Александр ТЮРИН

                            ПОДВИГ РАЗВЕДЧИКА




                                    1

     Вначале была мгла. Очень неприятного вида  и  цвета.  Вернее,  у  нее
отсутствовал вид и цвет. Потом раздался звук, похожий на  хруст  сминаемой
консервной банки. Он сменился лязганьем и скрежетом. Наконец зажегся свет.
Внизу, сверху и по бокам.
     Разведчик Паклин первым делом увидел свою  левую  руку.  Пальцы  были
сложены фигой. А еще они были странного  цвета.  Серого,  с  металлическим
отливом. Кроме того, пальцев оказалось шесть и все они выглядели  острыми,
как наконечники копий. О таком развитии событий его никто не  предупреждал
- хотя он готовился к сдвигу в пространстве и психике.
     Еще ни одного офицера  каллистянского  ГБ  (из  отдела  по  работе  с
Землей) не украшало шесть заостренных пальцев. Было от  чего  расстроится,
но разведчик неожиданно вспомнил слова папаши:
     - Мальчик мой, необычные вещи приносят больший доход, чем обычные.
     Разведчик  постучал  по   ближайшему   камню.   Раздался   отчетливый
металлический звон. Значит, рука была металлической.  Допустим,  случилась
ампутация, и тогда это - протез. Но где же сочленения и стыки,  рука  ведь
выглядела цельной и охотно подчинялась приказам. Разведчик снова вспомнил,
только на сей  раз  фразы  из  какого-то  секретного  доклада  об  успехах
кристаллической и молекулярной механики на вражеской планете.
     Размышления о механике и материаловедении  мигом  улетучились,  когда
попавший в скверный переплет Паклин увидел склонившееся над ним  существо.
Оно отчасти напоминало орла с древнего герба.  Оперение,  столбики  ног  с
цепкими когтями и  даже...  мощный  клюв.  Все  причандалы,  кстати,  были
металлическими.
     Главное,  не  переживать.  Тем  более,  существо  выглядело  довольно
дружелюбным.
     - Пшшшшш. Прсссс. - Металлическое создание пыталось общаться, но явно
не пыталось быть понятым.
     Разведчик поднес правую руку к уху и помотал ей, желая показать,  что
надо переменить способ общения. Но тут неожиданно включилось понимание.
     - Командир, вызывает Р36.Блеск. Как слышите меня, прием. У  вас  что,
настройка приемника сбилась? Я тут на всех диапазонах кричу.
     "Он зовет меня командиром, это уже неплохо, если даже  подчиненный  -
такой вот странный тип", - подумал разведчик. Он догадался, что  странного
типа зовут "сержант Р36.Блеск" и с  его  помощью  поднялся  на  ноги.  Тут
Паклин заметил, что видит  окрестности  целиком  и  самого  себя  со  всех
сторон, даже со спины.
     Поле зрения было  даже  получше,  чем  у  птицы,  отчего  закружилась
голова.  Потом  от  разведчика  отвалился  и   рухнул   на   серую   землю
продырявленный панцирь со взъерошенными металлическими перьями.
     Сержант Р36.Блеск успокоил словами про легкий деструктив в результате
воздействия ударной волны силой в столько-то тонн, а также напомнил о том,
что у дикарей пока не оружие, а пукалки.
     Ничего себе легкий деструктив, хороша себе пукалка. Разведчик  оценил
свою грудную клетку и самым неприятным ему показалось не ее  металлическое
покрытие.  А,  напротив,  здоровенная  дымящаяся  дыра   в   металлическом
покрытии. Было не больно, но как-то щекотно и тоскливо.
     "Диагностика. Отказ трех энергетических узлов. Выработка  мощности  -
восемьдесят процентов. Стартованы резервные узлы. Повреждение линий связи.
Включены  дублирующие.  Полное  восстановление  поврежденных  агрегатов  и
корпуса - два часа." Слова,  вернее,  доступные  разумению  коды  и  схемы
появились в поле зрения, словно прямо в глазах были установлены экраны.
     Разведчик  хотел  поудивляться,  но  внимание  его   было   захвачено
происходящими чудесами.
