сэр.
     Тут же донесся другой же