     Он и  еще  с  десяток  металлических  "орлов"  находились  на  берегу
небольшого озерка,  заполненного  бурой  жижей.  Берег  зарос  красноватой
словно ржавой травой, которая при фокусировке взгляда  оказалась  россыпью
острых кристаллов. Кое-где валялись странные изувеченные еще дымящиеся или
искрящиеся машины. Почему-то они показались  Паклину  похожими  на  хищных
зверей, судя по задранным массивным конечностям, похожим на лапы,  тяжелым
челюстям и острым когтям. Кстати,  достаточно  было  обратить  пристальное
внимание на какого-нибудь подбитого "хищника", чтобы вокруг него появились
контуры теплового излучения, также становились видимыми какие-то  потроха,
а  затем  появлялась  надписи:  "Разрушен,  восстановлению  не   подлежит.
Стоимость лома цветных и редкоземельных металлов - двадцать кредиток."
     "Ого, удачно работает мое зрение, - с оживлением подумал разведчик. -
Цены нет такому коммерческому взгляду."
     Чуть поодаль начинался кривоватый кустарник,  если  точнее  арматура,
облепленная белоснежными солями  аммония,  а  за  ним  несколько  гектаров
территории  занимал  лесок.  Над  острыми  вершинами  давно  скончавшихся,
засохших и мумифицированных сиреневых елок лиловели густые  облака.  Стоял
погожий денек, насыщенный углекислым газом (40%), водяными парами (20%)  и
аммиаком (10%) воздух был чист, свеж и  сохранял  приятную  температуру  -
семьдесят по Цельсию.
     Неожиданно из ближайших арматурных кустов  к  разведчику  устремилось
существо, похожее на маленький танк. Паклин  мгновенно  направил  на  него
руку и... выстрелил. Острые концы пальцев превратились  в  дырки,  который
пустили пучки лазерных лучей.  Бронемашинка  резко  вильнула  и  разведчик
смазал,  отчего  ненадолго  вспыхнула  кристаллическая  трава.  Следующего
выстрела ему не дал сделать сержант Блеск.
     - Не стреляйте, командир. Это же - ваш сегмент, панцирь.
     Разведчик догадался, что дал маху и хотя  намерения  так  называемого
"сегмента" были неясны, отказался от решительных  действий.  Тем  временем
маленький танк добрался до его ноги, украшенной когтями, въехал наверх,  а
затем в несколько движений закрыл разведчика  с  четырех  сторон  крепкими
щитками. Панцирь действительно оказался панцирем. И вовремя. Над  елочными
пиками появилось несколько темных пятнышек. Какие-то  существа  торопились
на встречу. Все пятнышки были  немедленно  подведены  рамкой  -  сработало
целеулавливание. По очереди каждая из целей была увеличена  и  заняла  как
минимум  треть  обзора.  Теперь  можно  было  ими  полюбоваться  -   налет
устраивали машины птеродактильного вида.
     Отряд "орлов" ждал распоряжений - от него, от офицера КГБ. Разведчик,
похоже, первый раз  в  жизни  растерялся.  Впрочем,  лично  он  знал,  чем
заняться. Практически без всяких волевых усилий его цепкий взор по очереди
заключал каждого птеродактиля в  прицельную  сетку.  Его  разум  собирался
выпустить кассетные ракеты  из  установки,  которая  гнездилась  в  районе
левого плеча и рапортовала  о  готовности.  Но  с  отправлением  командных
функций возникала напряженка. Неожиданно  "командиру"  на  выручку  пришел
высветившийся в поле зрения столбец из разных предложений:
     "Индивидуально сбежать"
     "Организованно отступить"
     "Построится в две цепочки и повести обстрел"
     "Рассредоточится по естественным укрытиям и повести обстрел".
     Разведчик с помощью светящейся линии выбрал последнее,  тут  же  были
услужливый взор подштриховал все естественные укрытия на местности. В поле
зрения возник вопрос "Исполнять?" и рядом два ответа: "Да" и "Нет". Офицер
КГБ ответственно пометил стрелочкой слово "Да". И тут  же  испугался,  что
дал маху, однако же все "орлы" резво бросились исполнять указание.
     И началось. Ракеты понеслись в сторону птеродактилей, расщепляясь  по
дороге  на   три-четыре   боеголовки.   Разведчик   наблюдал   с   помощью
глаз-видеодатчиков, установленных  на  каждом  крылатом  посланце,  быстро
разбухающие мишени. Потом кусок неба зарябил вспышками и стали  появляться
сообщения: "Цель уничтожена, расход одна головка".
     Один пронырливый птеродактиль оказался непосредственно  над  орлиными
головами и прямо к  разведчику  понеслись  искорки  боезарядов.  Сработала
противоракетная установка  в  районе  правого  плеча.  Ракеты,  выпущенные
птеродактилем, сновали как мухи. Чтобы поставить "зонтик" на каждую из них
требовалось израсходовать по три-четыре противоракеты.
     Паклин с радостью отметил, что  он  окреп  умом.  Ему  уже  требуется
меньше явных подсказок, решение словно приходит само собой, хотя зрение  и
слух доставляют гораздо больше  сведений,  чем  зрение  и  слух  человека.
Человека? Значит, он уже не? Но кто он теперь? Против кого  борется  и  за
какое светлое дело?
     Из ельника выскочило несколько зверомашин. Они были разного  роста  и
ширины, но мчались с одинаковой внушительной  скоростью,  так,  что  земля
тряслась. Кто на колесиках, кто на  гусеницах,  кто  на  роликах,  кто  на
конечностях, напоминающих ноги и лапы. Прямо на ходу от этих хищного  вида
автоматов отпадали зверомашинки поменьше. В кристаллической траве они были
почти не видны. Вдобавок все они пшикали из импульсников,  так  что  сразу
стало жарче.
     Разведчик распорядился, чтобы его  подчиненные  перегруппировались  в
две цепи. Первая цепь срочно искрошила "траву" и "кусты" на расстояние  до
тридцати метров - так,  чтобы  мелкие  противники  не  сумели  подобраться
незаметно.
     Вторая цепь повела пальбу из лучевого оружия. Левая  рука  разведчика
превратилась в  шестиствольный  спаренный  бластер,  правая  оформилась  в
гамма-лазер, гразер по-народному. Промежуток между "накачкой" и  выстрелом
не  превышал  десятой  секунды.  Несколькими  удачными  выстрелами  Паклин
поразил  в  пятак  железного  кабана  и  опрокинул  машину,   напоминающую
разъяренного тигра. Но тут электронные импульсы, пущенные неким трехглавым
змеем, швырнули офицера КГБ на землю. Панцирь раскалился докрасна, на  нем
даже появились пузыри. Во всевидящих глазах на сей раз замелькали какие-то
полосы. Однако разведчик сумел с огорчением заметить, что сверху его снова
атакует машина-птеродактиль. А кассетные боеголовки уже поистратились.
     Левая рука. Вот именно - нужен хороший удар левой. Она  вырвалась  из
тела и, оставляя огненный след, атаковала летящую цель.  Обшмаляла  ее  из
бластера и обломала крыло, отчего птеродактиль  с  жалким  писком  потерял
стабилизацию и стал выделывать неуверенные виражи. Рука  еще  раз  догнала
летуна, вначале угостила по затылку, затем  моментально  свернула  шею,  и
победно вернулась назад. Но разведчик не мог обращать особого внимания  на
события в небе. Юркие металлические звереныши прыгали из травы на  "орлов"
и, присосавшись к панцирю, с резким бжиканьем начинали вгрызаться  в  него
буравчиком. На самого Паклина нацелился внушительный металлозверь, похожий
на кенгуру. Хищник прыгнул со словами: "Тебе конец, легавый". Но "легавый"
сперва упал, пропустив над головой мощные ноги зверомашины. Затем применил
плазменный резак, ударив огненным лезвием снизу, в жаропрочное  брюхо.  Не
сдюжило брюхо, проплавилось. Противник кувыркнулся и замер,  с  затиханием
шевеля своими конечностями. Из распоротого пуза вырывалось бодрое пламя.
     Вокруг вовсю кипела драка. Новые сослуживцы офицера  КГБ  практически
все перешли на плазменные резаки и разрядные дубинки. "Легавые" уклонялись
от атакующих зверомашин,  перепрыгивали  через  них  или  делали  подкаты.
Отсекали головы и хвосты и продолжали рубить практически в окрошку, потому
что даже из потрошенных "зверей" выбегали и выпрыгивали с визгом различные
мелкие гады. Подчиненные Паклина били зверье кулаками, ногами,  делали  им
подсечки и проводили броски. Сержант Блеск засунул руку по плечо  в  горло
какой-то гадины и выдернул из ее нутра ворох  проводов.  Однако  несколько
подчиненных уже превратились в беспомощный металлолом,  а  мелкие  зверьки
еще продолжали буравить слегка подергивающиеся корпуса почивших бойцов.
     Разведчик отвел посторонним вещам несколько  секунд,  а  потом  снова
переключился на собственные проблемы. С двух сторон к нему подбирались две
хищные  машины,  урча  сервомеханизмами  и  пуская  дым  из  охладительной
системы. Паклин едва уклонился от ударов импульсников и тут  почувствовал,
что мелкая гадинка впилась в его панцирь со спины и стала буравить. Вместо
боли были только вопли тестирующей системы о степени  разрушения  корпуса.
Оба крупных зверя прыгнули почти одновременно и в  этот  момент  разведчик
рухнул прямо на спину. Мелкая тварь хрустнула под ним, звери  промахнулись
и оказались к офицеру КГБ кормой. Одного из противников разведчик  угостил
плазменным резаком, а второму запаял своей металлической ногой прямо в зад
- с силой в десять тонн. Покончить с дикой, но уже контуженной машиной, не
представляло особого труда для профессионала.
     Рукопашный бой мало-помалу команда "легавых" стала выигрывать. Но кто
уже обрадовался, тот был неправ. Недалеко  от  озерного  берега  вспенился
огромный  бурун,  а  потом  высунулась  здоровенная  мордень   еще   одной
зверомашины. И тут же шквал огня обрушился на всех, кто  храбро  бился  на
берегу.
     "Монтировку ей в задницу!" - разведчик услышал страшное  проклятье  и
сиганул в воду. Впрочем это была не вода, а  довольно  сопливый  бульон  в
виде  карбоновых  кислот.  Командир  немного  проплыл  стилем   "дельфин",
более-менее настроил свои линзы и сообразил, что владелец страшной мордени
тоже скрылся под поверхностью.
     Тот возник поблизости, всего лишь  в  нескольких  метрах,  неожиданно
даже для сонаров.
     Сразу несколько гибких металлических тросов захлестнули разведчика  и
стали подтягивать к пасти, в  которой,  насколько  можно  было  разобрать,
работало пара десятков фрезерных пил.
     Паклин пытался высвободить свою правую руку и даже, когда у него  это
получилось, толку от плазменного резака в этом сопливом бульоне  оказалось
мало.
     Все  ближе  и  ближе  фрезерные  пилы,  все  радостнее  -   судя   по
электрической активности - чудище. Разведчик же тщетно бился и все  больше
понимал - если он  не  найдет  асимметричное  решение,  то  превратится  в
окрошку.
     Когда уже страшный  порог  пасти  был  перейден,  Паклин  вспомнил  о
боеголовке последней ракеты, сидевшей в гнезде в районе левого плеча.  Он,
выжимая последнюю  мощность  из  своего  энерго-материального  конвертера,
распрямился и застрял между верхней и нижней челюстями монстра.
     Челюсти давили со страшной силой  многих  тонн,  каркас  сминался,  а
пальцы еще только отвинчивали  боеголовку.  Давно  трещал  панцирь,  вовсю
хрустела главная "килевая" ось, когда боеголовка поплыла вглубь пасти. Уже
стала продавливаться верхняя  крышка  головной  капсулы  и  "килевая"  ось
зазвенела перед тем как хрупнуть напополам. Наконец, разведчик  с  криком:
"Конец тебе, соплежуй" своей командой взорвал боеголовку.
     Когда  Паклина  уже  вышвырнуло  из  пасти,  он  еще  несколько   раз
прокручивал видеозапись последних событий в замедленной режиме:  кулак  из
кипящей воды, раскаленных обломков и огня свирепо надвигается на него,  но
голова огромного  монстра  разлетается  на  такие  мелкие  такие  приятные
кусочки.
     - Голову спасти не удалось, - подытожил победитель.
     Паклина на берегу встретило только трое из его команды, в  том  числе
сержант Р36.Блеск. Но они действительно победили.



                                    2

     Вначале явилась аварийная служба, она собрала обломки  разрушенных  и
погибших полицейских "орлов" в один большой бак, а  частично  раздолбанных
бойцов рассовали по отсекам своего здоровенного флайера.
     Потом прилетела аналитическая служба, ее  роботы-сотрудники  довольно
аккуратно собирали и сортировали остатки зверомашин.
     Прилетела и санитарная служба. Она проверила  оставшихся  полицейских
на инфекционное наличие вражеских микророботов. И надо же, около  восьмого
шпангоута  у  разведчика  был  обнаружен  жучок,  который  уже   собирался
проникнуть в цепи энерго-материального конвертера.
     Впрочем, сейчас он был уже не капитан Паклин, а  лейтенант  Р36.Клин.
Так, по-крайней мере,  все  к  нему  обращались.  Разведчик  понимал,  что
произошла  некая  ошибка  -  пучок  вибраций,  переносивший   человеческие
пси-структуры из штаб-квартиры каллистянского ГБ через миллионы километров
на Землю, попал не туда, куда надо. Не  в  последних  представителей  рода
людского на  материнской  планете.  Ошибка  выразилась  даже  в  понижении
воинского  звания.  Но  и  с  таким  крупным  промахом  предстояло  как-то
примириться и даже подружиться.
     Последним совершил посадку  полицейский  флайер.  Из  его  двенадцати
пассажирских ячеек теперь оказалось заполненными только четыре.
     - Одноразовые мы  все-таки  бойцы,  -  горестно  пуская  искры  между
пальцев, подытожил сержант Р36.Блеск.
     Как понял  разведчик,  или  уже  Р36.Клин,  все  действовавшие  лица,
включая его самого, были роботами. Цивилизованными киберами. Дикие  хищные
роботы отличались от цивилизованных тем, что эволюционизировали  сами.  Из
них многие были откровенными хищниками и  паразитами.  Зверороботы-хищники
иногда действовали стаями,  но  никогда  не  организовывались  в  какие-то
боевые порядки. Вплоть до сегодняшнего дня.
     Выше летящего флайера сейчас  была  только  оранжевая  гуща  облаков,
внизу проносились коричневые кляксы бывших озер и сиреневые  пятна  бывших
лесов,  прямоугольнички  давно  сдохших  заводов,  а   также   современные
магнитные трассы. Иногда попадались встречные флайеры или же аэророботы.
     Внизу стал заметен странный голубой овал. Разведчик сразу вспомнил  -
это купол поселения мягкотелов. До того, как средняя  температура  планеты
стала семьдесят градусов, мягкотелы, а если точнее, белковые организмы,  а
еще точнее, высшие  приматы  вида  гомо  сапиенс,  проживали  безо  всяких
куполов. Собственно, мягкотелы густо заселяли планету задолго до того, как
на ней появились интеллектуальные машины.  Белковыми  тварями  вообще  все
кишело. Это хорошо известно универсальным роботам  серии  Р36.  Но  сейчас
мягкотелы - жалкие, убогие и в общем-то безобидные создания.
     - Да, они сопливые, но я бы не сказал, что они  такие  безобидные,  -
словно уловив  мысли  лейтенанта  Клина,  произнес  сержант  Блеск.  А  он
проницательный, этот простой роботяга-полицейский, подумалось  разведчику.
Сейчас оба собеседника приняли форму номер два  -  и  стали  просто  парой
параллелепипедов. Парочкой мирно беседующих колобашек.
     - Мы же не себя, а мягкотелов защищаем от  зверороботов,  -  уверенно
нашептывал сержант Блеск. - На нас дикари же практически  не  нападают.  А
вот мягкотелов они утилизуют практически полностью. Зверороботы -  знатные
людоеды, могут лопать белковых на первое, второе  и  третье.  В  общем-то,
если кушают, то, значит, уважают по своему. Ну, нравятся им  мягкотелы,  в
них ведь столько полезных элементов.
     - Но мы-то мягкотелов должны уважать иначе. У нас  же  договор  с  их
конфедерацией об охране.
     - Конфедерация мягкотелов навязала нам этот  договор,  когда  мы  еще
сильно зависели от нее насчет всяких изобретений и прочих  финтифлюшек.  А
сейчас у нас своих достижений завались. Так что надо разок допустить таких
бедных таких несчастных нуждающихся зверороботов до упитанных  мягкотелов,
а потом извиниться перед людским начальством - дескать, не уберегли  ваших
подданных. Да их начальство еле будет  скрывать  радость,  ему  же  хлопот
меньше. На нашей планете остались самые никудышные из  мягкотелов,  такие,
что и в космос убраться не в состоянии.
     Интересно, легко ли быть мягкотелом, думал Р36.Клин.
     Сержант Р36.Блеск тем временем травил анекдот.
     - Один робот предлагает другому: "Если мы вдвоем  попадем  в  плен  к
зверомашинам, то давай взорвем друг друга." А тот и  говорит:  "Я  к  тебе
мину с дистанционным управлением  уже  прикрутил.  Так  что  можешь  смело
попадать в плен один."
     Вскоре  сержант  Блеск  "отпал"